Выйдя на середину лесного прогала, принцесса сразу увидела свору во главе с Корджисом, обступившую распростертое на земле тело отца. Она проворно, насколько позволяло ее состояние, приближалась к нему.
- …болит… моя челюсть… плечо… - медленно и не очень внятно проговорил Бертран. - Нужно… - Глаза его закрылись, и теперь Джулиана наблюдала с удивлением и ужасом, как крупные капли пота выступают у него на лбу.
Пока отец корчился от боли, Джулиана без всякой пользы стояла рядом. Но живот у нее был так велик, что она все равно не смогла бы наклониться, чтобы отереть ему лоб.
- Помоги, - произнес он, хватаясь за свое левое плечо. - Доктора… быстро…
- Разумеется, папа, - отозвалась дочь, - сейчас. Она еще с минуту посмотрела на него сверху вниз, припоминая, как он хмурился и как улыбался при жизни. Потом повернулась и медленно заковыляла к замку.
"Нью-Йорк таймс" напечатала подробный отчет о похоронах Бертрана на одной из внутренних страниц - три маленькие колонки текста и небольшая фотография Джулианы и Эрика, скорбящих у родительского гроба. Первым на статью наткнулся Мэтти и тут же позвонил сыну, чтобы сообщить новость.
- Черт, как хорошо, что ты не связался с ними, - сказал отец. - Вот увидишь, не успеет еще могила порасти травой, как Малро обтянет там все красными лентами.
- Ты, как всегда, говоришь точно и метко, отец, - сказал Дэниел, думая об обаятельном седовласом принце, с которым встречался менее года назад. - Интересно… - Он осекся.
- Интересуешься судьбой второй принцессы?
- Ей будет нелегко, - отозвался Дэниел, желая только, чтобы отец не так точно угадывал его невысказанные мысли. - Даже при жизни Бертрана она была там лишней. Теперь все станет еще хуже.
"Намного хуже, - подумал Дэниел, - если мои предчувствия относительно Джулианы меня не подводят".
- Они там справятся с этим и без тебя, - сказал Мэтти, отделяя слова друг от друга попыхиванием сигары. - Такова уж судьба коронованных особ, Дэнни. Вся их жизнь - ритуал и работа. У них принято заботиться о себе подобных.
"Как ты ошибаешься, папа", - подумал Дэниел. В памяти всплыло воспоминание о том, как плотно они сомкнули свои ряды на свадьбе Джулианы, словно Изабель вообще не существовало на свете. Он уже тогда ощутил всю глубину ее одиночества.
Отец и сын поговорили еще несколько минут о сделке с недвижимостью в Верхнем Вест-Сайде и положили трубки. Дэниел нажал кнопку. Через секунду в дверях появилась Филлис.
- Вызывали, босс?
- Отправь цветы и что там еще полагается семейству принца Бертрана в Перро.
Филлис записала что-то в свой неизменный блокнот.
- Рождение? Юбилей? Свадьба?
- Похороны. Умер старый принц. Несколько дней назад.
- Бедная принцесса! - сказала Филлис с искренним сочувствием. - Только что вышла замуж, ждет ребенка, а теперь еще вынуждена наследовать трон! Я бы не согласилась занять ее место даже за миллион долларов. Ведь девушка лишилась простой человеческой свободы, не успев даже насладиться ею.
- Что это? В тебе заговорила ярая роялистка из Куинса?
- Я не настолько глупа, чтобы раболепствовать перед монархами, но при этом вижу положительные стороны такого государственного устройства.
- А как ты думаешь, что станется с другой сестрой? - Дэниелу удалось задать этот вопрос с легким любопытством в голосе - не более того.
- Судя по тому, что я о ней читала, она скорее всего выйдет замуж за одного из богатых европейцев, с которыми и теперь якшается.
Он нахмурился:
- Что ты имеешь в виду?
- Милый мой, если хоть половина всей чепухи, которую о ней публикуют, правда, то перед нею такая дорожка, которой и сам Карл Льюис позавидует. - Она сделала паузу. - Во имя всего святого, Дэниел, не смотри на меня так. Ты спросил, я ответила. Это просто мнение.
