Телепатка Сьюки.
Частный детектив, расследующий преступления в общинах "порождений Тьмы" - оборотней, вампиров, черных магов, жрецов вуду и прочей экзотической нечисти, осевшей в "готском раю" - Французском квартале Нью-Орлеана.
Но на сей раз Сьюки предстоит разгадать тайну гибели собственной кузины Хедли…
Кто же осмелился убить всевластную фаворитку самой королевы вампиров Нью-Орлеана?
Известные враги "аристократов ночи" - вервольфы?
Очередной взбесившийся охотник на вампиров?
Ревнивый супруг королевы?
Или кто-то еше?
Чем дальше расследование - тем более странные и опасные события происходят вокруг нее.
На жизнь ее снова и снова покушаются оборотни.
У самых дверей ее дома кто-то убивает демона.
Вопрос только - как это связано с делом об убийстве кузины Хедли?
Возможно, Сьюки просто дают понять, что расследование стоит прекратить, пока не поздно?
Содержание:
ГЛАВА ПЕРВАЯ 1
ГЛАВА ВТОРАЯ 4
ГЛАВА ТРЕТЬЯ 6
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ 8
ГЛАВА ПЯТАЯ 10
ГЛАВА ШЕСТАЯ 12
ГЛАВА СЕДЬМАЯ 16
ГЛАВА ВОСЬМАЯ 18
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ 19
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ 21
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ 23
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ 24
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ 26
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ 28
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ 30
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ 33
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ 35
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ 41
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ 44
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ 46
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ 49
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ 52
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ 57
Шарлин Харрис
ОКОНЧАТЕЛЬНО МЕРТВ
Сьюки Стакхаус - 6
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Я висела на руке у одного из самых красивых в мире мужчин, а он смотрел мне в глаза.
- Представь себе… Брэда Питта, - шепнула я.
Темно-карие глаза глядели на меня с вежливым интересом.
Так, я не в ту сторону двинулась. Я вспомнила последнего любовника Клода - вышибалу в стриптиз-баре.
- Чарльза Бронсона представь себе, - предложила я. - Или, скажем, Эдварда Джеймса Олмоса.
В оттененных длинными ресницами глазах стал разгораться огонек. Уже теплее.
При беглом взгляде можно было бы подумать, что Клод вот сейчас задерет мне длинную шелестящую юбку, сорвет низко вырезанный лиф и будет меня уестествлять, пока я пощады не запрошу. К сожалению моему - и других дам в Луизиане, - Клод играл за другую команду. Грудастые и белокурые не были его идеалом. Крутые, грубые и мрачные, можно даже со щетиной на морде - вот что его зажигало.
- Мария-Стар, убери-ка тот локон назад, - велел Альфред Камберленд из-за камеры.
Фотограф - коренастый чернокожий с седеющими волосами и усами. Мария-Стар Купер быстро встала перед камерой, убрала выбившуюся прядь моих длинных светлых волос. Я снова перегнулась через правую руку Клода, невидимая (для камеры) левая моя рука отчаянно вцеплялась сзади в ткань черного фрака. Правая нежно лежала у Клода на левом плече, а левая ладонь Клода - у меня на талии. Поза подразумевала, что он опускает меня на землю с недвусмысленными намерениями.
Клод был одет в черный фрак, черные панталоны до колен, белые чулки и белую сорочку с кружевами. Я - в длинное синее платье с пышной юбкой и кучей нижних юбок под ней. Как я уже заметила, кверху это платье становилось весьма скудным - лиф и спущенные с плеч короткие рукавчики. И хорошо, что хоть тепло было в студии. Здоровенный юпитер (мне он напоминал спутниковую тарелку) оказался не таким жарким, как я боялась.
Ал Камберленд щелкал камерой, а Клод смотрел на меня горящим взором, пока я изо всех сил старалась ответить ему тем же. Моя личная жизнь последние недели - как бы это сказать - опустела, и я была слишком уж готова смотреть горящим взором на кого угодно. Вот до чего дошло!..
