А вокруг них простерло свои необъятные владения таинственное морское безмолвие. Загадочное молчание моря притягивало Кэти, манило в свои необозримые сказочные дали. И ей казалось, что она движется в высоких чертогах могучего подводного царя и вот-вот из-за темного каменного угла рифа вылетит ей навстречу его стремительная золотая колесница.
Но вдруг резкий глухой всплеск прервал ее фантастические видения. Кто-то в темном гидрокостюме, опутанный ремнями акваланга, судорожно бился в воде недалеко от них. Кэти повернулась в ту сторону и поплыла на помощь. Подоспел и Джордан. В силуэте беспомощно барахтавшегося человека они узнали Тару.
Она так энергично работала руками и ногами, что всего через одно мгновение оглушенный ею Джордан уже отлетел в сторону, перевернувшись вверх тормашками. А Кэти вдруг поняла, что мешает Таре сориентироваться под водой. У нее был закрыт регулятор воздуха, и она не могла дышать. Нащупав свой запасной баллон, Кэти прислонила его шланг к губам Тары, а пришедший в себя после удара Джордан, придержав ее руки, помог им всплыть на поверхность.
Девочки и Анхел ждали их на яхте. Джо поддержал поднимавшуюся на борт взволнованную Тару, и через минуту все уже были на корме.
- Вы, монстры! Твари! - пронзительно завизжала Тара. - Это вам даром не пройдет, злобные маленькие чудовища!
- Что случилось? - спросил, нахмурившись, Джордан.
- Извини, но я до сих пор в ужасе, - сквозь рыдания стала объяснять Тара. - Я думала, что утону.
Она бросилась на шею Джордану и, всхлипывая, принялась рассказывать:
- Мне так хотелось понырять. Самой научиться. Чтобы ты мог гордиться мной и я могла составить тебе компанию.
- Так что же все-таки случилось? - мягко спросила Кэти, наблюдая за тем, как Джордан помогает Таре снять мокрый гидрокостюм.
- Тара стала расспрашивать нас о подводном плавании, - невинно улыбнувшись, начала отвечать Алекс.
- Ну, мы и рассказали ей кое-что, - продолжила, пожав плечами, Брен.
- А мисс Хьюз решила попробовать, как это будет выглядеть на деле, - поддержал их Анхел. - Она так быстро собралась и прыгнула в воду, что мы не успели удержать ее.
- Неправда, - возмутилась Тара. - Вы видели, как я одеваюсь, и ничего не сказали мне.
- Но мы никак не могли подумать, что вы, такая рассудительная женщина, решитесь на подобный отчаянный поступок, - с недоумением развела руками Алекс.
- Ладно, - решительно вмешался в разговор Джордан. - Что бы ни случилось, мы об этом больше говорить не будем. Все вели себя недостаточно разумно. Но впредь чтобы ничего подобного больше не было. Вы слышите меня?
- Она не спрашивала нас, как открыть воздушную заслонку, - шепотом пояснила Брен матери.
- Ох, Джордан. - Вся в слезах, Тара была в состоянии лишь повторять его имя.
- Успокойся. Все уже в порядке, - сказал Джордан и повернулся к остальным. - Я думаю, вряд ли кому-нибудь захочется еще сегодня нырять. А потому нам пора домой.
Он успокаивающе похлопал по плечу Тару и посмотрел на Джо, который, согласно кивнув, принялся укладывать разбросанное по палубе снаряжение для подводного плавания. Когда с этим было покончено, Джордан стал к рулю, и "Песчаная акула", совершив поворот, легла на обратный курс.
Дорога домой показалась томительной и длинной. Добравшись наконец до пристани, все, устав от утренних приключений, разбрелись кто куда. Тара и Джордан расположились на веранде в шезлонгах, а Кэти с дочерьми прошли на пустую в это время суток кухню.
- Послушайте, - сказала им Кэти, - не устраивайте Таре всякие пакости и мелкие злодейства. Ведь я знаю: вы нарочно разыграли эту историю с аквалангом.
- Нет, мама, что ты, - возразила Алекс. - Мы даже предупредили ее, что нырять одной очень опасно.
