Он нахмурился, глядя на нее. Они смотрели друг на друга, стоя на снежной тропе, деревья возвышались вокруг них.
- Не стоит моей жизни, - тихо и почти задумчиво сказал он, - но стоит твоей?
Она не знала, как ответить. Она не успела понять, он махнул ей двигаться дальше.
- Не будем тратить время. Нужно вернуться, пока Фуджимото и Нанако не вышли из кабинета.
- Но… - она поспешила за ним. – А как же они?
- Его ки легко заметить. Мы убежим, если что-то уловим.
Она вспомнила жуткий страх, что пробирался по ее телу под ее кожу. Сильная ки предупреждала остальных о приближении опасного существа. Потому она носила омамори Ишиды, чтобы подавить усиленную ки, чтобы ёкаи не узнали о ее сущности.
Встревоженная и обрадовавшаяся, она снова пошла впереди. Через десять минут пути от тории они миновали место, где ее утром нашли Катсуо и Минору. Еще половина мили по тропе, и она нашла дыру в кустах, где она вырвалась на тропу. Было просто следовать по ее следам на снегу в лесу. В свете дня лес не казался таким зловещим. Птицы громко кричали на деревьях, рыжая белка с чистым белым животом побежала по тропе и забралась на дерево. Она села на ветки с орешком в лапках, с тревогой глядя на людей.
Теперь становилось ясно, как она неровно шла по снегу. Она не могла идти по прямой, хоть от этого зависела ее жизнь. И хотя птицы пели бодро, ее тревога росла, пока они заходили глубже в лес. Катсуо шел за ней по пятам, так близко, что она ощущала его тепло. Он держался за рукоять меча.
Они вдруг очутились на полянке. Она замерла, взгляд скользнул по снегу, крови, зеленым следам они. Катсуо прошел за ней и осмотрел сцену. Он тихо присвистнул, опустился рядом со следами они, припорошенными снегом, и положил поверх ладонь. Его растопыренные пальцы не достали до краев отпечатка.
- Большой, - пробормотал он. – Следы на западных тропах были куда меньше.
Она прошла его, сосредоточилась на следах кицунэ. Кровь делала след ярким, капли остались на снегу.
- Сюда, - сказала она, прижимая сумку к себе. – Быстрее, Катсуо.
Быстрыми шагами она следовала в густые кусты. Прошли часы, кицунэ могла быть далеко. Но кровь… рана была плохой. Она не думала, что лиса смогла бы убежать.
Деревья становились ближе, кусты – гуще. Катсуо пошел первым, пригибаясь, след становилось плохо видно. Еще через несколько десяток ярдов леса Катсуо остановился и вздохнул.
- Я не вижу следы. Кицунэ знала, как спрятать след. Без гончей ее не найти.
Эми опустила плечи. Она так надеялась.
- Но мы можем оставить подношения, - тихо сказал он. – Если она рядом, то учует еду.
Она кивнула и прикусила губу. Если она могла только это, то стоит радоваться и этому.
- Кар.
Громкий крик пробился среди пения птиц. Она вскинула голову. Высоко на ветке сидела черная ворона и смотрела на нее.
- Опять ты, - пробормотала она.
Ворона склонила голову. Она расправила крылья и слетела с ветки. Беззвучно она миновала деревья и опустилась на ветку ели в тридцати ярдах от них.
- Кар-кар, - позвала ворона.
- Эми, что… - начал Катсуо.
Глядя на ворону вдали, она вскинула руку, чтобы он помолчал.
- Кар!
Птица словно приказывала, требовала. Она почти слышала значение невысказанных слов. Идите.
Может, кицунэ была не единственным ёкаем в облике животного в лесу.
- Идем, - сказала она Катсуо. – Сюда.
- Что…
Она пошла вперед, не желая отвечать, и быстро пробилась сквозь ветки. Они били ее по лицу, задевали одежду, но она бежала за вороной. Она приблизилась, птица снова полетела, громко крича. Она миновала деревья и опустилась снова, ожидая ее.
