– Я дозвонился до Кристины, – сообщил Фредерик, когда выводил машину из гаража. – Винсент действительно у нее.
– Знаю. Карты сказали об этом.
– В таком случае, могла бы сообщить мне.
На улице уже стемнело, и Анабель порадовалась, что им не придется ехать за город. Подобные поездки во мраке она терпеть не могла и боялась, что увидит блуждающие огни. И, как мать, последует за ними.
Но Лондон светился собственным сонмом огней, и среди них не было места призрачным.
– Анны не будет? – спросила Анабель.
– Как будто она когда-то бывала.
– Нет. Но все случается в первый раз.
– Не в этот.
Анабель с удивлением взглянула на брата.
– Ты злишься из-за того, что она поддерживала Винсента?
– Да. И еще кое-что. Она никак не оставит некоторых мыслей.
Анабель улыбнулась и отвернулась, с удовольствием наблюдая за вечерним городом.
– Ты о том, что она влюблена в тебя? Так подобные мысли она никогда не оставит. Они ей нравятся. Превратились в навязчивую идею и никогда не исчезнут, пока ты с ней не переспишь.
– Ну, уж нет!
– Я так и подумала, что этот вариант тебе не понравится.
В отличие от Фредерика, Анабель не испытывала к Анне подобной неприязни. Впрочем, и любви тоже. Для нее Анна была всего лишь сестрой Лукаса. И пусть она знала куда больше, чем братья, ее эмоции к Анне от этого не менялись.
– Скоро Хэллоуин, – как бы между прочим, заметила Анабель.
– Ты предлагаешь начать готовить тыквы?
– Нет, только хотела поинтересоваться, пригласил ли ты Кристину.
– Разумеется.
Винсент чувствовал себя не в своей тарелке и мялся перед дверью мадам Ламбер, не решаясь войти. Кристина постучала в дверь сама. Та распахнулась почти мгновенно, так что Кристина заподозрила, а не ждала ли их Мадам у самых дверей.
Она выглядела точно как в их первое посещение: пшеничные волосы, черные перчатки и строгое платье.
– Добро пожаловать, – улыбнулась мадам Ламбер и пропустила посетителей внутрь.
Они прошли в одну из задних комнат. Все уже было готово: в комнате для сеанса не было никаких благовоний, только круглый стол, удобные стулья и приглушенный свет. Анабель тепло поздоровалась со всеми, Фредерик ограничился кивком. Винсент и Кристина уселись почти напротив них, мадам Ламбер возглавила стол.
– Давайте начнем, – сказала она. – Я чувствую, сейчас очень хорошее время для вызова духа.
Они послушно взялись за руки и прикрыли глаза. Сам свет как будто бы стал еще более приглушенным.
– Вы хотите определенного духа?
– Да, – нерешительно сказала Анабель. – Пусть это будет дух Лукаса. Если он захочет с нами общаться.
– Духи прошлого и будущего, сегодня мы взываем к вам. Просим явить себя. Станьте на миг нами, а мы станем вами. Позвольте смотреть вашими глазами и слышать вашими ушами. Прикоснитесь к нам и явите свое благословение.
Голос мадам Ламбер был торжественным и негромким. Ее интонации убаюкивали, сливались, так что дальше Винсент уже не слушал. Одна его рука сжимала ладонь Кристины, другая – мадам Ламбер. Он почти засыпал под монотонный голос, пока что-то не изменилось.
Глаза Винсента расширились, как будто он видел что-то, не доступное чужому взгляду. А перед ним стремительно проносились видения из кошмаров: пальцы, перебирающие четки, ванная с кровью и множество цветов с ароматом тлена. Перед глазами Винсента возник полуразложившийся череп, из глазницы которого выползал червяк, и кусочки сгнившей плоти отваливались от кости.
