– Как ты смотришь на то, чтобы организовать вечеринку для презентации нового телефона? Маркетинговый отдел уже занимается подготовкой приема, но планирование мероприятия я хотел бы отдать профессионалу. Тебе это интересно?
– Если хочешь, конечно, я возьмусь за это.
– Я сейчас же сообщу команде.
Эммет ушел, зная, что должен был предпринять еще несколько дополнительных шагов, чтобы сократить дистанцию между ними, но разговор отнял все его силы. Страх перед их возможным расставанием отступил, и, чтобы взять себя в руки, он решил какое-то время побыть один.
Вечером они готовились ко сну как супружеская пара: переодевались, вместе чистили зубы, а затем легли под одеяло, поцеловав друг друга перед сном. И все это время Лили таила в себе обиду.
Их поцелуи на ночь всегда заканчивались сексом. Но сегодня Эммет был особенно пылок и настойчив, проникал в нее с такой силой, что почти делал больно. От неожиданности Лили вздрогнула. Эммет застонал, извинился и тут же стал более нежным и внимательным. Лили чуть не расплакалась – от радости и удовлетворения.
Позже, в жаркой темноте, плотно прижавшись друг к другу, Лили потерлась щекой о его плечо.
– Мне бы хотелось, чтобы ты делился со мной своими мыслями и чувствами, – прошептала она.
– Я знаю, – ответил Эммет после продолжительной паузы.
Лили понимала, что он и так пытался быть с ней как можно более искренним и откровенным, но… вдруг она неправильно его поняла?
Два дня спустя Эммет и Лили перебрались на частную яхту, которая держала курс на Сардинию. Они планировали посетить Корсику и позже причалить в Каннах. Теперь, когда Эммет работал дистанционно, они, по крайней мере, могли не расставаться. Эммету нравилось, когда Лили наведывалась к нему, отвлекая от дел.
– Есть ли какой-то способ улучшить камеру на телефоне? – однажды поинтересовалась она у Эммета за ужином.
По правде говоря, он почувствовал обиду, потому что камера на телефоне отвечала последним требованиям мобильных устройств. Тем не менее Лили вдруг вспомнила, что в далеком детстве любила фотографировать.
Лили передала телефон Эммету, чтобы он смог рассмотреть снимки, которые она сделала.
– С камерой все в порядке. Снимки действительно очень хорошие. Раньше мне казалось, что тебе приятнее находиться перед объективом. Я даже не предполагал, что ты такой талантливый фотограф.
– Просто пытаюсь убить время, – хмыкнула она.
На следующий день Эммет подарил ей первоклассную цифровую камеру в придачу с десятком объективов. Лили была счастлива.
Несколькими днями позже она едва не разбила драгоценный подарок. Внезапно ей позвонил отец. Увлеченная настройками фотоаппарата, Лили, не глядя, ответила на звонок, думая, что звонит Эммет, которому было лень найти ее на яхте самостоятельно.
– Шанталь…
Дорогая камера едва не рухнула на пол. У Лили засосало под ложечкой. Она ненавидела это имя: имя матери ее отца, которая была ужасным человеком. Всю жизнь она тиранила свою невестку.
– Как ты узнал этот номер? – пролепетала она.
– Это не имеет значения. У тебя новый любовник, и меня интересует только он.
Ее пальцы онемели.
– Это не твое дело.
– Ох нет, дорогая, очень даже мое. Из вашей связи я лично собираюсь извлечь максимум пользы.
– Как? – Ее горло свело судорогой. – Снова хочешь его обокрасть? Я ни за что не стану помогать тебе! – Она почти кричала. – Тебе нечего мне предложить, нечем пригрозить. – Она вспомнила слова Эммета. – Забудь этот номер. Сотри его из памяти телефона. Никогда больше не хочу слышать о тебе.
Она уже повернулась, чтобы зашвырнуть телефон в море, но ее остановили. Эммет. О боже!
По хмурому выражению его лица она поняла, что, пусть и не слышал всего, он прекрасно понимал, с кем именно она разговаривала. Эммет наверняка решил, что она предала его.
