- Правда? - протянула Фанни. Не только голос, но и вся ее фигура говорили о разочаровании.
Ну почему хотя бы один раз она не может порадоваться за меня? Почему мы не можем относиться друг к другу, как настоящие сестры, заботиться друг о друге?
- Ты ведь знаешь, мы снова стали встречаться с ним.
- Откуда мне знать? Ты здесь не появляешься, и мы с тобой почти не разговариваем.
- Но, Фанни, ты ведь в курсе того, что происходит в Уиннерроу. В любом случае мне бы хотелось видеть тебя подружкой невесты на свадьбе.
- Правда? - Глаза ее радостно вспыхнули, но всего лишь на мгновение. И снова прежний злобный огонь загорелся в ее глазах. - Пока ничего не могу сказать, милая Хевен. У меня своих дел полно. А на какой день назначена свадьба?
Я ответила.
- Ну тогда, - Фанни сделала вид, что раздумывает, - у меня вообще есть планы на те дни. Видишь ли, мой новый знакомый любит бывать со мной в разных местах, на танцах в колледже, например. Но, возможно, я смогу что–то изменить. А свадьба будет шикарная?
- Очень.
- И ты купишь своей дорогой сестричке красивое дорогое платье? И мы поедем в город его выбирать?
- Да.
На секунду она задумалась.
- А могу я пригласить Рендла Уилкокса? Может, ты слышала, он за мной ухаживает. Он будет прелесть как хорош в смокинге. Мужчины ведь носят смокинги, правда?
- Конечно, Фанни. Если хочешь, я пошлю ему приглашение.
- Почему бы мне не хотеть, очень хочу.
Так этот вопрос был решен.
Приглашение отцу я отправила последним. В этот день я вышла из дому раньше обычного, чтобы успеть зайти на почту до начала занятий. Завтра начнутся каникулы. Мне кажется, я волновалась так же сильно, как и в тот день, когда сама в первый раз шла по этой горной тропинке в школу. Войдя в класс, я заметила на лицах моих учеников ожидание. И даже обычно усталые и печальные личики детей из Уиллиса были свежими и сияющими. Я чувствовала: ребята что–то затеяли.
Патриция Кунс подняла руку:
- Мы для вас кое–что приготовили, мисс Кастил, - застенчиво проговорила девочка.
- Да?
Она встала и вышла вперед, гордая тем, что ее выбрали представлять класс. Патриция помялась и от волнения стала грызть и без того обгрызенные ногти.
- Мы хотим вам это подарить до того, как вы получите другие подарки на свадьбу. Это от всех нас, - добавила она, протягивая мне сверток, упакованный в красивую голубую бумагу и перевязанный розовой ленточкой. - Мы даже бумагу покупали у вашего жениха, то есть я хотела сказать в магазине мистера Стоунуолла, - поправилась девочка, а я рассмеялась.
- Спасибо, всем спасибо.
Я развернула сверток. Внутри - оправленная в богатую дубовую раму - красовалась прекрасно выполненная вышивка, изображавшая мой домик в Уиллисе. Внизу стояла надпись: "Милый добрый дом, на память от вашего класса".
С минуту я не могла произнести ни слова, только смотрела на обращенные на меня лица с горевшими от возбуждения глазами.
- Спасибо, дети, - наконец выговорила я. - Среди всех моих будущих подарков ваш подарок станет для меня самым важным и дорогим.
Так оно и оказалось.
От последнего учебного дня до свадьбы время тянулось бесконечно: минуты казались часами, а часы - днями. Я считала, что за приготовлениями к торжеству время пролетит незаметно, но этого не случилось. Мое возбуждение в преддверии свадьбы продолжало нарастать, и Логан старался проводить со мной как можно больше времени. Потоком шли ответы на наши приглашения. Я не разговаривала с Тони Таттертоном с того дня, как покинула Фартинггейл–Мэнор, узнав о смерти Троя. Отчасти я не могла простить ему того, что случилось с его братом, а кроме того, я была испугана открывшейся мне тайной, послужившей причиной смерти Троя. Я знала, что не смогу больше слышать голос Тони, не улавливая при этом сходство со своим. Даже теперь, два года спустя, меня бросает в дрожь при мысли о его отношениях с моей матерью. Прожив достаточно долго в уверенности, что отец был мне родным, отец, который отвергал меня на каждом шагу и чьей любви мне так недоставало, я в итоге узнала, что каждый раз, глядя на меня, он видел перед собой бывшего любовника моей матери, ее отчима, а моего отца и дедушку - Тони Таттертона.
