Куинн стоял на складе магазина "Барнс энд Ноубл", засунув руки в карманы. Он был само спокойствие. Только что они поговорили с менеджером магазина и собирались опросить заново всех сотрудников этого отделения "Барнс энд Ноубл".
– Люси Ротшильд получает письма, – сказал Куинн после пяти минут разговора. Обычно он тратил чуть больше времени, чтобы разогреть подозреваемого, подготовить его к главному вопросу. Но эта была холодна как лед. – Мы полагаем, что письма отправляет тот же человек, который виновен в недавних убийствах, о которых мы говорили с вами в прошлый раз.
Джен Брайт посмотрела на Куинна, затем перевела взгляд на полки с книгами и ничего не сказала.
– Вы знаете что-нибудь об этих письмах?
Джен покачала головой, и ее волосы рассыпались по плечам.
– Вы согласны проследовать в участок для дальнейшей беседы?
– Когда?
– Прямо сейчас.
– Согласна. – Она снова посмотрела на Куинна и снова отвела взгляд. – Если я могу помочь Люси Ротшильд, то с радостью это сделаю. Я всем местным писательницам помогаю.
– Уверен, мисс Ротшильд оценит ваши старания.
Дорога до участка заняла минут десять. Когда они устроились в комнате для допросов и камеры заработали, он поставил перед Джен чашку с водой и улыбнулся. В своей беседе он постарался расслабить Джен Брайт вопросами о "Загадочных женщинах", его интересовало, не могла ли среди них оказаться та, что написала письма.
– О нет. Они всегда рады помочь. – Джен допила воду, и Куинн предложил ей еще немного. Взяв чашку, он вышел за дверь и передал ее эксперту для снятия отпечатков пальцев. Затем взял стакан, наполнил его водой и вернулся к Джен.
– Вот, держите, – сказал он и поставил стакан на стол перед ней.
– А где чашка? – удивленно спросила Джен.
– Я случайно ее разбил, пока нес сюда.
Джен нахмурилась, словно не поверила его словам, затем посмотрела куда-то выше его головы.
– Наверное, вы решили взять мои отпечатки пальцев.
Она умнее, чем полагал Куинн. Но ведь убийца "бездыханных" и должна быть такой.
– С чего вы взяли?
– Потому что мы в комнате для допросов и вы только что подменили мою чашку. Я ведь критик и по долгу службы читаю много детективных романов.
Врать ей было бесполезно. Отпечатки ее пальцев либо совпадут, либо нет.
– Где вы были в ночь на двадцать третье апреля?
Джен нахмурилась:
– В ночь на двадцать третье?
– Днем вы были на заседании клуба "Загадочных женщин" в "Барнс энд Ноубл". Я видел вас там. Куда вы пошли после заседания?
– Я и еще несколько женщин пошли в бар "Макароны и гриль". Я выпила лишнего и попросила старшего сына приехать за мной и отвезти домой.
Куинн не мог представить себе Джен Брайт пьяной. Она казалась крепкой как кремень.
– Сколько лет вашему сыну?
– Шестнадцать.
Дверь со скрипом открылась, и вошел эксперт с отчетом из лаборатории. Черт! Каким бы странным ни было поведение Джен Брайт, убийцей она не была.
– Расскажите мне о людях, с которыми вы работаете. Кто-нибудь из них встречается с постоянными посетителями?
– Да, наверное. Я лично считаю, что это отвратительно.
– Как насчет Синтии Пул?
Джен покачала головой:
– О нет. Синтия никогда не встречается с посетителями.
Куинн заглянул в свой блокнот, который лежал перед ним на столе. Он пробежал взглядом по списку подозреваемых.
– Почему же?
– Она думает, что они грязные свиньи.
Куинн посмотрел на Джен:
– Грязные свиньи? Это ее слова или ваши?
– Ее.
– Как вы думаете, она ненавидит мужчин настолько, что способна на убийство?
