Через час, когда в комнате от выкуренных сигарет уже стоял туман, и еле угадывались силуэты мебели, Маркус встал с кресла, затушил окурок в пепельницу и открыл окно, пропуская в спальню свежий, после недавно прошедшего дождя, весенний воздух. Положил руки на подокойнике и, высовываясь наружу, вдохнул полной грудью. Сигареты, правда, сильного облегчения не принесли на душе так и остался тяжелый ком.
'Да, то с тобой такое? Подумаешь какая-то девчонка. Она сама виновата что поверила тебе', – внушал себе Маркус. – Что с тобой ты ведешь себя, как настоящая тряпка. Самому на себя же противно становится'.
Сын главы клана сделал еще глубокий вздох, и, настроившись на поимку охотника, покинул свою спальню, чтобы найти Джесси, с которым нужно было обсудить план их дальнейших действий.
Но не успел Маркус даже сделать пару шагов, от двери своей комнаты, как дорогу ему преградила Изабелль.
Щеки старшей сестры раскраснелись, а глаза пылали гневом. Вдруг ни слова ни говоря она залепила Маркусу звонкую пощечину.
– О, Мари успела тебе все рассказать и поплакаться в жилетку, а ты как хорошая подруга пришла мне мстить и читать нравоучения. Но извини, сестренка, у меня есть более важные дела, чем выслушивать вашу дребедень, – язвительно произнес Маркус, насмешливо, смотря сестре в глаза.
– Я давно знаю, как ты поступаешь с девушками. И некоторым даже нравятся ваши перепихоны. Но Мари совсем другая, как ты мог с ней так поступить?
– Ну вот так вот, мог, – усмехнулся парень.
– Дорогой, братец, если ты Мари еще раз обидишь каким-либо образом, я тебе все яйца оторву, – пригрозила девушка.
– И здесь я уже должен начать бояться? – с сарказмом спросил Маркус.
– Как же можно быть таким уродом, – процедила Изабелль в ее голосе появилось сочувствие.
– Я такой, какой есть, – протянул Маркус, потом, вздохнув, прибавил с усмешкой:
– Извини, сестренка, но у меня действительно много дел. Насчет Мари, купи ей пачку платочков, включи какой-нибудь веселый фильм, поговорите по душам, как у вас там у девчонок в таких случаях бывает.
Сказав это, парень пошел дальше по коридору.
-Когда ты сам полюбишь, поймешь страдания Мари, – серьезно сказала ему вслед Изабелль. – Узнаешь как ей сейчас тяжело и больно.
Маркус остановился и, полуобернувшись, ответил:
– Мне не дано любить.
– Это тебе только кажется, брат мой. Когда-нибудь все этому подвергаются, – произнесла сестра.
– Я не все, – ответил сын главы клана, затем пошел дальше, чувствуя на себе прожигающий спину взгляд Изабелль.
– Ты еще вспомнишь мои слова, – тихо проговорила ему вслед старшая сестра…
* * *
Маркус нашел Джесси возле гаражей, во внутреннем дворе огромного особняка клана. Стояла середина дня, небо рассеялось, выглянуло солнце. О недавно прошедшем дожде свидетельствовали лишь следы на земле и последождевая свежесть воздуха. Было тихо, слышались только щебетания птичек, расположившихся на крыше дома и на деревьях в саду. Сыну главы клана очень нравилась такая погода. Не жарко и не холодно, а как приятно где-нибудь посидеть, подставляя свое лицо легкому ветерку, отгородиться от всех мыслей и проблем и просто отдохнуть. Маркус глубоко вдохнул воздух и зашагал по выложенной камнем земле, к своему другу.
Блондин мыл свой черный Фольксваген. Увидев сына главы клана Джесси устало прижался спиной к машине и, кинув тряпку в ведро с водой, стоящее рядом, провел тыльной стороной ладони по лбу.
– Привет, – выговорил Маркус, доставая из кармана джинсов пачку сигарет и зажигалку.