Мария-Стар, обладательница красивой светло-коричневой кожи и курчавых темных волос, стояла чуть поодаль с большим гримерным ящиком, кисточками и гребешками всех сортов, готовая навести последний лоск. Когда мы с Клодом приехали в студию, оказалось, к моему удивлению, что молодая ассистентка фотографа мне знакома. Я не видела Марию-Стар с тех пор, как примерно месяц назад выбрали вожака стаи Шривпорта. Там у меня мало было времени на нее смотреть, потому что конкурс за место вожака оказался страшным и кровавым. Сегодня я с удовольствием увидела, что Мария-Стар вполне оправилась от январского инцидента, когда ее сбила машина. Вервольфы быстро выздоравливают.
Мария-Стар меня тоже узнала, и мне стало легче, когда она мне улыбнулась. Мое положение в стае Шривпорта было, мягко говоря, неопределенным. Не то чтобы совсем добровольно, но я связала свой жребий с неудачливым претендентом на роль вожака. Сын этого претендента, Олси Герво, которого я считала, быть может, более чем другом, был уверен, что я подвела его во время состязания, а новый вожак Патрик Фернан знал о моих связях с семьей Герво. Так что я удивилась, когда Мария-Стар принялась непринужденно щебетать, застегивая мне костюм и причесывая волосы. Косметики она положила больше, чем я за всю жизнь использовала, но, поглядев в зеркало, я вынуждена была ее поблагодарить. Вид у меня был сногсшибательный, хотя от Сьюки Стакхаус мало что осталось.
Не будь Клод геем, он бы тоже оценил. Он брат моей подруги Клодины, а на жизнь себе зарабатывает стриптизом на вечерах для дам у "Хулиганов" - этим клубом теперь он и владеет. Мужик он просто потрясающий: шесть футов ростом, волнистые черные волосы и огромные карие глаза, идеальной формы нос и губы как раз в меру полные. Волосы у него такой длины, что закрывают уши, а сами уши хирурги подрезали, и они теперь круглые, как у людей, а не остроконечные, как были. Кто разбирается в сверхъестественном, заметит, что уши подрезаны, и поймет, что он фея. (Я этот термин использую не как презрительное обозначение сексуальной ориентации, а для указания, что Клод из фейри.)
- Запускай ветер! - велел Ал Марии-Стар. Мы слегка изменили позу, и она включила большой вентилятор. Теперь мы стояли посреди урагана. Мои волосы отнесло в сторону белокурой волной, но завязанный хвост Клода остался на месте. После нескольких снимков, фиксирующих этот вид, Мария-Стар развязала волосы Клода и перебросила их через плечо - теперь ветер раздует их фоном для его идеального профиля.
- Чудесно! - воскликнул Ал и нащелкал еще несколько кадров.
Мария-Стар несколько раз переставила вентилятор, запуская ветер в разных направлениях. Наконец Ал мне сказал, что я могу встать, и я с благодарностью выпрямилась.
- Надеюсь, у тебя рука не слишком устала, - сказала я Клоду, который снова выглядел спокойно и хладнокровно.
- Ерунда. А фруктовый сок тут у вас есть какой-нибудь? - спросил он у Марии-Стар.
В светском общении он явно не блистал.
Хорошенькая вервольфица показала на маленький холодильник в углу студии.
- Чашки сверху стоят, - сказала она Клоду. Проводив его глазами, она вздохнула - это часто бывает с женщинами, когда они поговорят с Клодом. Такой вздох означает: "Какая жалость!"
Посмотрев, что ее босс продолжает возиться с аппаратурой, Мария-Стар обернулась ко мне с сияющей улыбкой. Хотя она и вервольф, а потому ее мысли прочитать трудно, до меня дошло, что она мне хочет кое-что сказать… и не знает, как я это восприму.
Телепатия - не слишком большая радость. Самооценка сильно страдает, когда слышишь, что о тебе думают другие. А еще телепатия сильно мешает романам с обычными парнями. Подумайте - и поймете. (И помните: я узнаю, будете вы думать или нет).
- Олси туго пришлось после того, как его папочка проиграл, - сказала Мария-Стар, понижая голос. Клод был занят, рассматривал себя в зеркале, попивая сок. Алу Камберленду кто-то позвонил на сотовый, и он ушел к себе в офис поговорить.
- Да понятно, - ответила я.
Поскольку противник Джексона Герво прикончил, естественно было ожидать, что у сына Джексона будут некоторые трудности.
- Я послала пожертвование обществу защиты животных в его память, а они наверняка известили Олси и Джанис. (Джанис - это младшая сестра Олси, поэтому она и не вервольф. Интересно, как Олси объяснил сестре смерть отца.) В знак подтверждения я получила печатный листок с благодарностью - вроде тех, которые рассылают похоронные бюро, без единого личного слова.
- Ну…
Похоже, она никак не могла выложить начистоту то, что застряло у нее в глотке - и я уловила тень ее мыслей. Меня ножом пронзила боль, но я подавила ее и завернулась в плащ гордости. Это я научилась делать на самых ранних этапах жизни.
Взяв альбом с образцами работы Альфреда, я стала его листать, едва замечая фотографии женихов и невест, сцены бар-мицв, первых причастий, серебряных свадеб. Потом я закрыла альбом и отложила его, пытаясь выглядеть непринужденно, но вряд ли у меня это получалось.
С ослепительной улыбкой, повторявшей выражение лица самой Марии-Стар, я ответила:
- Мы с Олси, знаешь ли, не были на самом деле парой.
Может, были у меня желания и надежды, но им даже не дали возможности вызреть. Как-то все получалось не так.
Глаза Марии-Стар, чуть светлее глаз Клода, расширились в благоговении - или в страхе?
- Я слыхала, что ты так можешь, - сказала она. - Но поверить в это трудно.
- Да-да, - произнесла я устало. - Да, я рада, что вы с Олси встречаетесь, и у меня нет права быть против, если бы даже я была против. А я не против.
Получилось как-то путано (и не до конца правдиво), но, думаю, Мария-Стар поняла мои намерения: спасти лицо.
Когда Олси замолчал на недели сразу после смерти отца, я поняла, что какие-либо чувства ко мне в нем угасли. Это был удар, но не смертельный. На самом деле я от Олси другого и не ждала. Но черт меня побери, он же мне нравился, и это всегда жутко больно, когда видишь, как легко тебя заменить. В конце концов, незадолго до смерти отца Олси предлагал, чтобы мы жили вместе. А теперь он шляется с этой молодой волчицей и собирается, быть может, щенков с ней заводить…
Стоп! В эту сторону я думать не буду. Как же мне не стыдно! Какой смысл мне быть сукой? (Хотя, если подумать, Мария-Стар как раз ею и является - трое суток каждый месяц, это уж точно…)
Тьфу на меня еще раз, стерву злобную.
- Я очень надеюсь, что вы счастливы.
Она мне без слов протянула другой альбом, с надписью "ТОЛЬКО ДЛЯ". Открыв его, я поняла, что он - "только для" супернатуралов. Фотографии обрядов, которых люди никогда не видели… вампирская пара, одетая в изысканный костюм, позирует на фоне египетского креста, а вот молодой мужчина в процессе превращения в медведя, очевидно, в первый раз, групповое фото стаи вервольфов, и все члены стаи - в волчьем облике. Ал Камберленд, фотограф Жутких. Не удивительно, что Клод именно к нему пришел за фотографиями, которые должны были ракетой запустить его на орбиту, где вращаются топ-модели.
- Следующий снимок! - скомандовал Ал, вылетая из офиса и захлопывая телефон. - Мария-Стар, только что к нам пришел заказ на съемку двойной свадьбы в краях, где живет мисс Стакхаус.
Мне стало интересно, будет это работа с обычными людьми или с супернатуралами, но спросить было бы невежливо.
Мы с Клодом снова стали изображать любовь и нежность. Следуя инструкциям Ала, я задрала юбку, чтобы показать ноги. В ту эпоху, к которой относилось платье, вряд ли женщины брили ноги или загорали, а у меня они были коричневые и гладкие, как детская попочка. Да какая разница? Наверное, мужики тогда тоже в расстегнутых рубашках не разгуливали.
- Ногу подними, будто вокруг него ее обвить хочешь, - приказал Альфред. - Давай, Клод, это твой путь к славе! Чтоб у тебя был такой вид, будто ты вот-вот с себя штаны скинешь. Чтобы читательницы, на тебя глядя, дышали глубоко и нервно.
Портофолио снимков Клода пойдет в ход, когда он будет участвовать в конкурсе "Мистер Романтика", который каждый год организует журнал "Романтик таймз бук клаб".
Когда Клод поделился своими амбициями с Алом (я так понимаю, они на вечеринке где-нибудь встретились), Ал дал ему совет включить в портофолио снимки с женщиной того типа, что часто появляются на обложках любовных романов - он объяснил будущей звезде, что его смуглую внешность отлично оттенит голубоглазая блондинка. Среди знакомых Клода нашлась только одна блондинка с бюстом, согласившаяся помочь ему бесплатно, и это была я. Конечно, Клод знал стриптизерш, которые бы не отказались от этой работы, но за деньги. Клод с его обычным тактом рассказал мне все это по дороге в студию фотографа. Мог бы вообще промолчать - мне тогда было бы приятно чувствовать, что помогаю брату моей подруги - но нет, Клод так не может. Он все выложит начистоту.
- О'кей, Клод, а ты рубашку сними, - скомандовал Альфред.
Клод привык, что его просят раздеться. Грудь у него была широкая и безволосая, с выразительной мускулатурой, и выглядел он без рубашки отлично. Меня это не тронуло - наверное, иммунитет вырабатывается.
- Юбку, ногу, - напомнил мне Ал, и я себе сказала, что это работа такая. Ал и Мария-Стар были уверенно-профессиональны, ничего личного, а уж хладнокровнее Клода просто нельзя было быть. Но я-то не привыкла задирать юбку при всем честном народе, и для меня это было более чем личным делом. Хотя ноги мне случается до такой степени показывать, когда я хожу в шортах, и ни капельки при этом не краснеть, но вот задирание длинной юбки имеет какой-то сексуальный оттенок. Стиснув зубы, я подтянула материю вверх, подоткнув в нескольких местах, чтобы держалась.
- Мисс Стакхаус, у вас должен быть вид, будто вам это нравится, - сказал Ал и посмотрел на меня поверх камеры. Морщины на лбу явно свидетельствовали о его недовольстве.
Я попыталась не быть мрачной. Клоду я сказала, что согласна оказать ему услугу, а услуги следует оказывать охотно. Поэтому я подняла ногу так, что бедро стало параллельно полу, и изящно - как мне казалось - вытянула босой носочек. Обе руки я положила на голые плечи Клода и стала смотреть ему в лицо. Кожа его была на ощупь гладкой и теплой, но никак не эротической или возбуждающей.
- Вид у вас - скучающий, мисс Стакхаус, - заявил Альфред. - А должен быть такой, будто вы сейчас к нему прилипнете! Мария-Стар, придай мисс Стакхаус вид, более… более какой-нибудь.
Мария-Стар подскочила подтянуть мне рукавчики ниже, и чуть не перестаралась. Хорошо, что лиф тугой.
Штука тут была в том, что Клод мог бы передо мной ходить целый день красивый и голый, а я бы все равно его не захотела. Он грубиян, притом невоспитанный. Будь он даже сто раз гетеросексуалом, все равно не мой тип - мне бы десяти минут разговора с ним вот так хватило.
Пришлось мне, как Клоду только что, прибегнуть к фантазии.
Я представила себе вампира Билла, мою первую во всех смыслах любовь. Но вместо вожделения ощутила злость. Билл уже месяц с лишним как встречается с другой женщиной.
Ладно, а Эрик, начальник Билла, бывший викинг? С вампиром Эриком мы несколько дней в январе делили крышу и постель… нет, это было бы опасно. Эрику была известна тайна, которую мне не хотелось бы раскрывать до конца дней моих, хотя Эрик, когда гостил у меня, страдал амнезией и мог не знать, что в его памяти эта тайна хранится.
Промелькнули в сознании еще несколько лиц - мой босс, Сэм Мерлотт, владелец бара "У Мерлотта". Нет-нет, в эту сторону тоже не надо - представлять себе своего начальника голым - это не хорошо. Тогда Олси Герво? Нет, это тоже не годится, тем более в обществе его теперешней подруги… Ладно, материал для фантазий у меня кончился, придется прибегнуть к старым вымышленным персонажам.
Но кинозвезды казались мне очень бледными после сверхъестественного мира, где я поселилась с той минуты, когда Билл вошел в "Мерлотт". Последнее отдаленно-эротическое переживание у меня было в тот момент, когда мне вылизывали кровоточащую ногу - как ни странно. Это… здорово нервировало. Но даже в тех обстоятельствах у меня что-то в глубине тела сжималось и напрягалось. Я вспомнила, как шевелилась лысина Квинна, когда он вылизывал мне царапину как-то очень интимно, как крепко держали мою ногу его теплые сильные пальцы…
- Вот так подойдет, - сказал Альфред и начал щелкать затвором. Клод положил руку мне на голую ляжку, и почувствовал, наверное, что у меня от усилия сохранить позу задрожали мышцы. Снова мужчина держал мне ногу - Клод ее сжал слегка, поддерживая на весу. Это здорово помогло, но ни капли не было эротично.
- Теперь несколько кадров в постели, - сказал Альфред, как раз когда я решила, что больше мне не выстоять.
- Нет! - хором ответили мы с Клодом.
- Но это входит в пакет, - сказал Ал. - Раздеваться не надо, таких картинок я не снимаю - жена меня убила бы. Просто ляжете на кровать вот так как есть. Клод опирается на локоть и смотрит на вас, мисс Стакхаус.
- Нет, - ответила я твердо. - Вы лучше снимите несколько кадров, как он стоит один в воде.
В углу был фальшивый пруд, и снимки Клода, явно голого и отряхивающего воду с голой груди, будут потрясающе привлекательны (для любой женщины, которая с ним незнакома).
- Ты что про это думаешь, Клод? - спросил Ал. У Клода проснулся нарциссизм.
- Думаю, отлично будет, Ал, - ответил он, стараясь, чтобы голос звучал не слишком восторженно.
Я пошла в переодевалку, собираясь содрать с себя съемочный наряд и влезть в свои обычные джинсы. По дороге я оглянулась в поисках настенных часов - мне на работу надо было к половине седьмого, а по дороге к Мерлотту мне еще надо было заехать в Бон-Темпс и прихватить свою рабочую одежду.
- Спасибо, Сьюки, - сказал Клод мне вслед.
- Всегда рада, Клод. Удачи тебе с контрактами.
Он уже не слышал - любовался собой в зеркале. Мария-Стар проводила меня к выходу:
- Пока, Сьюки. Была рада снова тебя увидеть.
- Аналогично, - соврала я.
Даже через красноватые извитые переходы разума вервольфа я видела, что Мария-Стар не может допереть, с чего я уступила ей Олси. В конце концов, этот оборотень красив грубоватой красотой, умеет увлечь разговором и вообще молодой горячий гетеросексуал. Кроме того, он еще владелец буровой компании, богатый самостоятельный мужик.
Ответ соскочил у меня с языка раньше, чем я успела подумать.
- А кто-нибудь еще ищет Дебби Пелт? - спросила я осторожно, как трогают языком больной зуб.
Дебби долгое время то сходилась с Олси, то расходилась. Та еще штучка.