* * *
Таисия после разговора с Буравиным пребывала в плохом настроении. В комнату вошла Катя и сразу оценила ситуацию:
- Привет. Чего грустим?
- Не грущу - думаю.
- О чем?
- О твоем отце. Я только что ему звонила.
- Да? Зачем?
- Напомнила, что нам с тобой нужно на что-то жить.
- Думаешь, папа об этом забыл? Я уверена, что он и так будет нам помогать, - уверенно сказала Катя.
- А я не уверена, потому что знаю мужчин. Пока они любят или хотя бы делают вид, что любят, они чувствуют себя обязанными обеспечивать женщину. А как только любовь проходит, от внутреннего чувства долга не остается и следа.
- По-моему, к папе это не относится, - заметила Катя.
- Еще как относится. Я понимаю, что отец кажется тебе идеальным мужчиной. В молодости я тоже так думала. А теперь оказалась брошенной женой.
- Даже если отец и бросил тебя, то меня-то он не бросал! - сказала Катя. - Он обещал, что будет мне помогать. И я ему верю.
- Дорогая, хочу тебе напомнить, что ты собираешься выйти замуж.
- Мама, при чем тут это?
- При том, что содержать тебя должен Костя Самойлов, а не отец! Или ты хочешь не только поселить Костика в нашем доме, но и посадить его на мою шею? Если мужчина входит в дом жены, он должен доказать свою состоятельность хотя бы умением зарабатывать деньги.
- А я не сомневаюсь, что Костя ради меня в лепешку расшибется! - Катя по-прежнему была полна оптимизма.
- Тогда ты должна надеяться на него, а не на материальную помощь отца.
- Мама, с Костей я разберусь сама. А по поводу папы ты лучше успокойся. Хватит жить прошлым, он ушел и, увы, не вернется.
- Что значит успокойся? Что значит не вернется? - Таисия и не думала прекращать борьбу. - Это ты мне говоришь? Да мы же с тобой одного поля ягоды - отступать не в нашем характере!
- Мама, важно не только бороться до конца, но и уметь вовремя признать свое поражение.
- Признать поражение? Ни за что!
- Значит, вопрос не в деньгах, - задумчиво подвела итог Катя. - Похоже, ты все еще веришь, что отца можно вернуть. И все разговоры с ним обо мне только козырь в твоей игре. Ведь так?
- А тебя это беспокоит?
- Конечно!
- Напрасно. Беспокойся лучше о Косте.
- А чего мне о нем беспокоиться? В нем я уверена.
- Ну да, Костя горы свернет ради тебя. Лишь бы не свернул шею себе или кому-нибудь другому ради этой светлой цели.
- Мама, почему ты так говоришь?
- Потому что неплохо знаю твоего жениха.
- Я с ним тоже не первый год знакома. И выхожу за него замуж потому, что он любит меня по-настоящему. По-моему, это достаточное основание.
- Ну, возможно, - неожиданно согласилась Таисия.
- Кстати, Костя вот-вот должен быть здесь. Сказал, что сначала зайдет к матери, а потом - к нам.
- К Полине? Значит, он сейчас у Буравина? - Таисия изменилась в лице.
- Да, мама, да. И хватит вздрагивать. Он же должен налаживать контакт с будущим тестем!
- Надо было начинать с будущей тещи, - не согласилась Таисия. - Я бы ему объяснила, как общаться с Виктором.
- Да? И что бы ты ему сказала?
- Я бы посоветовала сразу же брать быка за рога. Не затягивая, обсудить деловые вопросы и денежные проблемы.
- Уж чему-чему, а этому Костю учить не надо. Для него деньги - вторая любовь после меня.
- А ты не боишься, что со временем эти приоритеты могут поменяться местами?
Кате не понравился мамин вопрос. Она покачала головой и вышла из комнаты.
Расследование дела смотрителя шло к концу, и следователь решил поговорить с подсудимым. Он зашел к смотрителю в камеру, огляделся и сказал:
- Утро доброе.
- Ну, может, минуту назад оно и было добрым, а после твоего прихода - вряд ли, - откликнулся смотритель. - Чего надо-то?
- Попрощаться хотел. Я твое дело в суд передаю.
- Поди, скучать, по мне будешь, когда меня на зону переведут? - с иронией спросил смотритель.
- Не буду. И надеюсь больше никогда тебя не увидеть.
- Намекаешь, что остаток жизни я за решеткой проторчу?
- А тут и намекать нечего. По твоей статье лет двадцать строгого режима гарантировано. В твоем возрасте это почти смертельно.
- Это еще бабушка надвое сказала. В нашем деле никто никому никаких гарантий дать не может. Рано ты меня со счетов сбрасываешь, рано.
- Я и сам понимаю, что рано. Еще бы немного времени ты у нас провел, я бы на тебя столько интересного накопал!
