Кабинет… Ну, кабинет и кабинет, ничего особо примечательного там не было. Необжитой разве что. Какой-то непроходимо казенный. Ни мягкого кресла для начальственно-любимого себя, ни каких-то дорогих этому самому начальнику вещей - будь то фотография в рамочке или грамота на стене. Здесь не вручали грамот за особые заслуги? Ну, хоть вымпел какой, знак отличия именно их… бригады? отдела? подразделения? А, собственно, у кого мы вообще?
Именно об этом и спросила, сразу после начальственного: "итак, фамилия, имя, отчество…".
- А вы, простите, кто? Люди, поймавшие нас, не представились. Вы - тем более. Прежде, чем что-либо говорить, хотелось бы понять, с кем я имею дело. Вы Стражи Границы? Стражи Правопорядка? Просто группа друзей, начитавшаяся книжек про Дракос… Дракулу?
- Ишь, какая прыткая! Книжек мы, видите ли, начитались! - недобро смотрит на меня "большой начальник". - За книжками - это вон к нему, - он кивком головы указывает на вызванного вести протокол мужчину. Довольно молодого, но не слишком спортивного на вид. - А мне все больше протоколы вскрытия читать приходится. О результатах деятельности таких вот красавиц с красавцами, как с тобой доставили. Девять трупов только за последние шесть дней. И все - в этом районе! Ты была бы десятой, не будь наш отряд срочно передислоцирован этот город и не начни прочесывание местности. Так что меньше гонору, и начинай отвечать на вопросы. Фамилия? - последнее он просто рявкнул.
- Алентова.
Он так и не ответил, кто он, или, вернее, кто они. Но было уже не важно. На самый главный вопрос он, сам того не зная, ответил. Нас ждали. Специально подготовленные и обученные люди. Именно в том месте, где мы должны были появиться. Потому что некие вампиры вот уже неделю старательно привлекали к этому месту внимание местных "охотников на ведьм". И привлекли.
Шесть дней назад, если верить тому, что я услышала у Владыки, прохода по реке еще не было. Граница была закрыта. Абы кто, даже из вампиров, здесь не шлялся. На пересечение Границы нужен пропуск. А если пропуск есть, то пересечь ее можно где угодно. А если ты ее пересек…
Яся была права, отпуская меня "погулять" Владыка рассчитывал, что мы не вернемся. Запугивая Ясмину, что с детства боялась его до нервной дрожи, удаляя от нее всех, кто мог бы ее остановить и образумить, выставляя меня напоказ на том приеме… И эти сожаления Ноэра, что меня "можно было бы использовать по-другому"… И то, как жестоко покарал Ноэра Владыка - не за то, что "жрал", нет, за то, что мешал мне слушать и чуть не сорвал ему всю игру.
А Яська чувствовала, но… Но дала себя убедить, слишком уж хотелось спастись. Спаслась. "Как Ара". В этом тоже был смысл, она должна была знать, почему погибает, должна была понять перед смертью, кто и за что… Полагаю, она поняла. Куда быстрее, чем я. Но вот объяснить мне уже не успела.
- Имя? - допрос продолжался.
- Лариса.
- Отчество?
- Простите?
- Отчество. Твое. Как.
Терпением он не отличался.
- Я не понимаю вопрос.
- Отец у тебя есть? - с тяжелым вздохом, словно сомневаясь в моем душевном здоровье.
- Конечно.
- И зовут его как?
- Сергей Алентов.
- Значит впредь на вопрос "отчество" ты всем отвечаешь "Сергеевна", не морочишь людям голову и не тянешь время, - разъясняют мне с еще одним вздохом. - Далее. Дата и место рождения.
- Двадцать шестое апреля семь тысяч четыреста семидесятого года, гор…
- Семь тысяч? Ты у нас еще и девочка из будущего?
Некоторое время просто смотрю на него недоуменно, потом вспоминаю:
- Ах, да. Мне говорили, у нас с вами разное летоисчисление. Но по-вашему я не знаю.
