На всевозможных приемах Джейд всегда проникалась духом вечера. Она прекрасно понимала: время в обществе Антонио никак не запишешь в разряд культурных событий. Скорее это яркая вспышка, приключение, повеселимся – и будь что будет! Она и оделась соответственно: заткнула в черные сапоги черные же сатиновые брючки в обтяжку. Сверху – длинная черная рубашка, схваченная на двадцатидвухдюймовой талии широким ремнем. Каскад бижутерии от Бутлера и Уилсона из Лондона – подарки Марка. В этом смысле у него было поразительное чутье – всегда покупал то, что надо. Впрочем, кто знает? Возможно, их покупала другая женщина. Наверняка у него кругом были любовницы. А она скрашивала ему жизнь только в Нью-Йорке.
Взбив косматую медь волос, она искусно приладила несколько заколок, чтобы локоны спадали как бы свободно. Потом наложила рыжевато-коричневый грим, выделила широко посаженные, скрученные золотистыми веснушками глаза коричневыми тенями и мягким карандашом для век. Поверх золотистой помады – блеск для губ. Она была полностью готова, когда в ее квартиру вломились Антонио с тремя друзьями – в руках цветы, пластинки, бутылки вина и всевозможные китайские деликатесы, купленные в "Чинн-Чинне" на бульваре Сан-сет.
– А я поняла, что мы куда-то едем, – сказала она, видя, что они явно собираются бросить здесь якорь.
– Едем, едем, драгоценная моя, – заверил ее Антонио, отдавая распоряжения своим приспешникам. Один отправился на кухню – разогревать закуски в микроволновке. Другой – к бару, открывать вино. Третий – распределить по вазам великолепие цветов.
Она засмеялась.
– Это вторжение, – запротестовала она.
– Это достойная встреча. – Антонио показал свою изысканную и отработанную улыбочку. – Добро пожаловать в Лос-Анджелес, Delissima.
– А на прием не опоздаем?
Он поджал губы.
– Велика беда! Пока не появится Антонио, все равно ничего произойти не может.
Его компаньоны, пристроенные к делу, согласно закивали.
Антонио поцеловал кончики своих пальцев.
– Ты просто сказка, cara. Скажи, кого нужно убить – и я это сделаю.
– До чего ты испорченный, Антонио.
– Еще какой!
– Очень испорченный.
– А как же иначе!
Нора по-дружески обнялась с Мэнноном.
– Ты – настоящий принц, – шепнула она.
– Я не принц, а поц, – ответил он. – Знаешь, сколько я просидел в этой чертовой машине, чтобы сюда попасть?
– Мне очень жаль.
– И мне тоже.
Она подозвала официанта.
– Что будешь пить?
– Виски. Лучше двойное.
Мелани-Шанна бессловесно стояла рядом. У нее никто не спросил, чего она желает выпить. Кому до нее есть дело? Главное, ублажить мистера Суперзвезду.
– А мне, пожалуйста, стакан белого вина, – попросила она официанта.
Мэннон продолжал изливать желчь. Нора внимательно слушала, потом решила поддразнить его, потом подольститься, и постепенно он успокоился. Но тут появилась его бывшая жена, Уитни. Мелани-Шанну бросило одновременно и в жар, и в холод. Ведь они никогда не встречались.
– Господи! – Мэннон повернулся к Норе. – Она-то что здесь делает?
– Я понятия не имела, что вы не разговариваете, – сказала Нора.
– Да разговариваем мы, – буркнул он, хотя совершенно не был в этом уверен. Во время их последней встречи она была холодна и надменна. Можно сказать, небрежно от него отмахнулась. Что ж… ее можно понять. Совсем недавно "Пипл" опубликовал интервью с ним, и там он назвал ее актрисочкой, обезумевшей от желания сделать карьеру, а Чака Нельсона – королем пляжа, которого смыло волной истории.
Слава Богу, хоть с этим типом она рассталась. Не успел он об этом подумать, как у ее локтя возник Чак, и сама мысль о том, что его Уитни приехала сюда в сопровождении Чака Нельсона, привела Мэннона в бешенство.
– Твою мать! – приглушенно выругался он.
– Что? – спросила Мелани-Шанна.
– Ничего, – выплюнул он.
