Два дня спустя Ираклию стало хуже, он почти не приходил в себя. Марида сидела рядом, глядя на его лицо. Такое выражение лица она уже видела прежде. Такое было у Кейт за несколько часов до смерти. И у Егора. И у остальных. Но это не может быть правдой! Ираклий не может умереть! Он же всегда был с ней! Он был с ней и в Грузии, и в Москве, и в пансионате!
От стены отделилась Камилла и села рядом.
– Он и сейчас будет с тобой, – сказала она. – В твоих мыслях. В твоих воспоминаниях. Среди привидений, которые окружают тебя!
– Но мне он нужен живой! – возразила Марида. – Он мой муж! Он не должен меня оставлять! Мы были вместе столько лет! Сделай что-нибудь! Ты защитница, ты сильна! Ты моя прабабушка! Так помоги мне! Помоги сделать так, чтобы он остался в живых!
Камилла опустила голову.
– Я всего лишь привидение, Марида, – сказала она. – Ираклий даже не видит меня. Как я могу ему помочь?
– Но меня-то он видит! И любит! Я должна ему помочь!
Камилла исчезла, и Марида осталась одна. Она взяла Ираклия за руку. Рука была холодной и влажной, и внезапно Марида поняла, как пусто и страшно станет, если она останется без него. Он стал частью ее жизни. Частью ее души. Они были связаны неразрывной нитью. Потерять его, значило, потерять руку, или глаз, или сердце, – они были одним существом, они сроднились за эти долгие годы, что знали друг друга! И будет ли кто-то еще любить ее так, как любил ее он!
Отворилась дверь, и вошел Карэн.
– Что было бы, если бы ты потерял Марину? – спросила она.
– Не спрашивай, – он махнул рукой. – Но я продолжал бы жить. Ради детей. Кому я их оставлю?
Марида кивнула. У нее не было даже детей. У нее оставалось лишь одно – ее миссия. Она должна выполнить предсказание. Для этого она появилась на свет.
***
Над развалинами нового корпуса взошло золотистое солнце. Ираклия не стало, как только первые лучи проникли в комнату. Марида больше не плакала, у нее не осталось слез. На похоронах были только они с Карэном.
– Если хочешь, я позову всех старых защитников, – сказал он. – Они помогут нам противостоять Путнику, когда он придет сюда!
Марида отрицательно покачала головой.
– Никого не надо. Пусть живут и будут счастливы! – она посмотрела ему в глаза. – Карэн, у тебя трое детей. У тебя есть Марина. Пожалуйста, поезжай к ним. Оставь меня.
Карэн посмотрел на нее с изумлением.
– Ты что сошла с ума? Как я могу оставить тебя одну? А если и ты заболеешь и умрешь, кто останется охранять?
– Я не заболею и не умру. Тебе это известно лучше, чем кому-либо, – ответила она. – И я справлюсь одна. Со мной будет Камилла. Мне не нужны помощники.
– Я так не могу, – колебался Карэн, но Марида чувствовала, что ему хотелось быть с женой и детьми.
– Слушай, зачем нужен управляющий, если нет пансионата? – сказала она, он не ответил.
Марида взяла его за руку.
– Пойдем в библиотеку, – сказала она вдруг. – И сделаем нечто, чего никогда не делали прежде!
***
В библиотеке царил полумрак. Сотни тысяч книг, размещенных на огромных полках в шкафах, не пострадали.
Марида и Карэн шли по бесконечному книжному лабиринту, пока не оказались у запертой двери, которая вела в секретную часть. Марида открыла дверь. Они прошли в комнату, пересекли ее и оказались у другой, совсем маленькой двери, которая вела в небольшое помещение.
Карэн отодвинул шкаф, на стене выделялась дверь сейфа. Он набрал код и вытащил красный футляр, в котором хранился свиток пергамента, настолько древнего, что он успел пожелтеть и стать тонким, как папиросная бумага. Он протянул свиток Мариде, она осторожно развернула его.
– Читай, – сказал Карэн.
