- Я тебе это всегда говорил! Но на самом деле это обманчивое впечатление, просто ты всегда с таким скучающим видом расхаживаешь.
- А, так вот в чём дело, - хмыкнул Мартынов. - Интересно. - А потом вдруг обратился ко мне: - На самом деле душно?
- Да.
- Может, стоит выйти на улицу ненадолго?
Я набралась смелости и взглянула ему прямо в глаза.
- Я выйду... Если честно, я собралась уходить.
- Уже? - Глеб окинул зал быстрым взглядом. - Кажется, люди только во вкус начали входить.
- Вот и замечательно. Значит, я им больше не нужна.
- Глеб, отпусти ты девушку, - вступился за меня Виктор Сергеевич. - Это ты толстокожий, а она создание нежное, вон щёки как разрумянились.
Если бы я могла ещё сильнее покраснеть, наверное, покраснела бы. Мужчины смотрели на меня, а мне хотелось сквозь землю провалиться.
- Не зря девушка любит пионы, - проговорил Мартынов чуть насмешливо.
Я нахмурилась.
- А с чего вы взяли, что я люблю пионы?
- Не любите?
- Терпеть не могу.
Не знаю, может я всерьёз надеялась Мартынова смутить, или хотя бы тень раскаяния в его глазах заметить, но этот гад только рассмеялся. Мне стало совсем плохо, я смотрела на него и чувствовала себя до того беспомощной, что хоть ложись и умирай.
Димка на меня взглянул озадачено.
- Ева, ты что?
- Свои предпочтения высказываю. - Я глубоко вздохнула, стараясь восстановить дыхание, а потом широко улыбнулась мужчинам. - Извините меня, я на самом деле пойду.
- Но завтра мы встретимся, я надеюсь? - засуетился Димка. Посмотрел на Коростылёва. - Я всё правильно понимаю, Виктор Сергеевич?
Тот замахал руками.
- Да ни за что! Бумажки, договоры... Это не ко мне. Своё мнение я уже озвучил, а всё остальное к Глебу. Если надо что-то подписать - он подпишет. А я завтра утром в Москву возвращаюсь. С вами мы встретимся через несколько недель, уже на моей территории.
Димка задумался на пару секунд, и довольно улыбнулся.
- Конечно. Если вам так удобнее, я спорить не собираюсь. Мы всё обсудим с Глебом...
- Степановичем, - подсказал Мартынов, разглядывая Калинина с издёвкой. Его высокомерие меня до ужаса раздражало. И то, что он на Димку так смотрел... Господи, какая же я дура была!
- Да, с Глебом Степановичем, - поддакнул Калинин, а у меня терпение закончилось.
- Извините, я пойду...
- Мне очень приятно было с вами познакомиться, Женя. - Коростылёв взял меня за руку, а потом поднёс её к губам. Я смутилась.
- Ну что вы... Мне тоже было очень приятно.
- Отдыхайте, набирайтесь сил. У меня большие планы на наше сотрудничество.
Я улыбнулась ему на прощание, коротко кивнула Калинину и огляделась по сторонам, отыскивая взглядом дядю и Соньку. На Глеба я намеренно не взглянула, и пока шла через зал, чувствовала его взгляд, направленный мне в затылок.
Я просто не понимала, что происходит. Он делает вид, что мы не знакомы, он насмешлив и нахален, но глаз с меня не спускает, что совершенно выбивает меня из колеи. Просто необходимо было поскорее уйти, выйти из этого зала, избавиться от ощущения близкого присутствия Глеба, от которого у меня что-то противно ныло в груди, и успокоиться. Ведь я научилась жить без него, как-то справилась, пережила, и начинать всё сначала, просто в угоду его самолюбию, не собираюсь.
Дядю, чтобы проститься, пришлось оторвать от разговора, поцеловала его торопливо в щёку, шепнула, что еду домой, и, получив его согласие, пошла к выходу, шикая на Соньку, которая всё старалась заглянуть мне в лицо. Подружка взяла меня под руку и так мы вышли из зала.
- Ты такси уже вызвала?
- Официанта попросила.
- Жень, ты на самом деле плохо себя чувствуешь? Что ты так рано засобиралась?
- У меня щёки горят, - сказала я.
- И что? - не поняла Сонька. - У тебя давление что ли?
- Откуда я знаю? - разозлилась я. - Приеду домой и померяю!
- А есть чем?
- Отстань!
- Да что с тобой? Димка сказал что-то не то? Или этот... спонсор?
Пока я размышляла над правильным ответом, боясь не верным словом разбудить Сонькино любопытство, ведь тогда она точно меня в покое не оставит, сзади послышались быстрые шаги. Мартынов подбежал и запросто приобнял меня за талию, совершенно не обратив внимания на онемевшую от изумления Соньку.
- Ну, и куда ты собралась? - поинтересовался он, наклоняясь к моему уху.
Я стукнула его по наглой руке, отступила и потребовала:
- Руки от меня убрал!
- Давай без концертов.
- Пошёл к чёрту!
- Женька...
- Какая я тебе Женька? - У меня голос затрясся, но совсем не от негодования. Глеб уже оттеснил меня от подруги, которая прыгала за его спиной, не зная, что предпринять, и смотрел на меня обеспокоенно. - Отпусти меня, - попросила я.
Он молча смотрел. Да и меня саму словно заклинило. Таращила на него глаза и молилась только о том, чтобы совершенно глупо не разреветься. Этого унижения я точно не переживу.
- Так, - угрожающе протянула очнувшаяся от шока Сонька. - Я зову на помощь!
- Зови, - согласился Мартынов, не оборачиваясь на неё.
- Я серьёзно говорю!
- И я серьёзно. Только не думаю, что от того красавчика много толка будет.
- От Димки-то? - неожиданно хмыкнула подружка. - Точно не будет. Но я Борю позову, и он тебя...
Глеб всё-таки повернулся к ней и посмотрел с интересом. Потом сказал:
- Вот, учись, пиончик, как надо с мужчинами на "ты" переходить.
- Вот и отлично, - не оценив его сарказм, сказала я, - продолжай восхищаться, а я пойду. С дороги уйди.
Он снова ко мне повернулся.
- Женя, я могу тебе всё объяснить.
- Можешь, - согласилась я. - Ещё полгода назад мог, но не захотел. А сейчас я не хочу тебя слушать.
Глеб сверлил меня взглядом и с места не двигался. Я подождала, стараясь взглядом с ним не сталкиваться, потом обратилась к Соньке.
- Дядю позови.
Она сомневалась, переводила взгляд с меня на Глеба и обратно, потом кивнула. Правда, с места не двинулась.
- Такси кто вызывал? - громко поинтересовался охранник, появившийся в холле.
Я толкнула Глеба плечом и решительно направилась к выходу. Он меня не догнал. Уже садясь в машину, я помедлила, даже оглянулась на двери. Не знаю, чего ждала. Никто за мной вслед не выбежал, и задержать не пытался. Я подобрала полы длинной шубы и села в машину. На душе не просто кошки скребли, внутри саднило, раздирало и кровоточило.
Говорить о том, что ночь выдалась бессонной, наверное, не стоит. Всё и так понятно. Я ворочалась с боку на бок, то скидывала с себя одеяло, изнывая от духоты, то замерзала и снова закутывалась, потом не выдерживала, вставала и начинала ходить по квартире, никак не находя для себя успокоения. А всё Мартынов виноват. Мартынов, чтоб ему пусто было!..
И дело не в том, что он приехал и я распереживалась из-за этого. Нервничала и места я себе не находила, потому что не понимала, зачем он приехал. И это его: "Я тебе всё объясню!"... С какой стати? Или его совесть замучила? Или ему ещё что-то от меня нужно?
Конечно, хотелось оставаться гордой и неуязвимой, быть сильной, доказать ему, что я вполне могу жить и без него, и всё у меня будет получаться, и видеть, как он мучается и раскаивается, не принимать его извинений, но я сама понимала, что надолго меня не хватит. И что тогда случится - подумать страшно. И именно поэтому, лучше держаться от Мартынова подальше. Ведь я не хочу ещё раз остаться ни с чем и себя по кусочкам собирать, когда Глеб снова уедет, забыв объясниться со мной. Остаётся надеяться, что надолго Мартынов в нашем городе не задержится.
Не смотря на то, что заснула я очень поздно, проснулась, когда за окном ещё темно было. В бессильной злобе треснула кулаком по соседней подушке и снова глаза закрыла. Ещё была надежда, что сон вернётся. Только не нужно ни о чём думать, только глаза снова закрыть и заснуть. Ни о чём не думать...
Когда зазвонил телефон, я вздрогнула. Посмотрела на часы и, смирившись с неизбежным, сняла трубку.
Сонька была взволнована, и вздыхала каждую минуту.
- Ты должна была дать мне знать, что это он!
- Как интересно? Ткнуть в него пальцем и завопить: "Этот гад меня бросил"?
- Не смешно, между прочим, - пожаловалась подружка. - Я всю ночь не спала!..
- Какое совпадение.
- Ты тоже не спала?
- Представь себе. И, наверное, поэтому я так рада твоему раннему звонку.
- Ой, да ладно. Нашла время спать. Жень, ты как вообще?
- Нормально, - соврала я.
- А я не нормально. Я просто в шоке.
Я хмыкнула.
- Из-за чего, интересно?
- Из-за Мартынова твоего! Это надо же какой жук!.. Ты не представляешь, что было после того, как ты уехала!
- Что? - всерьёз насторожилась я.
- Я не стала тебе звонить вчера, чтобы не нервировать ещё больше...
- Соня! Что случилось?
- Гад он, вот что. И наглец! Ты представляешь, Боря вчера весь вечер только о нём и говорил.
- В каком смысле?
- В таком, что он от него в восторге. Я пока не до конца разобралась в том, что они обсуждали, Мартынов что-то Боре внушал, и видимо внушил, потому что тот прямо загорелся. Вскочил ни свет, ни заря и на работу рванул.
Я закрыла глаза и потёрла лоб, болезненно сморщившись.
- Только этого не хватало.
- Вот именно, - согласилась со мной Сонька, не сумев подавить тяжкий вздох. - Я хотела Боре глаза отрыть на этого субъекта, но куда там... Я только отвернулась, а они уже спелись.
- Это он специально, - решила я.
- Конечно, специально! - воскликнула она, а после, понизив голос, проговорила: - Кажется, они покупают завод у нас в области.
- А дядя тут при чём?
- Да он всегда при чём! Ты не знаешь, что ли?
- То есть, уезжать он не собирается?
- Я не знаю, Жень, - призналась Сонька и сама же расстроилась. - Бывает же такое... И как тебя только угораздило?
- Вот так и угораздило, - еле слышно проговорила я, и разговор с подружкой закончила. Снова прилегла и задумалась. Вот и нашлось объяснение. Опять Глебу понадобилась помощь моего дяди, на этот раз напрямую. А я снова в стороне.
- Сволочь! - с чувством высказала я свою мысль в тишине квартиры.
Я так на него злилась, так хотела в эти минуты всё ему в лицо высказать, что всерьёз вознамерилась выяснить, где Мартынов живёт. Поеду к нему и прибью. Не позволю дяде голову задурить. Хватит ему и моей головы...
Правда, позвонить я никуда не успела. Явился Димка и огорошил меня известием, что на сегодняшний вечер назначен деловой ужин.
- Какой ещё ужин? - нахмурилась я, тут же заподозрив неладное.
- Важный, - веско заметил Калинин. Прошёл на кухню и налил себе воды. Я наблюдала за ним, сложив руки на груди.
- И кто его, интересно, назначил? - чуть язвительно поинтересовалась я. - Глеб Степанович?
Димка отрицательно покачал головой.
- Нет. Дядя твой.
- Та-ак, - протянула я, понимая, что теряю последние крохи самообладания. - Дима, я не пойду.
- Ты с ума сошла?
- А что мне там делать? Вот хотят они... ужинать вместе, и ради бога. Я на этом ужине присутствовать не собираюсь. И вообще, почему я должна? Сам иди. Пусть он подпишет всё, что нужно. Без меня.
Димка уставился на меня, потом сурово сдвинул брови.