- Умерьте пыл, гражданин начальник. От работы кони дохнут.
- При чем здесь кони? Из-за таких, как ты, люди гибнут.
- Из-за таких, как я? А кто моих сыновей замордовал? Не наша доблестная милиция?
- Нет. Дети у тебя погибли потому, что ты их воспитал по своему образу и подобию. Они за твои грехи поплатились.
- О грехах заговорил? Ты, может, по совместительству попом подрабатываешь? - Смотритель становился все мрачнее и мрачнее.
Нет. Просто думал, что ты захочешь облегчить свою душу и рассказать мне напоследок о своих темных делах. Я ведь знаю: их за тобой немало числится.
- Если знаешь - предъявляй доказательства. А нет - так иди отсюда. Ты не священник, чтобы я перед тобой каялся. Ты - мой злейший враг! - подвел итог беседе смотритель.
Следователь вернулся к себе в кабинет, понимая, что разговор не состоялся. Как говорится, врагами были, врагами и остались. Но рабочий день шел своим чередом, и к Буряку пришел неожиданный для него посетитель.
- Разрешите представиться. Марукин Юрий Аркадьевич. Младший следователь прокуратуру. Буду работать под вашим началом.
- А, я слышал о вас, - вспомнил следователь. - Ну что ж, будем знакомы. Мне, я думаю, представляться не нужно.
- Надеюсь, мы сработаемся, - несколько угодливо сказал Марукин.
- Посмотрим, - сухо кивнул следователь."
- Григорий Тимофеевич, скажите, а как продвигается дело Михаила Родя?
- А почему вы спрашиваете?
- Ну как же! Начинаю вникать…
- А, ну да. Родь, он же смотритель маяка, сейчас находится в одиночной камере. Его дело практически завершено.
- Когда передаете в суд?
- Со дня на день.
- По-моему, торопиться с этим не стоит, - мягко намекнул Марукин.
- Почему?
- Я нашел материалы, которые расскажут об этом человеке много интересного.
Марукин положил на стол папку, которую до этого момента держал в руках.
- Я думаю, здесь можно найти доказательства причастности Родя к нескольким преступлениям.
- Ну-ка, ну-ка, - заинтересовался следователь, - дайте посмотреть.
- Пожалуйста.
Следователь открыл папку и стал перебирать бумаги:
- Постойте. Откуда это у вас?
- Так я же готовился к работе под вашим началом. Покопался в архиве, кое-что нашел.
- Ничего себе кое-что. Папка внушительная.
- Сам не успел проанализировать толком, но понял, что благодаря этим материалам некоторые старые загадки могут быть раскрыты, - скромно сказал Марукин.
Следователь долго изучал представленные Марукиным документы.
- Здесь много интересного, - сказал он наконец. - Но беда в том, что здесь нет прямых доказательств причастности Родя к преступлениям. Только косвенные. А до суда осталось очень мало времени.
- Значит, нам нужно получить чистосердечное признание самого Родя.
- В общем, да. Только рассчитывать на это не приходится. Родь не такой человек.
- Григорий Тимофеевич, на прежнем месте работы я славился умением проводить допросы. Давайте я попробую допросить смотрителя.
- Попытаться, конечно, можно. Только вряд ли из этого что-нибудь получится.
- Знаете, как говорят: не попробуешь - не узнаешь, - улыбнулся Марукин.
- Ну хорошо, пробуйте, - согласился Буряк.
- Скажите, а как вообще содержат Родя? Как за ним наблюдают?
- Сейчас он содержится как обычный преступник. Но по-хорошему, в его камере надо бы установить прослушивающее устройство.
- Полностью вас в этом поддерживаю, - кивнул Марукин.
- А еще нужно тщательно проверять тех, кто будет его навещать, - продолжал следователь.
- У Родя часто бывают посетители? - заинтересовался Марукин.
- Пока его никто не навещал. Но лишняя предосторожность не помешает.
* * *
Алеша и Костя остановились у двери квартиры, где жили Полина и Буравин. Алеша потоптался перед дверью и признался брату:
- Костя, все-таки мне не хочется туда идти. Может, ты зайдешь один? Передашь маме вещи, а от меня - привет…
- Ну что ты как маленький! Мама ждет, наверняка стол накрыла, пирожков напекла. Нельзя так, Лешка.
- Понимаешь, я буду чувствовать себя там не в своей тарелке. Мама все поймет и расстроится.
- А если ты вообще не придешь, она расстроится меньше? - спросил Костя. - Давай зайдем на несколько минут, пообщаемся. Хотя бы ради приличия.
- Ох уж эти мне приличия. Ну ладно, раз и отец тоже просил…
Алеша собрался позвонить и уже потянул руку к кнопке звонка, но тут Косте пришла в голову странная мысль.
