Касс, не в силах двинуться с места, долго смотрела на эти клочки, прежде чем подняла испуганный взгляд на Антонио. Он был белее мела.
- Пепел, - прошептала Касс. Она оглядывалась снова и снова: Изабель могла материализоваться перед ними в любую минуту. И что тогда? Что она станет делать дальше? А вдруг дети проснутся и увидят ее? А если она набросится на них? Она только что спалила листок бумаги. На что еще она способна?
От напряженной, жуткой тишины у Касс зазвенело в ушах. А запах фиалок внезапно исчез. Касс дрожала как осиновый лист.
Антонио по-прежнему не сводил с нее широко распахнутых глаз. Новая догадка одновременно осенила их.
- Сассекс! - охнул Антонио. - Она сожгла листок с заметками про Сассекса!
- Да, она ненавидит его, - шепнула Касс. - Мы угадали.
- Он использовал ее в своих играх. - Антонио оправился настолько, что заговорил нормальным голосом. Их взгляды снова встретились.
- И она дала нам об этом знать, - завершила Касс его мысль.
Лондон. 28 июля 1554 года
Их обвенчали в Вестминстерском кафедральном соборе.
Она сидела рядом с женихом во главе огромного праздничного стола и не видела, что творится вокруг. Неужели Сассекс всего месяц назад впервые сообщил ей, что ее руки просит граф де Педраса? Изабель казалось, что с тех пор прошла целая жизнь.
Она не отвечала на улыбки и поздравления, ее не волновало то, что на отдельном помосте, над женихом и невестой, восседают королева Мария и принц-консорт, которому только предстояло стать императором.
Впрочем, даже если бы она и заметила окружавшее их великолепие, вряд ли оно восхитило бы ее. Потому что Изабель было все равно. Ее не волновало даже то, что скоро придется покинуть Англию и стать женой графа в какой-то неведомой стране.
И никакие щипки и тычки настырной Хелен не могли вывести ее из ступора.
Изабель с трудом позволила Альварадо угостить себя устрицами и вином из собственного кубка, но так и не заставила себя улыбнуться.
- Бедняжка, как она боится! - раздался чей-то шепот.
Она что, действительно боится? Но чего ей бояться? Ведь это просто сон. Этого не может случиться на самом деле!
А потом она увидела за праздничным столом Роба - рядом с леди де Уоренн.
Изабель вздрогнула, как от удара. Ее словно окатили ледяной водой. Язык защипало от терпкого кислого вина, а в уши ударил шум множества голосов. Она смотрела, не в силах отвести взгляд. Его жена была совсем молодой женщиной с темными волосами и бледной кожей. Роб сидел неестественно прямо, уставившись перед собой и не смея глянуть в сторону новобрачных.
"Что я наделала?!" - вдруг подумала Изабель.
Эти слова снова и снова проносились у нее в голове.
Они не давали ей покоя, сводили с ума…
Под столом муж прижал ногу к ее ноге, и она содрогнулась от страха. Неужели она станет женой этого человека?! Изабель едва припоминала непонятную, чуждую ей католическую церемонию. Ее охватила паника. Она вообще не помнит, что происходило с ней на протяжении этого месяца, после того как дядя представил ей де ла Барку в качестве жениха.
Изабель вдруг пристально посмотрела на человека, сидевшего рядом. Он был не намного выше ее. Очень смуглая кожа, почти черные глаза. Мрачное, неулыбчивое лицо. Сейчас оно внушало Изабель ужас.
Она впервые за этот день ощутила тяжесть роскошного подвенечного наряда из серебристой парчи, отделанной жемчугами. Но эта тяжесть не шла ни в какое сравнение с тяжестью охватившего ее отчаяния.
"Я умру! - подумалось ей. - Я умру, умру очень скоро!"
Но не так скоро, как хотелось.
Зал внезапно взорвался новыми криками, и все гости встали из-за столов. От их двусмысленных ухмылок и пожеланий у Изабель в жилах застыла кровь. Она затравленно взглянула на своего мужа. Его губы впервые за весь вечер сложились в некое подобие улыбки.