- Сплетники проклятые! - выругался он, скомкав лист бумаги и метнув через всю комнату в корзинку для мусора. - Неужели не осталось на свете ничего личного?
Филлис зашагала прочь из кабинета, тихонько ворча что-то о тиранах. Зная ее догадливость и пытливый ум, Дэниел понял, что она не сможет не удивиться его явно повышенному вниманию к Изабель.
На самом деле, черт побери, ему вовсе не интересно было знать о судьбе маленькой принцессы. Это совсем его не касается. Да они вообще едва знакомы!
И все же при одной мысли о том, что она окажется в руках одного из этих профессиональных бойфрендов, которые так и рыскают по Европе в поисках знатных невест, все его внутренности переворачивались от отвращения. Несмотря на то что Эрик Малро посвятил ее в таинства физической любви, эта темноволосая принцесса сумела сохранить в своем сердце чистоту подлинной невинности. Даже Дэниелу, который не очень хорошо разбирался в душевных тонкостях, было ясно, что она до сих пор не на словах верит в вечную любовь. Но еще пара-тройка неверных шагов в отношении Малро, и она превратится в одну из тех многочисленных дамочек с ввалившимися глазами, которым для поддержания уважения к себе постоянно требуются пляжные мальчики для обслуживания.
Но это не его забота! Любые надежды завязать хоть какие-то деловые отношения с этим альпийским княжеством умерли вместе с Бертраном, и теперь Дэниел живо развивал бизнес с японцами. Он не любил возвращаться к прошлому.
Глава 8
Нью-Йорк
Элис, сестра покойного принца Бертрана и бывшая жена нескольких очень (и не очень) благородных мужчин, еще раз проверила ряд выставленных в холле чемоданов, после чего кивнула швейцару и его помощнику:
- Прошу вас, джентльмены, буду у вас в вечном долгу. Тот милый человек в большом черном лимузине поможет вам погрузить все это в багажник.
Изабель в тревоге наблюдала за происходящим.
- Тетя Элис! Как же вы можете ради меня?..
- Очень просто, моя дорогая. - Элис посмотрелась в зеркальце своей золотой пудреницы. - Я с огромной радостью предоставляю тебе кров и стол, но просто не могу жить с тобой вместе. Уж во всяком случае, не в августовском Нью-Йорке. Ты требуешь к себе внимания, ты еще глупенькая, хотя и не безнадежно, к тому же, на мой старческий вкус, ты слишком шумная и молодая. Я просто отправляюсь в почетную ссылку в мой дом на Бермудах, чтобы переждать там весь этот ураган. А весной снова увидимся. К тому времени, надеюсь, ты подыщешь собственное жилье.
- Но не могу же я жить здесь одна!
- Ты и не будешь одна, - возразила Элис. - У тебя есть Мэксин.
- Но она знает Нью-Йорк не больше моего!
- Вот и представь, как интересно вам будет вдвоем познавать этот чудный город.
- Ты не сделаешь этого.
- Сделаю, потому что так надо, - сказала Элис, натягивая перчатки. - Я старая, я устала, и мне нужно достаточно времени и пространства для собственных нужд. Мой банкир позаботится об оплате квартиры и о прочих делах. Продукты в кладовой, холодильник полностью загружен. Ну а потом, моя дорогая, я уверена, что ты как-нибудь о себе позаботишься.
- Но кто же будет убирать в доме?
Элис в отчаянии закатила свои светлые глаза.
- Боже, благодарю тебя за то, что заставил меня еще тогда покинуть Перро и сделал независимой женщиной! Теперь меня просто в дрожь бросает при воспоминании о тех временах, когда я всерьез считала, что весь мир мне чем-то обязан.
Изабель отмахнулась от ее слов нетерпеливым движением руки.
- Ну ладно, но кто же все-таки будет тут убирать?
- С уборкой приходят каждую пятницу, дорогая. Остальное время заботься о чистоте сама. - Элис указала на свою щеку. - А теперь поцелуй тетушку на прощание, не то она опоздает.
Изабель послушалась. Тетушка пахла "Шанелью № 5" и предвкушением путешествия.
