Он помчался домой, а в ушах неумолчно раздавались крики раненых, болезненные стоны, бесконечные просьбы о помощи. Беннет жив… разве это возможно? Кристофер собственными глазами видел страшную рану в разорванной в клочья груди - с подобным ужасом приходилось сталкиваться и раньше. Казалось, избавление могла принести лишь смерть. Но что, если каким-то чудом?..
Недалеко от дома он увидел, как из леса выскочил Альберт, а следом показалась стройная фигура Беатрикс. Она возвращалась из Рамзи-Хауса. Порыв ветра подхватил полы пурпурного плаща, и плотная ткань надулась, словно парус. Шляпа улетела, Альберт бросился вдогонку, и Беатрикс звонко рассмеялась. Увидела на дороге Кристофера и радостно помахала в знак приветствия.
Паника мгновенно улетучилась, а на смену пришло чувство облегчения. Тьма постепенно рассеивалась. Слава Богу, Беатрикс рядом, в безопасности. Она здесь, прекрасна и полна жизни, и он готов охранять ее каждый миг, дарить любовь и заботу. Все, о чем попросит любимая жена - самые тяжкие воспоминания, самые интимные откровения, - он даст сразу и безоговорочно. Сейчас все казалось легким - сила чувства сметала любые препятствия.
Кристофер придержал коня.
- Беатрикс! - Ветер подхватил имя и унес вдаль.
Она продолжала смеяться и остановилась, чтобы дождаться, когда он подъедет; распущенные волосы свободно развевались.
Внезапно голову пронзила острая боль, а в следующее мгновение донесся резкий звук. Знакомый сухой щелчок… разве можно забыть? Выстрелы, свист пуль, разрывы снарядов, крики людей, испуганное ржание коней…
Кристофер закачался и начал медленно сползать с седла. Звуки и образы смешались, перепутались. Куда он падает, вверх или вниз? Удар, дыхание сбилось, а по лицу к уху потекло что-то горячее.
Еще один кошмар. Надо немедленно проснуться, прийти в себя, отдышаться. Но странно, Беатрикс почему-то тоже оказалась здесь, в этом страшном сне - бежала и плакала. И Альберт мчался с яростным лаем.
Легкие с трудом ловили воздух, сердце прыгало, как выброшенная из воды рыба. Беатрикс упала рядом на колени - так стремительно, что синяя юбка надулась и колоколом накрыла землю, - осторожно приподняла его голову и положила к себе на колени.
- Кристофер, позволь… о Боже…
Альберт захлебнулся лаем, а потом грозно зарычал. Секундная пауза, и на смену устрашающим звукам пришел жалобный протяжный вой.
Кристофер с трудом поднялся и сел. Рукавом стер с виска кровь. Прищурился и в нескольких ярдах от себя рассмотрел костлявую фигуру изможденного человека в небрежной, потрепанной одежде. В руках он держал какой-то длинный темный предмет.
Мозг мгновенно оценил оружие. Револьвер. Пять зарядов. Принят на вооружение в британской армии.
Даже не взглянув в лицо, Кристофер понял, кто перед ним.
Беннет.
Глава 27
Беатрикс попыталась загородить собой мужа, однако Кристофер с неожиданной силой оттолкнул ее за спину. Тяжело дыша от волнения и страха, она выглянула из-за плеча.
Человек был одет в гражданский костюм. Грязный сюртук неопрятно висел на истощенной, напоминающей скелет фигуре. Высокий, крупного сложения, он выглядел так, словно много месяцев не спал и не ел. Густые длинные волосы свисали грязными космами, а лихорадочные, безумные глаза выдавали сумасшедшего. И все же даже сейчас нетрудно было заметить, что когда-то он был красавцем. Когда-то. В эту минуту на лужайке перед домом стоял измученный, больной, потерянный и несчастный человек - совсем молодой, но с лицом старика и глазами призрака.
- Восстал из мертвых, - хрипло произнес Беннет. - Такого чуда ты не ожидал, правда?
- Беннет… Марк, - заговорил Кристофер, и Беатрикс почувствовала, как он дрожит. - Я ведь ничего не знал о твоей судьбе.
- Разумеется. - Револьвер дрогнул. - Был слишком занят спасением Фенвика.
- Отложи ты, ради всего святого, эту штуку. Я… тише, Альберт… я едва не умер, когда пришлось тебя оставить.
- Но все-таки оставил и обрек на адские муки. Я гнил и умирал с голоду, пока ты сиял в лучах славы. Предатель! Сволочь! - Он направил пистолет в грудь сидящего на земле Кристофера. Беатрикс судорожно втянула воздух и еще крепче прижалась к спине мужа.
