Снежанна, как обычно, проснулась около одиннадцати. Повалявшись в кровати еще минут двадцать и с десяток раз повторив про себя мантру "я красивая, я стройная, меня все любят", она наконец выползла из-под одеяла. "Надо бы застелить постель..." – мелькнула не свойственная ей мысль, но тут же испарилась как глупая и нерациональная.
Девушка взглянула на себя в зеркало. "Фу! Ну и рожа!" – отшатнулась она и тут же, вспомнив советы Александры Валомеевой, инструктора по фитнесу и правильному питанию, забубнила вслух:
– Я привлекательная, я красавица, у меня нет этих чудовищных кругов под глазами... Черт! Опять забыла смыть косметику, тушь посыпалась... Я всем нравлюсь... Блин, сегодня же пойду в "Элит" и устрою им разгоняй, обещали, что тушь фирменная, очень стойкая, осыпаться не будет... Ужас, ну и уродина... Нет! Я красивая, я самая красивая... – но сконцентрироваться на самовнушении никак не удавалось. Снежанна снова переключилась на земное: – Еще и компенсацию с них стребую! А если бы рядом был Виталий?! Специально купила тушь, чтобы утром проснуться, как в американском кино, – свежей, красивой, с черными аккуратными ресницами. А сейчас он бы испугался! И больше не стал обращать на меня внимание!.. Я краси... Черт возьми, кого еще там принесло?! Работать над собой не дают!"
Снежанна, растрепанная и злая, вышла из ванной и пошла открывать входную дверь...
"Жалкое создание", – подумала Снежанна, взглянув на Женю, стоящую у порога.
Капли дождя сделали свое дело. Вода смыла пудру с ресниц, и она расплылась по лицу грязными разводами. Волосы растрепались и мокрыми сосульками прилипли к щекам, пальтишко, и без того дешевое и старенькое, окончательно потеряло всякий вид. Растоптанные ботинки, оставленные Женей для работы на даче, раскисли и неприятно холодили ноги.
"Страшна-а-я-я!!!" – подумала Евгения о Снежанне и с огромным трудом сдержалась, чтобы скрыть улыбку. Несмотря на врожденную и воспитанную тактичность, она порадовалась своему открытию. "А Томка оказалась права! Ее внешняя привлекательность и лоск – всего лишь кропотливый и упорный труд. А сейчас – одутловатое лицо, размазавшаяся косметика (с таким небрежным отношением недолго будет сохраняться свежесть!), спутанные волосы, неприятный запах алкоголя и табака... Вот бы глянул на нее Виталька сейчас. Думаю, интерес пропал бы раз и навсегда. Хотя... Я же еще не знаю, может, он и пропал... Или его вообще не было? Так! Срочно взять себя в руки и играть роль", – дала себе установку Евгения.
– Добрый день, – поздоровалась Женя. – Мне Тамара Петровна сказала, что вы нуждаетесь в домработнице. Вы сказали подойти сегодня к двенадцати... Я могу прямо сейчас и начать... Вы не возражаете?
Она полностью следовала инструкциям подруги. Напористость с одной стороны, готовность начать выполнять любые поручения немедленно – с другой, взять инициативу в свои руки, не дать сопернице сообразить, что к чему...
– Здравствуйте. Проходите. Я сейчас... – только и смогла ответить Снежанна. Она совсем забыла о приходе новой домработницы и оказалась застигнутой врасплох. Снова направилась в ванную, чтобы хоть частично привести себя в порядок и обрести какую-то уверенность. Конечно, рядом с этой бледной молью ей нечего бояться и стыдиться, но... И все же умытой и причесанной Снежанна будет чувствовать себя совсем уж королевой. Да! И не забыть свой любимый розовый халатик с опушкой. Пусть завидует. Снежанна улыбнулась, предвкушая, как вытянется от восхищения и зависти лицо новой домработницы. Она уже не сомневалась, что такую серую мышь можно брать в дом. Она будет лишний раз напоминать о красоте хозяйки.