Он и Уитни шли встречным курсом. Столкновения было не избежать.
Мэннон подобрался, приготовился.
– Все, я снимаюсь, – заявила Хевен нетерпеливо, поднимаясь с травы и стряхивая со своего длинного плаща сухие листья и веточки.
– Крылышки не забудь пристегнуть, – посоветовал Эдди, он продолжал возиться с двигателем "Мустанга", но пока безрезультатно.
– А я просто проголосую, – сказала она; теперь ей вдруг приспичило обязательно попасть к матери на прием.
– Ты что, не вздумай, опасно.
– Ох-ох-ох! Заботливый папочка! – поддразнила она его. – Уж как-нибудь доберусь, не маленькая.
Он выпрямился.
– Ну да – сядешь в тачку к какому-нибудь маньяку, каких сейчас развелось с хренову тучу, – вот он до тебя доберется.
– Ах, конечно. По Беверли-Хиллс только маньяки и разъезжают, только и мечтают, как бы меня прокатить!
– Кончай выступать, – рассердился он. – Никуда сама не поедешь – и точка. Тогда оставляем "Мустанг" здесь и едем вместе.
– Давно пора! – фыркнула она.
Уэсу приходилось бегать с высунутым языком. Сколько ему там обещал Рокки? Все равно мало. В подсобке он пропустил пару стаканов пивка, но в целом был совершенно трезв. Тут не до питья. Вон какая карусель.
Помимо всего прочего, Рокки организовал прибыльный побочный бизнес – приторговывал кокаинчиком, снабжал киношных шишек. Слушок уже разошелся, и клиент повалил. Уэса Рокки подключил на комиссионной основе, и вдвоем они довольно ловко вытряхивали денежки из карманов гостей.
Уэс трудился за стойкой бара у бассейна, и наблюдать за Силвер Андерсон у него возможности не было, хотя он видел, как она эффектно выплыла сверху ровно в девять часов, и вся пресса и прочие прихлебатели очумели от счастья.
– Она замужем? – спросил он у Рокки.
– Не-а, – протянул Рокки. – Педик из кухни сказал мне, что у нее новый хахаль каждую неделю.
– А кто на этой?
Рокки рыгнул.
– Я тебе кто? Бабушка на крылечке? Мне только и дел, что сплетни собирать.
Они оба застыли на полуслове, потому что мимо прошествовала Уитни Валентайн Кейбл.
– Это баба, я понимаю. – Рокки с вожделением облизнулся. – Вот уж кому не отказался бы вставить.
– Угу, – согласился Уэс.
Позже он продал немного кокаина Чаку Нельсону. Очень хотелось спросить того о шикарной подружке, но он сдержался. Где проходит черта, переступать которую нельзя, Уэс знал прекрасно.
На такую удачу – Джек Питон и Кларисса Браунинг – Нора даже не рассчитывала. Надо лишь уговорить его сфотографироваться вместе с Силвер – и первые страницы газет всего мира будут у ее ног. Брат и сестра никогда не снимались вместе.
Она бурно приветствовала Джека и постаралась направить его в нужном направлении.
Но он, с присущим ему обаянием, изящно ускользнул из-под ее опеки.
– Может быть, ты отведешь к Силвер Клариссу? Она жаждет с ней познакомиться.
– А ты, Джек? Ты не собираешься поздравить сестру с днем рождения?
– Попозже, Нора. – Он легонько подтолкнул Клариссу в нужную сторону. – Вперед. Ты ведь ради этого сюда приехала, верно?
И, заметив Хауэрда, он направился к нему.
– Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, так это тебя, – удивился Хауэрд.
– Я тоже, – признался Джек. – Надеюсь, что долго здесь не задержусь.
– Привет, Мэннон, – сказала Уитни своим шелковистым голосом; уголки губ опущены вниз, ослепительной улыбки не было и в помине.
– Здравствуй, Уитни. – Он коротко кивнул. – Здравствуй, Чак.
Когда-то все трое были близкими друзьями. Он жили по соседству на берегу океана и все свое время проводили вместе. Мэннон даже помнил, что как-то, уезжая на съемки, он попросил Чака присмотреть за Уитни. Ха! Обхохочешься! Уж Чак присмотрел, еще как – может, уже тогда пытался затащить ее в свою навидавшуюся разных видов постель.
– Здорово, приятель, – приветствовал его Чак. – Все на мази? – Как всегда, накололся или нанюхался, бездельник чертов. Уитни наркотики терпеть не может. Почему она снова с ним?
– Вы знакомы с моей женой? – спросил Мэннон, не поддерживая фамильярностей, и представил Мелани-Шанну, которая сразу поняла, что эта встреча ему неприятна.
– Мелани, – протянул Чак, слегка покачиваясь. – Какой неожиданный сюрприз! Вы просто очаровательны. Впрочем, старина Мэннон всегда отличался хорошим вкусом.
– Спасибо.
Мэннон решительно взял ее под руку. За что она благодарит этого ублюдка?
Уитни сделала шаг в сторону. Выглядела она роскошно. Как всегда. Мелани-Шанна была хорошенькой, спору нет, но любая женщина меркла рядом с Уитни.
Чак понял, что Уитни хочет уйти, и послушно последовал за ней.
– Рад тебя видеть, дружище, – сказал он Мэннону. – И очень рад, что познакомился с вами. – Он одарил Мелани-Шанну обжигающим взглядом. – Заезжайте к нам как-нибудь на побережье.
– Кретин безмозглый, – пробормотал Мэннон, глядя ему вслед.
– С виду вполне приятный, – сказала Мелани-Шанна, тут же понимая, что говорит совершенно не то.
– Господи! – Мэннон закатил глаза. – Когда ты чему-нибудь научишься?
Роль звезды – хозяйки бала Силвер очень нравилась. Она переходила от одной группы к другой, улыбалась, флиртовала. Позировала перед фотографами со съемочной группой "Палм-Спрингс". Нашла едкие и остроумные ответы на вопросы Джорджа Кристи из "Голливуд рипортер". Болтала с друзьями и знакомыми. В конце концов она попросила Нору дать ей отдохнуть от прессы. Их постоянные вопросы и яркий свет, который телевизионщики установили около дверей – дальше их не пустили, – все это начинало действовать ей на нервы.
– Я хочу, чтобы они сфотографировали тебя с Джеком, – тревожилась Нора.
– С кем?
– С твоим братом.
– Боже! Он что здесь делает?
– Приехал с Клариссой Браунинг.
– М-мм… Похоже, ей начинает изменять вкус. Когда дело касалось семьи, все тепло и очарование, исходившие от Силвер, куда-то исчезали. Однажды Нора спросила ее об этом в лоб. "Да, особой близости между нами нет", – призналась тогда Силвер. Что называется, мягко сказано.
Весь вечер Нора исподволь наблюдала за Джеком Питоном. Он постоянно следил за тем, чтобы между ним и его сестрой буфером толпился народ. Ясно, что сближаться с ней он не собирался.
– Я могу пригласить тебя на ленч? – У Хауэрда вспотели ладони – Уитни обдумывала ответ.
– Это насчет роли, которую ты хочешь мне предложить?
– Да, это… и еще кое-что.
– Что "кое-что", Хауэрд? – поддразнила она, и ее опущенный рот вытянулся в широкую улыбку.
– Слушай, крошка, не заводи меня. По-моему, мы с тобой уже движемся в верном направлении.
– Провести вместе ленч можно, – любезно согласилась она. – Я приеду со своим агентом.
– На кой черт мне твой агент?
– Ты хочешь сказать, что его присутствие нежелательно?
– Когда? – нетерпеливо спросил он.
– Я тебе позвоню.
Хауэрд быстро оглянулся. Поппи стояла у стойки бара с Чаком Нельсоном.
– Почему ты опять с этим подколотым раздолбаем Нельсоном? – спросил Хауэрд, склоняясь чуть ближе к ее лучистой красоте.
– С ним удобно.
– Зато у него мозги набекрень.
– С этим я как-нибудь управлюсь.
– Хочется верить. Рядом возникла Нора.
– Хауэрд, прошу прощения. Уитни, дорогая, пресса умирает заполучить снимок – ты и Силвер. "Ньюсуик" даст его на своей рекламной странице.
– Почему нет? – не стала кокетничать Уитни и поцеловала Хауэрда в щеку. – Прояви терпение, – шепнула она. – В понедельник позвоню.
– О чем ты говорил с Уитни? – спросил Мэннон.
– Она нужна "Орфею", – ответил Хауэрд. Это не было полной ложью. Если верить Поппи, имелся подходящий сценарий, к тому же… "Орфеем" был он, и Уитни была нужна ему. А их двадцатилетняя дружба с Мэнноном… черт с ней!
Через каньон Хевен и Эдди перевезла молодая пара – они ехали в своем фургоне в Голливуд, чтобы впервые в жизни посмотреть порнофильм. Они уговаривали молодежь поехать с ними. Всю дорогу Хевен не сильно противилась их уговорам, но когда они выехали на бульвар Сансет, она решительно попрощалась с ними и вместе с Эдди вышла из машины.
За отелем "Беверли-Хиллс", возле автобусной остановки, их взялись подбросить две девушки – они ехали на какую-то вечеринку к океану. Они сошли у западного въезда в Бель-Эйр и двадцать минут шли пешком, потом остановили патрульную машину. Два полицейских выслушали их и подвезли до самого места – машина остановилась около особняка Силвер.
– Ничего себе, местечко! – воскликнул Эдди, пока Хевен объясняла скептически настроенному охраннику, кто она такая.
– Вроде недурно, – согласилась она.
– А почему ты здесь не живешь? – спросил Эдди, когда они, получив зеленый свет от охранника, потащились к дому, вверх по подъездной дорожке.
– Не знаю, – неопределенно ответила она. – Мне нравится там, где я есть.
Она не стала рассказывать ему, что мать никогда и не предлагала ей сюда переехать. Да и сама Хевен не умирала от желания жить здесь.
– Ну, ты даешь! – поразился Эдди. – Я бы примчался сюда на второй день!
Ближе к дому они услышали звуки музыки, позвякиванье посуды.
– Похоже, там уже приступили к ужину, – пошутила Хевен. – Силвер любит, чтобы все было путем.
– Слушай, а одеты мы нормально? – вдруг заволновался Эдди, поддергивая свою кожаную куртку с заклепками.
– Подумаешь, велика важность, – с вызовом произнесла Хевен. – Пусть скажет спасибо, что я вообще приехала.
Они вошли в дом. Мимо них к выходу прошагали два фотографа. Они окинули Хевен внимательным взглядом, но ей было не привыкать. Да, на пай-девочку мало похожа. Разноцветные пики волос, мощные полосы грима, диковинный наряд – она являла собой нечто среднее между Твистед Систер, Родом Стюартом и Шер.
На ней было красное микроплатье с вырезами в стратегически важных местах, и оно не столько скрывало плоть, сколько обнажало. Позади волочился длиннющий плащ. На ногах – черные сапоги на шнуровке, под ними – полосатые под зебру колготки-трико. Дешевые украшения из пластика свисали с нее, как побрякушки с елки. В одном ухе, проткнутом четыре раза, помещались четыре разных сережки.
– Мать честная! – воскликнул Эдди, когда они остановились, стараясь разобраться в обстановке. – Во мы попали! Да это чистый дворец!
– Ну, так! – уверенно подтвердила Хевен. – А я – приехавшая с визитом принцесса!
19
Джейд, Антонио и его друзья уничтожили четыре бутылки красного вина и все чудеса китайской кулинарии и в десять вечера отправились не прием. Спутники Антонио оказались весьма живописной группой: художник-гример со сложной прической – концы волос загнуты внутрь – и восточным разрезом глаз; художник-парикмахер, большей худобы Джейд в своей жизни не видела; и студент из киноколледжа, вне всякого сомнения последний любовник Антонио. Этот студент позволил себе выпить лишь один стакан вина, потому что за рулем "Кудиллака" Антонио сидел именно он. В Бель-Эйр они въехали с западной стороны и тут же заблудились. Кто-то кричал: "Сюда!", кто-то "Туда!", одни предлагали ехать вверх, другие вниз. В общем, почти час ушел на поиски.
Джейд понятия не имела, где они. Естественно – чужая территория.
Они носились по холмам, а из стереомагнитофона рвалась музыка Эла Джарро.
Наконец – по чистой случайности – они нашли нужный дом.
Охранник у ворот подозрительно заглянул в машину.