- Но зачем же ты пригласила меня пожить с тобой, если не собиралась оставаться тут сама?
- Моя дорогая, в Париже у тебя случилась ужасная интерлюдия, не так ли? В Лондоне твои дела тоже пошли неважно. Что же нам оставалось? Не могла же я бросить тебя на съедение волкам. Ты ведь такой лакомый кусочек! Они проглотили бы тебя одним махом. - Тетка пожала своими узкими хрупкими плечиками. - Мы родня, но это не значит, что мы должны жить под одной крышей. Нужны еще объяснения?
- Нет, - ответила Изабель. - Уж лучше не надо. По твоим словам, я просто какой-то темный неуч, недостойный жить в человеческом обществе.
Элис разразилась смехом:
- Напротив, моя дорогая. Ты самое милое и прекрасное дитя на свете, но я искренне надеюсь, что однажды ты превратишься в замечательную и достойную женщину. Однако я не вижу необходимости тащить тебя с собой. Оревуар, Изабель, увидимся в апреле.
Изабель стремительно ворвалась в кухню, где Мэксин заваривала чай и одновременно читала газету.
- Ну вот, предательница бросила меня, - провозгласила она, плюхнувшись в кресло напротив. - Уже который раз моя кровная родня решает ради моего же блага оставить меня в одиночестве и совершенно без средств.
Мэксин подняла на нее глаза:
- Кажется, тебе оставили гораздо больше, чем ты заслужила, милая, учитывая твое поведение.
- Ах, пожалуйста, не начинай сызнова, Мэкси. Я просто не в настроении препираться.
- Уж такая тебе выпала доля, и теперь самое время примириться с ней.
Изабель с крайней неприязнью поглядела на гувернантку:
- Если ты так ужасающе несчастна со мной, Мэксин Нисом, то почему бы тебе не вернуться в Перро - нянчить Джулианиного дитя?
- Ты не хуже меня знаешь ответ на этот вопрос, милая. Выбрав тебя, я навсегда порвала с этим домом, - подытожила Мэксин, снова углубляясь в чтение.
Изабель взяла с подноса, стоявшего посередине стола, шоколадный пончик и пошла в гостиную. В течение двух месяцев после смерти своего отца принцесса скиталась по миру, пытаясь найти хоть временное пристанище.
Через неделю после похорон Бертрана ее в сопровождении Мэксин выставили из собственного дома с несколькими чемоданами пожитков. Джулиана вообще не пожелала разговаривать с сестрой и, чтобы передать это неприятное распоряжение, отправила к Изабель дворецкого. Ив явно не без удовольствия исполнил волю хозяйки, которая успела восстановить против младшей сестры всех вокруг, включая и прислугу.
- Ее несносное поведение сильно повлияло на здоровье отца, - шептались вокруг. - Она просто разбила ему сердце.
Изабель знала, что это неправда, что она всю жизнь оставалась для Бертрана как бы в тени. Чтобы разбить чье-то сердце, надо по крайней мере занимать в нем какое-то место, но, увы, это было совсем не так.
- Собирай все, - проинструктировала она Мэксин. - Я сюда никогда не вернусь.
- О поспешных заявлениях потом приходится жалеть, - заметила гувернантка. - Ведь это твоя родина. Однажды ты снова сюда приедешь.
Но бесполезно было увещевать Изабель. Для нее Перро всегда было каким-то миражем, до которого никак не удается дойти, несбыточной, неосуществимой мечтой. В некотором смысле этот окончательный разрыв даже доставлял ей удовлетворение.
Однако в Париже ее ждали серьезные неприятности. Отель "Георг V" оказался страшно дорогим. Прежде принцесса как-то не задумывалась об этом. Через две недели проживания в номере люкс на пороге апартаментов появился менеджер с неприятным известием: замок отказался платить за мадемуазель, и не соблаговолит ли она отдать другие распоряжения.
К несчастью, мадемуазель никогда не интересовалась такими вещами, как гостиничные счета. Этими приземленными деталями занимались безымянные бухгалтеры, трудившиеся где-то в офисах банков.