Женя тем временем сидела на диване и внимательно рассматривала комнату. Гостиная выдержана в английском стиле, никакого вторжения модерна, никаких несовместимостей стилей. Молочно-бежевые обои. В углу высокие напольные часы с маятником. Большое окно обрамлено тяжелыми парчовыми бордовыми шторами. В другом углу настоящий камин. Женя внимательно присмотрелась. Нет, имитация камина, но элегантно и естественно выполненная. Далее шел секретер красного дерева, за ним кожаный диван. Рядом огромный глобус... Зачем Снежанне глобус? А! Это бар для спиртного, сообразила она. Ближе к середине комнаты располагались два кресла и журнальный столик, служивший, вероятно, в большей степени для приема пищи и как подставка для бокалов и стаканов. На нем сейчас валялась обертка от шоколада, стояли три грязных стакана и две чашки с засохшей кофейной гущей. Дополняли картину крошки от тостов, рассыпанные по поверхности столика.
И тут Евгения обратила внимание на фотографии, стоящие на миниатюрном комоде. Снежанна, Снежанна – и только она. Ни детских фотографий, ни игрушек, ничего, что бы отдаленно говорило, что у этой пышнотелой девицы есть ребенок, который мог бы быть чадом Виталика. Значит... Нет, делать выводы еще рановато.
Женя нервно комкала носовой платок и ждала, когда же Снежанна соблаговолит появиться. Ожидание продлилось довольно долго.
– Итак... – блондинка выплыла из ванной комнаты при полном параде. Она остановилась в дверном проеме, чтобы существо, сидящее на диванчике, оценило будущую хозяйку по достоинству. Вульгарный прозрачный халат, подчеркивающий лишние килограммы, комнатные тапочки на каблучке с огромными розовыми цветами, похожими на помпоны клоуна, волосы стянуты в пучок и потому выдают ненатуральность цвета волос, корни которых нуждаются в срочном осветлении; лицо только что подкрашено и припудрено, но припухлости не затушевались. Такую картину увидела Евгения, и ей неожиданно стало весело. Конечно, она никогда не радовалась чужим неприятностям, но данный случай очень уж неординарный... Теперь ясно, что она ничем не хуже, вернее, даже лучше блондинки.
Резкий аромат духов моментально забил Жене нос. Захотелось свежего воздуха, пусть даже с пронзительным ветром и дождем.
– Меня зовут Снежанна, – представилась хозяйка. – А тебя?
Отсутствие такта у Снежанны удивило Евгению, но она вспомнила, что пришла как прислуга, а никак не как учительница младших классов. И потом...
Евгении исполнилось двадцать два года. Но ее внешность, лицо, невысокий рост в общем создавали впечатление, что перед вами девушка-подросток. Каких трудов ей стоило заставить родителей и коллег по работе относиться к ней более серьезно! Сначала нужно было доказывать, что внешность обманчива и за наивным розовощеким личиком и пухлыми губами скрывается умная, рассудительная, спокойная женщина с огромным потенциалом. Женя мечтала о дне, когда сможет пойти дальше, оставив позади школу, работу, которую она – что скрывать! – не очень любила.
– Евгения... Женя, – пролепетала девушка.
– Хорошо. Сколько тебе лет? Что-то ты слишком молода для домработницы, – прищурилась Снежанна. – Может, и не умеешь ничего?
Жене ужасно захотелось ответить этой наглой фарфоровой кукле в том же тоне, но она сдержалась.
– Я многое умею. Работаю несколько лет...
– М-да... Каждому свое. Кому-то сорить, а кому-то мусор подметать, – прокомментировала Снежанна.
Евгению передернуло от этого наглого цинизма, но она, сжав кулачки, снова промолчала.
– Значит, так, – вынесла свой вердикт соперница. – Неделю походишь ко мне каждый день. Я посмотрю, на что ты способна. Понравишься – оставлю, не понравишься – вышвырну вон. Относительно оплаты можешь не переживать. Я не жадная, так что если буду тобой довольна, ты внакладе не останешься. К тому же, если захочешь, могу частично зарплату отдавать тебе своими вещами. Я больше трех раз одежду не надеваю. Статус не позволяет, – надменно сообщила она. – Думаю, – Снежанна смерила пристальным цепким взглядом девушку, – у нас с тобой приблизительно один размер. Разве что грудью ты не вышла... – хихикнула она.
Женя покраснела, но комментировать не стала. Относительно одинакового размера Снежанна явно "ошибалась". Как минимум в два, а то и в четыре размера у них разница. Но пусть потешится. Ей-то все равно, а хозяйке приятно.
"С одеждой я немножко загнула, – раздосадованно подумала Снежанна, еще раз попытавшись незаметно посмотреть на Женю. – Но ничего. Эта клуша будет счастлива, если я отдам ей хоть одну свою вещь. Она таких и в руках не держала, не говоря уже о том, чтобы их примерить или поносить. Ушьет. Черт! Ну на хрена ей такая фигурка? Рано или поздно выйдет замуж за работягу с завода, в лучшем случае за таксиста, и будет радоваться семейному счастью в коммунальной квартире. Как несправедливо!"
Чувствуя свое преимущество и власть, Снежанна разошлась вовсю:
– У тебя паспорт есть? Сама понимаешь, времена сейчас не сахар, и я не могу лишь бы кого с улицы пускать к себе в дом, тем более какой смысл сидеть тут с тобой, я ведь очень занятой человек, ко всему прочему еще приходится руководить большим коллективом...
Она снова, мягко говоря, преувеличила. Кадровое агентство постепенно приходило в упадок. Буквально вчера уволились еще два сотрудника. И на данный момент в штате остались три человека. Люди разбегались, видя полную некомпетентность директора, которая регулярно дефилировала в новых нарядах, считая это главной обязанностью бизнес-леди. Снежанну в общем-то не волновали дела в агентстве. Она жила на проценты от огромного вклада в банке, оставленного отцом, и знала, что при самых неудачных раскладах она не пропадет. Предусмотрительный отец открыл счета в швейцарском, австрийском и американском банках, поэтому запасы на черный день имелись, и немалые.
Разумеется, паспорт с собой Женя не взяла. Да и как она могла это сделать, если, выходя замуж, сменила девичью фамилию на фамилию мужа, а в графе "семейное положение" у нее стоял сочный штамп, где были указаны имя, отчество и фамилия Виталика. Показать личный документ с такой информацией – все равно что сразу назвать себя его женой.
– Нет, – потупив глаза, прошептала Евгения. – У меня его украли недавно. Как раз оформляю документы, чтобы получить новый.
– И как же я доверю тебе ключи? Или даже оставлю одну в квартире! – возмутилась Снежанна. – Откуда я знаю: а вдруг ты воров наведешь?
– У меня есть рекомендательное письмо Тамары Петровны. – Женя нерешительно протянула аккуратно сложенный вдвое плотный лист, к нему предусмотрительная Томка прикрепила свою визитку.
Снежанна тщательно изучила письмо и визитку, сняла трубку и набрала указанный номер телефона.
– Тамара Петровна? – Ее голос моментально преобразился. – Снежанна Залесская говорит. Мы вчера с вами познакомились возле моего дома. Вы порекомендовали домработницу. Сейчас она у меня. Скажите, где ее паспорт? Ах, украли? Понятно. А где живет эта девушка? У вас? То есть вы ей полностью доверяете и, уезжая в командировки, не боитесь, что она в один прекрасный момент сбежит с вашим имуществом... Сколько лет? Три? Тогда понятно... Нет, мне не нужен ваш домашний адрес. Я при необходимости спрошу у Евгении. Если что, у меня есть номер вашего телефона. Благодарю вас. До свидания.
Очаровательные нотки исчезли, и Снежанна повернулась к Жене:
– Ну что ж... Я прекрасно разглядела даму, у которой ты работаешь. Она вызывает доверие. Вон там, в прихожей, лежит телефонная книжка, откроешь страницу на букву "Д" и запишешь свою фамилию, имя, адрес... Кстати, Тамара Петровна сказала, что ты живешь у нее уже три года? Ты ей не мешаешь?
– Моя хозяйка часто уезжает в командировки, а у нее собака, за которой нужен присмотр. Квартира большая, и у меня есть отдельная комната. А потом... когда она приезжает, в доме всегда собирается много гостей, поэтому моя помощь ей требуется постоянно. – Женя постепенно вошла в роль и врала очень складно.
– Но она у тебя очень интересная женщина. Сама нашла тебе подработку... И не жаль...