– Привет, – ответил Джесси, сдвинув брови, наблюдая как сын главы клана закуривает. – Что-то случилось?
– Да, нет. С чего ты взял? – выдыхая струйку дыма, спросил Маркус.
– Просто. Как я знаю, ты можешь закурить, только когда очень зол или тебя, что-то беспокоит, – заметил Джесси, выправляя закатанный рукав своей светло-голубой рубашки.
– Да все нормально, – пожал плечами сын главы клана.
– Кстати, как у тебя вышло с Мари? – спросил Джесси.
'Ну что вы все пристали с этой Мари?'– со злостью подумал парень, подавляя желание, хорошенько врезать другу, за такие вопросы.
– Как обычно. Мы уже с ней во всем разобрались. Правда, она обиделась жутко. Бедняжка заплакала и убежала, – с сарказмом и холодом в глазах, ответил Маркус. – Забавно неправда ли?
А вот Джесси это забавным не казалось. Блондин опустил глаза и серьезно ответил:
– Мари не заслуживает такого обращения.
– О, у маленькой вампирши появился еще защитник, – усмехнулся Маркус. делая захаб и выдыхая дым. – Сначала это была моя сестра, теперь ты. Может еще подеремся, ты отплатишь мне за честь невинной красавицы.
– Маркус! – укоряюще произнес Джесси, подняв глаза на друга.
– Я уж сам пожалел, что связался с Мари, – выкинув окурок на землю и затушив его подошвой черных туфель, сказал сын главы клана. – Причем пожалел во всех смыслах этого слова. Ладно все хватит о Мари, нужно найти Дерека и обсудить план наших действий по поимке охотника. Вот где я чувствую, мы нормально повеселимся. Охотник даже не подозревает, во что вляпался и с кем связался и очень сильно пожалеет, что не сдался при первой нашей встречи…
* * *
Маркус созвонился с Дон вечером и пообещал приехать к закрытию лавки.
Повесив на двери табличку 'закрыто' Дон стала собираться домой. Пересчитав деньги и заперев кассу, девушка подошла к круглому зеркалу, висевшему возле прилавка. Поправила прическу, немного обновила макияж и накрасила губы легким розовым блеском.
Дон немного волновалась и боялась не понравиться Маркусу. Уж очень он солидно выглядел, а положил глаз на какую-то продавщицу. Но в принципе Дон было чем гордиться. Аппетитная фигура с высокой грудью и округлой попкой. Милое личико с нежно-голубыми глазами, пухлые губки. Не раскрасавица, но довольно симпатичная и всегда имела популярность среди парней. Только попадались всегда совсем не те. Либо тупоголовые придурки, либо считающие ее нужной только для одной цели. Но никто еще не был так нежен и обходителен, как Маркус. Дон понимало, что еще мало знает его, но почему-то этот парень внушал доверие. А его завораживающие черные глаза, в которых можно было просто утонуть. В них только посмотришь и уже полностью отдаешься во власть этого парня.
Дон накинула серую короткую ветровку, захватила сумочку, выключила везде свет и включила сигнализацию. Затем вышла на улицу и стала запирать дверь.
– Добрый вечер! – раздался за спиной девушки красивый чистый мужской голос.
Дон вздрогнула от неожиданности и выронила ключи. Чертыхнувшись, хотела их поднять, но Маркус подошел ближе, обдав девушку приятным запахом туалетной воды, нагнувшись, поднял ключи с земли и протянул Дон.
– Прости, я не хотел тебя напугать, – извинился он.
– Ничего страшного, – ответила девушка, вертя пальцами ключи и буквально пожирая Маркуса глазами. На нем была та же одежда, что и днем, на губах играла легкая улыбка, а выражение черных глаз Дон рассмотреть не могла. Стало уже темно и пространство освещали только лишь, стоящие у обочин фонари, светящиеся витрины и рекламные вывески, расположившиеся по всей длине улицы Оксфорд-стрит.