Может, это просто ворона. Она преследовала птицу в лесу? Но она была уверена, ведь ворона была там. Она позвала кицунэ к ней. Она предупредила, что они близко. Она была уверена. Не все ёкаи – или ками – были сильными существами. Были маленькие слабые ёкаи, животные, в которых было немного ки. Ворона была ёкаем и звала ее, хоть она и не знала, почему.
Черная птица летела от дерева к дереву, пока она бежала. А потом опустилась ниже и опустила в десяти футах над землей на ветку клена без листьев. В этот раз она не улетела. Эми замедлилась и остановилась, боясь подходить ближе.
Ворона повернула голову и посмотрела на нее черным глазом-бусинкой. А потом посмотрела вниз, указав клювом на землю.
Внизу павшая ель лежала на камне. Высыхающие ветки создали занавес, что скрывал нору под ней. Эми осторожно приблизилась и потянулась к ветвям.
Катсуо шагнул вперед нее. Строго посмотрев на нее, он вытащил меч.
- Кар-кар-кар! – завопила яростно ворона из-за оружия.
Катсуо не слушал ее, мечом он раздвинул ветви. В маленькой норе белый пушистый силуэт сжимался в комок.
- Кицунэ! – Эми оттолкнула Катсуо. Она упала на колени и склонилась. – Кицунэ?
Она не двигалась. Сердце Эми колотилось. Нет. Она опоздала. Лиса умерла от ран. Слезы выступили на глаза, она осторожно подняла маленькое существо. И когда Эми вытащила лису, она издала тихий стон боли.
Эми вскрикнула. Она опустила кицунэ на снег, зверь был без сознания. Кровь испачкала красивый белый мех.
- Она жива? – спрятав меч, опустившись рядом, Катсуо осторожно раздвинул окровавленный мех, чтобы увидеть раны. – Черт. Рана на передней лапе, а еще одна глубокая на плече и груди.
- Думаешь, она выживет? – спросила Эми, голос дрожал. От вида крови у нее кружилась голова. Как такое маленькое тело могло выжить, столько потеряв? Кицунэ, как ей казалось, была лисой среднего размера, была в два раза тяжелее обычного кота.
- У ёкаев нет смертных тел, как у нас, - растерянно сказал Катсуо, разглядывая раны. – Он не умрет, пока не потеряет всю ки, но с таким ранами шансов мало.
- Он? – пробормотала она.
- Да, самец. Думаю…
- Кар!
Эми подняла раздраженно голову.
- Что? – рявкнула она вороне.
Птица развернула крылья и ударила по воздуху.
- Кар-кар-кар!
Она узнала тревожный крик и замерла, слушая. Птицы затихли, лес погрузился в тишину. Страх пролетел над землей и коснулся ее ног.
- Катсуо, - выдохнула она. – Они. Идет.
- Что? Я не ощущаю…
- Я чувствую… он идет!
Она сбросила хаори и расстелила на земле. Катсуо поднял кицунэ и укутал. Он подхватил лиса на руки и встал. Ворона издала тревожный клич и пролетела так близко над ее головой, что Эми ощутила ветер от крыльев. Ворона летела не в ту сторону, откуда они пришли.
- Иди за вороной, Катсуо.
- Эми, ты уверена…
- Да!
Понимая, что он пойдет за ней, она побежала первой изо всех сил. Ворона летела впереди, от ветки к ветке, отмечая самый простой путь, без препятствий для бескрылых людей. Топот Катсуо говорил ей, что он близко. Она сосредоточилась на беге, радуясь, что в требования камигакари входила физическая подготовка, хрупкая или толстая камигакари не подошла бы.
Но она не могла бежать вечно. Холодный воздух бил по легким. Она не замедлялась, даже не думала об этом. Страх проникал в нее и становился сильнее с каждым шагом.
Рев раздался за ними. Эми споткнулась и чуть не упала. Катсуо схватил ее за локоть, прижимая кицунэ к себе другой рукой. Его глаза были огромными, почти испуганными. Его страх раздул ее страх.
Ворона снова тревожно закричала. Скорее.
Она побежала быстрее, Катсуо не отставал. Они заревел снова, звук был громче и ближе. Намного ближе.