Она так и не заставила себя улыбнуться в ответ. Ведь праздничный пир закончился, и сейчас их с Альварадо отведут в спальню. По обычаю, им предстояло провести там несколько дней. Изабель словно приросла к месту, почувствовав, что на нее смотрит Роб.
Изабель ничего не смогла с собой поделать: их взгляды встретились - впервые за эти месяцы.
Казалось, он смотрит ей в самую душу. Изабель вздрогнула и отвернулась.
- Вставай, дорогая, вставай, - вполголоса повторял ее муж по-французски.
Изабель повиновалась. Перед мысленным взором возникало то лицо Роба, то массивная кровать под балдахином, О Господи! Как она заставит себя отдаться Альварадо? Как?!
А вдруг он поймет, что невеста не девственница?
Изабель вдруг вспомнила, с какой настойчивостью Хелен прятала булавку в складках ее платья. Каким-то образом компаньонка узнала правду. Изабель дрожала от страха.
А толпа с шумом вынесла их прочь из зала.
В темноте он гладил ее обнаженные бедра, грудь, живот. Изабель лежала неподвижно, ни жива ни мертва, крепко зажмурившись. Перед глазами упрямо вставало лицо Роба, их страсть, их любовь.
Он заговорил по-испански низким, осипшим от возбуждения голосом.
Изабель не понимала ни слова, она словно со стороны услышала свой сдавленный плач.
- Не надо бояться, - шептал он, навалившись сверху, Изабель застыла: он был готов к соитию, а она не в силах даже шелохнуться в ответ. Разве такое возможно? За что? За какие грехи Господь наслал на нее еще и эти муки?
Он вошел в нее - не сразу, с большим трудом. Изабель не удержалась и вскрикнула, потому что ей было больно.
Последовал новый поток испанских слов - видимо, ее пытались утешить.
Изабель напряглась всем телом. По лицу струились слезы. Слишком поздно она осознала всю глубину совершенной ошибки. Слишком поздно поняла, что по-прежнему любит другого.
- Ну прости, прости, - торопливо шепнул он, и на этот раз его настойчивые толчки увенчались успехом.
Изабель разрыдалась во весь голос.
Солнечный свет, проникавший в комнату сквозь неплотно прикрытые ставни, разбудил Изабель.
И в тот же миг в сознание ворвалась грубая, отвратительная реальность. Она стала женой графа Педрасы.
Отчаяние всколыхнулось в душе с новой силой. Изабель нерешительно приоткрыла глаза. Оказывается, вторая половина кровати была пустой. Она с облегчением зажмурилась в надежде вернуться в блаженное забытье, но сон больше не приходил.
При мысли, что им по традиции предстоит провести в этой спальне еще несколько дней, Изабель чуть не зарыдала.
Наконец она заставила себя сесть и протереть глаза. Сейчас ей ужасно не хватало преданного ласкового Зевса или хотя бы Хелен! Итак, это случилось. И Изабель остается лишь смириться со своей участью и ублажать мужа до тех пор, пока смерть не разлучит их.
Соскользнув с кровати, она уставилась на бурые пятна крови. Накануне она исколола булавкой все бедро, а супруг даже не потрудился полюбоваться доказательствами ее девственности.
Роб говорил, что женился на богатой вдове, и ей всегда казалось, что эта женщина должна быть старой и непривлекательной. Изабель было тошно вспоминать о той юной красотке, что сидела за праздничным столом.
"Перестань себя мучить!" - приказала себе Изабель. Но это было сильнее ее, и она снова и снова содрогалась от отвращения к чужаку, ставшему ее мужем - каким бы знатным и богатым он ни был, - и от ненависти к Анне де Уоренн.
Изабель накинула на голое тело пеньюар и подошла к своему сундуку. На самом его дне лежал пухлый томик стихов.
Она замерла, прижимая книгу к груди.
А потом метнулась обратно на кровать и вытащила три письма, спрятанных между страниц. Все три послания остались нераспечатанными, и все они были от Роба.
Изабель в замешательстве смотрела на нетронутые печати. После их первой встречи Роб постоянно пытался связаться с нею, а у Изабель не хватило духа вернуть письма нераспечатанными или просто швырнуть в огонь. Она хранила их до сих пор.