– Нет. Синтия – очень добрый человек. Просто у нее был неудачный брак и сложный развод. Ее муж жестоко обращался с ней и все время ходил на сторону. Но она не убийца. – Джен рассмеялась, Куинн не ожидал услышать ее смех. Успокоившись, она добавила: – Я более чем уверена, что Синтия не стала бы писать дрянных писем Люси Ротшильд. Она ее большая поклонница.
Глава 17
Istomivshisa: ищу мое солнце.
– Я восхищаюсь вашим талантом.
Люси стояла в тени крыльца Синтии Пул и улыбалась.
– Спасибо. – Взгляд Люси скользнул по футболке Синтии, ее обтягивающим черным рейтузам и пустым рукам. – Я так рада, что вы нашли папку. Я ее везде обыскалась.
– Заходите, я сейчас принесу ее.
Дом Синтии стоял недалеко от центральной площади и всего в миле от полицейского участка, где работал Куинн. По дороге сюда Люси звонила ему и оставила голосовое сообщение. Она предупредила, что ей пришлось взять его джип, и просто не хотела, чтобы он расстроился, позвонив домой и не застав ее на месте.
Люси вошла в дом. После залитой солнцем улицы здесь царил полумрак, занавески были задернуты. Люси сняла солнцезащитные очки и прикрыла за собой дверь. Она бросила очки в сумочку, что висела на плече, и осмотрелась по сторонам. Комнату освещал торшер в углу, и Люси поразилась количеству игрушечных персонажей Диснея, лежавших и стоявших повсюду. Здесь были все: от Микки-Мауса до Круэллы де Виль, и все смотрели на нее стеклянными глазами.
– Ух ты, а я и не знала, что вы коллекционер.
– О да. Я собираю все, что связано с Диснеем, почти всю свою жизнь. С того самого дня, когда отец купил мне машину для жвачки в виде Микки-Мауса. Она до сих пор у меня сохранилась.
Люси никогда ничего не коллекционировала и не знала, что сказать. Ограничилась восторженным "Надо же!".
Синтия улыбнулась и хлопнула в ладоши.
– Присаживайтесь, я принесу вам папку.
Люси сдвинула в сторону подушку в виде Дональда Дака в шортах и матроске и села на диван. Ей не терпелось забрать папку и приступить к работе. Но еще больше ей хотелось встретиться с Куинном и узнать последние новости.
Синтия принесла папку, но не отдала ее Люси сразу, а села в кресло напротив.
– Я так рада, что вы здесь. Мы сможем поговорить о писательском мастерстве?
Люси простонала про себя.
– Вам нужна помощь?
– Вообще-то нет. – Синтия подняла папку. – Я прочла несколько ваших глав.
Люси удивленно приподняла брови. Она только Мэдди разрешала читать черновики.
– Неужели?
– О, не надо волноваться. – Синтия склонила голову набок и улыбнулась. – Они чудесные, как и всегда.
Люси так и хотелось возмутиться, но вместо этого она сказала:
– Спасибо.
– Мне очень понравилось, что убийца выслеживает свои жертвы, прежде чем лишить их жизни. Это как медовый месяц. Очень интересный прием. Держит в напряжении.
Ладно. Синтия прочла несколько черновых глав. Ей было любопытно, и она не смогла удержаться. Ничего особенного.
– Я рада, что вам понравилось.
– Я заметила, что на полях какие-то комментарии. Я надеюсь, вы не будете возражать, что я набралась наглости и добавила немного своей критики.
Боже. Кровь отлила от лица Люси.
– Хм, – только и смогла выговорить она.
– Я заметила несколько пропущенных запятых, и вам нужно быть внимательнее с придаточными предложениями.
"Будь милой, Люси".
– Это всего лишь черновик, – сказала она и встала.
– Поэтому я не стала ничего писать о слишком частом употреблении наречий на "о". В будущем на это тоже стоит обратить внимание.
Люси подошла к креслу и встала перед Синтией.
– Я учту это.
Синтия осталась в кресле и смотрела на Люси чистым, открытым взглядом.
– А тот, кто писал свои комментарии на полях, понятия не имеет о том, о чем говорит.
Ну все, терпение Люси лопнуло.
