Нельзя заново привыкать ко всему этому. Это всего лишь временная остановка, краткая передышка на пути к новой жизни. Резюме по агентствам Лори разослала еще неделю назад, и она еще успеет насладиться и даже пресытиться местными красотами, когда разберется со всеми этими музыкантами и вечеринкой на пляже.
Пять часов спустя, после невероятно длинного и подробного введения в курс дела от прикованной к дивану Сьюзи, Лори наконец-то осознала объем работы, которую ей предстоит проделать. Но когда это "Фестиваль волны" успел превратиться из простой вечеринки с гитарами и барбекю в трехдневную феерию с тысячами участников?
Вернувшись в офис с солидной стопкой бумаг, Лори так сосредоточилась на предстоящей работе, что едва не забыла, чем закончился вчерашний вечер. Но стоило ей вернуться в закусочную, и она сразу же вспомнила, как сгорала от желания и мечтала о поцелуе.
Но что на нее тогда нашло? Это же Джонас Джонс. Тот самый человек, которого она когда-то любила, вышла за него замуж, а потом развелась. Да и в любом случае, кем бы он ни был, сейчас она просто не может позволить себе никаких увлечений.
Лори постаралась сосредоточиться на своей будущей карьере, прикидывая, как лучше вписать это волонтерство в резюме. В принципе, если рассуждать логически, все сложилось весьма и весьма удачно, и эта строчка наверняка выделит ее среди бесконечного строя тридцатилетних профессионалов, мечтающих о новой перспективной работе.
Организация широко известного мероприятия на волонтерских началах ради сбора средств на охрану окружающей среды… Неплохое дополнение к диплому Оксфорда и восьми годам работы в солидной лондонской компании. Наверняка ей пришлют множество предложений, и она сможет подобрать что-то такое, что ей действительно понравится.
Но одно дело – разбираться в торговых договорах, а совсем другое – устраивать крупный фестиваль. Разумеется, Лори приходилось постоянно работать с разными компаниями, но, во всяком случае, сама работа была однотипной, и переключаться между клиентами было не так уж и сложно. Но это… Такое впечатление, что ей поручили руководить целой адвокатской конторой, самолично занимаясь каждым делом, начиная от бракоразводных процессов и заканчивая слиянием нескольких компаний.
Похоже, сперва Сьюзи, а теперь и она сама лично отвечает за каждую мелочь. Бюджет, переговоры с музыкантами, санитарные нормы, обеспечение безопасности, оценка рисков, биотуалеты… И для каждого задания есть отдельная папка с бесконечными инструкциями и списками.
Когда она вернулась, Джонас над чем-то работал, но стоило ей ворваться в кабинет и водрузить на стол увесистую стопку папок, как он сразу же обернулся с совершенно непроницаемым лицом. Лори готова была поклясться, что уловила в его глазах веселые искорки.
– Еще не передумала? Теперь, когда ты действительно понимаешь, что тебе предстоит сделать, у тебя есть последняя возможность отказаться.
Джонас явно хотел сказать это легко и как бы шутя, но Лори все же уловила в этих словах напряжение. Что ж, похоже, она ему далеко не так безразлична, как он пытается показать.
– Не собираюсь я ни от чего отказываться. Просто работы оказалось чуть больше, чем я ожидала. Вот и все.
– И ты справишься?
– Все это, конечно, немного отличается от моих привычных обязанностей и больше похоже на то, чем занимались мои помощники, но да, я думаю, что вполне могу со всем справиться. Правда, сперва мне потребуется пара дней, чтобы прочитать все эти бумаги и во всем разобраться.
– Здесь?
– Что?
– Ты собираешься работать прямо здесь?
Удивленно посмотрев на Джонаса, Лори вдруг уловила в его глазах всполох огня, смутившись, ухватилась за свои папки и отвела взгляд. Стараясь как-то скрыть смущение, она улыбнулась:
– Ну, вообще-то да. Конечно, я могу работать и дома, но, если у меня возникнут какие-то вопросы, здесь ты сразу сможешь мне на них ответить.
