Я исподтишка поглядывала на сотрудниц Пейтон, занятых работой или перешептыванием. Все присутствующие в кухне - из очень хороших гринвичских семей, Пейтон других не нанимает. Все безупречных англосаксонских кровей. И кто-то из них может быть убийцей.
Еще меня грызло сомнение: не стоило ли выставить охрану у силосной башни? С другой стороны, моя чрезмерная активность тоже может не понравиться полиции. Они, мол, сами с усами.
Ждать пришлось целых пятнадцать минут, которые показались вечностью. "Скорая помощь" явно не спешила. А гринвичская полиция - черно-белый автомобиль с красной полосой - прибыла через минуту после медиков.
Навстречу приехавшим выскочили Пейтон и Мэри. Они показали двум патрульным офицерам дорогу к силосной башне и тут же забежали обратно в тепло.
- Полицейские сказали, что разберутся без нас, - сообщила Пейтон. - А детективы уже выехали.
И действительно через пару минут подкатила самая обыкновенная машина, без опознавательных знаков, и из нее вышли двое в штатском. По той решительности, с которой они двинулись, борясь с ветром, в сторону силосной башни, мы поняли - точно, детективы.
Один полицейский вышел из башни их поприветствовать. Детективы прошли в башню, а полицейский побежал сквозь вьюгу к нашему амбару.
Когда он, постучавшись только для вида, быстро зашел в кухню, Пейтон шагнула ему навстречу. Было ясно, кто тут главный.
Полицейский, почти мальчишка, краснощекий крепыш, строго осведомился:
- Все сотрудники собраны?
- Да-да, - нетерпеливо отозвалась Пейтон.
- А покупатели-посетители?
- За последний час никого не было. Вьюга.
- Садитесь, пожалуйста, - сказал полицейский, широкой улыбкой успокаивая всех. - И не волнуйтесь. Детективы уже работают. Как только закончат в башне, придут сюда для дальнейшего расследования. Я бы очень просил присутствующих не вести разговоров между собой. Извините, такой порядок.
Следующие пятнадцать минут мы все молча скучали. Одна Пейтон нервно ходила из угла в угол. Другие смирно сидели. В том числе и я. Несколько девушек пустили слезу и всхлипывали.
Наконец пришли детективы - воротники и плечи присыпаны снегом.
Поскольку дело было не в каком-нибудь медвежьем углу Коннектикута, а в Гринвиче, я предположила, что детективы окажутся сама элегантность и шарм. И угадала.
Старший по возрасту, с проседью в рыжих усах, слегка дородный, с хорошими манерами, сразу узнал Пейтон, подошел к ней и галантно представился: детектив Пиховски. Того, что помоложе, звали Майкл, и на вид ему было лет тридцать. Тоже интеллигентное лицо. Вдобавок безупречно сшитое длинное пальто, под ним добротный дорогой пиджак - словом, одет так, что хоть прямо сейчас на светский прием в любой из лучших домов Гринвича.
- Что с ней случилось? - обрушилась Пейтон на детектива Пиховски.
- На данный вопрос я, к сожалению, смогу ответить лишь после того, как мы детально изучим место происшествия и станут известны результаты вскрытия, - сказал Пиховски хрипловатым солидным голосом. - Кто именно обнаружил тело?
- Мы, - заявила Пейтон, показывая на себе и меня. - Эшли долго не было, и мы на пару пошли проверить, почему она задерживается.
- Позволю себе спросить, вы кто? - обратился Пиховски ко мне.
- Бейли Уэггинс. Мы с Эшли приехали на ферму вместе - несколько часов назад. И похоже, я была последняя, кто видел ее живой.
Пиховски пока что не имел других вопросов ко мне. Он стал расспрашивать Пейтон об устройстве амбара. Узнав, что рядом с кухней много подсобных помещений, он попросил полицейского развести всех по комнатам - желательно, каждого поодиночке. А меня Пиховски оставил на кухне - допросить первой.
Разговор с Пейтон Пиховски отложил на самый конец, а пока попросил хозяйку фермы помочь полицейскому связаться с родственниками Эшли.
