Опять промашка. Алые пятна проступили на щеках Шейн. Она, точь-в-точь как Раф, одним глотком допила шампанское и обрушила фужер на стол. Тонкий хрусталь жалобно запел.
- Я не собираю мозаик… Уже давно. Учусь на бухгалтера.
- Бухгалтера! - Элла ахнула. - С твоим та…
- Ужин готов, - торжественно возвестила Челита и вкатила в столовую, толкая перед собой, деревянный сервировочный столик. Убрав напитки, она сняла серебристый купол с первого блюда и поставила дымящуюся тарелку перед Эллой. - Для вас, La Estrella, я приготовила casado. Это особенное тико угощение.
Шейн прыснула.
- Элла, это местная шутка. С испанского casado переводится как "женатый мужчина". Блюдо символизирует все, чего в счастливом браке муж ждет от жены. Этакий горшочек удачи, где всего понемногу. Здесь и рис, и бобы, картошка, фасоль, мясо, помидоры… О, как пахнет… Все проворачивается и перемешивается со специями. Что еще положила Челита? Лапша, листья салата, яйца и… Это corvina, Челита?
- Si, corvina.
- И морской окунь.
- Потрясающе. - Элла восхищенно улыбалась.
- А вкус - пальчики оближешь. Наша Челита - первая повариха.
Следующее блюдо было поставлено перед Шейн. И, наконец, перед Рафом. Потом Челита взялась за дужки столика и заторопилась на кухню.
- Челита, минуточку, - подозрительно мягко попросил Раф.
Элла знала этот тон, не суливший ничего хорошего. Видимо, знала и Челита.
- Мне на кухню…
- Будь так любезна, объясни, что это за черная субстанция? - Раф изрядно потрудился, прежде чем смог отрезать хоть кусочек.
- Жареное мясо, - прошептала Челита, виновато потупившись.
- Жареное мясо, - повторил он и поднес вилку к глазам. - Интересно. Новый рецепт?
- Нов… - Челита откашлялась. - Ага, Senior. Новый.
- Так-так. Жарить мясо на рашпере до каменноугольного, абсолютно неудобоваримого состояния - это новый рецепт?
- Так его готовят. - Челита исподтишка взглянула на Рафа. - Gusto usted?
- Нет, Челита, не нравится. - Раф бросил вилку на тарелку. - Унеси это с глаз долой и подай что-нибудь попроще.
- Si, Senior, - покорилась экономка.
- И, Челита, - Раф выждал, когда все ее внимание будет целиком направлено на него, - подобных экспериментов я не потерплю. Уже сказано: La Estrella может гостить здесь столько, сколько пожелает. Сжигать мой ужин - плохой способ задержать ее noдольше. И убедить меня взять Мануэля обратно на работу это тоже не поможет. Ясно? - Не успела Челита кивнуть и умчаться, как Раф развернулся к Элле: - Вот результат твоих штучек. Челита никогда бы не рискнула своим местом, если б не была уверена, что за углом ее ожидают кисельные берега и молочные реки. Она же спит и видит, как La Estrella отвратит от нее все беды. Не исключая и потерю работы.
- Ну, уволить ее я тебе точно не позволю.
- Ишь ты? - Раф откинулся на спинку стула и с любопытством смотрел на Эллу. - И как ты мне не позволишь?
- Найму ее сама.
- Идея неплоха. Одно "но": это мой дом, amada, и я, и только я, буду решать, кому работать здесь.
- А жена и слова молвить не может?
- Не может, - отрезал Раф. Повисла неловкая тишина.
Когда все отужинали, Челита подала tacita de cafe - чашечку кофе, традиционную, как поняла Элла, в конце трапезы.
- Это особый кофе, - сказала Шейн с гордостью. - Кроме нашего поместья, такого нигде не попробуешь. Так бережно не собирают ни один кофе. Сорт котируется как "арабика - сверхтвердое зерно" и на мировом рынке признается как один из самых изысканных.
- А кофе… как его делают? - загорелась Элла. - По пути нам попались деревья, но никаких зерен я не видела. Только ягоды.
