- О нет. К счастью, обошлось без травм, но Амелия все же повела леди Фелан в одну из спален: к сожалению, от знакомства с Медузой у нее разболелась голова.
Одри сокрушенно закатила глаза.
- Обычное состояние.
- Но зачем ты, милочка, держишь дома ежа? - сурово осведомился Аннандейл.
- В природе Медуза не выживет, милорд. Брат спас ее совсем маленьким ежонком, а разыскать мать нам, к сожалению, не удалось, так что все заботы по воспитанию взяла на себя я. Если за ежами правильно ухаживать, они становятся замечательными членами семьи. - Она замолчала и посмотрела на старика с нескрываемым интересом. - О Боже, так вы, оказывается, орел?
- Что-что? - настороженно прищурился тот.
- Орел. - Беатрикс внимательно вгляделась. - У вас такое поразительное лицо! Даже отдыхая, вы излучаете энергию и силу. А еще вы любите наблюдать за людьми. Оцениваете их молниеносно, с первого взгляда, правда? И несомненно, никогда не ошибаетесь.
Опасаясь, что дед обидит невесту неосторожным ответом, Кристофер собрался вмешаться, однако, к немалому удивлению, под восхищенным взглядом молодой красивой леди граф расцвел и заулыбался.
- Так и есть, - подтвердил он. - Действительно, ошибаюсь редко.
Одри снова закатила глаза.
- Кажется, вам немного прохладно, милорд, - заметила Беатрикс. - Должно быть, сидите на сквозняке. Минуточку. - Она вышла из комнаты, а вскоре вернулась с темно-синим шерстяным пледом и заботливо укутала старика.
В комнате было очень тепло, а о сквозняке не могло быть и речи, однако лорд Аннандейл принял плед с искренней благодарностью. Вспомнив духоту в лондонском доме деда, Кристофер подумал, что достаточно просторная семейная гостиная и в самом деле могла показаться неуютной. Но оставалось тайной, каким образом о зябкости старика догадалась Беатрикс.
- Одри, - попросила мисс Хатауэй таким тоном, словно молила об одолжении, - позволь, пожалуйста, посидеть рядом с графом.
- Ну, если ты так настаиваешь… - Одри подпрыгнула, словно на пружине.
Прежде чем занять почетное место, Беатрикс деловито заглянула под диван, вытащила сонную серую кошку и водрузила лорду на колени.
- Вот так. Лучшая грелка - это кошка. Ее зовут Счастливица. Если погладите, сразу начнет мурлыкать.
Старик смотрел молча, с непроницаемым выражением, а через секунду, к удивлению внука, действительно провел рукой по густому пушистому меху.
- У нее не хватает лапы, - констатировал он.
- Да, сначала я хотела дать ей имя Нельсон, в честь однорукого адмирала, но она же не мужчина. Счастливица жила у сыродела, а потом угодила в мышеловку и пострадала.
- А почему именно Счастливица?
- Порой имя меняет судьбу.
- Ну и что же, помогло?
- Как видите, лежит на коленях у графа, - невозмутимо заметила Беатрикс, и лорд от души расхохотался.
Успокоившись, он осторожно дотронулся до уцелевшей ляпы.
- Хорошо, что ей удалось приспособиться к новому состоянию.
- О, Счастливица у нас настоящая героиня: проявила завидную твердость характера, - уважительно пояснила Беатрикс. - Вы бы видели бедняжку сразу после ампутации! По привычке пыталась ходить на отсутствующей лапе и даже прыгать с кресла, но тут же падала. А однажды она проснулась и поняла, что состояние уже не изменить, и вскоре обрела прежнюю проворность. И уверенность движений постепенно вернулась. - Беатрикс секунду помолчала и многозначительно заметила: - Секрет заключается в том, чтобы забыть о потере и научиться жить с тем, что осталось.
Аннандейл посмотрел на собеседницу с нескрываемым восхищением.
- Какая же вы умница!
Кристофер и Одри обменялись заинтересованными взглядами, а Беатрикс с графом продолжали непринужденный дружеский разговор.