Оказавшись одна за большим деревянным столом напротив двух детективов, я ощутила неподобающий душевный подъем и выброс адреналина в кровь. Было что-то возбуждающе знакомое в ситуации. Стыдно признаться, но это выпадение из будней меня будоражило.
Помнится, во время последнего моего приключения я имела неосторожность влюбиться в детектива, который допрашивал меня по поводу убийства.
И сейчас передо мной сидели двое приятных мужчин - можно даже растеряться, выбирая, в которого из них влюбиться.
"Нет, Бейли, будь серьезной! - сказала я себе. - Сосредоточься на деталях происшедшей трагедии. И никаких влюбленностей на нервной почве".
Началось с рутины: имя, адрес. Быстро перешли к делу: что я могу рассказать о случившемся сегодня? Вместо рассказа о сегодня я начала со дня вчерашнего - про то, как Эшли неожиданно вырвала меня из уютного кресла, как она поведала мне о своих страхах во "Временах года", как я решила все-таки прокатиться в Гринвич… и как мне тягостно, что Эшли вздумалось идти не прямо в кухню, а прежде заглянуть в силосную башню. Может, ничего бы и не произошло…
Детективы слушали меня с интересом, внимательно, хотя я не могла угадать, насколько скептически.
- А чего мисс Хейнс, собственно, ожидала в этой ситуации от вас? - спросил Пиховски, когда я закончила свой рассказ.
- Я репортер, пишу на криминальные темы. А поскольку я плотно занимаюсь темой убийств, Эшли вообразила, что я помогу ей разобраться с ее опасениями. По ее словам, она высказала свои страхи здешней полиции, но ей возразили: это просто два несчастных случая, никак не связанных между собой. И просили успокоиться.
Пиховски и Майклс переглянулись. Я поняла, что им известно все о смерти Робин, однако вслух они ничего не сказали. Вместо этого они стали расспрашивать меня о гибели Джейми. Тут я почти ничем не могла им помочь - сама мало что знала.
- Давайте вернемся к сегодняшнему дню, - сказал Пиховски. - Кто-нибудь следовал за мисс Хейнс в силосную башню, когда она шла туда? И второй вопрос: разыскивая вместе с миссис Кросс мисс Хейнс, вы никого не заметили поблизости от башни?
- Нет. Кругом не было ни души - и когда Эшли, то бишь мисс Хейнс, шла в башню, и когда мы, переполошившись, пошли ее искать. Я, конечно, ни на кого не могу указать пальцем как на убийцу, но мне кажется совершенно невероятным, что произошел третий подряд несчастный случай. А вы как думаете?
Пиховски мой вопрос деликатно проигнорировал.
- А что вы можете сказать о сотрудниках фирмы? - спросил он. - Кто-нибудь из них выходил при вас из помещения? Я имею в виду время, пока вы ожидали мисс Хейнс из башни.
Я не спешила с ответом - боялась поставить под ненужное подозрение невинных людей. Наконец я сказала, что Филиппа и Мэри выходили из кухни. Но покидали они здание или нет - не знаю.
Тут мне внезапно вспомнился короткий эпизод с появлением на автостоянке бывшего мужа Робин, который не совсем дружелюбно разговаривал с Эшли. Совсем про это забыла. Выслушав меня, детективы опять переглянулись.
Затем Пиховски задал обычные важные вопросы: не касались ли мы с миссис Кросс каких-либо предметов в силосной башне, был ли включен свет, заметили ли мы что-нибудь странное или, может, слышали какие-то звуки?
Когда я ответила на все эти вопросы, детектив Пиховски вынул своей огромной лапищей из бумажника визитную карточку:
- Если в ближайшие дни вы вспомните что-либо важное, пожалуйста, свяжитесь со мной. И я был бы вам весьма обязан, останься вы здесь еще хотя бы на несколько часов. Могут возникнуть дополнительные вопросы - после разговора с другими.