– Пшикни духами, дорогая, – суфлерским шепотом произнес Антонио. – Иначе он нанюхается наших запахов и забалдеет.
Джейд быстро пшикнула "Опиумом". В "Кадиллаке" явственно чувствовался запах наркотика – друзья Антонио пускали бычок по кругу.
– Спасибо! – пискнул художник-гример. Охранник сверился со списком приглашенных, нашел в нем имя Антонио и махнул рукой – проезжайте!
Когда Хевен и Эдди появились на сцене, Джек наконец-то уговорил Клариссу уехать. Наткнувшись на свою заблудшую племянницу, он застыл на месте.
– Откуда ты взялась? – спросил он.
– Дядя Джек! А вы как сюда попали?
– Сам не знаю. Важнее другое – как сюда попала ты?
– Без понятия. – Она пожала плечами. – Решила, что это – неплохая идея! – Она хихикнула. – Это Эдди. Я тебе о нем рассказывала. Я пою с его группой.
Джек обменялся официальным рукопожатием с темноволосым парнем и должным образом представил им обоим Клариссу.
Хелен не могла не восхититься дядей. Она слышала о его романе со знаменитой актрисой, но никогда с ней не встречалась.
Кларисса, со своей стороны, пришла от девочки в восторг.
– Значит, ты Хевен, – сказала она, оглядывая ее. – Надо же, какое редкое имя.
– Угу. Я самая.
– Мне нравится твоя прическа.
– Спасибо.
– И плащ.
– Отхватила в этом шикарном местечке на Мелроузе.
– Как-нибудь свози меня туда.
– Я? Вас?
Кларисса кивнула.
– Если найдешь время, поболтаемся с тобой по магазинам, а потом я приглашу тебя на ленч.
– Ого! Чего-чего, а времени…
– Силвер знает, что ты должна приехать? – перебил ее Джек.
– Надо думать, знает. Меня Нора пригласила.
Джек нахмурился. Интересно, зачем Норе это понадобилось? Едва ли Силвер сгорала от желания увидеть дочь – тем более здесь. Она всю жизнь Хевен не замечала – с чего бы ей вдруг приспичило? Или одумалась по поводу дня рождения? Чего в жизни не бывает!
– Мы уходим, – сказал он. – Надеюсь, ты приятно проведешь время… хотя мне кажется, что тут ты будешь не вполне в своей тарелке.
Хевен потянула его за рукав пиджака.
– Дядя Джек. У Эдди машина сломалась по ту сторону каньона. Как нам вернуться в Вэлли?
Несносная девчонка! Но все равно он ее любит.
– Это что, моя проблема?
Она хихикнула.
– Теперь да.
На дядю Джека можно рассчитывать – это она знала точно. Увы, про мать такое не скажешь.
Сунув руку в карман, он достал несколько купюр. Отделив две бумажки по пятьдесят долларов, сказал:
– Когда будешь готова уехать, попроси Нору вызвать такси. – Он взглянул на часы. – Только не загуливайся. Комендантский час у тебя ведь до двенадцати?
– Угу.
– Не нарушай.
– Ни за что.
– А если приведешь волосы в порядок, мы тебя как-нибудь возьмем пообедать.
– В порядок – это как? – спросила она невинным голоском.
Он нежно погладил ее по щеке.
– Знаю, тебе трудно понять, что это такое. Но я все равно люблю тебя, малыш. – Он кивнул Эдди и коротко распорядился:
– Присматривай за ней, не то придется иметь дело со мной.
– Так точно, сэр! – гаркнул Эдди и стал по стойке "смирно".
– Клевый, да? – сказала Хевен, глядя Джеку вслед. – И она вроде ничего. Не выпендривается, не тычет в нос своим величием. Как считаешь?
Но Эдди ее не слышал. Глаза у него полезли на лоб. Он перенесся в мир звезд и дрожал от наслаждения.
– Ну, как тебе моя племянница? – спросил Джек, оберегающим жестом кладя руку на плечо Клариссе и направляясь к парадным дверям.
– По-моему, это заброшенная родителями девочка.
– Да, ей нужна мать, – согласился Джек с жесткими интонациями в голосе. – Но она никогда ее не получит. Силвер живет только для себя.