Винсент отшатнулся от стола, смутно понимая, что стул под ним рухнул на пол. Видения исчезли, но Уэйнфилд понял, что не может сделать ни вдоха. Как будто в горле что-то застряло, или его сжали, не давая воздуху проникать в легкие. Он судорожно пытался вздохнуть, но вместо воздуха его заполняла паника.
– Кто-нибудь, да вызовите врача!
Это был Фредерик, его испуганное лицо маячило где-то рядом, и Винсент судорожно схватил его за руку. В тот же момент спазм, сковавший его, исчез, и Винсент сделал первый судорожный вдох, за которым последовали новые, с каждым разом более спокойные.
– Где этот чертов врач?
Винсент помотал головой, не отпуская руку брата. Через пару мгновений он даже мог прохрипеть:
– Все в порядке.
Он не сомневался, Фредерик поверил ему только в тот момент, когда Винсент смог усесться на полу. На бледном лице появилась слабая улыбка:
– Я же говорю, все в порядке.
– Ну, конечно. Только что ты чуть не задохнулся, а теперь говоришь, все в порядке?
– Теперь правда в порядке.
Винсент огляделся, и Фредерик помог ему подняться. Мадам Ламбер провела их в соседнюю комнату и указала на удобное кресло, куда Винсент и уселся. Анабель пристроилась рядом, сжав руку брата, а мадам вскоре принесла какое-то странно пахнущее варево.
– Выпей, – сказала она. – Это прогонит духов.
Пахло варево подозрительно, а когда Винсент глотнул его, то закашлялся. Но после этого обнаружил, что и правда начинает чувствовать себя гораздо лучше.
– Ты уверен, что все в порядке? – повторил Фредерик. – Мне кажется, стоит съездить в больницу. На всякий случай.
Винсент поморщился и глотнул еще отвара. Мадам Ламбер поддержала его:
– Не думаю, что в больнице смогут помочь. Они не в силах ничего противопоставить духам.
– Духам! – фыркнул Фредерик. – Ты хочешь сказать, призрак Лукаса решил задушить моего брата? Какая чушь.
Мадам покачала головой:
– Не Лукаса. Но твоего брата выбрали духи, и они хотят что-то сказать.
Винсент пожал плечами:
– Они выбрали плохой способ связи.
– Ты что-то видел, правда? И в последнее время тебя мучают кошмары?
Винсент с удивлением смотрел на Мадам, не в силах что-либо сказать. Она удовлетворенно кивнула:
– Духи выбрали тебя. Они хотят что-то сказать. Но их слова ужасны, ты не можешь их понять. Напор силен, и твой организм сопротивляется. Что-то вроде защитной реакции.
Винсент покрутил в руках чашку с отваром. Он не делал большого секрета из своих кошмаров, но не думал, что Мадам как-то могла узнать о них. Наконец, он вздохнул и посмотрел на нее:
– И что мне делать?
– Не сопротивляться. Духи хотят что-то сказать, так послушай их. Пойми их.
– Мне бы хотелось еще выжить при этом.
Мадам улыбнулась и ткнула пальцем в кружку в руках Винсента.
– Не забывай это пить. До конца, пожалуйста. А остальным я могу предложить моего фирменного пунша.
Вскоре они все с удобством разместились на креслах перед маленьким столиком, и мадам Ламбер разлила присутствующим великолепного пунша. Всем, кроме Винсента.
– Пей, – напомнила она ему.
– Может быть, ты дашь мне этого варева домой? Тогда я, вероятно, избавлюсь от кошмаров.
– Если ты начнешь избавляться от призраков, они только усилят напор. Я не хочу, чтобы они испепелили тебя, мой мальчик.
– Мне тоже не нравится подобная перспектива, – пробормотал Винсент.
– Я не понимаю, – призналась Кристина. – Духи, призраки… что это значит?
Мадам пожала плечами:
– Они хотят что-то сказать. Хотят достучаться до смертных. Мы можем их услышать, но не всегда можем понять. А им это кажется важным. Винсент должен осознать, чего от него хотят духи.