Изабель и Мэксин вынуждены были переехать в Лондон. Но тут принцесса и ее подруга Джемма обнаружили, что они уже слишком взрослые, чтобы снова жить под одной крышей. В качестве благодарности за предоставленный кров Изабель украсила простенькое шелковое платье своей подруги изящной вышивкой. Впрочем, для той достаточным подарком был уже сам отъезд принцессы.
- У меня в Дублине брат, - сказала Мэксин. - Может, он позволит нам пожить у него?
Но у Изабель были иные планы. Ведь тетушка Элис уже много раз писала, что ей понравился Нью-Йорк! Может, настало время проверить ее правоту?
- Ну вот и проверила, - вслух произнесла принцесса, глядя в окно. По шуму, грязи и суете Нью-Йорк превзошел все ее ожидания. Кроме того, жизнь здесь оказалась дороже, опаснее и куда беспокойнее, чем можно было представить в самых необузданных фантазиях. Даже прогулка до Трамп-Тауэр через три квартала превращалась в настоящее путешествие. К тому же Изабель так рассчитывала на то, что родная тетка будет сопровождать ее через лабиринты Большого Яблока. Ну и, если уж честно признаться, оплачивать ее счета.
Мэксин заглянула в кладовку и в холодильник, после чего закудахтала, что припасы очень скоро кончатся и им следует подумать о будущем. В последний раз, когда Изабель задумывалась о своем будущем, она видела там только счастливый брак с Эриком. Но теперь, как она понимала, впереди ее не ждало ничего, кроме сплошного мрака.
Филлис ворвалась в кабинет Дэниела со свежим номером "Нью-Йорк пост".
- Она в городе! На шестой странице информация о том, что она проживает возле Трамп-Тауэр!
Дэниел протянул руку и выключил диктофон.
- Неужели так трудно постучаться, Фил? Я практикуюсь в японском.
- Оставь в покое свой японский, - сказала референт, тыча ему газетой чуть ли не в нос, - принцесса в Нью-Йорке.
Почему-то он понял, что речь идет не о Диане.
- Сегодня у меня нет на это времени. На следующей неделе мне предстоит поездка в Токио, а я не прошел еще и половины учебника.
Черт побери! Ему вовсе не хотелось смотреть в эту газету! Он и так сделал над собой немыслимое усилие, чтобы затолкать воспоминания о принцессе в самый дальний уголок своего сознания и не выпускать их оттуда.
- Я не уйду, пока ты не прочитаешь это. Дэниел достаточно хорошо знал Филлис, чтобы понять, насколько серьезна ее угроза.
- О'кей, - сказал он, беря в руки газету. - Только ради того, чтобы ты наконец заткнулась. - Он глянул на фотографию. - Что за черт?..
С высоко зачесанными волосами и длинными бриллиантовыми серьгами, болтавшимися возле шеи, принцесса тащила сумку из супермаркета. Дэнни посмотрел на Филлис:
- Ты так шутишь?
- Это не шутка, босс. Это просто горячая новость. Я и сама не могла поверить. - Филлис склонилась к нему через стол. - Ты должен ей позвонить, Дэниел. Пригласи ее на ленч. - Она улыбнулась. - И меня заодно.
- Забудь об этом.
- Она совсем одна в этом городе, - настаивала Филлис. - Ей нужна дружеская поддержка.
- Мы не друзья.
- Так подружитесь. Ведь ты с нею танцевал на свадьбе ее сестры? - Лицо ее стало хитрым. - Тебе нужно вращаться в обществе, Дэнни.
Бронсон пробежал глазами статью.
- Похоже, она и без меня прекрасно обходится. Ленч в "Ле-Сирк", обед в "Двадцать одном". У нее есть чему поучиться.
Филлис вырвала газету из рук босса и, свернув ее трубкой, шлепнула себя по ладони.
- Боже, с каким бы удовольствием я ударила тебя по голове!
Вспомнив, сколько раз угрожала ему маленькая принцесса и в конце концов все-таки почтила оплеухой, он не сумел сдержать смеха.
- И почему это всем женщинам вечно хочется меня бить?
