- Я чувствую себя так... восхитительно, - сказала она удивленно.
Она никогда прежде даже не касалась члена?
Среди всех беспорядочных ощущений, что он испытывал в тот момент, вспыхнула
нежность к его милой невинной суженой.
Но потом она сжала его, бормоча:
- Мой дорогой, он необходим мне внутри меня так сильно, как никогда прежде.
Это было слишком.
Семя переполнило его член так сильно, что давление превратилось в агонию. Он
кончит, и скорее, чем успеет погрузиться в ее девственную плоть и сделать ее женщиной.
- Погладь меня,- приказал он ей.
Он освободится от этого напряжения, а затем всю ночь будет наблюдать, как она
рассыпается на кусочки в его объятиях. В то время как он делает ее своей снова и снова.
Она заколебалась, а затем осторожно погладила его по всей длине, от основания к
вершине, и снова. Лаская ее трепещущую плоть, он обезумел, и не в состоянии
остановить себя, трахал ее руку короткими мощными движениями своих бедер.
Его яички сжались. Капелька семени увлажнила его головку. Он знал, что осталась
всего секунда до того, как он кончит, впервые за века. Одно из двух. Нужно либо снять
брюки... либо поднести увлажненные ее медом пальцы к своим губам.
Последнее победило. Слизывая ее сладость со своих пальцев, он застонал и начал
врезаться своей плотью в ее руку.
Глава 5
Беттина затерялась в этом действе, омываемая каждым незнакомым ощущением и
звуком.
Все более отчаянные стоны Каса. Тепло его влажной от пота кожи. Его
размеренные удары, сменяющиеся бесконтрольными, пока он не вжался в ее кулак.
Потом что-то брызнуло над ее рукой.
Горячее. Жидкое.
Ее глаза мгновенно распахнулись. "Семя?"
Кас издал глубокий стон, его могучее тело содрогалось, пока он извергал струи
семени. Как такое было возможно? "Я смогла получить это от него?"
Ее краткая вспышка счастья омрачилась замешательством.
Нет, он не мог кончить, не мог до тех пор, пока не сделает
своей женщину,
предназначенную ему судьбой. И только находясь внутри нее.
Он уже отыскал свою женщину и разбил печать плоти, только для того, чтобы
изменять своей суженой? Он лгал Беттине?
Как только он полностью излил свое семя, и сильная дрожь его
тела ослабла,
мужчина рухнул на нее с удовлетворенным ворчанием, уткнувшись носом в ее шею.
Вынув ее влажную руку из своих брюк, он потянулся за своей разорванной
рубашкой, используя ее, чтобы вытереть свое семя, а затем отбросил одеяние прочь.
Это ведь предположительно было проявлением внимания?
Потом его пальцы снова оказались между ее ног. Она задохнулась, когда он
большим пальцем обвел ее клитор, а остальными дразнил ее вход. Когда она ощутила его
плоть, которая уже вновь наливалась силой у ее бедра, то тлеющее желание вспыхнуло с
новой силой, еще более обжигающее, чем прежде, мгновенно уничтожив все сомнения.
Она провела всю свою жизнь без такого рода удовольствий, так почему же сейчас
его прикосновения ощущались такими необходимыми?
Ее тело расслабилось, ее ноги беспомощно раскинулись, требуя большего.
- Ах, моя распутная маленькая
чародейка, - он
жарко
зашептал
ей на ушко
пылкие слова, заставив ее
соски
снова
затвердеть
у его
влажной
груди, - ты -
сокровище.
По-прежнему лениво лаская
ее,
он
начал
покрывать
поцелуями все
ее тело,
медленно спускаясь вниз, задев губами ее ключицу, потом скользнул ниже, между ее
грудей.
- А сейчас позволь мне проявить внимание к тебе.
Даже дрожа от восторга, она задавалась вопросом, почему голос Каса звучит так
хрипло. Всего лишь потому, что он возбужден? И он говорит о том, что собирается
вылизывать ее там, внизу?
Мысль об этом взволновала Беттину... но почему он не делает ее своей?