– Но я не понимаю! – Винсент эхом повторил слова Кристины.
– Найди ключ. Может быть, образ. Может быть, место.
Винсент, Фредерик и Анабель одновременно переглянулись.
– Дом, – прошептала последняя.
После настолько насыщенного вечера Фредерик был рад, что Винсент решил вернуться домой. Они и Кристину не хотели отпускать, но она категорически отказалась ночевать вне дома, и Уэйнфилды перестали настаивать. В конце концов, это личное дело каждого, где он хочет спать.
Оставив Винсента в гостиной вместе с Анабель, Фредерик отправился на кухню, чтобы налить стакан воды. Мельком он глянул на осколки у стены и подумал, что стоит их хотя бы убрать. Разбивать новый он не собирался, поэтому пошел прочь из кухни. Только одна деталь заставила его замереть на пороге.
– Фредерик…
От этого шепота у него мороз прошел по коже. Резко обернувшись, Фредерик уже был готов отчитать Анабель, но кухня была также пуста, как и минуту назад. Покачав головой, Уэйнфилд решил, что хватит с него мистики и привидений. По крайней мере, на этот вечер.
Едва он вернулся, Анабель деликатно ушла в свою комнату, попрощавшись со всеми. Фредерик протянул брату стакан с водой.
– Благодарю, – кивнул Винсент, – это очень кстати. Я до сих пор чувствую себя немного не в своей тарелке.
Фредерик нерешительно уселся напротив.
– Ты напугал меня.
– Прости, – Винсент опустил глаза. – Я виноват, и ты был прав.
– Что?
– Тогда… у Анны. Ты был абсолютно прав, а я вел себя, как идиот.
Некоторое время они сидели молча, наконец, Фредерик вздохнул:
– Пожалуйста, Винсент, не уходи больше.
6
Затвор щелкал, и чуткая матрица фотоаппарата запечатывала изображения. Окровавленный нож, светлые волосы, увязающие в грязи. Отдельные кадры под шепот затвора, неясные картинки, на которых не было ни лиц, ни четкости. Анна подошла поближе и чуть не поскользнулась. Пойманный ее объективом мужчина встрепенулся и обернулся, Анна опустила голову вниз и поняла, что поскользнулась на луже крови.
– Черт, неужели нельзя аккуратнее разбрасывать реквизит!
Маньяк виновато развел испачканными в крови руками, а к Анне подбежала девушка лет пятнадцати, работавшая у нее ассистентом. Кажется, она была напугана так, словно увидела настоящего убийцу.
– Сейчас уберу, извините, – торопливо сказала она, бегая вокруг лужи крови. – Не понимаю, как мы умудрились разлить ее здесь!
Пока девица, – Анна даже не помнила ее имени, – торопливо убиралась, Веласкес с разочарованием опустила фотоаппарат. Момент утерян, настроение успело ускользнуть, теперь бессмысленно пытаться его обрести. Она кивнула моделям, показывая, что съемка окончена.
В кресле, что служило одним из реквизитов студии, но теперь было отодвинуто к стене, сидел Винсент и, подперев голову рукой, с интересом наблюдал за Анной.
– Давно ты здесь? – она подошла, снимая висевший на шее фотоаппарат.
– Некоторое время. Не хотел тебе мешать, Ада сказала, я могу подождать.
Анна с трудом вспомнила, что это имя ее помощницы. К сожалению, девушки, ассистировавшие ей, менялись с такой скоростью, что она не утруждала себя запоминанием их имен.
– Мог бы подождать вне студии, Винс. Ты же знаешь, я не люблю вмешательства в работу.
– Я вроде бы не мешал, разве нет?
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею ввиду.
– Да. Но мне хотелось посмотреть.