Энтузиазм ушел. Подъем, злость, непокорность, уверенность "пробьемся!" - все ушло. Наваливалась усталость. И апатия. Не было побега. Прорыва наперекор всем и всему. Была ловушка, куда завлекли Яську, сыграв на ее страхах и на ее совести (или жалости к людям) - не так уж плохо знал Владыка свою приемную внучку. А я всего лишь исполнила роль приманки. Должна была завлечь. И завлекла… Лоу был прав, Владыка не простил… Лоу был прав, я ее погубила…
- Да что ж ту дебилкой-то претворяешься? - раздражается начальник. - Полных лет сколько?
- Двадцать один.
- Родилась где?
- За горами. У нас они называются Западными, а для вас они, наверное, Восточные, я не знаю…
- За горами, значит, - он смотрит на меня весьма скептически. - Ну, раз за горами, значит, у нас налицо незаконное пересечение границы, и я обязан буду депортировать тебя на родину в кратчайшие сроки. Разумеется, если за тобой не числится более тяжких преступлений.
- Обязаны будете что? - опять не поняла его я.
- Вернуть тебя обратно за горы, что ж еще, - пожимает он плечами. - У тебя ведь, как я понимаю, нет разрешения на въезд, соответственно, находиться на территории нашего государства ты не имеешь права.
- Да вы что?! - я, наверно, белею от ужаса. - Я же человек! Я бежала к вам, к людям, потому что моей жизни угрожала опасность… Если вы вернете… меня же убьют!
- То есть все-таки опасность… И как же ты дожила там до столь серьезных лет, если там так опасно, хотелось бы знать?
- Как и все до определенного времени. Просто потом я попала в поле зрения вампиров и оказалась невольно втянута в их семейный конфликт… Не все вампиры считают достойным своего имени и статуса поддерживать отношения с людьми, поэтому…
- Что-то ты врешь, девочка. За горами людей нет, это общеизвестно. Поскольку ужиться с подобными тварями…
- Нет?! - я аж вскочила от возмущения. - А питаются они, по-вашему, чем? Березовым соком? А все те тысячи пленных, которых они изымали с этих территорий несколько столетий назад - они что, все сгинули единомоментно? Их всех сожрали в тот же день? Что ж тогда вас-то всех не трогают?
- Нашла о ком вспомнить. А не приходило в голову, что потомки тех, что в течение столетий рождались и умирали в плену у этих тварей, едва ли сохранили бы человеческий облик? Им просто негде было бы выучиться хорошим манерам. И им давно уже не требовалась бы столь богатая и грамотная речь. И они просто патологически были бы не в состоянии повышать голос на тех, в чьей власти находятся, - он смотрел на меня, словно на пойманную на лжи первоклассницу. - Так что все твои попытки косить под простушку, не знающую, какой сейчас год или что такое отчество, считай, провалились. Вариантов вижу ровно два: либо ты действительно из-за гор, и тогда ты специально обученный вампирами лазутчик-диверсант, пойманный при попытке проникнуть на нашу территорию. Либо ты завербована вампирами для тех же целей из местного населения, поскольку потомки уведенных в плен людей за прошедшие века оскотинились настолько, что воспитать из них что-либо путное уже невозможно… И что-то мне кажется, что последний вариант куда вероятней.
"За горами людей нет", "оскотинились настолько"… Я чувствовала, что щеки мне заливает румянец. Ненавижу. Как же я его сейчас ненавижу!
А он смотрит с такой понимающей ухмылкой, явно принимая мой румянец за признание в его правоте. И понятно, что ничего уже не докажешь, что он все решил, но молчать…
- Назвать человека животным в моей стране считается самым страшным из оскорблений. Всегда подозревала, что это придумали вампиры, чтобы противопоставлять нас - жителей Страны Людей, формально независимого от вампиров государства - и тех, кто живет на территории Страны Вампиров и официально предназначены вампирам в пищу. Вот их действительно называют животными и содержат в условиях, далеких от цивилизованных. Все знают, что вампиры питаются ими, и никому их не жалко, "ведь они же животные". Вот только скотом их не называет никто и никогда. Нашими дикими, лишенными разума предками - это да, но не скотом. Даже вампиры со всем их цинизмом до такого не додумались. А вот люди, те самые, свободные и настоящие люди, которые и существуют-то только потому, что есть мы - несвободные и ненастоящие, пошли значительно дальше. Объявили нас всех скотом и отреклись от родства! Конечно, теперь нас не надо спасать от нашей участи, за нас не надо переживать, о нас не стоит даже помнить. Хотя, быть может, наши с вами предки, жившие триста лет назад, были родными братьями: мой попал в плен, а ваш вовремя уехал из города по делам.