Это открытие испугало меня и потрясло до глубины души не только тем, что было по сути противоестественным и с трудом поддавалось пониманию. Меня страшила тайна моего происхождения. Я не решилась рассказать Логану правду. Презренные дела, которыми занимались сильные мира сего, потрясли бы его чистую, невинную душу. Но было и еще одно обстоятельство, о котором мне не хотелось упоминать. В тот последний день, когда Тони на пляже рассказал мне об ужасной смерти Троя, в его взгляде явственно проступило вожделение. И тогда мне стало ясно, что нужно держаться от него подальше. Вот почему я не отвечала на его телефонные звонки и письма, которые грудами лежали на моем столе. Именно поэтому я хотела, чтобы не Тони, а отец выступал на брачной церемонии. И хотя я знала теперь, что он мне не родной, я все еще искала его любви. Любовью же Тони я была сыта по горло.
Но поскольку я не хотела посвящать Логана в постыдную тайну моего рождения, я была вынуждена отправить приглашение на свадьбу и Тони. И этот хитрый лис прислал ответ, но адресовал его не мне, а Логану. Он приносил извинения за то, что не может приехать, ссылаясь на болезнь бабушки Джиллиан, которую нельзя оставить, и в свою очередь настоятельно приглашал нас приехать в Фартинггейл–Мэнор, где обещал устроить по поводу нашей свадьбы самый пышный прием, который когда–либо видели в Массачусетсе. Логан был в таком восторге от этого приглашения, что я, с большой неохотой, все же согласилась пожить четыре дня в Фарти, перед тем как отправиться в Виргинию–Бич, где мы собирались провести медовый месяц. После этого мы предполагали вернуться в Уиннерроу и поселиться в моем домике, пока на окраине города не будет выстроен для нас новый красивый дом.
Но не всем нашим планам суждено было осуществиться. Утром в день свадьбы в дверь моего домика постучали. Я провела бессонную ночь, нервное возбуждение не давало мне уснуть. Я еще не успела одеться и пошла открывать в халате. На пороге стоял почтальон, доставлявший срочную почту.
- Доброе утро, - застрекотал он. - Вам срочная почта, распишитесь здесь, пожалуйста.
- Доброе утро, - ответила я.
И оно действительно было добрым и хорошим, это утро: на лазурном летнем небе - ни единого облачка. Сегодня был мой день, и Господь позаботился о том, чтобы убрать все тени, оставив мне только солнечный свет. У меня было так радостно и светло на душе, что я готова была обнять почтальона.
- Спасибо, - поблагодарил он, когда я вернула ему квитанцию. Потом приподнял шляпу и, улыбнувшись, сказал: - Желаю вам счастья, я знаю, что у вас сегодня свадьба.
- Спасибо, - ответила я, глядя, как почтальон направляется к своему джипу, а когда он развернулся и поехал обратно в город по горной дороге, помахала ему рукой. Потом я торопливо прошла на кухню, чтобы распечатать срочную почту. Наверняка это было письмо от какого–нибудь доброжелателя. Возможно, его прислал Тони, который в последнюю минуту решил, что может принять участие в церемонии.
Я разорвала конверт и достала тонкий листок. Когда прочитала написанное, сердце мое сжалось, словно воздушный шар, из которого вышел воздух. Я медленно села, сердце в груди стало колотиться все сильнее и неистовее. Улыбка исчезла с моего лица, а глаза застилали слезы, делая слова письма неразборчивыми.
Дорогая Хевен,
К сожалению, дела, связанные с цирком, не дают мне возможности присутствовать на твоей свадьбе. Стейси и я желаем тебе и Логану всего наилучшего.
Твой Па
Слезинка упала на бумагу, размывая слова. Я скомкала письмо и откинулась на стуле назад. Теперь слезы уже ручьями текли по моим щекам, скапливаясь в уголках рта, я чувствовала их солоноватый вкус.