Он извлек телефон из ее руки и убрал его в карман.
– Я не звонила ему! – Лили начало трясти. – Я… Я даже не знаю, откуда он узнал мой номер. – Ее взгляд затуманился. С каждой секундой Лили убеждалась в том, что Эммет отвергнет ее. – Прости. Я не знала, что делать…
– Лили, – уверенно сказал Эммет. – Ты поступила правильно.
Он опустился на пол рядом с Лили.
– Все хорошо, за исключением того, что ты чуть не отправила единственную модель нового телефона на морское дно. Хотя было бы интересно отслеживать его перемещение.
– Ты еще и шутишь. – Она вцепилась холодными пальцами ему в руку. – Может быть, это моя соседка? Та, которая поливает цветы у меня дома и забирает почту.
Как только Лили поняла, что Эммет не собирается высаживать ее на шлюпку посреди открытого моря, ей стало легче. Она вытерла слезы.
– Она же ничего не знает о моих отношениях с отцом. Если он связался с ней, то наверняка она могла сказать ему мой номер. Эммет, прости меня! Я не хотела, чтобы он доставлял нам неприятности.
– Ничего страшного не случится.
Его голос звучал так уверенно, что ее слезы высохли сами собой. Лили горько усмехнулась:
– Не будь таким наивным. Отец развяжет войну. Почему я не предугадала его действия?
– Лили. – Эммет взял ее лицо в свои руки. – Я сменю номер, и ты больше не услышишь его. Прошу, перестань плакать. Мне больно видеть тебя такой расстроенной.
– Но он не отступится!
– Пусть. Я не подпущу этого человека к тебе, просто поверь.
– Но как ты сможешь остановить его?
Ее охватило глубокое отчаяние.
– Не знаю, почему я не предвидела эту ситуацию!
Эммет лишь ухмыльнулся:
– Я позвоню нашему новому другу, Нику Маркуссену.
– Зачем? Нет, пожалуйста, не надо. Он и так думает, что я идиотка.
На второй день после того, как Эммет подарил Лили камеру, она навела объектив на дельфинов, танцующих на горизонте, и, сама того не осознавая, сделала несколько снимков одного из отдыхающих и его семьи. Это и был Ник Маркуссен. Мужчина заботился о неприкосновенности личной жизни, укрывал своих детей от внимания прессы, поэтому настоял на том, чтобы перед отплытием самостоятельно почистить карту памяти Лили. Ей вернули ее, но некоторые удачные кадры навсегда были стерты.
Эммет был не в восторге от сложившейся ситуации: он видел, как Лили переживала из-за собственной оплошности. Но неловкость была сведена на нет, когда тем же вечером они все вместе наслаждались коктейлями, и Эммет бросил якорь в бухте неподалеку. Жена Ника была все так же мила, но все же Лили казалось, будто она грубо вторглась в их частную жизнь. Теперь она решила спрашивать разрешения, прежде чем наведет на кого-нибудь объектив.
– Он так и не заплатил тебе за снимки, которые присвоил себе?
– Но я не хотела этого! – Когда Ник предложил заплатить ей, она была в ужасе и до сих пор хотела стереть этот унизительный опыт из памяти. – В любом случае он предлагал слишком много. Я просто фотограф-любитель.
Эммет смерил ее покровительственным взглядом.
– Просто дело в том, что твои любительские снимки лучше, чем некоторые кадры, сделанные профессионалами. И ты прекрасно это понимаешь. Если бы ты приняла гонорар, это автоматически перевело бы тебя в ранг профессиональных фотографов. Пойдем.
Лили обреченно побрела за ним в кабинет, откуда Эммет набрал номер Ника.
– Лили нужна твоя услуга. – Эммет бросил взгляд на женщину. – Ты знаешь, что ее отец – Гарнер Готье? Слышал об этом человеке?
– Пожалуй, – сдержанно ответил Ник.
– Кажется, ты понимаешь, что это за персона. Лили подумывает о том, чтобы написать мемуары, воспоминания о детстве. Думаю, это…
– Ничего подобного! – закричала Лили.