Анна с раздражением подумала, что стоит уволить эту Аду. Она вроде бы ясно выражалась, что не терпит в студии посторонних, будь то съемка по заказу или творческий личный проект. Положив фотоаппарат на стол, Анна потерла уставшую шею. Ада тем временем старательно подчищала кровь, а маньяк помогал подняться жертве, которая морщила носик и явно размышляла, где бы умыться и стереть с лица бутафорские разводы синяков.
– Интересно было?
Винсент пожал плечами.
– Любопытно. И атмосфера тут… правда маньяческая. В какой-то момент я подумал, вы увлеклись, и все по-настоящему.
– Хорошо. Значит, на снимках получится натурально.
Теперь бывшие маньяк и его жертва улыбались и о чем-то вполголоса переговаривались, пока девушка влажной салфеткой убирала с лица часть макияжа. Ада копошилась рядом, разбирая студийное оборудование, выключала лампы и откатывала их в сторону.
Анна задумчиво сказала:
– Иногда иллюзия настолько реальна, что становится самой жизнью. На какое-то время каждый ее участник начинает верить в то, что происходит. А если веришь в иллюзию, она становится жизнью. Ведь что есть реальность? Всего лишь та иллюзия, в которую верит большинство.
Маньяк и его жертва наконец-то вышли из студии, кивнув Анне. Ада двинулась к ней, но движением руки фотограф и ее отослала прочь. Словно послушная собачонка, Ада покорно и быстро исчезла.
– Я хотел попросить тебя, – сказал Винсент, не смотря на Анну.
– Да?
Она устроилась на ручке кресла, в котором он сидел.
– Анна… если я вдруг предложу повторить вечер, который мы устроили пару дней назад, не позволяй мне этого, хорошо?
– Конечно, – она задумчиво играла его волосами. – Удивлена, что ты меня попросил.
– Я тоже.
Улыбнувшись, другой рукой Анна начала расстегивать рубашку Винсента. Они остались в студии совершенно одни, и можно было не сомневаться, Ада не придет, пока Анна сама ее не позовет. Но рука Винсента легла на ладонь Анны, останавливая ее.
– Не стоит, – сказал Уэйнфилд. – Эта иллюзия не настолько реальна.
Кристина давно не бывала в клубах "просто так". По большому счету, она не могла вспомнить, когда подобное случалось в последний раз. Несмотря на то, что клубы давно стали рабочим местом Кристины, и дома она проводила больше времени только потому, что спала там. Но все посещения были исключительно по работе. Она либо улаживала дела, либо договаривалась о встрече. А раньше, до того, как взяться за группы, Кристина ходила на концерты лишь по заданию, когда необходимо было написать отчет или что-то в этом духе.
Поэтому когда она пришла в Куб исключительно по собственному желанию, то сначала не могла придумать, куда ей податься. Мерцающий свет и тяжелый звук были привычны, но вдруг показались ей совсем иными, как будто до этого она смотрела на них исключительно из-за кулис, а теперь оказалась в зрительном зале. Так оно, по большому счету, и было.
Сначала Кристина направилась к бару, решив, что знакомый бармен даст ей почувствовать себя в своей тарелке. Но потом заметила Анну за столиком, и хотя бы одно знакомое лицо показалось куда привлекательнее одиночества.
– Можно присоединиться?
Даже если Анна была удивлена, она ничем этого не показала.
– Сегодня очень не плох мохито, – заметила она.
– Попробую чуть позже. Сначала хочу осмотреться… и привыкнуть к роли обычного зрителя.
Кристина усмехнулась, но сама почувствовала, насколько неестественно и нервно у нее вышло.
– Не привычно? – почти с сочувствием спросила Анна.
– Что-то вроде того. Обычно я не успеваю любоваться клубом. А ты?
– Что я?
– Не видела тебя тут раньше.
Анна пожала плечами, как будто речь шла вообще не о ней.
– Я редко тут бываю, как и во всех прочих клубах. Но мне нравится Куб, к тому же, это детище Винсента. Порой захожу сюда.
Кристина пожалела, что больше никого из знакомых нет, хотя наверняка, если б они и были, то сидели сейчас здесь, рядом с Анной.