- Ты смерти моей хочешь?
- Вот только давай без сцен, - попросила я его. - Виктор Сергеевич вчера очень чётко выразил свои пожелания, и я не думаю, что Мартынов...
- Ты пойдёшь.
- Нет.
- Пойдёшь. Потому что Борис Владимирович просил быть всех.
- С какой стати? - нахмурилась я.
- Понятия не имею. Видимо, у них намечается серьёзное дело, вот он контакты и налаживаешь. Ты забываешь, что Коростылёв и Мартынов, это не только спонсоры молодых талантов.
- Да? - Я постаралась не выказать своей большой заинтересованности. - А кто же? Что у них за бизнес?
Димка сделал несколько больших глотков и неопределённо махнул рукой.
- Строительный, насколько знаю.
- А-а, - я кивнула. - Ну, строить он умеет, - пробормотала я.
- Что?
- Ничего. Ладно, я пойду на этот дурацкий ужин, - решила я сделать всем одолжение. Правда, Димка моего героизма не оценил, и ещё вдобавок мне кучу наставлений дал - как я должна выглядеть, как себя вести, что говорить. Я и без него знала, что скажу этому мерзавцу, который собирается испортить моей семье жизнь.
Весь день речь репетировала. Меня даже не столько мой внешний вид заботил, сколько то, какое лицо у Глеба будет, когда он услышит от меня всю правду. И была уверена, что в этот раз победительницей выйду я. Что удовлетворение почувствую, когда пойму, что одержала над ним верх, и наконец, успокоюсь. Смогу жить дальше, а Глеб... Да я даже имя его забуду!
Настроила себя на положительный, для себя, исход этого вечера, и совсем не ожидала, что Мартынов всё испортит. Я когда его в ресторане увидела, от бессилия чуть не разревелась. Мы с Калининым явились самыми последними, и как только вошли в зал ресторана (а Мартынов и тут оказался не дурак, выбрал "Золотой дождь", ресторан, на первом этаже гостиницы, в которой проживал), я сразу увидела за центральным столиком у сцены дядю с Сонькой, и Глеба... с какой-то девицей. От злости и возмущения, я вцепилась в рукав пиджака Калинина, да с такой силой, что он рукой дёрнул.
- Ты чего?
Я руку разжала и извинилась.
Пока мы к столику шли, я незнакомку разглядывала. Она о чём-то оживлённо рассуждала, откидывала за спину блондинистые пряди, поправляла стильные очки, смотрела то на Глеба, то к дяде поворачивалась и выглядела уж чересчур деятельно. Я глянула на Соньку, заметила морщинку на её лбу и поняла, что волноваться есть о чём. У подружки в голове сигналка, она вероятных соперниц за версту чует. А уж если дело до морщины дошло... И не оставалось никаких сомнений, что девица эта явилась не просто так, а пришла с Глебом. Тот ещё с таким удовольствием на неё поглядывал, улыбался и время от времени перекидывался парой слов с дядей. Они оба от чего-то были в восторге. И к своему неудовольствию, я уже предполагала от чего именно. Все мужики - бабники!
- Наконец-то! - Дядя заулыбался, увидев меня. - Я уж решил, что ты всё-таки передумала.
- По поводу? - спокойно поинтересовалась я и присела за стол. Кивнула Димке в знак благодарности, когда он придвинул мне стул.
- Ты же идти не хотела... - начал было дядя, но я на него так посмотрела, что он тут же примолк. И непонимающе взглянул на Соньку.
Я положила салфетку на колени, на подругу взглянула, потом на Димку, и в самую последнюю очередь, как бы между прочим, на Мартынова взгляд перевела. Всего на секунду, мне и этого хватило, чтобы оценить степень наглости, отразившуюся на его физиономии. Выглядел лощёным и довольным, как кот. Так и хотелось его против шерсти погладить, да так, чтобы заорал благим матом.
За всеми этими размышлениями (или мстительными мыслишками?), я совсем забыла о незнакомке, сидящей по левую руку от Глеба. Она старательно улыбалась, я бы даже сказала, что слишком старательно, смотрела на нас с Димкой сияющими глазами, и вроде бы ожидала удобного момента, чтобы свою речь продолжить.