– Верно. – Джонас кивнул. – Именно поэтому я думаю, что тебе будет лучше перебраться в отель.
– В отель?
– Да, в "Ложбину". Конечно, оттуда ты уже не сможешь пешком приходить к нам в офис, но фестиваль как раз там и пройдет. Мне кажется, большую часть времени тебе следует проводить именно там. – Джонас так вежливо улыбался, словно говорил с совершенно незнакомым человеком.
Стараясь собраться с мыслями, Лори покачала головой:
– Ты устраиваешь фестиваль в "Ложбине"? И родители тебе разрешают?
Лори, конечно, понимала, что за прошедшие годы многое изменилось, но если Ричард и Каролина Джонс стали пускать в "Ложбину" всяких рокеров и прочий непонятный сброд, значит, она попала не в родной Тренгарт, а в какое-то совершенно незнакомое место.
– Нет. – Джонас снова смотрел ей прямо в глаза, и на этот раз в его взгляде ясно читалась гордость. – Но я сам себе разрешаю. "Ложбина" теперь принадлежит только мне.
– Так они наконец-то в тебя поверили и отдали ее тебе? – обрадовалась Лори.
Джонас покачал головой:
– Ничего они мне не давали. Я сам ее купил, сполна заплатив за каждый кирпичик и травинку.
Он купил "Ложбину"? Ничего не понимая, Лори в очередной раз огляделась по сторонам, только сейчас по-настоящему заметив строгий просторный кабинет, наборный паркет, блестящую плитку, мягкие удобные диваны и дизайнерские столики в кафе. Каждая деталь обстановки была тщательно продумана и соответствовала общему замыслу. Разумеется, на все это потребовалось много денег. Лори, конечно, уже давно поняла, что многое здесь изменилось, но насколько сильно? Дело явно не ограничивается продажей кофе и булочек для старых знакомых…
Но чем же он теперь занимается?
– Здорово, – неуклюже объявила Лори. В голове у нее вертелась сотня вопросов, но она не знала, с чего начать, да и в любом случае все это ее уже не касается.
– Я как раз собирался попозже туда съездить и познакомить тебя с остальными сотрудниками. Но я освобожусь не раньше чем через пару часов. Подождешь меня?
С остальными сотрудниками? Сколько же человек на него теперь работает?
– Хорошо. Я все равно хотела сначала просмотреть все эти бумаги.
– Если проголодаешься, просто спустись вниз, и Карл приготовит все, что ты захочешь. – С этими словами Джонас вновь повернулся к компьютеру и полностью погрузился в работу.
Пока все его внимание сосредотачивалось на ней, Лори было достаточно тяжело и немного неловко, но стоило ему отвернуться, как ей стало гораздо хуже.
Вздохнув, она уселась на диван и открыла первую папку, полную всевозможных страховых документов. Обычно она с легкостью проникала даже в самые сложные хитросплетения предложений, мгновенно угадывая скрытый смысл, но сегодня она лишь скользила глазами по бесконечному тексту, не в силах ни на чем сосредоточиться, кроме спокойного дыхания Джонаса и его длинных, тонких пальцев, стремительно порхающих над клавиатурой. Не в силах ничего с собой поделать, Лори, затаив дыхание, наблюдала за ним.
– Ты что-то сказала?
– Нет. – К счастью, Джонас не стал оборачиваться и не увидел, как она покраснела.
Неужели она застонала вслух? Лори окончательно смутилась. Ну почему, вместо того чтобы относиться ко всему спокойно и сдержанно, как и положено взрослой женщине, она чувствует себя пятнадцатилетней девчонкой, которая не в силах справиться с собственными гормонами?
Наверное, она просто слишком давно не была дома, и теперь в ней включилось что-то вроде сенсорной памяти, которая заставляет ее следить за начальником влюбленными глазами, трепетно ловя каждое его слово.
Все просто. Но не слишком удобно.
– Пойду попью, – объявила Лори и выскользнула за дверь.
Ей нужно срочно что-то сделать с разбушевавшимися гормонами.