Вздрагивая от страха, стараясь не слушать здравый смысл, предостерегавший ее от этого безрассудного и опасного шага, она поддела ногтем печать на одном из писем.
"Моя дорогая Изабель, - говорилось в письме, - примите мои самые сердечные поздравления по случаю вашей помолвки с Альварадо де ла Барка. Уверен, что вы вполне достойны столь удачной партии. Дорогая кузина, я постоянно вспоминаю о вас и сожалею, что мы так долго пребывали в разлуке. Надеюсь, вы удостоите меня аудиенции до вашей свадьбы. Нам есть что вспомнить и о чем поговорить, не так ли?
С выражением самой преданной братской любви, ваш адмирал Роберт де Уоренн".
Изабель уставилась на письмо. Оно дрожало так, что трудно было разобрать буквы. Нет, это не письмо - это дрожала ее рука…
Что он хотел сказать этим посланием?
Изабель едва дышала. "Преданная братская любовь… удачная партия…" Он что, издевается?
"Братская любовь…" Неужели это все, что он теперь чувствует?
А вдруг он все еще любит ее? И добивался встречи, чтобы признаться в этом?
Она снова и снова перечитывала письмо, стараясь угадать, что скрывается за учтивыми, ничего не значащими строчками.
Решение пришло словно само по себе. Она во что бы то ни стало должна повидаться с Робом и выяснить, любит ли он ее по-прежнему, потому что она так и не разлюбила его.
За дверью послышалась тяжелая поступь человека, обутого в сапоги.
Изабель застыла от страха. Но уже в следующий миг письмо вместе с конвертом и двумя другими посланиями было спрятано в книгу. Изабель обнаружила, что обломки алой восковой печати все еще валяются на постели, и едва успела сесть прямо на них, когда в комнату вошел Альварадо.
Он внимательно посмотрел на свою молодую жену.
Изабель затаилась, понимая, что если он сейчас обнаружит эти письма, то все конечно.
- Изабель? Ты больна?
- Я чувствую сильную слабость, - прошептала она онемевшими губами.
- Ты ничего не ела со вчерашнего вечера. - Его проницательный взгляд остановился на книге, которую она прижимала к груди.
Изабель почувствовала себя обреченной. Слишком поздно что-либо скрывать!
Он приблизился, и книга оказалась у него в руках.
- Стихи? - заметил он, мельком взглянув на обложку, и положил томик на стол, рядом с подносом, на котором стоял холодный завтрак и кружка эля. - Терпеть не могу это пойло, - раздраженно произнес Альварадо. - Неужели так трудно запомнить, что я пью вино?
Изабель покосилась на стол, обмирая от страха: ей показалось, или уголок письма действительно выглядывает из книги?
- Милорд, позвольте вас заверить, что отныне я сама буду заботиться о том, чтобы вам подавали самое лучшее вино, - торопливо заверила она.
- Я очень доволен тобой, Изабель, - сообщил граф с заметно потеплевшим взглядом.
Она была бы рада покраснеть, как и положено целомудренной и скромной супруге, - вот если бы кровь не стыла в жилах от ужаса…
- Я рада, - прошептала Изабель, а его взгляд разгорался все сильнее.
- Я шел сюда с намерением разделить с тобой завтрак. Но при виде такой красоты в голову приходят совсем другие мысли.
Изабель замерла, не смея шелохнуться.
Он шагнул вперед и положил руки ей на плечи, а она была не в силах оторвать взгляд от забытой на столе книги.
- Я подумал о том, что нам нужно зачать наследника, - хрипло промолвил он.
- Смею признаться, что и я думала именно об этом, милорд. - Изабель все-таки заставила себя посмотреть ему в лицо и даже улыбнуться.
Хэмптон-Корт. 4 августа 1554 года
Дождь лил как из ведра.
Перестук тяжелых крупных капель вторил тревожному биению ее сердца. Изабель стояла под крышей галереи, выходившей в небольшой внутренний сад, и старалась как можно ниже надвинуть на лицо капюшон плаща.