– Я передам Мадлен Дюпри ваше мнение.
– Мадлен Дюпри? Она ведь пишет о настоящих преступлениях? – Синтия нахмурилась, будто не могла смириться с таким вопиющим фактом. Она покачала головой и сказала: – Нет, Мадлен не права.
Люси собиралась рассказать об этом Мэдди, они вместе посмеются над инцидентом. Но сейчас ей было не до смеха. Она протянула руку за папкой:
– Спасибо за помощь, но мне правда надо ехать домой. – Она улыбнулась, но едва ли ее глаза лучились. Ей не терпелось выбраться из дома Синтии, и ей было наплевать, что со стороны это может показаться грубостью. – Надо книгу дописывать.
– Окулярная петехия не всегда сопутствует умерщвлению через удушение.
Люси это знала, знала это и Мэдди.
– А найти себе жертву проще простого. – Синтия наконец встала. – Даже несмотря на то что полиция по телевидению предупреждает мужчин не связываться с девушками с садомазохистскими наклонностями.
– Э-э-э… да-да. – Люси посмотрела на папку в руках Синтии и подумала, имеет ли смысл сосчитать до трех, схватить ее и бежать отсюда.
– Мужчины все равно идут на контакт. Каждую пятницу и субботу они толкутся у стойки бара, словно акулы. Стоит им подплыть поближе, и сразу видно, что это лишь падальщики.
Люси посмотрела на Синтию, она что-то вообще перестала ее понимать.
– Я… О чем вы?..
– Ты все испортила, – сказала Синтия. – Все испортила.
Люси почувствовала, как напряглась кожа на затылке. Должно быть, она ослышалась.
– О чем вы говорите?
– В самом начале я писана тебе, чтобы ты поняла, какая я умная и на что способна. Не хуже тебя, только в своей области. Твои книги всегда радовали меня, и я хотела отблагодарить тебя, – сказала Синтия с таким видом, будто они обсуждали, какой стиральный порошок лучше выводит пятна. Но обсуждали они вовсе не стиральный порошок. Люси не сомневалась, что смотрит в глаза убийце. – Сначала я хотела прислать тебе рецепт какого-нибудь печенья, но я не знала, любишь ли ты сладости.
– Я люблю сладости. – Люси сделала шажок назад, ее рука скользнула в сумочку.
Она не тешила себя надеждой, что Синтия позволит ей уйти. Пальцы нащупали бумажник, сотовый телефон, солнцезащитные очки и помаду.
– Когда я послала тебе первые письма, и ты не отнесла их в полицию, я решила, что ты поняла – этих грязных свиней нужно наказать. Я так образовалась, потому что устала от одиночества. Я думала, мы подружимся. А потом я увидела тебя с ним и сразу догадалась – это ложь. Ты обманывала меня.
– Мне жаль, что так получилось, – промямлила Люси, бочком продвигаясь к двери. Она нащупала визитницу и освежитель дыхания.
– Ничего тебе не жаль. Ты не умиротворишь меня.
– Прости. – Люси начинала злиться, и ей пришлось взять себя в руки. Не похоже, чтобы Синтия была вооружена, а Люси была на взводе, так еще неизвестно, чья возьмет, если дело дойдет до драки.
– Все не так просто. – Синтия преградила ей путь к двери. – Это ты в своих книгах надоумила меня использовать перчатки, чтобы не оставлять отпечатков, и парики. А еще оставлять ложные улики. Я оделась в красное и бирюзовое, а когда была в мотеле на Чинден, всем стало понятно, что я имею отношение к "Обществу павлинов". Я была уверена, что кто-нибудь заметит меня. – Она гордо вздернула подбородок и положила папку на полку, томик "Белоснежки и семь гномов" упал на пол. – Я великолепно сыграла.
Люси нащупала ручку, но никак не могла найти электрошокер. Она все еще была спокойна, хотя уже начинала впадать в отчаяние.
– Ты действительно великолепно все сделала.
– Я не оставила никаких улик ни в домах, куда заходила, ни в мотеле. Меня там словно и не было. Я научилась этому у тебя.