- Слушай, а ведь у тебя должен быть ключ от этой квартиры.
- Да, наверное. Буравин дал мне его еще тогда… когда дарил эту квартиру нам с Катей на свадьбу… - Алеша смутился от этого воспоминания.
Но Костя даже не обратил на это внимания.
- Покажи, - попросил он ключи.
Алеша полез в карман, достал связку ключей и нашел среди них нужный.
- Вот этот. А тебе зачем?
- Давай маме сюрприз сделаем! Откроем дверь этим ключом, войдем неожиданно и удивим ее.
- Ты что, с ума сошел? Это же непорядочно! - не одобрил решение брата Алеша.
- Да ладно, ничего такого в этом нет. Она нам знаешь как обрадуется! - уверенно сказал Костя и, забрав у Алеши ключ, открыл дверь.
- Костя, остановись, не надо, - все еще сопротивлялся Алеша.
- Ну вот и все, уже открыл. Заходи, - сказал Костя.
Он распахнул дверь в квартиру и уступил дорогу Алеше. Братья тихо зашли в квартиру и увидели в открытую дверь комнаты целующихся Полину и Буравина. Сыновья не ожидали увидеть такое. Им казалось, что мама - это только их мама, больше никому она не могла принадлежать. Даже выросшие дети остаются немного эгоистами в этом вопросе. Мама - это собственность ребенка, с такой установкой живут многие дети. Может, они в чем-то и правы. По крайней мере, семей, в которых дети - это главное, очень много.
Полина почувствовала на себе взгляды детей и быстро отстранилась от Буравина. Ей вдруг показалось, что она что-то делает не так. Она смутилась и, направляясь к сыновьям, быстро заговорила:
- Ой, мальчики… Здравствуйте. Проходите, проходите. Мы вас очень ждали. Я сейчас стол накрою.
Буравин подошел вслед за ней и, улыбаясь, протянул Алеше руку:
- Добро пожаловать в наш новый дом. Как видите, ваша мама живет во вполне сносных условиях.
Алеша ответил рукопожатием и заспешил:
- Мам, мы тут сумку принесли. Отец просил тебе передать кое-какие вещи. А я побегу, мне некогда.
Алеша развернулся и вышел из комнаты.
- Сынок, постой, - поспешила за ним Полина.
- Мама, извини, но я тороплюсь.
- Алеша, хоть на пять минут задержись. Расскажи, как вы там живете без меня.
- Не могу, мам. Как-нибудь потом. Сейчас я очень спешу.
Полина, расстроенная, вернулась в дом.
- Да, ребята, вы нас застукали… - смущенно сказал Косте Буравин. - А как" вы вошли? Разве дверь была открыта?
- Ну да, - не моргнув глазом, сказал Костя. - Не переживайте, Виктор Гаврилович, дело житейское. Мы все понимаем.
- Странно. По-моему, я закрывал дверь на ключ… - задумался Буравин. - А ты, Костя, тоже побежишь или задержишься?
- Я-то? Я с удовольствием попью чайку. Тем более что нам нужно кое-что обсудить.
- Ты хочешь поговорить со мной о маме?
- Нет, о Кате. Мы с вашей дочерью начинаем совместную жизнь.
- Поздравляю. Рад за вас.
- Я тоже рад, но одно обстоятельство омрачает мне радость.
- Таисия? - предположил Буравин.
- Нет, мое материальное положение. Сейчас оно не очень устойчивое. Я продал аптеку за долги. И теперь не знаю, что делать дальше.
- И что ты хочешь от меня? - перешел на деловой тон Буравин.
- Хочу попросить вас о помощи. Надеюсь, вы поможете мне выкупить назад аптеку. Или возьмете работать в свою фирму. Поймите, я забочусь не столько о себе, сколько о Кате. Она привыкла ни в чем себе не отказывать, и мне нужно соответствовать…
- Знаешь что, Костя. О своей дочери я позабочусь сам. А ты - взрослый человек. И пора бы тебе научиться самостоятельно решать свои проблемы.
- Но ведь вы - практически мой тесть, - напомнил Костя. - А мне кажется нормальным, когда родственники помогают друг другу… Поймите, я на нуле.
- Да? Вот и отлично. Когда начинаешь с нуля - терять нечего. Д'Артаньян завоевывал Париж с тридцатью экю в кармане!
Сравнение с д'Артаньяном Косте не понравилось. Он погрустнел. Хотелось, чтобы Буравин все же ему подкинул денег и помог с работой.
Мужской разговор прервала Полина.
- Как неудобно получилось… Алеша убежал, даже не захотел со мной разговаривать… - посетовала она.
- Похоже, что мне тоже не о чем с вами разговаривать! - резко сказал Костя и ушел, хлопнув дверью.