Они вырвались на тропу. Она проехала по снегу, размахивая руками, сумка свисала с плеча. Ворона кричала с конца тропы. Эми оглянулась и заметила красную вспышку. Вдалеке среди деревьев слабо виднелись тории.
Катсуо сунул кицунэ в ее руки и выхватил мгновенно меч. Она побежала к тории, Катсуо – рядом с ней. За ними громко трещали ветки. Она рискнула оглянуться, чудовищный они вырвался на тропу. Он бросился за ними, большие шаги быстро сокращали отрыв.
Ее мышцы пылали. Она прижала кицунэ к груди и бежала из последних сил. Тории были все ближе. Страх охватывал ее, вытягивая остатки сил.
Почти на месте.
Ворона тревожно крикнула. Они радостно заголосил. Она не оглядывалась. Слишком близко!
Катсуо остановился и развернулся, вскинув меч. Ей не хватало дыхания крикнуть ему не останавливаться. Она оглянулась, сердце сжалось в груди, а они мчался на Катсуо и не собирался тормозить.
Он опустил меч. Лезвие засияло голубым.
- Сотей но шинкетсу! – закричал он.
Он вспорол мечом воздух. Полоска голубого света слетела с лезвия и ударила они в грудь. Ёкай застыл, а Катсуо развернулся и побежал. Не оглядываясь больше, Эми чуть не упала, пересекая тории.
Они взревел. Она развернулась и увидела, что сияющий голубой свет вокруг его груди рассеялся искрами. Чудовище бросилось за ними, но Катсуо уже почти достиг тории. Он нырнул в них и развернулся с мечом наготове. Тории представляли границу земель храма, но для нее они казались широким проходом, и они не помешали бы монстру добраться до них.
Они замедлился у тории и замер. Он оскалился, обнажая бивни и острые зубы.
- Мико, - прорычал он. – Отдай мне отродье Инари, и я пощажу тебя, хоть ты дважды помешала мне забрать то, что принадлежит мне.
Катсуо поднял меч, широко расставил ноги.
- Ты ее не тронешь, они. Возвращайся на свою гору.
- Я позволил тебе ходить по моим горам до этого, человек, но теперь уже я принесу смерть всякому, кто выйдет за пределы вашего барьера трусов.
Ладони Эми сжались в кулаки поверх свертка.
- Ты угрожаешь нам? – громко сказала она, не зная точно, откуда берутся властные слова. – Здесь у тебя нет силы, ёкай. Прочь из моих владений!
Последние слова вырвались из нее, и пустое пространство в центре тории замерцало и засияло. Свет становился ярче и разливался в стороны, барьер вокруг земель храма вдруг стало видно, чего никогда еще не происходило.
Они вздрогнул. Он прорычал, походил перед сияющими тории, а потом заревел и отпрянул. Он убежал в лес, исчез в тенях, и они поглотили его гулкие шаги.
Наступила тишина, синий свет угасал. Эми пошатнулась, вдруг ощутив усталость. Катсуо поймал ее за локоть, помог выпрямиться и отдернул руку, вспомнив, что не должен касаться ее.
- Что это было? – потрясенно спросил он. – Это была ты? Зажгла тории?
- Н-не думаю. Наверное… Аматэрасу помогла нам.
Его глаза расширились еще сильнее.
- Кар.
Эми обошла его и посмотрела на деревья. За невидимым барьером на ветке сидела ворона и смотрела на них.
- Спасибо, - сказала она и низко поклонилась, сжимая сверток с кицунэ. – Мы позаботимся о нем. Здесь он будет в безопасности.
Птица склонила голову, а потом нагнулась вперед, словно поклонилась. Расправив крылья, она улетела в лес.
- Ого, - прошептал Катсуо. – Это был ёкай. Признаюсь, на миг я подумал, что ты сошла с ума. Откуда ты знала?
- Наверное, повезло, - пробормотала она. Она посмотрела на сверток в руках. Она пообещала ёкаю-вороне, что убережет кицунэ. Было проще сказать, чем сделать, ведь она пронесла ёкая в храм Аматэрасу, где каннуши был охвачен паранойей насчет ёкаев из-за проживания здесь камигакари. – Что теперь?
Катсуо тоже смотрел на сверток.
