- Что тебе нужно? - резко спросила она, ненавидя его за то, что он сделал с ней, за то, что делает сейчас, ворвавшись в их жизни.
- Он и мой сын, Скай, - заметил Люк без тени сомнения.
- Нет, не твой, - горячо возразила Скай, стремясь посеять сомнения, чтобы он поскорее ушел.
- Я видел копию свидетельства о рождении, - возразил Люк. - Уже сама дата…
- Там не указан отец. Я написала, что он неизвестен. Ведь я потаскушка, прыгающая из постели в постель, помнишь?
Люк вздрогнул, как будто она ударила его.
- Я тогда ошибся.
Скай насмешливо приподняла бровь.
- Поздновато менять мнение, тебе не кажется?
- Мне очень жаль. Я должен был поверить тебе, Скай. На фотографии была не ты. Теперь я это знаю.
Скай отвела взгляд, не в силах вынести извиняющегося выражения его глаз. Ведь его слова ничего не меняли. Они ничего не значат по сравнению с той глубокой, горькой обидой, которую он причинил ей. И это запоздалое извинение не смягчит ее сердца.
Восстановив барьеры, призванные защитить ее от его обаяния и привлекательности, Скай снова посмотрела Люку прямо в лицо.
- Откуда такая уверенность? - насмешливо спросила она. - Ведь звездой на этих фотографиях был твой брат. И не ему ли ты безоговорочно поверил в первую очередь?
На лице Люка резко очертились скулы.
- Мой брат… умер. Месяц назад.
Роберто мертв? Такой молодой?
Шок от этих слов заставил Скай забыть о своем желании как можно быстрее избавиться от Люка. Перед ее мысленным взором встал образ Роберто Перетти - грива вьющихся черных волос, насмешливые глаза, дразнящая улыбка. Роберто был не таким высоким, как старший брат, и не так мускулист, но бьющая через край энергия и живость делали его очень привлекательным. Настоящим плейбоем. Он нравился Скай, она с удовольствием смеялась его шуткам, но ничего подобного тому, что она испытывала к Люку, к Роберто она не чувствовала. Но все это было до того, как она увидела эти ужасные фотографии. Вспомнив о фотографиях, Скай вернулась к реальности.
- Сочувствую твоей потере, Люк, - натянуто сказала она. - Но это не имеет ко мне никакого отношения.
- Его последние слова были о тебе, Скай, - тихо произнес Люк.
Итак, Роберто признался в обмане, и Люк не мог не поверить предсмертным словам брата.
- Это не имеет значения, - сквозь стиснутые зубы произнесла Скай.
- Имеет для меня.
- Это твое дело. Ты давно перестал что-либо значить для меня.
Люк резко втянул воздух и кивнул.
- Что ж, достаточно честно. Но я хочу, чтобы ты знала, что факт твоей беременности скрывался от меня. Я узнал об этом от Роберто перед самой его смертью. И ребенок имеет значение. Наш ребенок, Скай.
- Нет, мой!
Все в Скай взбунтовалось против такого посягательства. Это она выносила и дала жизнь Мэтту, в то время как семья Перетти…
- И тест ДНК наверняка подтвердит это… - услышала она.
- Ты разговаривал со своим отцом об этом? - резко перебила его Скай. Ей было необходимо знать, действует ли Люк по собственной инициативе или по наущению могущественного и властного Маурицио Перетти. Отец Люка представлял реальную угрозу, но если Люк действует по собственному почину…
- Это мое личное дело, - коротко ответил он.
- Он сделал это дело и своим тоже, - заметила Скай. - Он заплатил мне тысячу долларов, чтобы я сделала аборт. Твоего ребенка он убил, Люк.
- Нет! - Люк затряс головой. - Он не мог поступить так. Он никогда бы так не поступил.
- Но он именно так и поступил. Не думаю, что тебе стоит затевать дело об установлении отцовства спустя шесть лет. Мой сын - это только мой сын. И это был мой выбор оставить его.
- Скай… - В глазах Люка было страдание. - Я не имею ко всему этому никакого отношения.
Скай почувствовала, как ее сердце снова ожесточилось.
- Имеешь, Люк. Ты не поверил мне, но безоговорочно поверил своей семье. Возвращайся к ним и той жизни, которую они для тебя спланировали. Здесь ты никому не нужен.
Калитка оставалась открытой, а Люк явно пребывал в шоке от всего услышанного.
Скай подумала, что в таком состоянии он не сделает попытки остановить ее, и не ошиблась. Обойдя Люка, она вошла в калитку, заперла ее за собой и, ни разу не оглянувшись, пошла по дорожке к крыльцу. Она ожидала, что Люк окликнет ее или пойдет вслед за ней, но он не сделал ни того, ни другого. Войдя в дом, Скай закрыла дверь, отсекая от себя мужчину, который не должен был снова появляться в ее жизни.
Это было нечестно. Неправильно. Люк Перетти не принесет ей ничего, кроме горя.
Глава 3
По дороге к дому родителей Люк кипел от гнева. Пять лет назад отец заплатил за этот особняк в неоготическом стиле двадцать миллионов долларов, а сегодня он вполне мог продать его за тридцать.
Двадцать миллионов за дом и тысячу, чтобы избавиться от внука!
Частный детектив, нанятый Люком, нашел Скай и ее сына живущими в дешевом арендованном коттедже в Брайтон-Ле-Сэндз. Она даже не закончила курсы физиотерапевтов и работала массажисткой, чтобы свести концы с концами. Ни машины. Ни счета в банке.
Люк допускал, что Скай могла просто порвать отцовский чек, не желая ничего брать от людей, отнесшихся к ней как к шлюхе. Ее поведение сегодня днем было преисполнено холодной гордости, и она отвергла все, что он пытался предложить. Их сын по праву был ее сыном. Только ее. Проданным ей за тысячу долларов - презренных тысячу долларов!
Люк все никак не мог поверить, что его отец мог дать денег на аборт. Такой поступок противоречил его итальянскому происхождению, а Маурицио Перетти был истинным итальянцем. Он мог хотеть, чтобы нежеланный внук исчез, тем более, если это шло вразрез с его планом объединиться с семьей Луззани, но настаивать на аборте?!
Нет.
И теперь он потерял Скай, безвозвратно потерял пять лет жизни своего сына, и все потому, что поверил не ей, а своей семье. Но на этот раз он не повторит ошибки. И отец ответит ему за то, что он сделал. Или не сделал. И тогда все куски головоломки встанут на место.
Люк резко затормозил перед входом в огромный дом из песчаника. Сорок пять комнат, иронично подумал он. Более чем достаточно для огромной семьи, но теперь в доме жили только отец с матерью - Роберто умер, а его бездетная вдова вернулась в родительский дом. Детские комнаты так и остались пустыми. Как и большинство других в этом большом, холодном доме.
Люк физически ощущал эту гулкую пустоту, проходя через огромный холл в гостиную, где любила находиться его мать. Она, как всегда, сидела в своем любимом кресле, одетая во все черное, топя свое горе в очередной порции алкоголя и бездумно глядя на экран телевизора.
- Где отец, мама? - спросил Люк с порога.
Она даже не повернула головы. Ровным, безжизненным голосом, которым теперь разговаривала, она ответила:
- В библиотеке.
Никакого интереса к нему, как, впрочем, вообще ни к чему. Она всегда жила спокойной обеспеченной жизнью, но, как оказалось, никакое богатство не в силах защитить от внезапной смерти или дать желанных внуков.
Люк не стал задерживаться в гостиной и поспешил в библиотеку, чтобы решить вопрос, который представлялся ему сейчас первостепенно важным. Кроме того, он хорошо помнил, что его мать тоже не жаловала Скай. Интересно, она тоже участвовала в заговоре? Люк стиснул зубы, чтобы сдержать очередной приступ гнева, кипевшего в нем.
Махинации, которые провернула за его спиной его собственная семья, повергли его в такую ярость, что он не знал, сможет ли теперь вообще общаться с собственными родителями. В глазах Скай его семья была врагом, поэтому она так решительно отказывалась от любого его участия в жизни сына. И у нее были все основания думать так.
Люк ворвался в библиотеку без традиционного вежливого стука. Отец восседал в своем любимом кресле из красного дерева и печатал что-то в ноутбуке, с которым никогда не расставался. Наверняка чтобы в любой момент можно было проверить, на сколько приумножилось его богатство, цинично подумал Люк.
А ведь он всегда восхищался своим отцом! Удачливый и предприимчивый, тот всегда знал, чего хочет, и добивался поставленной цели, используя все средства. У Маурицио Перетти было очень много высокопоставленных друзей, которые оказывали услуги ему, а он - им. При этом всех их привлекало не столько богатство Перетти, сколько деловая проницательность и харизматическая личность Маурицио, его несомненные задатки лидера, ум, который светился в живых темных глазах. Высокий, сохранивший прекрасную фигуру, с гривой густых седых волос, орлиным носом он, безусловно, не мог не производить впечатления.
Отец поднял голову, на его лице отразились удивление и радость.
- Лючиано! Как хорошо, что ты зашел! Ты уже видел мать?
Как всегда, семья - прежде всего. Что ж, он даст отцу и семью, и внука. В несколько широких шагов Люк пересек комнату и положил перед отцом конверт.
- Кое-что требует твоего немедленного внимания, отец, - решительно сказал он.
Отец нахмурился - такая неуважительная манера была не в характере Люка.
- Что это? - резко спросил он.
- Фотографии. Ты помнишь снимки, которые предъявил мне шесть лет назад?
Морщины на лбу Маурицио стали глубже.
- А зачем ты их хранил?
- Я не хранил. Это совсем новые фотографии, папа.
- Я не понимаю.
- Поймешь. А поскольку ты не спешишь взглянуть на них, позволь тебе помочь. - Люк взял конверт, извлек фотографии и одну за другой стал класть их на стол перед отцом.
- Это Скай Самнер с моим сыном, - с еле сдерживаемыми горечью и яростью сказал Люк. - Мой сын в этом году пошел в школу. Сын, первые пять лет жизни которого я пропустил, поскольку не знал о его существовании. Взгляни на него, отец!
В ответ на этот яростный призыв Маурицио бросил быстрый взгляд на фотографии. Лицо его оставалось бесстрастным.
- А почему ты решил, что это твой сын?
Люк сделал предупреждающий жест.
- Даже не начинай этот разговор! Перед смертью Роберто признался в вашем заговоре против Скай. Он же рассказал мне о ее беременности и о том, что ты дал ей денег. И не смей отрицать!
Губы отца сжались в тонкую линию. Он откинулся на спинку кресла и смотрел на Люка, прищурив глаза. Хорошо зная отца, Люк понимал, что тот пытается выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями.
- Уверен, что, оглядываясь назад, ты и сам понял, что она была бы неподходящей женой для тебя, - заметил Маурицио без уверток.
- Речь сейчас не об этом, - предостерегающе сказал Люк. Взгляд его стал стальным. - Ты уже потерял одного сына, сейчас ты рискуешь потерять и второго.
- Я сделал то, что посчитал для тебя лучшим, Лючиано. - Отец постарался придать своему голосу мягкости. - Ты был слеп, потерял голову…
- Отец, я здесь для того, чтобы дать тебе один-единственный шанс, - Люк предупреждающе поднял указательный палец, - шанс опровергнуть слова Скай о том, что ты дал ей тысячу долларов на аборт.
- Это ложь! - Маурицио вскочил на ноги. - Видишь, эта хитрая маленькая сучка хочет настроить тебя против меня! Я заплатил сто тысяч долларов и пообещал дать еще денег, когда потребуется!
- Тогда где эти деньги? Почему она ими не воспользовалась? - спросил Люк. - Почему она живет на грани нищеты?
- Она наверняка припрятала их.
- Нет. В этом можешь мне поверить. Я провел тщательное расследование. У нее нет денег! Вообще! Ей никто не помогает, не оказывает никакой поддержки. Ее отчим исчез, когда она была беременна, мать умерла от рака, когда ребенку было всего полтора года. У нее не осталось ничего, кроме старой мебели, но она выжила вместе с моим сыном, делая на дому лечебный массаж.
- Массаж, - презрительно фыркнул Маурицио, давая понять, что он думает об этой профессии.
Люк сжал кулаки, едва сдержавшись, чтобы не ударить отца.
- Лечебный массаж, - процедил Люк сквозь зубы. - Она училась в университете на курсах физиотерапии, которые не окончила - не смогла окончить. Так что, отец, факты против тебя. Ты ничего ей не заплатил, кроме тысячи долларов на то, чтобы она избавилась от твоего внука.
Лицо отца приняло выражение оскорбленной гордости.
- Ты сомневаешься в моих словах?
- У меня есть все причины сомневаться в любом твоем слове, если оно касается Скай Самнер.
Отец надменно вздернул подбородок.
- Я могу доказать, что дал эти деньги. И обещал дать еще.
- Докажи!
- Бумаги у моего адвоката.
- Звони ему. Скажи, чтобы немедленно принес эти бумаги сюда. Покажи их мне, прежде чем начнешь плести еще какую-нибудь интригу за моей спиной.
На несколько мгновений установилась тишина.
Затем Маурицио, видимо, осознал, что на кону стоят его взаимоотношения с сыном, и поднял трубку.
- Джон, прости за поздний звонок, но у меня безотлагательное дело. Мне срочно нужны все бумаги по Скай Самнер. Не мог бы ты привезти мне их домой прямо сейчас.
Даже когда разговор закончился, Люк не обернулся. Ему нечего было сказать отцу, тем более что его внутреннее напряжение после встречи со Скай не снижалось, а нарастало. Увидеть ее после всех этих лет, находиться на расстоянии вытянутой руки… Нет, он хотел не только сына. Он хотел Скай. Он никогда не переставал желать ее.
- Я основал трастовый фонд на содержание и образование ребенка, - донесся до Люка голос отца.
Если это так, тогда никакого разговора об аборте не было? Во всяком случае, отец не наставал на этом. Но и не верить Скай Люк не мог. Тогда кто говорил об аборте? Может быть, кто-нибудь из подчиненных отца проявил ненужное рвение?
- Все, что от нее требовалось, - написать заявление.
Люк чувствовал, что отец раздражен тем, что ему приходится оправдываться.
- Тогда почему она этого не сделала? - спросил Люк, даже не оглянувшись.
Ответа не последовало. А вывод напрашивался один - Скай не знала о существовании трастового фонда.
Люк услышал, как отец забарабанил пальцами по столу, а потом перешел в контрнаступление:
- Я имел дело с ее отчимом. Ты говоришь, что он сбежал еще до рождения ребенка, значит, он мог забрать деньги и ничего не сказать о трастовом фонде…
- Тогда ты допустил огромную ошибку, доверившись ему, - заметил Люк. - И не проверив, что случилось с моим ребенком.
- Люк…
- Давай дождемся адвоката. - Полуобернувшись, Люк долгим взглядом посмотрел на человека, столь бесцеремонно вмешавшегося в его судьбу. - И тогда посмотрим, сможем ли мы восстановить наши отношения.
- Ты - мой сын. И все, что я сделал, я сделал ради…
- Только не говори, что ради меня. Ты не думал ни обо мне, ни о Скай, ни о нашем ребенке. Ты думал о том, чего хочешь сам и что нужно тебе. Вот когда ты подумаешь о том, что нужно мне…
- Я позвонил Джону и попросил его привезти бумаги.
- Это только первый шаг.
Отец надменно вскинул подбородок.
- А какой же второй?
- Ты пересмотришь свое отношение к Скай Самнер, иначе я уйду и никогда не вернусь.
- А третий?
- Третий - ты согласишься с ее присутствием в моей жизни. Ее и нашего сына. И никаких интриг за моей спиной. Поверь, я сразу узнаю, если ты еще раз решишься вбить между нами клин.
- Если ты хочешь участвовать в жизни мальчика…
- Не мальчика. Я сделаю все, чтобы заставить Скай Самнер стать моей женой.
Отец не смог скрыть шока.
- Уверен, что в этом нет необходимости. Я еще понимаю насчет мальчика…
Люк сделал несколько стремительных шагов по направлению к отцу. Его кулак с грохотом опустился на стол, заставив Маурицио резко отпрянуть в своем кресле.
- Запомни! Скай Самнер станет моей женой, потому что я этого хочу!
Глава 4
Ее жизнь изменилась бесповоротно, подумала Скай.
Она согласилась на встречу с Люком после того, как адвокат показал ей все бумаги, а частный детектив представил отчет о ее отчиме. Скай снова подумала о том, насколько могущественна семья Перетти и что их конечная цель - Мэтт.
Спустя две недели после первой встречи с Люком Скай узнала, что он вступил в конфронтацию с отцом и выяснил, как подло обманул ее отчим. Но это не могло изменить того, как семейка Перетти поступила с ней.
Скай бросила взгляд па часы и встрепенулась - половина десятого. Ей пора.
Взглянув на себя в зеркало, она увидела, что помада стерлась с губ, видимо, когда она нервно закусывала их, предаваясь своим невеселым размышлениям. Поднося помаду к губам, Скай заметила, что ее рука дрожит. Глупо волноваться из-за внешности, урезонила она себя, хотя мать Люка наверняка неодобрительно хмыкнула бы при виде ее дешевого летнего сарафана. Впрочем, ей предстоит встреча не с матерью Люка, которую она, скорее всего, никогда в жизни больше не увидит, а с самим Люком. Была рекордно жаркая для Австралии погода, а Скай предстояла получасовая прогулка пешком, и ей, как бы там ни было, не хотелось предстать перед Люком распаренной и вспотевшей.
Собрав волосы в узел на затылке, Скай водрузила на голову широкополую соломенную шляпу, скользнула в разношенные сандалии, взяла солнцезащитные очки и сумочку и вышла из дома. Она не могла унять волнения из-за того, что ей предстояла встреча с мужчиной, который теперь точно знал, что он - отец ее сына.
Хорошо, что он хотя бы не стал настаивать, чтобы она привела с собой Мэтта. Впрочем, адвокат, через которого была передана просьба о встрече, был очень любезен и ни на чем не настаивал, оставив выбор места и времени за ней.
Что ж, встреча была необходима, учитывая, как поступил ее отчим, который даже подпись ее подделал, чтобы выманить у Перетти побольше денег, спекулируя ее беременностью.
Сто тысяч долларов!
Эта сумма до сих пор повергала ее в шок.
А чек, который Люк выписал, чтобы компенсировать украденное, грозил прожечь дырку в ее сумке. Он был приложен к остальным бумагам, которые адвокат принес ей, но Скай точно знала, что не возьмет этот чек. Во-первых, деньги были украдены ее отчимом, а не Люком. Во-вторых, она не хотела попасть в зависимость от этих денег. Чтобы вернуть чек, личная встреча с Люком была самым подходящим случаем. Она даст понять, что ей никогда не были и сейчас не нужны его деньги. И трастовый фонд она тоже не использует, поскольку это грозило бы привязать Мэтта к семье Перетти, а это не самая лучшая родственная связь, которой она хотела бы для своего ребенка. Грязные деньги.
Лучше быть ничего не должной семье Перетти. Она в состоянии вырастить сына самостоятельно.
Скай повторяла это себе в ритме шагов, которые приближали ее к месту встречи - парку на набережной рядом с гостиницей "Новотель". Она специально выбрала такое людное место и ранний час - десять утра, чтобы чувствовать себя в большей безопасности наедине с Люком.
Она сразу заметила Люка, сидевшего на скамейке под одной из норфолкских сосен, растущих вдоль берега. Он смотрел куда-то в сторону аэропорта Маскот, где поминутно взлетали и приземлялись огромные лайнеры. Одну руку он небрежно положил на спинку скамейки, что придавало ему расслабленный вид.