- Зерна под кожицей, - объяснил Раф. - Если внутри два зернышка, то мы говорим "курочка", а если редко-редко одно, то "петушок". Когда ягоды покраснеют, их пора собирать. Тяжкий труд. Одно и то же дерево обирают по нескольку раз. Собранные ягоды многократно промывают специальные машины, очищая от кожуры и мякоти. Зерна на день оставляют бродить для того чтобы сделать вкус насыщеннее или специфичнее. И чашка кофе превращается в нечто неповторимое…
- И восхитительное, - согласилась Элла.
- Рад, что тебе нравится. - Раф встал со стула и поцеловал Эллу в щеку. - Прошу прощения, что ухожу, но у меня остался еще один неотложный телефонный звонок.
- Ничего страшного. - Элла никак не могла прийти в себя после поцелуя.
Раф вышел, и Шейн усмехнулась.
- Как первый урок по производству кофе? Тебе повезло: Раф ограничился сокращенной версией. На самом деле все во сто крат сложнее. - Шейн отставила пустую чашку и поднялась. - Слушай, хочешь покажу мозаику во внутреннем дворе? Знаю, мой дорогой брат не одобрит, но поскольку она про тебя… - Выражение лица Эллы рассмешило Шейн. - Шучу, но отчасти. Считают, что на мозаике изображена La Estrella. Хочешь увидеть портрет твоей тезки?
- Спрашиваешь!
***
Элла старалась не отставать, пока по лабиринту коридоров Шейн вела ее в самое сердце поместья.
- Мозаика твоя?
- Нет. - Черты лица Шейн вдруг стали резче. - Но я ее реставрировала.
Они вышли во внутренний двор. Над головами арки из лиловых бугенвиллей, по бокам изумрудные папоротники, пламенеющая геликония и ярко-розовый вьюн рождали буйство красок.
- Шейн, как получилось, - мягко спросила Элла, - что ты бросила любимое занятие?
Пронзительно-черные глаза Шейн стали холодными.
- Мозаики - это развлечение, а не профессия. Выучиться на бухгалтера куда практичнее.
- Твой брат так говорит.
- Примерно.
- Куда подевалась девчушка, которую я знала? - вздохнула Элла.
- Ее больше нет. - Шейн прибавила шагу. На шее забилась жилка. - Она повзрослела.
- Повзрослеть не значит отказаться от мечты.
Шейн расхохоталась. На фоне обступившей их красоты этот смех прозвучал как-то особенно цинично.
- Нет, значит! Мозаика - вот. - Девушка обвела рукой пространство вокруг фонтана. - Я бы составила тебе компанию, но мне нужно еще кое-что доделать на компьютере.
- Шейн, погоди. - Элла поняла, что переусердствовала. - Не уходи…
Но та не послушала.
Догонять Элла не стала. Еще есть время вернуть все на круги своя. Тяжело вздохнув, она принялась рассматривать мозаичный пол. И подивилась: казалось, все цвета радуги причудливо смешались вокруг чаши фонтана - яркие внизу и переходящие в один черный вверху. Постепенно сложился рисунок, и Элла обомлела.
Яркий водоворот красок был мантией женщины, преклонившей колени в молитве. Черное - ее волосы, из-за серебряных крапинок в плитке невероятно похожие на ночное небо. И две золотых звезды - глаза. Непередаваемого, между золотым и янтарным, цвета.
И встретятся две золотые звезды на черном небосводе, и счастье и благоденствие вновь поселятся в Милагро.
Если раньше Элле было невдомек, почему Марвин относит предсказание не к небесному явлению, а к человеку, то теперь все встало на свои места: то ли рука древнего мастера, то ли - Шейн, но лицо мозаичной женщины поразительно напоминало лицо, которое каждое утро смотрело на Эллу из зеркала.
Вдруг неясный шорох заставил Эллу обернуться и всмотреться в дальний, самый темный угол. Оттуда, в полосу сумеречного света, выступил Раф с бокалом бренди в руке.