- Мужчины попадают под обаяние Беатрикс с первой секунды знакомства, - вполголоса заметила Одри. В обычно грустных глазах искрился смех. - Как по-твоему, деду удастся устоять?
- Разумеется. Ему никто не нравится.
- А как насчет молодых леди, которые льстят тщеславию и на лету ловят каждое слово?
Кристофер заглянул в сияющее лицо невесты. Нет, старик не станет исключением из общего правила. Беатрикс умела смотреть на собеседника с неотрывным вниманием - так, как будто интереснее этого человека не существовало никого на свете.
- Не могу понять, почему она до сих пор не вышла замуж, - пожал плечами Кристофер.
- Аристократов отпугивало семейство Хатауэев. К тому же, хотя джентльмены приходят от Беатрикс в восторг, жениться на необычной девушке не спешат. Тебе и самому это отлично известно.
Стрела попала в цель, и Кристофер нахмурился.
- Узнав ее ближе, я сразу признал собственное заблуждение.
- Тем больше тебе чести, - ответила Одри. - Дело в том, что ты просто не имел возможности взглянуть без предубеждения. У Беатрикс была масса поклонников, но на ответственный шаг никто из них не решался. Вот, например, мистер Чикеринг. Едва ли не на коленях умолял отца позволить открыто ухаживать за мисс Хатауэй, но тот категорически запретил и даже пригрозил лишить наследства. С тех пор бедняга поклонялся издали и при каждой возможности бросался отчаянно флиртовать, зная, что все напрасно.
- Прошли эти дни, - сердито отозвался Кристофер. - Если он хоть раз снова окажется возле моей…
Одри покачала головой:
- Осторожнее. Ревность в наши дни не в моде. Современному мужу необходимо умение снисходительно взирать на заинтересованное внимание к собственной супруге.
- Лучше я снисходительно выброшу этого типа в окно! - рявкнул Кристофер, и Одри не смогла удержаться от смеха. Должно быть, приняла угрозу за шутку. Ради безопасности Кристофер решил перевести разговор в другое, более нейтральное русло. - Рад снова видеть тебя в обществе, - тепло и искренне заметил он.
Всю свою недолгую замужнюю жизнь Одри провела в заботах о Джоне, которому вскоре после свадьбы поставили страшный диагноз - туберкулез. А потом пришлось пережить смерть дорогого человека и долгий одинокий период траура. Молодая вдова заслужила свою долю радости, а главное, возможность приятного, согревающего душу и сердце общения.
- Отдаешь ли ты предпочтение кому-нибудь из джентльменов?
Одри насмешливо сморщила носик.
- Хочешь сказать, из числа тех, кого мои братья еще не успели отпугнуть? Нет, в том смысле, который вкладываешь ты, мне никто не нравится. Видишь ли, учитывая солидные размеры приданого, можно было бы выбирать из огромного числа охотников за состоянием. Но шансы на успех серьезно снижает одно неприятное обстоятельство: я бесплодна.
- Неужели? Откуда такая уверенность?
- Три года брака с Джоном, а детей нет. И даже неудачной беременности не было. В подобных случаях вину неизменно возлагают на женщину.
- Позволь не согласиться. Далеко не всегда ответственность за отсутствие потомства несет жена: это доказано. Подумай сама: почти все время Джон проболел. Вполне разумно надеяться, что у тебя родятся дети от другого мужчины.
Одри грустно вздохнула.
- Время покажет, что приготовила судьба. Должна признаться: замуж пока не рвусь. Устала страшно. Я чувствую себя не на двадцать пять, а на все девяносто.
- Состояние постепенно изменится, - заверил Кристофер. - Время свое возьмет: в один прекрасный день ты почувствуешь себя новым человеком.
- Возможно, - неуверенно согласилась Одри.
Тем временем беседа Беатрикс с лордом Аннандейлом заметно оживилась.
- Умею лазать по деревьям не хуже любого из лесников Рамзи! - пылко заверила мисс Хатауэй.
