– Его мечте конец. Но Бог свидетель, я делал все возможное, и даже сам дед не принял бы последних условий Эмери, пусть и ради возврата всей своей земли.
– Что случилось?
– Эмери предложил мне сделку. И был уверен, что я не посмею отказаться. Он сказал, что отдаст мне землю, но за это я должен жениться на его дочери Джейн.
Ева невольно вскрикнула, а он продолжал:
– Теперь мне действительно жаль Джейн. Она, конечно, испорченная девчонка, но не заслуживает такого отношения. Подумать только, родной отец торгует ею! Я сказал Эмери, что если в городе пойдут слухи о его постыдном предложении, то ему не избежать порки. Сам лично займусь этим. – Глаза его злобно сверкнули, но потом он тяжко вздохнул. – Понимаешь, я чувствую, что подвел деда, но как иначе я мог поступить?
Его слова болью отозвались в сердце Евы, но заставили задуматься. Адам нашел в себе силы отказаться от мечты всей своей жизни, но сделал бы он это, если бы не встретил Еву? Она поняла, что не может принять такой жертвы.
– Мне бы хотелось сказать тебе: молодец, что послал его к черту, это замечательно! Но я не могу. Я не так благородна. Лучше я отдам тебя, отпущу.
Лицо Адама вдруг озарила счастливая улыбка.
– Слава Богу, ты значишь для меня больше, чем эта долина! – воскликнул он.
Ева бросилась к нему на шею:
– О Адам!
От неожиданности Адам потерял равновесие и повалился на спину, а Ева оказалась сверху. С минуту она смотрела на него не отрываясь, в глазах ее блестели слезы. Адам не мог на нее наглядеться. Пусть земля достается Эмери, а он, Адам, все равно самый богатый человек на свете, потому что у него есть Ева. Он так любит ее, любит больше жизни!
Адам притянул Еву ближе к себе и припал поцелуем к ее губам. Она всем своим существом отозвалась на его объятия, и он почувствовал, что теряет голову от охватившего его желания. Адам гладил ее по спине, по бедрам и, ощущая нежный шелк ее одежды, возбуждался все больше. Еве с трудом удалось остановить его.
– Адам, не здесь… – проговорила она.
Они вышли за калитку. Только тут Адам обратил внимание на наряд Евы. Он провел ладонью по ее телу, от груди до бедер, и восхищенно заметил:
– На ощупь словно нежная кожа, как твоя.
– Да? Откуда ты знаешь, какая у меня кожа? – лукаво усмехнулась Ева.
– Перестань, – предупредил ее Адам, чувствуя, как кровь вновь закипает в жилах. – Не вводи меня в искушение. С нами нет сегодня нашей дуэньи.
Адам надел шляпу и бросил последний взгляд на могилу деда. Рамсей наверняка бы понял его и одобрил выбор внука. А это самое главное.
Они в обнимку с Евой побрели по лугу, потом поднялись но тропинке к заветной лужайке. Адам принес из родника бутылку вина, оставленную там с их последнего пикника.
– Извини, бокалов нет, – сказал он и протянул ей бутылку.
Она отпила немного, потом он. Обнявшись, они стояли и любовались видом долины. Адам думал только о Еве, о своей любви к ней, которая стала для него удивительным открытием. Но поразительно другое: оба они скрывают друг от друга свои сокровенные чувства, вернее, не говорят о них вслух, пока не придет время. А сейчас… Такой прекрасный момент в его жизни! Вот рядом с ним Ева, и перед ними простирается его долина, освещенная лучами заходящего солнца…
Ева тоже любовалась закатом. Но глядя на долину, не могла не сочувствовать Адаму. Она хорошо знала, как ценит он эту землю предков, понимала, как тяжела для него потеря. Однако он признался, что любовь для него дороже всего на свете. Ева прижалась к Адаму и спросила:
– Кстати, а где наша дуэнья? Это Шеба, я поняла.
– Правильно поняла. Ты вообще хорошо соображаешь, горожанка.
– Да, я умная девочка. Иначе как бы я смогла быть президентом семейной фирмы? Но только здесь я поумнела гораздо больше.
