Шон проигнорировал вопрос и включил радио. Найкел Крик исполнял мелодию "Ангелы повсюду". Он попытался вспомнить, каким сам был в пятнадцать лет, - таким же грубым? Вряд ли. Правда, ему и не на что было злиться. Шон был счастливчиком, удача сама шла ему в руки, и его интересовали только гольф и девушки - именно в таком порядке. За эти годы все здорово изменилось. Может, ему стоило начать злиться вместе с племянником? Однако на уме у Шона по–прежнему были только гольф и девушки.
- Ты сегодня успел сыграть? - спросил Шон, чтобы поддержать беседу.
- Не–а. Взял три корзины мячей и отрабатывал подсечку. В эти выходные играем против подготовительной школы Портленда.
- И как ты, в форме?
- Вполне.
- Вполне?
- Хватит для того, чтобы победить. - В голосе племянника не было тщеславия, только уверенность.
- Что ж, хорошо.
- Неплохо.
Шон заметил, что мальчик говорит без энтузиазма, однако решил не вмешиваться и не приставать к нему с расспросами.
Повернув на затененную высокими деревьями, ухоженную Кэндлвуд–стрит, где стоял дом Кристел, Шон вдруг осознал, что никогда не бывал там. После свадьбы Дерек прожил там немало лет, но Шон ни разу не навещал брата в доме, который тот делил со своей женой, королевой красоты. Шон был далеко, играл в турнире Азии и вернулся в США только тогда, когда обстоятельства вынудили его сделать это.
И все–таки этот дом, самый большой и старый в районе Сэддлбрук Акрз, где стояли огромные элегантные особняки, построенные владельцами деревообрабатывающих предприятий, был знаком Шону. В детстве он и Дерек часто проезжали на велосипедах мимо этого дома, любуясь просторным газоном и сверкающим белым куполом, террасой, опоясывающей его по периметру.
"Когда–нибудь я буду здесь жить", - словно заклинание повторял Шон - Шон, а не Дерек. Это место дышало постоянством и великолепием, здесь хотелось провести всю жизнь. И все–таки на каком–то этапе жизненного пути Шон отказался от этой мечты, выбрав себе совсем иную жизнь, жизнь профессионального игрока в гольф. А вот Дереку удалось реализовать мечту, которая самому Шону казалась несбыточной.
Постепенно к Дереку пришло все - карьера, семья, дом. С точки зрения Шона, это произошло словно по волшебству. Ему не верилось, что брат все испортил. Казалось бы, зная, что поставлено на карту, он мог бы держать свой член в штанах на том турнире в Монте–Карло. "Однако, - подумал Шон, - это тоже не мое дело". Принимая во внимание требования к Дереку, на которых настояла Кристел при разводе, жизнь с ней была отнюдь не сладкой. И все же…
Шон еще раз взглянул на Камерона. Он вырос хорошим парнем, хотя ему пришлось пережить настоящие бури, когда его родители разводились. Конечно, иногда Камерон показывал характер, но кому удалось бы держать себя в руках, если бы его перетаскивали из одного дома в другой каждую неделю? По этому пункту Дерек не желал уступать. Он хотел, чтобы половину времени дети находились с ним, и его адвокат, чьи гонорары даже Дерека приводили в трепет, добился совместной опеки.
- А как дела в школе спросил Шон Камерона, пытаясь преодолеть стену молчания между ними.
- Вроде нормально.
Держа руки на руле, Шон широко улыбнулся.
- Дурацкий вопрос. Надо было придумать что–нибудь поумнее, а не спрашивать про школу.
- Да ничего.
Шон подумал, что общение в форме обмена бессодержательными репликами никогда не было сильной стороной членов их семьи, и Камерон явно продолжил эту традицию.
Шон въехал на гладкую асфальтированную подъездную дорожку дома на Кэндлвуд–стрит. Он собирался высадить Камерона и отправиться домой - принять душ и перекусить на скорую руку, прежде чем возвращаться на работу. Однако что–то неосознанное заставило его заглушить мотор и вылезти из машины.
- Давай я вытащу твои клюшки, - предложил Шон, открывая заднюю дверцу пикапа.
