Всемирно известная модель Роксана Боллинджер променяла огромные деньги и ночи, окрашенные неоном, на крутые холмы и дружелюбные лица ее родного городка, Оук Вэлли (Дубовая Долина). Теперь, когда горькая вражда между ее семьей и другой угасла, покой, которого она так искала, наконец-то кажется возможным. Пока Роксана, вновь не столкнулась с заместителем шерифа Джебом Дилэни.
Он единственный мужчина, которого она не хочет видеть. Его всезнающая физиономия надоела ей ещё со школы, и трудности, которые ей может доставить этот мужчина в узких джинсах последнее, в чём она нуждается. Джеб тоже не ищет романтики, после того как любовь принесла ему боль. Так почему же от них двоих исходит больше жара, чем от самого яркого костра, разжигаемого на Четвертого июля в долине? И почему они не могут перестать думать друг о друге... о поцелуях, ласках, и желании любить?
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 5
Глава 3 8
Глава 4 12
Глава 5 15
Глава 6 19
Глава 7 23
Глава 8 27
Глава 9 32
Глава 10 36
Глава 11 39
Глава 12 42
Глава 13 46
Глава 14 49
Глава 15 52
Глава 16 56
Глава 17 60
Глава 18 63
Глава 19 67
Примечания 70
Ширли Басби
Вернуться домой
Глава 1
Стоя на маленькой веранде позади дома и глядя на раскалённый обезвоженный пейзаж внизу, Роксанна Боллинджер решила, что ненавидит сентябрь в Оук-Вэлли – Дубовой Долине. И август. И июль, вероятно, тоже. Долина иссохла от жары, пастбища стравлены, сенокосные угодья, стоявшие под паром после покоса, выгорели на солнце до жёлтого и желто-коричневого цвета, за исключением, напомнила себе Роксанна, тех участков долины, где уровень грунтовых вод достаточно высок, и земля остаётся зелёной круглый год. Она скорчила гримаску. Жаль, что из окон недавно приобретённого ею дома не видно таких участков – в это время года было бы приятно смотреть на зеленеющие поля. Роксанна пожала плечами. С другой стороны, ведь если бы она могла видеть поля, то перед ней не открывался бы такой великолепный вид на гору Себастьян, а также на другие горы и холмы, круто спускавшиеся ко дну долины с восточной стороны.
Не лучшее время года для долины, признала Роксанна… по крайней мере, ей так кажется.
И вновь молодая женщина задалась вопросом: какого дьявола она здесь делает? Да ещё и дом купила. Она оглянулась на небольшое строение с доходящей почти до земли двускатной крышей, и мысленно поправилась: не дом, а хижину. Ей следовало бы находиться сейчас в Нью-Йорке. На Парк-Авеню в своём роскошном фешенебельном пентхаусе с кондиционером. Предвкушая те сказочные развлечения, что может предложить город, с восторгом предчувствуя вибрирующее возбуждение, испытываемое ею на людных улицах; готовая покориться обаянию и жизненной силе мегаполиса. Всё, что только можно пожелать, было бы к её услугам. А если бы она не захотела выходить, один телефонный звонок – и всё, что ей угодно, доставили бы прямо к порогу: одежду, еду, драгоценности, красивых мужчин…
При мысли о последнем красивом мужчине, вошедшем в её жизнь, Роксанна скривилась. Тодд Спуртинг был ответственным редактором большого нью-йоркского издательства, и их связь длилась в общей сложности почти пять недель. Они встретились в прошлом июне в пабе, на одной из тех блестящих вечеринок, которые проводятся по случаю выхода в свет биографии какой-нибудь знаменитости, и, Роксанна не могла не признать, что это было вожделение с первого взгляда. Будучи одной из самых востребованных топ-моделей, чьё лицо часто украшало обложки журналов подобных "Cosmo" или "Vogue" , и получившей заслуженную известность благодаря готовности демонстрировать свои едва прикрытые прелести в каталоге "Victoria's Secret" , она нередко бывала на подобных вечеринках. Как обнаружила Роксанна, жизнь знаменитости видна ровно на столько, на сколько выставлена напоказ, и поскольку считалось, что она сама принадлежит к элите, её приглашали повсюду. Она едва не отказалась идти на эту вечеринку. Недавно вернувшись из Дубовой Долины после свадьбы своего брата, Слоана, Роксанна чувствовала себя выбитой из колеи и расстроенной. Тем вечером она почти уже решила остаться дома – перспектива быть ещё одним безликим телом в ещё одной сверкающей толпе не казалась ей привлекательной, и последние несколько лет её всё чаще настигало подобное чувство. Но, в конце концов, она решила, что ночь в компании знаменитостей и тех, кто только хочет ими стать, может оказаться приятнее, чем созерцание стен в собственных апартаментах.
На вечеринку она отправилась не в поисках романа. Роксанна фыркнула. О Боже, конечно, нет! В сущности, она пребывала в мрачном настроении и не была расположена общаться с какими-либо мужчинами вообще. Не то, чтобы они ей не нравились, – в целом нравились. Однако в последнее время Роксанна стала думать, что на самом деле от мужчин больше беспокойств, чем пользы. Возможно, со вздохом предположила она, в её жизни наступил момент, когда хочется сосредоточиться на собственных желаниях, не учитывая, что может понравиться – или не понравиться – кому-то ещё. Решение вернуться в Дубовую Долину было очень важным, и, честно говоря, ей хотелось избавиться от смятения, вносимого мужчинами в её жизнь. А потом она увидела Тодда Спуртинга… Он представлял собой воплощение женской мечты: воспитанный, вежливый, тактичный и совершенно без ума от неё. Высокий, красивый, широкоплечий блондин, с самыми голубыми глазами, которые ей когда-либо доводилось видеть. И в то мгновение, когда их взгляды встретились… Роксанна скривила губы. С того момента, как их взгляды встретились, она начала думать не головой, а другой частью тела. Очевидно, и Тодд тоже, так как менее чем через месяц после знакомства они уже жили вместе в её апартаментах. И спустя всего неделю после этого она вышвырнула Тодда пинком под его замечательный зад – его замечательный женатый зад, – испытывая к себе такое же отвращение, как и к нему.
Роксанна покачала головой, её грива блестящих иссиня-чёрных волос сверкнула в лучах жаркого солнца, как крыло ворона. "А ведь можно подумать, что в моём возрасте, я должна бы уже лучше соображать, – иронично подумала она. – Без малого двадцать лет насыщенной бурной жизни должны были научить меня не быть столь импульсивной, чтобы в свои почтенные тридцать восемь я не была настолько безумна, чтобы не долго думая упасть в объятия ближайшей мускулистой пары рук". Выяснение факта, что Тодд женат, о чём он так кстати забыл упомянуть, когда они вместе рухнули в постель, стало ударом по её гордости и самоуважению. Роксанна была в ужасе. При всей своей скандальной репутации она не интересовалась женатыми мужчинами. И хотя молва каждую неделю приписывали ей нового любовника, правда заключалась в том, что их было не так уж и много. Роксанна задумалась. Наверное, их можно пересчитать на пальцах одной руки. К сексу она всегда относилась более осмотрительно, чем многие её сверстницы. Сказывалось воспитание в Дубовой Долине. Даже в богатом и влиятельном клане Боллинджеров ценности, считающиеся в наши дни старомодными, оставались нормой. Пусть она и стряхнула прах родной земли со своих ног в девятнадцать, отбросить нравы долины оказалось сложнее. И, кроме того, при всех безумствах, она никогда не прыгала в постель с первым встречным. Так почему же с Тоддом всё произошло иначе?
Роксанна прикусила губу. Она не была неразборчивой в связях. Она никогда не была неразборчивой, даже в шальные двадцать лет, будучи ненасытной и страстно желающей на собственном опыте познать жизнь и всё, что та может предложить ей. Роксанна стремилась приобрести искушённость и лоск, решительно настроенная показать всему миру, что она не просто красивая деревенщина из какой-то пасторальной глуши. Конечно, она совершала ошибки. Этого нельзя отрицать. Она была молодой, самонадеянной, ну и да, возможно, заносчивой, безусловно уверенной, что готова покорить мир. Как ребёнок, получивший полную волю в кондитерской. Но ведь и в самом деле, Нью-Йорк был чем-то вроде кондитерской для девушки, выросшей в местах, где не было светофоров, не говоря уж о неоновых огнях. И ни одного ресторана "Бургер кинг" или торгового центра в поле зрения. Можно было найти оправдания для некоторых из тех ранних ошибок, но связь с Тоддом Спуртингом потрясла её. Она просто один раз взглянула в эти его гипнотические голубые глаза, и… Роксанна хмыкнула. И повела себя как глупый подросток, влюбившийся в первый раз. Но это не было любовью – у неё оставалось достаточно здравого смысла, чтобы осознать этот факт. Это было… О, дьявол, она проявила совсем не свойственные ей глупость и беспечность. Может быть, её взор всё еще был затуманен мечтами от созерцания того, как Слоан и Шелли обменялись свадебными обетами, и на какой-то безумный миг, когда, подняв глаза, она увидела лицо Тодда, ей пришла в голову мысль найти такую же любовь, как та, что связала её брата с его новобрачной. Роксанна покачала головой. Какая она, на самом деле, глупая и сентиментальная. И импульсивная, к тому же. Она глубоко вздохнула. И твёрдо решила попытаться больше никогда не быть импульсивной – особенно в том, что касается мужчин. Ей не нужен мужчина в жизни, и тем более сейчас, когда она пустилась в совершенно новую авантюру. И Роксанна невольно улыбнулась.
Её взгляд упал на долину. Итак, она здесь. Снова в Дубовой Долине. Там, откуда почти двадцать лет назад изо всех сил торопилась сбежать, но сейчас… Странно, подумала она, что после всех лет, счастливо пролетевших в очаровании и шуме крупнейших городов – Лондона и Парижа, Мадрида и Афин – она обнаружила, что её всё больше влечёт к спокойствию и предсказуемости Дубовой Долины. Если когда-то она с трудом вынуждала себя примерно раз в два года ненадолго возвращаться домой, то в последние несколько лет её визиты становились всё более частыми и продолжительными, ее все чаще одолевала тоска по Долине, задевая скрытые струны сердца. Она обнаружила, что развлечения, прежде приводившие её в восторг, стали казаться скучными и обыденными. Роксанна криво усмехнулась. Те самые слова, что она когда-то использовала применительно к Дубовой Долине. Забавно, как повернулась жизнь. Теперь все прочие места казались скучными и обыденными, а зов Дубовой Долины стал непреодолимым.
Сначала она сочла свою тоску по долине прихотью, но вместо того, чтобы уменьшаться, её потребность находиться в родных местах, только росла. И она поняла, что устала быть Роксанной – лицом и телом, продающим миллионы журналов и, без сомнения, столько же пар откровенного нижнего белья. Ей хотелось быть просто-напросто Рокси, старшей дочкой Боллинджера. Сестрой Слоана. И Росса, и Илки, и Сэма. Надеть потёртые синие джинсы и изношенные ботинки и пройтись в местный магазин подарков "У Хизер-Мэри-Мари", и чтобы с ней поздоровалось с полдюжины людей, которые знали её с тех пор, как она родилась, и на которых ни её лицо, ни тело, ни репутация не производили бы ни малейшего впечатления. Ей хотелось жить, не будучи всегда на виду, под прицелами фотоаппаратов, в эпицентре сплетен… Роксанна усмехнулась. Пожалуй, её занесло. Долина славилась своими сплетниками, и можно не сомневаться, что покупка ею фермы, покойный владелец которой, по слухам, выращивал коноплю, в настоящее время - самая горячо обсуждаемая тема по всей долине. Усмешка Роксанны стала шире. По крайней мере, это немного разрядит обстановку вокруг Слоана и Шелли и даст местным жителям новую пищу для разговоров. Июньский брак Слоана Боллинджера и Шелли Грейнджер взбудоражил всю Долину. И не только благодаря стремительности, с которой развивалось ухаживание, но и из-за самого факта женитьбы Боллинджера на Грейнджер. Вражда между этими кланами в Долине была излюбленной притчей во языцех, хотя имела место скорее цепь конфликтов, нежели одно конкретное столкновение. Просто Боллинджеры и Грейнджеры естественным образом занимали противоположные позиции… во всем. Хотя основные конфликты произошли десятки лет назад, всякий раз, когда Боллинджеры и Грейнджеры сталкивались лицом к лицу, вся Долина, затаив дыхание, с жадно горящими глазами ожидала, полетят ли искры на пустом месте. Чаще всего так и случалось, но иногда, как в случае Слоана и Шелли… С лёгкой завистью Роксанна мечтательно улыбнулась. В случае Слоана и Шелли произошло чудо.