- Вам обеим предстоит много работы. - Он махнул на мозаику.
- Пожалуй. - Элла неуверенно посмотрела на него. - Ты, кажется, собирался звонить? Давно здесь?
- Порядочно. Звонок не отнял много времени, и я пришел сюда полюбоваться закатом.
- Что же… не повезло.
- Все потому, что я ненароком услышал слова Шейн? - Раф сделал добрый глоток бренди. - Сестра не сказала ничего нового.
- Неужели ты допускаешь, что она будет счастлива, став бухгалтером, а не занимаясь любимым делом?
- Не важно, что я допускаю. - Раф сунул руку в карман брюк, и, хотя равнодушно пожал плечами, пальцы заметно сжались в кулак. - После аварии Шейн как подменили. Никаких художеств. А все твой треклятый "Золушкин бал". И не вздумай приставать к ней со своей верой! Вера - это страшно. Во имя веры жители Милагро готовы идти за La Estrella хоть в огонь, хоть в воду.
- Хоть в огонь, хоть в воду… - повторила Элла, невольно опустив глаза на мозаику, и почувствовала особенную важность этих слов Рафа.
- Элла, очнись, - заклинал Раф. - Вспомни, ради чего ты приехала в поместье "Esperanto". Уберечь родителей - только поэтому!
- Нет! - яростно воскликнула Элла. - Я приехала потому, что люб…
- Не произноси, - с силой выдохнул он. - Не надо.
- Не желаешь слышать? - горько спросила она.
- Это не любовь. Это вожделение. Не заставляй меня показывать тебе разницу.
- А мне бы хотелось. - Элла взглянула на Рафа из-под ресниц.
Раф, запрокинув голову, осушил бокал, поставил его на бортик фонтана и стал приближаться, в каждой черте лица - мрачная решимость. Опередив его, Элла скользнула ему под руки и обхватила ладонями его лицо.
Ночные сумерки сгладили резкость черт, смягчили напряженность скул. Но страсть, превратившая его глаза в два факела, жажда обладания лавой клокотали в его глазах. Отдавая Рафу то, что он так хотел, Элла притянула его голову к себе и поцеловала.
От него веяло теплом и хмельной страстью. Чуть повернув голову, Элла усилила поцелуй, шире разомкнув губы и все глубже погружаясь в сладостную теплоту. Его стон, полный первобытного требования, передался ей. Разбудил доселе неведомую силу, требовавшую только одного выхода.
Отдаться этому мужчине и телом, и душой.
Прерывисто дыша, Раф перевел дух. И сам смял ее губы - без намека на нежность, лихорадочно, безумно. Вторгнуться. Захватить. Покорить. Руки обхватили ее за ягодицы, вжимаясь чуть ли не до костей. С каждым сумасшедшим поцелуем его ласки становились все требовательнее. Ритмично раскачиваясь, он прижимал ее к себе все теснее.
Его чувственность возбуждала, доводила до безумия. Тело Эллы содрогнулось. Из горла вырвался хриплый возглас.
- О, Раф, - прошептала она. - Если это всего лишь вожделение, я согласна.
Раф отшатнулся, как от удара. Оттолкнув Эллу, он схватил бокал, и ей показалось, что он швырнет его сейчас об стену. Но бокал взорвался осколками в его побелевших пальцах. Раф долго смотрел, как струйки крови сбегают по руке. Его грудь тяжело вздымалась, он дышал с трудом.
- Раф! - Элла бросилась к нему, но он яростно закрутил головой, чтобы она не приближалась.
- Зачем ты приехала? - проскрежетал он. В его глазах, в которых только что тысячами свечей пылала страсть, теперь воцарилась непроглядная тьма. - Пока ты здесь, тебя некому защитить от зла. Некому защитить от собственного мужа. Я уже искалечил одну жизнь: не уберег самого дорогого мне человека. Если не остановлюсь, искалечу и твою.
- Нет.
- Да, amada. Мне это на роду написано. И что бы ты ни говорила и ни делала - все впустую. - Раф отвесил церемонный поклон. - Извини, пойду займусь рукой. - И исчез во тьме.