Я плакала по многим причинам, но обиднее всего было то, что не осуществилась моя надежда на сближение с отцом, а я предполагала, что свадьба могла послужить прекрасным поводом для этого. И хотя Логан уговорил пригласить отца, само приглашение было моей тайной мечтой. В своем воображении я видела его рядом с собой в церкви, в смокинге, представительного и красивого. Он держал меня за руку, а когда священник спрашивал: "Кто отдаст замуж эту невесту?", я слышала, как он отвечал: "Я".
Моя свадьба ознаменовала бы собой окончательное примирение и прощение. Отец должен был простить меня за то, что мое рождение явилось причиной смерти его ангела - Ли, я же собиралась простить его за то, что он распродал нас. Мне хотелось разделить веру Тома, что отец сделал это из лучших побуждений, не имея возможности заботиться о нас.
Но теперь ничему этому не дано было осуществиться.
Я перевела дух и вытерла слезы. "Ничего не поделать, - подумала я, - нужно сосредоточить все мысли на Логане и нашей свадьбе". Не было времени, чтобы жалеть себя или давать волю гневу. И кроме того, отец уже отдал меня много лет назад, теперь я должна распорядиться своей судьбой сама.
Приблизительно за час до церемонии Фанни и Рендл Уилкокс заехали за мной, чтобы отвезти в церковь. Рендл оказался вежливым застенчивым молодым человеком с рыжеватыми волосами и молочно–белой кожей. На лбу его проступала россыпь мелких веснушек, но ясные ярко–голубые глаза сверкали, словно драгоценные камни. На мой взгляд, Рендл выглядел старше своих лет, был на вид простодушным и следовал за Фанни по пятам, словно щенок.
- Ах, Хевен Ли Кастил, сегодня ты выглядишь прямо как девушка, - воскликнула Фанни и взяла Рендла под руку, чтобы иметь возможность прижаться к нему. Ее черные как смоль волосы были завиты и высоко взбиты. Эта вульгарная прическа делала Фанни похожей на уличную проститутку. Я ожидала увидеть нечто в таком роде и посоветовала ей заколоть волосы. - А как ты думаешь, Рендл?
Он быстро взглянул на меня и тут же перевел взгляд на Фанни, явно не готовый к тому, чтобы поддерживать ее язвительное замечание.
- Вы прекрасно выглядите, - дипломатично проговорил молодой человек.
- Спасибо, Рендл, - ответила я. Фанни ухмыльнулась. Посмотрев на себя в зеркало, я поправила волосы, застегнула на запястье бутоньерку и проговорила: - Я готова.
- Уж конечно, - буркнула Фанни. - Ты всегда была готова к этому дню, - печально добавила она. На минуту мне даже стало жаль сестру, несмотря на ее ревность. Фанни всю жизнь страстно желала понимания и любви, но ей все время не везло, и она делала очередной неверный выбор. Возможно, так будет продолжаться и дальше.
- Фанни, тебе очень идет это платье, - сказала я. Мы с ней ездили в город и выбрали для нее легкое голубое платье с пышной юбкой. Но она его переделала на свой вкус: вырезала декольте настолько глубоким, что оказалась открытой верхняя часть груди, и сильно обузила юбку на бедрах.
- Ты правда так думаешь? Фигура у меня стала лучше, да? - говорила Фанни, поглаживая себя от бедер к груди, не сводя при этом красноречивого взгляда с покрасневшего Рендла.
- Фигура не испортилась и после рождения ребенка, как это случается со многими женщинами. - Она обернулась в мою сторону. - Рендл знает нашу маленькую тайну о Дарси. Смотри, милочка, чтобы выводок маленьких Стоунуоллов скоро не испортил и твою фигуру.
- А я, Фанни, не собираюсь сразу обзаводиться детьми, - объявила я.
- А у Логана может быть на этот счет свое мнение. Мейзи Сеттертон говорит, что ему всегда хотелось иметь большую семью. Ведь ты мне рассказывал об этом, правда, Рендл? - Я прекрасно понимала, что Фанни вспомнила о Мейзи, чтобы разбудить во мне ревность.