– Ты предлагаешь мне эксклюзивные права на эту книгу? – спросил Ник.
Мужчины явно игнорировали ее возмущение и недовольство.
– Верно, – продолжал Эммет.
– Эммет, нет! – настаивала Лили. – Я не хочу получать прибыль за грязные подробности. Я просто не стану делать это в память о матери.
– Думаешь, мне стоит позвонить Готье и поинтересоваться, не захочет ли он представить миру собственную версию? – предложил Ник.
– Ты прекрасно понимаешь ход моих мыслей, кажется, я не ошибся с тем, кому позвонил.
Лили опешила:
– Вы оба, остановитесь. Я действительно не хочу, чтобы у этой истории были последствия. Приедут папарацци, телевизионщики, продюсеры… начнется цирк.
Эммет ободряюще положил руку ей на плечо:
– Эта книга никогда не выйдет в свет. Готье заплатит свой аванс, а я зарублю книгу еще до того, как она будет написана. Но сначала я возьму с него предоплату. Три миллиона – и ни центом меньше. Нет, лучше пять.
– Но это шантаж! – Лили вырвалась.
– Ему не обязательно платить, но он поймет, что, если еще хоть раз подступится к тебе, его ждут крупные неприятности.
Лили была потрясена: идея ей нравилась, но казалась весьма рискованной.
– А поскольку Ник просто так отнял у тебя снимки…
– Да, позвольте мне искупить свою вину, – сухо сказал Ник.
Дело было решено. Лили и Эммет больше не возвращались к этому вопросу, и остаток дня Лили провела спокойно.
Вечером Эммет всячески старался расслабить Лили. Он шептал ей, что все будет хорошо. Но сама она мало в это верила. Она слишком привязалась к Эммету, и мысль о том, чтобы потерять его, почти сводила ее с ума.
Но пока они наслаждались друг другом, одна неделя сменяла одна другую. Каждый день Эммет работал, но и Лили не скучала: все свободное время занималась фотографией, изучала профессиональные форумы, искала полезные советы и критику, подумывала над тем, чтобы завести блог, где бы она могла публиковать самые удачные на ее взгляд кадры.
После стольких лет трудностей ее жизнь стала пугающе легкой и приятной. Лили не знала, как бороться со своей тревогой, но ей казалось, что ее покой висит на волоске. Вместо того чтобы расслабиться и думать, что они с Эмметом – вполне сложившаяся пара, она постоянно накручивала себя.
Эммет по-прежнему был для Лили закрытой книгой.
– Только что сказал Ингрид, что завтра мы приедем на ее свадьбу вдвоем.
Эммет встал рядом. Лили опустила камеру.
– Что же она ответила?
Он пренебрежительно пожал плечами – вот и весь ответ.
Лили вздохнула и снова подняла камеру.
– Думаю, я должна быть благодарна, что ты не привел меня туда без предупреждения, – пробормотала она.
– Не думаю, что ей нужно было знать о наших отношениях.
– Ты именно поэтому ждал так долго?
– Что ты имеешь в виду?
Лили притворилась, что увлечена просмотром фотографий.
– Просто не могу поверить. Значит, ты был уверен, что мы не протянем вместе до церемонии. Ты не говорил обо мне никому до последней минуты.
– Ты пытаешься поссориться?
– Нет.
– Лили, я такой, какой есть.
Она снова вздохнула:
– Да, знаю. Но мне также хотелось бы понять, почему тебе так трудно быть откровенным со мной.
Тишина. Она поняла, что перегнула палку.
– Прости. – Лили попыталась придать своему голосу искренности. – Я действительно не хотела ссориться. Просто я чувствую…
"Я чувствую себя беззащитной!" Но Лили не хотела этого признавать.
– Ты не первая женщина, которую что-то не устраивает в моем характере.
– Чудно. Продолжай и дальше сравнивать меня со своими бывшими любовницами. Так будет проще. Что это за белая штука там? – Она сменила тему.
– Волнорез.
Эммет переступил с ноги на ногу, словно не был уверен, хочет ли продолжать этот разговор.
Лили решила сделать вид, что ничего не произошло.