Он понравился мне своей обстоятельностью и прямотой, но я отметила, что к ситуации он относится слишком спокойно.
- Неужели вам все происходящее не кажется подозрительным? - спросила я, желая хоть немного растормошить этого тюленя. - Два несчастных случая один за другим в узком кружке знакомых - это еще куда ни шло. Но теперь их три - три! Это уже ни в какие ворота, и теория вероятности…
- Мисс Уэггинс, не тревожьтесь, мы во всем мало-помалу разберемся, - заверил детектив Пиховски. - А до тех пор не надо спешить с выводами и паниковать. Хотя я бы на вашем месте и при данных обстоятельствах проявил некоторую осторожность - на всякий случай.
"Ага, - подумала я, - проявите осторожность. Легко вам говорить!"
Мне что, позвонить Бритни Спирс? Дескать, не одолжишь ли, красавица, пару своих охранников-мордоворотов, чтоб они меня защищали непонятно от кого и непонятно как долго?
Джейми вон в собственной ванной погибла.
Как мне теперь по своей нью-йоркской квартире ходить - проявляя осторожность?
Какой экзотический несчастный случай поджидает меня? И где?
Майклс провел меня по коридору в маленькую комнатку за кухней.
Развести сотрудников, очевидно, не получилось - все сидели в этой маленькой комнатке, во главе с Мэри. А у стены скучал-маячил розовощекий полицейский.
Пейтон там не было.
Это и Майклс заметил.
- А где мисс Кросс? - спросил он полицейского.
- Кажется, в туалет пошла, - чинно ответила Филиппа. - Дальше по коридору.
Майклс вышел из комнаты - со слегка раздраженным видом.
Следующий час я протомилась в этой комнатке вместе со всеми.
Это был настоящий ад. Сидеть без дела, когда самое время расследовать, копать, дознаваться!
Раз в десять минут появлялся Майклс и забирал на допрос следующего.
Розовощекий полицейский педантично следил за тем, чтобы мы не переговаривались и не перешептывались.
С каждой минутой мы все ощущали себя все больше и больше преступниками.
Девушки, которые и раньше пускали слезу и хлюпали носом, занялись тем же делом. Не то они действительно печалились об Эшли, не то просто близость смерти приводила их в ужас. Остальные сидели с сонным, скучающим видом. Одна Мэри взяла пачку документов и теперь, водрузив очки на нос, поглощенно работала с ними - что-то писала, правила. Ах да, толстуха Филиппа нашла самое интересное занятие - делала себе маникюр по полной программе. И поскольку делать нам было совершенно нечего, мы все с тупым интересом наблюдали, как она снимает лак ваткой, провоняв всю комнату ацетоном, как наносит с маниакальной тщательностью три слоя багрового лака на ногти, прилежно работая кисточкой и при этом слегка прикусывая язык от усердия…
Я большую часть времени сидела с надутым видом и вертела в голове одни и те же мысли.
Я чувствовала себя убийцей. Три часа назад я стояла на кухне в доме Эшли и уверяла ее, что у нее больная фантазия. Ага, больная фантазия! Это у меня фантазия куцая.
И еще одно: я все больше и больше ощущала себя в опасности. Нас теперь уже немного осталось - подружек невесты, только половина. Маверик, Пруденс да я.
"Вы следующая жертва?"
"Спасибо, я не тороплюсь, я после вас!"
Время от времени я выглядывала в окно. Следственные действия полицейских мне с моего месте видны не были. Зато я могла любоваться вьюгой. А непогода разыгралась не на шутку. Добираться в таких условиях до Нью-Йорка на машине - сущее безумие. Я решила, что благоразумнее будет переночевать у Пейтон. Кстати, заодно и поговорю с ней по душам обо всем. А с завтрашней встречей в "Глоссе" как-нибудь разберусь. Там поймут, в каких обстоятельствах я очутилась.
Постепенно комната опустела - тех, кто ответил на все вопросы, очевидно, сразу отпускали домой, Пейтон так и не вернулась. Только мелькнула раз в коридоре по пути откуда-то куда-то. Наконец и розовощекий детина по чьему-то знаку из коридора зашагал прочь из комнаты.
