Даррен коротко кивнул Хардстоуну и, переключив все внимание на Кейт, крепко стиснул ее в объятиях. Его старая армейская шинель промокла насквозь, и от нее сильно пахло креозотом. Но он выглядел довольным, и его глаза - все в черных кругах от туши - блестели от возбуждения.
- "Велветс" получили ангажемент! Ура-а-а!
- Значит, ты звонил Джелин? У Даррена своя группа, - объяснила она Натаниэлю.
Но сын владельца газеты лишь пожал плечами:
- Ради Бога!
Даррен посмотрел на него с неприязнью.
- Джелин Шоу, - повернулся он к Кейт, - задала мне очень странный вопрос.
- Какой?
Даррен осторожно снял пакете головы и провел руками по волосам.
- Ну, я пытался представить нас в выгодном свете: говорил, что "Велветс" исполняет высококонцептуальную музыку и так далее, но она сразу прервала меня. Сказала, что ее это совсем не волнует, а интересно лишь одно, сможем ли мы… - Он с озадаченным видом замолчал.
- Стоять? - Кейт постаралась не улыбнуться и почувствовала, что презрение на лице Хардстоуна сменилось скептической усмешкой.
- Да. - Даррен удивленно захлопал ресницами. - Откуда ты знаешь? Да, именно стоять. На ногах… Очень странно.
- И что ты ей ответил?
- Сказал, что, конечно, "Велветс" без проблем играют стоя. Боже мой, сможем ли мы это сделать? Да мы стоим ровнее и лучше всех в музыкальном мире! Так что в пятницу мы выходим на сцену! - Даррен помахал кулаками, словно боксируя с воздухом. - Отличный результат, не правда ли?
- Ну, что скажешь? - шепотом обратилась Кейт к Даррену.
В офис только что приехал Деннис Уэмисс и, восторженно суетясь, провел гостя в свой крошечный кабинет.
- Скажу, что у нас еще остался пирог, который бедняга Джоан принесла на прошлой неделе, чтобы отметить день рождения принцессы Евгении. Мы можем почтить ее память минутой молчания, пока будем его есть. Я говорю про Джоан, а не про принцессу.
- А я спрашиваю не про пирог… - Кейт взглядом показала в сторону кабинета Уэмисса. - А про него… Натаниэля Хардстоуна.
- А-а. - Даррен с умным видом покрутил одно из колец в носу. - Ты говоришь о мистере Сексе-на-Палочке?
- Раз уж ты заговорил об этом, мне кажется, что он довольно красив.
- Да, судя по твоему виду, ты на это и рассчитывала! - Даррен насмешливо взглянул на нее.
Кейт смутилась.
- Хотя, если тебя интересует мое мнение, этот тип выглядит неплохо, - добавил Даррен, - но в нем есть что-то, что мне не нравится.
- И это, видимо, то, что он не проявил никакого интереса к выступлению "Денхоулм велветс"? - едко поинтересовалась Кейт.
- Думаю, ты меня с кем-то путаешь… Потому что мне наплевать на его мнение! - Глаза Даррена зажглись гневом. - Кейт, перестань, ты же видишь, какой он засранец!
- У него прелестный зад, если ты об этом!
- Heт, совсем не об этом, - еще сильнее разозлился Даррен.
Кейт решила, что нет смысла развивать эту тему, пока Даррен в таком настроении. Она вернулась к подборке "В этот день пятьдесят лет назад". Эту старую, насчитывающую уже не один десяток лет, рубрику они с Дарреном готовили по очереди, и на этой неделе был ее черед. Для этого приходилось спускаться по крутой лестнице в темный подвал - настолько сырой, как будто он находится под водой, - где хранились огромные и тяжелые подшивки номеров "Меркью-ри" в кожаных переплетах.
Здесь, в мерцающем тусклом свете фонаря, среди ничем не примечательных городских новостей пятидесятилетней давности им приходилось выискивать наименее скучные, а потом тащиться обратно в офис и пытаться засунуть толстую, негнущуюся подшивку в ксерокс, чтобы снять с нее копию.
В эту подборку очень часто попадали новости о закладке фундаментов давно снесенных зданий, а также выцветшие фотографии, на которых бледные футболисты, причесанные на косой пробор, махали неизвестными кубками со второго этажа открытых автобусов, а толпа фанатов в фетровых шляпах приветствовала их. Также большой популярностью пользовались заметки о местных жителях, нашедших неразорвавшиеся бомбы. "Наши постоянные преданные читатели наверняка помнят этот "взрывоопасный" материал".
Скучно, конечно, но всякое бывает… Иногда подборка "В этот день…" давала своему автору шанс - неожиданный и очень серьезный. Двадцать лет назад заступивший на пост в подвале репортер "Меркьюри" сделал сенсационное открытие - предки находившегося в тот момент у власти президента США жили в Слэкмаклетуэйте. В результате семья, о которой шла речь, стала известна на весь город, эту историю подхватила национальная пресса, а самому репортеру предложили место в лондонской газете. Правда, с тех пор о нем никто не слышал, но это уже к делу не относится.
И Кейт потащила тяжеленный том к ксероксу, по пути размышляя, какая новость больше понравится читателям: закладка первого камня в фундамент автобусной станции вице-мэром города или торжественное открытие эстрады для оркестра в честь коронации королевы.
Путь к старому и капризному ксероксу пролегал мимо кабинета главного редактора, и Кейт увидела голову с копной темно-русых волос - Натаниэль Хард стоун скучал, прислонившись к оконному стеклу.
Вернувшись к себе, она увидела, что Даррен открывает коробку с пирогом.
- Ух ты, сколько осталось! Хочешь кусочек?
- Нет, спасибо.
Даррен взял нож, который теперь постоянно лежал в коробке, и отрезал себе большой кусок. Тонкими бледными пальцами с обкусанными ногтями, покрытыми черным лаком, он поднес пирог ко рту и принялся жевать.
- Потрясающе вкусно, - вздохнул он, любуясь ровным слоем красных ягод. - Один Бог знает, как Джоан это удается. А мы так и останемся в неведении.
Подняв чашки с эмблемой Торговой палаты Слэкмаклетуэйта за "павших товарищей", они принялись за работу.
- Что ты делаешь? - спросила Кейт у Даррена.
- Я знаю это как свои пять пальцев.
- Прости?
- Очередная идея нашего великого лидера, - застонал Даррен. - Хардстоун решил доказать, что старая поговорка неверна, и заставил Колина сфотографировать пальцы разных людей, перемешать снимки и проверить, смогут ли они найти среди них свои. Он считает, что это невозможно.
- Вот это да! А мы говорим о новостях национального масштаба!
- Да. Но основная его цель, конечно, - это привлечение рекламодателей, чей бизнес связан с руками: маникюрных салонов, хиромантов, саун с услугами только для мужчин… Думаю, в основном вот этих…
Кейт скорчила гримасу:
- А после пальцев я должен буду заняться приложением для "Ковромании".
- Я и не предполагала, что у тебя мания к коврам. Некоторое время они сидели молча, вглядываясь в пустоту.
- Не знаю, как ты, - задумчиво произнес Даррен, - а я уже давно скучаю по тем безумным историям, о которых мы когда-то писали. По крайней мере, это хоть как-то напоминало репортерскую работу.
- Как тот репортаж о "летающих тарелках" в Саутгейте? - улыбнулась Кейт.
Даррен захихикал, вспомнив о нем:
- Можно подумать, пришельцы из другой галактики, имей они возможность приземлиться где угодно на нашей планете, залетели бы сюда!
- Но ведь были неопровержимые доказательства, - напомнила ему Кейт. - Семидесятипятилетняя бабушка видела огромные облака, спускающиеся с неба, а кто-то, выходя из "Панч ап" (из "Панч ап"!), заметил яркий свет и странную дымку.
- Да, а помнишь ту женщину, которой пришельцы средь бела дня выстрелили в лицо лазером на выходе из торговой галереи? Я уж не говорю об НЛО, который сняла на портативную видеокамеру домохозяйка из Слэк-Боттома. Это был "потрясающий материал почти на восемь с половиной минут".