- Да, но вы не остановили ее, когда она стала надевать снаряжение.
- Мы не обратили на это внимания, - поддержала Брен сестру. - Мы думали, что она просто экспериментирует. Задает вопросы, осматривает гидрокостюм.
- Даже отвечать на ее вопросы и показывать ей акваланг и то не стоило. Она могла погибнуть из-за вашей неосмотрительности.
- Ну уж, - фыркнула Алекс, - там всего было тридцать футов глубины.
- Утонуть можно и в ванне, - сердито одернула ее Кэти. - И прошу вас: не старайтесь изменить наши отношения с отцом. К добру это не приведет.
В дверях появилась Сэлли. Тихо мурлыча про себя какую-то незамысловатую мелодию из старого кинофильма, она при всеобщем молчании неторопливо прошествовала к холодильнику и, некоторое время покопавшись в нем, нашла большую бутылку содовой и тарелочку с мелко накрошенным льдом. Наполнив всем этим высокий стакан, она недоуменно посмотрела на стоящих перед ней внучек.
- Как вы могли так поступить с Тарой? - покачала она головой. - Зачем вы надоумили ее нырять одну?
- Но все было совсем не так, - начала оправдываться Брен.
- Она же могла утонуть, - перебила ее Сэлли. - Ох уж эти ваши уловки, лишь бы помочь матери. Вам не следует вмешиваться в эту историю. Пусть Кэти разбирается в ней сама. Только она одна и может всерьез соревноваться с Тарой.
- С тридцатилетней королевой красоты?
- Зато у вашей матери выше коэффициент умственного развития.
- Но, бабушка, ты забываешь, какое значение имеет в таких делах размер бюста.
- О, у Кэти с этим тоже все в порядке, - лукаво посмотрела на дочь Сэлли. - Высокие, красивые груди - все как положено.
- Мама, что ты такое говоришь! - возмутилась Кэти.
- Правду, дорогая моя, и только правду. Впрочем, я что-то слишком заболталась с вами. Мне нужна была лишь содовая со льдом.
И Сэлли, весело подмигнув Кэти, вышла из кухни. Из коридора снова раздалось ее мелодичное мурлыканье.
- Да, мамина грудь ничуть не хуже, чем у Тары, - сказала Алекс, обернувшись к Брен. - А значит, ей есть чем бороться с соперницей.
- Девочки, - недовольно одернула их Кэти, - займитесь-ка лучше собственной анатомией и физиологией. А еще лучше - своим воспитанием. Я надеюсь, что сегодня утром все произошло случайно. Но если подобные случайности будут повторяться, то имейте в виду, мне придется принять самые суровые меры! Вы поняли меня?
Не дожидаясь ответа, она вышла из кухни и направилась к бассейну.
Глава 14
Густая блестящая пена белыми мохнатыми сугробами громоздилась поверх теплой, расслабляющей тело воды. Откинув голову на край высокой голубой ванны, Кэти с интересом просматривала рукопись, которую захватила с собой из Нью-Йорка, - ее листы лежали на плетеной скамеечке.
Содержание текста ей определенно нравилось. Стремительный, захватывающий сюжет, резкий, решительный стиль, живые, рельефные описания - все говорило в пользу автора романа. Зря, между прочим, некоторые снобы считают детективные романы "макулатурой". Действие разворачивалось в Техасе. Убийство, суд над любовником убитой женщины, смертный приговор, приведенный в исполнение, - и вдруг найдена веская, неоспоримая улика, доказывающая непричастность казненного к убийству. Паника, шок, и все начинается снова.
Кэти отложила в сторону прочитанную страницу и тут услышала стук в дверь своей комнаты.
- Кто там? - крикнула она, приподнявшись в ванне.
- Джордан. Можно войти?
- Нет, я принимаю ванну.
Но уже хлопнула дверь, в спальне послышались шаги - и вот уже Джордан на пороге ванной комнаты. Кэти вздохнула и спряталась под белыми клубами пены.
- Но, Джордан, - запротестовала она, - я ведь моюсь.
- Это я уже понял, - ответил он. - Но говорить-то ты, надеюсь, можешь?
