Глава 20
Пока все шло в соответствии с ее планом, Злата испытывала удовлетворение. Единственное, что ее огорчало, так это то, что несмотря на все ее уговоры остаться переночевать в соседней комнате, Паша всегда возвращался домой, каким бы усталым он ни был. К удивлению Златы, он оказался очень хорошим отцом: он умело пеленал, мог покормить Лизу из бутылочки, укладывал ее спать. Только вот на Злату он по-прежнему не обращал внимания, несмотря на ее откровенные халатики. После родов она не поправилась, более того, она усиленно занималась гимнастикой, когда малышка спала, и теперь ее фигура приобрела приятные формы, каких не было даже в юности. Конечно, все давалось с трудом: пришлось отказаться от любимых калорийных блюд и перестать наедаться на ночь, но дело того стоило - зеркало больше не расстраивало ее. Она всегда укладывала волосы, делала маникюр и постоянно держала себя в форме. Она буквально помешалась на своей идее выйти замуж за Пашу. Но для этого надо было хотя бы сначала затащить его в постель, чтобы потом шантажировать его этим или просто рассказать об этом Катьке. А уж Катька - в этом Злата была уверена, уйдет от него сразу же. Она была не из тех, кто прощает измены.
И вот подходящий момент настал, когда они вместе купали Лизу. В этот раз девочка расшалилась и так хлопала кулачками по воде, что забрызгала их обоих. Заметив его мокрую рубашку, Злата быстро унесла Лизу в кроватку и вернулась в ванную, где он приводил все в порядок после купания. Подойдя к нему, она дотронулась до рубашки.
- Ой, у тебя вся рубашка мокрая, давай я ее высушу утюгом.
- Высохнет, - попытался возразить он. - Мне надо идти.
- Паша, не спорь, - Злата быстро расстегнула пуговицы.
Увидев его мускулистую грудь и сильные руки, она не сдержавшись, прильнула к нему. Паша хотел ее отстранить, но неожиданно почувствовал поцелуй на своих губах. Поцелуй был долгим и страстным, за это время Злата успела дернуть за пояс своего халата, чтобы он распахнулся. Запах другой женщины распалил Пашу еще больше, а ее горячее обнаженное тело, прижимающееся к нему, лишало его последней силы воли. Его руки коснулись ее груди, она застонала, и схватив за руку, утащила в спальню. После быстрых ласк все было кончено. Злата положила ему голову на плечо. Он осторожно отодвинулся и прошептал:
- Прости, сам не знаю как…
Она прижала палец к его губам:
- Тебе незачем просить у меня прощения, это должно было случиться. Я люблю тебя.
Услышав эти слова, Павел окончательно пришел в себя:
- Господи, Злата, что же мы наделали! - он потянулся к настольной лампе и включил свет. - Как же я буду Кате в глаза теперь смотреть после этого.
- А ты не смотри, переезжай к нам совсем. Здесь твоя семья. Неужели ты этого еще не понял? Я буду твоей женой.
- Что ты такое говоришь? - он встал с постели и пытался найти разбросанную одежду. - Я должен идти домой.
- Ну что ж, иди, - сказала она небрежно, раскинувшись на диване и демонстрируя свое обнаженное тело. - Передавай сестре привет.
- У тебя нет совести, - он нашел рубашку и пытался застегнуть ее.
Она поманила его.
- Подойди ко мне, ты же не можешь так сразу уйти.
Паша подошел и сел на краешек дивана, чувствуя себя полным негодяем. Злата прижалась к нему и зашептала на ухо:
- Ты мой, Пашка, мой и я никому тебя не отдам. Останься со мной. Ты не пожалеешь.
- Это было ошибкой, Злата, это больше никогда не повторится. Я сам не знаю, что на меня нашло.
- Неужели ты не понимаешь, что между тобой и Катькой все давно кончено?
- Не надо быть такой жестокой, Злата.
- Это ты жесток к нам. Отец ребенка должен быть постоянно рядом. Лиза любит тебя.
Как будто в подтверждении его слов Лиза заплакала, требуя своего ежевечернего укачивания на руках.
Злата принесла девочку и отдала Паше.
- Вот видишь - ребенок хочет, чтобы папа ее уложил.
Паша был вынужден еще долго ходить с Лизой по квартире на руках, которая в этот раз была чем-то возбуждена и уснула позже обычного.
Злата больше не беспокоилась о том, что Паша уходит. "Даже лучше если он придет так поздно, весь разбитый", - подумала она - Катька может обо всем догадаться и выгнать его. Закрыв за ним дверь, Злата подошла к письменному столу и, достав дневник, подробно записала о своей победе, не забыв указать число. Она была удовлетворена своей победой. Следующим шагом было заставить его жениться. На это не должно уйти слишком много времени, он уже чувствовал себя виноватым перед ними, и ей удалось соблазнить его. Все-таки мужчинами очень легко управлять, если правильно расставлять акценты и не терять головы. "И недалек тот день, когда я отомщу за мать и ненавистная Катька будет одиноко проливать слезы, в то время как у меня будет полноценная семья", - мрачно подумала Злата, и погасив настольную лампу, легла в постель.
Глава 21
А Павел в это время, направляясь к дому, чувствовал себя опустошенным и бесконечно виноватым. Это была его первая измена. Что же ему теперь делать? И как случилось, что он, никогда не желая Злату даже в мыслях, уступил ей? Конечно, он замечал, что она заигрывает с ним и догадывался, что нравится ей, но никогда не воспринимал этого всерьез, жизнь и без того была слишком запутанной. А теперь он никогда не сможет смотреть Кате в глаза - эта ночь с ее сестрой всегда будет между ними. "Но я же мужчина в конце концов, и если женщина в соблазнительном халатике тащит меня в постель, я могу не устоять", - пытался он убедить себя, испытывая потребность оправдаться хотя бы в собственных глазах. Возможно, он бы простил себя и попытался скрыть досадное происшествие от Кати, если бы это не случилось с ее сестрой.
До дома оставалось несколько шагов, он остановился и закурил. Ночь стояла изумительная, на улице не было ни души. Он посмотрел на небо и полюбовался звездами. Как бы он хотел так стоять, смотреть на звезды и никому ничего не объяснять. А еще лучше уехать, уехать и будь, что будет.
Он тихо вошел в квартиру, стараясь не шуметь. "Лишь бы Катя спала и не заметила, как поздно я вернулся", - подумал он. Но из-под закрытой дери их спальни, виднелась тонкая полоска света. Паша вздохнул, медленно разделся и с бьющимся сердцем открыл дверь. Катя лежала в постели с книгой.
- Ты не спишь? - спросил он виновато.
- Нет, жду тебя.
- Тебе же завтра рано вставать на работу, - сказал он, чтобы что-то сказать и сел на стул, не осмелившись подойти к ней, как обычно с поцелуем.
Катя сразу заметила, что сегодня Паша выглядит по-другому. Он был весь какой-то поникший и несчастный.
- Что-то случилось? - спросила она, садясь в постели.
Паша вздохнул, уже зная, что не будет ничего скрывать - этот груз вины был слишком тяжел для него, и в глубине души надеялся, что Катя его простит. Она же любит его. А то, что произошло этой ночью, было лишь досадной случайностью, которая больше никогда не имела бы продолжения.
- Паша, скажи мне, что случилось, - настаивала Катя, внимательно вглядываясь в его лицо, и, замечая, что он старательно избегает смотреть ей в глаза. Она поняла, что он в чем-то виноват перед ней и тихо сказала:
- Скажи мне все как есть.
На миг он закрыл лицо ладонями, а потом посмотрел ей в глаза:
- Катя, прости! Все произошло случайно, и я обещаю, что это не повторится.
У Кати сжалось сердце.
- О чем ты говоришь?
- Я не хотел…. Даже не знаю, как это произошло. Она сама затащила меня в постель. Я не знаю, как это получилось. Она все время пыталась соблазнить меня, ходила в коротких халатиках, которые все время распахивались, ну и… - Паша остановился и вымученно добавил: - Прости меня, это произошло случайно. Мне она никогда не нравилась.
Катя чувствовала себя так, словно проваливается в бездну. Сердце сжалось в комочек и отчаянно болело. До ее сознания сначала дошло только то, что ее Паша ей изменил, и только через несколько мгновений то, что он изменил ей с ее сестрой.
- Ты говоришь о Злате? - уточнила она, с трудом узнавая свой изменившийся голос.
Паша молчал, потупив взгляд.
- Паша, скажи мне, что это неправда. Ты не мог, вы не могли… - Катино лицо исказилось и стало жалким. - Но вы же не могли так поступить?!
- Это произошло случайно, - тихо повторил Паша, не отрицая вопреки ожиданиям ее слов.
- Да как же ты мог?! - вскрикнула Катя. - Она все-таки моя сестра?! - по ее лицу текли слезы, и сейчас она казалась гораздо старше своих лет.
- Но, Катя, я… - он подошел к ней и попытался обнять ее.
- Не дотрагивайся до меня, - сказала она и, схватив халат, быстро вышла из спальни, оставив его одного.
За окном уже светало, а Катя все еще сидела в бывшем кабинете отца, пытаясь понять, как два единственных близких ей человека смогли так поступить. Как же все-таки мог Паша изменить ей? Да еще с кем? С ее сестрой! Возможно, если бы эта была другая женщина, боль не была бы такой острой. Как от этого двойного предательства. Как же ей теперь жить с этим?! Ведь это никогда не забудется.
Теперь она была уверена - то, что произошло между Пашей и Златой, было частью коварного замысла той, которую она считала своей сестрой. И скорее всего она задумала это еще давно, когда уговаривала Катю на то, чтобы она родила от Паши ребенка. Она обещала тогда, что они будут одной семьей. И вот, что из этого получилось. Катя вздохнула и вспомнила, как странно Злата вела себя, когда ее выписали из роддома. Она даже не разрешила ей приблизиться к малышке. А Катя действительно тогда поверила сестре и решила, что рождение ребенка будет выходом для них для всех. А на самом деле от нее требовалось только уговорить Пашу.
- Паша! Паша! Как же ты мог?! А еще говорил, что любишь меня, - тихо прошептала она.
Катя чувствовала себя бесконечно несчастной и запутавшейся. Ведь именно она уговорила Пашу. Она встала с кресла и подошла к окну. Город еще спал, лишь вдалеке виднелись тени деревьев, да изредка проезжали машины. Ей нужно что-то решить. Она знала себя и понимала, что не сможет простить его измену. Она вообще не сможет их простить никогда, ни его, ни сестру. И самое лучшее, что можно сделать: это собрать его вещи и вычеркнуть этих двоих из своей жизни. Только что ей тогда останется? Унылые одинокие вечера перед телевизором, который она ненавидит. И все же это лучше, чем выносить присутствие того, кто предал ее. Она невесело улыбнулась своей мысли о том, что она так хотела удержать Пашу, а теперь сама же и попросит его уйти. Несмотря на обиду, ей было жаль его, он тоже был жертвой, но от этого было не легче. И все же - что она будет делать без него? Правда теперь она также не понимала, как жить с ним после того, что произошло.
Утром, когда Павел проснулся, он увидел, что Кати рядом не было. По всей видимости, она так и не ложилась. Он вновь ощутил раскаяние от содеянного накануне. Как же он мог так поступить с ней?!
Он нашел Катю на кухне, где она, уже одетая в черный строгий костюм, который подчеркивал бледность ее лица, пила кофе.
- Доброе утро, - сказал Паша, неловко усаживаясь за круглый стол.
Взъерошенный после сна, в накинутом на плечи халате, который она ему подарила на день рождения, он выглядел домашним и родным.
- Доброе утро, - тихо отозвалась Катя.
- Катя, вчера я… - начал он.
- Не надо больше об этом, - прервала она его. На какой-то миг в нем зародилась надежда, что она его простила и не хочет больше вспоминать об этом, но, помолчав, Катя с трудом продолжила: - Понимаешь, я больше не смогу с тобой жить. Все это слишком тяжело. Я думаю, что лучше всего будет, если ты уйдешь.
- Катя, да я не могу уйти. Постарайся понять, это была ошибка.
- Возможно, но дело не только в этом, - она помолчала. - Ты все равно больше времени проводишь с ними. С тех пор, как родилась Лиза, у нас уже нет семьи. А зачем пытаться сохранить то, чего больше нет?
- Но я люблю тебя, Катя! - выкрикнул он.
- Любовь в моем понимании не совместима с тем, что было вчера между тобой и Златой, - холодно сказала она.
- Но эта было ошибкой. Она меня… - он помолчал, - Соблазнила.
- Паша, я не желаю больше это обсуждать, - сказала Катя твердо. - Я собрала твои вещи и, надеюсь, что когда я вернусь с работы, тебя уже здесь не будет.
- Возможно, ты права. Тебе действительно нужно побыть одной. Я уйду. Но надеюсь, что со временем ты сможешь простить меня.
- Я не хочу сейчас говорить об этом.
Сегодня Катя была другой. Несмотря на то, что она была расстроена, он видел, что она уже приняла решение, и он не сможет ее уговорить.
Она грустно посмотрела на него и встала.
- Все, Паша. Мне пора на работу. Твои чемоданы в прихожей. Брось ключи от квартиры в почтовый ящик.
Глава 22
Катя медленно шла по шумной набережной к метро "Парк Культуры", грустно размышляя о том, что же она теперь будет делать, когда вернется домой и не застанет Пашу в своей квартире. Что же ей теперь делать без него? Она вновь почувствовала себя несчастной, и слезы, наворачивающиеся на глаза, грозили испортить макияж. Она была рада, что сейчас с головой погрузится в работу гостиницы, и у нее не останется ни одной свободной минутки, чтобы жалеть себя. Уже год она работала в должности администратора гостиницы "Стар", где в основном проживали иностранцы, видимо их устраивал уровень цен и сервиса.
Проходя по широкому вестибюлю, она слышала преимущественно английскую речь. Мужчины в костюмах и галстуках, сверкая белозубыми улыбками, торопились делать бизнес. Один раз Катя, свободно разговаривающая по-английски, спросила одного из постоянных клиентов, что они здесь делают и почему им не живется у себя на Родине, где все стабильно и спокойно. Ответ ее удивил. "У нас скучно, а Россия такая интересная страна", - ответил англичанин. Перед тем, как подняться к себе в кабинет, она посмотрела на часы и обнаружив, что еще рано, прошла в бар. Ей захотелось выпить чашечку кофе и поболтать с Юркой, ее знакомым барменом. Он обладал веселым характером и мог всегда развеселить ее, когда у нее случались приступы тоски.
Катя села на высокий табурет и огляделась. Несмотря на ранний час в баре уже были люди. Заметив ее, Юра поставил чисто вытертый стакан на стойку и спросил:
- Привет! Что ты здесь делаешь так рано?
- Хочу выпить чего-нибудь, - улыбнулась ему Катя.
- Пить с утра, Катя, это так по-женски. Что будешь - виски, водка, мартини?
- К сожалению только кофе, не хочется потерять еще и работу.
- Мне кажется, - сказал он, - тебе не составит большого труда найти другую. У тебя получается так хорошо всех держать в руках.
- Это только на работе, - вздохнула она и откровенно добавила: - В жизни я оказалось полной дурой.
Юрий внимательно посмотрел на нее:
- У тебя что-то случилось? Ты выглядишь расстроенной.
- Это правда, но это уже в прошлом. Я определенно решила начать новую жизнь, Юра, - сказала Катя, напряженно улыбаясь, - Поэтому после рабочего дня приглашаю тебя сходить куда-нибудь выпить.
В голосе Юрия проскользнуло удивление:
- Не смею отказать такой красивой девушке. Чем вызваны такие перемены? Кажется, раньше тебя невозможно было затащить куда-нибудь. Ты даже наши корпоративные вечеринки старалась проигнорировать.
- Я выставила мужа за дверь и теперь полностью свободна.
Юрка присвистнул:
- Вот это да! Если б я мог выставить свою жену! Но, боюсь, что тогда уйду в одних носках. Все более ценное она оставит себе. Расскажи, как ты это сделала, я тоже попробую, а то моя меня совсем достала.
- Расскажу вечером, - пообещала Катя и принялась за кофе. - О, как вкусно, - она зажмурилась от удовольствия. - Неудивительно, что у тебя столько народу здесь, твой кофе как всегда великолепен. У меня такой не получается.
- Жаль, что ты хвалишь всегда только кофе и не обращаешь внимания на меня, - пошутил Юрка.
Между ними существовали добрые отношения, и они часто подшучивали друг над другом, но никто не обижался. Юрка, милый симпатичный парень, был для Кати вроде подружки. Они делились мелкими секретами, сплетничали, но никогда не позволяли ничего выходящего за рамки дружбы.
- Я собираюсь уехать, - сказала она вдруг серьезно, посмотрев на него своими грустными глазами.
- В отпуск?
- Нет, надолго, отпуск не поможет. А может, и навсегда.
- Куда уехать? - удивился Юрка. - У тебя здесь хорошая работа, квартира. Подумаешь, от мужа ушла. Нового найдешь. С твоей-то внешностью это пара пустяков и один взгляд в сторону. Знаешь, Катька, ты только в бар входишь, а мужики уже глаза пялят.
- Перестань выдумывать, - засмеялась Катя.
- А что перестань?! - продолжал Юрка. - Я же лицом к ним стою, все вижу. Если все мужики как по команде повернули свои головы в одну сторону - значит идет Катерина.
- Да ну тебя, - махнула рукой Катя.
- Только ты ни на кого не смотришь, вот и не замечаешь ничего.
- Ладно, теперь буду смотреть, - пообещала Катя. - Я теперь другая и вести себя буду иначе. Но из Москвы уеду, черт с ней, с этой работой. Не могу я здесь больше. Не могу. А администратором везде можно работать - гостиницы есть в любом городе.
- Слушай, а ведь точно, - вдруг оживился Юрка. - Наш хозяин Луис как раз на Кипре отель новый открывает. Он мне предлагал там работать, но моя, - он показал рукой змею, - меня никуда не отпустит, а ты можешь поехать. Там климат такой, все беды свои забудешь.
- Он мне, в отличие от тебя, работы в своем новом отеле не предлагал, - заметила Катя. - А вообще, там, наверное, здорово. Я никогда не была на Кипре.
- Так Луис знает, что ты замужем и никуда не уедешь от своего благоверного, поэтому даже и не рассматривал твою кандидатуру. Слушай, да вон он идет, - вдруг сказал Юрка, понизив голос. - Я сейчас все устрою, а ты пей кофе и помалкивай.
Луис важно прошествовал к бару, всем своим видом показывая, кто здесь хозяин, и на ходу подмечая мелкие недостатки, о которых потом обязательно скажет.
- Доброе утро, Катя, - сказал он, усаживаясь с ней рядом.
- Доброе утро, Луис, - улыбнулась Катя.
Луис хорошо разговаривал по-русски, он давно общался с русскими компаньонами. Они поговорили о текущих делах, а потом к ним присоединился Юрка, поставив перед Луисом его любимый черный кофе. В разговоре возникла пауза, и Юра ловко этим воспользовался:
- Луис, а вашему новому отелю на Кипре не нужен такой администратор, как Катя?
- Катя, - Луис лучезарно улыбнулся, показав все тридцать два зуба. - Катя - прелесть, - он поцеловал ей руку. - Катя держит в порядке всю гостиницу.
У него сегодня было прекрасное настроение, и Юрка не преминул этим воспользоваться:
- Луис, а Катя мне по секрету сказала, что нас покидает.
- Уходит? Как? Этого не может быть?! Что, мало денег? Кто-то больше предложил? Я не допущу, я повышу зарплату, - засуетился он.
- Дело не в деньгах, дело в том… - Катя остановилась, не в силах объяснить Луису, что за одну ночь ее жизнь полностью изменилась.
- Она уезжает! - помог ей Юрка и добавил: - Ей надоела Москва.