Время шло, а Элла так и стояла. Искалечил жизнь? Не уберег? Речь о Шейн и "Золушкином бале"? Элла задумчиво покачала головой. Есть что-то еще, что не дает его гневу угаснуть. До тех пор пока она не выяснит что, их браку грош цена. Горестно вздохнув, Элла опять посмотрела на мозаику.
- Раф прав, La Estrella: нас ждет много дел. Даже подсказал, как совершить первое чудо.
***
Ранним утром следующего дня Элла ступила на размытую дорогу в Милагро. День был чудесным. Воздух сухой, но не иссушающий, как в невадской пустыне. Буйство зелени поражало. Сделав шаг, так и хотелось остановиться и рассмотреть диковинное дерево, куст ли, цветок… Но она шла по делу. Первым, кто попался ей в Милагро, был Марвин.
- La Estrella, - удивился он. - Пришли нас проведать?
- Не совсем. Нужна ваша помощь.
- Неужто? Какая?
- Научите меня собирать кофе. Объясните, что да как, и одолжите нужный инструмент.
Глаза и рот Марвина изумленно округлились.
- Разыгрываете Марвина, да?
- Ни капельки. - Элла заметила, как за его спиной стали собираться местные жители, и поприветствовала их дружелюбной улыбкой: - День добрый.
Типично костариканские ответы послышались отовсюду - "рига vida" и широкая улыбка. Марвин повернулся к жителям и передал им просьбу Эллы на испанском.
После недолгих прений он смущенно сказал:
- Тут такое дело, мы бастуем.
- Да-да, я в курсе. Я не прошу вас помогать. Но время сбора давно подошло, правда? Кто-то должен собирать кофе. - Элла повела плечами. - Боюсь, этим "кто-то" буду я.
- Это я начал, La Estrella. - Один из жителей выступил вперед. - Я возглавляю забастовку.
- Ты, должно быть, Мануэль? - Элла удивилась: вместо горластого зачинщика, каким она его представляла, перед ней стоял добродушный молодой человек с подкупающей улыбкой и живыми смышлеными глазами. Элла протянула руку.
- Очень рад. - Мануэль, не колеблясь, вложил свою.
- Ну что, расскажешь, как управляться с инструментом и какие ягоды собирать? Заодно и познакомимся поближе.
- Идет, - не задумываясь, согласился Мануэль. В его карих глазах читалось любопытство. - Нужна canasta. Это корзина. И фартук, а то перепачкаетесь.
И то и другое откуда ни возьмись явилось перед Эллой, да еще соломенная панама в придачу. Принимая каждый предмет с теплой улыбкой и словами благодарности, она снарядилась и зашагала рядом с Мануэлем назад по косогору.
- Да, мой муж и ты, как я погляжу, два больших упрямца. Из гордости ни один не уступит.
- Что верно, то верно. - Мануэль обаятельно улыбнулся. - Но есть ряд более серьезных причин, по которым я выступаю против вашего мужа.
- И прав не только ты, - возразила Элла, открыто намекая: как бы ни симпатизировала жителям городка, она всегда будет на стороне мужа. - Вот поэтому хочу проверить: если жители увидят, как La Estrella собирает кофе, не захотят ли они ей помочь?
Мануэль оглянулся.
- Захотят.
Крестьяне гурьбой шли вслед за ними.
- Если сборщики вернутся в поле, я смогу убедить Рафа снова нанять тебя.
- Каким образом? - Мануэль вопросительно поднял бровь.
- Что-нибудь придумаю.
- Снимаю шляпу перед вашей настойчивостью. Но пойти вместе с друзьями и родственниками в поле я не смогу. Будут работать другие, Senior Бомонт промолчит, но мне, пока наши разногласия в силе, не позволит. И с этим нельзя не считаться, La Estrella.
С каждым мигом впечатление, которое Мануэль производил на Эллу, становилось все сильнее. Она опасливо посмотрела на него.
- Ты прекрасно видишь, что я не La Estrella.