– Да, Тамара Петровна оригиналка, – подтвердила девушка.
– Ладно. Считай, что ты меня убедила. Сегодня ко мне придут гости, приготовь нам что-то легкое. Уберешь в квартире. Возможно, на сегодня это все... – властным тоном приказала Снежанна. – Да... еще. Будешь называть меня Снежанна Станиславовна. Поняла?
– Конечно... – покорно кивнула головой Женя.
Через двадцать минут Снежанна ушла в парикмахерскую, и Евгения осталась одна в квартире. Первым делом она решила обойти комнаты, чтобы иметь представление о помещении, где в течение двух-трех дней (больше она не собиралась здесь оставаться) ей придется играть роль прислуги.
– Ха. Вышвырнет вон. – Женя усмехнулась и передернула плечами. – Да я и сама не останусь. Напугала ежика голой задницей! – сказала вслух и, сообразив, что сказала, закрыла рот ладошкой. Непонятно почему вспомнилось не совсем культурное, но не лишенное смысла выражение, услышанное учительницей младших классов от старшеклассников. Видно, изменение статуса повлияло на мысли, язык, отношение к жизни... Другого объяснения своему поведению Женя не находила.
Евгения застелила кровать, сложила разбросанные вещи, перемыла посуду и заглянула в холодильник, чтобы определиться, из чего же готовить закуску к приходу гостя. С удивлением отметила, что продуктов в нем нет.
Снежанна еще не вернулась, и Женя раздумывала над этичной стороной замысла, только что пришедшего в голову. Уж больно ей хотелось узнать, не было ли у Виталика связи с блондинкой до их знакомства. Но для этого требовалось заглянуть туда, куда по роду деятельности заглядывать не было потребности. С другой стороны, а зачем тогда начинать данную аферу, если стесняться?
Женя еще раз осмотрела комнаты. Интересно, где может храниться альбом Снежанны? Она посмотрела на книжные полки и увидела несколько красочных больших альбомов. Быстро перелистав их и отметив бесспорную фотогеничность соперницы, фото Виталика Женя не обнаружила. Ни совместного, ни портретного, вообще никакого. Теперь паспорт. Кажется, Тома предполагала, что Снежанна могла быть бывшей женой ее мужа.
Паспорт нашелся так же быстро. Он лежал в секретере вместе с дипломом о высшем образовании, документами на квартиру и другими важными бумагами.
Трясущимися руками Евгения открыла паспорт. Так, Залесская Снежанна Станиславовна. Перевернула страницы, чтобы посмотреть на графу о семейном положении. Нет, замужем не была, дети тоже не записаны. Томкин вариант отпадает.
Хлопнула входная дверь. Евгения быстро закрыла секретер и схватила тряпку, делая вид, что тщательно вытирает пыль.
– Приготовила? – спросила Снежанна.
– Нет.
– А что же ты столько времени делала? Убирала? Или... телик смотрела? – Снежанна подозрительно буравила глазами Женю.
Девушка почувствовала, что если она сейчас не ответит, то мнимая хозяйка отругает ее по полной программе.
– Продуктов в холодильнике нет, – быстро сказала она.
– Во, блин! Точно! А я и забыла. – Голос Снежанны стал мягче. – Я тебе деньги дам, а ты сбегай в гастроном рядом с домом, купи батон, икру, сыр, колбасу, красную рыбу, три плитки шоколада, молочного, самого дорогого, фрукты, апельсиновый сок и что-то, из чего можно приготовить хороший обед. Учти, я на диете, поэтому мне нужна низкокалорийная, но вкусная пища, – предупредила Снежанна. – Чек не забудь. И сдачу обязательно верни. На чай ты пока еще не заработала. Я проверю.
Евгения послушно покивала головой, взяла деньги, натянула мокрое пальто, сунула ноги в мокрые ботинки и пошла в магазин.
Вернувшись, она приготовила канапе с сыром и колбасой, а открыв банку черной икры, сделала еще десяток бутербродов с деликатесом. Сама девушка только сглотнула слюну. Икру она обожала, но тайком скушать ложечку, да еще и в доме у соперницы, считала ниже своего достоинства.