- Выхода не было, первым пришлось вытаскивать Фенвика. - Кристофер говорил спокойно, хотя сердце бешено колотилось.
- Не ври. Лучше признайся, что мечтал о награде за спасение старшего по рангу.
- Ничего подобного. Просто решил, что тебе пришел конец. А если бы русские схватили Фенвика, то вытянули бы все важные сведения. Он слишком много знал.
- Значит, надо было его пристрелить, а меня вынести.
- С ума сошел! - не выдержал Кристофер. Вряд ли стоило говорить подобное полубезумному да к тому же вооруженному страдальцу, но винить мужа Беатрикс не могла. - Хладнокровно убить беззащитного, неспособного подняться человека? Ни за что на свете, даже если этот человек - Фенвик. Если хочешь прикончить, не сомневайся. Действуй! Стреляй и катись ко всем чертям! Но если тронешь хотя бы волосок на голове жены, учти - утащу в ад следом за собой. То же самое относится и к Альберту; защищая тебя, он сам едва не погиб.
- Альберта там не было.
- Я оставил его возле тебя. Когда я вернулся, он истекал кровью от штыковой раны, ухо висело на волоске. А ты исчез.
Беннет прищурился и посмотрел так, что стало ясно: злобной уверенности у него поубавилось. А потом страшный незнакомец удивил Беатрикс: присел на корточки и поманил собаку.
- Иди сюда, парнишка.
Альберт не шелохнулся.
- Он отлично знает, чем грозит оружие, - услышала Беатрикс голос мужа. - Он не пойдет, пока не увидит, что руки свободны.
Беннет растерялся. Медленно отложил револьвер в сторону и снова позвал:
- Иди сюда.
Альберт испуганно заскулил.
- Иди, не бойся, - тихо подбодрил Кристофер.
Терьер подошел с опаской, слегка помахивая хвостом.
Беннет погладил лохматую голову, почесал за ушами. Шумно дыша, Альберт лизнул ему руку.
Сидя за спиной мужа, Беатрикс поняла, что самое страшное уже позади.
- Да, Альберт был рядом, - произнес Беннет изменившимся голосом. - Помню, как он лизал лицо.
- Неужели думаешь, что я оставил бы собаку, если бы не собирался немедленно вернуться? - требовательно произнес Кристофер.
- Какая разница? Окажись я на твоем месте, застрелил бы Фенвика и спас бы тебя.
- Ничего подобного.
- Застрелил бы, - неуверенно повторил Беннет, - потому что не страдаю паршивым благородством. - Он сел на землю и уткнулся лицом в густую лохматую шерсть. Голос зазвучал приглушенно: - Хотя бы прикончил меня из жалости, прежде чем уйти.
- Я этого не сделал, и ты выжил.
- Жизнь досталась дорогой ценой. Если бы ты знал, через какие муки пришлось пройти! Все равно не смогу тащить за собой этот груз. - Беннет поднял голову и посмотрел на револьвер. Но прежде чем он успел протянуть руку, Беатрикс негромко скомандовала:
- Взять, Альберт.
Пес мгновенно схватил пистолет и принес хозяйке.
- Вот молодец. - Она осторожно приняла оружие и ласково потрепала спасителя по голове.
Беннет закрыл руками лицо - эту бессильную позу Беатрикс знала очень хорошо - и издал несколько нечленораздельных звуков.
Кристофер встал, подошел к товарищу, опустился рядом на колени и положил руку на спину.
- Послушай меня. Ты не один, а с близкими друзьями. Черт возьми, Беннет… пойдем в дом. Расскажешь обо всем, что вытерпел. А я внимательно выслушаю, и потом вместе решим, что делать дальше и как жить с такими воспоминаниями. Прости за то, что не смог помочь в тяжкую минуту, и позволь поддержать сейчас.
* * *
Они привели Беннета домой, и несчастный сразу обессилел: сказались изнеможение, голод и нервное напряжение. Прежде чем Кристофер успел отдать распоряжения, миссис Клокер трезво оценила ситуацию и безотлагательно приняла меры. В этом доме привыкли к болезням и отлично знали, что надо делать, когда человеку плохо. Не прошло и получаса, как все было готово: горячая ванна, удобная спальня, поднос с простой и сытной едой. А после того как гостя привели в порядок и накормили, миссис Клокер напоила его тонизирующим средством и настойкой опия.
Кристофер подошел к постели и посмотрел на засыпающего друга. Страдания изменили и тело, и душу, но Марк непременно станет прежним. Уж об этом-то он позаботится.
Надежда и неожиданно появившаяся цель родили неведомое, хрупкое чувство очищения. Беннет жив, а это означает, что одним грехом на душе стало меньше.