- Не верю, - провозгласил чрезвычайно заинтригованный граф.
- И напрасно! Долой юбки, долой корсет: бриджи и рубашка позволяют делать что угодно!
- Беатрикс, - вмешалась Одри, опасаясь, что скандальное обсуждение еще и нижнего белья зайдет слишком далеко. - Я только что заметила в соседней комнате Поппи. Давным-давно с ней не встречалась и до сих пор не знакома с супругом.
- О! - Беатрикс неохотно прервала увлекательный разговор. - Хочешь, чтобы я отвела тебя к ним?
- Да. - Одри решительно схватила подругу за руку.
Лорд Аннандейл откровенно расстроился; густые черные брови обиженно сошлись у переносицы.
Кристофер подошел к деду.
- Ну и как она тебе?
Граф ответил без тени сомнения:
- Будь я на пять лет моложе, женился бы сам.
- На пять? - скептически усмехнулся Кристофер.
- Ну хорошо, на десять, черт тебя подери. - Утомленное лицо осветилось улыбкой. - Поздравляю с прекрасным выбором. Одухотворенная девочка. Бесстрашная. По-своему прелестна, а с подобным обаянием настоящая красота и не нужна. Конечно, придется крепко держать на поводу, но игра стоит свеч. - Он задумался; очевидно, погрузился в воспоминания. - Если хотя бы раз в жизни повстречаешь подобное чудо, обычной женщиной уже никогда не удовлетворишься.
Кристофер собрался было оспорить реплику насчет настоящей красоты - по его мнению, прекраснее Беатрикс нет никого на свете. Но последняя фраза отвлекла.
- Ты говоришь о бабушке? - уточнил он.
- Нет. На твоей бабушке я женился потому, что считал ее достойной партией. А любил другую, менее подходящую девушку, с которой, к своему вечному сожалению, расстался. - Он печально вздохнул. - Долгая жизнь прошла в разлуке…
Кристоферу хотелось узнать как можно больше, но здесь и сейчас разговор на подобную тему был бы неуместен. Хорошо, что удалось мельком заглянуть в душу деда и обнаружить неожиданные и в то же время понятные чувства. Каково это, любить Беатрикс, а жениться на Пруденс? При таком жизненном раскладе кто угодно затоскует.
Вечер продолжался своим чередом. Появились подносы с шампанским, и гости с нетерпением ожидали торжественного объявления о помолвке.
К сожалению, человек, которому предстояло выполнить почетную функцию, неожиданно исчез в неизвестном направлении.
После коротких, но активных поисков Лео наконец обнаружили и вернули в зал. Лорд Рамзи произнес обворожительный тост и перечислил ряд веских, убедительных и в то же время забавных причин для свадьбы. Большинство собравшихся слушали с неослабным вниманием и не переставали удовлетворенно кивать и посмеиваться, однако Кристофер услышал, как неподалеку шептались две сплетницы:
- …Рамзи нашли в темном углу с женщиной. Не поверите: с трудом удалось заставить лорда прекратить флирт и присоединиться к обществу.
- И с кем же он флиртовал?
- С собственной женой!
- Что за моветон!
- Представить невозможно! Не пристало супружеской паре так откровенно вести себя на людях!
- Думаю, Хатауэи понятия не имеют о правилах хорошего тона.
Кристофер с трудом сдержал улыбку и подавил искушение обернуться и сообщить квохчущим курицам, что на самом деле Хатауэи отлично знакомы с этикетом, просто… не считают нужным принимать во внимание косные предрассудки. Он посмотрел на Беатрикс, пытаясь понять, слышала ли она пересуды, но невеста целиком сосредоточилась на речи брата.
Лорд Рамзи закончил выступление сердечными поздравлениями в адрес обрученной пары и пожелал счастья и благополучия. Гости подняли бокалы и присоединились к тосту.
Кристофер поднес к губам затянутую в тонкую перчатку руку любимой и поцеловал. Увы, хотелось иных радостей: схватить, унести подальше от любопытных взглядов, спрятать в тишине собственного дома.