– Но мои книги лишь вымысел. – Люси почувствовала под пальцами бронзовый кастет и просунула пальцы в дырки. – Это не инструкция к применению.
– Ты приказала мне убить их, не уходи от ответа сейчас. Я не позволю тебе.
– Тебя все равно поймают, – сказала Люси и наконец нашла электрошокер. Она бы предпочла булаву. – Ты оставила отпечатки пальцев в машине Роберта Паттерсона.
Синтия прищурилась и раздула ноздри.
– Ты опять лжешь. Я действовала очень аккуратно и ничего не трогала. – Она протянула руку и взяла невесть откуда кухонный нож.
"Черт".
– Полиция знает, что я здесь. – Люси решила блефовать. Она сделала несколько шагов назад, не сводя взгляда с пятидюймового лезвия.
Синтия покачала головой и шагнула к Люси.
– Ты, может, хорошо пишешь, но врать не умеешь. Я умнее их. Я умнее тебя.
– Ты оставила отпечаток пальца на конверте, который бросила в мой почтовый ящик.
Это остановило Синтию на секунду. Она нахмурилась, как будто опять не желала признавать очевидного.
– Перестань врать! – Она ринулась вперед, Люси выхватила из сумочки руку с кастетом и ударила. Она попала Синтии по лбу, и та упала. Люси попыталась проскочить к двери, но сделала лишь пару шагов – Синтия схватила ее за лодыжку. Люси упала на бок. Синтия тут же оказалась сверху.
– А я думала, мне будет горько убивать тебя.
Люси перекатилась на спину, приставила электрошокер к костлявому бедру Синтии и нажала на кнопку. Ничего не случилось.
– Черт!
– А мне вовсе и не горько. – Синтия занесла над головой нож.
Мозг Люси лихорадочно работал. Она не хотела так умирать.
Снаружи раздался крик, и в следующую минуту входная дверь слетела с петель, солнце ворвалось в комнату. Синтия удивленно посмотрела на дверь и получила пулю девятого калибра промеж глаз. Голова ее запрокинулась. Люси поспешила выбраться из-под тела. Она вскочила на ноги и практически упала в объятия Куинна. Ей не нужно было поднимать голову, чтобы увидеть, что это он.
– Она пыталась меня убить, – всхлипнула Люси.
– Знаю.
– Я ее кастетом ударила.
– Умница.
– А электрошокер не работает. – Она попыталась посмотреть на труп через плечо, но Куинн не дал ей.
– Не стоит тебе смотреть на это, – сказал он.
Курт Вебер прошел мимо них, и Люси бросила взгляд поверх плеча Куинна на лужайку, где стояла белая машина с красными проблесковыми огнями.
– Она умерла? – спросила Люси.
– Еще до того, как коснулась пола, – ответил Курт.
Люси затрясло.
– Это она, К-куинн.
– Знаю. – Он убрал пистолет в кобуру. – Ты не ранена?
Люси покачала головой.
Куинн взял ее под руку и вывел на полуденное солнце. Они подошли к джипу. Дверца с водительской стороны была открыта. Куинн дотянулся до микрофона стационарной рации. Он выпрямился, от микрофона к рации тянулся корд. Куинн назвал код и доложил обстановку. Люси держалась за дверцу, чтобы не упасть. Она подставила лицо теплым лучам солнца. Ей казалось, что она разваливается на части. Она не могла вздохнуть полной грудью. Во рту пересохло, горло горело.
Куинн бросил микрофон на сиденье, достал из багажника одеяло и укутал Люси.
– Дыши глубже, иначе упадешь в обморок. – Он погладил ее по плечу через одеяло. – У нас не так много времени до приезда полиции, так что мне нужно, чтобы ты была в сознании. Мне важно, чтобы ты поняла то, что я собираюсь тебе сказать.
Сосредоточившись на лице Куинна, она заставила себя сделать вдох.
– Хорошо.