С трудом разбирая выцветшие буквы, Марида начала читать:
"И настанет день, когда он придет, чтобы прочесть Слово. Страшные несчастья будут предшествовать этому. И не будет защитников живых, кроме одной. Но Путник не сможет увидеть Слово, если не будет ему позволения. А когда получит он позволение, никто, ни живые, ни мертвые не смогут ему помешать".
– Это все? – спросил Карэн.
– Почти, – ответила Марида, – еще внизу что-то написано. Буквы мелкие и почти стерлись…
Она напрягла глаза.
– Если я правильно понимаю, написано: "Путник не знает, что Слово можно прочесть не только… Стена не единственная…" Дальше все стерлось.
Карэн задумался.
– Я никогда не видел этой фразы, – сказал он, – Что это может быть?
– Не знаю. Ясно одно. Если Путнику будет позволено, никто не сможет ему помешать. Так зачем нужен второй защитник? Пожалуйста, Карэн, уезжай!
– Но как я оставлю тебя одну, здесь всегда было опасно!
– Я уже не та Марида, что прежде. Меня не напугаешь пустым этажом! – она улыбнулась и положила руку на грудь, – У меня теперь вот здесь – пустой этаж. И это гораздо страшнее, поверь. Уезжай. Мне будет легче одной. Я хотя бы буду знать, что ты в порядке!
– Хорошо, – Карэн кивнул. – Спасибо тебе. Я этого не забуду.
– А вы растите девочку, дочку Милоша и Радки. Пусть она будет такой же, как родители! – попросила Марида.
Карэн обнял свою бывшую сотрудницу. Отныне они не были больше начальником и подчиненной, как много лет до этого. Он оставил пост управляющего. Он не был старшим защитником. Он стал просто другом.
На следующий день Карэн уехал, и Марида осталась одна. В пансионате, некогда шумном, воцарилась гробовая тишина. Никто, даже призраки, не входили в его двери.
– Здесь теперь один призрак – я, – подумала Марида.
Она почти бесшумно ходила по коридорам, и не было места, которое не вызывало бы в ней воспоминания о прошлой жизни. О ее друзьях. Все они покинули пансионат. Она осталась одна. Но она не могла уехать. Голос сказал, что она останется здесь навсегда. И разве страшна тишина пустого пансионата в сравнении с тишиной ее пустого сердца?
Марида сходила на кладбище, положила тюльпаны на могилы умерших друзей, потом вернулась в назад, затопила камин, включила музыку, налила себе в бокал вина и долго сидела, глядя на огонь.
Отворилась дверь, и вошел Путник.
– И не останется защитников, кроме одной! – процитировал он.
Марида не ответила. Он опустился на стул напротив нее, и Марида вдруг заметила странные изменения, произошедшие с ним. Она не могла сказать, что именно изменилось. Скорее всего глаза… Глаза стали другими…
– Прими мои соболезнования, – сказал он, и Марида снова не ответила. Он был последним, чьи соболезнования она собиралась принимать. Но он продолжал:
– Помнишь, тот день, когда мы сидели в холле? Я говорил, что не понимаю людей… Я жил среди вас, я наблюдал за тобой… Я начал понимать вас… И мне жаль. Мне жаль, что погибли твои друзья. Они не были моими, но мне жаль. И что умер твой муж… И что ты осталась одна. И что была волна, и что смыто столько городов… Вы, люди, живете неправильно, вы идете неверным путем, но вы идете…
Марида подняла на него глаза.
– Так остановись, – сказала она. – Поверни назад. Ты знаешь, где стена, но это не значит, что ты найдешь там что-то! Остановись!
Путник покачал головой.
– То, что я начал понимать людей, не значит, что я не хочу править Вселенной. Не значит, что я не хочу отомстить отцу. Просто, в последнее время я много читал, много смотрел. Я узнал о существовании вещей, о которых не подозревал прежде. Теперь я лучше понимаю, как устроен мир. И устроен он не так глупо, как я думал раньше. Я стал взрослее, стал мудрее. Я уже не думаю, что я сильнее Бога. Более того, я поверил, что Он существует. Я просто хочу увидеть и понять. И может быть, я стану тем, кем хотел!