Спустившись вниз, она вытащила телефон и машинально посмотрела, не написал ли ей кто-нибудь. Разумеется, не написал. Ни уже почти бывшие коллеги, ни лондонские друзья, ни Хьюго. Такое впечатление, что ее ухода вообще никто не заметил. Или просто всем все равно. И это притом, что вчера у нее был день рождения и они пригласили на ужин двадцать ближайших друзей… Интересно, как Хьюго объяснил ее исчезновение? Или он вообще ничего не объяснял, а просто пришел на ужин со своей секретаршей? В конце концов, все эти люди в первую очередь были именно его друзьями…
А она как раз собиралась начать всерьез готовиться к свадьбе. Предполагалось, что всю оставшуюся жизнь они проведут вместе, но Хьюго запросто отпустил ее, не сказав ни единого слова.
Так же, как когда-то молча отпустили ее сперва мать, а потом и Джонас.
Что ж, похоже, она просто не стоит того, чтобы удерживать ее рядом с собой.
Не понимая, что это вдруг на нее нашло, Лори прижалась разгоряченным лицом к прохладной стене. Почему она плачет? К чему эти слезы? Раз она никому не нужна, значит, и ей никто не нужен.
Стакан ледяной воды и глоток свежего воздуха привели Лори в чувство. Она нашла в себе силы вернуться в офис, усевшись спиной к Джонасу, взялась за бумаги и полностью погрузилась в работу, методично отмечая все самое срочное и необходимое.
– Лори?.. Лори? – Джонас стоял совсем близко. – С головой ушла в работу?
– Вроде того, – признала Лори, неохотно отрываясь от дела. – Извини, я тебе нужна?
– Я еду в "Ложбину". Ты все еще хочешь, чтобы я тебе там все показал?
На самом деле Лори предпочла бы остаться в одиночестве и снова окунуться в работу, чтобы хоть ненадолго забыть о реальном мире. Но работать будет гораздо проще, если она сразу войдет в курс дела и познакомится с фестивальной площадкой.
– Да, спасибо. Но сперва я… – Поднявшись, Лори указала на разложенные на столе бумаги и принялась их собирать.
– Давай помогу.
Подавшись вперед, Джонас наклонился и сгреб в охапку стопку бумаг, слегка задев руку Лори. Она сразу же отпрыгнула, чувствуя себя так, словно в нее ударила молния.
– Ты готова?
– Да. Только подожди минутку, я сбегаю за сумочкой.
– Тогда встретимся у машины.
– Хорошо.
Джонас ушел, и, громко выдохнув, Лори свалилась в кресло. Нужно срочно успокоиться и взять себя в руки.
Подогнав машину ко входу и дожидаясь Лори, Джонас задумался. Пока что первый совместный рабочий день шел вполне неплохо, и он все эти два часа сосредоточенно работал, совсем не замечая изящную шею и длинные обнаженные ноги. А постоянный шорох перелистываемых бумаг ему совсем не мешал.
Но даже если он все это и заметил, что с того? Нормальная мужская реакция на непосредственную близость симпатичной представительницы слабого пола. В конце концов, летом в Корнуолле всегда появляется множество прекрасных женщин; что с того, что на этот раз среди них оказалась и Лори?
Но почему-то за последние два часа спроектированный лично им просторный, светлый кабинет вдруг стал невероятно маленьким и душным… И как только у такой миниатюрной женщины, как Лори, получилось разом занять все пространство?
Пока Джонас обдумывал эту мысль, появилась и сама Лори, застыв на пороге со слегка надменным выражением лица, которое появлялось у нее каждый раз, когда она не могла на что-то решиться или не знала, к чему приведут ее действия. Во всяком случае, так было раньше. Когда-то Джонас с легкостью угадывал все ее мысли и чувства, как бы старательно она ни пыталась их скрыть. А потом в один прекрасный день он совсем перестал ее понимать.
Сделав два шага, Лори огляделась по сторонам. Приподняв руку, Джонас хотел было помахать, но, передумав, резко ее опустил и просто посигналил. Подпрыгнув от удивления, Лори наконец-то повернулась в его сторону и быстро пошла к машине.