– "Скорая" на пути, они посмотрят тебя. Если тебя положат в больницу, то там и снимут показания. Если с тобой все в порядке и в больницу тебя не положат, то кто-нибудь отвезет тебя в участок и снимет показания там. Не знаю, кто это будет, но уверен, все будет нормально. Расскажи все, что знаешь.
– А т-тебя т-там не будет? – спросила Люси, клацая зубами. Дышать она уже могла, хотя и с трудом, а вот остановить дрожь была не в силах.
– Я буду там, но я не смогу быть рядом. Прости.
Вдали послышатся вой сирен.
– Я выдержу. У тебя есть вода?
Куинн покачал головой:
– Извини, что не смог приехать раньше. – Он провел ладонью по ее щеке. – Я был по дороге сюда, когда получил твое сообщение. У меня сердце екнуло.
– Никогда бы не п-подумала, что Синтия П-пул убийца. – Люси поежилась под одеялом. – Она т-такой вежливой всегда была. Да и т-теперь, когда призналась во всем, и п-после… Она была такой спокойной. Ужас. Только в к-конце самом, к-когда совсем с катушек слетела…
Звук сирен стал ближе, Куинн прижал Люси к груди.
– Теперь ты в безопасности, – прошептал он ей на ухо. – Все кончено, и у тебя все будет хорошо.
На улицу под вой сирен и визг покрышек влетели три патрульные машины. Они затормозили у дома. За ними следом подъехала "скорая" и остановилась перед джипом Куинна.
Люси тут же сопроводили в машину, надели кислородную маску, застегнули на запястье прибор, измеряющий давление. Только спустя несколько минут она успокоилась, и весь ужас произошедшего дошел до нее. Это она могла быть мертвой сейчас, а не Синтия. Ее могла заколоть психопатка.
Нет. Она бы сопротивлялась. Невозможно представить, что все могло закончиться так печально. Ведь она из тех женщин, что и яд из раны отсосут, и акуле дадут по носу. Странно, но именно сейчас она ощутила всю прелесть жизни.
Она посмотрела на полицейских в форме и детективов в штатском, на кордон, выставленный, чтобы держать любопытных подальше от места преступления. Куинна нигде не было.
Она всюду высматривала его, пока детектив Гонзалес вел ее к машине. Наконец, когда ее уже увозили, она заметила его. Он стоял рядом со своей машиной и разговаривал с Куртом Вебером. Он поднял голову, и их взгляды встретились на долю секунды, прежде чем он отвернулся. Она увидела в его глазах необъяснимую грусть, от которой у нее защемило сердце.
В участке Люси допрашивали чуть больше двух часов, а когда все закончилось, она почувствовала, что устала до чертиков. Ей хотелось добраться до дома и прилечь на диван в обнимку с котом. Завтра она позвонит родным и друзьям и расскажет, что случилось. А сегодня она хотела лишь помыться, надеть свою фланелевую пижаму и выпить чашку чаю. Куинна лучше подождать дома. Она попросила детектива отвезти ее к себе домой, а не к Куинну.
Когда детектив Гонзалес остановил машину у ее дома, она задала ему единственный вопрос, который вертелся на языке:
– А где детектив Макинтайр?
– Я думаю, в настоящий момент он беседует с парнями из отдела служебных расследований.
– Спасибо, что подвезли, – сказала Люси и вылезла из машины. Она вошла в дом и заперла за собой дверь. Малыш вышел из кухни и громко мяукнул, приветствуя хозяйку. Люси поставила сумочку на журнальный столик и взяла кота на руки. Затем она опустилась на колени и расплакалась.
– Малыш, ты и представить не можешь, как мне было страшно, – всхлипывала она. Люси не знала, сколько просидела так на полу, обнимая урчащего кота. Наревевшись, она покормила его и пошла в душ. Люси была совершенно измотана.
После душа она надела фланелевую пижаму с розовыми собачками. Сварила куриный суп с лапшой и сталa ждать Куинна. В десять она посмотрела новости. В одном из сюжетов показали дом Синтии и снующих вокруг полицейских. Люси заметила Куинна. Он стоял у машины хмурый.