- Правильно. - Зачем отрицать очевидное? В нем хватит огня, чтобы ракетой взлететь в номер гостиницы, не касаясь подошвами асфальта. Конечно, такой жар когда-нибудь пройдет. Но явно не сегодня.
Честная. Умная. Красивая. Образованная. Что еще мужчина может требовать от любовницы? С каждой минутой ему все труднее становилось объяснять себе, почему Холли не годится в качестве жены банкира. Кого он намерен одурачить? Надо честно признаться, что он сгорает от желания к ней.
Холли хотелось, чтобы Эрик поспешил. Поскорее утолил томление, мучившее ее внизу живота и в грудях. А он намеренно медленно раздевал ее в тусклом свете номера, куда еле пробивались сквозь опущенные жалюзи солнечные лучи, и каждое движение сопровождал поцелуем.
Она с нетерпением наблюдала за его нарочито неспешными движениями. Вот он развязал галстук и повесил на спинку стула, потом снял туфли и носки и положил под стул.
Скорей, скорей, скорей, не видишь разве, что я умираю от переполняющих меня чувств, рвался из нее крик. Но она молчала. Кто ей объяснит, почему он способен творить с ней такое, что никто другой не мог?
- Эрик, зачем ты меня дразнишь? - не выдержав, прохрипела она.
- И в мыслях нет. Но в любви необходимо терпение. И самое сладкое в любви тоже терпение.
В постели Эрик был необычайно хорош. Даже слишком хорош. А когда их связь закончится, он снова станет туповатым, гребущим деньги светским ловеласом. Она запуталась в собственных навязчивых мыслях. А Эрик продолжал восхищать ее своим искусством, доводя почти до безумия...
- Я приближаюсь к Земле обетованной, - прохрипел Эрик.
Холли извивалась и изгибалась, намекая, что ждет, не дождется, когда же он удовлетворит голод, томивший ее. Но Эрик, будто не понимал ее намеков и упорно оттягивал момент наивысшего блаженства, играя ее волосами, лаская ее молочного цвета кожу.
И ей пришлось взять инициативу в свои руки, чтобы ускорить ход любовной игры.
- Ты не стесняешься показывать свое наслаждение. - На лице Эрика застыла сексуальная, сияющая, довольная улыбка.
Он что, обвиняет ее в чем-то? Как будто она могла сдерживать себя во время таких ласк. Неужели и это она делает неправильно?
- Предполагается, что я должна утаивать свои эмоции?
- Нет. Не меняйся! Ни в чем.
От слов Эрика ее охватило приятное волнение.
"Не меняйся!" Как долго она ждала этих слов. Чтобы хоть кто-то признал ее право на индивидуальность. Но почему это сказал Эрик, человек, которому не суждено быть с ней рядом?
Эрик - единственный мужчина, с которым она не может быть, если не изменится. Чтобы им остаться вместе, она должна бросить все, чего добивалась все последние семь лет. Отказаться от своей независимости. От карьеры. От равнодушия к мнению окружающих людей. Чтобы быть с Эриком, ей нужно приспособиться к жестким общественным правилам. Жена Эрика должна быть опорой общественных устоев, должна вызывать восхищение его партнеров по бизнесу и пользоваться всеобщим уважением. Мятежникам и отверженным, вроде нее, рядом с ним нет места.
Неужели ей придется отказаться от самой себя ради него? "Ты что, потеряла разум? - твердила она и сама себе отвечала: - Но иначе ты потеряешь сердце".
Ох, нет! Холли кусала губы, слезы жгли глаза. Она влюбилась в Эрика Олдена. Она не позволит ему уйти. Но устроит ли ее цена, которую придется заплатить, чтобы он остался?
- Я совершила плохой поступок, - выпалила Холли, едва Андре открыла в среду вечером ей дверь.
- Мы обе хороши, - сморщилась Андре.
- Что случилось? - Холли поморгала, услышав озабоченный тон подруги. Свои неприятности она отодвинула на задний план.
- Пока ничего, что я могла бы рассказать тебе, - Андре отбросила назад светлые волосы. - Входи. Поговорим о тебе.
- Но...
- Ты уже готова обсуждать свою ошибку, а я... еще нет. Хочешь мартини? У меня есть новый рецепт: ликер, мартини и малиновая водка.
- Соблазнительно, но не сегодня. Мне еще надо ехать. - И к тому же если она выпьет, то еще, пожалуй, расплачется. Холли опустилась на софу. - Свидания не принесли ничего хорошего.
- По-моему, если точнее, то ни одна из нас на аукционе холостяков не получила того, о чем мечтала. Зря мы тебя не послушались. Ты ведь, с самого начала была против.
- Андре, родная, я не знаю, что мне делать. У меня теперь на тебя одну все надежды. Хотя вряд ли ты сумеешь мне помочь.
- Нет, ты говори, говори, я внимательно слушаю.
- Не хочу втягивать тебя в свои дела. Мне, конечно, самой надо находить решение. Но я растерялась. Просто не знаю, куда еще можно пойти. - Холли внимательно изучала свои сцепленные пальцы. - По-моему, я влюбилась в Эрика Олдена.
Андре громко втянула воздух и открыла уже рот, чтобы ответить, но Холли опередила ее.
- Представляешь, какая глупость! Ведь я не смогу жить в его мире. Просто не смогу.
- Холли, ты и так живешь в нем.
- Ерунда. Мы с ним абсолютно разные люди. И вкусы, и привычки, и круг общения, и понимание смысла жизни - все разное. Нам бывает очень хорошо вместе, но чувства - вещь эфемерная. Они приходят и уходят. Нельзя строить отношения на любви. Нужны гораздо более основательные точки соприкосновения, чтобы скрепить узы между мужчиной и женщиной.
- Не знаю, почему ты отделяешь свою нынешнюю жизнь от прежней. Да, у тебя и у женщин, окружающих Эрика, абсолютно разный стиль жизни. Но ты ходишь к ним домой, и они ходят к тебе. Сколько женщин за эти годы купили у тебя витражи? Я несколько раз была на твоих классах. Холли, там между вами связь крепче, чем между стеклом и металлом в твоих витражах.
- Ты не права, - возразила Холли.
- Нет, это ты ошибаешься, если не понимаешь, что это и есть дружба. Да, несколько старых ведьм смотрят на тебя свысока, потому что ты работаешь не головой, а руками. Но другие посещают твои классы, просят тебя украсить их дома, знакомят тебя со своими друзьями и делятся интимными секретами, о которых они бы и слова не сказали "наемной работнице", как ты себя называешь.
- Ладно, может быть, в твоих словах и есть некоторая доля истины. Но... не только это меня беспокоит. Как мне быть с Джулианой? Она мне никогда не простит, что я спала с ее братом.
- Если ты сделаешь Эрика счастливым, простит.
- Будто у меня есть шанс это сделать, - фыркнула Холли. - А моя семья? Ты же знаешь, как они недовольны моим "маленьким хобби".
- Твоя семья пытается всунуть тебя в свою формочку для пудинга. Но я думаю потому, что они искренне беспокоятся о тебе.
- Ох, перестань. Ты что, серьезно в это веришь?
- Да, верю. Твоя мать заботится о твоей безопасности. А отец - человек старомодных нравов. Ему обязательно надо управлять твоими финансами, пока он не вручит тебя другому парню, чтобы тот взял управление на себя.
- Пожалуй, у отца действительно есть повод беспокоиться о моих финансах, - опустив голову, промямлила Холли.
- Что ты имеешь в виду?
- Я не могла даже купить холостяка. - Она сморщилась, заметив удивленное выражение Андре. - Я прилично зарабатываю в "Стеклянной радуге", но я потратила все деньги из опекунского фонда на собак и на обновление фермы. Я согласилась на пожарного, потому что надеялась, что за него дадут больше той суммы, о которой мы договаривались. Все-таки его фотографию поместили на обложку календаря. Кто-то должен был польститься на его мышцы, не обратив внимания на то, что в голове у него не слишком густо с мыслями. Мне так не хотелось отдавать свои деньги. Но в какой-то момент торговля застопорилась. Я запаниковала. И тут Эрик предложил мне выгодную сделку: если я его куплю, сказал он, то мои деньги вернутся ко мне в целости и сохранности. А еще раньше, год назад я вложила почти все мои деньги в изобретение Лайла. Понимаешь, в какую яму я скатилась бы? Что мне оставалось делать? Вот я и ухватилась за предложение Эрика. Это избавило бы меня от долгов. Но я вовсе не собиралась ходить с Эриком на свидания. Однако Октавия подстерегла нас и загнала в угол... А потом начались свидания. Одно, второе, третье... И постепенно я, как полная дура влюбилась в него. Ну вот, теперь ты вкратце знаешь печальную историю моей жизни.
- Ох, Холли, почему ты не рассказала нам о деньгах? - В глазах у Андре светилось сочувствие, а не осуждение.
- Мне было стыдно. Я хотела справиться сама со своей бедой и доказать семье, что я не пустоголовая дуреха, не способная себя обеспечить. Я собиралась до последнего отстаивать свою независимость. Гордость не позволяла мне признать поражение.
- Тебе нужны деньги? Я могу дать...
- Нет, но спасибо. - От неловкости кровь бросилась Холли в лицо. - Эрик нанял частного расследователя, чтобы помочь мне найти Лайла. Мои вложения в изобретение Лайла принесли мне большие деньги. Так что теперь я могу ни о чем не беспокоиться.
- Итак, мы снова вернулись к Эрику. Почему ты приняла помощь от него, а не от своей семьи?
- Это не одно и то же. - Холли даже застонала. - Помощь привязывала бы меня к отцу, мне пришлось бы вернуться в клуб.
- А что заставляет тебя думать, что ты влюблена в Эрика?
Холли даже моргнула от такой резкой смены темы разговора.
- Кроме секса? - Холли прижала холодные ладони к пылающим щекам. - Пожалуйста, не говори Джулиане, что я это сказала.
- Обещаю, - улыбнулась Андре. - Ну и что вас связывает, кроме сенсационного секса...
- Эрик относится ко мне, как к равной, а не как к взбалмошной девчонке. Он внимательно слушает, что я ему говорю. И понимает, что "Стеклянная радуга" - это не "маленькое хобби", как думает моя семья, а настоящий бизнес. Он даже изучал мои работы. - Она посмотрела на подругу. - Андре, он заставляет меня с уважением думать о себе и моем деле. Даже когда я нервничаю и несу что попало.
- Из твоих слов выходит, что за отношения с Эриком и впрямь стоит побороться. Будешь бороться?
- А если я проиграю? - В голосе Холли звучала тревога.
- Если не пытаться, то точно проиграешь. А так у тебя есть шанс. Разве нет?
- Да, это верно. Но все равно я боюсь. Мы ведь обе знаем, как я не люблю проигрывать. А тут если проиграю, то мне больше не на что будет надеяться. Жизнь моя потеряет всякий смысл.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Весь день Эрик не мог сосредоточиться. Впрочем, как и вчера. И позавчера.
В пятницу вечером прошло последнее свидание. Они пообедали с ее родителями. Эрику надо бы радоваться, ведь он, наконец, освободился от рыжей колдуньи, однако оказалось, что он не готов расстаться с ней. И еще вопрос, будет ли он когда-нибудь готов к этому.
Эрик бесцельно смотрел на стеклянную стенку своего офиса, когда заметил отца, который крайне редко появлялся в банке. Именно Ричард Олден и был ему нужен. Он вскочил и направился в кабинет отца, которым тот почти не пользовался.
- Папа, у тебя есть минутка?
- Определенно, сынок. - Отец жестом указал на кожаное кресло для посетителей.
Эрик пытался сформулировать свой вопрос так, чтобы не оскорбить отца. Но обычная дипломатичность покинула его.
- Почему ты позволяешь маме командовать тобой?
Хотя грубость сына прозвучала, словно гром среди ясного неба, Ричард не показал вида.
- Тебе понадобилось много лет, чтобы задать этот вопрос. Я знаю, ты потерял уважение ко мне, когда начал работать в банке. Знаю и то, что говорят обо мне некоторые служащие. Я давно уже ждал, что ты придешь ко мне и спросишь, правдивы ли эти слухи. Но ты все не приходил.
Эрик не мог отрицать правду. Он не задавал вопросов, потому что не хотел услышать признание отца в слабости.
- Сын, я позволяю твоей матери управлять нашим бизнесом, потому, что люблю ее. Доставлять ей удовольствие - для меня счастье.
- Но это твой банк. И в его названии стоит твое имя.
- Это наш совместный банк. Тридцать восемь лет назад банк семьи твоей матери, и банк моей семьи слились в одно целое. Теперь у каждого своя роль. Твоя мать руководит тем, что происходит внутри этих стен, а я изучаю то, что происходит за ними. Я предвижу, что ты успешно соединишь наши роли в одну. Но это будет позже. - Отец замолчал. - Эрик, я с удовольствием играю свою роль за стенами офисов, - продолжал он, закуривая сигару. - И если люди преуменьшают мое значение - это их проблема. Сейчас я действую за сценой, убеждаю членов совета директоров Сберегательного банка Уилсона, когда завершится слияние банков, поддержать твою мать, как президента, а тебя, как вице-президента. - На лице отца играла лукавая улыбка. - Один, два круга гольфа, несколько дружеских обедов - и они на нашей стороне. А Бакстер для всех, как кость в горле. Ему придумают какой-нибудь пост без влияния или с почетом отправят в отставку.
Эрик нахмурился. Он ошибался в Холли потому, что судил о ней, по словам других. Он ошибался в отце по той же причине. Видимо, ему надо выбирать более прямые пути. Как это делает Холли.
- Наш брак с твоей матерью получился удачным. А ты свой счастливо избежал.
Счастливо избежал. Да, теперь Эрик ясно понимал, как ему повезло, что он не связался с Присциллой. Он этого не понимал, пока Холли не ворвалась в его разлинованную по клеточкам жизнь.
После любовного приключения в гостинице прошло четыре дня. Четыре дня мучений. Она влюбилась в брата лучшей подруги и верила, что может сделать его счастливым.
В гостиную вошел Эрик с ее матерью. Холли перестала дышать. Он поздоровался с ее отцом и встретился взглядом с Холли. Не спеша подошел к ней.
- Добрый вечер, Холли!
- Эрик, - она наклонила голову ближе к нему и понизила голос, - прости, что я не сумела отговорить маму. Я бы предпочла, чтобы наше последнее аукционное свидание проходило наедине. Но все же, как думаешь, мы сможем поговорить?
- Да. - Его пальцы крепко сжали ей руку. Глаза вспыхнули неприкрытым желанием.
У Холли возникло впечатление, будто в комнате только она и Эрик. А ее родители куда-то исчезли.
- Эрик, выпьешь? - спросил отец, подходя к ним. - У меня есть отличное шотландское виски, тебе обязательно надо попробовать.
- Спасибо, Колтон. - Он отпустил руку Холли. - Непременно попробую.
- Мы гордимся, Эрик, тем, что у Холли хватило ума купить на аукционе именно тебя. Надеюсь, этот месяц прошел... приятно. - По тону его голоса можно было догадаться, что он имел в виду - терпимо.
- Да, сэр. У вас очаровательная дочь.
- Не надо, сын, подслащивать пилюлю. С Холли одни заботы. Она не похожа на моих сыновей. Те понимают свой долг перед семьей и осознают свою роль наследников "Калибр-клуба". Холли тоже рано или поздно поймет, что она неотрывная часть нашей семьи и что ей негоже находиться в отдалении. Признаться, я очень рассчитываю на тебя. Ты сумеешь убедить ее вернуться в "Калибр-клуб".
- Извините, но обязан сказать вам правду: даже не буду и пытаться. Вы видели работы Холли?
- Да, несколько штук, - отмахнулся старший Прескотт.
- Холли творит из стекла и металла удивительные вещи. Она у вас настоящая волшебница.
Оценка Эрика наполнила отца Холли гордостью.
- Если честно, то мне тоже понравились ее витражи. И все-таки мне кажется, что занятие витражами - прекрасное хобби, но не более того. А здесь у нее будет настоящая работа и обеспеченное будущее.
- Нет, сэр. Вы ошибаетесь. Я говорю вам это, как бизнесмен. Искусство Холли - это и есть ее работа. Она стала мастером и может добиться очень многого. Я не понимал этого, пока не увидел большинство ее работ. Меня удивляет, почему вы до сих пор ничего не заказали для "Калибр-клуба ".
Холли, была потрясена услышанным. Но почти тотчас в ее душу закрались сомнения. Парни часто льстили ей, когда чего-то от нее хотели. Все возлюбленные, которых она прогнала, рано или поздно пытались наводить мосты между ней и ее семьей. И все потому, что зарились на богатство и престиж Прескоттов.
Власть и престиж - это ось, вокруг которой крутится мир, сказал ей на последнем свидании Эрик. Значит ли это, что он тоже откажется ее любить, если не получит за это свою долю влияния и престижа Прескоттов? И не поэтому ли он помогал ей найти Лайла? Эрик хотел жениться на Присцилле во благо Олденбанка. Ради чего тогда он встречался с Холли?
- У детей Холли определенно будет богатое воображение. - Надин Прескотт нежно улыбалась единственной дочери.
"Дети Холли"! В ту минуту, как Надин произнесла эти слова, Эрик внезапно понял, чего он хочет. Он хочет жить с Холли. И иметь с ней общих детей. Он влюбился в неукротимую и чертовски соблазнительную Холли Прескотт. Когда-то он думал, что она самый неподходящий кандидат на роль жены банкира. Теперь же понял, что лучше ее ему никого не найти. Она единственная. И он всем сердцем любит ее. А как не любить такую честную, умную, красивую и образованную женщину? Ее улыбка наполняет его энергией, а любое прикосновение превращает в подростка, пришедшего на первое свидание. Подумав о ее волшебных губах, он вдруг насторожился. Почему она весь вечер молчит?
В этот момент Холли вскочила со стула.
- Перестаньте меня сватать к Эрику! Папа, неужели ты думаешь, что я сама не могу найти себе мужчину? Неужели ты и правда считаешь, что я настолько ужасна во всех отношениях, что тебе придется покупать мне жениха?
- Принцесса, я не...
- На что ты надеялся, когда обещал, что Олдены будут финансировать твои многомиллионные планы строительства? - Она вихрем повернулась к Эрику. - А для тебя я, значит, была еще одним деловым партнером? Еще одна Присцилла? - Она бросилась к дверям.
Боль в ее голосе передалась Эрику. Его грудь стеснило, и ему стало трудно дышать.
- Я выйду замуж только тогда, когда найду человека, который полюбит меня ради меня одной, не думая о тех выгодах, которые дает родство с Прескоттами, - крикнула она напоследок.
Ты уже нашла его, это я, подумал Эрик. Безграничное презрение к самому себе захлестнуло его. Ты идиот, Олден. И будешь совершенно круглым идиотом, если позволишь Холли бросить тебя.
Он тут же взял себя в руки и повернулся к шокированным хозяевам.
- Спасибо за прекрасный обед! И спокойной ночи!
Когда он догнал Холли, она уже сидела в своем джипе с включенным мотором. Глазами, полными слез, она следила за его приближением.
- Холли, поверь, я не встречался с тобой ради укрепления Олденбанка.
- Вопрос в другом, Эрик. Как далеко ты готов был зайти ради своего бесценного банка? Ты хорош в постели, но не так хорош в жизни, чтобы я продалась тебе.
Он набрал в легкие побольше воздуха и с трудом выдохнул:
- Спасибо, Холли, за незабываемый месяц. Мы оба знаем, что я не смогу быть тем парнем, какого ты ищешь. Так что лучше на этом и поставить точку.
Выражение ее лица заставило его усомниться, правильно ли он поступает? Может быть, она вовсе не собиралась его бросать?
- Будь счастлив, Эрик. - Машина тронулась, а он остался стоять, потрясенный, еле держась на ватных ногах.
Любовь Холли не сделала его слабым. Зато потеря ее полностью лишила сил.