- Погодите, - крикнула я ему вдогонку, - а как же я? Мне можно идти?
- Спросите у детектива Пиховски, - сказал полицейский и был таков.
Я сгребла свой нехитрый скарб в сумочку и направилась в кухню. Детективы, по-прежнему элегантные, как два рояля, стояли уже в пальто у самого выхода и беседовали с Пейтон. Вид у нее был встрепанный и усталый. Даже из ее аккуратного французского кренделька на затылке торчали какие-то пряди, словно ей и физически пришлось пережить многое.
Подойдя поближе, я с удивлением поняла, что она отчитывает детективов. Хотя она и не повысила голос до визга, как обычно в таких случаях, но интонация была мне хорошо знакома.
- Вы должны понимать, что я не кто-нибудь. У меня определенная репутация. Все привыкли к тому, что я оберегаю своих сотрудников и блюду их интересы. И с этой историей надо покончить быстро. Вы должны расставить все точки над "i" и закрыть дело, чтобы ни у кого никаких сомнений не оставалось. Вы должны понимать, что я не кто-нибудь!
- Да-да, мы понимаем, - подчеркнуто вежливо, но без особой угодливости в голосе соглашался Пиховски. Он, видно, перевидал на своем веку немало богатых и сердитых. И много чего наслушался. - Я лично гарантирую, что этим делом будут заниматься мои лучшие люди.
Детективы попрощались с Пейтон. Та заметила меня и жестом показала детективам в мою сторону: мол, есть ли у вас вопросы к моей подруге? Те мной явно не заинтересовались и, похоже, даже хотели улизнуть, прежде чем я к ним подойду.
Однако я была шустрее.
- Ну как, обнаружили что-нибудь?
- Простите, мэм, мы пока не вправе обсуждать результаты следствия, - сказал Пиховски достаточно официальным тоном. - Могу лишь повторить свою рекомендацию: какое-то время будьте бдительны.
Как только детективы канули в снежную бурю, я накинулась с вопросами на Пейтон:
- Ну, что выяснили?
- Мне тоже ничего не говорят. Знаю только, что они останутся в башне на весь вечер. А может, и завтра будут там ошиваться. Я пыталась им объяснить, что чем дольше они тут торчат, тем хуже для моего бизнеса. Не дай Бог пойдут какие-нибудь нелепые слухи. Люди ведь так глупы и завистливы… Но этим детективам хоть кол на голове теши!
- Ты остаешься здесь?
- Нет, прочь отсюда! Пусть Мэри тут командует. Она проверит, чтобы все было на замке, когда полиция наконец уберется. Пока что мы закрыты для клиентов. Впрочем, в такую погоду никто к нам и не сунется. А уроков в кулинарной школе сегодня, к счастью, нет. Полиция просит и завтра не открываться - хотя бы до полудня. А нам завтра вечером обслуживать большое мероприятие. Как мы справимся - ума не приложу!
Тут я встряла с просьбой приютить меня на ночь.
- Конечно, никакой проблемы! - сказала Пейтон. - Извини, что я не сообразила сама тебе предложить. Просто раньше ты так настаивала на немедленном отъезде…
- Теперь больше не настаиваю. А как Дэвид? Он уже в курсе? Ты ему звонила?
- Оставила ему тысячу сообщений на мобильный, но он, очевидно, как раз на дороге в Нью-Хейвен и отключил свой телефон. Пробовала дозвониться его деловому партнеру Трипу, но тот куда-то сгинул - ни дома, ни в офисе никто не знает, где он. Все как назло - одно к одному.
- А ты-то сама как себя чувствуешь? - озабоченно спросила я.
- Хуже не бывает, - устало отмахнулась Пейтон. - Давай смываться отсюда.
Через несколько минут я сидела в своем джипе. На стоянке скопилось уже полдюжины полицейских, автомобилей.