- Угадай, - огрызнулась Филлис и пошла на свое рабочее место.
- Если тебе так интересно, то почему ты сама не позвонишь? - прокричал ей вслед Дэниел, но дверь громко захлопнулась за строптивицей. - Может, еще и придется встретиться, - буркнул он, уставившись в окно на всегда оживленную Парк-авеню.
Она принадлежит к королевской фамилии, и она очень красива. Но к чему эти достоинства, они словно два башмака на одну ногу. У нее отвратительный характер, нет ни талантов, ни умений, и она дурно разбирается в мужчинах. Да и к нему она испытывает не больше симпатий, чем он к ней. А ведь если вспомнить, он и его бывшая жена поначалу были вроде бы очень даже подходящей парой. И все же они закончили бракоразводным процессом, в котором основным пунктом спора оказался китайский сервиз.
В общем, Дэниел не сомневался: уж они-то с принцессой являли бы собой еще ту романтическую парочку! Чем раньше он победит свое либидо, тем лучше.
Она и в самом деле не нужна ему. Он не хочет иметь с ней ничего общего. И уж конечно, он не собирается ей звонить.
Нью-Йорк - большой город. В нем хватит места для них обоих.
К началу октября Изабель поняла, что Нью-Йорк - это не что иное, как средоточие маленьких городков, связанных общим языком. Ну, или чем-то более-менее напоминающим общий язык. Раньше она не подозревала, что английский может звучать так по-разному, но прошел месяц, и она имела об этом полное представление.
Ее знакомство с общественной жизнью города началось с маленького рекламного объявления в газете несколько недель назад. Потребовался всего один визит к расторопному фотографу, и вот телефон уже разрывается, и сыплются одно за другим приглашения то на открытие галереи, то на праздники, то на ленчи. В Нью-Йорке умеют ценить королевскую кровь, и очень скоро принцесса обнаружила, что ее просто обожает весь город, разумеется, обожает благоговейно.
Публика не обошла вниманием даже ее рукоделие. А случилось все так. Джулиана не только поторопилась прикрыть банковский счет сестры, но также позаботилась о том, чтобы в пути задержался гардероб Изабель. Но принцесса, обожавшая красивую одежду, ухитрилась с помощью бисера и вышивки преобразить свои скромные костюмы и платья, так что самые дорогие нью-йоркские модницы только ахали и охали, словно видели новые модели от Диора.
- Американцы чересчур увлекаются ленчами, - сказала она однажды утром, наливая себе чашку чаю и усаживаясь за стол подле Мэксин. - Представляешь, завтра я приглашена на полдень, а в среду - на половину второго!
Мэксин нахмурилась.
- Не хотела бы я провести всю свою молодость, поедая все эти мудреные блюда с китайских тарелок.
- О, ради Бога, Мэкси! - Изабель намазала маслом тост и потянулась за мармеладом. - Никто не заставлял тебя наниматься на эту идиотскую работу. У нас ведь все нормально.
Мэксин поступила на службу клерком в какое-то ателье на Седьмой авеню. Заведение называлось "Тре шик".
- Нормально - это еще не хорошо, - ответила она. - Случись что-нибудь, и мы пропали.
- Ты говоришь, как эти озабоченные тетки в дамских журналах. - Принцесса откусила от бутерброда и добавила на хлеб мармелада.
- Странно, что ситуация заботит только меня.
- Но о чем нам беспокоиться, Мэкси? Неужели ты не понимаешь, вот-вот адвокат тетушки Элис разблокирует мой счет, и тогда я переведу его в местный банк. Это лишь вопрос времени.
- Слишком долгого времени, сказала бы я, - фыркнула Мэксин.
- Ну ладно, не сердись.
- Я не сержусь, хотя ты взвалила на меня все домашние дела.
- Но разве я виновата, что никто не удосужился научить меня готовить?
Принцесса могла бы продлить перечень - гладить блузки, вести счета… Список получился бы длинный.
- Мне уже начинают надоедать все эти разговоры о моей неумелости. - Она положила еще мармелада на свой тост. - Но я уверена, что все же гожусь хоть на что-то. Рано или поздно это обнаружится.