Марк приоткрыл тусклые, подернутые туманом глаза.
- Останешься у нас надолго, до тех пор, пока окончательно не окрепнешь, - негромко, но настойчиво произнес Кристофер. - Обещай, что не попытаешься убежать.
- Некуда бежать, - пробормотал Беннет и погрузился в целительный сон.
Кристофер вышел, плотно закрыл за собой дверь и направился в противоположное крыло дома.
По холлу беззаботно разгуливала Медуза. Увидев нового хозяина, она остановилась и дружелюбно фыркнула. Кристофер покачал головой, наклонился и взял ежиху так, как учила Беатрикс: двумя руками под живот. Иголки естественным образом улеглись, и он осторожно повернул зверюшку мордочкой к себе. Ежиха ничуть не испугалась: сверкая черными круглыми глазками, улыбалась так, как всегда улыбаются ежи.
- Медуза, - проникновенно заговорил капитан Фелан, - не советую вылезать по ночам из вольера. Вдруг кто-нибудь из горничных тебя найдет? Окажешься на кухне и будешь служить щеткой для кастрюль. - Он отнес ежиху наверх и посадил в вольер.
По дороге в комнату жены пришли мысли о том, что Беннета она восприняла как очередное больное, несчастное существо и, несмотря на нелепый и опасный выстрел, не задумываясь пригласила в дом. В этом поступке вся Беатрикс - ожидать от нее иного поведения было бы ошибкой.
Тихо открыв дверь, он увидел любимую сидящей за туалетным столом: она сосредоточенно обтачивала ногти на единственной передней лапе Счастливицы. Кошка снисходительно наблюдала за процедурой и лениво постукивала хвостом.
- Держись подальше от диванных подушек, - выговаривала хозяйка, - иначе миссис Клокер оторвет головы нам обеим.
Кристофер застыл, не в силах отвести глаз от стройной, элегантной фигуры: в свете лампы тонкая муслиновая сорочка просвечивала насквозь.
Увидев мужа, Беатрикс тут же встала и подошла с легкой естественной грацией, о которой и не подозревала.
- Голова болит? - Она осторожно дотронулась до забинтованной головы. Остаток дня и вечер прошли в суете вокруг Беннета, так что поговорить наедине до сих пор не удалось.
Кристофер наклонился и нежно поцеловал жену в губы.
- Нет. Как известно, от твердой поверхности пули отскакивают.
Она провела ладонью по щеке.
- А как прошел разговор с подполковником Фенвиком? Он тоже пытался тебя пристрелить?
Кристофер покачал головой:
- Нет, эта привилегия принадлежит друзьям.
Беатрикс улыбнулась и снова взглянула серьезно.
- Лейтенант Беннет вовсе не сумасшедший. Время и спокойная жизнь обязательно его вылечат.
- Надеюсь.
Она посмотрела в глаза.
- Винишь себя, да?
Он кивнул.
- Тогда я принял единственно верное решение, но, даже сознавая собственную правоту, трудно смириться с последствиями.
Беатрикс на миг задумалась, а потом подошла к туалетному столу и открыла ящик.
- Давно собираюсь передать тебе кое-что важное. - Она покопалась в бумагах и достала сложенный листок. - Возьми это письмо.
Кристофер недоуменно улыбнулся:
- От тебя?
Она покачала головой:
- От брата. Джон написал перед смертью. Одри считала, что тебе опасно его читать, но теперь, кажется, время пришло.
Кристофер не взял письмо; вместо этого заключил жену в объятия, собрал длинные, рассыпанные по плечам темные волосы и провел кончиками себе по щеке.
- Прочитай вслух.
Они подошли к кровати и сели рядом. Кристофер внимательно наблюдал, как Беатрикс развернула листок и начала читать:
"Дорогой Кристофер. Кажется, судьба отвела мне меньший срок, чем я надеялся. Признаюсь, удивлен краткостью жизни. Сейчас, вспоминая, понимаю, что слишком много времени потратил впустую, а на то, что важно, не обращал внимания. Но в то же время вижу, что оказался намного счастливее других. Думаю, нет необходимости просить тебя присмотреть за Одри и мамой: ты и сам это сделаешь в той степени, в какой они позволят.
Если читаешь эти строки, значит, вернулся с войны и оказался перед ответственностью, о которой не думал и к которой не готовился. Позволь дать несколько советов. Всю жизнь я наблюдал за тобой: беспокойная натура не позволяет найти удовлетворения ни в чем. Тех, кого любишь, возводишь на пьедестал, и они неизбежно разочаровывают. Примерно так же относишься и к себе. Дорогой брат, поверь: ты - собственный злейший враг. Если перестанешь искать и в себе, и в других невозможное совершенство, то обретешь счастье, которое так упорно обходит тебя стороной.