- Вот и Костя убежал тоже… Пообщались посемейному, называется… - совсем сникла Полина.
- Все еще наладится, будь уверена. Было бы странно, если бы они с первой минуты признали наш союз как семейный! - успокоил ее Буравин.
- Да, конечно…
- Главное, что мы с тобой чувствуем себя единым целым, семьей.
- Скажи, Витя, это что - сыновья ревность? - спросила Полина.
- Не знаю, наверное… Говорят же психологи, что мальчики ревнуют свою мать как женщину…
- Это ты говоришь про Алексея. У Кости наверняка другой мотив, - заметила Полина.
- Согласен. И если с Алексеем, я думаю, скоро смогу найти общий язык, то с Костей… - Буравин почесал затылок и задумался.
- А что с Костей?
- Костя - второй человек за сегодняшний день, которому нужны от меня деньги.
- Они что, с Таисией сговорились?
- Нет. Пока нет. Но я уверен, что они оба нас так просто в покое не оставят, - уверенно сказал Буравин.
- Ты знаешь, Виктор, меня немного настораживает решение Кости и Кати жить вместе. Слишком уж это быстро, спонтанно происходит… - сказала Полина, разливая по чашкам чай.
- А как ты относишься к решению Алеши и Маши пожениться? - поинтересовался Буравин.
- В их любовь я верю. Безоговорочно.
- Да, посмотреть на эту пару - кажется что они светятся от счастья, - согласился Буравин.
- Да, за Алешу и Машу я спокойна. А вот союз твоей дочери и моего старшего сына мне кажется слишком скоропалительным, - поделилась своими сомнениями Полина.
- Но, в конце концов, и наше с тобой решение быть вместе другим может показаться… слишком быстрым. Правда? Но мы-то знаем, что это не так.
- Знаем, - немного неуверенно сказала Полина. - Хотя… Мне до сих пор не верится, что мы уже вместе. Я так привыкла жить мечтой, что реальность меня немного пугает.
- Неужели? А я, наоборот, очень счастлив, что ты рядом, - признался Буравин. - Мы так долго шли к своему счастью, родная!
- Но сейчас окружающие нас понимают так же мало, как я - Костю и Катю, - заметила Полина.
- Вот и надо показать детям пример. Понимать и принимать их поступки такими, какие они есть. Ни в чем не сомневаться. Тогда им тоже будет легче понять нас.
- Я попробую, - улыбнулась Полина.
- Непременно. Мы все должны научиться заново любить друг друга в новом качестве.
- Да, - засмеялась Полина. - Не успею я ощутить себя молодой женой, как придется примерять на себя образ тещи!
- И возможно, скоро - бабушки, - таинственно сказал Буравин.
- С чего ты взял? - удивилась Полина.
- Ни с чего, - пожал плечами Буравин. - Но ведь такое развитие событий очень логично, правда? Непростой у нас период. Мы - молодожены, дети у нас вот-вот станут молодоженами. Надеюсь, что с Катей как с невесткой тебе удастся поладить?
- А тебе - с Костей и Алешей. Не формально, а искренне, по-родственному.
- Ты же знаешь, что Алешку я люблю, как родного сына! - признался Буравин. О Косте ему говорить не хотелось.
- Витя! Я знаю, что сыновья у меня разные. Я также знаю, что ты по-разному к ним относишься. Но… пойми! Я их люблю одинаково сильно. Это как пальцы на одной руке. Любой порань - будет больно. Ты для меня - самый близкий человек. Но даже ты, боюсь, не можешь абсолютно и полностью понять материнских переживаний. Наша задача сейчас, Витя, быть с ними обоими в согласии.
- Да кто спорит? Разве я что-то сказал против? - согласился Буравин.
- Подожди, Витя, не перебивай меня, я волнуюсь. Дай договорить, - попросила его Полина. - Алеше трудно примириться с новым положением вещей чисто психологически. Он ранимый, чувствительный человек. Косте тоже непросто. Уже по другой причине. Константин сейчас входит в твою бывшую семью. Понимаешь? В семью, где осталась обиженная Таисия, для которой я - естественный раздражитель.
- Не думаю, что Костю это особенно смущает, - отметил Буравин.
- Зря не думаешь! Даже если он еще этого не осознает полностью, у него непростая ситуация. Ты бы был с ним помягче, а?
- Хорошо, хорошо. Я постараюсь сдерживаться, - Буравину уже не нравился этот разговор.
- Ну вот! Я же чувствовала, что ты с ним поговорил таким тоном, что он выскочил отсюда, как ошпаренный!
- Я все тебе рассказал.
- Иногда интонация важнее сказанного. В интонации - наше отношение к людям, - объяснила Полина.
- Обещаю, что буду следить за своими интонациями. Но…
- Что - но?