Они заулыбались, и дружба была восстановлена. Даррен, решив устроить себе полноценный перерыв на чай, взял "Миррор", а Кейт снова украдкой посмотрела в сторону кабинета редактора. Она видела, что Уэмисс старался изо всех сил, чтобы передать свой журналистский опыт, накопленный за полвека, а на красивом лице Хардстоуна отражалась смертельная скука.
Как же он хорош! Но ей не следует особо радоваться. Не обязательно быть Дарвином, чтобы понимать - законы природы таковы, что мужчинам с такой внешностью, как у Натаниэля, не нравятся женщины ее типа. Блондинки с упругими телами в блестящих платьях, как на всех снимках с вечеринок, которые публикуют в глянцевых журналах, больше ему подходят. Красивые, дорогие женщины с широкими белоснежными улыбками и идеально покрашенными волосами. А не оборванки с волосами мышиного цвета, отросшими от корней уже на целый фут.
- Черт возьми! - пробормотал Даррен.
- Что такое?
- Шампань де Вайн, - с отвращением помахал он газетой, и фиолетовые "иглы" на голове задрожали.
- Это та девушка? - Кейт была несколько заинтригована. - Модель, актриса или… крыса, которая снималась в… - Она замолчала, не желая даже Даррену признаваться в том, что смотрела "Привет, моряк, я звезда!". У нее были все основания заявить, что во всем виновата бабушка. Преданная поклонница всех программ о путешествиях, она не отрываясь смотрела это шоу о знаменитостях типа "Большого брата", в котором известные персоны, включая и Шампань, отправились в кругосветное плавание и по очереди выкидывали друг друга из игры. Грубость Шампань по отношению к другим участникам тут же привлекла к программе внимание зрителей - правда, продержалась девушка совсем недолго. Ее выгнали первой, и она должна была пройти по доске в катер, забитый телекамерами, около французского Дьеппа. Шампань мало времени провела на борту, но зрителям очень понравились эти дни, или, скорее, небольшое количество одежды на ней. И в результате популярность актрисы сейчас была выше, чем во все предыдущие годы.
- Которая снималась в "Привет, моряк, я звезда!"? - закончил за нее фразу Даррен. - Да, именно она. И она приезжает сюда жить.
- Сюда? В Слэкмаклетуэйт? Почему?
- Потому что она подруга Игоря Блаватского… Это естественно.
- Правда? - Кейт широко распахнула глаза. У Блаватского в футбольном мире была репутация спокойного человека. "Надежная пара ног" - вот как отозвался о нем менеджер "Юнайтед". И никто не мог предположить, что он вдруг окажется в сетях такой широко известной охотницы за скальпами звезд, как Шампань де Вайн.
- В последнее время Игорь страдал от растяжения мышц в паху, - задумчиво произнес Даррен, - и из-за этого пропустил несколько важных матчей. Как ты думаешь, это с ней как-то связано? Она никогда не надевает на себя много одежды или вообще не одевается…
Он протянул газету Кейт. На центральном развороте была фотография красивой блондинки. Она лежаа на боку, кокетливо глядя через плечо. Трусики-"танга" были едва заметны между упругими загорелыми ягодицами, которые напоминали пару свежевыпеченных бриошей. "Ах какая булочка!" - гласил заголовок.
В тексте под фотографией "модель и актриса" давала "незабываемый комментарий", как его назвали в газете, о своем переезде на север.
"Была ли я когда-либо на севере? - задумывается над нашим вопросом героиня шоу "Привет, моряк, я звезда!". - Господи, вы, наверное, шутите! Конечно, нет! Какого черта я там забыла? Вам стоило бы взглянуть на это место! Слэкмаклетуэйт - вот это название! В магазинах дерьмо, еда отвратительна, местные жители - настоящая деревенщина. Они уродливы и глупы, и я не понимаю ни слова из того, что они говорят. Кстати, надеюсь, вы еще не включили диктофон?"
- Невероятно, - покачала головой Кейт. Ее глаза блестели от гнева. - Местная общественность поднимет ужасный шум, я в этом уверена. - Она со злостью сжала кулаки. Какое право имеет кто-то, не говоря уже об этой Шампань де Вайн с птичьими мозгами, так отзываться о ее родном городе? Кейт стало ужасно обидно за весь Слэкмаклетуэйт и его живописные окрестности, за местный Дворец дожей, в котором располагался городской совет, и еще за добрых, милых и трудолюбивых людей, живущих здесь. - Какая же она тупая, мерзкая, эгоистичная… - Голос девушки дрожал от переполняющих ее эмоций.
- Успокойся! Кого волнует, что думает эта глупая дамочка?
- Да, я понимаю, но… - Ноздри Кейт гневно раздувались.
Даррен поднялся:
- Я, пожалуй, пойду. Надо взять эксклюзивное интервью у владельца магазина электротоваров "Провод под напряжением", который оплатил рекламное объявление на полполосы. Думаю, он окажется ужасным типом и будет требовать хвалебный материал.
Когда Кейт вернулась из туалета, телефон на столе Джоан разрывался. Прежде чем снять трубку, девушка скрестила пальцы.
- Алло? - с опаской произнесла она.
- Чертовски вовремя! - прорычал голос на другом конце линии. - Куда все подевались в этом долбаном офисе?
- Доброе утро, мистер Хардстоун.
- Не понимаю, что в нем доброго, черт возьми! Где тебя носило, мать твою? Я жду уже очень долго!
- Я была…
- Я не желаю выслушивать оправдания, - тут же перебил владелец "Меркьюри". - Тебе нужна эта чертова работа или нет?
- Да, конечно, мистер Хардстоун! - Стиснув зубы, Кейт старалась отвечать вежливо. - Чем могу вам помочь? - Может быть, транквилизаторы? Укол? Смирительная рубашка?
- Мой сын, этот никчемный придурок, все еще там?
- Да, то есть я хотела сказать: Натаниэль здесь. Вы хотите с ним поговорить?
- Нет, черт возьми, не хочу. Мне нужен тупой старикашка Уэмисс. Он на месте, я полагаю?
- Да.
- А вот в прошлый раз, когда я звонил, его не было полдня, черт возьми!
- Это так. Мистер Уэмисс был на похоронах матери.
- Да? И что это за оправдание? Можно подумать, старой кошелке было до этого какое-то дело!
Да уж, что тут скажешь?
- А ты кто такая? - грозно поинтересовался Хардстоун. - Как твое имя?
- Кейт Клегг.
- Ах да! Та репортерша с большими сиськами.
Кейт захлопала ресницами.
- Гм… да, я репортер…
- Ага, ты вполне ничего, девочка… Можешь стать очень привлекательной, если немного похудеешь.
У Кейт от гнева перехватило горло.
- Я попробую, - пробормотала она.
А Хардстоун прорычал ей на ухо:
- Черт возьми, не надо умничать! Это я здесь самый умный!
- Простите.
- Соедини меня с этим ничтожным главным редактором! Немедленно.
- У него совета…
- Я сказал: немедленно! - заорал он.
- Вы не могли бы немного подождать, мистер Хардстоун?
Она положила трубку на стол и услышала, как из нее полился поток ругательств.
- Это Питер Хардстоун, - прошептала Кейт, приоткрыв стеклянную дверь в кабинет Уэмисса.
Она старалась не встречаться взглядом с Натаниэлем, но чувствовала, что он рассматривает ее - это было как холодная, очень холодная, вода в душе по утрам. Кейт пришлось приложить усилие, чтобы не задрожать.
Лицо редактора исказилось от испуга.
- Гм… хорошо. Дорогая, ты бы лучше переключила звонок. Знаешь что, может быть, сходишь с Натаниэлем куда-нибудь перекусить? Покажи ему город, накорми ленчем. - Он бросил взгляд на старые золотые часы. - Сейчас ведь… гм… как раз время ленча.
Кейт тоже посмотрела на часы. Ровно одиннадцать сорок пять.
- Что ж, хорошо… Мы пойдем в "Биллиз".
Уэмисс заволновался:
- Ты уверена?
Кейт понимала его обеспокоенность. Кафе "Биллиз" нельзя было назвать излюбленным местом отдыха городского бомонда. Хотя были ли вообще такие места? Неотъемлемое достоинство этого по крайней мере в том, что здесь можно было поесть дешево и быстро, еду всегда подавали горячей и находилось кафе рядом с офисом.
"Биллиз" располагалось в угловой части крытого городского рынка. Его владелец, именем которого и было названо заведение - нервный женоподобный мужчина за пятьдесят, с лицом, красным толи от любви к спиртному, то л и от стресса, а может, оттого и другого вместе, - сидел за барной стойкой и время от времени с грохотом выставлял на нее тарелки с жареным картофелем, бобами или сандвичами с беконом. По всему периметру зала тянулась стойка, заменявшая столики, и за ней на низких стульях сидели завсегдатаи кафе: дамы в возрасте, отдыхающие от похода по магазинам, молодые мамаши с пищащими и визжащими отпрысками и скучающие тинейджеры в облаках сигаретного дыма, который расползался по всему кафе.
Натаниэль Хардстоун изучал приколотую к стене рекламную листовку: "Скромный завтрак от Билли - бекон, томаты, сосиска, поджаренный хлеб, бобы, грибы, яйцо и тост".
Он присвистнул и произнес:
- Это не скромный завтрак, а скорее серьезная атака на желудок.
- На твоем месте я бы взяла сандвич с беконом.
- Как скажешь.
Сделав заказ, Кейт вернулась на место. Ее не покидало ощущение, что Натаниэль наблюдает за ней.
- Это такое необычное место, - заметил он, оглядываясь по сторонам. Хотя Кейт казалось, что самое необычное здесь - сам Натаниэль. Его красота и характерная только для привилегированного класса раскованность были заметны в любой обстановке, но здесь производили почти шокирующее впечатление. Это как увидеть ангела в очереди на автобусной остановке.
- "Биллиз"? - улыбнулась она. - Оно уникально, поверь мне.
- Не только это кафе. Я обо всем, что здесь происходит, - этакий союз провинциальных дыр, черт возьми. Слэкмаклетуэйт и "Слэгхип" стоят друг друга. - Он потер ладонями глаза. - Поверить не могу, что мне придется задержаться в этом болоте.
Кейт почувствовала, что начинает раздражаться.
- А мне казалось, ты сам захотел работать в "Меркьюри", - резко сказала она. - Нам говорили, что у тебя был выбор.
Натаниэль резко поднял голову. Глаза, голубые, как газовое пламя, насмешливо уставились на нее.
- О-о-о, прости! Я и не думал, что тебе действительно нравится жить здесь.
- Это мой дом, - защищаясь, сказала Кейт. - Я больше нигде и нежила.
- Конечно, конечно! - Лицо Натаниэля стало серьезным. Он не сводил с нее полных раскаяния глаз и понимающе кивал, а прядь блестящих волос то и дело падала на лоб. - Прости меня, ладно? Не обращай внимания. Я ненавижу свой дом, и поэтому считаю, что все испытывают такое же чувство.
- Ты хочешь сказать, что ненавидишь Слэк-Палисэйдс? Тебе не нравится жить с отцом?
Кейт старалась скрыть свой неподдельный интерес. По опыту она знала, что безразличие располагает к большему доверию, чем выражение любопытства на лице.
- Да, я ненавижу его больше всех на свете!
Натаниэль Хардстоун ненавидит своего отца! В этом, как ей казалось, не было ничего удивительного. Даже работать с этим магнатом-тираном было тяжело! А уж жизнь с ним, видимо, похожа на кошмар! О том, чтобы иметь с этим человеком родственные связи, даже подумать страшно! Кейт понимала - ее удивило не то, о чем Натаниэль Хардстоун поведал ей, а то, что он был так откровенен.
- Мой отец - агрессивный придурок! - с чувством произнес Натаниэль и выжидающе посмотрел на нее.
Кейт дипломатично улыбнулась. Она еще не решила, стоит ли доверять этому парню.
Глядя ей прямо в глаза, он прищурился и понизил голос до интимного шепота.
- Это правда, что он пытается заставить тебя написать материал о стриптизе?
Лицо Кейт исказилось от гнева.
- Что?