* * *
Майклу нравилась оперативная работа. Конечно, он не возражал против работы с бумагами, телефонных переговоров или хождения от двери к двери. Но больше он любил действовать на улице.
В первые годы Майклу как сыну капитана пришлось выслушать много подначек, и добродушных, и не очень, но он их игнорировал. Золотой значок достался ему потом и кровью. Вернувшись в участок и стащив у кого-то пончик, он умял его, стоя у кофеварки и листая газету.
Майкл начал с комиксов. После такой ночи ему требовалось нечто веселое. Затем он захотел перейти к спортивному разделу. Перелистывая страницы одной рукой, другой наливая кофе, он наткнулся на знакомое имя.
"ДЖЕЙН ПАЛМЕР УМЕРЛА ОТ ПЕРЕДОЗИРОВКИ НАРКОТИКОВ.
Джейн Палмер, сорока шести лет, бывшая возлюбленная Брайана Макавоя из "Опустошения" и мать его дочери Эммы, была найдена мертвой у себя дома в Лондоне. Видимо, смерть наступила от передозировки наркотиков. Тело обнаружил в воскресенье вечером Стенли Хитчмэн".
Майкл дочитал заметку до конца. В ней были только сухие факты. Однако просматривался и намек на самоубийство. Выругавшись, он отбросил газету и сказал напарнику:
- Отлучусь на час. Я должен кое-что уточнить об одном деле.
- У нас же трое задержанных, - недовольно отозвался Маккарти, прикрыв ладонью телефонную трубку.
- Вот и держи их. Один час, - повторил Майкл и вышел.
Он отыскал Эмму на пляже. Она вернулась в его жизнь лишь несколько дней назад, а Майкл уже изучил ее привычки. Эмма приходила каждый день на одно и то же место, но не для серфинга. Для исцеления. Она лежала на солнце и глядела на воду или читала в тени бело-голубого зонтика.
Эмма всегда устраивалась подальше от других. Она не искала общества, находя утешение в одиночестве. На ней был простой закрытый купальник. Однако именно эта скромность привлекала внимание мужчин. У большинства из них возникала мысль познакомиться с Эммой, но хватало одного ее взгляда, чтобы они проходили мимо.
Майклу казалось, будто она окружена стеклянными стенами: прозрачными, холодными и непроницаемыми. Интересно, чувствует ли Эмма запах кокосового масла, слышит ли разноголосую музыку радиоприемников?
Он подошел к ней ближе других. Но Эмма возвела еще одну линию обороны, удерживающую на расстоянии даже близких друзей.
- Эмма.
С невыносимой болью он увидел, как она вздрогнула (непроизвольное паническое движение) и выронила книгу, которую читала. Потом ее губы чуть дрогнули в улыбке, тело расслабилось. Переход от спокойствия к панике и снова к расслаблению произошел за какие-то секунды. Майкл подумал, что Эмма привыкает жить в страхе.
- Я не ожидала увидеть тебя сегодня. Прогуливаешь?
- - Нет. У меня всего несколько минут.
Он сел рядом с ней. Ветерок с моря распахнул его куртку, и Эмма успела заметить кобуру. Ее всегда потрясало сознание того, чем Майкл зарабатывает себе на жизнь. Он абсолютно не соответствовал сложившемуся у нее образу полицейского. Даже сейчас она не верила, что Майкл способен воспользоваться оружием.
- Ты выглядишь усталым.
- Тяжелая ночь.
Эмма улыбнулась. Наверное, решила, что он говорит о свидании. Да, большую часть ночи Майкл провел, общаясь с четырьмя трупами.
-Эмма, ты читала сегодня газеты?
- Нет.
Беды этого мира, как и живущие в нем люди, находились по другую сторону возведенной стены, но Эмма поняла, что ей нужно подготовиться к чем-то неприятному.
- Что случилось? - Когда Майкл взял ее руку, она забеспокоилась. - Папа?
- Нет. - Он выругал себя за то, что не перешел сразу к делу. Ее рука превратилась в лед. - Джейн Палмер. Она умерла.
Эмма уставилась на него, словно он говорил на непонятном языке.
- Умерла? Как?
- Видимо, передозировка наркотиков.
- Ясно.
Высвободив руку, она повернулась к морю. Вода, бледно-голубая у берега, темнела и менялась, уходя к горизонту переливчатой драгоценной синевой. Эмма подумала, каково быть там, вдали от всего, одиноко качаясь на волнах.
- Мне полагается что-нибудь чувствовать? - пробормотала она.
Майкл понял, что Эмма обращается к себе, но все же ответил:
- Нельзя чувствовать то, чего нет.
- Да, нельзя. Я никогда не любила ее, даже в детстве. Мне жаль, что она умерла. Хотя это безличная скорбь, какую испытываешь, прочтя в газете о погибших в автокатастрофе или при пожаре.
- Этого достаточно. - Майкл снова взял ее руку (у него уже выработалась такая привычка). - Слушай, мне пора возвращаться, но к семи я освобожусь. Почему бы нам не прокатиться? Тебе, мне и Конрою.
- С удовольствием.
Когда Майкл встал, она протянула ему руку. Мимолетное прикосновение, и вот уже Эмма отвернулась, снова глядя на море.
* * *
Дрю приехал в "Беверли-Уилшир" в начале четвертого. Это была первая гостиница, в которой он решил попытать счастья, испытывая одновременно радость и отвращение от предсказуемости Эммы. В Лондоне - "Конно", в Париже - "Ритц", на Виргинских островах - "Литл-Дикс-Бей", в Лос-Анджелесе всегда "Уилшир".
Увидев в регистратуре молодую привлекательную женщину, Дрю понял, что ему сопутствует удача.
- Привет.
Сверкнув улыбкой, он проследил, как вежливость на ее лице сменилась узнаванием, затем радостью.
- Добрый день, мистер Латимер.
- Оставим это между нами, хорошо? - Он поднес руку девушки к губам. - Я приехал к жене, но, боюсь, по рассеянности забыл, в каком номере она остановилась.
- Миссис Латимер остановилась у нас? - удивилась администратор.
- Да, а у меня были кое-какие дела, и я приехал только сейчас. Вы поможете мне, не так ли?
- Конечно. - Ее пальцы забегали по клавиатуре. - Миссис Латимер у нас нет.
- Да? Возможно, она зарегистрировалась как Макавой. - Дрю с трудом сдерживал нетерпение.
- Извините, Макавоев у нас тоже нет.
Ему захотелось схватить женщину за горло, но он все же удержал на лице недоумевающую улыбку.
- Странно. Я почти уверен, что не напутал с гостиницами. Эмма не останавливается нигде, кроме "Уилшира", - медленно произнес он, обдумывая варианты. - Ну конечно. Как я мог забыть. Некоторое время Эмма жила здесь с подругой, вероятно, номер на ее имя. Попробуйте Марианну Картер. Это скорее всего на третьем этаже. Эмма недолюбливает высоту.
- Да, вот. Люкс номер 305.
- Слава богу, - улыбнулся он, подавляя неистовую ярость. - Вы мне очень помогли, дорогая.
- Мне это доставило удовольствие, мистер Латимер.
"О нет, - думал он, направляясь к лифту, - это доставит удовольствие мне". Больше того, он просто насладится. Достав из сумки портативный магнитофон и ремень из толстой кожи, он плотно задвинул шторы на окнах, закурил и стал ждать.
* * *
- Кессельринг, - позвал его молодой детектив, заглянувший в комнату для допросов, где Майкл с напарником изматывали подозреваемого. - Вам звонят.
- Я занят, Драммонд. Спроси, что надо.
- Она говорит, это срочно.
Сразу подумав об Эмме, Майкл выскочил к телефону и схватил трубку:
- Кессельринг.
- Майкл? Это Марианна Картер, подруга Эммы.
- Ну да, - раздраженно буркнул он и полез в карман за сигаретой. - Вы в городе?
- Нет, я в Нью-Йорке. Только что вернулась в квартиру. Я… Кто-то учинил здесь разгром.
- Разумнее обратиться в местную полицию. - Майкл потер уставшие глаза. - Я не смогу попасть к вам раньше чем через несколько часов.
Марианна проигнорировала сарказм:
- Мне совершенно наплевать на квартиру, я беспокоюсь об Эмме.
- Какое она имеет к этому отношение?
- Все здесь перевернуто вверх ногами, все разрезано, разорвано, разбито. Это Дрю. Вероятно, у него есть ключ Эммы. Не знаю, как много она рассказала вам, но он страшен в ярости. Просто страшен. И я…
- Успокойтесь. Первым делом покиньте квартиру, идите к соседям или в какое-нибудь общественное место, вызовите полицию.
- Его здесь нет. - Марианна ненавидела себя за то, что ей не удавалось все объяснить быстро. - Майкл, по-моему, он знает, где Эмма. Утром она оставила сообщение на автоответчике. Дрю мог находиться здесь в это время или прослушать запись. Я уже позвонила Эмме, но она не отвечает.
- Я займусь этим. Уходите из квартиры и звоните в полицию. - И прежде чем Марианна успела ответить, положил трубку.
- Кессельринг, если ты кончил болтать со своей милашкой…
- Вперед! - Не слушая напарника, Майкл побежал к двери.
- В чем…
- Шевелись, - повторил Майкл. Маккарти прыгал в машину уже на ходу.
Глава 36
Эмма вернулась в отель около четырех, полная решимости позвонить отцу. Он должен знать о смерти Джейн и, несомненно, постарается связаться с дочерью.
Разговор будет нелегким, но без него не обойтись. Пора сказать отцу, что она ушла от Дрю. Пора также воспользоваться прессой, столь жадной до сплетен. Когда развод станет достоянием гласности, может, она перестанет бояться.
Идя по коридору, Эмма открыла сумочку, чтобы достать ключ, и пальцы скользнули по теплому металлу пистолета. Видимо, больше не стоит носить его с собой. Пора перестать все время оглядываться.
Открыв дверь номера, Эмма нахмурилась. Шторы задернуты, в комнате темнота. Она мысленно выругала горничную и заставила себя войти в номер.
Вдруг заиграла музыка. Пальцы Эммы замерли на выключателе. Чарующее вступление, которое невозможно ни с чем спутать. Часто мучившее ее во сне. Голос убитого Леннона.
В противоположном углу комнаты зажегся свет, и Эмма, вскрикнув, отступила назад. В памяти на миг возникло лицо - неясное, но почти узнаваемое. Потом она увидела Дрю.
- Привет, милочка. Соскучилась по мне?
Выйдя из оцепенения, она метнулась к двери, но Дрю оказался проворнее. Он всегда был проворнее. Одним ударом он сбил ее с ног, отшвырнул сумочку, затем, продолжая улыбаться, запер дверь и надел цепочку.
- Нам ведь нужно уединение, правда?
От этого приятного, тихого, ласкового голоса у Эммы пробежали по спине мурашки.
- Как ты нашел меня?
- О, существует много способов, Эмма. Например, связь между тобой и мной. Разве я не говорил, что найду тебя?
У нее за спиной продолжала играть музыка. Это кошмарный сон. Она сейчас проснется в холодном поту, и все исчезнет.
- Угадай, что я получил? Бумаги на развод. Согласись, это было не очень красиво. Я две недели не знал, где ты, беспокоился. Вдруг тебя похитили, - ухмыльнулся он. - Возможно, даже убили, как твоего несчастного маленького брата.
- Не надо.
- А, разговоры о нем тебя очень расстраивают? И музыка тоже? Выключить ее?
- Да.
Она сможет думать. Она должна сообразить, что ей делать.
- Ладно. - Дрю сделал шаг к магнитофону и остановился. - Нет, лучше ее оставить. Учись принимать вещи такими, какие они есть, Эмма. Я уже говорил тебе это. Да?
- Я принимаю их такими.
- Хорошо. Очень хорошо. Итак, сначала ты должна позвонить своему умнику-адвокату и сказать, что передумала.
- Нет. - От страха она могла лишь шептать. - Я не вернусь к тебе.
- Конечно, вернешься. Ты принадлежишь мне. Ты удовлетворила свою прихоть, Эмма, теперь не усугубляй положение.
Она только покачала головой. Дрю выдохнул, потом взмахнул рукой и с дикой силой ударил Эмму по лицу. Она налетела на стол, и лампа грохнулась на пол. Сквозь пелену боли Эмма увидела надвигающийся силуэт и закричала. Он ударил ее кулаком в живот, обрывая крик и дыхание, а затем приступил к размеренному избиению.
На этот раз Эмма ответила. Первый удар лишь скользнул по его подбородку, но настолько удивил Дрю, что у нее появилось время отползти. Она услышала стук и требование открыть дверь. Ей удалось подняться на ноги и сделать нетвердый шаг, но Дрю опять схватил ее:
- Значит, хочешь играть по-крутому?
Он срывал с нее одежду, вонзая ногти ей в кожу, а сопротивление только распаляло его. Она будет наказана так, что никогда не забудет.
Эмма слышала чьи-то мольбы, уговоры, обещания, не узнавая своего голоса, едва ощущая удары. Теперь Дрю бил кулаками, забыв обо всем, кроме необходимости отплатить Эмме.
- Ты думала запросто уйти от меня, сука? Думала, я позволю тебе разрушить все, над чем я трудился? Да я скорее убью тебя.
Ее тело превратилось в сгусток боли. Даже вдох и выдох резали Эмму десятком тупых ножей. Так плохо ей еще никогда не было. Она ухватилась за ножку стула, пытаясь встать, но мокрые от крови пальцы соскользнули.
У нее больше не оставалось сил сопротивляться. Эмма почувствовала, как он поднял ее, затем швырнул. Что-то ударило ее в грудь, она снова закричала и в полуобморочном состоянии вытянулась на полу.
- Сука. Шлюха. Дрянь.
Тяжело дыша, он двинулся на нее. Эмма смутно разглядела кровь, текущую у него из носа, остекленевшие, безумные глаза. Она поняла, что на этот раз Дрю перешел какую-то черту - просто избиения ему недостаточно, он жаждет ее смерти.
Щелчок ремня заставил Эмму вздрогнуть. Ее всхлипывания перешли в завывания, а он продолжал щелкать ремнем в такт музыке, медленно надвигаясь на Эмму. Она рухнула. Удар криком отозвался во всех уголках ее тела, комната закружилась перед глазами.
Эмма услышала, как выкрикивают ее имя. Что-то затрещало. Был ли это звук треснувшего дерева или переломилось ее тело? Удар ремня отбросил ее в сторону, и пальцы наткнулись на металл. Стиснув не глядя пистолет, задыхаясь от боли, Эмма привстала и увидела лицо Дрю, замахнувшегося для нового удара.
Она почувствовала, как пистолет дернулся у нее в руке.
Майкл вышиб дверь в тот момент, когда Дрю отшатнулся с изумленным выражением, затем, качнувшись, снова поднял ремень. Майкл держал оружие наготове, но Эмма опередила его. Она выстрелила еще раз и продолжала нажимать на курок и после того, как тот сухо щелкнул, и даже после того, как Дрю свалился к ее ногам.
- Господи Иисусе, - произнес Маккарти.
- Не пускай сюда никого.
Сняв куртку, Майкл укутал Эмму. Та продолжала стрелять из разряженного пистолета, и Майклу не удалось вытащить его из намертво сведенной руки.
- Эмма. Малышка. Все хорошо. Все уже позади, - говорил он, нежно погладив ее по голове.
Ему потребовалась вся его воля, чтобы не дать выход ярости. Лицо Эммы представляло собой кровавое месиво, один глаз полностью заплыл, второй остекленел от шока.
- Отдай мне пистолет, детка. Он больше не нужен. Все в порядке. - Майкл встал, чтобы Эмма могла видеть его лицо. - Это Майкл. Ты меня слышишь? Это Майкл. Все будет хорошо.
Он прижал ее к себе и начал укачивать. Рука у нее обмякла, и Майкл наконец вытащил пистолет. Животный вой, который вырвался у Эммы, когда он обнял ее, не был признаком горя.
- "Скорая" уже в пути. - Взглянув на тело Дрю, Маккарти сел рядом с напарником. - Изуродовал он ее изрядно, да?
Майкл продолжат укачивать Эмму, но обернулся и с ненавистью посмотрел на Дрю Латимера.
- Как жаль, что умереть можно только раз.
- Да, - покачал головой Маккарти. - Сукин сын еще сжимает ремень.