- Разве ты не хочешь сейчас заняться со мной любовью?
Финальная черта... так близко.
- Скоро. Но я ощутил твой вкус, draga mea , сводящий меня с ума. Сначала
я
устрою пир...
Это прозвучало совсем не похоже на Каса...
Но боги, ей так нравилось ощущать его теплое дыхание на своем пупке, это
заставляло ее дрожать от нетерпения:
- К-Кас?
Мужчина напрягся, выругавшись на языке, которого она никогда не слышала:
- Что ты сказала?
Он жестко сжал ее подбородок.
Она начала трезветь, и ее затопила паника.
- Ты не Каспион! - закричала она, толкая его в грудь.
Сигналы тревоги мелькали в ее сознании и раньше, но она стала рабыней своих
ощущений, наслаждения, разливающегося по телу от каждого его поцелуя, каждой
ласки. Она уверила себя, что его голос так огрубел от желания или же он просто пьян.
- Каспион? - прорычал он. - Так вот как это было? Ты принимала меня за
другого, когда отдавала себя так свободно!
Он сжал ее запястья в одном кулаке.
- Отпусти меня! - приказала она, пытаясь высвободиться. - Кто ты такой?
Она не могла видеть, но могла почувствовать напряжение во всем его теле, могла
слышать ярость в его голосе. Последует насилие. Она растерялась, знакомый ужас уже
поднимался в сознании.
Точно так, как прежде.
Она слишком хорошо выучила насколько уязвимо ее тело!
"Почему это продолжает происходить со мной?"
Она прошептала:
- Т-только не снова.
Но он не слушал.
Сквозь сжатые зубы он сказал:
- Я принц Треан Кристиан Дакийский. А ты - моя женщина.
Прижимая ее руки к постели над еѐ головой, он поклялся:
- После сегодняшней ночи, маленькая Невеста, ты больше никогда не спутаешь
меня с другим...
Собственнический инстинкт пылал внутри Треана, заставляя его быть
агрессивным. Необходимость отметить свою пару неудержимо возрастала, не
обязательно ради крови, но ради доминирования.
Ради обладания. "Она моя".
Он еще не укусил ее... но его контроль был расшатан.
Перешагнув черту из-за ревности, он знал, что ответит на вызов.
Она хотела другого.
"Моя женщина желала другого мужчину в своей постели".
- Невеста? В-вампир? - выкрикнула она, борясь за то, чтобы вырвать свои
запястья из его хватки. - Постой, подожди!
Он заметил пульс, трепещущий на ее шее.
Его клыки удлинились, чтобы коснуться той точки... он никогда не терял над ними
контроля, они никогда прежде не пульсировали в такой жажде пронзить плоть.
Ни один вампир не мог противиться этому искушению.
Но Дакиец был способен подождать.
По сравнению с его голодом, эта мысль была слишком слабой, чтобы оказаться
услышанной.
Он склонился ниже, раскрывая губы, чтобы облизать ее шею, инстинктивно
подготавливая ее к своему укусу.
Чуть ниже ее ожерелья, мягкая, розовая кожа манила его.
- Я чувствую твой пульс на своем языке. Ах, твоя плоть... ее вкус так изыскан.
Если ее кожа была такой на вкус, то ее кровь будет просто божественной. Горячей,
богатой, словно рай скользнет вниз по его горлу.
Вот и все. Его самоконтроль исчез...
- Не кусай меня! - молила она. - Не причиняй мне боли! "Причинить ей боль?"
- Я не хочу причинить тебе боли... я не могу остановить этого.
- П-пожалуйста, не нужно.
"Ты собираешься укусить ее? Словно какой-то взбесившийся вампир?
Ты же Дакиец, будь ты проклят богами!"
- Если у тебя есть какие-нибудь защитные силы, чародейка...
используй их...
против меня сейчас же! Останови меня.
Он услышал рыдание. Ощутил влагу на ее лице. Слезы? "Она плакала?"
Ее маленькое тело дрожало напротив его, когда она прошептала:
- Я-я не могу ос-становить тебя.
Мысль о ней в таком бедственном положении оборвала его безумие.
Каким-то образом он заставил себя остановиться и не вонзить в нее свои клыки.
За маской ее глаза метались. "Метались вслепую?"
Он помахал рукой перед ее лицом.
Ничего.
Потом он вспомнил... органы чувств чародеек были практически
такими же
слабыми, как и у смертных.
Здравый смысл шептал:
"Твоя маленькая Невеста в ужасе, не может видеть в темноте, понятия не имеет кто
в ее постели".
Инстинкт кричал: "Отметь ее! Чтобы другой мужчина не смог
взять то, что
принадлежит тебе!"
Собрав всю свою силу воли до последней унции, он отпустил ее, отдавая свою
награду.
Она подскочила, отползая через кровать подальше от него, прижав покрывало к
груди, ее глаза по-прежнему метались.
Она не могла увидеть Треана, что бы там ни было. Она действительно думала, что
он был Каспионом.
"Так что же она подумает обо мне, когда впервые окинет взглядом?"
Возможно, он не должен стоять там, на коленях, с обнаженной грудью и
высыхающим семенем в брюках, когда она будет составлять о нем первое впечатление.
Он поднялся, подхватил свое пальто и прикрепил меч обратно к бедрам.
Его разорванная рубашка была больше непригодна к использованию.
- Поч-чему ты сделал это со мной? - прошептала она, ее маска съехала на бок.
- Я тебя не знаю.
Она спрятала лицо в ладони.
Он больше ничего не мог сделать, чтобы не касаться ее, не утешить. "Но я именно тот, кого она боится..."
Он напугал свою Невесту. "Потому что я не Каспион".
Еще одна причина, чтобы прикончить его.
Как взволнован, был Треан, когда нашел ее, как оптимистичен... вот только все это
оказалось иллюзией, ее чувственный отклик предназначался для другого.
Все, чем он занимался с нею, было запятнано.
Когда она гладила член Треана, пока он не кончил, то верила что делает это для
демона.
Когда она шептала: "Ты же знаешь, что можешь делать со мной, что пожелаешь. Я
твоя... я всегда буду твоей..."
При этой мысли его гнев поднялся с новой силой, его клыки снова заострились.
Треан хотел, чтобы она сказала ему эти же слова, чтобы прошептала их ему на ухо.
С ужасным проклятием он потянулся за свечой.
Огонек вспыхнувшего фитиля заставил Беттину подпрыгнуть.
Когда свет от свечи смягчился, она увидела, что вампир
отвернулся от нее,
опираясь одной рукой о стену.
Его голова была опущена, широкая спина приподнималась при каждом вдохе.
Он вцепился пальцами в камни, борясь за контроль над собой.
- Ты ждала его этой ночью? - взревел он, ударяя кулаком о стену так, что во все
стороны разлетелись осколки.
Она закричала, мгновенно юркнув под покрывало.
Услышав это, он напрягся еще больше.
- Ты боишься меня. Ты не должна. Я никогда не причиню тебе боли, - выдохнул
он. - Боги знают, если я еще не сделал этого...
- П-потому что я - твоя Невеста.
Это никак не укладывалось в ее сознании.
- Да.
- Ты - урожденный вампир?
Если так, значит, он не может солгать.
- На самом деле ты хочешь знать, не солгал ли я. Я не могу. В любом случае.
Его голос был глубоким, слова окрашены акцентом, которого она не узнавала.
- Ложь - непродуктивна и нелогична.
- Ох.
Она обнаружила, что ее слезы высохли. Страх, что так часто довлел над ее жизнью,
отступил... и она не знала почему.
Возможно потому, что этот вампир каким-то чудом сдержался и не укусил ее,
несмотря на то, что она пробудила его... и вывела из себя.
Его сдержанность немного ее успокоила.
Вместо этого очнулись другие эмоции.
Она была унижена и все еще пьяна, а ее тело словно стало чужим.
Ах, боги, она только что была в постели с каким-то чужестранцем вампиром по
имени Треан Дакийский.
Не со своим возлюбленным.
Этот мужчина касался ее так, как никто прежде.
- Ты все же хочешь укусить меня? Разве это не то, что делает твой вид?
- Я никогда не кусал никого другого.
Ей трудно было в это поверить.
У каждого вампира, что она встречала прежде... а их было множество, потому что
ее демонархия в прошлом была в союзе с Ордой... были красные глаза от жажды крови.
Когда он обернулся, она мельком бросила взгляд на его глаза, прежде чем отвела
свои.
"Не запятнаны кровью?"
- Взгляни на меня теперь. Знай мужчину, которому принадлежишь.
Она осторожно взглянула на него снова.
Он был красив, подумала она, в своей гневной, замысловатой манере.
У него были точеные скулы и сильный подбородок. Его широкая мускулистая
челюсть была гладко выбрита. Волосы были густыми и черными, зрачки от эмоций стали
цвета оникса. Она задалась вопросом, какого цвета они обычно.
По отдельности, черты его лица были приятны. Вместе же они казались слишком
серьезными, выражение его лица было суровым.
Он был также высок и мускулист, как и Кас.
"Спутать их, опираясь лишь на прикосновения, теперь кажется более вероятным",
- пьяно размышляла она.
Но в целом, он не был так великолепен, как Каспион - стандарт, по которому она
судила всех мужчин.
Хотя вампир сам заставил ее посмотреть на него, теперь ему казалось было
неуютно под ее пристальным взглядом.
Она полагала, что так таращиться было грубо, но она никогда раньше не видела
вампира без рубашки.
И они только что были близки.
Ее взгляд опустился на его мускулистую грудь. "Что за странный кристалл он носил..."
- Скажи мне свое имя, женщина.
Она резко вздернула голову.
- Я - принцесса Беттина.
- Беттина, - сказал он со своим странным акцентом. - Беттина, - повторил он
хриплым голосом, словно ему нравилось, как ее имя перекатывается на его языке.
На его в высшей степени талантливом языке.
Она почти дрожала, вспоминая, как он использовал его на ее груди, облизывая
соски, дерзко щелкая по ним… Под простыней они напряглись снова.
- И в каком королевстве ты принцесса?
- Почему я должна рассказывать тебе что-либо?
Потом его предыдущие слова дошли до ее сознания.
- Принадлежу тебе? Ты, в самом деле, сказал это? Я тебя даже не знаю! Т-ты
воспользовался моим... состоянием, позволяя мне думать, что ты был другим. Ты молчал,
только чтобы не раскрыть свою хитрость!
Когда он помрачнел еще больше, кто-нибудь в здравом уме испугался бы.
Хотя в еѐ ощущениях страха не было. Потому что он не может причинить вред
своей Невесте.
К тому же, тонкий усик солнечного света начал заползать в комнату, освещенную
свечами.
Конечно, это заставит его моментально убраться отсюда.
- Я не прибегал ни к каким уловкам, чародейка.
- Тогда почему ты был так тих?
- Ты же сама потребовала, чтобы я молчал!
Ох.
Она ведь действительно просила его помолчать, не так ли? Как могло эта ночь
пойти так неправильно?
Этот вампир нашел свою Невесту... ее... и действовал на голом инстинкте. Беттина
была единственной здесь, кто использовал уловки... чтобы соблазнить.
- Ты знал, что я говорила те вещи, потому что принимала тебя за другого.
На его широкой челюсти дернулся мускул.
- И я отреагировал так, потому что жаждал узнать, какие удовольствия ты
подразумевала. Жаждал узнать "как прав я был, что пришел к тебе". Твои глаза обещали
вещи, которым невозможно противиться.
Она задохнулась.
- Он упустил свой шанс, женщина; ты добилась желаемого.
Кажется, я
насладился лакомством, предназначенным для другого.
Теперь она вспыхнула.
- Ты - поразителен!
- Часть меня, по крайней мере.
Ее щеки вспыхнули, поскольку она вспомнила свой испуганный комментарий,