- Ты не должен здесь находиться.
- Почему же? А может быть, я забыл что-нибудь в этой комнате.
- В доме полно гостей. Вдруг кто-нибудь застанет тебя здесь?
- Тогда я спрячусь в ванной. И там никто не найдет меня. Разве что придет твой молодой симпатичный увалень.
- Джереми спит.
- Надо же! В такое время?
- А тебе бы не мешало быть рядом с Тарой.
- Но сейчас я рядом с тобой и хочу с тобой поговорить.
- Поговорить мы, конечно, можем. Но не надо играть чувствами других людей. Тара и без того пережила сегодня серьезное потрясение. А ты снова хочешь заставить ее мучиться.
- Не слишком ли ты хлопочешь о ее самочувствии? Уж не скрывается ли за этим твое беспокойство о мнении Джереми?
- Не болтай глупости.
- Тара прекрасно себя чувствует и совсем не нуждается в твоей заботе. А я хотел лишь спросить, не составишь ли ты мне компанию на этот вечер. В семь зайдет Мики, и мы отправимся ужинать в местную закусочную. Кстати, там есть отдельные кабинеты, где можно поговорить.
- Хорошо, - согласилась Кэти, - но как мы это объясним Таре?
- Она прекрасно знала, что всю эту неделю я буду очень занят. И теперь ей не на что жаловаться.
- И все же это как-то некрасиво.
- Брось. В конце концов безопасность наших дочерей касается только нас двоих.
- Но Тара тоже может помочь нам.
- Да с какой стати, не пойму, ты ее так защищаешь? Будто она тебе близкая подруга или родная дочь.
- Я всегда защищаю маленьких.
Джордан улыбнулся. И Кэти вдруг почувствовала благодарность судьбе за то, что родилась женщиной, вновь ощутила праздничную полноту жизни. Вся ванная комната наполнилась мягким, живительным теплом, а в углах ее словно засветились разноцветными огоньками маленькие карнавальные фонарики. Или это заиграли всеми цветами радуги легенькие, наполненные светом пузырьки пены? Кэти осознала, что все эти годы в ее жизни было так мало живой, страстной любви, так мало секса. Что все это время ей так не хватало настоящей нежности.
Кэти почувствовала, как поднимается в душе, окатывая теплыми волнами ее затуманившееся сознание, глубокое, как морское безмолвие, и жаркое, как летний день, томительное, страстное желание. И она с благодарностью подумала о густой белоснежной пене, что надежно скрывает от посторонних глаз ее неуместное любовное смущение и помогает ей удерживаться от новых нелепых безрассудств.
- Чем это ты занимаешься? - спросил Джордан, взяв в руки лежавшую на низенькой скамеечке рукопись.
- Читаю, - пробормотала смущенная Кэти.
Нужно было встать и убрать рукопись подальше от воды. Но она боялась, что затвердевшие, набухшие соски выдадут Джордану скрываемое ею желание.
- Читаешь? Здесь?
- А что в этом странного? Не думаешь ли ты, что я и читать уже не в состоянии?
- Нет, не думаю. Ты ведь у нас вообще молодец. Умудряешься работать в любом месте, в любых условиях.
- Убери, пожалуйста, листы подальше от ванны.
Джордан внимательно прочитал несколько страниц и, переложив рукопись на столик, пристально посмотрел на Кэти:
- Зачем тебе все это?
- Хочу знать, чего стоит этот роман.
- Зачем?
- Чтобы решить, будем мы его покупать или нет.
- Но ты не у себя на работе. Здесь можно и отдохнуть.
- Мы редко редактируем в офисе. Чаще всего занимаемся этим дома или вообще где придется.
- Удивляюсь тебе. В доме все вверх дном, происходят загадочные события, приезжают старые друзья, вот-вот прояснится хоть что-то об этой таинственной смерти: вдруг это действительно убийство! А ты - читаешь?
- Привычка. Знаешь, у каждого редактора есть маленькая подставка для книг с небольшим, но очень удобным фонариком. И он читает редактируемые романы и в метро, и в машине, и посреди улицы. А иногда, когда садятся батарейки его маленького фонарика, он пристраивается под большим уличным фонарем и торопливо делает свои пометки. Такая уж работа. Ничего с этим не поделаешь. А этот роман, кстати, довольно интересный.
- Интереснее, чем реальная жизнь?
- Как и в реальной жизни, в нем много и спорного, и неопределенного.
- А если рукопись упадет в ванну? - улыбнулся Джордан, низко наклонившись над Кэти, и она смущенно прикрыла грудь рукой, заметив, как поредели клубы скрывающей ее пены.
- Именно так один из крупнейших филиалов "Нью-Йорк таймс" лишился однажды своего бестселлера: рукопись утонула в ванне редактора.
- Забавная история. Чем же он занимался в своей ванне?
- Я же говорю: топил рукопись. А с ней - миллионы долларов.
- А может быть, его развлечения в ванне стоили того?
Кэти почувствовала, что сердце гулко стучит у нее в груди. Близость Джордана горячо волновала ее кровь. Давно знакомый запах его одеколона притягивал, манил к себе. И она ощущала, как с каждым мгновением убывает ее самообладание и уже нет сил сопротивляться томительному, страстному влечению.
Нужно было прогнать Джордана из ванной. Заставить его уйти и не мучить любовным желанием. И последним усилием воли, собравшись и попытавшись сосредоточиться на произносимых словах, она сказала:
- Нет, Джордан, нет. Мы разведены, мы отвечаем за других людей. Мы не должны забываться. Уйди. Оставь меня.
- Что? - сказал он шепотом, наклонившись еще ниже. - Что мы не должны?
И вдруг, резко обхватив ее руками, поставил на ноги и жадно поцеловал в губы. Поцелуй был долгим и жарким; горячей волной разлился он по всему телу Кэти, и она в одно мгновение забыла все то, что так жаждала объяснить. Нежные руки Джордана ласкали ее упругие, налитые соски, а она торопливо расстегивала пуговицы его рубашки и в жадном исступлении гладила ладонями крепкие, мускулистые плечи, твердую, широкую грудь, сильные, теплые руки.
Она добралась до его джинсов. И взвившейся взволнованной осой зажужжала, скользнув вниз, блестящая серебристая "молния". Джинсы упали на пол. А торопливые пальцы уже добрались до узких голубых плавок и жаждали разоблачения скрываемой ими тайны. И тайна не заставила себя ждать. Глухой темный огонь обжег сердце Кэти, когда ее рука коснулась таившегося в них богатства.
Джордан застонал. Он горячо стиснул ее мокрые, дрожащие от любви плечи, вытащил Кэти из покрытой пеной ванны. И их тела соединились в мощном, страстном порыве.
- Повернись, - шепнул он ей.
И вот уже, прижавшись к ее спине всем своим крепким, упругим телом, он жарко ласкал ее нагую трепещущую грудь, живот, нежные волоски между бедер. Он заставил ее нагнуться вперед, и их тела вновь слились, двигаясь в едином восторженном ритме.
Кэти чувствовала невыразимое блаженство. Ее губы бормотали бессвязные нежные слова, а руки с судорожной силой стискивали влажные края ванны. Она выгибалась, стонала, вздрагивала и вдруг закричала так громко, что сама в испуге зажала себе рот ладонью.
- Ничего. Все прекрасно, - прошептал ей на ухо Джордан.
Он все еще сжимал ее своими сильными руками. И Кэти успокоилась и улыбнулась своему минутному испугу.
В дверь постучали. В коридоре раздался голос Джереми:
- Кэти, с тобой все в порядке?
Отстранив Джордана, Кэти закуталась в полотенце и вышла из ванной. Остановившись у двери, она принялась успокаивать Джереми:
- Все хорошо. Просто я уронила баночку с кремом и сама же испугалась. Извини, что разбудила тебя. Можешь спать дальше.
- Ну что ж, если с тобой все впорядке, я и правда пойду еще немного посплю.
- Иди, конечно. У меня все прекрасно.
Кэти обернулась и взглянула на Джордана. Он стоял рядом, неторопливо натягивая джинсы и с улыбкой посматривая на нее.
- Так, значит, ты уронила баночку с кремом? - засмеялся он. - А я и не знал, что это так называется.
- Помолчи ради Бога! - нахмурилась она. - Тебе так хочется говорить пошлости?
И, резко повернувшись к Джордану спиной, отправилась в ванную. Он поймал Кэти за руку и, приблизившись, заглянул ей в глаза. Его глубокий, нежный взгляд, казалось, проник ей в самую душу. И она смущенно прищурилась, но не попыталась освободиться из его рук.
- Прости, - прошептал он ей на ухо, - я не хотел расстраивать тебя.
- Я не сержусь. Во всем, что со мной случается, я предпочитаю винить только себя.
- Но я, наверное, тоже не всегда бываю на высоте?
- Что ж. Я ведь немного старше тебя, а значит, большая доля ответственности и за это тоже лежит на мне.
- О да! - улыбнулся он. - По сравнению с тобой я еще совсем мальчик.
- И все же мне грустно, - вздохнула Кэти. - Сама не знаю почему.
- Странно. А я чувствую себя замечательно.
- Скажи, - смущенно опустив глаза, спросила она, - ведь мы расстались не потому, что у нас что-то не ладилось в наших сексуальных отношениях?
- Конечно, нет. С этим у нас всегда все было прекрасно.
- Да, но одного секса, увы, мало для создания крепкой семьи.
- Но и он очень важен.
- Не потому ли тебе так нравится Тара? У нее, наверное, самое красивое телосложение - просто мечта любого мужчины? И тебе очень хорошо с ней?
Кэти хотелось быть дерзкой, хотелось победить Джордана в этом непринужденном словесном поединке. Но он лишь печально улыбнулся в ответ.
- Тело-то у нее красивое, - согласился он.
- И к тому же молодое, - добавила она, недовольная, что сама же вынудила Джордана признать достоинства Тары.
- Но я всегда любил только твое. И ты сохранила его в замечательной форме.
- Неужели?
- Да. Я ведь тоже старался все эти годы выглядеть как можно лучше. Но когда я увидел рядом с тобой этого древнегреческого бога, я понял, что вряд ли смогу состязаться с ним.
- Это ты о Джереми?
- О нем.
- Тело-то у него красивое, - улыбнулась она, повторив интонацию Джордана. - Но мне всегда нравилось только твое.
- Спасибо.
- И ты сохранил его в замечательной форме.
- Неужели?
- Уверяю тебя.
- Чтобы доказать тебе это, я готов заниматься с тобой любовью бесконечно.
- Мы и так уже наделали много глупостей. Нам надо остановиться. Кроме неприятностей, это нам ничего не принесет.
- Одну неприятность мы уже имеем.
- Какую? - испугалась Кэти.
- Твоя рукопись. Как я ни старался ее спасти, она все же упала в ванну и, боюсь, безнадежно промокла.
- Что ты говоришь! - вскрикнула Кэти и со всех ног бросилась спасать погибающий роман.
Рукопись и правда была в крайне плачевном состоянии. Ее листы набухли и покоробились, а некоторые из них слиплись друг с другом и, расползшись на кусочки, превратились в кучу макулатуры - теперь уже в прямом смысле слова.
Кэти было и смешно, и грустно. Она сидела на полу, перебирая остатки безнадежно утраченного романа, а Джордан, стоя над ней, спокойно наблюдал, как она пытается что-то рассмотреть в этих мокрых рваных листах.
- Помоги мне, - обратилась она к нему.
- У тебя все равно ничего не получится.
- Я хочу найти титульный лист с адресом и телефоном автора. А, вот седьмая глава целиком. Вот восьмая…
Джордан, вздохнув, присел рядом с ней на корточки. Он поправил полотенце, сползшее со спины Кэти, и поднял с пола какой-то мокрый, менее других исписанный лист.
- Вот он, - протянул он его Кэти.
- Замечательно. - Она подхватила лист и кинулась к телефону.
- Подожди, Кэти! Ведь сегодня суббота. Не лучше ли отложить это дело до понедельника?
- Время не терпит. К тому же я точно знаю: есть еще один экземпляр.