- Надеюсь, так и будет, - в голосе свекра Эми послышались нотки нетерпения. И что имел в виду капитан, сообщив, что миссис Паттерсон, должно быть, наконец-то вернулась? Это звучало так, как будто ее спрашивают уже не в первый раз.
- Это вы, мистер Паттерсон? - окликнула Эми. - Поднимайтесь.
Он взбежал по ступенькам с таким же проворством, как и его сын. Мистер Паттерсон был одет в деловой костюм, длинное темно-синее пальто, которое, судя по всему, стоило целую кучу денег, а в руке держал серую фетровую шляпу с темно-синей лентой на тулье.
- Я думал, мы договорились, что ты будешь называть меня Лео, - сказал он, преодолевая последние несколько ступенек. Эми не припоминала ничего подобного. - Капитан всегда такой зануда? - не успев переступить порог, поинтересовался он.
- Я не считаю его занудой, и Барни тоже. - Капитан очень нравился им обоим. - Он просто одинокий старый человек, и ему не с кем поговорить. Это совсем не трудно - остановиться и поболтать с ним несколько минут.
- Вы с Барни просто не знали, куда девать время, - раздраженно ответил Лео. - А у меня есть дела поважнее болтовни с капитаном.
- В таком случае, почему вы здесь? Разве вы не должны быть сейчас на работе и заниматься этими важными делами?
Лео изумленно посмотрел на нее. Эми сама изумилась не меньше, чем он. Встреться она с кем-нибудь вроде Лео Паттерсона еще год назад, она была бы в полной растерянности и не знала бы, что сказать. Эми изо всех сил постаралась бы ничем этого не выдать, но не смогла бы общаться с ним на равных. Благодаря любви Барни ее уверенность в себе взлетела до небес.
- А ты за словом в карман не лезешь, - рассмеялся Лео.
- А вы?
- Я не собираюсь беседовать с тобой в таком тоне. - Тут он окинул ее испепеляющим взглядом. - Я приехал потому, что волновался за тебя. Несколько дней назад у тебя случился выкидыш, и я оставил тебя в постели, потому что ты была слишком слаба и не могла ходить. На следующий день я позвонил, чтобы справиться о твоем самочувствии, но мне никто не ответил. Я звонил снова и снова, но все безрезультатно. - Лео начал мерить комнату шагами, как будто пытался сдержать гнев. - Я приехал сюда, и капитан впустил меня в дом. Но в квартиру он впустить меня, разумеется, не смог. Я уже спрашивал себя, сколько пройдет времени, прежде чем мне придется взломать дверь. Кстати, как ты себя чувствуешь?
- Я почувствовала себя лучше уже на следующий день. - Ей и в голову не пришло, что он будет из-за нее волноваться. Возможно, стоило приколоть к двери записку или сказать капитану Кирби-Грину, куда она направляется. Но Эми не собиралась оставаться у мамы надолго.
Она прошла в кухню и приготовила две чашки чая.
- Вы пьете чай с сахаром? - крикнула она.
- Нет, спасибо, - сухо ответил он.
Эми вышла из кухни и поставила чай на низкий круглый столик, возле которого сидел мистер Паттерсон. В ее отсутствие он снял пальто и повесил его за дверь.
- Мы с вашим сыном женаты уже полгода, - медленно и отчетливо произнесла Эми. - За все это время вы не предприняли ни единой попытки со мной познакомиться. Я могла умереть во сне, меня могли убить, а вы бы так и не узнали об этом. А теперь вдруг я не могу провести несколько дней у мамы без того, чтобы вы по этому поводу не устроили переполох. - Она совершенно не рассердилась. Честно говоря, она с большим удовольствием устроила ему этот нагоняй. - Это не ваше дело, куда я хожу и чем занимаюсь, - закончила Эми свою речь.
Мистер Паттерсон нахмурился.
- Так ты на самом деле была у мамы? - поинтересовался он, как будто подозревал ее в каких-то неблаговидных поступках.
- Да.
- Ты отдаешь себе отчет в том, что я не знаю, где живет твоя мама?
- Вы вообще обо мне очень мало знаете.