- Что ты заканчивала? - невпопад поинтересовался он, ничуть не тронутый моей тирадой.
- Светлогорский государственный университет, - тем не менее, ответила, раз уж он интересуется. - И я не закончила, отучилась всего два курса. Потом попала за Бездну. Там образование для людей не предусмотрено.
- За бездну - имеется в виду за Границу? За горы? - деловым тоном уточнил он.
- Нет, Бездна это не горы. Это провал, разрыв земли по руслу одной из Великих Рек. Она, конечно, является границей между землями людей и вампиров, но официально ее никто так не называет. Граница - это внешний контур всей территории. А Бездна - наша, внутренняя, - пояснила ему, радуясь, что он начал слушать, а не обвинять меня дракос знает в чем. - Она на востоке. Собственно, Страна Людей расположена между двух естественных преград… - дальше я что-то бесконечно долго ему рассказывала, он задавал наводящие вопросы, Каховский печатал. О географии, политическом устройстве, экономическом, социальном, характере моих взаимоотношений с вампирами - обо всем подряд и обо всем вперемешку, словно он надеялся меня запутать, будто все ждал оговорки, ошибки.
Хотя - я не знаю, с чем он сличал мои ответы. Он старательно делал вид, будто не знает о жизни за горами вообще ничего. И все еще не верит, будто я и в самом деле оттуда. Что не помешало ему раз пятнадцать в самых различных вариантах спросить, а какое же, собственно, у меня задание.
Как вышла из кабинета, помню уже как в тумане. Да и что послужило причиной - то ли я не смогла больше говорить, то ли он слушать - прошло мимо моего сознания. Смутно помню, что меня фотографировали для каких-то документов, отобрали (с подробной описью и под роспись) верхнюю одежду, рюкзак со всеми вещами и "ювелирные украшения". Стоит ли упоминать, что последние я больше никогда не видела?
Полуживую от усталости и с сильнейшей головной болью меня отвели в какую-то столовую, где накормили чем-то, от чего не запомнился ни вкус, ни вид. Возможно потому, что на предложенной мне порции лежал кусок мяса и пах он просто омерзительно. Мясо сдвинула, остальное удалось проглотить. Затем меня отконвоировали в помещение, где имелась кровать. И этот день для меня все-таки кончился.
О том, что на окнах комнаты, где я ночевала, решетки, а дверь заперта на замок, я узнала уже наутро. Впрочем, тюремной камерой я бы это помещение все же не назвала. Скорее было похоже, что комнату просто срочно переоборудовали. На полу остались следы от многолетнего нахождения здесь совсем другой мебели, а у дальней стены - пара запертых железных шкафов. А вот туалет предусмотрен не был.
Пришлось стучать в дверь, позабыв про гордость. Открыли довольно быстро, без слов отвели - и в туалет, и в столовую. Туалет был в дальнем конце коридора, столовая - вообще на другом этаже, рук мне никто не связывал, в предплечье железной хваткой не вцеплялся… Не тюрьма, ну вот никак. А я… вроде и пленница, но почему-то не изолирована. Не мне еду, а меня в общую столовую. Или это для того, чтоб я надеялась на возможность договориться, была сговорчивей? Или они сами еще не определились, кто же я - преступница или жертва? Или просто не тюремщики они были, вампиров ловить предполагали, а вот людей - как-то нет, не подготовились?