Марида кивнула, его спокойствие и сочувствие удивили ее. Возможно, противник был не так уж страшен! А может он лишь притворяется, лишь хочет нанести последний удар, теперь, когда отнял у нее все!
Она продолжала молчать. Путник поднялся.
– До встречи тридцать первого октября, – сказал он. – Я выбрал этот день.
Он покинул пансионат. И до самой осени Марида оставалась там одна. Она молча ходила по комнатам, не встречая никого, даже Камиллы. Она полностью погрузилась в свое одиночество. Воспоминания владели ее душой. Марида вспоминала теплые грузинские ночи, когда вместе с Ираклием они ходили по улицам. Вспоминала, как испытывала благоговение, когда в детстве брала в руки скрипку. Как купались они в море с родителями. Как пошла в московскую школу и в первый же день познакомилась с Эллой. Как получила диплом, устроилась на работу. Как укоризненно посмотрел на нее Ираклий, когда она сообщила, что не пойдет в консерваторию. А дальше:
– Позволите присесть рядом? – очаровательная улыбка Макса сверкнула перед ее глазами. И вот она уже не понимает, что делает. Вот она отдает ему деньги Эллы. Вот трубка телефона падает из ее рук. Вот она покупает себе браслет, который до сих пор носит на руке.
– Этот пансионат тебя еще удивит! – говорит ей Денис, смеется веселая Хельга, они с Рико катаются в лодке, он дает ей скоробея. Она и Адиль, которого уже нет в живых. И его измена. Она и Кейт в подвале. Вечер, когда она впервые увидела Сашу. Матвей, лежащий на кровати с ножевым ранением, и бандиты, исчезающие в окне пространства.
Ее концерты. Интервью. Счастливая Марина в свадебном платье. Букет Эжени. Ее собственная свадьба с Ираклием. Его смерть. И другие смерти. Отъезжающий автобус. Одиночество. И дневник.
Толстая тетрадка была исписана. Даже на полях, на переплете, что-то написано. И недорисованная матрица. И скрипка, которая уже много лет пылится в футляре.
Марида открыла дневник. Что-то легкое вылетело из него и упало на пол. Марида наклонилась. Это была газетная вырезка. Письмо влюбленного турка. Нечто, что навсегда захватило ее мысли. Нечто, что она так и не сумела найти…
Раздался тихий стук, кто-то легонько постучал по дверному косяку. Марида подняла голову. Вошел мужчина, и она не сразу узнала его, так сильно он изменился. Это был Саша. Но не тот Саша, обаятельный, энергичный, веселый, которого она помнила. Он выглядел так, словно постарел на десять лет, он казался жалким и растерянным. Всегда аккуратный прежде, он перестал обращать внимание на свой внешний вид, его костюм давно никто не гладил и не чистил, его волосы отросли и спадали на лицо. Но главное – его глаза, в которых раньше горел внутренний огонь, теперь погасли.
Марида колебалась. Он был врагом. Она должна была бы прогнать его.
Письмо турка все еще было в ее руке.
– Что с тобой случилось? – спросила она.
– Можно сесть?
Она кивнула. Саша отодвинул стул и сел за стол. Марида опустилась на стул напротив.
– Знаешь, я никогда не любил свою жену, – сказал он. – Я всегда думал, что она – нечто вроде обузы, как судьба, которую я должен принять, против своей воли. И только теперь, когда ее не стало, я понял, как она была мне дорога. Как сильно я был привязан к ней. Я словно потерял все, что имел. Впрочем, так и было… Она заболела и умерла…
– Мой муж тоже умер, – ответила она. – Я знаю, что ты чувствуешь.
– Нет, не знаешь. Ты не виновна в его смерти. А я виновен в смерти своей жены. И в смерти других людей.
Марида покачала головой.
– Почему? Разве ты умеешь создавать волны? Насылать болезни?
– Но это случилось из-за предсказания. Я стал союзником… Но видит Бог, если бы я знал, что произойдет, я никогда бы не сделал этого…
– В таком случае, я виновна, как и ты, – сказала Марида. – Я была защитницей. Мой долг был – выдать тебя. Я этого не сделала.
– Почему?
– Не знаю.
Она поднялась и подошла к камину.
– Саша, наша с тобой судьба – исполнить предсказание. Вот и все. Мы хотели как лучше. Мы любили своих друзей, мы их защищали. Но все, что мы делали, приводило к беде. Потому что иначе быть не могло. Я знала это. Знала с самого начала, что не покину этот пансионат. Что моя жизнь будет тяжелой. Что не сохраню свой талант. Что выйду замуж не так, как хотела. Что не смогу найти того влюбленного турка, которого искала всю жизнь. И уже сейчас я знаю, что Путник увидит Слово. Все, что написано в предсказании исполнится, не зря же кто-то писал его! Я была плохой защитницей и плохой скрипачкой. Я так и не научилась разбираться в людях, так и не дорисовала свою матрицу. Единственное, что я могу сказать, я жила ради тех, кого любила. Всю свою жизнь.
– А я сбился с пути. Я тоже хотел добра тем, кого любил.
– Ты пошел неверной дорогой, – ответила Марида. – Но еще не поздно. Мы сможем помешать ему завладеть Словом.
– Каким образом?
– Ты повернулся к свету. Ты снова с нами. Он остался один.
Марида протянула ему руку.
– Пойдем, – сказала она.
– Куда?
– Стричься. Пора возвращаться к нормальной жизни. Мы восстановим этот пансионат. Мы победим эпидемию. Мы не сможем вернуть тех, кто ушел. Но мы сможем создать новый мир. Я знаю.
Саша протянул руку Мариде. Он поверил ей.
Глава 12. Слово
Прошло время. Близился конец октября. Саша сумел привести себя в порядок, и теперь, вдвоем с Маридой они пытались восстановить пансионат. Они вставили новые стекла в окна первого этажа, в холле снова было чисто, и горел свет. Но было по-прежнему пусто, призраки не хотели возвращаться сюда.
– Неужели и в канун Дня всех Святых никто не придет? – удивлялась Марида. – Помнишь, что здесь было раньше?
Саша кивнул. Он хотел сказать:
– Да, но этот праздник не будет похож на другие, – но промолчал, и Марида поняла его. Слова уже давно не требовались им для общения. Они слишком хорошо знали друг друга. Знали давно, уже тогда, когда им обоим было около шестнадцати.
Они украсили зал, вдоль стен снова стояли тыквы, в них горели свечи. Марида надела форму сотрудниц, которую они обычно надевали в этот день, Саша надел парадный костюм. В банкетном зале были накрыты столы, играла музыка.
Часы в холле пробили десять. Потом одиннадцать. Никого не было. Даже Веселый Роджер не почтил их своим присутствием.
– Мы совсем одни, – испуганно сказала Марида.
– А знаешь что? – Саша открыл дверь, – Отлично! Тогда пойдем, там полно еды и шампанского! И играет музыка! Мы можем танцевать, как тогда, в день свадьбы!
– Хорошо! – согласилась Марида.
Они вошли в зал, сели за стол. Марида разложила еду по тарелкам. В камине весело потрескивал огонь. Саша открыл шампанское, разлил его по бокалам.
– За нас, – сказал он.
– За сегодняшний день! – сказала Марида. – Мы столько ждали его!
Они выпили шампанское и принялись за еду. Они говорили, шутили, но Марида знала, он напряжен, так же, как и она. Путник обещал прийти тридцать первого октября. Он не нарушит слово. Сегодня наступит момент, которого они боялись столько лет.
– Мы ведь знали, что рано или поздно, это произойдет, – сказала Марида. – Так отчего бы не сегодня! Пусть это случиться. И если мы останемся в живых, мы сможем, наконец, вздохнуть спокойно. Я устала.
– Забудь о нем, пойдем, потанцуем! – Саша поднялся.
Они закружились под музыку. Слушая ее звуки, Марида почувствовала, как что-то словно оживает в ее душе, в ее сердце уже не было так пусто, как в течение этого страшного года. Она снова слышала музыку, снова понимала ее красоту. Она понимала ее так, как прежде! Возможно, возьми она сейчас в руки скрипку, она смогла бы сыграть что-то! Что-то из написанного… или… Неужели она могла бы создать что-то новое? Нет, это невозможно… Это осталось в прошлом! Но она снова могла слышать… Она снова становилась собой!
– О чем ты думаешь? – спросил Саша, и Марида пожала плечами. Она не знала, что ответить.
– А я вспоминаю свадьбу. Мою жену, твоего мужа. Как это было давно…
– Я не думаю, что эта свадьба была ошибкой, – заметила Марида.
– Я тоже так не думаю. Все что происходит – правильно. Потому что так было задумано.
– Кем? – спросила Марида.
– Тем, кто написал предсказание, – ответил Саша.
Часы на стене пробили полночь.
***
Путник вошел в холл пансионата и остановился. Его долгая дорога близилась к концу. Сегодня он увидит, наконец, то, к чему стремился все эти годы. Неуверенность сжала его сердце. А хочет ли он увидеть это? Готов ли он принять на себя такую ответственность? Готов ли стать всемогущим? Готов ли отнять у Бога его роль? Да и хочет ли он? Путник вздохнул. Чем дальше он шел по дороге, тем больше узнавал. И эти знания, казалось, возвращали его к чему-то от чего он уходил. И каждый шаг, делая его мудрее, добавлял сомнений в значимости той цели, к которой он так стремился прежде. Желание отомстить людям давно уже ушло из его души. Теперь он хотел, напротив, сделать их счастливыми, построив новый мир. Но разве он знал, как это сделать? Разве сумеет он создать мир лучший, чем сумел создать Бог? Путник решил попробовать. Он увидит Слово и поймет его. А там – будь что будет!
Он пошел вверх по лестнице. Из банкетного зала доносилась музыка, из-под дверей выбивалась золотистая полоска света. Слышались чьи-то голоса.
Он помедлил перед тем, как отворить дверь.
Двери распахнулись, и в ту же минуту погас свет, погас в этом здании и в сотнях домов по всей округе. Молния прорезала небо. Волны ударили в парапет, и поднялся ветер, склонив до земли верхушки вечнозеленых сосен. Путник стоял, освещенный лишь лунным светом и колеблющимся пламенем свечей, горевших в глазницах пустых тыкв.
Марида и Саша, танцевавшие медленный танец, остановились. Музыка смолкла. Они смотрели на Путника. Марида почувствовала, что ее дыхание перехватило от волнения.
– Так вы вместе? – произнес Путник. – Хорошо. Время пришло. Я здесь, чтобы узнать то, что мне положено знать.
Саша и Марида молчали.
– Вы пойдете со мной или предпочтете остаться здесь? – спросил он.
– Мы выполним нашу миссию до конца, – ответила Марида, накидывая на плечи черный плащ. – Идем.
– Мы готовы, – ответил Саша.
– Ты теперь со Светлой? – усмехнулся Путник. – Что ж. Так лучше. Вперед! В лабиринт, мои друзья!
Они направились к лифту. Марида нажала кнопку. Почему-то ей вспомнилась та ночь, когда, простившись с Адилем, она впервые ехала в лифте одна и оказалась на пустом этаже.
Двери лифта открылись, и они вошли в подвал. Следуя за Путником по подвалу, Марида вспоминала Кейт, и всех тех, в ком она ошибалась когда-то. Скольких людей она обидела несправедливо, скольким поверила напрасно!
Путник нажал на потайную кнопку в дальнем углу подвала. Стена неслышно отодвинулась в сторону, открывая дверь в лабиринт. Путник взял факел со стены. Порыв холодного ветра налетел, и пламя заколебалось, тени заплясали по стенам.
– Пойдем, – сказал он, и его призыв прозвучал как вопрос. Марида и Саша уверенно шагнули в лабиринт. Путник последовал за ними, потом обогнал их и пошел впереди, глядя в карту. На стенах горели факелы. Воздух был влажным и тяжелым. Они находились глубоко под землей.
– Вдруг мы никогда не выйдем отсюда? – спросила Марида у Саши.
– Может быть, – ответил он.
Они продолжали идти. Марида и Саша разговаривали. Путник в задумчивости молчал.