Встряхнувшись, Роксанна вернулась в дом. В хижину, поправила она себя, и снова задалась вопросом: о чём она думала, когда покупала её. Словно Боллинджеры не владели тысячами акров земли в долине, в предгорьях и горах, окружающих Долину, где она могла бы обосноваться. Или будто её не приняли бы со всем радушием, если бы она остановилась на сколько пожелала бы, в семейном особняке на дне долины, в доме, где прошло её детство. Да её родители были бы в восторге! А если бы Роксанна захотела, её отец, Марк, построил бы для неё отдельный дом на одном из многочисленных участков, принадлежащих семье. У неё не было необходимости покупать шестьсот сорок акров – целую квадратную милю – почти непригодной для использования земли в гористой местности на западе долины. Она и сама признавала, что этот участок не самый лучший. В целом, ей принадлежало, вероятно, всего около восьмидесяти акров земли, которую можно было бы назвать ровной, да и то лишь в самом широком значении этого слова. Остальная земля представляла собой крутые, покрытые лесом склоны холмов с разбросанными тут и там слегка покатыми террасами, составлявшими часть восьмидесяти акров "ровной" земли. Здесь не было даже больших лесных угодий – слишком много подлеска, ползучей ежевики, оленьего кустарника и медвежьей ягоды росло среди дубов и земляничников, перемешанных с соснами и пихтами. Но всё это – её личная собственность, с гордостью подумала Роксанна. Приобретенная на её собственные деньги. Не на семейные. Ей ни с кем не придётся это делить. Всё принадлежит только ей. А что касается хижины, которая прилагалась к земле…
Роксанна была уверена, что ни один уважающий себя Боллинджер, кроме неё, не стал бы рассматривать это грубое каркасное строение из дерева в качестве предполагаемого жилья. Она рассмеялась про себя. Её назовут сумасшедшей – как уже назвала сестра Илка, а родители не менее дюжины раз подозрительно спросили, уверена ли она, что это – именно то, чего она хочет. И Роксанна заверила их, что да, именно это ей и нужно. Земля была по-своему хороша, но особенно ей понравилась хижина. У неё, заявила Роксанна своему потрясённому семейству, есть потенциал. Домик невелик, но имеет всё необходимое – или будет иметь, как только Роксанна его достроит и перестроит. Конечно, ей была понятна их реакция – несколько месяцев жилище оставалось пустым, туда неоднократно вламывались местные вандалы и фактически разгромили его. Не удовольствовавшись ущербом, нанесённым хижине, они рыскали вокруг и сломалинесколько стен в маленькой насосной будке и в полуразвалившейся лачуге, которая служила гаражом. Роксанна покачала головой. Варвары нанесли достаточный урон участку - ни одно строение не избежало их отметин. Роксанне потребовалось несколько дней тяжёлой изнурительной работы, чтобы сделать хижину почти пригодной для жилья – если не обращать внимания на повреждения стен и полов, которые подождут до реконструкции. Остальными постройками она заниматься не стала. Гараж будет снесён, а на его месте построен новый, то же самое относится и к насосной, а в настоящее время она могла жить, невзирая на причинённый этим сооружениям ущерб.
Выстроенный на самом краю одной из террас, домик в стиле "А-фрейм" почти на три тысячи футов возвышался над дном долины. С веранды и из выходящих на восток окон, высотой от пола до потолка, открывались грандиозные виды. Основной этаж, если не считать небольшой кухоньки, спальни размером со шкаф и спрятанной в углу крошечной ванной, занимала одна просторная комната. На верхнем этаже располагались ванная большего размера и две комнаты. Интерьер оставлял желать лучшего, но Роксанна не сомневалась, что неустанный труд и толстая чековая книжка очень скоро всё преобразят так, как она пожелает.
В настоящее время за исключением девственно-скромной односпальной кровати, лампы с батарейным питанием, дубового журнального столика, переносного CD-плейера, и нового двухдверного холодильника-морозильника миндального цвета, настроенного, чтобы работать на пропане, в комнате ничего не было. Первоначальное оборудование кухни состояло из помятой раковины из нержавейки, плиты с духовкой на пропане и пары металлических шкафчиков. Роксанна сморщила носик. Очевидно, покойный разводчик конопли не слишком много готовил.