Он посмотрел на нее, прищурив один глаз.
– Ах, скажите пожалуйста! – сказал он, – Мадам президент!
Ева улыбнулась, радуясь тому, как он воспринял ее слова. Хорошо, что он доверяет ей!
– Мой отец очень ошибался, – сказала она. – Он учил меня держать людей на расстоянии, соблюдать дистанцию. Поэтому я всегда чувствовала себя одинокой, но на самом деле я не могу без общества. Здесь же я открыла для себя великую радость общения, смогла стать самой собой и избавиться от чувства одиночества.
– Неудивительно, что ты была так несчастна, – заметил Адам и поцеловал ее в висок. – Помнишь, я сказал, что ты рождена для радости и веселья? И вот теперь тебе есть с кем разделить радость, с кем повеселиться. Не считая меня, конечно.
– Но ты первый помог мне это понять.
– Я старался… – проговорил Адам, касаясь губами ее уха.
Ева повернула голову, чтобы он мог наконец поцеловать ее. Они медленно опустились на траву. Обмирая в его объятиях, Ева ласкала руками его волосы… Ей казалось, что она в раю. Адам и Ева… Их нежные поцелуи стали более страстными, и она, слегка отстранившись на мгновение, сказала, задыхаясь:
– Дуэньи нет, помнишь? Может, воспользуемся этим?
Адаму стоило невероятных усилий справиться с желанием немедленно овладеть Евой.
– Любовь моя, – сказал он с улыбкой, – должен тебе заметить, что мне лично больше по душе довольно старомодная идея первой брачной ночи.
Ева густо покраснела, и он рассмеялся:
– Не грусти. Твой дядюшка доверил мне тебя, и я связан обещанием защищать тебя от кого бы то ни было, даже от самого себя.
Она смотрела в его глаза, словно стараясь прочесть в них больше, чем видела.
– Я помню, как ты сказал, что твои намерения честны.
– Да, моя дорогая.
– Хорошо, Адам.
Ева не стыдилась своего откровенного предложения, в объятиях Адама это желание было так естественно. Но только когда он несколько охладил ее пыл, она подумала о том, что все было бы совсем не так просто. Ева до сих пор оставалась девственницей. Вожделение и страсть всегда были чужды ей. Понял ли он это? Заботился ли о ней, о ее чувствах?
Но они не могли оторваться друг от друга. Адам целовал и ласкал ее, и это вдруг стало настоящим мучением для Евы. Ее тело жаждало большего, и Ева без стеснения отвечала на поцелуи и ласки Адама.
Он расстегнул ее блузку и некоторое время любовался красивой грудью, потом стал нежно целовать розовые соски. Ева застонала от наслаждения, желая, чтобы он продолжал. Но Адам поднял голову и, глядя на нее все еще замутненным взором, сказал:
– Вот теперь я знаю, какая у тебя кожа.
– Адам… – взмолилась Ева, едва переводя дыхание. Он лег рядом и обнял ее одной рукой. Над ними шумели деревья, синело закатное небо. В лесу пели птицы, невдалеке журчал ручей. Ева повернулась к Адаму и, счастливо улыбаясь, сказала:
– Твоя долина – это наш с тобой Эдем.
Ева ходила взад-вперед по кухне и ждала, когда зазвонит телефон. Вчера она поговорила с дядей насчет земли, которая оставалась во владении Хартвига. Дядя Роб обещал все разузнать и позвонить утром. Разве Ева могла остаться в стороне от дела жизни Адама?
Поглядывая на молчащий телефон, Ева вспоминала вчерашний вечер во всех деталях. Она так благодарна Адаму за то, что он разбудил в ней неведомые ранее чувства, за то, что рядом с ним она почувствовала себя женщиной.
Телефонный звонок прервал ее размышления.
– Алло? – взволнованно крикнула Ева в трубку.
– Успокойся, все хорошо, – раздался голос дяди. – Я нашел адвоката в Висконсине, который займется покупкой. Дал ему указание связаться с местной фирмой по продаже недвижимости, а потом с банком. Он станет интересоваться подходящей пахотной землей.
– Кто будет в качестве покупателя?
