– Я не лесбиянка, ищущая фиктивного мужа, и у меня нет сумасшедшего дядюшки, запертого в чулане, если вы об этом.
На губах Уилла мелькнула улыбка, мимолетная, но искренняя. Вот каким может быть Уилл, если он расслабится, подумала Белла.
– Нет, я не об этом. Я хотел сказать, что этот брак – не моя идея. Я не гонюсь ни за вашим титулом, ни за состоянием.
– О… Тогда чего вы хотите?
Улыбка исчезла, лицо Уилла вновь стало бесстрастным.
– Укрепление связей с семьей Монторо путем брака выгодно для "Роулинг энерджи". Мы должны постараться поладить друг с другом. Это единственная причина, по которой я согласился встретиться с вами.
Ого! Ей стало немного обидно. Какой женщине понравится, что мужчину интересуют только ее связи? По крайней мере, он честно признался в этом.
Вот уж действительно, карты на стол.
– Да. Я понимаю. Мой отец велел мне сесть на самолет и влюбиться. Не обязательно в этом порядке. – На губах Беллы появилась ироническая улыбка.
– Ну раз уж мы оказались в такой ситуации… вы готовы к этому?
– К чему? К браку?
Уилл по-прежнему смотрел на дорогу.
– "Роулинг энерджи" в скором времени должна занять одно из ведущих мест на мировом нефтяном рынке. Наш союз призван упрочить положение компании, и потому вполне оправдан. Надеюсь, вы думаете так же.
Интересно, он сразу выучил это заявление или повторял его всю неделю, пока не смог произнести без запинки?
– Наверное, вы говорите это всем девушкам.
Если Белла и сомневалась относительно своей способности вытерпеть брак по расчету, ее сомнения были буквально раздавлены амбициями Уилла. Теперь она понимала, что ни за что не согласится выйти замуж за мужчину, который не будет любить ее.
Уилл удивленно приподнял брови:
– Что вы имеете в виду?
Белла закатила глаза:
– Что вы не самый романтический человек.
– В наших отношениях никакой романтики не предполагается, – пояснил Уилл, видимо, всерьез полагая, будто ей нужно все растолковать.
В конкурсе самых ужасных свиданий это, несомненно, заняло бы первое место. Ну хватит с нее. Счет, пожалуйста.
– Уилл, я должна вам кое в чем признаться. Вместо изучения достопримечательностей я бы предпочла поехать в Дель-Соль, хочу навестить мою бабушку Изабеллу, она очень больна, – скороговоркой произнесла Белла, чтобы Уилл не успел сказать "нет". – Понимаю, что выбрала не самое удачное время, но я сейчас не в настроении для свидания.
Принимая приглашение Уилла совершить прогулку, Белла не собиралась использовать его, но женщина, обладающая здравым смыслом, знает, как сократить расходы. Кроме того, Уилл наверняка обидится, если она громко завизжит ему в ухо… а это вполне может случиться, если она проведет с ним еще хотя бы пять минут.
Вряд ли у них что-нибудь получится. Меньше всего Белла хотела выйти замуж за бессердечного человека, повторив судьбу своей матери. Если брак не делает тебя счастливым, зачем он вообще нужен? Зачем вообще делать что-то, что тебе неприятно?
– Без проблем. – Уилл тщательно сверился с картой и, повернув машину, повел ее в глубь острова. – То-то мне показалось, что вы немного рассеянны. Спасибо, что сказали.
Вот еще одна причина, по которой им не следует быть вместе, – Уилл совсем ее не понимает. Она вовсе не рассеянна, даже напротив, просто надеялась узнать что-нибудь о Джеймсе. Бог знает зачем.
– Да, я немного… расстроена. У моей бабушки болезнь Паркинсона, и прогноз не очень… хороший.
Белла умолкла. Что толку переживать о том, чего не можешь изменить? Слава богу, что Уилл – не ее тип. Зато теперь у нее есть время, чтобы навестить бабушку Изабеллу, и совсем не обязательно испытывать при этом чувство вины, ведь Белла сейчас вместе с Уиллом, как и было велено.
– Мне жаль, – искренне сказал Уилл. – Конечно, вы должны навестить ее. Мы можем встретиться в другое время, когда вы будете в настроении. Буду рад новой встрече. Э-э… может быть, сейчас не самое подходящее время, но сегодня вечером "Роулинг энерджи" устраивает прием в доме моего отца для важных деловых партнеров. Могу я пригласить вас как свою подругу? На приеме вы будете чувствовать себя свободнее, чем в машине.
Как благоразумно! Разумеется, Уиллом руководит желание выставить Беллу на всеобщее обозрение, познакомить ее с деловыми партнерами, которым наверняка польстит ее статус члена королевской семьи. Однако в этом есть и свои плюсы – и на таком приеме можно неплохо развлечься. Шампанское поможет ей забыть о лежащей на ее плечах ответственности, и она неплохо проведет время. Почувствует себя свободнее, как сказал Уилл.
Может быть, она его недооценивала…
– У меня есть подходящее платье.
– Тогда решено.
Через некоторое время, всего один раз свернув не туда, Уилл нашел узкую мощеную улочку в самом центре Дель-Соль, где располагался дом бабушки Изабеллы. Как истинный джентльмен, Уилл помог Белле выйти из машины и переговорил с экономкой, желая убедиться, что Беллу доставят домой. Экономка пообещала позвонить в Плайя-дель-Онда, чтобы за девушкой прислали машину, и Уилл откланялся.
В общем-то он показался Белле довольно приятным парнем. Он был определенно хорош собой, а его глаза поражали синевой. Плохо только то, что Белла не могла выбросить из головы более сексуальный вариант Роулинга, о который она споткнулась на пляже.
– Патрик Джеймс Роулинг!
Джеймс застонал. Можно было бы выскользнуть на террасу и сбежать через задние ворота дома Роулингов. Когда отец зовет его по всем имеющимся именам, значит, жди беды.
Хотя разговоры с отцом вообще не доставляли Джеймсу удовольствия. Само пребывание в одной комнате вместе с Патриком Роулингом всегда напоминало Джеймсу о смерти матери и о том, что в этой смерти виноват отец. Говорят, время залечивает раны. Может, и так, но оно не исцеляет те, которых могло и не быть. Если бы отец не накричал тогда на маму, она бы не сбежала из дома в Гилфорде вся в слезах. И ее машина не попала бы в аварию. А он и Уилл не остались бы без матери в семь лет. Семья Роулингов не перебралась бы в Алму, где Джеймс не знал никого, кроме Уилла, а тот был так потрясен смертью матери, что замолчал почти на целый год.
Но все это случилось, ничего уже не исправить, и Джеймс не намерен был забывать и прощать.
В результате Джеймс и Патрик по взаимному молчаливому согласию избегали друг друга, что нелегко, когда живешь с человеком под одной крышей. Джеймс должен был решить, что делать дальше, но он все еще не был уверен, хочет ли остаться в Алме, поэтому вернулся в отцовский дом.
Патрик Роулинг ворвался на террасу и швырнул Джеймсу газету:
– Что это, по-твоему, такое?
– Обычно это называют газетой, – ответил Джеймс, вложив в свои слова как можно больше сарказма. – Многие цивилизованные народы используют этот архаический способ передачи информации подписчикам. Позволено ли мне будет развить тему журналистики или обсудим другие вопросы?
С каждой минутой лицо отца багровело все больше. Отрадное зрелище. Джеймс поспешил убрать с линии огня чашку с недопитым чаем, на случай неожиданного взрыва. Это был настоящий дарджилинг, к тому же превосходно заваренный.
– Перестань умничать. Мне это надоело.
Он, безусловно, имел в виду, что ему надоел Джеймс, который всегда делал не то, что велел Патрик. Но если бы Джеймс ходил по струнке, как бы он заставил отца расплатиться за его грехи? Хотя, ему, конечно, и за всю жизнь не расплатиться. Самое печальное, что Джеймс уже готов был согласиться на извинения от отца за все, что тот сделал. Или, по крайней мере, на признание своей вины. Но вместо этого отец пел хвалебные гимны Уиллу, Идеальному Сыну, и довольно умело притворялся, что Джеймса вовсе не существует.
До тех пор, пока Джеймс не привлекал его внимание, сделав нечто, что вывело из терпения Роулинга-старшего.
Отец ткнул пальцем в газету:
– На первой странице довольно смелая фотография. В обычной ситуации я бы расценил это как очередное доказательство того, что тебе наплевать на приличия. Ты давно вступил на путь саморазрушения. Однако эту фотографию игнорировать невозможно. На ней ты с невестой твоего брата.
– Что? – У брата есть невеста? – О чем ты говоришь?
Джеймс отвел руку отца и развернул газету так, чтобы видеть первую страницу. Да, фотография действительно смелая. Джеймс присвистнул. Какой замечательный снимок – Белла в его объятиях. Ее волосы растрепались, ноги переплелись с его ногами. Пожалуй, стоит вырезать фотографию и вставить в рамку.
Подождите… Белла – невеста Уилла? Вот это новость. Когда он в последний раз видел Беллу, она только собиралась встретиться с Уиллом, чтобы познакомиться с ним. Неужели они уже встретились?
– Ты, как всегда, безукоризненно выбрал момент. Теперь, когда мы по твоей милости оказались в неловкой ситуации, объясни, пожалуйста, как тебе удалось так быстро устроить скандал?
Отец сложил руки на животе, полагая, что эта поза придает ему величественную осанку, но на деле он выглядел толстым коротышкой.
– А может, это Уилл… ты не подумал об этом? – предположил Джеймс и взял чашку, он чувствовал настоятельную потребность подкрепить силы.
– Твой брат сейчас с принцессой Монторо, и это их первая встреча.
Принцесса Монторо. В самом деле? Джеймс закатил глаза. Никогда еще отец не выглядел таким напыщенным.
– Но если они не встречались до сегодняшнего дня, когда же состоялась помолвка?
Патрик фыркнул и пренебрежительно махнул рукой, наградив сына уничтожающим взглядом.
– Это не более чем формальность. Они обручатся, помяни мое слово. Поэтому мы с полным правом можем называть ее невестой твоего брата. Уилл решительно настроен жениться на ней, а он никогда не отступал.
Отец назвал Беллу невестой Уилла; хотя это была неправда, у Джеймса стало нехорошо на душе. Непонятно почему, ведь он сам предложил Белле позвонить Уиллу. Очевидно, она последовала его совету, и довольно быстро.
– Великолепно! Надеюсь, они хорошо проводят время, потом полюбят друг друга и в надлежащий срок подарят тебе дюжину королевских малышей, раз уже это самая важная задача Роулингов.
Джеймс начал фразу вполне искренне, но уже на середине ощутил разочарование и горечь. Не в его привычках было сожалеть о сделанном, но сейчас решение уступить дорогу Уиллу казалось ему сомнительным.
– Не уходи от темы. Если ты сознательно подстроил эту, с позволения сказать, фотосессию с принцессой, чтобы лишить своего брата шансов, последствия будут крайне неприятными, – предупредил отец.
Джеймс не смог подавить смешок:
– О, прошу тебя, нет. Неужели ты отречешься от меня?
Что еще мог сделать отец, кроме того, что постоянно выражал неудовольствие поступками Джеймса? В свое время он даже не поздравил сына с включением в состав мадридского "Реала", а стоило ли упоминания звание капитана команды Алмы, участницы чемпионата мира?
А стоило ему пропустить гол, и сплетни посыпались как из рога изобилия.
Патрик подался вперед:
– Если ты не оставишь в покое принцессу Монторо, я лично прослежу, чтобы ты никогда больше не играл в футбол.
Джеймс насмешливо улыбнулся:
– Ты не в себе. В моем мире у тебя нет власти.
Как, впрочем, и у самого Джеймса. Только не теперь. Его неприятно поразило, что отец выбрал способ, чтобы оказать на сына давление. Очевидно, Патрик мало интересовался жизнью Джеймса, раз ему неведомо, что Джеймс уже сам, без посторонней помощи, пустил свою карьеру под откос.
Угроза отца вдруг вызвала у Джеймса сильное желание доказать, что он в состоянии выпутаться из неприятностей вроде пропущенного гола и разорванного контракта. Он снова должен выйти на поле, хотя бы только для того, чтобы показать всем, что Джеймс Роулинг не слабак.
– Может быть. Хочешь поспорить?
Джеймс равнодушно помахал рукой, сжав ладонь другой в кулак так, что побелели костяшки пальцев. Лишь огромным усилием воли он удержался от того, чтобы не ударить этим кулаком в стену. Это стало бы эффектным завершением разговора.
– Кажется, у меня неплохие шансы; не удивляйся, если я решу испытать судьбу с Беллой, – игриво произнес Джеймс. – Думаю, эта фотография – свидетельство того, что Белла от меня без ума, тебе так не кажется?
Может быть, это и было правдой в тот момент, когда был сделан снимок, но теперь, когда он отступил в сторону, все изменилось. Уилл включит все свое обаяние, и Белла поймет, что может получить все – "правильного" Роулинга и благословение своего отца. Наверное, так будет лучше для всех.
Но в глубине души Джеймс в это не верил. Между ним и Беллой явно проскочила искра, которая не погаснет, несмотря на все угрозы и предупреждения отца.
– Монархия в Алме только формируется, – медленно проговорил Патрик. У Джеймса создалось впечатление, что отец тщательно подбирает слова. – "Роулинг энерджи" представляется уникальная возможность укрепить свое положение. В семье Монторо только одна принцесса.
– А у компании – только один наследник, – мрачно заметил Джеймс. – Я понял. Уилл – единственный, кто подходит Белле.
Отец устало вздохнул. На его лице вдруг резче проступили морщины, от чего он стал казаться старше и ранимее. Джеймс был к этому совсем не готов. Сколько он себя помнил, Патрик всегда был уверенным в себе.
– Я был бы рад видеть тебя в "Роулинг энерджи", если бы ты проявил хоть каплю интереса и целеустремленность. – Отец снова превратился в руководителя компании, которым являлся с тех пор, как "Роулинг энерджи" заняла лидирующее положение на нефтяном рынке. На банковском счете отца было слишком много денег, чтобы его волновало что-то еще, включая человечность. – Уилл продемонстрировал и то, и другое, и, заметь, с большим успехом. Если бы ты хоть минуту подумал о ком-то кроме себя, ты бы понял, что Уилл получит большую выгоду от этого союза. Я не всегда буду стоять во главе компании. Уиллу нужна любая поддержка.
Чувство вины. Отличное оружие. И оно сработало бы, если бы Джеймс поверил во всю эту чушь. Войти в королевскую семью через брак – это амбиции отца, не Уилла.
– Может быть, предоставим Белле возможность принять решение? – миролюбиво предложил Джеймс.
– Здесь нечего решать, – прогремел отец, снова начиная багроветь. – Держись от нее подальше. И точка. Больше никаких непристойных фотографий. Никаких контактов с принцессой Монторо. Не становись на пути у своего брата.
С этими словами Патрик Роулинг вылетел с террасы с той же скоростью, с которой чуть раньше влетел туда. Отец добился обратного результата: Джеймсу никогда так не хотелось ввязаться в скандал, как в этот раз, ведь речь идет об обольстительной женщине, которую явно к нему влекло. Пожалуй стоит довести отца до белого каления, сблизившись с принцессой Беллой.
Глава 4
Белла провела два замечательных часа за разговором с бабушкой Изабеллой, но больная женщина устала. Белла с болью в сердце смотрела на некогда веселую и энергичную Изабеллу, которую прогрессирующая болезнь приковала к постели. И все же она не утратила бодрости духа, на ее губах играла улыбка.
Белле не хотелось расставаться с бабушкой, но, чтобы не утомлять ее, она решила уйти. Попросив сиделку вызвать машину к подъезду, Белла взяла руку Изабеллы и прижала к своей щеке:
– Я так рада, что ты приехала в Алму.
– Я решила умереть здесь, – просто ответила Изабелла с легкой улыбкой, единственным выражением эмоций, на которое она еще была способна. – Я увижу, как Габриэль станет королем, и смогу спокойно умереть.
– Пожалуйста, не говори так.
При мысли о том, что бабушка уйдет и Белле придется жить без той, которую она любила больше всех родных, у нее сжималось сердце. Ее душили горе и гнев, потому что она ничего не могла изменить.
Господи, да она вполовину не так страдала, когда ушла мать. Ее бегство, по крайней мере, было оправданно. А болезнь Паркинсона была жестока в своей бессмысленности.
– Но это правда. Все мы должны взять от жизни то, что можем за отпущенное нам время, – проговорила Изабелла. – Скажи мне, – помолчав, сказала она, – ты уже побывала в деревенском доме?
– В каком доме?
– О боже! – Бабушка на мгновение прикрыла глаза. – Нет, не могу поверить, что мне это привиделось. Белый дом. В деревне. Алдейя Дормер. Это очень важно. Моя мать говорила мне и Рафаэлю об этом доме. Мой брат скончался, упокой господь его душу, поэтому я говорю тебе. Ты должна найти его и…
Изабелла вдруг умолкла, на ее лице появилось бессмысленное выражение, рука задрожала в руке Беллы. Теперь, когда болезнь стремительно прогрессировала, провалы в памяти случались все чаще.
– Я найду этот дом, – пообещала Белла. – Что я должна сделать, когда попаду туда?
– Весной в деревне так славно, – мечтательно улыбаясь, сказала бабушка. – Ты должна поехать туда со своим молодым человеком.
– Да, мэм, – улыбнулась Белла.
Как прекрасно было бы иметь "молодого человека" в милом старомодном смысле, который вкладывала в эти слова Изабелла… Белла только раз упомянула в разговоре Уилла, потому что отец, очевидно, рассказал бабушке об этом дурацком договорном браке. И это было первое, о чем бабушка спросила.
– Надень сегодня вечером красное платье и не забудь сделать фото на память. – Изабелла закрыла глаза. Белла уже решила, что бабушка заснула, когда та вдруг пробормотала: – Помни, что на всех нас лежит ответственность перед своей семьей. И перед Алмой. Жаль, что Рафаэль не увидит, как его внук вступает на престол.
– Красное платье у меня есть, – ответила Белла, пропуская мимо ушей слова о королевской ответственности, подобных фраз она за последнее время наслушалась достаточно.
Разве не довольно того, что она идет на прием с Уиллом, хотя с гораздо большим удовольствием встретилась бы с Джеймсом? А если Джеймс появится на приеме, у нее будет возможность выяснить, почему Джеймс так неожиданно распрощался с ней во время их недавней встречи – потому что она ему не нравится или у него была другая причина?
Белла посмотрела на притихшую бабушку. Да, встречу с Джеймсом вполне можно рассматривать как приятный бонус. Что в этом плохого?
– Изабелла, я…
Белла умолкла, прикусив губу. Она едва удержалась от того, чтобы выплеснуть свой гнев на отца, который просил дать Уиллу шанс. Бабушка и без того устала, зачем беспокоить ее своими проблемами?
– Дом в деревне. Это часть наследства Монторо, она перешла от Рафаэля Монторо I к его сыну Рафаэлю II. А тот завещал дом своему сыну, Рафаэлю III. Не забудь про дом, детка, – прошептала вдруг бабушка.
– Не забуду, – заверила Белла и, отбросив сомнения, решилась: – Но я могу взять с собой другого молодого человека, не того, за которого отец хочет выдать меня замуж. Это плохо?
– Выбор за тобой, – мягко сказала бабушка. – Но будь осторожна. Всякое решение имеет свои последствия. Ты должна быть готова к этому.
Белла почувствовала, как рука Изабеллы ослабла – бабушка погрузилась в сон. Девушка неохотно покинула ее, вышла из дома и села в машину, которую выслал за ней отец. Как жаль, что бабушка так больна и они не могут говорить часами, как раньше, подумала Белла.