- Ну, я не говорил именно… - Рендл смутился и растерялся.
- Все в порядке, Рендл, - пришла я ему на помощь. - Фанни ничего плохого не имела в виду, ведь так, Фанни?
- Ну что ты, - притворно жалостно затянула она. - Я передаю только слова Мейзи.
- Это же надо, - рассмеялся Рендл. Фанни поняла, что поставила себя в смешное положение.
- Но Мейзи именно это сказала, - настаивала Фанни. - И если не ты, то кто–то другой рассказывал мне об этом. - Улыбка на ее лице сменилась ухмылкой. - А знаешь, мне все еще не верится, что ты согласишься, чтобы вас венчал Вайс.
- У меня есть на то свои причины, - ответила я и улыбнулась про себя. И они у меня действительно были. Фанни об этом прекрасно знала. Ведь отец Вайс купил Фанни у отца, поселил у себя в доме, от него она забеременела, а потом заявил, что ребенок принадлежит ему и его жене. Я старалась помочь Фанни выкупить ее ребенка, но безуспешно, и она так и не смогла простить мне эту неудачу. Мы с сестрой держали в строгом секрете тайну рождения ее дочери, и мне очень хотелось заглянуть в глаза отцу Вайсу, когда мы с Логаном будем произносить слова клятвы. Я хотела бы вычеркнуть из памяти слова, сказанные им мне, когда я пришла требовать вернуть ребенка Фанни. Мы долго спорили, и я сказала отцу Вайсу: "Вы меня не знаете". - "Ошибаетесь, Хевен Ли Кастил, - ответил он, поблескивая щелочками прищуренных глаз. - Я очень даже хорошо вас знаю. Вы принадлежите к самому опасному типу женщин. Многие мужчины воспылают к вам любовью, прельстившись соблазнительной красотой лица и тела. Но вы их всех оставите, поскольку поверите, что они вас обманывают. По сути своей вы идеалистка, и что еще трагичнее - идеалистка–романтик, рожденная губить себя и других".
Мне хотелось, чтобы он увидел другую Хевен Ли Кастил. Ему придется смириться и проглотить свои предсказания вместе с высокомерием и греховным лицемерием.
- Может, у тебя и есть причины, - усмехнулась Фанни, - но я скажу только одно: этот Вайс лопнет от злости, когда будет объявлять вас с Логаном мужем и женой. Мне просто не терпится это узнать.
- Тогда поехали? - сказала я.
Церемония бракосочетания не только оправдала мои надежды, но даже превзошла все ожидания. Пришли почти все, кого мы приглашали. Четверо моих учеников выполняли в церкви роль распорядителей. Я специально попросила, чтобы они рассаживали гостей по принципу: кто пришел раньше, того вперед, что внесло некоторый сумбур, поскольку были нарушены неписаные дискриминационные законы, действовавшие среди прихожан. Жители холмов и долины сидели на передних скамьях вместе с горожанами, а задержавшимся пришлось довольствоваться местами в задних рядах, за спинами уиллисцев.
Все жители холмов и долины улыбались мне. Их лица выражали радость и восторг. Большинство горожан держались с достоинством, благосклонно взирая на происходящее. В их глазах я читала одобрение. В конце концов, ведь я выходила замуж за Логана Стоунуолла, и, по их мнению, тем самым завершался процесс превращения обитательницы лесной глуши в настоящую горожанку. Кроме того, мне предстояло переехать из моего лесного домика в Уиннерроу. Они были уверены, что со временем я забуду о жителях холмов. Мне удалось завоевать уважение обитателей Уиннерроу, но не удалось добиться от них понимания. Они думали, что все мои усилия были направлены лишь на то, чтобы стать среди них своей.
