– Ничто не заставит меня бросить "Веддинг Белль". Ты не представляешь, как она для меня важна. Создание собственного дизайнерского бизнеса – это достижение, которым я по-настоящему горжусь. Джон был уверен, что у меня ничего не получится, и говорил, что у меня нет таланта, – но мама верила в меня. Она бы мной гордилась. – Белль провела рукой по мокрым ресницам. – Наверное, это звучит глупо, но благодаря своему бизнесу я ощущаю себя личностью, – призналась она. – Мне неизвестно имя моего отца, но "Веддинг Белль" позволяет мне не чувствовать себя пустым местом.
Лукасу было больно это слышать.
– Конечно же ты не пустое место, – сказал он, беря ее за подбородок и смахивая слезы с ее лица. – Ты красивая, талантливая молодая женщина, будущая мать моих детей, и я буду рад взять тебя в жены. Я не знал, что твоя компания значит для тебя так много, и уверен, твоя мама была бы горда тобой. – Он замялся. – Ты думала о том, чтобы перенести фирму в Грецию? Я помогу тебе найти студию в Афинах.
– Это интересная идея, – медленно проговорила Белль. – Действительно, мне было бы сложно работать в Лондоне после рождения близнецов. Но я пока не говорю по-гречески, и мне немного боязно открывать компанию в чужой стране.
– Греция будет твоим домом, – напомнил он ей.
– Надеюсь. – Она внимательно посмотрела на Лукаса. – Я знаю, ты сомневаешься, что мне удастся совместить заботу о детях с ведением бизнеса, но я уверена, что это у меня получится. Я серьезно подумаю над тем, чтобы найти студию в Афинах.
Прием был благотворительной акцией, проводившейся в одном из лучших пятизвездочных отелей Афин. В списке гостей значились несколько государственных деятелей и множество знаменитостей.
– Посиди отдохни, – сказал Лукас Белль, уводя ее с танцплощадки. – Ты весь вечер провела на ногах, и я не хочу, чтобы ты слишком уставала.
– Но я совсем не устала, – запротестовала она. Ей хотелось оставаться в его объятиях, медленно двигаясь в такт музыке. Она знала, что близость, которую она ощущала, танцуя с ним, была лишь иллюзией, но ей было приятно представлять себе, что они обычная влюбленная пара, с нетерпением ждущая свадьбы. – Даже не верится, что моя беременность уже так хорошо видна, – печально сказала Белль, заметив свое отражение в одном из зеркал. Она знала, что это нормально – ведь она носила близнецов, но ей было страшно представить, как ее живот будет выглядеть к концу беременности.
– Ты сегодня чудесно выглядишь, – мягко заверил ее Лукас, чувствуя, как при взгляде на нее в нем просыпается желание. Васильково-синее платье было одним из творений Белль: широкая юбка скрадывала ее животик, а лиф без бретелек открывал ее соблазнительно округлившиеся груди, и Лукасу захотелось освободить их от шелковых покровов и начать ласкать их руками и губами. Но тут к ним подошла хозяйка приема.
– Надеюсь, вам обоим нравится здесь, – тепло поприветствовала их Гея Анджелис. – Лукас, мне кажется, Зено хочет обсудить с тобой новый проект. Он ждет тебя в библиотеке.
Лукас взглянул на Белль:
– Я вернусь через несколько минут. А ты посиди, тебе нельзя слишком долго стоять.
– Вижу, он очень о вас заботится, – заметила Гея, когда Лукас ушел. – Завтра у вас свадьба – вы, наверное, волнуетесь?
Белль знала, что стать женой Лукаса – это лучшее, что она могла сделать для детей. Но все же это был брак по расчету. Она заставила себя улыбнуться:
– Да, я жду не дождусь.
– Приятно видеть Лукаса таким довольным. Мы думали, он так и не успокоится после разрыва с Сэди.
Стараясь изо всех сил, чтобы ее голос звучал беззаботно, Белль спросила:
– Сэди – это та женщина, на которой он хотел жениться?
– Да, Сэди Блэйн – думаю, вы о ней слышали. Она – суперзвезда Бродвея.
Слова Геи потрясли Белль. Сэди Блэйн была актрисой, певицей и танцовщицей, известной во всем мире, невероятно талантливой и красивой. А теперь оказалось, что с ней был помолвлен Лукас!
– Лукас был совершенно опустошен разрывом с ней и не хотел говорить об этом, – объяснила Гея. – Но теперь он женится на вас, и я уверена, что вы будете счастливы вместе.
"А будем ли мы счастливы? – думала Белль чуть позже, глядя в иллюминатор вертолета на ночные огни Афин. – Или же Лукас всегда будет сожалеть о том, что не женился на женщине, которую Ларисса назвала любовью всей его жизни?"
Когда вертолет приземлился и они двинулись по направлению к вилле, Белль не смогла удержаться от вопроса, занимавшего ее мысли с момента разговора с Геей Анджелис.
– Почему ты не рассказал мне, что когда-то был помолвлен с Сэди Блэйн?
– Гея опять сплетничала? – Лукас пожал плечами. – Я не говорил об этом, потому что это не важно.
– Но ты ведь был влюблен в нее?
Он молчал так долго, что Белль подумала, что он не ответит.
– Да, – наконец произнес он тоном, предостерегающим ее от дальнейшего обсуждения этой темы.
– Я совсем не похожа на Сэди. Она потрясающе красива и всемирно известна. Она – мечта любого мужчины. – Белль с горечью подумала о том, что сама она через несколько месяцев станет толстой и некрасивой, ее живот раздуется, а ноги опухнут.
– Согласен, что ты совсем не похожа на Сэди. Но она в прошлом, а женюсь я на тебе.
Да, но лишь потому, что она беременна. Эта горькая правда не выходила у Белль из головы. Конечно же он бы предпочел жениться на красивой, образованной светской львице, а не на такой, как она. К ней вернулось ощущение собственной неполноценности, которое она так часто испытывала в детстве. Тогда она думала, что недостаточно хороша для того, чтобы ее любил Джон, а теперь ей казалось, что Лукас ставит ее на второе место после знаменитой красавицы, которая могла бы стать его женой. "Не поэтому ли он ушел от меня вчера вечером, не пожелав заняться со мной любовью?" – удрученно размышляла она.
– Пойдем поднимемся на крышу, – предложил Лукас.
Они делали это каждый вечер с тех пор, как Белль вернулась на Ауру. Ей нравилось сидеть рядом с Лукасом при свете звезд, беседовать с ним или даже просто молчать вдвоем. Но теперь она была слишком взвинчена.
– Я пойду спать, – коротко ответила она. – Завтра будет трудный день.
Она поспешила вверх по лестнице, но Лукас пошел за ней и нагнал у дверей ее спальни.
– Что случилось, agape ?
– Ничего, – пробормотала она, пытаясь отстраниться от Лукаса, но он взял ее за подбородок, и его взгляд потемнел при виде слез, которые она не могла сдержать.
– Вся моя жизнь была распланирована, но теперь все изменилось. – Белль прорвало. – Не знаю, что будет с моей компанией после того, как мы потеряли студию. Боюсь, я не смогу быть хорошей матерью – я ничего не знаю о детях. А сегодня я узнала, что ты, возможно, предпочел бы жениться на другой женщине, – обессиленно закончила она.
– Это неправда, – с жаром ответил Лукас. При виде скатившейся по щеке Белль слезы внутри у него все перевернулось. – Ты – та женщина, на которой я женюсь. – Он больше не мог сдерживать свои чувства, не мог отрицать тот факт, что она нужна ему. Ее ранимость трогала его до глубины души, и ему хотелось утешить ее боль поцелуями и прикосновениями.
Он прижал ее к себе, и, когда их тела соприкоснулись, его самоконтроль дал трещину – настолько сильным было его желание. Лукас подхватил Белль на руки и понес в ее спальню.
Он поставил ее рядом с кроватью и начал страстно целовать ее шею и грудь. Его невероятная пылкость убедила ее в том, что она ошибалась, думая, что он считает ее непривлекательной. Он торопливо стянул с нее платье. Оказавшись раздетой перед Лукасом, Белль попыталась прикрыть живот.
