- И все равно тебя туда отправил? Он что, козел? - Рене первая подняла полотенце
и крепко обвязала вокруг моей задницы. Потом взяла меня за руку, и мы пошли
дальше.
- Почему козел? - Я задумчиво почесала макушку свободной рукой. - Обычный. Хотя
может и козел.
- У тебя странная семья. Можно сказать, у тебя и не было никогда семьи, ты об
этом не задумывалась?
- Я не выбирала. - Буркнула я. Когда эта соплячка Рене начинала говорить как
взрослая, мне почему-то становилось не по себе. - Да и зачем она нужна - эта
семья. Просто кучка людишек, которые так и норовят повесить на тебя свои
проблемы. Когда отвечаешь только за себя намного легче жить.
- Семья - это люди, которые любят тебя просто так, ни за что, Клер. И это…
важно. Нужно, чтобы кто-то любил тебя просто так.
- Я смотрю, в тебе заговорил большой жизненный опыт. - Не удержалась я от
усмешки. - Не терпится рассказать про мамочку и папочку, о которых ты тоскуешь,
маленькая Рене? Тогда почему ты здесь, а не с ними?
- Надо же! Я тебя разозлила?! Ты умеешь быть циничной?! Выходит, я наступила на
твое больное место, хотя ты в этом и не признаешься. - Начала куражиться в своей
обычной манере Рене.
- Просто меня бесят доморощенные малолетние психологи. Почему все подростки
воображают, что лучше всех на свете познали жизнь? А, Рене?
- Никаких доморощенных психологов не бывает. И тем более возраст здесь ни при
чем. Просто некоторые могут понимать других людей, а некоторые нет. С этим
рождаются. Это дар.
- Что-то много у тебя этих даров, как я посмотрю. - Я выдернула руку и пошла
сама. Хотя, надо сказать, это была задача непростая. Впрочем, пьяная злость не
оставила места осторожности. Сомневаюсь, что мне удалось бы долго удерживать
вертикальную позицию, но Рене вдруг остановилась и повернулась ко мне.
- Успокойся, пожалуйста. - Тихим голосом произнесла она. - Ведь я не враг тебе,
Клер, ты знаешь. Ты злишься на себя, а не на меня. Просто ты привыкла быть
бесстрастной и пустой - ты боишься впускать в себя какие-то сильные эмоции и
переживания, а я попыталась приоткрыть тебе глаза на то, что ты не хочешь
видеть. - Она помолчала, будто давая мне шанс произвести очередной выпад, но я
не собиралась перебивать ее. Так забавно слушать разглагольствующих малолеток!
- Ты одинока, Клер. - Продолжала она своим удивительно недетским голосом. - И
тебя это смутно тревожит. Может ты пыталась справиться с этим, общаясь с
парнями, но вряд ли это тебе помогло. Ведь ты не умеешь любить, Клер, ты просто
не знаешь КАК ЭТО. С самого твоего детства наверное рядом с тобой не было
человека, которого ты могла бы любить. Твои родственники были равнодушны к тебе,
и ты приняла это за норму отношений в семье. И стала платить им тем же
равнодушием. Думаю, у тебя не было даже котенка или любимой куклы. Ну а если и
были, то и к ним ты относилась так же "нормально", как и к родственникам. Потом
то же самое с мужчинами, верно? Если и подбиралось к тебе какое-то сильное
чувство, ты отмахивалась от него, будто от досадного недоразумения. Ведь у тебя
было вполне четкое определившееся представление о том, как именно должны
относиться друг к другу близкие люди. И вот сейчас ты злишься на меня за то, что
я говорю о чем-то, тебе непонятном. Ты чувствуешь себя ущербной, чувствуешь, что
чего-то недопонимаешь и тебя это выводит из себя, да, Клер? - Она наконец-то
замолчала. В темноте я видела лишь ее смутный силуэт и теперь, когда голос ее
замер, я не могла понять - куда делась Рене. И кто это стоит передо мной.
- Доктор, сколько я вам должна за консультацию? - Наконец выдавила я, усилием
воли прекратив свои упражнения с собственным воображением.
- Ну вот, эта твоя защитная поза только подтверждает, что я все сказала
правильно, - невозмутимо парировала она, - только я вот чего понять не могу,
Клер, ведь ты слышала, наверное, от подруг или читала про любовь. И ведь было в
твоей жизни что-то, что ты принимала за эту самую любовь. Что, Клер? Может быть
сексуальное возбуждение?
- Слушай, замолчишь ты, наконец! Это противно слышать! - Не выдержала я.
- Но ведь я про тебя рассказываю. Почему же тебе противно?
- Надоело. Пошли отсюда уже. Я дала тебе возможность поиграть в доктора, теперь
я хочу спать.
- Я знаю секрет. - Многозначительно произнесла она, а я машинально
спросила:
- Какой?
- Очень простой. Я знаю, что нужно сделать для того, чтобы ты стала нормальной.
Чтобы ты научилась любить и перестала быть одинокой.
- И что же я должна делать? - Не знаю, зачем я спросила это. Не знаю, зачем
впряглась в эту ее очередную глупую словесную дуэль. Может просто еще не
протрезвела.
- Для начала нужно научиться быть честной с собой.
- И все?
- И все. Я же говорю - просто.
- Хорошо, я учту. А теперь пойдем? Куда ты там меня тащила? Или я пойду спать.
- Сейчас, еще минутку. Мы же должны проверить, как ты меня поняла, да?
- В смысле?
- Ну вот ответь, например честно - тебе нравится находиться здесь, в "Изумруде"?
- Да, нравится.
- Хорошо. А почему? Скажи, только не бойся - что здесь есть такого, чего тебе не
хватало? Докажи, что ты не боишься сказать о своих настоящих эмоциях, чувствах…
Я молчала, пристально вглядываясь в темноте в ее невидимые глаза. Глупая
маленькая девочка думала, что она самая хитрая на свете. Мне стало смешно.
- Ты боишься, Клер? Тебя поставил в тупик такой простой вопрос? - Не выдержала
она.
- Нет, почему же. Я просто думаю - зачем тебе это.
- Нет, никаких задних мыслей. Просто вопрос. На который ты не можешь ответить.
- Мне давно пора отсюда уезжать, Рене. Но здесь есть ТЫ. И это меня держит. -
Просто сказала я. - Ты это и ожидала услышать?
Или она была хорошей актрисой (что, несомненно) или я ее не правильно раскусила.
Да, Рене быстро взяла себя в руки, но секундного ее замешательства хватило,
чтобы я поняла, что впервые за все время нашего знакомства я заставила ее
смутиться.
- Очень приятно, конечно… Только я думала, что причина в Поле. Или в самой
атмосфере, так сказать, местной… нет, ну все равно приятно, Клер. Тем более
что я же знаю что ты не лесбиянка, как ты говоришь. - Насмешливо произнесла она.
Лгунья! Что-то выдавало ее с головой, и даже этот насмешливый тон не спасал.
Вероятно, она и сама это поняла, поэтому замолчала и начала ногой стучать по
какому-то камню, как будто ничего более захватывающего не существовало на свете.
А я стояла и самодовольно улыбалась. Да, оказывается и правда, ужасно приятно
быть честной с собой. Спасибо за совет, милая Рени. Интересно, она что,
собирается совсем раздолбить этот хренов булыжник?
- Ты здесь только из-за меня? - Наконец подала она голос. Ах, какие мы
серьезные! - Это правда?
- Правда. - Сказала я. Я наслаждалась ситуацией. Пожалуй, мы с Клер поменялись
местами. Хоть на время. Но Рене не была бы Рене, если бы не вернула в тот же миг
свои позиции:
- И чего же ты от меня ждешь, Клер?
- Что? - В первую секунду я опешила.