– Неплохо. – Лори задумчиво прошлась пальцами по приборной панели. – Знаешь, я как-то никогда не представляла тебя за рулем спортивной машины. Я ожидала увидеть нечто вроде фургона на колесах.
– Должно же в жизни быть хоть какое-то разнообразие. Но трейлер у меня тоже есть. Сюда-то доску при всем желании не засунешь, – улыбнулся Джонас.
– Ну конечно. Ты и твои доски, куда же без них. Но раз они так много для тебя значат, тебе следовало бы завести что-нибудь приличное, а не это воплощение кризиса среднего возраста на колесах.
– Воплощение кризиса, говоришь? – усмехнулся Джонас. В душе он гордился своим конем, но вслух ни за что бы в этом не признался. Чужое мнение никогда его особо не заботило, но, проезжая в этой машине мимо друзей и знакомых своих родителей, он не мог не чувствовать некоего удовлетворения, читая ясно написанное на их лицах удивление, когда они собственными глазами видели, что такой никчемный парень, как он, все же добился успеха. – У моего коня хоть мотор настоящий. Видел я твой кабриолетик. Ты правда используешь держатель цветка по прямому назначению?
Улыбнувшись, Лори покачала головой:
– Нет, но даже ты наверняка заметил, что с ним очень легко найти место для парковки. Но я уже поняла, почему ты выбрал именно эту машину. Летит, как ветер. – Они как раз выбрались на главную трассу и помчались вверх по довольно крутому склону. – Но я все равно рада, что вместительную старушку ты тоже оставил. – Заметив насмешливую улыбку Джонаса, Лори нахмурилась. – Что?
– Радуюсь, что ты наконец-то признала ее женскую сущность. Еще немного, и ты станешь звать ее по имени.
– Ну уж нет! Я в жизни не назову двадцатилетний трейлер таким дурацким именем. Да если уж на то пошло, я вообще не согласна называть машины человеческими именами. Они не люди, – объявила Лори, резко тряхнув головой, но Джонас все равно уловил в ее голосе веселую нотку.
– Ну давай, – не сдавался он, – скажи.
Джонас уже давно не слышал ее смеха, и, судя по какому-то загнанному и едва ли не смертельно напуганному взгляду, она действительно очень давно не смеялась.
– Я тебе помогу. Бар… Барба…
– Нет! – Лори явно изо всех сил сдерживалась, чтобы не рассмеяться, а на прелестной щеке появилась очаровательная ямочка. – А как насчет этой машины? Ее ты как окрестил?
– Неплохая попытка, мисс Беннет. Но прежде, чем ты нас покинешь, я заставлю тебя произнести ее имя.
– Это мы еще посмотрим.
Улыбнувшись, Джонас коротко взглянул на Лори. Что ж, похоже, эта легкая словесная перепалка помогла ей немного расслабиться.
– Давай удиви меня. Как ты назвал эту лошадку?
– Понимаешь, – вздохнул Джонас. – Эта малышка так и бегает безымянной. Дать ей имя означало бы окончательно предать мою любимую старушку.
На этот раз Лори все-таки негромко рассмеялась, но ее смех был таким отрывистым и неуверенным, словно за последние годы она совсем разучилась это делать.
– Ну конечно! Не хотим же мы, чтобы старушка расстраивалась.
– Верно. И я каждый день старательно ей объясняю, что завел эту малышку лишь для того, чтобы не перенапрягать ее старые оси, но что-то мне подсказывает, что она мне не слишком-то верит.
– Неудивительно. Никому не нравится, когда их заменяют чем-то новым и молодым.
Джонас сразу же понял, что за этими словами стоит что-то личное. Когда он снова взглянул на Лори, она была холодна и сдержанна, а в ее глазах не осталось и намека на недавний смех.
Именно эта прохладная сдержанность, так не похожая на привычное безудержное веселье окружавших его в молодости серферов и бездельников, и заставила его обратить внимание на Лори. В те же редкие секунды, когда она сбрасывала извечную маску и взрывалась бурным весельем, яростным негодованием или дикой страстью, Джонас буквально сходил по ней с ума.