– Мое тело меняется, – прошептала она.
– Конечно. Беременность делает тебя еще прекраснее. – Его глаза горели голодным блеском, а голос дрожал от нежности. Он мягко отвел ее руки от живота. – Не представляешь, что я чувствую, когда думаю о том, что внутри тебя растут мои дети. – Он погладил ее округлившуюся грудь с почтением, от которого Белль бросило в дрожь.
Ее ноги подкосились. Он подхватил ее и уложил на кровать, поспешно сняв с себя одежду, прежде чем улечься рядом.
– Белль, моя Белль.
Несмотря на всю силу охватившего его желания, Лукас помнил о том, что нужно быть осторожным. Он раздвинул ее бедра и стал ласкать ее пальцами, пока она не вскрикнула от удовольствия. Только тогда он вошел в нее – очень мягко и плавно, и застонал, оказавшись в бархатных объятиях ее тела. Он замедлил ритм, и, только когда ее глаза потемнели, а с губ сорвался тихий стон, говоривший о том, что она близка к пику наслаждения, он позволил себе излить в нее семя, и они одновременно достигли вершины.
Потом она лежала у него на груди и слушала шум моря, доносившийся через открытое окно. Удары волн о берег были такими же ритмичными и успокаивающими, как и биение сердца Лукаса, и она спокойно заснула в его объятиях.
Когда Белль открыла глаза, она увидела на подушке алую розу. Внутри ее зародилось хрупкое ощущение счастья, похожее на распускающийся розовый бутон. "Все будет хорошо", – подумала она, но тут же напомнила себе, что ничего не изменилось. Лукас женится на ней потому, что она – будущая мать его детей. Прошлой ночью он доказал ей, что его желание не исчезло – он так нежно и страстно занимался с ней любовью, что она была уверена, что их брак может стать удачным. Даже если нет любви, дружба и уважение – хорошая основа для брака, и, возможно, со временем он полюбит ее.
Свадьбу решили сыграть в узком кругу – в числе присутствующих были Ларисса и Георгиос, а также персонал виллы. Дэн был на съемках в Новой Зеландии и обещал приехать на Ауру сразу же, как только освободится.
– Isepanemorfi , очень красиво, – сказала Мария, помогая Белль застегнуть платье.
– Надеюсь, и Лукас так же думает, – пробормотала Белль, глядя на свое отражение в шелковом платье цвета слоновой кости с плотно прилегающим лифом и пышной юбкой. Она никогда не думала, что сошьет свое собственное свадебное платье.
Ее мобильный телефон зазвонил – это была Дженни. Пожелав Белль удачи, она спросила:
– Где вы собираетесь провести медовый месяц?
– Я не поеду отдыхать. Сразу же после свадьбы я планирую вернуться в Лондон, чтобы найти новое помещение для студии. Не думаю, что тебе удастся убедить новых владельцев склада разрешить нам освободить студию позже.
– Боюсь, что нет. Менеджер "Посейдон девелопменте", с которым я общалась, сказал мне, что они уже планируют переделать склад под роскошные квартиры.
– Компания новых владельцев называется "Посейдон девелопменте"? – медленно проговорила Белль.
– Да. Смешное название, правда? Посейдон – это же имя греческого бога?
– Да.
Попрощавшись с Дженни, Белль почувствовала необъяснимый страх. "Посейдон" было названием одной из дочерних компаний фирмы Лукаса. Однажды Чип, разговаривая с ней, пока Лукас был на работе, рассказал ей, что "Христакис холдинге" состояла из нескольких компаний, названных по именам греческих богов.
– "Посейдон девелопменте", "Аполлон груп", "Зевс файнэншлз"… но только не Эрос, – смеялся Чип. – Босс не решился назвать одну из своих компаний в честь бога любви.