– Ну, раз ты не хочешь, чтобы фигурировало твое имя, то это будет Симмс. Но Хартвиг с ним не встретится. У адвоката все полномочия по оформлению сделки.
– Спасибо, дядя Роб.
– Не за что. Я дам тебе знать, когда все будет готово. Кроме того, тебе надо подписать документы.
– Здорово! Только недвижимость должна перейти во владение Адаму Вагнеру.
– Адаму? Ага. Что там у вас такое происходит? Ничего не знаю и не ведаю.
– Все хорошо, дядя. Я просто хочу сделать Адаму подарок на день рождения. Это через неделю. Успеешь? Как ты думаешь, могут возникнуть проблемы?
– Не должны. Но если что, я позвоню. И вот еще что. У тебя есть идея, как назвать фонд, который мы организуем?
Ева долго не раздумывала, ответ был готов:
– "Эдем". "Эдем-фонд".
– А что, мне нравится. Пошли мне бизнес-план и остальные необходимые документы, и все будет сделано.
Ева поблагодарила его и попрощалась. "Эдем-фонд"! Очень похоже на идею Адама о доброй фее.
Раздался шум мотора, и Ева выглянула в окно – приехал Адам. Она открыла дверь и наблюдала за ним с порога. Вот он вылез из кабины, повернулся и увидел ее. С улыбкой подошел:
– Привет, красавица!
И в тот же момент она, замирая от счастья, оказалась в его объятиях. Никогда еще она не испытывала такого чувства. С Ричардом все было по-другому: никаких эмоций, расчет, и только. Адам же словно разбудил ее. В его объятиях она дрожит от радостного возбуждения, теряет голову, мечтает скорее ощутить вкус его губ, вдохнуть аромат его кожи…
Адам, обнимая и целуя Еву, чувствовал, как она млеет от счастья в его руках. Он уже мысленно ругал себя за то, что поторопился объявить брачную ночь единственным условием для утоления их обоюдных желаний. Но отступать от своих решений он не привык.
– Мне нравится, как ты встречаешь меня поутру! – заметил он смеясь.
Ева улыбнулась и провела ладонью по его шее вниз под рубашку. Адам застонал от удовольствия, ощутив ее нежные пальцы на груди. Она поцеловала его в подбородок.
– Ты так благоухаешь! – сказала она. – Только что из душа?
– Да. Был ночной вызов, и я так долго там провозился, что пришлось срочно приводить себя в порядок.
На Еве была блузка без рукавов с низким вырезом. Адам долго не сводил с нее глаз, потом тряхнул головой.
– Я же зачем-то приехал, уже забыл.
– Как это? Чтобы поцеловать меня.
– Несомненно, но есть еще одно немаловажное дело, – усмехнулся Адам. – Ко мне каждый день приходит помогать одна школьница, ученица старших классов, но у нее на носу экзамены, надо готовиться. Можешь подменить ее сейчас и попозже, днем, когда вернется Элис?
– Конечно. Что мне надо делать?
– Подежурить на телефоне и принять вызовы в клинике.
– Конечно. А ты разрешишь мне поработать на твоем компьютере в офисе?
– Да, а что ты хочешь делать?
Адам все еще не мог оторвать от нее зачарованного взгляда.
– Мне нужно просчитать кое-что. Тут у нас с девочками есть одна идея, так необходимо прикинуть, что получается, – неопределенно ответила Ева.
– Ясно. Утром у меня не будет времени поехать с тобой на прогулку верхом. Много работы. Да и жарко сегодня. Может, вечером поедем купаться, а?
– Здорово!
Адам радостно обнял ее. Мысль о том, что он увидит Еву в купальнике, привела его в восторг.
Прошел слух о том, что Эмери Хартвиг собирается продать свой участок земли в долине, игнорируя при этом интересы Адама. Позже все узнали, что сделка состоялась, и люди не одобрили такого поведения банкира. Все в городе просто возненавидели Хартвига за это. Ева беспокоилась, что общественное порицание распространится и на Джейн, но не знала, что тут можно предпринять.
Ее жизнь стала так интересна, возникло столько всяких дел… Благодаря тому, что Элис выставила ее работы, она стала известна во всем городе как прекрасная художница-портретистка. На нее свалились бесчисленные заказы – всем хотелось иметь портреты своих детей и любимых животных.
– Сколько ты собираешься брать за заказ? – поинтересовалась Элис.
– Даже не знаю. Еще не думала, – честно призналась Ева.
Она уже не раз дарила портреты домашних любимцев детям, когда те приводили животных в клинику. Делала это для того, чтобы отвлечь детишек от волнений по поводу болезни их собачек, кошек и птичек. Дома у нее после этого стали появляться ответные дары – банки с вареньем и консервированными фруктами и овощами, мед.
– Ну, не имею представления! – повторила она. – Наверное, несколько долларов за рисунок и чуть больше – за портрет акварелью или маслом. Так, чтобы окупить затраты на краски и бумагу.
– Нет, так нельзя, – сказала Элис. – Ты не можешь так поступить.
– Почему? Что тут такого? – удивилась Ева.
– Сейчас объясню. Прежде всего, если ты отдаешь свою работу за бесценок, люди не будут ценить ее. Потом, при таких условиях ты просто потонешь в заказах. У тебя и передохнуть не будет времени.
– Но мне не нужны деньги!
Элис поразилась ее непонятливости и сокрушенно покачала головой.
– Тебе, может, и не нужны, – сказала она, – а другим художникам, которые выставлены здесь, нужны. А как же иначе? Твои даровые условия повлияют на цены за их работы. Поняла?
– Ах ты Господи! Ведь я просто хочу рисовать, а не заниматься коммерцией.
Элис улыбнулась:
– Предлагаю простое решение. Назначь меня своим агентом по продаже и предоставь решать эти вопросы.
Что Ева и сделала с радостью. Тем более что сама была занята, что называется, с утра до ночи: работа в магазине Элис, в клинике, а еще надо было найти время для занятий живописью и рисунком, не говоря уже о встречах с Адамом. Да еще и затеянное ими предприятие – фонд помощи начинающим бизнесменам. Тут Ева еще и Сэйди привлекла, назначив ее своим координатором.
В этот день у Евы возникли новые идеи, и она решила позвонить дяде. Накопилось столько вопросов, что одной не справиться. А главное, надо было подыскать место, в котором бы разместилась их фирма или представительство фонда, да еще нанять агента по недвижимости, который помогал бы новичкам снимать в аренду помещения. Это она для начала и доложила своему "совету".
– Это хорошая мысль, – согласилась Сэйди. – Но я-то хотела с тобой поговорить о дне рождения Адама. Пора уже заняться делом. А то мы только обсуждаем и обсуждаем. Времени остается мало.
– Неделя, да? – уточнила Ева. – Так, а сколько планируется пригласить людей?
Сэйди подняла глаза к потолку и задумалась, очевидно, подсчитывая количество гостей.
– Ну, около ста, – сказала она наконец.
– Сто человек? – поразилась Ева. – Я думала, двадцать – двадцать пять. Теперь понимаю тебя, есть от чего впасть в панику.
– Адам же родился и вырос здесь, знает почти всех. Если не позовем кого-то, знаешь, сколько обид будет?
Элис, Кларел и Конни шумно подтвердили ее слова.
– В общем, сто, да прибавь еще пятьдесят, чтобы не попасть впросак.
Ева тут же решила стать главным распорядителем. Фонд станет финансировать праздник. Потом она изложила примерный план, и у женщин глаза полезли на лоб при упоминании об оркестре, эстраде, палатках, официантах и прочем. Еве пришлось объяснить, что это одна из форм деятельности их фонда, а заодно и хорошая реклама.
Тогда все согласились, и Ева вздохнула с облегчением. Ее слегка занесло, она забыла, где находится, и повела себя как бывшая Ева Саттон, президент огромной фирмы. Но Элис вдруг спросила:
– Слушай, может, это и не мое дело, но откуда ты так хорошо знаешь все эти финансовые тонкости и здорово разбираешься в делах фонда? А кроме того, умеешь организовать презентацию?