– Ясно, почему я тогда плыла с таким трудом. Видимо, был высокий прилив. Жаль, что тогда не взяла с собой камеру.
– Что? О чем ты говоришь? Ты плавала там? Когда?
– В тот день, когда я ушла от тебя.
Может быть, поэтому она хотела ссоры. Напряжение, которое она испытывала, возвращаясь туда, где начинались их отношения, возрастало с каждой минутой.
– Но там есть знаки, запрещающие купание!
– Знаю, но мне было жарко, я чувствовала себя уставшей, и ноги болели. Переплыть залив казалось проще, чем идти пешком.
– Лили, я послал за тобой такси! Я велел им подхватить тебя по дороге и предположил, что так они и сделали. Ты и правда плавала там? – Он указал на полосу белой пены.
– Я плыла вдоль.
Он почти кричал:
– Лили, люди гибнут там каждый год! Глупые туристы, которые думают, что достаточно выносливы… Какого черта ты это затеяла?
– Я просто хотела вернуться в отель.
Она еще никогда не видела, чтобы Эммет так сердился.
– Ты могла погибнуть! Никогда, слышишь, никогда больше не делай ничего подобного. Как бы грустно тебе ни было, как бы зла ты на меня ни была. Нельзя вести себя так, словно твоя жизнь ничего не значит. В мире должно быть больше таких, как ты!
Сказав это, он исчез в каюте.
Лили ощутила вес камеры на шее. Ее руки повисли плетьми вдоль тела. Лили была ошеломлена глубиной его эмоций.
Глава 11
Эммет чувствовал себя полным идиотом – не самое приятное ощущение. Лили была права: вряд ли их отношения дошли бы до свадьбы.
Но в то же время Лили стала неотъемлемой частью его жизни. Вероятно, и другие женщины были в свое время обижены его холодностью, но вину он чувствовал только перед Лили. Эммет ненавидел себя за то, что заставил ее страдать, но все еще не хотел впускать в свою душу.
Эммет злился на Лили за ее безрассудство. Каждое лето по местным новостям сообщали об очередной гибели человека на воде. Лишь волей случая она не стала еще одной цифрой в этой печальной статистике. Эммету стало страшно при мысли о том, что Лили, тонкая, нежная, хрупкая, могла утонуть.
Двигатель затих. Они причалили недалеко от его дома. Нельзя было больше прятаться от Лили здесь. Эммет выключил компьютер, отложил наушники и прекратил притворяться, что работает. Он вздохнул: пора было собраться и взглянуть Лили в глаза. Наверняка вся команда слышала, как он кричал на нее, и теперь наверняка будут смотреть на него, как на людоеда.
Но ему не было стыдно за свою вспышку гнева. Ведь Лили действительно подвергала себя опасности, он лишь злился, что позволил себе поднять на нее голос. Она была очень чувствительна, все ее мысли были для него как на ладони.
Тем не менее Эммет пришел в ярость из-за того, что позволил эмоциям взять над собой верх. Он все пытался разгадать, как Лили удавалось будить в нем столь сильные чувства. Что ж, единственным выходом было учиться контролировать себя.
Выругавшись вполголоса, он провел рукой по лицу, а затем отпер дверь.
Его бы не удивило, если бы сейчас Лили собирала чемодан, чтобы навсегда распрощаться с ним. И она действительно была в их каюте, рассеянно собирала вещи, разложенные на кровати. Но вдруг она остановилась и посмотрела на камеру. Ее волосы были переброшены на одну сторону, лоб сморщен, губы поджаты. Она подняла фотоаппарат и стала менять какие-то настройки в меню.
От этого подарка Лили действительно была в восторге, и Эммету было приятно видеть, как много времени она посвящает любимому занятию. Фотографии получались прекрасными, но ей приходилось возиться с установками, чтобы настроить камеру или исправить кадр. К своей собственной работе она была также требовательна. Эммет был доволен тем, что она так упорно стремилась к совершенству.
– Я подумала, что ты позвонил Ингрид и сказал, что не хочешь видеть меня на свадьбе, – вдруг пробормотала Лили, не отрываясь от настроек фотоаппарата.