- Спасибо. - Камерон закинул за спину рюкзак и пошел открывать боковую дверь.
Войдя в дом следом за ним, Шон прислонил сумку с клюшками к стене маленькой кладовки, где стояла обувь разных размеров, сложенная детская прогулочная коляска, а в корзине лежала коллекция зонтов, шляп и перчаток. Пикающий звук донесся из глубины дома, нарушив тишину.
- Автоответчик, - сказал Камерон. - Надо пойти проверить.
Они вошли в кухню, которая понравилась Шону с первого взгляда. Это был дом его мальчишеской мечты, однако он никогда не заходил сюда. Теперь он был здесь, и ему казалось, что дом сразу принял его. Деревянный пол оставленной в беспорядке кухни, мебель со стеклянными дверцами, сквозь которые была видна зеленая стеклянная посуда в стиле Стюарт, холодильник с прикрепленными магнитами календарями, многочисленными списками и детскими рисунками. Пройдя вслед за Камероном в холл, Шон заметил деревянные панели на стенах, элегантную лестницу и развешанные повсюду фотографии детей в рамках.
Камерон нажал кнопку "play" на автоответчике. Первое сообщение было от женщины, представившейся как Лили. "Привет, Кристел, звоню узнать, как у тебя дела. Надеюсь, наша встреча не очень тебя расстроила, пожалуйста, позвони мне".
- Учительница Чарли, - объяснил Камерон.
"Наверняка ужасно правильная дама", - подумал Шон, представив себе седовласую леди в бифокальных очках.
- С такой лучше не связываться, - сказал он, слегка толкнув племянника локтем.
И далее: "Кристел, это Джейн Кумбс… - тут сообщение было прервано детскими возгласами. - Дерек собирался забрать Эшли после обеда, однако он, похоже, опаздывает. В любом случае, я сегодня должна вести занятия, поэтому будь добра, приезжай и забери ее, как только получишь это сообщение".
- О, мама будет в восторге, - сказал Камерон.
Третье сообщение оставил некто, получивший приглашение на вечеринку по случаю дня рождения Эшли и обещавший непременно прийти. Это казалось крайне странным - как праздник в зоне вооруженного конфликта. Младшая из племянниц Шона родилась во время "боевых действий", которые вели ее родители на руинах собственного брака, однако она пострадала меньше других детей, так как была слишком мала и не поняла, что потеряла.
Следующей звонила Чарли. "Забери меня, - произнес ее обиженный голос. - Я у Линдси; ты сказала, что заберешь меня, но до сих пор не приехала. Приезжай, ты и так уже опоздала".
Последнее сообщение звучало крайне невнятно, но Шон догадался, что звонила девушка, предпочитавшая хихикать, а не разговаривать. Разумеется, ей нужен был Камерон, но ее звонок явно не обрадовал его. Шон видел, что племянник смущен - его уши покраснели, а руки в карманах джинсов сжались в кулаки.
"Больше сообщений нет", - произнес механическим голосом автоответчик.
Шон почувствовал странный холодок в животе.
- Позвони матери еще раз.
Камерон пожал плечами и набрал номер.
- Не отвечает, - сказал он.
- Тогда отцу.
Прижимая телефонную трубку к уху, Камерон впервые проявил тревогу: его подбородок дрогнул.
- Не отвечает, - повторил он. - Я уже оставлял им обоим сообщения.
- Не знаешь, где они могут быть?
- Не–а.
Это было неудивительно. В конце концов, не могут же дети следить за родителями. "И что теперь делать? " - подумал Шон.
Телефон зазвонил, и они оба вздрогнули. Камерон схватил трубку.
- Алло? - На мгновение на его лице вспыхнула надежда, но тут же исчезла. - А, привет, Джейн. Нет, мамы нет дома. Ты можешь оставить Эшли со мной, раз уж я тут. - Пауза. - Не за что. - Он повесил трубку. - У меня куча домашней работы, но сейчас я ничего не смогу сделать, - сказал Камерон. - Сидеть с Эшли - задачка не для слабонервных.
Малышка была такой очаровательной, что только человек с каменным сердцем не полюбил бы ее с первого взгляда. Нянчиться с ней, однако, было очень и очень трудно. Мысль, что придется сидеть с девочкой, только начинающей ходить и говорить, испугала Шона.