Рядом с Логаном стоял его отец, а должен был там быть в роли шафера мой бедный покойный брат Том. У меня сжалось сердце и глаза затуманили слезы, когда я вспомнила о его ужасной смерти от зубов разъяренного зверя. Из нашей семьи на свадьбе не было никого, за исключением Фанни. Она стояла рядом со мной с напыщенным видом, то и дело встряхивая волосами и призывно поводя плечами, успевая в то же время строить глазки каждому мужчине, попадавшему в ее поле зрения. Моего дедушки не было в живых. Люк со своим новым цирком и новой женой были где–то далеко. Том погиб. Кейт и Джейн учились в колледже, и родственные связи между нами были далеко не так прочны, как мне этого хотелось. Моя родная бабушка снова вернулась в Фарти. Бормоча себе под нос что–то невнятное, она целиком погрузилась в свое прошлое. Тони возглавлял корпорацию Таттертонов, производящую игрушки. Возможно, в этот день он очень сожалел о том, что я буду принадлежать не ему, а другому мужчине.
Отец Вайс стоял за своей кафедрой, высокий и представительный. Вот он оторвался от Библии и сверкнул на меня глазами. Сшитый на заказ черный костюм сидел на нем отлично (как, впрочем, и всегда), отчего преподобный казался таким же стройным, каким я его увидела при первой встрече.
На мгновение мне стало не по себе под его взглядом, но, когда я взглянула Логану в глаза, все мои печальные мысли унеслись прочь. Так пасмурный день неожиданно становится ясным и солнечным. Это была моя свадьба. Пришло мое время занять место под солнцем. Рядом стоял Логан: я и не представляла, что он может быть так красив. Логан ждал момента, когда сможет взять меня за руку и соединить свою жизнь с моей.
Я думала о том, как прекрасна свадьба искренне любящих людей. Это была святыня, само совершенство. Я испытывала необыкновенную легкость на душе, мне казалось, словно я лечу по воздуху. Вспомнились те ночи, когда, глядя на небо, я мечтала о том, чтобы для нас с Логаном наступило время, когда мы станем принцем и принцессой. Его появление в моей жизни было ярким и запоминающимся. Он напоминал рыцаря в сверкающих доспехах, сошедшего со страниц романа, чтобы выполнять мою волю и посвятить мне свою жизнь. Я не сомневалась, что нам было предопределено свыше стать мужем и женой.
Сердце затрепетало у меня в груди, скрытое фатой лицо вспыхнуло.
Преподобный Вайс смотрел на меня не отрываясь. Потом он обратил взор ввысь, и церемония началась.
- Помолимся же Господу и возблагодарим Его за данную нам милость, наполнившую наши сердца радостью. Свадьба есть начало. Начало новой жизни и новых путей служения Богу. Воистину справедливо это для Логана Стоунуолла и Хевен Ли Кастил. Логан Стоунуолл, - нараспев заговорил отец Вайс, обращаясь к Логану, - согласен ли ты взять в жены Хевен Ли Кастил, обещаешь ли разделить с ней радости и горести, не покидать ее ни в здравии, ни в немощи, ни в богатстве, ни в бедности до самого смертного часа?
Логан повернулся ко мне. В его глазах я читала восторг и обожание.
- Я всем сердцем согласен и клянусь в этом! - воскликнул он.
- Хевен Ли Кастил, - отец Вайс обратился ко мне, - согласна ли ты взять в мужья Логана Стоунуолла, обещаешь ли разделить с ним радости и горести, не покидать его ни в здравии, ни в немощи, ни в богатстве, ни в бедности до самого смертного часа?
Я посмотрела в глаза Логана и прошептала:
- Я согласна.
- У кого кольца? - спросил преподобный Вайс.
- Вот они, у меня, - выплыла вперед Фанни. Она подняла руки: на раскрытых ладонях лежало по кольцу. Убедившись, что священник смотрит на нее, она наклонилась вперед и, продемонстрировав перед ним ложбинку на груди, подала нам кольца.
Надевая мне на палец обручальное кольцо с брильянтами, Логан улыбнулся самой нежной из своих улыбок.
- Это кольцо соединяет нас в браке, - промолвил он.
Потом я проделала то же самое.
- Властью, данной мне Господом и нашим Спасителем Иисусом Христом, объявляю вас мужем и женой, - проговорил отец Вайс. - Что соединил Господь, да не разделено будет человеком. Поцелуйте свою невесту, Логан.
Поцелуй Логана был полон страсти, он никогда раньше меня так не целовал. Потом рука об руку мы пошли по проходу к выходу. Когда мы были у дверей, отец Вайс объявил: