– Фактически все началось с того, как вы налетели на нее. Вам нужно перестать так остро реагировать на все, что я вам говорю. Или, – добавил он, поправляя пиджак у нее на плечах, – по крайней мере, уходить до окончания нашего с вами разговора. Не желаете объяснить, что я на этот раз не так сказал?
– Разве это не очевидно?
– По правде говоря, не совсем. Вчера вечером вы говорили, что хотите дать вашей дочери лучшую жизнь. Я думал, что вы имели в виду материальное благополучие.
– Да, я имела в виду его, – призналась Рокси.
В конце концов, Стеффи помогут деньги Синклеров, а не родословная. Ей самой была непонятна собственная реакция. Когда он сказал ей, что анализа ДНК, возможно, не будет, она вся похолодела. До того момента она не осознавала, как хочет знать правду. Как ей нужно узнать, благодаря кому она появилась на свет и была ли она плодом большой любви.
Она плотнее закуталась в пиджак, от которого пахло мылом и дорогим одеколоном.
Майкл стоял ближе к обочине и смотрел на проезжающие мимо автомобили. Без пиджака он выглядел не так официально. Ткань рубашки плотно облегала его широкие плечи и спину. Она знала, что если прикоснется к нему, то почувствует твердость мышц. Конечно, такой мужчина, как Майкл, вряд ли бы это одобрил.
– Не знаю почему, но мне очень важно узнать правду.
– Вы понимаете, что это все усложнит?
– Да, понимаю.
Подойдя к нему, она коснулась его плеча:
– Незнание мучило бы меня. Я хочу сказать Стеффи, кто она, когда та вырастет.
– Желание клиента для меня закон. – Он провел ладонью по лицу. – Если вам нужен анализ ДНК, мы будем на нем настаивать.
Рокси улыбнулась. Она знала, что он согласился только потому, что она его клиентка, а вовсе не из симпатии к ней. Ей было все равно. Главное, что он постарается сделать так, как она просит.
Дверь бара приоткрылась, и из проема показалась голова Джеки.
– Эй, Рокс? Ты собираешься возвращаться? Я тут не справляюсь одна.
– Сейчас приду, – ответила Рокси. – Для вас катастрофа – это ненужная огласка, а для меня – увольнение, – сказала она Майклу. – Мои счета никто за меня не оплатит.
Он кивнул:
– Я вас понимаю.
Рокси в этом сомневалась, но была благодарна ему за попытку поддержать ее. Вспомнив, что на ней его пиджак, она начала неохотно его снимать.
– Не надо, – возразил Майкл. – Вернете его, когда войдете внутрь.
– Вы уверены? Когда я войду, в меня может полететь бокал с напитком.
– Я готов рискнуть, – ответил он с улыбкой.
– Спасибо.
Рокси обнаружила, что смотрит в его золотисто-карие глаза. Она прочитала в них заверение в том, что все будет хорошо, и внезапно ее грудь начало распирать, словно внутри ее кто-то надул воздушный шар. Уличный шум куда-то исчез. Она слышала только их с Майклом дыхание и стук своего сердца, словно в целом мире остались только они вдвоем.
Затем взгляд Майкла опустился и задержался на ее губах. Ее тело самопроизвольно подалось в его сторону, и ситуация стала опасной.
Глава 5
"Темплтон, что ты делаешь?" – пронеслось в голове Майкла. Он не знал ответа.
Губы Роксанны перед ним соблазнительно блестели. Он не мог отвести от них глаз. Влечение, которое он испытал утром, вернулось, и он оказался в его плену. В его голове пронеслась безумная мысль. Что, если ему прижать ее к стене, накрыть ее губы своими и целовать ее до тех пор, пока они оба не начнут задыхаться?
Что на него нашло? Он давно уже не думает о подобных глупостях. Сейчас для них тем более не время.
– Это было бы ошибкой, – прошептал он.
На лице Роксанны промелькнуло облегчение. Очевидно, она была с ним согласна. Правда, это нисколько не ослабило его влечения к ней.