- Уверен, ваша мать вернется с минуты на минуту, - сказал он. Камерон снова пожал плечами. - А что с Чарли? - спросил Шон.
- Похоже, она хочет вернуться домой.
- А ты не знаешь, кто такая Линдси и где она живет?
- Не–а. - Камерон взглянул на небольшой дисплей телефона. - Номер сохранился на определителе.
- Наверное, лучше позвонить им. - Шон набрал номер. Ответил женский голос. На мгновение Шон растерялся, потом произнес: - Мэм, говорит дядя Чарли Холлоуэй, Шон Магуайер. Это по поводу моей племянницы.
- О! Это Нэнси Дэвенпорт. Хотите поговорить с Чарли?
- Вообще–то я звоню, чтобы сказать… Я боюсь, мама Чарли не сможет забрать ее. Она… она запаздывает. Брат Чарли здесь, со мной, так что я сейчас приеду за ней.
- Нет проблем, - сказала женщина. - Я сама привезу ее. Я еще не начинала готовить ужин.
Поблагодарив, Шон повесил трубку и посмотрел на Камерона.
- Понятия не имею, куда она подевалась. - Взгляд мальчика слишком быстро перескочил с двери на пол. - С мамой вечно что–нибудь случается. Наверное, забыла предупредить нас.
Шон обвел глазами кухню. Потом стал изучать календарь, прикрепленный магнитами к дверце холодильника. Под сегодняшним числом была пометка: "Встр. с Лили и Д, 15:15".
- А это что значит? - спросил он Камерона.
- Лили - это учительница, которая оставила сообщение. Мисс Робинсон. Она учила меня в третьем классе, а теперь учит Чарли. Наверное, у них была назначена встреча. Чарли сильно отставала весь последний год. - Камерон закатил глаза. - Не представляю, как может отставать ребенок, который всего в третьем классе?
Они подождали еще. Поговорили о гольфе, чтобы не молчать и немного отвлечься.
- У вас турнир в эти выходные, - заметил Шон, взглянув на календарь, висевший на холодильнике. Камерон отвернулся. - Что–то не вижу энтузиазма, - сказал Шон.
Мальчик ссутулился.
- Мой тренер - придурок, правда?
- Грег Дункан? По–моему, нормальный парень.
- Ладно, неважно.
Шон порылся в кармане и извлек оттуда индийскую монетку в один пенни.
- Это мой талисман на удачу. Я помечал им мячи с тех пор, как был в том же возрасте, что ты сейчас.
Камерон повернулся к нему, взял монетку и стал пристально рассматривать ее.
- Круто!
- Хочешь, одолжу ее тебе?
- Ты же сказал, это твой талисман.
- Это был мой талисман. Он малость подвел меня.
Камерон кивнул. Он знал, что Шон потерпел фиаско и это привело его домой.
- А тебе нравилось играть там? Ну, в Японии, Индонезии?
- Конечно, нравилось. - Шон попытался вспомнить свою жизнь - жизнь профессионального игрока в гольф и спортсмена, выступающего на турнирах в Азии. Когда у него начался роман с Асмидой, он старался использовать любой шанс, чтобы поиграть в Малайзии. После каждого раунда там было море выпивки и сколько хочешь бездумного, доступного секса в номерах роскошных отелей или в салонах дорогих машин. Конечно, это не могло длиться долго. Особенно, подумал Шон, ощутив неожиданную боль, с дочерью бандита из якудзы. Да уж, дальновидностью он не отличался. Дерек всегда злился на брата за то, что он не планирует свою карьеру. Хотя, конечно, для начала следовало хотя бы сделать эту самую карьеру.
Камерон сунул монетку в карман. Они снова позвонили Дереку и Кристел и снова не получили ответа. Камерон отпил молока прямо из картонной упаковки, потом предложил Шону, но тот отказался.
Ему не нравилось это незнакомое чувство в животе. Похоже на короткий удар, оставляющий холодный, замороженный след - словно били ледяным кулаком. Камерону Шон ничего не сказал. Зачем тревожить ребенка?
Он прошелся по дому, рассматривая его. Больше десяти лет это был мир Дерека. Казалось невероятно странным, что Шон никогда не посещал брата. В своей погоне за призами и женщинами он объехал полмира, но так и не собрался к брату. В доме была большая гостиная и холл, в котором, как предположил Шон, Дерек с маниакальным упорством отрабатывал патты, катящие удары. В столовой стоял стол, окруженный стульями, и большой застекленный, почти пустой сервант. Скорее всего, Дерек хранил там свои награды. Шон покачал головой, думая о брате и ощущая любовь, восхищение и зависть.
- Тебе не обязательно оставаться, - сказал Камерон. - Я сам справлюсь с девочками.
- Я все равно побуду тут, - ответил Шон. - До тех пор, пока ваша мать не появится.
Темнота постепенно сгущалась, и тени залегли в углах больших пустых комнат. Шон зажег лампы. Напряженное молчание рассеяли звуки радио: Камерон включил радиостанцию с современной музыкой.
Через несколько минут во двор въехала машина - свет ее фар пробежал по стенам гостиной. Шон испытал такое облегчение, что его живот стал ватным. Может, Кристел и не обрадуется, увидев его, но это ее проблема, д уж ему–то ему есть что ей сказать.
Его облегчение улетучилось, когда обнаружилось, что приехала Джейн Кумбс, таща на руках раскрасневшуюся Эшли и полную сумку с подгузниками. Шон ничего не имел против подружки Дерека, хотя он почти не знал ее. Выглядела она неважно. Выражение ее лица отчетливо говорило: "не подходите близко" - такое он видел у людей, находившихся на грани нервного срыва.
- О, привет, Шон. - Джейн явно удивилась тому, что он здесь. - Странно, что Кристел так запросто бросила детей. Ну ладно, держи. - Она передала ему малышку.
Девочка посмотрела на Шона с опасением.
- Есть новости от Дерека? - спросил Шон, неловко придерживая Эшли.
- Ни словечка. Похоже, они никого из нас не предупредили. Слушай, я очень спешу. Так что мне пора. - Заметив Камерона, она сказала: - Ты не мог бы забрать ее кресло из машины? Боже, спасибо, ты меня просто спас!
Эшли, увидев брата, взвизгнула от восторга и потянулась к нему.
- Кам! Кам!
- Я сейчас вернусь. - Камерон пошел за Джейн к ее машине.
Поняв, что брат уходит, девочка выгнулась изо всех сил и завизжала.
- Ну–ну, - заговорил Шон, охваченный паникой. - Все в порядке. Он сейчас вернется.
Эшли завертела головой из стороны в сторону и зарыдала еще сильнее. Крошечными пальчиками она вцепилась в рубашку Шона и стала тузить его кулачками. Он вспомнил Чужого из фильма, который вырывался из живота ничего не подозревающего человека. "Что это за существа - дети?" - в запальчивости спрашивал себя Шон. Они - словно инопланетная форма жизни, опасная и злонамеренная. Малышка не только кричала, от нее еще и пахло неважно. Он подозревал, что Джейн, думавшая только о себе и о том, как бы не опоздать, не сменила ребенку подгузник.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Камерон вернулся с детским автомобильным креслом. Как только Эшли заметила брата, она перестала кричать и потянулась к нему, чуть было не выскользнув из рук Шона. Он прижал к себе ее извивающееся тельце, чтобы девочка не упала, а потом быстро передал Камерону.
- Похоже, я не понравился ей.
- Да нет, просто она капризничает. Наверное, устала и есть хочет, да, крошка? - Камерон похлопал сестричку по ноге. - Пойду покормлю ее.
- Ням–ням! Хочу ням–ням! - весело защебетала Эшли, едва брат опустил ее на пол и повел в кухню. В одно мгновение она превратилась из тасманийского дьявола в ангелочка. И как Эшли умудрялась меняться так быстро?
Минуту спустя в парадную дверь словно ураган ворвалась Чарли.
- Дядя Шон!
Он подхватил ее и сжал в объятиях. Ее худые руки и ноги были на удивление сильными, и что–то - кожа или волосы - источали запах жевательной резинки. Теперь Шон стал самим собой - с племянницей, которой действительно нравился.