Покрепче сжав руль, он тряхнул головой, отгоняя непрошеные воспоминания, и сосредоточился на дороге.
– Хорошо, что ты за рулем. Сама бы я уже вряд ли нашла дорогу, – заметила Лори таким тоном, каким обычно обсуждают погоду со случайным прохожим. Что ж, похоже, манеры ее все так же безукоризненны, как и раньше. – Как же давно я здесь не была, но у меня не получается представить "Ложбину" без твоих родителей. Как они, кстати, поживают?
Ответов на этот вопрос существовало несчетное множество, но Джонас остановился на самом вежливом:
– Отошли от дел.
– Серьезно? – недоверчиво переспросила Лори. – Никогда не думала, что они хотя бы понимают значение этого словосочетания.
– А они и не понимали. Им понадобился один сердечный приступ, чтобы задуматься о его значении, и второй, чтобы как-то примерить на себя.
– Извини, я не знала. А чем они теперь занимаются?
Всеми доступными способами демонстрируют, насколько им противно смотреть на то, как непутевый сын разрушает их годами создаваемое детище. Однако к Лори все это не имеет ни малейшего отношения. Уже не имеет.
– Живут в респектабельном домике в респектабельном предместье Дорсета, регулярно совершая различные круизы, каждый раз привозя новые рассказы о том, где и что им не понравилось. Нужно же им, в конце-то концов, чем-то развлекаться.
Поймав пристальный взгляд Лори, Джонас мысленно напрягся. Лори слишком хорошо знала о его непростых отношениях с родственниками, а он никогда не любил, когда за нарочито небрежным тоном угадывали его истинные чувства.
– Мне как-то даже не удается представить их на круизных лайнерах. Давно ты перекупил у них "Ложбину"?
– Почти четыре года назад, – коротко ответил Джонас.
– И они уже совсем не участвуют в деле?
– Ну что ты, дорогая, ведь тогда бы им пришлось общаться со мной. – Джонас не любил разговаривать о родителях. Прямо-таки ненавидел. – Кстати, о сложных отношениях, – заметил он, решив сменить тему. – Как поживает твоя мама? Она все еще в Испании?
– А откуда ты знаешь, что она была в Испании?
Радуясь, что Лори так охотно повелась на такую простую уловку, Джонас улыбнулся:
– Она сюда как-то заезжала и даже познакомила меня со своим новым мужем… Джоном, кажется. На вид вполне приличный господин. А до Лондона она так и не добралась? Она говорила, что хочет с тобой повидаться.
Поджав губы, Лори расправила плечи и выпрямила спину:
– Тогда я была слишком занята.
– Знаешь, мне кажется, на этот раз у нее все по-другому. – Джонас небрежно пожал плечами. – Она казалась такой счастливой… Я даже подумал: она наконец-то нашла то, что так долго искала, и теперь-то уж точно успокоится.
– Возможно. Будем надеяться, что пять – это ее счастливое число. – Лори прямо-таки источала неодобрение.
– Все люди ошибаются, и твоя мать в этом плане совсем не исключение, однако она действительно тобой гордится.
– Но она меня почти не знает, а значит, у нее нет на это права. К тому же, если она так хотела со мной повидаться, вполне могла прийти на бабушкины похороны.
– А ее там не было?
Так же, как и его самого. Пусть он и попрощался с ней в том домике, где сейчас обитала Лори, но он все равно должен был приехать на похороны.
– Нет, но на поминки она все же явилась.
Что ж, похоже, меняя тему, Джонас немного перестарался, но, во всяком случае, ее мать хотя бы пытается наладить отношения, тогда как его собственные родители даже и не подозревают, что с их стороны тоже требуются некие усилия. Ведь, по их мнению, во всем и всегда виноват лишь он один. Недаром же он был главным разочарованием их жизни.
После этих слов повисла неловкая тишина, и Джонасу не оставалось ничего иного, кроме как сосредоточиться на дороге, пока Лори старательно разглядывала полузабытые пейзажи.