Дворники от натуги повизгивали, разгребая почти дюйм снега, который навалило на ветровое стекло. Я в последний раз оглянулась на силосную башню. Меня мутило от одной мысли, что где-то там лежит Эшли и ее бездыханное тело фотографируют и ворочают медэксперты…
В новом жилище Пейтон я не была никогда - на момент свадьбы дом как раз ремонтировали и обновляли. Я знала только, что от фермы до него всего несколько миль. Я следовала за зеленым "рэнджровером" Пейтон, боясь, что при такой погоде даже при полном приводе я не справлюсь с машиной - занесет, и намертво засяду в каком-нибудь сугробе.
Когда Пейтон вырулила к воротам какого-то дворца, я вначале простодушно подумала, что она заблудилась в пурге.
Но чугунные ворота покорно раскрылись, мы проехали в каменные ворота и долго, долго, долго ехали к особняку, который был настолько огромен, что иначе, как дворцом, его и нельзя было назвать.
Белый дом с черными ставнями на бесконечных рядах окон.
Этажа только два, зато каждый высотой почти в два этажа современного дома.
Я знала, что Дэвид богат, но только теперь поняла, что Пейтон живет как принцесса.
Я-то, грешным делом, все меряю мерками холостячки с ограниченными средствами - и какая-нибудь двухэтажная хибара с тремя ванными комнатами в моем воображении является пределом мыслимой роскоши.
Пейтон затормозила прямо у входа. Я остановилась сразу за ней и выскочила из своего джипа.
- О машине не тревожься, - сказала Пейтон. - Кто-нибудь о ней позаботится.
Ах, как бы и мне хотелось иметь этого доброго загадочного "кого-нибудь", который обо всем для меня позаботится!
Внутри все напоминало английский особняк Викторианской эпохи - я о таких однажды писала для географического журнала.
Исполинский холл с шестифутовым камином, в котором, как прежде выражались, "вечно трепещет и бьется огонь".
Я ожидала, что нам навстречу бросятся непременные китайские мопсы. И выпорхнет дворецкий во фраке.
Вместо этого из двери прозаически вышла и просеменила к нам средних лет экономка в простом темном платье.
- Клара, Дэвид дома? - нетерпеливо спросила Пейтон.
- Нет, миссис Славин. Сегодня он целый день не давал о себе знать.
- Ладно. Покажите мисс Уэггинс комнату для гостей, а затем принесите ей холодного сухого вина в библиотеку.
Я отметила про себя, что здесь, в этом храме финансового процветания, ее величают миссис Славин, хотя для всего остального мира она - миссис Кросс!
- Извини, - сказала миссис Кросс-Славин, - я тебя оставлю ненадолго. Нужно сделать несколько звонков. А ты можешь пока отдохнуть в библиотеке - як тебе скоро присоединюсь. Клара покажет дорогу.
Пейтон тут же упорхнула, а меня повели вверх: по огромной лестнице, больше похожей на лестницу в оперном театре, чем в нормальном человеческом доме.
Я с интересом осматривалась.
При ремонте стиль эпохи был выдержан почти безупречно. Однако мелкие, иногда довольно пикантные новшества в материалах и оформлении уберегали от впечатления скрупулезной киношной декорации.
Отведенная мне гостевая комната - очевидно, одна из многих - находилась в конце длинного широкого коридора на втором этаже.
Размером раза в три больше моей гостиной, величиной которой я так горжусь.
В центре - огромная высокая кровать с пологом и приступкой, чтобы на нее взбираться. Кровать и приступка в желто-белую полоску с цветами поверх полос. Очевидно, Пейтон считает желтый цвет успокаивающим. Увы, сегодня меня ничто не успокоит.
Видя, что я без серьезного багажа, с одной сумочкой, Клара спросила, не нужно ли мне чего-либо, и обещала принести зубную щетку. Когда она ушла, я выудила из сумочки сотовый и позвонила Джеку. Ни один из телефонов, по которым я его надеялась застать, не отвечал. Ни в университете, ни в его квартире. Даже его мобильный был отключен. Я оставила сообщение: позвони при первой же возможности!