– Я лучше войду внутрь, пока Дайон не начал рвать и метать, – мягко произнесла она, сняла пиджак и протянула ему. – Вам следует забрать его сейчас. Я не могу себе позволить оплатить химчистку.
– Пока, – сказал он дразнящим тоном.
– Пока, – повторила она.
Майкл понимал, что, если они будут настаивать на проведении анализа ДНК, дело затянется. У него нет времени. Ему тоже нужно оплачивать счета.
Но, слушая женщину, которая так мужественно скрывала свое отчаяние, он обнаружил, что не может ей не уступить. Что искренне хочет, чтобы она получила ответы, в которых так нуждается.
Почему ему вдруг стало так важно, чтобы она получила то, чего хотела? Куда подевалась невидимая стена, которая прежде всегда была между ним и его клиентами? Когда он перестал смотреть на это дело как на источник прибыли, которая поможет ему удержаться на плаву? Может, всему виной ностальгия?
Или, может, густые рыжие кудри, в которые ему так хочется запустить пальцы?
Чтобы удержаться от этого, Майкл сделал шаг по направлению к двери и сказал:
– Надеюсь, никто не трогал мои бумаги, пока мы здесь разговаривали. Я бы не удивился, если бы ваш босс их выбросил, чтобы освободить столик.
– Я бы тоже, – ответила Роксанна с улыбкой, и чувство, которое заставляло его вести себя странно, усилилось.
Наверное, ему следовало беспокоиться об этом, а не о своих бумагах.
* * *
Убрав свой мобильный телефон в футляр, Рокси сложила руки на коленях.
Вот невезение! Ее отец отправился на рыбалку на Багамы, и никто не знает, когда он вернется. Свой мобильный он отключил, а когда Рокси позвонила ему домой, трубку сняла незнакомая женщина и представилась его подругой.
А она еще сомневалась, нужно ли сообщать ему шокирующую новость так скоро после смерти ее матери. Ей следовало сразу понять, что он не будет долго переживать. В конце концов, разве не он, узнав о ее беременности, спросил: "А я-то здесь при чем?"
Рокси провела кончиком пальца по краю футляра. Она сказала Майклу, что позвонит ему сразу, как только поговорит с отцом. С тех пор как она ему это пообещала, прошло уже три дня. Майкл звонил ей несколько раз, но она не отвечала.
"Это было бы ошибкой", – пришли ей на память его слова. По правде говоря, с того самого пятничного вечера, когда Майкл их произнес, она не забывала их ни на секунду.
Ошибка – главное слово в ее жизни.
Разумеется, Майкл был прав. Они едва не совершили ошибку. Ей не следовало даже думать о поцелуе, как бы сильно ее к нему ни влекло и с каким бы сочувствием он к ней ни относился. Искать утешения в объятиях мужчины опасно. С последствиями можно иметь дело всю оставшуюся жизнь. Конечно, только при условии, если дело зайдет дальше поцелуев. С чего она взяла, что Майкл захотел бы с ней переспать?
Сексуальное желание и одиночество – самое опасное сочетание, заставляющее женщину принимать неправильные решения. Например, броситься в объятия мужчины, к которому ее влечет. Проблема состоит в том, что секс помогает справиться с одиночеством только на время. Когда желание проходит, одиночество возвращается вместе с новыми проблемами. Она усвоила этот суровый урок четыре года назад.
Очевидно, что решение Майкла спасло их обоих от потенциальных проблем. Тогда почему вместо облегчения она испытывает разочарование?
Рокси заметила краем глаза что-то фиолетовое. Повернув голову, она улыбнулась своей маленькой дочке, которая играла с пластмассовым пони.
– Можно я съем печенье? – спросила Стеффи.
– После ужина, – ответила Рокси, и малышка нахмурилась. – Если ты проголодалась, возьми апельсиновые чипсы.
Рокси называла так порезанную кружочками морковь, чтобы малышка отказывалась от печенья ради более полезного лакомства. В последнее время, правда, это не всегда срабатывало.
– Уэйн принес картофельные чипсы.
– Не думаю, что Уэйну понравится, если мы возьмем у него что-нибудь без спроса.
Но вот самому Уэйну, похоже, даже в голову никогда не приходило, что брать без спроса чужие вещи нехорошо.
– Поэтому мы будем есть апельсиновые чипсы.
– Ладно, – неохотно протянула Стеффи. – А Дасти дадим немного?
– Конечно. Мы поставим для него отдельную тарелочку, чтобы он мог поделиться чипсами с остальными пони. А если ты будешь хорошо себя вести и съешь все свои чипсы, на ужин у нас будут макароны с сыром.
– Ура! – Довольная условиями сделки, Стеффи вернулась к своей игрушечной ферме. Шесть пони лежали на боку перед красной пластмассовой конюшней рядом с фермерским домом. – Пони отдыхают, – произнесла она важным тоном.
– Может, мне принести чипсов? Они, наверное, проголодались.
– Нам чипсов, чипсов, чипсов! – воскликнула малышка, делая вид, что просьба исходит от пони.
Наблюдая за своей веселой и довольной дочкой, Рокси чувствовала, как у нее сдавливает горло. Все дни должны быть такими же, как сегодняшний. Если бы это зависело только от нее, она бы все свое время проводила со Стеффи, чтобы та, просыпаясь каждое утро, знала, что она любима и желанна.
Больше всего на свете Рокси сожалела о том, что у Стеффи нет отца, который мог бы дарить ей свою любовь и нежность. Пока Стеффи еще слишком мала, чтобы задавать вопросы о своем отце, но в один прекрасный день она о нем спросит, и Рокси придется сказать ей правду.
Чувство одиночества усилилось. Она сжала телефон в руке.
"Позвони ему. Ты же знаешь, что хочешь этого".
В этом-то вся проблема. Несмотря ни на что, она действительно хочет увидеть Майкла, почувствовать его волнующую близость, утонуть в его бездонных глазах. Хочет, чтобы они все-таки поцеловались. Похоже, прошлые ошибки ничему ее не научили.
Домофон зазвонил, когда она убирала в холодильник пакет с резаной морковью. Подойдя к двери, она включила переговорное устройство.
– Роксанна?
Внутри у нее все оборвалось.
– Майкл? – пробормотала она. – Что вы здесь делаете?
– Пришел с вами поговорить. Я целый день не могу до вас дозвониться.
– У меня мобильный разрядился, – солгала она.
– А-а. – Немного помедлив, он спросил: – Я могу войти?
Разве у нее есть выбор? Она нажала на кнопку, чтобы впустить его в подъезд.
При мысли о том, что он через минуту будет здесь, ее сердце учащенно забилось. Она огляделась по сторонам. Квартира выглядела ужасно. В коридоре стояла корзина с грязным бельем, повсюду валялись игрушки, на диване лежали детские книжки, на полу стояли тарелки с морковью. Сколько времени ей понадобится, чтобы все это убрать и привести себя в порядок? Она выглядит еще хуже, чем ее квартира. На ней старая футболка и тренировочные брюки, макияж отсутствует, волосы растрепаны.
В дверь постучали, и она вздрогнула. Так быстро? Обычно лифта не дождешься.
– Мамочка, кто-то пришел, – сообщила ей Стеффи, играющая на полу.
– Я знаю, солнышко. – Рокси расчесала пальцами волосы, надеясь, что цель его визита настолько важна, что он не обратит внимания на обстановку.
– Итак, какие у вас новости? – спросила она притворно веселым тоном, впустив его в квартиру.
Как обычно, Майкл выглядел безупречно, и она поняла, что даже если бы навела порядок в квартире и надела свой лучший наряд, то все равно не смогла бы ему соответствовать.
– Я сегодня встречался с Джимом Брэссардом, – ответил он, проходя в глубь квартиры.
– Кто такой Джим Брэссард?
– Он работает на…
Заметив Стеффи, Майкл резко остановился. Девочка сидела перед своей фермой и настороженно смотрела на него снизу вверх, сжимая в кулаке Дасти.
– Стеффи, это Майкл, – сказала Рокси. – Он… э-э… мой друг.
Майкл поднял бровь, но не стал возражать.
– Привет, Стеффи.
Ничего не ответив, девочка продолжила пристально смотреть на гостя, и в конце концов он перевел взгляд на Рокси.
– Нам с Майклом нужно поговорить, – сказала она дочке. – Поиграй, пожалуйста, одна.
Стеффи молча подчинилась, но перед этим бросила на Майкла еще один настороженный взгляд.
– Она похожа на вас, – заметил он, снимая плащ. Под ним у него оказался серый костюм и рубашка персикового цвета.
– Хотите кофе или еще чего-нибудь? – спросила Рокси, наблюдая за тем, как он вешает плащ на спинку стула. Все его движения были ловкими и уверенными, словно он находился у себя дома.
– Мы не в баре, – ответил он. – Вам нет необходимости меня обслуживать.
Он сел на стул, но тут же поднялся и снял с сиденья пластмассовую утку.
Щеки Рокси вспыхнули.
– Простите. Стул на нашей ферме играет роль пруда. Стеффи, ты не могла бы забрать мистера Кря-Кря?
Думаю, он уже наплавался.
Девочка молча подошла к ним, взяла у Майкла игрушку, вернулась к домику и положила мистера Кря-Кря себе на колени, где его никто не мог потревожить.
– У нас редко бывают гости, – прошептала Рокси Майклу, – поэтому она немного стесняется. Главное, не трогать ее ферму, тогда она будет спокойна.
– Не волнуйтесь, с моей стороны ферме ничто не угрожает.
Когда он снова сел за стол, Рокси последовала его примеру и переключилась на цель его визита:
– Итак, вы мне рассказывали о Джиме.
– Джим Брэссард – это юрист сестер Синклер. Я помню его по "Эшби Гэннон". Он человек старой закалки и настоящий профессионал.
Рокси не понравились слова "человек старой закалки".
– Что он сказал?
– То, что я и ожидал услышать. Я продемонстрировал ему ваши доказательства и заговорил с ним об анализе ДНК. Он сказал, что его клиентки не будут его делать.
Сердце Рокси упало. Он предупреждал ее, что ей следует ожидать отказа, но какая-то ее часть до сих пор надеялась, что сестры Синклер обрадуются, узнав, что у них, возможно, есть племянница. Это было бы здорово, не правда ли?
– Мы подождем, прежде чем делать следующий шаг, – продолжил Майкл. – Тот факт, что Брэссард помнит меня по "Эшби Гэннон", играет нам на руку. Он понимает, что имеет дело не с какими-нибудь проходимцами. Мы только начали, поэтому вам следует запастись терпением. Если вы хотите добиться проведения анализа ДНК, нам нужно показать им, что мы не собираемся идти на попятную. Вы ведь все еще хотите сделать этот тест, не так ли? – спросил он.
Рокси посмотрела на Стеффи, играющую с пони. Если бы она согласилась на план, изначально предложенный Майклом, ей было бы проще получить деньги и обеспечить будущее малышки. Но ее дочь также заслуживает знать, кто она и откуда родом.
– Да, – твердо ответила Рокси. – Я хочу узнать правду.
– Отказ Синклеров от теста означает, что нам с вами придется брать инициативу в свои руки.
– Каким образом?
– По закону они могут отклонять нашу просьбу до бесконечности. В законе строго оговорено, в какие сроки можно заявлять претензию на наследство. В вашем случае все сроки давно уже истекли.
Слишком мало, слишком плохо, слишком поздно – вот история всей ее жизни.
– Что мы можем сделать?
– Я считаю, что нам лучше вести атаку сразу в двух направлениях. Мы обратимся в суд с претензией и будем ждать, когда ее рассмотрят. На это могут уйти годы.
– А другое направление?
– Мы усилим общественное давление. Заставим Синклеров поступить по справедливости.
Майкл достал из своего портфеля желтый блокнот, перелистнул несколько исписанных страниц и подался вперед.
Рокси тоже подалась вперед:
– Что конкретно вы собираетесь делать?
Его глаза заблестели, уголок рта приподнялся в сексуальной улыбке.
– Мы поговорим с прессой.
Майкл думал, что Роксанне как актрисе понравится эта идея, но, похоже, он ошибся. Она сразу переключила внимание на девочку, играющую на полу.
– Разве наше обращение в прессу не разозлит Синклеров?
– Риск, конечно, есть, – согласился Майкл, – но это также позволит нам рассказать нашу историю.
– Мою историю, – поправила его она. – Вам, в отличие от меня, не придется рассказывать посторонним людям историю вашей жизни.
– Не придется, – согласился Майкл.
Она закусила внутреннюю сторону щеки, отчего ее губы соблазнительно надулись. Без макияжа она выглядела моложе, мягче и уязвимее. Майкл в очередной раз напомнил себе, что ему не следует думать о своей клиентке как о женщине. Не следует хотеть ее поцеловать.
– Это хорошая стратегия, – сказал он, заставив себя сосредоточиться на теме их разговора. – Если дело будет предано огласке, Синклеры не смогут его замять.
Глаза Роксанны потемнели, став почти коричневыми. Майкл еще во время первой их встречи заметил, что так происходит, когда она возмущена или расстроена.
Почему ей так не нравится его идея? Она же хотела стать актрисой. Ей определенно должно нравиться быть в центре внимания.
У него за спиной что-то загремело. Обернувшись, он увидел, что дочка Роксанны огораживает конюшню пластиковым заборчиком, и вспомнил их недавний разговор об отце Стеффи.
Ну конечно же. Как он сразу не догадался?
Роксанна подтвердила его догадку.
– Вы обещали, что оставите ее в покое. – Ее глаза яростно сверкали. – Я же сказала вам, что не хочу ее в это впутывать.
– А я сказал, что сделаю все возможное.
– Если это и есть все возможное, нас ждет провал.
Она так резко выдвинула стул, что чуть не опрокинула его, и быстро направилась в кухню. Из-за стены донесся грохот кастрюль и сковородок.
Испытывая чувство неловкости, Майкл повернулся и обнаружил, что Стеффи укоризненно смотрит на него. Отлично. Он разозлил еще и ребенка. Что ему делать?
– Твоя мама… э-э… мы с ней…
Девочка продолжала смотреть на него с осуждением.
Черт побери. С Роксанной проще иметь дело.
– Вам следует научиться перестать уходить, не закончив разговора, – сказал он, присоединившись к ней на кухне. – Это затрудняет общение.
Роксанна стояла у раковины и наполняла водой кастрюлю.
– Я обещала Стеффи макароны с сыром.
– Прямо сейчас?
– Это лучше, чем заставлять ее ждать. В любом случае мы с вами все уже обсудили.
Прислонившись к кухонной стойке, Майкл закатил глаза:
– Я думал, вы уже перестали со мной спорить о моих намерениях.
– Вы неправильно думали. – Закрыв кран, она вытащила кастрюлю из раковины. Ее футболка при этом выскользнула из-под пояса брюк, и он увидел полоску кремовой кожи.
– Послушайте, я все прекрасно понимаю. Вы хотите защитить своего ребенка. Но вы должны отдавать себе отчет в том, что не можете вечно скрывать от всех ее существование. Люди Брэссарда уже наверняка собирают о вас информацию.
– Разумеется, я не думала, что смогу скрывать, что у меня есть дочь, – ответила она, ставя кастрюлю на плиту и зажигая конфорку.
– Вы расстроены из-за этого?
– Что? Нет! Как вы можете такое говорить? Стеффи – это лучшее, что у меня когда-либо было. Она доставляет мне только радость.
– В таком случае, может, вы расстроены из-за ее отца?
Роксанна с лязгом накрыла кастрюлю крышкой.
– Я уже говорила, что мы с отцом Стеффи давно не поддерживаем отношений.
– Когда пахнет большими деньгами, отсутствующие отцы нередко вспоминают, что у них есть дети.
– Он не объявится.
– Вы не можете знать наверняка.
– Могу. Чтобы объявиться у нас, он сперва должен узнать, что у него есть дочь.
– Он не знает?
Роксанна открыла один из верхних шкафчиков и начала в нем рыться.
– Я не смогла ему сказать.
Майкл не видел ее лица, зато чувствовал напряжение в ее голосе.