- Ты можешь дать мне ее адрес?
- Могу.
Они начали пить чай. Совершенно неожиданно его манера держаться коренным образом изменилась.
- Мне очень жаль, что я так долго тебя игнорировал, - смиренно произнес Лео. - Мы с Элизабет думали, что это было безумием со стороны Барни - жениться на девушке, которую он едва знал. Когда он сообщил, что его избранница родом из Бутла, мы опасались, что она окажется невероятной… - он запнулся, подыскивая нужное слово.
- Простушкой? - с готовностью принялась подсказывать Эми. - Распутной девкой? Вульгарной особой?
Его губы дрогнули в улыбке.
- Возможно, простушкой.
- Может быть, я и простушка, мистер Паттерсон… Лео, - холодно произнесла Эми, - но я ни разу в жизни никого не назвала шлюхой. И я не очень хорошо представляю, кем в таком случае является ваша жена.
- Я сказал, что мы опасались, что ты окажешься простушкой, Эми. Теперь, когда я с тобой познакомился, вижу, что ошибался. - Он наградил ее ослепительной улыбкой. Эми осознавала, что если она слегка расфокусирует взгляд, ей очень легко будет убедить себя, что рядом с ней за столом сидит Барни.
- Более того, - продолжал Лео, - ты оказалась настоящей маленькой леди, и я очень рад, что мой сын женился на тебе. Что касается моей жены, боюсь, что она больна. Быть может, когда-нибудь ей станет лучше. Все, что мне остается, это надеяться. Я прошу прощения за те оскорбления, которыми она тебя осыпала. - Он протянул Эми руку. - Мы можем забыть обо всем, что произошло, и стать друзьями?
- Мне бы очень этого хотелось, - Эми пожала предложенную ей руку. Несмотря на неудачное начало, девушка была уверена, что они поняли друг друга и она может считать мистера Паттерсона своим другом.
Он провел у нее гораздо больше времени, чем она ожидала, - пока на улице не стемнело и в небе не появилась мутная луна. Эми рассказала ему о маме, о странной молодой жене своего брата Чарли, о том, как сильно Джеки и Бидди хотят работать на оборону страны.
- Они обсуждали, не добавить ли им себе лет, чтобы вступить в армию, как моя лучшая подружка Кэти. Бидди всего пятнадцать.
- Это заслуживает восхищения, - сказал Лео.
Эми с трудом удерживалась от вопроса, как он мог оставить все свои важные дела, но напоминала себе, что они теперь друзья и будет лучше, если она воздержится от подобных колкостей.
На следующий день пришло письмо от Барни. Он писал, что в офицерской школе ему, может быть, даже понравилось бы, если бы он так не скучал по ней. После этого Барни перешел к детальному описанию того, по чему именно он соскучился, заставив Эми покраснеть до корней волос.
Через несколько дней к ней заехал Хэрри Паттерсон, чтобы сообщить, что он получил повестку и скоро присоединится к брату в армии.
- Было бы здорово, если бы тебя отправили туда же, куда и Барни. Тогда бы ты тоже стал офицером. - Ей действительно очень этого хотелось, потому что Хэрри ей нравился.
Он скривился.
- Сомневаюсь, что меня сочтут подходящей кандидатурой для офицерской школы. В отличие от Барни, я не учился в университете и у меня нет ученой степени. Я буду просто рядовым, как большинство призывников. Как бы то ни было, я бы хотел быть именно рядовым. Даже если бы мне предложили офицерское звание, я бы от него отказался.
Хэрри выглядел довольно грустным. Эми вдруг пришло в голову, что во время обеих встреч с Лео ее свекор ни словом не обмолвился о старшем сыне, хотя много говорил о Барни. Было совершенно очевидно, что он им очень гордится.
- Кэти в армии, - сообщила Эми Хэрри. - Ее послали куда-то в Йоркшир.
Его взгляд прояснился.
- Я был бы рад еще раз увидеть Кэти, - ответил он.
Эми и Барни постоянно собирались свести Кэти и Хэрри вместе. Было ясно, что они прониклись взаимной симпатией друг к другу в тот день, когда все четверо познакомились на пирсе в Саутпорте. Ни один из них так ничего и не предпринял в этом направлении, но, может быть, их следовало всего лишь слегка подтолкнуть.
- Пригласим с собой Кэти и Хэрри? - часто спрашивала Эми, когда они с Барни в очередной раз собирались в воскресенье в ресторан или на автомобильную прогулку за город.
- Почему бы и нет? - уклончиво отвечал Барни. Тем не менее до приглашения дело так и не дошло. Оба предпочитали проводить время наедине друг с другом. Даже лучшая подруга Эми и брат Барни были нежеланными гостями в их сказке.
Теперь Эми поцеловала Хэрри и от всего сердца пожелала ему удачи. Возможно, он будет гораздо счастливее в армии, чем его брат, подумала она. Ему некого любить, а значит, он не будет так тосковать.
Когда Эми приехала к матери в следующий раз, она потеряла дар речи от изумления, узнав, что Лео Паттерсон заезжал к ним и предложил ее сестрам работу на его фабрике в Скелмерсдейле.
- Я не думала, что он знает наш адрес. - Ее мать все еще была взволнована, хотя после визита Лео прошло уже два дня. Он очаровал ее точно так же, как это сделал его сын.
- На прошлой неделе он попросил у меня ваш адрес. И я сказала ему, что Джеки и Бидди жаждут перейти на какую-нибудь работу, связанную с оборонной промышленностью. - Эми нахмурилась. - Работа на фабрике медицинских инструментов не имеет никакого отношения к оборонной промышленности.
- Я тоже так думала, - кивнула ее мать, - но ему удалось убедить девчонок, что это не так. Судя по всему, мистер Паттерсон только что получил какой-то заказ от правительства. Часть его рабочих призвали в армию, и теперь он отчаянно нуждается в людях. Мне кажется, что в каком-то смысле это действительно работа на оборонную промышленность. Похоже, он ничего не имеет против их возраста, а сами девочки в полном восторге. Джеки работает на упаковке, а Бидди - в отделе рассылки. А ты, дорогуша, уже искала себе работу?
- Еще нет. - Эми все не могла решить, что же ей хочется делать. - Я никак не могу выбрать, стать почтальоном или кондуктором трамвая, - доверительно сообщила она.
- Хмм, - задумчиво протянула мама. - В одном случае тебе придется вставать ни свет ни заря, а в другом ты будешь падать с ног от усталости, миллион раз в день взбегая и сбегая по ступенькам, а в придачу тебе, быть может, придется вставать ни свет ни заря. На твоем месте я бы стала почтальоном.
- Я подумаю.
Уже наступил декабрь. Возможно, лучше подождать до Рождества и начать новый год с новой работой. Вдруг Барни дадут на праздник несколько дней отпуска, и они не смогут провести их вместе! Да, решила Эми, она отложит поиски работы до Нового года.
Быть может, она так бы и сделала, если бы они с Чарли не договорились в следующую субботу увидеться в городе, чтобы выбрать рождественские подарки для мамы и сестер.
Они встретились в "Лайонсе", чтобы вначале выпить по чашке чая. Это был один из самых холодных дней на ее памяти, и Эми надела свое новое темно-коричневое бархатное пальто и меховые сапоги.
- У меня предчувствие, что это последнее Рождество на несколько ближайших лет, к которому в магазинах можно будет хоть что-нибудь купить, - угрюмо произнес Чарли. - Чем дольше будет продолжаться эта чертова война, тем хуже будут обстоять дела.
- Я думала, Марион не любит, когда ты ругаешься.
- Если я не ошибаюсь, Марион здесь нет. Я буду ругаться столько, сколько я, черт возьми, захочу.
- Ты не ошибаешься, ее здесь действительно нет. - Эми чуть было не добавила "к счастью", но вовремя прикусила язык. Чарли сам выбрал Марион. Его никто не заставлял на ней жениться. - Что ты имел в виду, когда говорил "чем дольше будет продолжаться эта война, тем хуже будут обстоять дела"? - вместо этого спросила она.
- Это ведь ясно как божий день. - Он посмотрел на сестру, как на полоумную. - Уже чувствуется нехватка чая и сахара. Нельзя рассчитывать на то, что моряки станут ежедневно рисковать жизнью только ради того, чтобы население могло наслаждаться бесконечными чаепитиями. Очень скоро дефицитом будет все, что приходится импортировать. - Чарли сложил на груди руки и помрачнел еще больше. - Более того, фабрики будут производить только то, что идет на нужды обороны. Марион попросила подарить ей на Рождество зонтик, пока их еще производят. Как ты думаешь, может, маме тоже нужен зонтик? - с надеждой в голосе поинтересовался он.
- У нее есть зонтик. - Барни купил его перед самым отъездом.
- А как насчет хорошей сумки?
- Я привезла ей шикарную сумку из Лондона. Джеки и Бидди, кстати, тоже.
Чарли разочарованно вздохнул.
- А ты не знаешь, может, маме еще что-нибудь нужно?
- Знаю! Тапочки! - воскликнула Эми. - Ты купишь ей тапочки, а я халат. Мы приобретем их в одном магазине, чтобы подобрать похожие цвета. Что касается Джеки и Бидди, они будут рады косметике. Любой. Ты можешь купить им хорошенькие косметички, а я подарю содержимое. - Эми заметила, что ее обычно добродушный брат сегодня не в себе. Честно говоря, она никогда не видела его таким удрученным. - Что стряслось, Чарли? - Она сжала его пальцы.
- Марион просто ничего не понимает, - угрюмо пробормотал он.
- Чего не понимает? - спросила Эми, не дождавшись продолжения.
- Что я не хочу прятаться за чужими спинами. Я хочу пойти в армию, сделать хоть что-то полезное, а не отсиживаться за этой идиотской чертежной доской всю войну, которая еще неизвестно сколько продлится. Люди подумают, что я трус или инвалид, и я не знаю, что хуже. - Чарли работал в отделе плавильного оборудования "Инглиш электрик". Его работа была важна для оборонной промышленности, и его не могли призвать в армию. - Когда я сказал маме, что сыт по горло гражданской жизнью, она восприняла это как личное оскорбление. Она считает, что я должен быть благодарен судьбе за то, что могу остаться дома. А что скажешь ты, сестренка? Ты тоже предпочла бы, чтобы Барни никуда не уезжал?
- Конечно. - Но ее ничуть не оскорбило желание мужа пойти в армию, и даже в голову не пришло попробовать его отговорить. Эми считала, что Марион ведет себя глупо и эгоистично, но слишком сильно любила брата, чтобы сказать ему об этом.
Они купили маме чудесный голубой стеганый халат и тапочки под цвет. Косметику для сестер они выбрали в "Оуэн-Оуэнсе". Там же Эми показала Чарли хорошенькую эмалированную брошь, и он купил ее ей в подарок. В свою очередь он выбрал рубашку, которую сестра подарила ему.
Эми была довольна покупками, но Чарли все еще был не в духе. Эми пригласила его в "Откормленного теленка" на Титбарнстрит и угостила пивом и бутербродами с говядиной. Она и сама съела бутерброд, запив его стаканом белого вина. Эми выслушала прогноз брата относительно того, что скоро пивоварням придется производить амуницию и к следующему Рождеству пиво останется лишь приятным воспоминанием. Двое мужчин за соседним столиком с ужасом смотрели на него.
- Не болтай ерунды, Чарли, - Эми ткнула брата локтем в бок.
Выпив пиво и вино и покончив с бутербродами, они вместе направились к вокзалу Эксчендж, где легко было поймать такси. В воздухе кружились снежинки, и похолодало еще сильнее. Чарли считал такси чудовищным расточительством и не преминул сообщить об этом Эми.
- Ты уже не можешь ездить на автобусе или на поезде, как все нормальные люди?
В ответ Эми пожала плечами и улыбнулась.
У двери в здание вокзала ее внимание привлекло большое объявление, озаглавленное "Лондонская, Центральная и Шотландская железные дороги". Из объявления следовало, что на железной дороге отчаянно не хватает рабочих рук. "Имеются вакансии машинистов, кочегаров, носильщиков, кондукторов, клерков, сторожей, проводников вагонов-ресторанов и уборщиц. Заинтересованным лицам обращаться в кабинет начальника вокзала слева от багажного отделения". Внизу очень маленькими буквами было приписаны исполненные недовольства слова: "Некоторые из этих вакансий открыты для женщин".
- Я бы с радостью каждый день ездила в Лондон в вагоне-ресторане, - загорелась Эми.
- Это наверняка невероятно скучно. Кроме того, учитывая, что ты женщина, ты, скорее всего, можешь рассчитывать только на работу уборщицы.
- Ох, Чарли, не будь таким занудой. На месте Марион я бы предпочла избавиться от тебя, чем день за днем терпеть твое дурное расположение духа.
Похоже, в этот день его ничто не могло развеселить.
- Пока, - проворчал Чарли, позволил сестре поцеловать себя и направился к поезду, бормоча под нос что-то насчет того, что Марион, наверное, уже решила, что он сбежал из дому.
Эми перечитала объявление. Все другие варианты работы подразумевали необходимость разыскивать кучу адресов, заказывать бланки, а для того, чтобы получить работу на железной дороге, от нее требовалось всего лишь пройти через здание вокзала и постучать в дверь.
Если бы Эми не пила вина, быть может, она не стала бы поступать так импульсивно. Если бы Чарли не уехал, быть может, он сумел бы ее разубедить. Но Чарли уехал, вино было выпито, и в данный момент перспектива работы на железной дороге казалась Эми чрезвычайно заманчивой.
Снег шел беспрерывно с того самого дня, как она встретилась с Чарли, чтобы купить рождественские подарки. Прошло уже больше недели, и снегопад все усиливался. Эми сообщила представителю железной дороги, что хотела бы приступить к работе не раньше Рождества, но он усомнился в ее патриотизме, заставив ее почувствовать себя так ужасно, что она согласилась приступить к работе немедленно.
- Нас устроит, если вы приступите со следующей недели, - отрывисто сообщил ей не начальник вокзала, который был слишком занят, чтобы беседовать с таким ничтожеством, как она, а неприветливый тип с бородой и дурными манерами по имени Осберт Эдвардс.
Сейчас было утро понедельника, половина двенадцатого, и Эми ехала на поезде с мистером Эдвардсом, сама не зная куда, потому что он отказывался ей об этом говорить.
- Вы увидите сами, когда мы прибудем на место, - загадочно произнес он в густую черную бороду. Волосы у него тоже были густыми и черными, и одет он был не в форму, а в обычный костюм.
Названия станций, на которых останавливался поезд, были знакомы Эми, пока они не подъехали к Фазакерли, о которой она никогда не слыхала, так же, как и о следующей станции, Киркби. Почти никто не заходил и не выходил. Должно быть, поезд практически пуст, думала девушка. За окном расстилалась унылая пустынная равнина, укрытая толстым слоем снега, на которой лишь кое-где виднелись одинокие дома. Чем дальше от цивилизации они уезжали, тем несчастнее чувствовала себя Эми.
- Следующая станция наша, - сообщил мистер Эдвардс. Он надел шляпу-котелок и натянул штопаные перчатки. Из него получился бы идеальный гробовщик. Эми легко представляла его идущим впереди катафалка со скорбным выражением на длинном худом лице.
Поезд начал замедлять ход и через несколько минут остановился у платформы Понд-Вуд, еще одной станции, о существовании которой Эми и не догадывалась. Мистер Эдвардс открыл дверь и вышел первым, но не предпринял ни малейшей попытки подать Эми руку.
- Спасибо, - саркастически произнесла она, но он либо не услышал, либо не обратил внимания.
Машинист с почерневшим от сажи лицом помахал рукой и прокричал:
- Пока, Осси.
- Подобрать тебя на обратном пути? - добавил проводник.
- Зависит от того, сколько это займет, Сирил.
Пыхтя трубой, поезд отправился дальше. Дым смешивался с падающим снегом, и было трудно понять, где дым, а где снег. Эми гадала, что означали слова "зависит от того, сколько это займет".