- Привет, кнопка! Ну, как дела?
- Умираю с голода, - сказала она, шлепая себя по животу и ерзая в его объятиях. - А где мама?
Он осторожно опустил Чарли на пол и положил руки ей на плечи.
- Я побуду с вами, пока мама не вернется.
Девочка скептически взглянула на него, сузив глаза и накручивая кончик "конского хвостика" на палец.
- Правда?
- Да. А что, есть проблемы?
- Не знаю, не знаю. - Чарли радостно взвизгнула, когда Шон бросился за ней в кухню.
Малышка уже сидела там, радостно заталкивая в рот кусок банана. Чарли тоже взяла банан.
- А знаешь, что обезьяны чистят бананы вот так, снизу вверх? - Чарли показала, как они это делают.
- Так ты и сама станешь обезьянкой.
- Хотела бы я стать обезьянкой, - ответила Чарли.
- Ты и так похожа на нее, - сказал Камерон.
Чарли показала ему язык.
- Зьяна, - повторила Эшли с набитым ртом.
- А почему ты хочешь стать обезьянкой? - поинтересовался Шон.
- Тогда мне не пришлось бы ходить в эту дурацкую тупую школу.
- Тупую, - повторила Эшли.
Шон взглянул на Камерона.
- Ей можно говорить такие слова?
- Наверное, нет.
Шон повернулся к Чарли.
- Не говори больше "тупую".
- Ладно. - Чарли откусила кусок банана.
- Тупую, - снова повторила Эшли.
- Я сейчас вернусь. - Шон вышел из кухни и направился к телефону, висевшему в холле. Сняв трубку, он посмотрел на нее. Что, в конце концов, происходит? Все это становится странным. Интересно, сколько он должен ждать до того, как начать беспокоиться всерьез?
Нахмурившись, Шон набрал номер мобильного телефона Дерека. Дерек всегда отвечал на звонки и проверял все сообщения. Когда включилась голосовая почта, Шон сказал: "Привет, братишка, это я. Сижу тут с твоими детьми, в доме Кристел, и ее до сих пор нет. Что у вас случилось? Позвони мне". Потом он набрал номер Кристел, подождал, пока включится голосовая почта, и оставил ей такое же сообщение. Шон вдруг пожалел, что не узнал ее лучше. Ему хотелось понять, что это за женщина, которая способна на время забыть о своих детях.
"И что теперь?" - подумал Шон и попытался дозвониться до Моры, сам не зная зачем. Его подружка почти не знала Дерека и не была знакома с Кристел и детьми. Важные для него люди не знали друг друга. Связь Шона с семьей была слабой, но он не осознавал этого до сегодняшнего вечера.
- Доктор Райли, - резко ответила Мора. Она училась на четвертом курсе медицинского колледжа и работала в госпитале Легаси в Портленде.
- Привет, док, это я.
- Шон! - улыбка смягчила ее тон. - Что случилось?
- Сам не знаю. Сижу с детьми Дерека. Наверное, Произошла какая–то путаница, и они оба куда–то подевались.
- Так позвони им и…
- Не могу дозвониться ни одному из них.
- Ну, тогда не знаю… Слушай, у меня тут запарка. И я остаюсь в городе на семинар, я тебе говорила? Может, я перезвоню попозже?
- Конечно. Не бери в голову. Пока! - Шон и сам не знал, чего ожидал от Моры. Она никогда не видела этих детей. Конечно, это не ее проблема.
В кухне кричала и чем–то стучала Эшли. Камерон усилил звук радио.
Шон нажал на кнопку определителя номера и посмотрел на дисплей. Первый звонок был от абонента "Неизвестно", второй от "Кумбс, Джейн". Следующей шла "Робинсон, Лили".
Учительница, подумал Шон. Ее имя показалось ему смутно знакомым. Может, они встречались когда–то, хотя он в этом сильно сомневался. Раньше Шон старался не связываться с учительницами, но, может, сейчас его мнение о них изменится?
- Давай же, мисс Робинсон, выручи меня, - прошептал он, набирая номер.
Глава7
Пятница
19:30