Потом Женя занялась приготовлением обеда. Запекла рыбу с картофелем в горчичном соусе, сварила суп, взбила шоколадный мусс.
Блондинка зашла на кухню, посмотрела на стряпню Евгении, довольно улыбнулась и посмотрела на часы:
– Сейчас он будет. Откроешь ему дверь и подашь нам закуски. Приготовишь кофе и жди моих распоряжений, – дала она указания.
Женя обмерла и побледнела. Он?! Вот и попалась птичка в клетку... Кто же рассчитывал, что Виталик уже сегодня, да еще в такое время, придет к Снежанне с визитом. Неужели он ходит к ней обедать? С ней в обед и вечером, с Женей ночью. Мерзавец! Укол ревности больно пронзил сердце. Но она не может попасться на глаза мужу. Слишком унизительно и... глупо... Что она скажет, как объяснит? Нет, этого нельзя допустить!
Евгения занесла в гостиную закуски и начала готовить ароматный напиток. Послышался звонок. Женя открывать не пошла, и звонок трезвонил до тех пор, пока Снежанна сама не впустила гостя.
– Извините, что так долго, – оправдывалась она перед незнакомцем. – У меня новая домработница, возможно, она не слышала звонка. – Проходите, Валентин Архипович...
Женя облегченно вздохнула. И тут же, схватив чашки, понесла их в гостиную. Гость не был ей интересен, но его она явно заинтересовала. Он в упор уставился на девушку. Евгения покраснела и поспешила удалиться. Снежанна последовала за ней и сообщила, что на сегодня домработница может быть свободна.
– Ты мне понадобишься завтра. Мне нужен экзотический ужин на двоих. Вот, – она протянула Жене деньги и достала с полки книгу под названием "Эротические рецепты". – Посмотри кулинарную книгу, выбери несколько оригинальных рецептов, которые влияют на половую активность и потенцию. Купишь необходимые продукты. Не забудь свечи. Ужин будет романтическим. К семи все должно быть готово. Можешь идти. – Распоряжения были лаконичными, четкими, понятными.
Что тут понимать? Женя шла по улице и даже не сомневалась – завтра к сопернице придет Виталик, а она должна состряпать то, что повлияет на его половые возможности. Ситуация, однако...
Впервые в жизни ей захотелось прийти домой и выяснить отношения. С боем посуды, с разговором на повышенных тонах, с ультиматумом: "Или я, или она". Но врожденная тактичность не позволяла переступить черту, из-за которой выбраться очень сложно. Женя великолепно понимала, что если однажды сорваться, то во второй и в третий раз не остановишься, а потом и вовсе пойдет по накатанной. И к чему приведет?
Однажды учительница рисования, веселая, заводная, милейшая Ирина Петровна сделала шокирующее признание, и теперь Евгения училась на чужом горьком опыте.
Сейчас мало кто из молодых учителей не курит, и они, точно так же, как юные школьницы, прятались по углам, чтобы выкурить хотя бы одну сигаретку. В туалете дымить категорически запрещалось, но в тот день Ирина Петровна наплевала на все правила и дрожащей рукой нервно подносила сигарету к губам, быстро затягивалась, щурилась от едкого дыма и выпускала его в форточку. По щекам ее текли слезы. Все преподаватели разошлись по классам на уроки. У Жени, как и у Ирины Петровны, оказалось окно.
– У вас что-то произошло? Я могу помочь? – участливо спросила Евгения.
– Нет! – резко ответила учительница. Потом голос ее смягчился. – Извини, Женечка. Я сегодня... У меня... Даже не знаю... В общем...
– Не волнуйтесь. Хотите, принесу валерьянку? Или пойдемте в учительскую, – предложила девушка, – там никого нет.
– Спасибо. Ничего не надо. Мне нужно успокоиться, – отказалась Ирина Петровна и тихо добавила: – И выговориться...
Женя молчала. Самой предлагать свои уши как минимум некорректно. Если человек захочет, и сам расскажет. Если нет – значит, так тому и быть.
– Женечка, я бью своего мужа! – выдохнула Ирина Петровна. – Понимаете, я его бью! Осознаю – это ужасно, отвратительно, предосудительно, гадко, низко, но я ничего не могу с собой поделать.