Вечером Одри долго обсуждала все это с дедом, а потом забавлялась с Мей Ли. В это время вошел дворецкий и объявил, что ее просят к телефону. "Какой-то господин, который не назвался", - пояснил он укоризненным тоном. Одри поручила Мей Ли служанке, а сама поспешила следом за дворецким к телефону.
- Алло, - сурово произнесла она в трубку, все еще во власти мыслей о деле Линдберга. - Кто говорит?
Последовала недолгая пауза, а затем раздался голос, и у Одри перехватило дыхание. Это был голос Чарли.
Глава 23
- Одри?
При звуке его голоса сердце у нее заколотилось так громко, что на какое-то мгновение она оглохла. Во рту пересохло, она едва могла вымолвить короткое "да".
Голос его так ясно звучал в трубке, казалось, он совсем рядом.
- Где ты? - Спрашивать, кто говорит, не было никакой необходимости - она узнала бы его голос из тысячи. Она слышала его каждую ночь в своих снах, расслышала и сейчас, как громко ни колотилось ее сердце.
- Я в Калифорнии. В Лос-Анджелесе, если говорить точно. - Его британский акцент стал заметнее, и на Одри разом нахлынули воспоминания. - Ты уже давно дома? - После ее второй телеграммы из Харбина они не подавали друг другу никаких вестей. Да и о чем он мог с ней говорить, после того как она ответила отказом на его предложение выйти за него замуж?
Он и теперь долго колебался, позвонить ей или нет. Два мучительных дня заставлял себя не звонить, но в конце концов не выдержал, схватил дрожащей рукой телефонную трубку и назвал телефонистке номер. И вот она на другом конце провода, голос у нее ничуть не изменился.
- Я вернулась в июне.
- Твой дедушка хорошо себя чувствует?
- Более или менее. Очень сдал за последний год. - Одри вздохнула, затем добавила:
- Ужасно обрадовался, что я снова дома.
Чарли промолчал, только кивнул в ответ… Он вспомнил все их разговоры о дедушке и о сестре, о том, сколько забот лежит на ней в Сан-Франциско.
- А как поживает твоя сестра?
Одри снова вздохнула.
- Она не переменилась к лучшему, пока я была в отъезде.
Хотя нет, на самом деле… - Одри смолкла, как видно, подыскивая подходящие слова. - На самом деле она переменилась…
Мне кажется, в ее жизни не все идет хорошо. - Его это не удивило. Судя по рассказам Одри, сестра у нее не самый приятный человек, избалованная и эгоистичная. Может быть, сейчас, после длительной разлуки, Одри лучше это поняла. - Расскажи о себе, Чарльз. Сколько времени ты пробудешь в Лос-Анджелесе?
- Несколько дней. Сначала я прилетел в Нью-Йорк, потом сюда. На студии хотят сделать фильм по моей книге. Довольно лестное предложение.
Она улыбнулась и закрыла глаза - перед ней возникло его красивое, скульптурно отточенное лицо.
- И ты будешь сниматься в нем, Чарли?
- Упаси Боже! Как это тебе пришло в голову… - рассмеялся он.
- Ты был бы просто великолепен!
Ее голос звучал так нежно и ласково, что у него защемило сердце. Ему отчаянно захотелось увидеть ее.
- А как ты? Что ты теперь делаешь со своей жизнью? - Как странно, что они обмениваются банальными фразами. Когда-то они были так близки, так хорошо понимали друг друга.
Прошло одиннадцать месяцев с тех пор, как он последний раз видел ее…
- То же, что всегда. Забочусь о дедушке и… - Она чуть было не сказала "о моей Мей Ли", но вовремя спохватилась - ведь он ничего о ней не знает, объяснить же ему все по телефону будет трудно.
- О сестре?
- В какой-то степени. - И тут потребовались бы подробные объяснения. Наступило молчание, а он в это время терзался сомнениями: спросить - не спросить, и вдруг решился. Если уж позвонил, можно задать и этот вопрос…
- Одри?
- Да?.. - Она ждала.
- Ты хочешь, чтобы мы увиделись?
Как будто чья-то рука схватила и сжала ее сердце. Она кивнула. Она бы и не смогла произнести "нет", у нее недостало бы сил. Пусть на одну минуту, но она хотела увидеть его, пусть без всякой надежды, пусть она прикована к Сан-Франциско.
- Да… хочу… больше всего на свете! - Она не боялась открыться, сказать ему, как она любит его, до сих пор любит. - А это возможно?
- Вполне. Завтра закончатся переговоры, и вечером я могу вылететь к тебе. Так, значит, ты свободна?
Она засмеялась. Она свободна до конца своей жизни, в особенности для Чарли.
- Уж как-нибудь постараюсь освободиться. - Манера говорить у нее все та же - обязательное присутствие юмора, за которым скрывается какая-то невероятно притягательная чувственность. Но не та грубая чувственность, что у Шарлотты, эти две женщины совершенно разные. С Шарлоттой можно развлечься, поговорить, поработать, но Одри стала как бы частью его самого. - Ты позволишь встретить тебя в аэропорту?
- А ты сама хочешь?
- И ты еще спрашиваешь об этом?!
- Я сообщу тебе время прилета.
- Я непременно приеду. Слышишь, Чарли?
- Да!
- Спасибо тебе.
Сердце его переполняла любовь к ней, он радовался, как мальчишка, что позвонил ей.
Следующий день для них обоих тянулся бесконечно долго.
Днем Одри повезла Мей Ли к доктору, чтобы сделать ей прививки. Одри хотела было пойти в парикмахерскую и сделать прическу, но потом подумала, что именно так поступила бы ее сестрица, и не пошла, решив ничего не менять в своей внешности - так она будет чувствовать себя увереннее. Она надела серое шерстяное платье, жемчужные бусы, на плечи легла волна ее медных волос - так Чарльзу нравилось больше всего. Одри припарковала машину, перекинула через руку лисий жакет и вошла в здание аэровокзала. Взгляд ее случайно скользнул по руке - на пальце золотое кольцо с печаткой - его подарок. Она так привыкла к нему, что сейчас посмотрела на него просто машинально. Хотя дедушка обратил на кольцо внимание, но ни разу не спросил, откуда оно взялось. До прибытия самолета оставалось десять минут, и Одри стала ходить взад-вперед, думая о последнем их расставании. Она отчетливо помнила выражение лица Чарльза, когда поезд, на котором он уезжал из Харбина, отходил от платформы, его прощальный взгляд, слезы на глазах… Когда вдруг объявили, что самолет совершил посадку, ее словно ударило током.
Она стояла, наблюдая, как люди выходили из самолета, шли к зданию вокзала. У нее перехватило дыхание, когда вслед за другими пассажирами показался он - угольно-черные волосы, глубоко посаженные глаза… и его губы, которые так часто целовали ее, всю покрывая поцелуями. Она стояла не дыша, глядя на него, и еще не успела прийти в себя, как он уже обнял ее, поцеловал и прижал к себе так же крепко, как год назад. Они долго стояли обнявшись, не в силах вымолвить ни слова. Прошлое слилось с настоящим.
- Привет! - Он наконец посмотрел на нее и озорно, по-мальчишески ухмыльнулся, а она засмеялась ему в ответ.
- Привет, Чарли! Как хорошо, что ты вернулся… - Но куда? В ее жизнь? И на сколько - на день? На два? Не успели они встретиться, а она уже знала, что вот-вот они снова расстанутся, и от этого к радости примешивалась горечь. Они прошли к машине. - Как твой фильм?
- Я еще не уверен, что он состоится. Контракт подписан, но киношники странный народ, не представляю, что у них получится.
Одри улыбнулась. Как приятно, что ему сопутствует успех.
Эта его удачливость очень ей импонировала, и вообще в его характере было много такого, что ей очень нравилось.
- Ты волнуешься?
- Пожалуй, да. - Но куда больше он волновался по другому поводу. Втайне он признавался себе в том, что согласился на затею с фильмом только для того, чтобы съездить в Калифорнию. Шарлотте он бы в этом не признался - она мирилась со всеми его недостатками и причудами, но не терпела, когда он заводил речь об Одри. Никогда не упускала случая напомнить ему, что Одри не приехала к нему в Лондон, когда он просил ее об этом. Шарлотта считала, что тем самым Одри совершила преступление и прощения ей быть не может. Чарльз снова подумал о том, как они непохожи - Одри и Шарлотта.
Одри вывела машину со стоянки, и они поехали к городу.
Чарльз не сводил с нее глаз. Одри первой нарушила молчание:
- Не знаю, что и сказать, Чарли…
- О чем? , Она никогда с ним не хитрила, он знал, о чем она сейчас заговорит.
- О том, что случилось… я имею в виду телеграммы…
- Но что тут говорить? Твой ответ был предельно ясен.
- Но причина… Ты понял почему? - Она интуитивно чувствовала, что он все-таки не понял. В какой-то мере так оно и было. - Знаешь ли ты, что я бы все отдала тогда, только бы выйти за тебя замуж? Но не могла я вдруг умчаться в Лондон, не могла больше оставлять дедушку одного. Я и так отсутствовала целый год… а он стал совсем старенький, Чарли, и такой слабый…
- Не понимаю, почему ты должна жертвовать собой. - Чарльз смотрел в окно. Он вспомнил, какую боль ему причинил ее отказ. - Ты ведь второй раз отвергла меня.
- В первый раз это было несерьезно, - возразила она. - Просто ты всеми способами хотел вытащить меня из Харбина.
И ради этого готов был даже жениться на мне. - Одри с улыбкой взглянула на него, и он не стал отрицать. Она очень хорошо знала его. Лучше, чем Шарлотта. Одри действовала на него благотворно, душа его откликалась на ее мягкость, прямоту и великодушие.
Он с улыбкой повернулся к ней:
- Знаешь ли ты, Одри Рисколл, что ты самая упрямая женщина в мире?
Она усмехнулась и на мгновение задержала на нем взгляд.
- Это комплимент или констатация факта?
Он засмеялся и покачал головой:
- Ни то ни другое. Это обвинение. - Он снова засмеялся. - Ты чудовище, черт бы тебя подрал… просто чудовище! - Он захватил прядь ее волос, слегка запрокинул ее голову назад и поцеловал в шею. - А знаешь ли ты, что после той проклятой телеграммы я пил как последний пропойца. Целый месяц! - Он не сказал ей, что тут-то и явилась Шарлотта вызволять его из беды, нашла к нему дорожку. Но Шарлотта не имела никакого отношения к тому чувству, которое он испытывал к Одри.
- Мне было нелегко, Чарли. Тяжелее в моей жизни ничего не было… И все, что было после твоего отъезда из Харбина, и эта телеграмма…
- Позволь не поверить. Ты была просто одержима, считала, что это твой долг - остаться там.
- Ты серьезно? Я пробыла там восемь месяцев, и ты думаешь, я ни разу не пожалела, что осталась? Но все равно я считала, что поступила правильно. Только вот слишком дорого за это заплатила, тебе не кажется?
Машина остановилась на перекрестке, Одри задумчиво смотрела на Чарльза. Но и награду она получила высокую - Мей Ли…
- Кстати, где ты будешь жить?
- Студия забронировала номер в "Святом Франциске".
Хороший отель?
- Превосходный. - И оба тут же вспомнили "Тритти" и "Пара палас", только вслух не произнесли ни слова.
- Од, ты поужинаешь Со мной сегодня?
Она утвердительно кивнула. Странно было назначать ему свидание, после того как они столько месяцев путешествовали вместе. Тогда казалось, что они уже поженились, тогда они жили одной жизнью. Теперь они как бы вернулись во времени назад, к тем дням на мысе Антиб, когда только познакомились и ни один из них не знал, что о нем думает другой. Но сейчас он заметил, что она носит его кольцо.
- Может быть, сначала ты зайдешь к нам и познакомишься с дедушкой?
- Мне бы очень хотелось. - Он медленно проговорил эту фразу. Ему хотелось познакомиться с человеком, из-за которого он ее потерял. Когда она уходила из отеля, он нежно поцеловал ее в губы. Одри ехала домой, и, несмотря на все разумные доводы, которые она приводила себе, ей казалось, что сердце сейчас выпорхнет у нее из груди и воспарит высоко-высоко. Она боялась вновь безоглядно влюбиться в него… он ведь приехал всего на несколько дней… и ничего изменить нельзя… но никакая плотина не удержала бы нахлынувшего на нее чувства, как не удержала и в тот первый день, когда они впервые встретились.
Дед читал вечернюю газету и, увидев ее, нахмурился:
- Где ты была, Одри?
На какое-то мгновение она замешкалась, не зная, что ответить ему, но потом решила сказать правду или по крайней мере полуправду.
- Ездила в аэропорт встретить своего друга.
- Вот как… - Дед еще больше нахмурился.
- Он англичанин. Я познакомилась с ним в Европе. Приехал всего на несколько дней.
- Я его знаю?
- Нет. - Она улыбнулась. - Но очень скоро узнаешь - он зайдет выпить бокал вина перед ужином. Он сказал, что ему приятно будет с тобой познакомиться.
- Какой-нибудь молодой балбес? - Дед делал вид, что его это знакомство нисколько не интересует, но она-то знала, что ему нравится, когда в дом приходят ее друзья, и он частенько ворчал, что она мало развлекается. Однако у нее не было ни одного знакомого, который был бы ей интересен. Ни один из них не шел ни в какое сравнение с Чарли. И вот он сам здесь…
Одри взглянула на часы и решила, что успеет заглянуть к Мей Ли, прежде чем займется переодеванием к ужину. Словно угадав ее мысли, дед сказал из-за газеты:
- У нее сегодня прорезался новый зуб.
- У малютки?
- Нет, у горничной…
Одри засмеялась.
- Что ж, для шести месяцев это вполне прилично.
- Она прекрасно развивается. Миссис Уильямс, - это была их экономка, - сказала мне, что ее внуку уже почти год, а у него ни зубов, ни волос. Вот посмотришь, она пойдет еще до своего первого дня рождения.
Одри растрогалась: как он гордится ее приемной дочкой!
Дед интересуется девочкой куда больше, чем детьми Аннабел, и, кажется, его уже больше не волнует, что девочка - китаянка.
Время от времени он выходит с Одри на прогулки и помогает ей везти коляску.
- Я только переоденусь, дедушка, и спущусь.
Она спустилась в узком черном шелковом платье с широкими плечами и глубоким вырезом на спине. Платье прекрасно сидело на ней, и чувствовала она себя в нем превосходно. Дед обратил внимание на то, как она приоделась и как красиво причесалась, и справедливо заключил, что гость у них будет важный… для Одри.
- Ты сказала, кто он?
- Чарльз Паркер-Скотт. Он писатель.
- Мне кажется, я встречал это имя… - Дед сосредоточенно сдвинул брови, но тут как раз зазвонил дверной звонок, и Одри пошла в прихожую. Дворецкий уже успел отворить дверь - Чарльз стоял в прихожей. Их глаза встретились, и она прочла в его взгляде восхищение. Ему вспомнились другие вечера, которые они проводили вместе, но, казалось, она затмила самое себя - она была восхитительна.
- Привет, Одри. - Он даже смутился, точно влюбленный юнец, а она улыбнулась, поцеловала его в щеку и повела в гостиную знакомить с дедом.
- Чарльз Паркер-Скотт - мой дедушка Эдвард Рисколл.
Мужчины пожали друг другу руки, поглядели один другому в глаза и явно произвели друг на друга благоприятное впечатление, хотя перед тем оба были настроены на обратный эффект.
Особенно Чарльз - он был уверен, что старик не понравится ему с первого взгляда: это ведь он был причиной того, что Одри не поехала в Лондон.
- Добрый вечер, сэр. Как поживаете?
- Отлично. Скажите-ка, откуда мне известно ваше имя?
Эдварду Рисколлу хотелось выяснить, то ли Одри и прежде упоминала это имя, то ли этот человек был достаточно известен.
Дед не мог припомнить. На самом деле было и то и другое, но Чарльз из скромности не стал бы превозносить себя и представляться знаменитостью.
- Дедушка, Чарльз - писатель. Он автор замечательных книг о путешествиях.
Старик нахмурился, затем медленно кивнул. Да-да, он встречал это имя, но точно не мог припомнить, в какой связи, и Одри с облегчением перевела дух. Она была уверена, что Мюриел Браун, вернувшись из Шанхая, что-то рассказала деду. Одри не хотелось напоминать ему об этом - тогда он наверняка сообразит, кто такой Чарльз.
- У Чарльза только что купили одну из его книг, будут ставить по ней фильм. Вот почему он в Калифорнии.
Дворецкий принес напитки, мужчины уже вели оживленный разговор. Чарльз отметил про себя проницательный взгляд старого джентльмена, "чуть подрагивающие изящные руки, державшие бокал, но, когда Эдвард Рисколл встал с кресла и повел Чарльза в свою библиотеку, он вовсе не выглядел таким уж слабым и немощным. Чарльза неприятно кольнула мысль, что Одри могла использовать деда в качестве предлога, но на самом деле просто не хотела выходить за него замуж. Чарльз тут же отверг эту мысль - Одри не способна на ложь.
Гость последовал за мистером Рисколлом к шкафам, где стояли старинные книги, первые издания, роскошные тома в кожаных переплетах. На Чарльза библиотека произвела большое впечатление. Да и весь дом был удивительный: множество антикварных вещей, ценностей и всяких диковинок. Большинство из них привез из своих путешествий отец Одри, многое собрали ее дед и бабушка, а до них - их родители. Чарльз и не подозревал, что у Одри такой богатый и изысканный дом, она никогда не рассказывала ему. Слишком была скромна и хорошо воспитана.
- Какую замечательную вы собрали библиотеку, сэр, - сказал Чарльз, когда они снова уселись в гостиной. Чарльз улыбался - несмотря на предубеждение, старый джентльмен ему явно понравился. Улыбался и мистер Рисколл. Молодые люди не часто появлялись в их доме, и это огорчало старика. Ему вспомнился Роланд, молодой Роланд… Как давно это было!..
Удивительно, но гость Одри чем-то неуловимо напоминал ему Роланда.
- Знаете, вы очень похожи на моего сына, - сказал Эдвард Рисколл. - Одри не говорила вам об этом?
- Что мы похожи внешне, она не говорила, но говорила, что он, как и я, любил путешествовать.
- К сожалению, любил… - Эдвард Рисколл насупился, и Чарльз испугался, что сказал что-то не то, причинив боль старику, но тот уже поднял глаза и с облегчением посмотрел на Одри.
- Слава Богу, хоть она образумилась. Представляете, добралась до самого Китая! Вы знали об этом? - Чарльз подавил улыбку и с невозмутимым видом стал слушать дальше. - Чуть ли не целый год провела в Маньчжурии, в городе под названием Харбин… да еще вернулась оттуда с грудным ребенком. , Одри показалось, что Чарльз сейчас упадет с кресла. Он так побледнел, что Одри поспешила было все объяснить ему, но дедушка ее опередил:
- Очаровательная малышка. Мы зовем ее Молли.
- Вот как… - У Чарльза даже губы побелели. Одри хотелось коснуться его руки, но она могла лишь попытаться внести ясность, кто такая эта Молли. Но с чего начать?..
- Это сиротка… - начала объяснять она. - Там, где я жила, было несколько девочек… Самая старшая из них родила эту малютку, а сама умерла при родах…
- Одри! - Дед был шокирован. - Стоит ли утомлять гостя столь подробным рассказом?
Окончательно растерявшись, Одри испуганно смотрела на Чарльза.
- Хочешь взглянуть на нее?
Он хотел отказаться, она видела это, но глаза ее умоляли его, и он неловко поднялся с кресла.
- Что ж… - Он молча последовал за ней, поднялся на второй этаж и только там хрипло прошептал:
- Так вот оно что… Какого черта ты не сказала мне? Я чувствую себя полным идиотом… Кто она? Наполовину китаянка?
- Да.
- Ты совершила большую глупость. - Чарльз говорил сквозь стиснутые зубы и больно сжал ее руку. - Как ты могла? Почему ты не избавилась от ребенка?