– Интересно, почему Куб, – пробормотала Кристина. Почему-то этот вопрос только пришел ей в голову.
На самом деле, он был риторическим, но Анна улыбнулась и неожиданно ответила, помешивая трубочкой коктейль.
– Все просто. Может быть, ты знаешь, есть фильм с таким названием.
– Слышала. Но не видела.
– Посмотри. Винсент так им вдохновился, что решил назвать свое заведение именно так. В фильме Куб – это сооружение из множества комнат, собственных кубов, в некоторых есть смертоносные ловушки. Герои занимаются тем, что пытаются их преодолеть – и выжить.
– Интересный выбор для клуба.
Анна пожала плечами, а Кристина сделала мысленную заметку посмотреть фильм с таким лаконичным названием. Хотя, зная Винсента, она могла предположить, что это будет что-то странное и нестандартное.
– Ты давно знакома с Уэйнфилдами? – спросила Кристина.
– Гм… года четыре. Может быть, пять. Изначально они были знакомы с моим братом, Лукасом, а уж потом к их тесной компании присоединилась я.
Анна, да и никто другой, никогда не упоминали, что она и Лукас братья. Но сейчас это было произнесено с такой небрежностью, будто сам факт никогда не скрывался, и был широко известен, в том числе и Кристине. Впрочем, женщина допускала, что Анна могла так думать. Но Кристину не покидало ощущение, что фраза о брате сказана специально, чтобы посмотреть на реакцию Кристины. Что ж, можно удивить Анну.
– Я как-то видела вас, – спокойно сказала Кристина, – тебя и Лукаса, в одном маленьком клубе. Как раз лет пять назад это и было.
Во взгляде Анны можно было без труда разглядеть удивление… и что-то еще. Неужели страх?
– Видела нас? – переспросила она. – Как интересно. Но ты права, в то время мы с братом любили подобные заведения.
Кристина подумала, что в то время Анна и наряды любила пооткровеннее. И вряд ли носила четки, которые сейчас вместо бус украшали ее шею.
– Это было интересное время, – продолжила Анна. – Лукас был старше меня, опытнее, поэтому мог показать такие места и вещи, о которых я не имела представления. К тому же, он всегда их чуял. Мог пойти по улице впервые в жизни, свернуть в первую попавшуюся подворотню, случайно отыскать дверь какого-нибудь заведения, и оказывалось, что это чудесное место, которое иначе мы бы не отыскали никогда в жизни. Мне кажется, именно так Лукас однажды познакомился с Уэйнфилдами – интересных людей он тоже чувствовал и находил какими-то абсолютно невозможными случайными способами.
– Но теперь ты сама общаешься с Уэйнфилдами.
– Конечно. Мы стали довольно близки за прошедшие годы.
Этим вечером Анна определенно была настроена поболтать. А может, она сидела тут уже давно и пила не первый коктейль. Кристина не имела ни малейшего представления о причинах, но не воспользоваться таким шансом просто не могла.
– Анна… может быть, ты расскажешь мне про Дом?
Она вздрогнула. Едва заметно, но Кристина уловила.
– Дом… это место, где мы собирались все вместе. И делали то, что ты даже представить себе не можешь. Но скоро сможешь. Ты ведь приглашена на Хэллоуин?
– Да, Фредерик говорил об этом.
– Прекрасно. Все увидишь.
Анна отставила в сторону стакан из-под допитого коктейля, и Кристина поняла, что на этом разговор окончен: Анна без проблем рассказывала о Лукасе и Уэйнфилдах, но почему-то категорически не хотела говорить о доме. Точнее, о Доме. Именно так всегда отзывались о нем братья.
– Ты не хочешь танцевать?
Кристина покачала головой, Анна поднялась со своего места. Ничего не говоря больше, она отправилась к танцполу, чтобы увязнуть в резких звуках и прожекторах, лучи которых обнимали ее тело.