- Уже скоро, - прошептала Беатрикс, словно прочитав мысли, и он ответил благодарным взглядом. - Только не смотри на меня так, а то ноги подкашиваются.
- Раз так, то не скажу, что мечтаю с тобой сделать. Еще, чего доброго, опрокинешься, как кегля.
К сожалению, интимный момент продолжался недолго: уединение влюбленных нарушил новый тост.
Лорд Аннандейл, который стоял рядом с Лео, поднял бокал и сделал шаг вперед.
- Друзья мои, - зычно произнес он, - надеюсь преумножить радость сегодняшнего дня важной вестью из Лондона!
Толпа почтительно стихла.
Кристофер ощутил холодок неизвестности и вопросительно посмотрел на Лео, но тот с недоуменным видом пожал плечами.
- В чем дело? - шепнула Беатрикс.
Жених покачал головой и выжидающе взглянул на деда.
- Видит Бог, понятия не имею.
- Накануне моего отъезда в Гемпшир его светлость герцог Кембридж сообщил, что мой внук представлен к учрежденной в минувшем январе высшей награде за воинскую доблесть - Кресту Виктории. В грядущем июне, во время торжественной церемонии, королева сама будет вручать награжденным почетный крест.
Зал наполнился радостными восклицаниями, а Кристофер почувствовал, как останавливается и холодеет кровь. Меньше всего на свете хотелось получить на грудь новый кусок блестящего металла, да еще во время отвратительной церемонии в честь событий, воспоминания о которых приносили жестокую боль. А еще хуже оказалось то, что грубое вмешательство безвозвратно испортило счастливейший момент жизни. Неужели дед не мог предупредить заранее?
- А за что именно будет вручен Крест Виктории капитану Фелану, милорд? - поинтересовался кто-то из многочисленных гостей.
Аннандейл улыбнулся:
- Возможно, внук и сам догадается.
Кристофер мрачно покачал головой. Отсутствие энтузиазма явно покоробило графа.
- Капитана Фелана представил к высокой награде командир полка; он своими глазами видел, как Кристофер под огнем вынес с поля боя раненого офицера. Наши войска были вынуждены на время оставить попытки завладеть позицией русских. Укрыв офицера в безопасном месте, капитан вернулся на огневую позицию и удерживал ее до прихода подкрепления. В результате противник сдался, а наш тяжелораненый воин, подполковник Фенвик, благополучно вернулся к своим.
В шуме радостных возгласов и поздравлений Кристофер не нашел сил произнести ни слова. Заставил себя залпом осушить бокал и стоял неподвижно, пытаясь казаться спокойным, но на самом деле постепенно сползая в зловещую, угрожающую тьму. Невероятным волевым усилием приступ безумия удалось сдержать, и теперь прославленный герой балансировал на крошечном островке спасительной отстраненности: в эту минуту он остро нуждался в уединении и покое, но в то же время втайне боялся себя самого.
"Прошу тебя, Господи, пусть награждают за что угодно, но только не за спасение Фенвика", - молился капитан Фелан.
Глава 23
Беатрикс мгновенно почувствовала опасное состояние Кристофера. Дождалась, пока жених допил шампанское, и заговорила нарочито громко, чтобы услышали все вокруг:
- Ах, боюсь, от всего этого шума и блеска того и гляди закружится голова. Капитан Фелан, не будете ли вы так добры проводить меня в маленькую гостиную?
Просьба вызвала сочувственные возгласы: общество одобряло любое проявление женской слабости.
Стараясь выглядеть вялой и утомленной, Беатрикс оперлась на руку спутника и вместе с ним покинула зал. Однако направились они вовсе не в маленькую гостиную, а на свежий воздух, к одной из скамеек возле посыпанной гравием дорожки.
В полном молчании, без единого слова, сели рядом. Кристофер обнял любимую и прижался губами к душистым волосам. Беатрикс прислушивалась к доносившимся из леса вечерним звукам: шорохи, скрипы, писк, мелодичный разговор лягушек, крики ночных птиц сливались в знакомую и в то же время вечно новую симфонию. Наконец грудь Кристофера медленно поднялась и опустилась в долгом, протяжном вздохе.
- Какая неприятная новость, - тихо произнесла она, понимая, что он думает о Марке Беннете - друге, которого так и не смог спасти. - Знаю, что эта награда тебе ненавистна.
Кристофер не ответил, однако почти осязаемое напряжение, которое он излучал, ясно говорило, что из всех мрачных воспоминаний это оставалось самым тяжелым.
- А от награждения можно ли отказаться? - спросила Беатрикс. - Можно ли каким-нибудь образом уклониться от вручения?
- По собственной воле невозможно. Единственный способ - совершить что-нибудь противоправное или омерзительное, чтобы спровоцировать отмену почестей.
- Почему бы не придумать подходящее преступление? В моей семье наверняка возникнут отличные предложения.
Кристофер посмотрел непроницаемым взглядом; в свете луны серые глаза казались серебристыми. Беатрикс испугалась, что несвоевременная шутка может вызвать раздражение, однако в следующий миг он рассмеялся, крепко обнял ее и прошептал:
- Милая, как же ты мне нужна! Все-то ты понимаешь: что деду неможется, что я почти тону в самых тяжких воспоминаниях.
Они оставались наедине дольше, чем позволяли приличия, не в силах прервать объятия и поцелуи. Наконец, сокрушенно вздохнув, Кристофер встал и повел любимую в сияющий огнями дом.
Оживленно беседуя с гостями, искусно изображая интерес к бесконечным комментариям, замечаниям и советам, Беатрикс при каждом удобном случае украдкой бросала взгляд на Кристофера. Капитан сохранял невозмутимое, почти стоическое спокойствие и самообладание истинного воина. Все заискивали перед героем - даже те, чье социальное положение и знатность намного превосходили его собственный статус. Внешняя невозмутимость не могла обмануть Беатрикс: она остро ощущала, с каким трудом Кристофер пытается приспособиться к когда-то естественным и привычным условиям. Он ощущал себя чужим среди старых приятелей, из которых ни один не желал понять настоящих военных переживаний. Награждения, золотые галуны и бравурная патриотическая музыка - иных тем для обсуждения не находилось. Истинные чувства позволялись исключительно в виде кратких осторожных реплик.
- Беатрикс. - Одри взяла ее за руку и, прежде чем виновница торжества успела вступить в очередную беседу, увлекла в сторону. - Пойдем со мной, хочу кое-что тебе отдать.
Одри повела подругу в дальнюю часть дома - туда, где узкая лестница поднималась на второй этаж, в комнату причудливой формы. Одно из многочисленных достоинств старинного особняка заключалось в том, что странные комнаты и эксцентричные помещения неопределенного назначения возникали неожиданно и в то же время органично, подобно боковым побегам основного здания. Они уселись рядышком на ступеньках.
- Ты сумела преобразить Кристофера, - заговорила Одри. - В первое время после возвращения казалось, что путь к счастью закрыт для него навсегда. А сейчас я увидела другого человека: пропало постоянное мрачное напряжение, отступила хандра. Изменения заметила даже матушка: леди Фелан тебе благодарна.
- Леди Фелан отнеслась ко мне доброжелательно, хотя вряд ли мечтала о подобной невестке, - отозвалась Беатрикс.
Одри понимающе улыбнулась:
- Так и есть. И все-таки она намерена извлечь из ситуации максимальную пользу. Ты - ее единственная надежда. Сохранить Ривертон в нашей ветви семьи можно только в том случае, если родится наследник. А если у вас с Кристофером не появится сын, поместье перейдет к кузенам. Для нее это окажется страшным ударом. Думаю, если бы я смогла подарить свекрови внука, она относилась бы ко мне намного теплее.
- Как жаль. - Беатрикс сочувственно обняла подругу.
Одри грустно вздохнула.