– Кстати, у меня для тебя подарок, – улыбаясь, произнес Маркус, вынимая из-за спины три красивые розовые розы и протягивая их Дон.
– Спасибо, какая прелесть, – восхитилась девушка, вдыхая запах лепестков, а потом подошла к парню и обняла его.
Маркус с язвительной усмешкой положил руку на талию дочери охотника на вампиров и чуть прижал к себе. В глазах вампира промелькнул огонь предвкушения дальнейших событий плана. Хотелось совсем покончить быстрее, но чтобы все прошло, как по маслу от порядка задуманных действий уходить было нельзя.
Ничего не подозревавшая, радостная Дон, отошла от Маркуса
– А тебе известно, что розовые розы являются символом элегантности и изысканности? Розовый цвет бутонов роз и букетов из этих прекрасных и благородных цветов выражает благодарность и гордость, симпатию и сладкие мысли, нежные эмоции и чувство восхищения. Розовые розы часто символизируют новое начало отношений, некий намек на то чувство, которое, возможно в скором будущем, разгорится во всю силу и поразит двух влюбленных в самое сердце, – заметила Дон.
– О, какие познания в языке цветов, – в этот раз в улыбке Маркуса промелькнула теплота и искренность. – Я тоже прекрасно с ним знаком, и именно имея в виду эти чувства, подарил эти розы. Ну и куда мы пойдем? В Лондоне очень много мест, где можно посидеть и прогуляться, хочу предоставить тебе выбор.
– Можно доехать до Грин-парка. Мне всегда нравилось там гулять, – предложила Дон.
– Поехали, – пожал плечами Маркус и повел девушку к своему черному Ниссану…
В машине молодые люди разговаривали о различных пустяках. Дон Маркус начинал нравиться все больше и больше. Девушке хотелось прыгать и скакать от радости, как маленькая девочка. Сыну главы клана же хотелось быстрее совсем этим закончить. Тянуть долго было нельзя, ведь на кону стоят жизни его сородичей.
Перед тем как прогуляться по парку Маркус предложил Дон постоять у фонтана на Пикадилли-серкус. Девушка не возражала. Они постояли возле фонтана в центре пикадилли-серкус, воздвигнутом в 1892 году. Эта достопримечательность была знаменита тем, что во времена викторианской Англии посреди фонтана была воздвигнута статуя совершенно нагого юноши, что совсем не соответствовало нравам викторианской Англии. По замыслу скульптора, сера Альфреда Гилберта, это скульптура отображает Антэроса, а не его старшего брата-близнеца – Эроса. Но бытует и другая версия популярности статуи в частности и фонтана в целом. С точки зрения технологии, статуя была отлита целиком из алюминия и является первой статуей в мире, изготовленной по такому способу.
Затем Маркус по Пикадилли-стрит отвез Дон к Грин-парку и повел в глубь густых деревьев.
– А где ты учишься или работаешь? – спросила Дон, когда они шли по кленовой аллее парка.
– Я, – всматриваясь вглубь густо посаженых деревьев, протянул Маркус с легкой усмешкой. – Помогаю своему отцу… он бизнесмен.
– О, как интересно, – улыбнулась Дон, а про себя подумала:
'Теперь понятно откуда у него деньги на дорогую одежду и машину'.
Пару минут они шли молча. На небе светила полная луна, озаряя все пространство тусклым холодным светом, через редкие тучи проглядывали жемчужины звезд. Было тихо, спокойно, даже ветер не шевелил листву. Тишину прерывали лишь стрекотания кузнечиков и звуки шагов, гуляющей по алее пары.
– Знаешь, мне так нравиться здесь гулять, – первой нарушила молчание Дон. – Пусть в отличие от других лондонских парков, тут нет прудов и практически нет памятников, за единственным исключением знаменитого мемориала королевы Виктории, который установлен напротив Букингемского дворца на стыке с Сент– Джеймсским парком, именно в этом месте я чувствую себя спокойно.