Прости меня за то, что не смог выжить. А себя прости за то, что выжил.
Каждому свое, так что старайся не тратить попусту ни единого дня.
Джон".
Кристофер долго молчал, пытаясь справиться с чувствами. Так похоже на брата: знакомый любящий, чуть снисходительный и наставительный тон.
- До чего же не хватает Джона, - наконец прошептал он. - Никто не знал меня лучше и не понимал глубже.
- Он знал тебя прежним, - возразила Беатрикс. - Но теперь ты изменился. Уже не ожидаешь совершенства. Как иначе объяснить чувство ко мне?
Кристофер приподнял ладонями дорогое лицо.
- Ты и есть мой идеал совершенства, Беатрикс Элоиза.
Она заглянула в грустные глаза.
- Ты простил себя? - спросила шепотом. - За то, что выжил?
- Пытаюсь. - Близость теплого, едва прикрытого сорочкой тела оказалась слишком серьезным испытанием. Он придержал голову и поцеловал в шею; любимая вздрогнула. Неторопливо раздел ее, хотя вожделение требовало немедленного обладания. Тело болело от страстного напряжения, и все же он не позволил себе резких, а тем более грубых движений. Руки повторяли то, что минуту назад выразили слова. Создавали, творили любовь, дарили неповторимые впечатления. Чувство превратилось в движение, а движение воплотилось в наслаждение.
Он запустил пальцы в блестящий шелк волос, накрыл рот поцелуем и вошел в теплую глубину. Она попыталась пошевелиться, однако он держал крепко и наполнял удовольствием до тех пор, пока каждое дыхание не превратилось в стон, а дрожь не стала явной.
Беатрикс прогнулась и прижалась, чтобы оказаться ближе. Ногти впились в спину, однако ощущение доставляло лишь удовольствие, а потерянное, недоуменное выражение на лице любимой казалось лучшей наградой. Ритмы ее тела слились в единое устремление, жемчужная кожа покрылась акварельным румянцем. Но, даже несмотря на собственный ненасытный голод, он не хотел завершения и мучительным усилием сохранял неподвижность.
Она подтолкнула его бедрами и вскрикнула:
- Пожалуйста, Кристофер…
- Тише… - Он прижал ее к постели, провел губами по шее, груди. Сжал твердую вершинку, принялся ласкать языком и зубами, оставляя влажный теплый след. Она издала гортанный звук, а интимные мышцы сжались в беспомощном стремлении обладать. Он подчинился, начал двигаться в такт и позволил отвечать при каждом отступлении. - Смотри на меня, - приказал шепотом, и густые ресницы распахнулись подобно бархатному занавесу.
Кристофер приподнял ладонью ее голову, прижался губами к губам и вошел еще глубже. Она приняла его с радостью и крепче обвила руками и ногами, чтобы слиться в единое целое. Он ускорил ритм, перестал сдерживаться, и томительная страсть воплотилась в безудержную и безжалостную скачку. Беатрикс содрогнулась, и влажная плоть с силой сжалась в бесконечном облегчении.
Некоторое время оба оставались в отрешенной неподвижности. Кристофер уступил чувству удовлетворенного блаженства и лишь слегка поглаживал возлюбленную - уже не призывно и требовательно, а благоговейно. Она потянулась и, ловко изменив положение, оказалась сверху. Стройные бедра прижали ноги, рука легла на плечо. Беатрикс склонила голову и уткнулась лицом в грудь. Кристофер не шевелился: чувственные игры казались самой дорогой наградой.
Когда они наконец встали с постели, головы у обоих слегка кружились. Кристофер искупал жену, старательно вытер пушистым полотенцем и даже расчесал волосы. Потом сам залез в ванну, а она принесла ему халат и села рядом, чтобы время от времени наклоняться и украдкой целовать все, к чему позволяла прикоснуться вода. Они придумали свои неповторимые ласки. Маленькие тайны ничего не значили и в то же время создавали волшебный мир; влюбленные собирали их, как собирали слова и воспоминания, чтобы сохранить на всю жизнь.
Беатрикс выключила все лампы, кроме той, что стояла возле кровати на ночном столике.
- Пора спать.
Кристофер направился к двери, но остановился на пороге и обернулся: жена скользнула в постель и легла, привычным жестом собрав волосы на одно плечо. Она посмотрела уже знакомым взглядом, терпеливым и в то же время ободряющим, взглядом Беатрикс.
Рядом с такой женщиной целой жизни казалось мало.
Кристофер глубоко вздохнул и принял нелегкое решение.
- Выбираю левую сторону, - заявил он и задул последнюю лампу.