- Глеб, может, ты нас познакомишь? - обратилась она к Мартынову, а тот вроде бы очнулся, усмешку дурацкую с лица убрал и сказал, хитро на меня поглядывая:
- А это племянница Бориса Владимировича. Женя, правильно?
Я до боли сцепила руки, спрятав их под скатертью, и кивнула. А Димка представился сам, и улыбнулся девушке очаровательной улыбкой.
- Это Алиса, - запросто представил Глеб свою спутницу.
Я нахмурилась и опустила глаза в стол. Алиса, и всё? Остальное додумывайте сами, так получается?
Разговор зашёл о выставке, Димка разливался соловьём, Алиса, кажется, искренне заинтересовалась, а я вдруг почувствовала, что под столом меня кто-то ногой пинает. Я исподлобья глянула на подружку, а та едва заметно головой кивнула в сторону выхода. Я тут же из-за стола поднялась, Сонька за мной.
- Извините, мы ненадолго.
Мужчины, оторвавшись от разговора, в первый момент непонимающе взглянули на нас, потом кивнули.
Укрывшись в туалетной комнате, Сонька достала из сумки сигареты и шлёпнулась на пуфик, а я замерла у зеркала, упёрла руки в бока и уставилась на своё отражение, кипя от негодования.
- Нет, ты её видела? - возмущённо фыркнула Сонька.
- Кто она такая?
- У Мартынова своего спроси.
- Он не мой! Это во-первых. А во-вторых... - Я набрала побольше воздуха в грудь. - Что ей от него нужно?!
- А ты как думаешь? Всё ясно, как божий день. У неё же рот не закрывается! Или говорит, или улыбается. Терпеть таких не могу. Умниц!..
Я опустила руки.
- Я его ненавижу.
- Верю, - кивнула Сонька.
Я расстроено шмыгнула носом.
- И что мне теперь делать?
- Плюнуть на него. Если он такой дурак.
- Хорошо тебе говорить...
Дверь открылась, вошли две девушки, и мы с Сонькой поторопились туалетную комнату покинуть. К столу вернулись более уверенные, чем перед уходом. И на Алису я взглянула прямо, не боясь.
- Так когда вы в Москву собираетесь? - обратился ко мне дядя. Я даже не сразу поняла, о чём он, если честно. Посмотрела на Димку.
- Я думаю, что сначала мне придётся поехать одному, Борис Владимирович. Вы же знаете, Женя не любит столицу.
- Интересно, почему? - поинтересовался Мартынов.
Я на него посмотрела.
- Потому что... Там слишком много людей, которых я не выношу.
Дядя удивлённо посмотрел.
- Ты о ком?
- Да так, есть некоторые... личности.
- А я очень люблю Москву, - влезла Алиса, но мне показалось, что сделала это не просто так, а почувствовав, возникшую за столом напряжённость. - Люблю жить в бешеном ритме.
- У нас вам, наверное, скучно? - заинтересовалась Сонька.
- У вас нет пробок, - рассмеялась Алиса, а я закатила глаза, думая, что этого никто не заметит, но натолкнулась на взгляд Мартынова.
- Провинция, что ещё сказать, - пробормотала Сонька себе под нос, но все, конечно, услышали и теперь уже дядя на неё посмотрел недоумённо.
- Ничего, - сказала я, отвлекая дядю на себя, - скоро вернётесь в Москву, и начнётся привычная жизнь. Или вам приходится много ездить?
- Случается, - кивнула Алиса. - Но я не жалуюсь, я свою работу люблю.
- А кем вы работаете? Если не секрет, конечно.
- Вот как плохо опаздывать, - усмехнулся Глеб, - всё интересное пропускаешь.
Я полоснула его взглядом, а на Алису посмотрела с медовой улыбкой.
- Я консультант по финансам, - ответила та.
- Просто замечательно, - ахнула я. - Помогаете ему... Глебу Степановичу, - тут же исправилась я, - капиталы свои множить.
- Выходит, что так.
- И как? Много их?
Алиса непонимающе нахмурилась.
- Кого?