- Что тебе нужно от меня?.. Постой, это, конечно, грубо звучит, но тут нет
никакого грубого смысла, я просто хочу понять тебя… Ведь я же не мужчина. Я не
могу понять, что тебя может притягивать во мне. И, поверь мне, Клер, я вовсе не
за тем затеяла этот разговор, чтобы ты сказала то, что сказала. Да я и подумать
не могла… Ясное дело, ты мне нравишься, и я вовсе не против была бы
пообниматься с тобой немного, но я всегда знала, что ты очень уж правильная, и я
не собиралась переходить никаких границ. Мне хорошо с тобой, ты мой друг - и
этого достаточно. Но теперь ты сама все переворачиваешь с ног на голову. Вот я и
хочу знать - чего ты хочешь от меня.
- Ты моя подруга. Ты забавная. Без тебя скучно. Вот и все. - Невозмутимо
произнесла я.
- И все? - тихо спросила она после недолгой паузы.
- Разве может быть что-то еще?
Почти бесшумно Рене сделала шаг в мою сторону и ее руки, едва касаясь,
скользнули по моим плечам. У меня перехватило дыхание. Эта ночь, эта темная
обманщица-ночь, она спрятала от моих глаз Рене-девочку, и я почувствовала, что
рядом со мной лишь та часть Рене, которая пряталась за ее улыбками, и к которой
я незаметно для себя тянулась. Чистая сильная энергия, не имеющая пола и имени.
Душа темного ангела, живущая по какому-то недоразумению в теле неуклюжей
девочки. И потому тело это не имело значения, никакого значения. Рене давно
пыталась мне сказать об этом, но понимать я начала лишь сейчас, когда руки ее
скользили по моей коже, а мои губы сами начали раскрываться навстречу ее губам.
Я больше не помнила, что это Рене. Она прижала меня к себе так сильно, да я и
сама почти падала на нее; ее губы, теплые и ненасытные, пахли парным молоком, в
их сладости было еще что-то детское и невинное, но, боже мой, какие темные
глубины открывали в моем сердце эти детские губы, и с какой страстью ловила я
каждый срывавшийся с них вздох!.. Видимо это длилось долго. Мы все не могли
оторваться друг от друга, зная, что потом, скорее всего, останутся лишь лживые
насмешливые слова, за которыми мы будем прятать смущение, и никогда больше не
решимся… По крайней мере, я. Я не знала, как все будет, когда мы оторвемся
друг от друга, не знала, как поведу себя дальше и поэтому так важно было
продлить этот волшебный миг. Во мне росло не просто безликое животное
возбуждение, которое испытывала я всегда от близости с мужчинами, нет. Впервые я
переступила какую-то планку, будто взяла верхнюю ноту, какую, как мне
казалось, не умела никогда вытягивать. Внутри меня открылась дверь, о которой я и не
подозревала, и что-то вырвалось из этой двери. Что-то, что я готова была отдать
Рене без остатка. Только Рене.
Когда все закончилось, мы долго стояли, молчаливые и неподвижные. Я с сожалением
поняла, что все, что испытала за эти чудесные минуты, было лишь иллюзией. Вряд
ли мне удастся еще раз так приятно обмануться. Рене просто наглая немного
испорченная девчонка-подросток и ничего более. Кажется ее и саму смутила эта
ситуация и - какая редкость для нее! - она не находила что сказать. Но я плохо ее
знала! Быть может когда я в точности научусь предсказывать что Рене скажет или
сделает в следующую секунду - я познаю всю мудрость мира. А до этого мне ой как
далеко…
К тому же эта кромешная темень! Она снова обманула меня.
- Ну и как, тебе понравилось? - Раздался БЕЗЗАБОТНЫЙ голос моей подруги.
Понятное дело, смущеньем там и не пахло. Оказывается, маленькая дрянь столько
времени молчала лишь потому, что следила за моей реакцией. Я тут же вспомнила
Барби и поняла, для Рене нет ничего особенного в страстных поцелуях с девушками.