Ева и Адаму всего не поведала про свою богатую фирму, а тут она проявила еще большую осторожность – нельзя было допустить и намека, что фонд каким-то образом имеет к ней отношение. Но кое-что требовалось объяснить. Поэтому она рассказала про свой семейный бизнес примерно так же, как и Адаму, добавив в конце:
– А организацией всяких пикников для сотрудников и рождественских вечеринок я занимаюсь уже давно.
– А, вот, значит, где ты набралась опыта? – спросила Элис.
– Да, я же все-таки президент этой фирмы. Только ненадолго. Мы с дядей собираемся организовать продажу акций сотрудникам.
– Ну и хорошо. А то я уж было испугалась, что вам с Адамом тогда будет не по пути. Ева только улыбнулась на это:
– Кстати, никакой тайны в том, что я вам сказала, нет. Я просто раньше не хотела, чтобы было много разговоров.
Несколькими днями позже Ева в недоумении смотрела на Адама, который рассердился на нее за то, что она приняла заказ от Джейн Хартвиг. Даже Элис отнеслась спокойно к тому, что Джейн попросила Еву написать портрет любимой лошади Эмери. Но Адам…
– Ты не понимаешь! – сказала ему Ева, но он отвернулся от нее.
Они стояли на берегу озера, куда приехали отдохнуть от жары. Тут Ева и проговорилась про заказ. Теперь пришлось чуть ли не оправдываться.
– Я делаю этот портрет не для самого Эмери. Джейн заказала его как подарок отцу, – сказала она и повторила: – Я делаю портрет лошади для Джейн!
Адам даже головы не повернул.
– Ты слышишь меня? – окликнула его Ева. Он метнул на нее гневный взгляд.
– Какая разница, для кого? – ответил он. – Для них. Ева поразилась тому, как такой разумный человек, как Адам, может вести себя столь глупо из-за Эмери Хартвига.
Но ответ она знала сама, и прекрасно знала. Слишком много вреда и боли причинил ему Хартвиг, именно он повинен в смерти деда, издевается над Адамом. Как же объяснить, что она лично ничего против Джейн не имеет?
– Адам, помнишь, ты сказал, что жалеешь Джейн и…
– Да, но я не стал бы лебезить перед ней и говорить об этом.
– Никто и не лебезит, – оскорбившись, резко сказала Ева, но справилась с собой и продолжала: – Послушай, я попробую объяснить тебе по-другому.
И она рассказала Адаму о том, какое сходство находит в их с Джейн судьбах.
– Пойми, для меня это возможность наладить с ней отношения и помочь, пока она еще не стала такой, как ее отец.
– Она такая же. Просто ты не понимаешь.
Он потянул лошадь за поводья и подвел к воде. Потом оглянулся и посмотрел на Еву долгим взглядом.
– Знаешь что? – сказал он. – Ты вольна поступать как знаешь. Только не жди от меня одобрения.
Ева раздосадованно топнула ногой по воде.
Глава 13
Днем Ева приехала в клинику. "Интересно, остыл ли Адам после ссоры?" – думала она. Вчера он ушел один, и они с тех пор больше не виделись.
Адама она нашла в процедурной. Они с Мартой осматривали кошку.
– Привет, – сказала Ева. – Я приехала.
Вместо обычного "Привет, красотка!" Адам только кивнул, даже не поглядев в ее сторону. Марта в недоумении посмотрела сперва на него, потом на Еву, чувствуя, что дело неладно. Ева же сразу поняла – Адам все еще сердится, улыбнулась Марте и закрыла дверь.
Она решила больше не подходить к нему пока и занялась делом – отвечала на звонки и работала на компьютере. Ей надо было составить примерные сметы некоторых заявок в фонд. На днях у них состоялось собрание, на которое пригласили юриста, рекомендованного Конни. Ева прояснила многие проблемы, а потом неожиданно предложила Сэйди остаться работать в фонде координатором, так как та знает в городе всё и вся, даже знакома с новыми жителями и может охарактеризовать любого кандидата. Сэйди будет работать совместителем, но с перспективой быть зачисленной в основной штат, если она решит оставить свое место у Адама. Ева, правда, подумала, что Адам вряд ли будет доволен, если Сэйди уйдет от него, но это еще дело будущего.