- Это не так важно, - пожал он плечами. Они остановились в тени бананового дерева на краю кофейного поля. - Важно то, что люди верят. И что бы вы ни сделали, для них это великий знак.
- И Раф так говорит. Но я предпочитаю что-то делать, чем сидеть сложа руки.
- Время рассудит. - Мануэль опять пожал плечами.
- Ты прекрасно говоришь по-английски. - Элла решила копнуть поглубже: - Чем еще занимаешься в жизни, кроме сбора кофе и забастовок?
- Учусь на ботаника в университете Сан-Хосе, - рассмеялся Мануэль.
Вдруг догадка осенила Эллу.
- И помогаешь юным, чахнущим от любви девам получить билет на бал?
- Было дело. Шейн так хотела увидеть мужа. - Легкий румянец окрасил его скулы. - Я не мог отказать. Если еще учесть, что и Челита присоединилась к мольбам вашей золовки.
- Вот как. - Элла вовсю старалась не рассмеяться. Она залихватски пристукнула по верху своей плетеной панамы. - Ну, ладно, я готова. Что делать?
- Что делать?! - Веселые чертики заплясали в его глазах. - Рвите все красное, бросайте в корзину. И берегитесь змей. - Бросив задорное "bueno suerte" и озорно улыбнувшись, Мануэль развернулся и зашагал в деревню.
- Мануэль, стой! - завопила Элла. - Тут водятся змеи?!
Глава восьмая
- Senior Бомонт? - Челита постучалась и вошла в кабинет.
- Да? - Раф оторвал взгляд от бумаг. - В чем дело?
- Los hombres malos son aqui.
Раф вздохнул, надел на ручку колпачок и вставил ее в подставку.
- Коли люди заинтересованы в покупке поместья, это не значит, что они плохие.
- Это значит, что они очень плохие, - поправилась Челита. - Мы все потеряем работу, если la flnca купят. А потом и кров - не умирать же с голоду. И кончим, выпрашивая милостыню в Сан-Хосе. - Челита негодующе посмотрела на Рафа. - Или что похуже.
- Сколько можно твердить, - Раф боролся с раздражением, - новые владельцы ничего менять не будут. Все как есть, так и останется.
- Как скажете, Senor. Вам виднее. Впустить их?
- Ты не впустила моих гостей в дом? - Брови Рафа грозно сошлись.
- Я что-то не то сделала? - кротко осведомилась Челита.
Ну, это ни в какие ворота не лезет. Открытое неповиновение - такого еще не бывало.
- А ты не знаешь?! - Раф с трудом понизил голос. - Будь добра, впусти гостей и попроси Эллу присоединиться.
- Э-э-э… как? - Челита непонимающе захлопала глазами, словно по-английски не разумела.
- La Estrella. Помнишь? Предвестница счастья и процветания? Где она? Я хочу ее представить.
На Челиту было жалко смотреть.
- Э-э-э…
- Mi esposa, - рявкнул Раф. - Donde estd?
- А… гости. Совсем забыла. Я сейчас же их впущу. - Экономка выкатилась из комнаты.
- Челита!!
- Si, Senor. - Ее голова испуганно вынырнула из-за дверного косяка.
- Где… она?
- В поле, - ломая руки, сдалась Челита.
- В поле?.. - Забинтованной рукой Раф пытался нашарить сигареты, не сразу вспомнив, что давно их выкинул. Как можно быть таким идиотом?! Да очень просто: один взгляд умоляющих медовых глазок, и весь его здравый смысл улетучивается. Dios! Так и за бутылку взяться недолго! - Челита, скажи, что моя жена делает в поле?
- Собирает кофе, - промямлила она.
Стиснув кулаки, он вскочил. Челита попятилась к двери, глаза округлились от недоброго предчувствия.
- Куда идет Senor?..
- За женой. А ты пригласи гостей и угости чашкой кофе. Слышишь меня?
- Cafe. Si, Senor. Я угощу их нашим, особым. И буду обходительной. Очень.
- Что-то новенькое.