- Нужно быстро что-то придумать. Не знаю, почему они так хотел убить этого кицунэ, но, думаю, чем меньше ёкай находится здесь, тем лучше.
Она кивнула, и вместе они пошли к конюшне. Катсуо предложил понести кицунэ, но она отказалась, прижимая сверток к себе. Она спасла его. Она спасла его от они, а теперь ей нужно было, чтобы он выжил.
ГЛАВА 9
Эми расхаживала по комнате.
В храме Катсуо унес кицунэ в кладовую. Ёкай уже не истекал кровью, и Катсуо мог лишь вытереть кровь, укутать его в одеяла, оставить еду и воду, если он вдруг проснется ночью.
Эми не могла ничем помочь. Ей пришлось вернуться в комнату и беспомощно сидеть, чтобы выглядеть послушной, если Фуджимото и Нанако решат ее проверить, а они уже делали это много раз до и после ужина. Заметив, что Эми скучно, Нанако оставила учебник по этике – детскую книжку о манерах и правильном поведении. Она так и осталась лежать на ее кровати.
Она ходила по комнате. За окном выл ветер, осенняя буря больше напоминала зимнюю, хоть ее время года еще не настало, это началось с темнотой. Снег бил по окну из-за порывов ветра. Она уже вытащила электрический обогреватель из шкафа и включила его, и в комнате было жарко, но от окна ощущался неприятный холод.
Кладовая не обогревалась. Ей не стоило переживать. У кицунэ был мех, он жил в лесу зимой без проблем. Но он был ранен. А если холод навредит ему в его ослабленном состоянии? А если он умирает в темной холодной кладовой, пока она сидит в теплой спальне и думает, что он в порядке?
Она тихо зарычала. Она не сможет спать, пока не проверит кицунэ. Из шкафа она достала самую тяжелую хаори и надела поверх кимоно. Она замешкалась, подумывая завязать волосы, выбившиеся из ее недавно заплетенной косы. Решив, что это не стоит траты времени, она спрятала волосы под хаори и отодвинула дверь. Ветер стучал по стенам, граничащим с садом. Она осторожно посмотрела на остальную часть дома. Было темно. Скользнув за угол, она тихо пошла к выходу.
Ледяной ветер ударил ее по лицу, когда она открыла входную дверь. Она вышла и задвинула дверь за собой, пока не влетел снег. Дрожа, она направилась к храму, рукой заслоняя лицо. Снег терзал ее, ветер выбивал волосы, путая их.
Мостик был покрыт льдом так, что его почти не было видно в темноте. Замешкавшись на миг, она крепко схватилась за поручень и осторожно пошла по нему. Огни храма, горевшие день и ночь, вели ее во двор. Плотнее кутаясь в хаори, она обошла кабинеты и попала в снег по лодыжку за зданием. Склад виднелся темным силуэтом среди белого ветра.
Она отодвинула дверь, поспешила внутрь и закрыла ее за собой. В окна высоко под крышей проникал свет из храма, позволяя ей увидеть путь. Сверток одеял лежал в дальнем углу, рядом с ним была миска с водой и остатки рыбы, что она носила в лес.
Белая мордочка с черным носом выглядывала из-под одеял. Катсуо так спрятал кицунэ, или он сам укутался в одеяла?
Опустившись на колени, она прошептала:
- Кицунэ?
Лис не двигался. Она осторожно приподняла край одеяла, открывая голову кицунэ. Его глаза были закрыты, он не двигался. Она отодвинула одеяло. Катсуо очистил "худшее" не так, как она ожидала. Половина лиса все еще была красной, мех свалялся и испачкался.
Она посмотрела на миску с водой, покрытую льдом. Ветер бил по стенам, она дрожала, дыхание вырывалось облачками. Покачав головой, она укутала кицунэ и подняла на руки. Тут было слишком холодно. Она вернет кицунэ в кладовую, когда буря утихнет.
Она вернулась в комнату по холоду как можно быстрее, уложила кицунэ на пол, а сама пошла в ванную. Взяв миску с горячей водой и полотенца, она вернулась в комнату и закрыла дверь. Положив пару полотенец на кровать, она устроила кицунэ на них на боку без ран. Он казался таким маленьким и хрупким. Она легонько погладила шелковистую шерстку у уха. Ёкай. Как странно. Она думала о них, как о чудовищах, а этот милый лис не подходил под ее ожидания.