Трудно передать что я почувствовала, когда до меня это дошло. Немного -
облегчение, но немного (совсем-совсем!) досаду или даже обиду. Но я не растерялась,
нет! Тем же нагловатым тоном спросила ее: "А тебе?"
Рене кажется зевнула, помолчала немного и с ленцой пробормотала:
- Романтика, блин!
- Ага. - Тупо протянула я. Если эта новая игра была достойным выходом из
напряженной ситуации - то я готова была принять ее.
- Пора заняться нормальным сексом, раз уж на поцелуйчики ты уже раскрутилась. -
Прямо заявила моя подруга.
Я поперхнулась от неожиданности, но не из-за дерзости Рене, а из-за своей
собственной реакции на эту дерзость. Мне вдруг страстно захотелось, чтобы снова не
было этого метра, что разделял нас, мне захотелось прижаться к этой
девочке крепко-крепко, зажмуриться и снова отдаться иллюзии, что ее сильные руки
это руки страстного темного ангела, а не моей наглой подружки. И я поняла, что это так
легко…
- Мы не можем. - Ответила я. - По-настоящему ведь мы не можем.
- Какая же ты глупая иногда бываешь, - досадливо пробормотала она в ответ, - есть много
способов делать это даже если рядом нет мужчины с болванкой между ног. Но если
ты у нас такая уж непробиваемая пуританка и тебе обязательно надо, чтобы в тебя
что-то засунули, то будет и это.
- Как? - Не поняла я.
- Слушай, королева виктория, у тебя щечки не закраснеют если я тебе расскажу? -
Ехидно выдавила Рене. - Предоставь это мне и пошли уже. Здесь есть миленький сарайчик - злачное место, как ты бы сказала. Я тебя туда, собственно, и вела, но на самом деле, чтобы просто посмеяться. Но если уж такое дело, почему бы там не поиграться,
верно? О-очень злачное местечко, туда даже тропинки нет, чтобы никто не забрел ненароком.
Алкоголь творит странные вещи даже с лучшими из нас. А что уж говорить обо мне -
я сказала, ладно, давай поиграемся. И мы снова двинулись через бескрайнюю
чащобу.
- У Джулиуса был раньше маленький бизнес, - принялась рассказывать Рене, не
забывая заботливо помогать мне преодолевать трудные участки пути, - он держал
магазинчик, торговавший всякими штучками для секса. Резиновые дамочки, гели
разные, вибромассажеры - ну ты знаешь, наверное. Сейчас этих магазинов как грязи
развелось. Ну а тогда их было не так уж много. И на него, в конце концов,
здорово наехала наложка. Пришлось вывозить весь ассортимент и срочно-срочно
прятать. Поль, конечно, помог ему, и вот теперь весь этот хлам хранится в летнем
домике возле яблоневого сада. Ты, наверное, еще не была в той части парка - туда
редко кто забредает. Только если надо взять какую-нибудь игрушку для съемок.
Сарайчик действительно оказался злачным местом. Когда мы вошли в зияющую
темноту, моя подружка посветила вокруг откуда-то взявшимся фонариком и я нервно
захихикала, осматривая полки с… ну ладно, я не буду описывать это, любой, кто
хоть раз заходил в магазин для взрослых поймет, что я имею в виду. Особенно
понравились мне две большие резиновые дамы, как призраки выплывшие из темноты
прямо перед моим носом. Будь я потрезвее, наверное испугалась бы до дрожи в
коленках. А так - ничего, только фыркнула и даже позволила себе робко
прикоснуться к резиновому боку искусственной прелестницы.
- Наверное им одиноко здесь. - Заметила я.
- Вовсе нет, - раздался из темноты голос Рени, - пес прибегает сюда по нескольку
раз в день и спускает на них…
- Что… - выдавила я и в ту же секунду почувствовала сильнейший спазм. Это было
ужасно! Зажав рот рукой, я выскочила из сарая и едва успела наклониться, как из
меня выплеснулось все, что я выпила за вечер. Признаться, я на желудок всегда слаба была. Бывало, меня тошнило даже независимо от алкоголя и пищи - просто когда что-то противное слышала или представляла. А тут такое дело… выпито было всего и разного… Короче, позорище такой со мной приключился. Только через минуту я смогла
отдышаться. Стоило прикрыть глаза как голова начинала уноситься куда-то в дебри
вселенной - я была безнадежно пьяна! В той стадии, когда ты уже отчаянно
желаешь протрезветь, но это уже невозможно. Просто другая дурацкая пьяная
реальность, из которой не выплыть никакими способами и которая обещает
чудовищное утро. Уж что-что а пьянки с моими дружками-художниками я помнила
еще лет с четырнадцати.
- Ты идиотка. - Со стоном выдавила я. - Надо ж такую фигню сказать…
- Я пошутила. - Отозвалась Рене. - Это не пес, это Джулиус с Дином спускают на
них по нескольку раз в день.
- Заткнись!
- А что в этом такого противного - не противней чем то, что ты сейчас сделала.
- Дура!
- По крайней мере мне теперь не придется с тобой целоваться.
- Это было так противно? - Не знаю откуда у меня еще были силы шутить.
- Тогда еще не было противно, но теперь мне почему-то уже не хочется.
Я села на траву - ноги стали ватными - и прикрыла глаза.
- Отстань, мне плохо.
- Да уж. Сиди здесь, я скоро.
Ее шаги зашелестели где-то в стороне. Я прикрыла глаза и погрузилась в небытие.
Не знаю сколько времени меня не было, но Рене успела сходить к ручью и принести
в пластиковой бутылке воду. Половина была вылита мне на голову, что немного
привело меня в чувство. Я взяла у нее бутылку и, не вставая, прополоскала рот и
попила воды.
- Я отвратительная.
- Нет ничего ужасней пьяной грязной женщины. - Вздохнула Рене и, взяв меня
подмышки перетащила на какую-то подстилку. Я тут же улеглась на спину и
уставилась в звездное небо. Закрывать глаза было страшно - это вращение просто
добивало меня.
- Посиди со мной, я постараюсь на тебя не дышать. - Попросила я. Внезапно стало так жалко себя - пьяную, несчастную, лежащую на какой-то тряпке посреди леса. - Ты же не уйдешь?
- Конечно нет, разве друг бросит в беде другого друга. Можешь на меня дышать, от тебя не воняет.
- Ты издеваешься.
- Вовсе нет. Поспи, свежий воздух отрезвит тебя.
- Ты не уйдешь?
- Нет.
- Так и будешь здесь сидеть пока я буду спать?
- Да. Так и буду как идиотка сидеть здесь возле тебя.
- Ты злая.
- Ну извини, я просто шучу. Ты смешная когда пьяная.
Мы помолчали. Я смотрела на звезды - казалось, надо мной раскинулся черный
купол, такой древний, что моль успела проделать в нем миллионы дырочек, сквозь
которые проглядывало солнце. И меня озарило - нет никаких звезд и никаких
планет! Есть только этот черный трухлявый купол, который накидывают на мир ночью
чтобы солнце не мешало нам спать. А солнце, оно по-прежнему там, наверху!
Смотрит сквозь множество дырочек…
- Мне страшно, Рене, - прошептала я.
- Почему?
- Потому что… все совсем иначе. Совсем не так, как мне казалось раньше. Все
обман…
Рене долго молчала.
- Ты о чем? - Наконец настороженно спросила она. Такой странный голос… неужели
она знала про солнце? Что оно там, над нами, даже ночью? И что звезд на самом деле не существует? Неужели все кроме меня знают это?!
- Я о солнце. Вон оно, я его вижу. - Непослушным языком пробормотала я.
Рене наклонилась надо мной, закрыв часть неба.
- Это белая горячка, Клер.
- Нет, правда! Вот там, на небе, посмотри - там солнце!
- Что с тобой? - На этот раз ее голос звучал участливо. Мягко…