Лили не улыбалась. Она даже не подняла глаз.
– Я не был уверен в том, что ты захочешь остаться. Особенно после того, как я накричал на тебя.
Эммет подумал, что было неприятно произносить все эти вещи вслух. Он не хотел напоминать. Боялся, что Лили согласится и действительно уйдет от него…
Я никогда не приглашал сюда женщин. Здесь была только Ингрид и ты. Полагаю, это звучит смешно, но я хотел быть уверен, что сделал правильный выбор, впустив тебя в свой дом.
Наконец Лили подняла голову. Ее голубые глаза были широко распахнуты. Лили пристально посмотрела на Эммета. Он поежился.
Она отложила камеру, а затем приблизилась к Эммету с торжественным выражением лица. Лили коснулась его щеки, и его первым желанием было отстраниться. Она проигнорировала это и, приподнявшись на цыпочки, нежно поцеловала в губы.
– Спасибо, что сказал мне об этом.
Эммет чувствовал ее теплое дыхание на щеке и подбородке.
Он ощутил ее запах. Его руки словно сами по себе обняли ее талию. Эммет почувствовал, как Лили вздрогнула от неожиданности, а затем смягчилась и приняла его объятия.
Множество глупых слов скопились комом у него в горле, но ему никак не удавалось сложить их в логичные предложения. Эммет не понимал, что нужно говорить. Единственное, что ему оставалось, – упрямо смотреть на ковер и впитывать запах ее тела.
За дверью послышались голоса. Кто-то спрашивал о том, куда выгружать багаж. В коридоре послышались звуки шагов, и Эммет и Лили отстранились друг от друга.
Часом позже Эммет и Лили оказались дома совершенно одни. Эммет поспешил в спальню к Лили. Она в это время изучала содержимое своего шкафа, по всей видимости, подбирала наряд на свадьбу.
Эммет развернул ее к себе, сгорая от желания поцеловать ее. Боже, как он желал Лили! Ему было жизненно необходимо заняться с ней любовью. Его переполнили нежность, благодарность и восхищение.
Их секс был таким чувственным, что после они лишь лежали без сил и молчали. Эммет ощущал умиротворение. Лишь шелест занавесок, колеблемых ветром, нарушал тишину дома.
Следующим утром при встрече Ингрид бросила на Лили любопытный взгляд. С самого начала день был полон событиями. В дом то и дело приходили курьеры, доставщики, приезжали фургоны. Организаторы, которых наняли вместо Лили, были достаточно квалифицированны, но тонули в количестве больших и мелких вопросов. Постепенно Лили включилась в работу.
Она взяла ответственность на себя вместо того, чтобы давить на Эммета, указывая на огрехи организаторов. К тому же когда она задавала ему вопрос, например, где лучше установить стол для закусок, он быстро находил ответ, потому что отлично знал каждый уголок своего дома.
Вскоре Лили заглянула в комнату к будущей невесте.
– Ну как? – выпалила Ингрид, а затем открыла чемоданчик, в котором было все для макияжа и укладки волос.
– Между нами произошло недоразумение. Мы его преодолели, – ответила Лили с вежливой улыбкой, делая вид, что не понимает, что на самом деле интересует Ингрид.
– О, Лили. – Ингрид покачала головой. – Вы просто два сапога пара. Неужели ты не поделишься со мной подробностями?
– Как-нибудь в другой раз, – солгала Лили. – Когда ты не будешь так занята. Сегодня у тебя действительно много дел. Флористы оккупировали гостиную. Пойду прослежу за тем, чтобы они расставили мимозы. Встретимся там.
Торжество прошло просто прекрасно. Когда Ингрид спускалась по лестнице, гости замерли от восхищения, настолько эффектным оказалось ее появление. В бассейне плавали лилии. Проходя по ковровой дорожке к алтарю, невеста игриво подмигнула своей подруге. Они с Хаксли встретились под витой аркой, собранной флористами специально для этой церемонии, и обменялись клятвами. У Лили навернулись слезы на глаза.