Обмакнув ткань в воду, она принялась осторожно очищать его. Кровь оставила розовый след на белом мехе, не желая отмываться. Она осторожно промыла шерсть у раны на груди, на плече и добралась до ноги. Ее руки замерли, ткань была над ним.
Вокруг его лапы от локтевого сустава и ниже были намотаны в несколько слоев оненджу. Бусы для молитв, блестящие красные, маленькие, они хорошо сливались с окровавленной шерстью, и она до этого не замечала их. Она склонилась и нахмурилась. Зачем ёкаю бусы для молитв? Как они попали на его лапу? Кто-то их туда намотал.
Не зная, что с ними делать, она попыталась вытереть вокруг них, но бусы мешали. Пожав плечами, она подцепила двумя пальцами нижний виток и стянула с лапы кицунэ.
Она не сразу отреагировала на резкую вспышку жара, пронесшуюся по руке, как только она коснулась бусин.
Сила вырвалась из оненджу. Эми откатилась по полу. Стекло разбилось, вазочки с алтаря упали. Кожу покалывало от прикосновения сильной ки из бусин, странно знакомой ки. Вскрикнув, она приподнялась и обернулась, боясь, что сила разорвала кицунэ.
Но кицунэ пропал. Вместо него на ее кровати лежал кто-то совсем другой.
Ее потрясение было таким сильным, что даже ее сердце замерло. А потом ожило и забилось о ее ребра. Она оттолкнулась от пола и врезалась спиной в стену. Она моргала, но зрелище не менялось.
Вместо кицунэ на ее кровати лежал человек. Белая косодэ закрывала его плечи и оставляла открытыми мускулистые руки. Черная ткань, перевязанная красными лентами, концы которых лежали на полу как кровь, покрывала его руки от запястий и на пару дюймов выше локтей. Узкий черно-красный оби был повязан на его поясе поверх черных хакама, ноги были в кожаной обуви. Оружия не было, красные бусы сияли на его правой руке.
Она пыталась нормально дышать, кицунэ-человек не двигался, только слабо поднималась и опадала его грудь. Он все еще был без сознания. Она сглотнула, начала размышлять. В сказках кицунэ ведь были оборотнями? Но этот не изменил облик сам, он был в таком же состоянии, как и лис. Ее прикосновение к оненджу могло запустить превращение.
Она несколько раз глубоко вдохнула. Ёкай был без сознания. Пока что он не мог ранить ее. Она не боялась кицунэ, но этот ёкай был другим делом. Он был без сознания. Это хорошо.
Дрожа, она встала на ноги, осторожно пошла вперед, глядя на него. Белоснежные волосы выглядели мягкими, как мех лиса, падали спутанными прядями на его лоб, а еще среди волос торчала пара белых лисьих ушей. Его тело было человеческим, кроме ушей. Его глаза были закрытыми. Его лицо, пока он был без сознания, не давало определить возраст. Он мог быть ее возраста, а мог быть на сто лет старше. Она не могла понять.
Она придвинулась ближе, глядя на него. Ёкай лежал на ее кровати. Теперь он казался большей проблемой, чем когда был лисом. Может, дело было в изменившемся теле, но его присутствие словно наполнило ее спальню. Она приблизилась, глядя на его лицо. Никаких перемен.
Она не успела совладать с собой и коснулась пальцами его правого уха, похожего на лисье, только чуть больше, мех был теплым и нежным. Забавно. Она провела пальцами по его волосам, пока не нашла край челюсти. Человеческих ушей не было. Но две пары ушей были бы еще страннее.
Это было очень странно. Ёкаи были чудовищами, как они, или животными, как ворона. Но существо на ее кровати могло быть человеком, если бы не белые волосы и лисьи уши.
Ее сердце замедлилось, она села на колени, не зная, что делать. Она не могла отнести его в кладовую, не могла оставить и здесь: мужчину спрятать было сложнее, чем лису.