"Наверное, это совпадение", – уверяла себя она. Зачем Лукасу покупать старый склад в Лондоне? Конечно, это место представляло интерес в плане застройки, но он знал, что там ее студия. В конце концов, если бы он его купил, он бы сказал ей об этом. Да, Лукасу никогда особо не нравилась ее идея продолжать управлять своей компанией после их свадьбы, но прошлым вечером он приятно удивил ее, предложив найти новое помещение в Афинах. "Но мне не нужна была бы новая студия, если бы склад не был продан. Перенести бизнес в Грецию тоже не так просто – в этом случае мне придется заново создавать клиентскую базу. Ничего не понимаю!" – лихорадочно размышляла она. Если бы Лукас был новым владельцем склада, он бы не стал трогать ее студию, – если только он не надеялся на то, что она оставит свою компанию…
Спустившись по лестнице, она встретилась с Чипом, который должен был сопровождать ее в церковь.
– Вы потрясающе выглядите! – Он поприветствовал ее широкой улыбкой и букетом алых роз. – Это вам от босса. – Он замялся, а потом тихо добавил: – Вы сделали его по-настоящему счастливым.
Его слова задели ее за живое. Она думала, что знает Лукаса, но теперь она боялась, что это далеко не так.
– Вы готовы? – Чип протянул руку. – Пойдем к церкви.
Она закусила нижнюю губу в нерешительности.
– Чип, вы говорили, что Лукас владеет фирмой под названием "Посейдон девелопменте"?
– Так точно. "Христакис холдинге" – это объединение нескольких компаний. – Чип с любопытством взглянул на нее. – Почему вы спрашиваете?
– Просто так.
Она крепко сжала букет и вошла в церковь. Ее глаза не сразу привыкли к полумраку после яркого солнечного света. Наконец она различила высокую фигуру Лукаса, ждавшего у алтаря, и ее охватила паника. Она доверяла ему, и ей отчаянно хотелось, чтобы тот факт, что название одной из его компаний совпадало с названием фирмы, купившей помещение склада, был совпадением. Но если нет? Что, если он нарочно сделал это? Ее походка стала неуверенной. Она не могла выйти за Лукаса, когда у нее было столько вопросов.
Лукас обернулся. Она посмотрела ему в глаза, пытаясь отыскать какие-нибудь признаки того, что ее отчаяние было беспочвенным.
– Скажи мне, что фирма "Посейдон девелопменте", которая купила склад в Лондоне и попросила меня освободить студию, – это не та "Посейдон девелопменте", которой ты владеешь.
Он оцепенел, и лишь биение жилки на его щеке выдавало невероятное напряжение, в котором он пребывал.
Ее самые страшные подозрения подтвердились.
– Не может быть! – прошептала Белль. Ей казалось, ее сердце разрезали пополам. – Зачем ты это сделал?!
– Белль… – Он подался вперед, а она отпрянула, держа букет роз перед собой как щит.
– Ты хотел, чтобы я оставила свой бизнес, не так ли? Но почему? – в отчаянии спросила она. – Я же говорила тебе, что дети всегда будут на первом месте. – Она была вне себя от обиды и злости. – Я думала, что ты не такой, как Джон, что я могу тебе доверять. Но я ошибалась, ты – точно такой же. Ты делаешь все по-своему, а на чувства других тебе плевать.
– Нет… Это не так.
Он сделал еще один шаг навстречу Белль, но та больше не могла сдерживать себя.
– Убирайся! – закричала она. – Можешь забрать свои чертовы розы. – Белль швырнула букет с такой силой, что он ударил его в грудь. Красные лепестки, рассыпавшиеся по полу, казались каплями крови из ее разбитого сердца.
Ослепленная слезами, Белль побежала прочь из церкви, прочь от Лукаса – так быстро, будто от этого зависела ее жизнь.
Тропинка спускалась к пляжу, и Лукас нагнал Белль, ковылявшую по песку.
– Белль, пожалуйста, выслушай меня. – Он побледнел и выглядел изможденным, но Белль это не тронуло – ей было слишком больно.
– С какой стати? Ты лжец, и я ни за что на свете не выйду за тебя замуж.
– Ты должна, – хрипло проговорил он. – Ты должна выйти за меня замуж.
Она посмотрела на него с презрением:
– Зачем? Ради детей? Думаю, им будет лучше совсем без отца, чем с отцом, который хочет всех подчинить себе.
Он положил ладонь себе на глаза, и Белль увидела, что его щеки были мокрыми от слез.
– Не говори так. – Его голос дрожал. – Я не хочу контролировать тебя – я всего лишь хочу заботиться о тебе. И ты должна выйти за меня замуж – не ради детей, а только потому, что… я люблю тебя.
– Как ты можешь такое говорить после того, что ты сделал?
Он подошел к ней, глядя ей прямо в глаза.
– Потому что это правда, – с жаром ответил он. – Я люблю тебя, и буду повторять это до тех пор, пока ты не поверишь мне.
– Но как я могу тебе поверить? – спросила она, смахивая слезы дрожащей рукой. – Ты знал, что, если я потеряю студию, мне будет трудно найти новое помещение для компании и, возможно, мне даже придется закрыть ее.
– Да, я знал, и именно поэтому купил помещение склада. – Он заметил озадаченное выражение в ее глазах. – Я хотел, чтобы ты осталась здесь, на Ауре, в безопасности. Мне хотелось, чтобы ты жила не в Лондоне, вдали от меня, а была всегда рядом со мной, чтобы я мог защищать тебя. Я знаю, каким опасным бывает мир, и мне была невыносима мысль о том, что с тобой может что-нибудь случиться. Я знаю, что мыслил нерационально, но сначала мои родители погибли при ужасных обстоятельствах, а затем и мой ребенок. Если бы я потерял еще и тебя, я бы просто этого не вынес. – Он провел рукой по волосам. – Я знаю, что поступил неправильно, и, когда узнал, как много твоя компания значит для тебя, я понял, что совершил ужасный поступок, и попросил юристов переоформить контракт на складское помещение на твое имя. Ты сможешь расширить свою студию, и если захочешь открыть филиал в Афинах, то я уже нашел подходящее помещение. Ты сможешь сама решить, где будет главный офис твоей компании, и я поддержу любое твое решение.
Белль было трудно воспринять всю информацию, которая свалилась на нее за последнюю минуту.
– Ты потерял ребенка? – тихо проговорила она. – Что случилось? Кто…
– Три года назад Сэди забеременела от меня, но она не хотела ребенка и сделала аборт. Мне нужно рассказать тебе о Сэди. Ты выслушаешь меня?
Белль внимательно посмотрела на него – в его глазах была такая печаль, что ее сердце сжалось.
– Да, – прошептала она. – Расскажи мне о ней.
Он протянул ей руку, и через мгновение она вложила свои пальцы в его ладонь.
– Я встретил Сэди, когда моя семья переехала в Нью-Йорк. Тогда ее звали Сэди Каповски, Блэйн – ее сценический псевдоним. Ее родители эмигрировали из Польши, мои – из Греции. Каповски были единственной известной мне семьей, которая была беднее нашей. Сэди, как и я, хотела покинуть Бронкс и начать лучшую жизнь, и нам обоим выпал шанс – она получила место в хореографическом колледже, а мне дали грант на обучение в университете. Но потом моего отца убили, а чуть позже умерла и мама, и мне пришлось оставить учебу, чтобы заботиться о Лариссе. Очень тяжело нести ответственность за воспитание ребенка, когда ты сам еще так молод, – признался он. – Время, которое я проводил с Сэди, было единственной радостью в моей жизни. Но она уделяла слишком много внимания обучению танцам, мечтала о славе и поэтому разорвала наши отношения. Мне было очень больно, но я понимал – она хочет добиться успеха и сделать карьеру на сцене, так что наши пути разошлись, и я стал вкладывать все свои силы в фирму по недвижимости, которую открыл.
Белль нахмурилась:
– Ты же сказал, что Сэди забеременела от тебя три года назад?
Лукас кивнул:
– Когда мы снова встретились, мы уже воплотили в жизнь свои мечты и добились успеха в карьере. Думаю, что меня тянуло к ней, кроме всего прочего, потому, что она была единственным человеком, помнившим моих родителей, – ведь Ларисса была совсем маленькая, когда они умерли.
– И ты заново влюбился в нее? – пробормотала Белль, злясь на себя за ревность. Потеряв родителей при таких ужасных обстоятельствах, Лукас заслуживал найти свое счастье.