– Я слышал, что этот парк долгое время это было излюбленное место для дуэлей британских аристократов, – сказал Маркус, смотря на свою длинную тень, тянувшеюся по асфальту.
– Первый раз встречаю парня, который так начитан, – умилилась девушка, Маркус начинал ей уже не просто нравиться. Девушка так радовалась, что встретила его, не догадываясь какую судьбу он ей приготовил.
– У меня дома очень много книг и я много чего прочитал, – усмехнулся Маркус, устремляя взгляд на полную луну. Сын главы клана любил гулять в ночное время по городу. Темнота успокаивала и дарила умиротворение, да и вокруг в такое время было меньше, раздражающих, снующих туда-сюда людей. – К тому же у меня были строгие учителя. Как можно выразиться на молодежном языке: лафу гонять не получалось. К тоже мне всегда нравилось учиться.
– Ты удивляешь меня все больше и больше, – улыбнулась Дон.
'Я еще не так тебя удивлю', – мысленно усмехнулся Маркус.
Вдруг неожиданно откуда ни возьмись, появился ворон и прокаркав несколько раз пролетел мимо молодых людей и скрылся в глубине парковых деревьев. От неожиданности Дон едва не вскрикнула, сердце от испуга забилось сильнее, Маркус даже глазом не моргнул, совершенно никак не отреагировал, только лишь остановился. Девушка инстинктивно прижалась к нему боком. Парень еле подавил желание отскочить назад. Но взяв всю свою волю в кулак даже не шелохнулся.
– Он вылетел так неожиданно. Я так испугалась, – слегка дрожащим голосом произнесла девушка, боязливо оглядываясь по сторонам. Она любила ночные прогулки, но до того момента, как ее что-то напугает. Стояла мертвая тишина, и кроме их двоих вокруг не было ни души. От холодного света луны от деревьев отделялись корявые тени, приобретая силуэты когтистых лап. Дон сразу же захотелось оказаться в месте, где много народу, или вообще дома в своей теплой постели. – А ты знаешь, что обитель ворона находится вне мира времени и пространства. Он может проникать в прошлое, настоящее и будущее, улетать в свет и погружаться во мрак. Еще по некоторым суевериям говорят, что ворон это предвестник смерти, – от своих же собственных слов по телу Дон прошла дрожь. Девушка посмотрела на Маркуса и замерла. Парень молчал, в свете луны можно было разглядеть поистине зловещую улыбку на его губах, в глазах блестели отсветы луны, что делало их поистине дьявольскими. Нельзя было поспорить с тем, как красив этот молодой человек, но сейчас вся его красота казалась какой-то потусторонней, а суеверная Дон всегда такого боялась.
– Что с тобой? – сдвинув брови и положив руки на плечи девушки, спросил Маркус.
Дон опустила глаза, пытаясь избавиться от странного наваждения и унять бешеный пульс. Потом, когда вновь посмотрела на молодого человека, он ей больше не казался порождением тьмы. Самый обыкновенный парень.
'Да что это я ворона и темноты испугалась, да и Маркуса причислила к сверхъестественному. А это все чертов лунный свет виноват, он дарит такие иллюзии, вместе с моей буйной фантазией', – мысленно объяснила себе все девушка, а вслух ответила:
– Прости, я просто перепугалась, – улыбнулась Дон, стараясь не смотреть по сторонам и стараясь прогнать страх.
– Я же с тобой, – с едва заметной усмешкой и скрытым сарказмом ответил Маркус, снова двинувшись вперед по дорожке аллеи. – Тебе нечего бояться.
'Кроме меня', – мысленно добавил сын главы клана, посмотрев на шею девушки.
– А чем занимается твоя мама? – спросила Дон первое пришедшее в голову, чтобы отвлечься от жутких мыслей.
При напоминании о матери Маркусу будто резанули ножом по сердцу. Опустив глаза, он ответил пустым голосом:
– Она умерла когда мне было восемь.
– Ой, прости, – закрыла ладошкой рот девушка. – Я… я не знала. Как же нехорошо получилось. Я сочувствую тебе, мне очень жаль.
– Ничего, ты же не знала, – протянул Маркус.
Луна почти скрылась за тучами и теперь Дон совершенно не видела выражения лица своего нового знакомого, но чувствовала, как поменялось его настроение.
'Ну кто меня за язык тянул', – укорила себя девушка.
– Моя мать была удивительно доброй женщиной, – смотря в одну точку, произнес Марку. – В отличии от меня…
– Ты тоже не злой, – улыбнулась Дон.
Сын главы клана едва подавил желание засмеяться ей в лицо.
'Моя, дорогая, ты даже не представляешь кто я и что тебя ждет', – мысленно обратился он к ней, а вслух ответил:
– Со стороны конечно виднее.
Маркус не любил рассказывать о себе и своих переживаниях даже своим друзьям. Наверное, потому, что хотел казаться сильным в их глазах. Да он и был таким, просто иногда прошлое давало о себе знать и тяжким грузом начинало давить на сердце. И пусть когда Миранду убили, был всего лишь маленьким мальчиком, он считал виноватым себя, что не смог ее спасти. Пусть Миранда и была очень доброй и пыталась внушить сыну, что люди это не только сосуды для крови, но и живые существа со своими чувствами и проблемами. Считала смертных равными себе, но Маркус совершенно не мог ее в этом понять. Сын главы клана все равно любил ее, Как он мечтал вернуть все назад и спасти ее, даже если бы это стоило бы ему жизни. Маркус считал, что Миранда достойнее его жить на этой земле. Как порой ему хотелось с кем-то поделиться всем этим, облегчить свою душу, позволить себя утешить. И как он презирал себя за эти мысли, считая все это слабостью не подобающей сыну главы клана, на плечи которого ложиться очень многое. Он ненавидел себя за эти чувства и прятал их глубоко в самые недра своей души. Но все равно порой они вылезали наружу. Если бы можно было избавиться от чувств, вырезав себе сердце и при этом получить возможность жить дальше, Маркус давно бы так поступил. Но в принципе, в подавлении эмоций он и так много чего достиг. Вывести Маркуса из равновесия могли только воспоминания о смерти матери, а также новость о гибели кого-то из своих сородичей и теперь к этому списку прибавилась еще и Мари. Маркус сам не понимал, что происходит и чего такого в этой блондинке, и почему мысли о ней постоянно лезут в его голову, мешая здраво рассуждать. К Дон сын главы клана не чувствовал совершенно ничего. Она являлась для него просто пустым местом. Но почему-то ей, чужому, мало знакомому человеку, он готов был рассказать все накипевшее на душе. Маркус был уверен, что она поймет его. Но конечно рассказывать ей ничего не собирался.
– Я тебя прекрасно понимаю, – протянула Дон, встретившись с Маркусом взглядом. – Я знаю какого это терять близких и как это сложно пережить.
'О, сейчас ты наверно поведаешь приукрашенную и немного переделанную историю о смерти своего родственника, в гибели которого замешаны мои сородичи. И узнаем почему твой отец стал охотником', – мысленно ухмыляясь предположил сын главы клан, весь обратившись во слух.
– Моего старшего брата убили, – начала рассказывать Дон, опустив глаза. – Он возвращался домой, на него напали какие-то хулиганы, – грустно прибавила девушка, зябко поежившись от внезапно подувшего ветра. Ей было трудно об этом говорить. К тому же ее брата убили непростые хулиганы, а дети ночи, именуемые вампирами. Раньше Дон не верила в существование этих существ, считая их вымышленными сказками, но смерть ее брата доказала ей совсем обратное. Маркусу девушка ничего не могла рассказать об этом. Отец, ставший охотником на ночных тварей, ради мести за сына, запретил ей о них рассказывать. Но Дон при любом раскладе не стала бы. Кто бы ей поверил?