Сопровождавший меня молодой парень "ничего не знал" и "полномочий отвечать не имел". На этом его словарный запас исчерпывался. В связи с чем не раз, конечно, помянула местного начальничка, считавшего, что для потомка "оскотинившихся" я говорю неправдоподобно много слов в минуту. Или просто знаю их излишне много. Ну, так вот он, его "не оскотинившийся" идеал. Любо-дорого послушать!
Закончить завтрак в молчании, тем не менее, не удалось.
- Лариса! Вот вы где. Доброе утро, - ко мне спешил Каховский. Тот самый мужчина, что вчера был вызван вести протокол. И, в общем-то, ничем более к своей персоне внимания не привлек. - Вы ведь уделите мне немного времени? - поинтересовался скорее из вежливости, поскольку уже подсаживался к моему столику, не дожидаясь ответа. - Полковник разрешил мне побеседовать с вами. Так сказать, в частном порядке, без протокола.
- Полковник? - слово было мне незнакомо. Или это фамилия вчерашнего начальника?
- Ну, понятно, никто не знает доподлинно, какое у него звание, все же очень секретно, и вообще мы организация не военная, - он даже попытался мне подмигнуть, хотя вышло, надо сказать, не очень. - Так что это, скорее, прозвище.
- Понятно, - кивнула, мало что поняв из этих объяснений. - Ну а вы?
- О, простите, я не представился. Меня зовут Никита. Никита Каховский. Я, вообще, писатель.
- Писатель, - киваю. Ну что ж, случается…
- Ну, как писатель? Понимаете, я исследователь. Изучаю тайну аномальной зоны Сибирии. Знаете, еще в детстве, будучи в лагере, я наблюдал как-то ночью полет двух светящихся шаров в районе Границы. И это не было природным явлением, шары явно были рукотворны и управляемы…
- Про шары понятно, - поспешила прервать его вдохновенный рассказ, пока он не слишком увлекся. - А что за "аномальная" зона… как вы сказали?.. Сибии?
- Сибирии, - отвечает несколько удивленно. - Разве ты… разве вы… Может, можно на "ты"?
Киваю. Мне, в общем, так даже проще.
- Разве тебе не знакомо это слово?
- Впервые слышу. Как и слово "аномальная", если честно. Но про последнее могу предположить, что это исковерканное "ненормальная".
Он чуть снисходительно улыбается.
- Ну, где-то так. Но Сибирия! Как ты могла не слышать? Это же самоназвание той территории за Каменными горами, откуда ты родом!
- Территория сама себя так назвала? - гляжу на него скептически. Понятно, что оговорился в волнении, но слишком уж он… слишком. Восторжен не в меру. - Мы так не называем, - спешу продолжить, пока не начал оправдываться. - А Каменные горы - это вот эти, ближайшие? Удивительная точность характеристики. А какие у вас еще есть: стеклянные, оловянные, деревянные?
- Ну, это с древности еще повелось, - начинает он объяснять. Тогда никакой аномальной зоны не было. А горы эти именовались просто - Большим Камнем. Тогда "за Большой Камень" ходили, в основном, пушнину добывать, леса там, судя по архивным документам, богатые были. Ну а с годами Большой Камень в Большие Каменные горы превратился. Хотя их - так, в разговорах - все больше Темными называют. Потому как очень уж темная история, а что же, собственно, за ними… Значит, Сибирией вы свою страну не называете? - вновь уточнил он. - А тогда как же?
- Нет общего названия, я ж говорила вчера. Есть Страна Людей. Есть Страна Вампиров. Они подчеркнуто отдельно. Каждая сама по себе.
- Ну а для внешнего мира? Должно же это как-то называться?
- Зачем, если внешнего мира тоже нет?
- Совсем?
- Ну, по слухам… какие-то очень страшные монстры здесь, все же, обитают. Но человеку не выжить, и пробовать не стоит.
- Но ты же попробовала.
- У меня был доступ к информации. Да и выбора не осталось.
- Не помешаю? - просто аншлаг у нашего столика. Леха. Взгляд Каховского выразил такую досаду, что стало понятно: помешает, и еще как. Леху, впрочем, взгляд не смутил, охотник уселся за наш столик, вытянул ноги, сложил руки на груди и приготовился слушать, - вы продолжайте, продолжайте… А мне Полковник велел проконтролировать, - добавил все еще раздраженному его вторжением "писателю".
Конвоир, приведший меня в столовую, при появлении Лехи нас тут же покинул, более в помещении никого не было - общий завтрак, должно быть, давно прошел.
- Ну… з-замечательно, - скрипит зубами Каховский. И демонстративно отворачивается ко мне. - Ларис, я вот тут вчера посчитал… Хотел уточнить. Ты сказала, тебе двадцать один. Это уже или на днях исполнится?
- Двадцать один? - присвистнул Леха. - Детка, а я думал, тебе шестнадцать. Со своими косичками ты тянешь разве что на школьницу.
- Интересные у тебя предложения к школьницам, - мазнула по нему взглядом. И вновь обернулась к Каховскому, - двадцать один уже. Двадцать два будет на днях. В чем принципиальная разница?
- Так в датах! Летоисчисление. Смотри, я тут посчитал…
- Некоторые школьницы просто напрашиваются на интересные предложения, - нагло усмехается Леха, беззастенчиво вклиниваясь в наш диалог. - Дерзки не по чину.
- Так мы без чинов, - откровенно отмахивается от него Каховский. - Смотри: если ты родилась двадцать два года назад, и это был, - он сверяется со своими записями, - семь тысяч четыреста семидесятый год, а по-нашему - тысяча девятьсот шестьдесят второй, то разница между этими двумя датами ровно пять тысяч пятьсот восемь лет!
- И что? - не понимаю его радости. В Лехиных глазах примерно тот же вопрос светится.
- Как что? Но ведь это именно то число, на которое отличаются даты современного летоисчисления от старого, допетровского. Был у нас такой правитель, - пояснил мне "исследователь". - Очень много чего в стране реформировал, в том числе календарь. И так вот, выходит, что там, за горами, живут все еще по допетровскому календарю! Сохранили старинное летоисчисление! Понимаешь, сохранили традиции, культуру!
- Это просто числа, - пожимаю плечами, не находя поводов для энтузиазма. - Которые вампиры оставили, поскольку им понравилось их количество. Семь тысяч звучит гораздо солиднее одной, а уж два года от основания государства и вовсе бы не звучало. Согласно официальной теории, нашей стране не одно тысячелетие, а уж государству вампиров и подавно.
- Но значит, оно настоящее! Значит все, что ты говоришь, правда. Потому что о старом календаре у нас никто уже не помнит, кроме историков, разве. И если бы у вас не было его, если бы вы им не пользовались… Нет, не так. Если бы за горами не было людей, которые все еще живут по старинному календарю, а вампиры, как считает Полковник, подобрали и обучили тебя тут, они бы не смогли научить тебя правильным датам, им бы просто неоткуда было их взять… Да и незачем! Зачем создавать тебе легенду "девочки из Сибирии"? Она тебе никак не пригодится, навредит если только!
- И чем же она мне навредит?
- Ты не понимаешь, - вздыхает он. - Полковник же тебе вчера намекал. В Сибирии нет людей. Никаких, вообще. И вампиров нет. Это просто сказки, не существуют они. А там, - он кивает куда-то, видимо, в сторону гор, - просто мертвая земля. Аномальная зона со смертельным излучением, образовавшаяся в результате падения метеорита.
- Погоди, - что-то эта его информация никак не вяжется с той, что выдавал мне вчера Полковник. - А как же "оскотинившиеся потомки пленных"? Опустевшие в результате войны города? Исторические хроники о тех событиях? Да бесчинствующие "твари", которых вы ловите, наконец. Оставившие вам девять трупов за неделю. Вы же все прекрасно знаете, и кого вы ловите, и где они живут, и что тут триста лет назад было.
- Так это мы, - уточняет Каховский. - А есть все остальное человечество. Почему ты думаешь, я в группе Полковника свои книжки пишу? И издают их исключительно для внутреннего прочтения?
Пожимаю плечами. Откуда я могу знать?