Каждая секунда ожидания тянулась целую вечность и превращалась в пытку. Изабель пришлось прибегнуть к услугам Хелен, чтобы передать Робу осторожно составленное письмо с просьбой о свидании. Но захочет ли он прийти?
Шаги за спиной заставили ее нервно вздрогнуть. По галерее шли двое придворных. Изабель отвернулась, пряча лицо, однако мужчины были так заняты разговором, что не обратили на нее внимания. Она узнала одного из них - это был лорд-канцлер Джон Гардинер. Почему-то при виде его у Изабель по коже побежали мурашки.
- Изабель!
Она снова вздрогнула, но на этот раз перед ней предстал Роб. Из-под края его алого капюшона ярко сверкали любимые синие глаза.
У Изабель все перевернулось внутри. Ей достаточно было один раз посмотреть в эти синие глаза, чтобы узнать все, что она хотела. Всего неделю назад она вышла замуж. Два дня назад они переехали в апартаменты, отведенные для испанского посланника в королевском дворце. Муж только вчера преподнес ей сказочный подарок - рубиновое колье и заверил, что очень доволен своей молодой женой. Но это ничего не меняло. Господь свидетель, сердце Изабель по-прежнему принадлежало Робу.
Он откинул капюшон и торопливо шагнул вперед, прячась от дождя.
- Как ты, Изабель?
- Очень хорошо, - соврала она, улыбаясь дрожащими губами.
- Значит, ты довольна, что вышла замуж? - Он не отрывал от нее пытливого тревожного взгляда.
- Мой господин очень щедрый и добрый человек. - Ее губы снова тронула горькая улыбка. - Он оказал мне честь, выбрав меня в жены!
- При дворе только об этом и судачат, - без тени улыбки сообщил Роб. - Надо же, какой скандал: де ла Барка женился по любви!
- Действительно, скандал, - мрачно согласилась Изабель, отводя взгляд. Ее муж женился на ней по любви. А Роб - нет. И теперь они оба связаны с нелюбимыми.
- Изабель, - в его глубоком низком голосе послышались такие ноты, от которых у нее сладко замерло сердце, - я боялся, что ты больше никогда не захочешь поговорить со мной!
- Но ведь ты мой кузен! По крайней мере об этом несколько раз упоминается в твоих письмах!
- Я не мог решиться доверить бумаге все свои тайны, - торопливо пояснил он. - Господи, здесь нас повсюду окружают шпионы!
- То есть ты хочешь сказать, что писал так из страха, опасаясь, как бы твое письмо не попало в руки шпиону?
- Конечно!
- Но кому надо подсылать ко мне шпионов, Роб? - Несмотря на удивление, Изабель чувствовала, как в груди у нее все поет от радости.
Роб язвительно расхохотался:
- Черт побери, да их полно у любого сколько-нибудь значительного вельможи! У твоего дяди, у принца, у Ноэйля, у Гардинера, у Пэджета, возможно, и у твоего мужа.
- И мой муж может приказать шпионить за мной?!
- Изабель, отныне ты принадлежишь ему душой и телом! А он действительно от тебя без ума. И наверняка захочет охранять тебя как можно лучше. По крайней мере я бы поступил именно так на его месте!
- Ты?! - содрогнулась Изабель.
- Все это время я только о тебе и думаю! - горячо зашептал Роб. - Стоит мне представить тебя вдвоем с этим испанцем… Ты любишь его?
- Нет! - Изабель не заметила, как подалась к Робу всем телом.
- Ты все еще любишь меня? - Он ласково взял ее за руки.
Изабель нервно облизнула губы и выпалила, заглушив голос рассудка:
- Да! Он со стоном зажмурился и привлек ее к себе.
- Ну что ж, по крайней мере это будет служить мне некоторым утешением…
- Роб, а что бы ты написал мне, если бы не опасался шпионов? - Изабель все теснее прижималась к его сильным, мускулистым бедрам.
Его страстный пылающий взор жадно скользил по ее лицу.
- Что я не нахожу себе места от ревности, что я раскаиваюсь во всем, что я люблю тебя по-прежнему, что мне невыносимо думать о том, что ты утеряна для меня навеки!
- Будь моя воля, я тоже написала бы эти слова, - с трепетом призналась она.
Не в силах терпеть долее, они поцеловались, Роб первым пришел в себя.
- Это слишком опасно, - заметил он, с тревогой оглядываясь.
- Кто-то нас видел?! - вскричала она. Это было безумие - с такой силой желать чужого мужчину, но Изабель оно сулило ни с чем не сравнимое блаженство.
- Нет, вроде бы нет. Поправь капюшон. - И он натянул Изабель капюшон на самый нос.
- Что же нам делать, Роб?
- Либо мы расстанемся раз и навсегда, либо я не выдержу искушения, Изабель, - процедил он с мрачной решимостью.
- Но я не могу, - в ужасе прошептала она. - Я не переживу разлуки!
- Тогда приходи ко мне на свидание. Я буду ждать тебя на постоялом дворе. Это в нескольких милях отсюда по дороге в Лондон. "Волк и кабан".
Стоило подумать о том, что означает такое рандеву, - и Изабель пробрала дрожь. Измена! Разве она может на это пойти? А разве может не пойти?..
- Я приду к тебе, Роб! - Это было решение, разом изменившее всю ее жизнь.
- И позвольте поинтересоваться, леди, где это вас носило целый день?
Изабель раздраженно поморщилась. Меньше всего на свете она хотела бы сейчас разговаривать с Хелен - конечно, после мужа.
- Я просто прогулялась по дворцу, и познакомилась кое с кем из фрейлин! - ответила она с фальшивой улыбкой.
Внутри у нее все пело. Не прошло и часа, как она покинула постель Роба, и ничего не случилось. Зато ее тело все еще вздрагивало от возбуждения, стоило вспомнить их близость. Ни за что в жизни она не откажется от Роба де Уоренна. Никогда.
- Вот как? Тогда почему у тебя весь подол в грязи? А плащ насквозь мокрый? - вопрошала Хелен, уперев кулаки в тощие бедра. - И с чего ты улыбаешься, как кошка, налакавшаяся сливок? Ведь в последние дни ты только и делала, что помирала от тоски!
- Я испачкала подол, когда сдуру решила перейти из одного крыла в другое прямо через сад! - беспечно отвечала Изабель. - И отстань от меня со своими расспросами!
- Я всего лишь стараюсь удержать тебя от опрометчивых поступков, Изабель! Кстати, как поживает твой кузен, адмирал де Уоренн?
- Откуда мне знать, ведь он до сих пор не ответил на мое письмо! - Изабель моментально насторожилась. - Послушай, мне надо переодеться! - Она попыталась скрыться в гардеробной, но от Хелен не так-то просто было отделаться.
- Твой дядя хочет лично побеседовать с тобой и велел немедленно явиться к нему!
Изабель чуть не уронила себе на пальцы тяжелую крышку сундука. "Здесь повсюду шпионы!" Неужели Сассекс успел узнать о ее измене?! Но как такое возможно?
- Что-то ты побледнела! Уж не заболела ли? - Хелен взяла из се ослабевших пальцев алое бархатное платье и заметила, встряхнув тяжелую ткань: - Его нужно погладить!
- Некогда, меня ждет дядя.
Изабель отвернулась и стала раздеваться. Роб сказал, что каждый вельможа содержит собственную свору шпионов. Относится ли это и к ее мужу?
- Хелен, ты никогда не предавала меня? - вдруг спросила она.
- Что за странный вопрос? - удивилась компаньонка, сжимая в руках ее грязное мокрое платье.
- Прошу тебя, ответь! - Изабель пытливо смотрела ей в глаза.
- Мы не расстаемся с тех пор, как тебе исполнилось восемь лет, или ты забыла? - Взгляд Хелен оставался прямым и твердым.
- Мой дядя прислал тебя ко мне.
- Вот именно, прислал. Потому что он очень дальновидный человек и сразу понял, что такая бедовая девчонка, как ты, нуждается в твердой руке, как у меня.
Женщины долго смотрели друг на друга. Хелен заговорила первой: