– Устала?
Они подъезжали к побережью, и последние несколько миль Сара полулежала, откинувшись на спинку сиденья и прикрыв глаза. Так, по крайней мере, она могла бороться с искушением и не смотреть на Джоса. Он сводит меня с ума, отрешенно размышляла она, я могла бы часами просто наблюдать за ним, просто осознавать, что он рядом. Даже с закрытыми глазами она болезненно четко ощущала каждое его движение.
– Не очень. – Сара села прямо и вынудила себя улыбнуться. – Когда отходит паром?
– Примерно через пару часов. Мне кажется, имеет смысл перекусить где-нибудь в Дувре – не думаю, что тебе захочется ужинать на пароме, а едва мы пересечем Ла-Манш, я намерен прибавить ходу, и, предупреждаю, до места мы доедем скорее всего ранним утром.
Сара сдвинула брови – ей не понравилось, что Джосу придется так долго вести машину.
– Что-то не так? – спросил он. Сара объяснила, в чем дело.
– Я могла бы время от времени сменять тебя за рулем.
К некоторому удивлению Сары, Джос охотно согласился. Она почему-то ждала, что он отнесется к ее водительским талантам с обычным для мужчин высокомерием и предпочтет вести машину сам.
Паром без приключений доставил их на материк. Едва покинув Кале, путешественники оказались совершенно одни на пустынном шоссе.
Джос свернул к обочине и остановил машину.
– Твоя очередь садиться за руль, если, конечно, не передумала.
Сара согласно кивнула и перебралась на освободившееся место водителя.
Ралф научил ее водить машину, когда ей исполнилось восемнадцать, а он был терпеливым и требовательным наставником. Сара знала, что она умелый водитель, но все равно немного нервничала.
– Веди машину, а я буду подсказывать дорогу. Часа через два я сменю тебя, идет?
Хотя вначале Сара не слишком уверенно управлялась с большой незнакомой машиной, миль через двадцать она понемногу начала наслаждаться ощущением силы, исходившей от мощного мотора. Джос оказался превосходным лоцманом и вовремя давал ей точные и ясные инструкции.
– Ты давно знаком с человеком, к которому мы едем? – Нелепо, но Сара ощущала неотвязное желание узнать о Джосе как можно больше и копила крупицы этих знаний, словно скупой золото, чтобы перебирать их потом, в те заранее постылые дни, когда Джос навсегда исчезнет из ее жизни.
– Я познакомился с Жаком, когда мы оба работали за рубежом. Подобно мне, он был журналистом. Виноградник принадлежал его старшему брату Рено, который восемь лет назад погиб. Рено был холост, а потому Жак унаследовал виноградник и теперь получает изрядную прибыль.
– И при этом у него еще находится время заниматься семейной историей?
– На самом деле материалы для него собирает Луиза, его жена, но писать книгу будет, конечно, сам Жак. Замок д'Антерр их семья получила в дар от Наполеона; судя по всему, предок Жака, тоже корсиканец, сражался в армии Бонапарта и дослужился до маршальского чина.
– Однако для того, чтобы эта семья получила замок, кто-то должен был его лишиться, – заметила Сара.
– Совершенно верно. Впрочем, это довольно романтическая история. Семейное предание гласит, что все мужчины и женщины рода д'Антерр погибли, но одну девочку спасла и вырастила ее нянька. Когда предок Жака приехал посмотреть на замок, подаренный Бонапартом, он повстречал эту девушку и влюбился в нее, не зная даже, кто она на самом деле.
– Хм… Подозреваю, что этот брак был заключен не столько по любви, сколько из традиционной французской практичности, – сухо отозвалась Сара. – Но история и впрямь недурна.
Она вдруг почувствовала на себе взгляд Джоса.
– Так значит, ты, Сара, не веришь в любовь с первого взгляда?
Язык ее разом прилип к гортани. Что же ответить?
– Полагаю, иногда такое случается, – наконец неохотно признала Сара, от души надеясь, что Джос не поймет, отчего у нее запылало лицо и дрожат руки.
– Но с тобой такого не случалось никогда, верно?
Господи, да что же это Джос измывается надо мной? Он ведь уже наверняка знает, что я влюблена в него по уши! По счастью, отвечать Саре не пришлось: они подъехали к перекрестку, где нужно было сворачивать с шоссе, и пока, сверяясь с картой, уточняли, куда ехать дальше, Джос как будто совершенно забыл, о чем спрашивал. Они остановились и поменялись местами.
Прошло совсем немного времени – сколько именно, Сара не могла бы сказать, – и ее отчаянно потянуло в сон. Просто невозможно было сопротивляться мерному гипнотическому гулу мотора и нестерпимому желанию закрыть глаза.
Сара тем не менее сопротивлялась, но борьба со сном истощила ее силы. Она начала клевать носом, и в конце концов голова ее удобно устроилась на плече Джоса – но Сара уже спала так крепко, что не заметила этого.
– Просыпайся, соня, приехали…
Саре снился чудеснейший в мире сон. Она спала в постели Джоса, и он что-то нежно нашептывал ей на ухо. Сара пошевелилась и протестующе пробормотала что-то, не желая расставаться с такой притягательной грезой.
– Да проснись же, Сара! – Теперь Джос встряхнул ее.
Сара неохотно открыла глаза и заморгала, обнаружив, что по крайней мере часть ее сна была правдой. Нет, она не спала в постели Джоса, но уютно прижалась к нему, положив голову на его плечо. Одной рукой Джос обнимал ее за плечи, другой легонько встряхивал.
– Надо было разбудить меня раньше! – возмутилась она. – Ты, должно быть, устал.
И резко высвободилась, удивившись тому, что губы Джоса недобро сжались. Но прежде чем он успел что-то сказать, дверь дома, перед которым стоял "порше", распахнулась и из нее хлынул поток света. Сара мало что смогла разглядеть, но человек, вышедший им навстречу, был типичным французом. Худощавый, смуглый, с живыми карими глазами, он оглядел Сару с неподдельным и необидным мужским интересом и воскликнул по-английски:
– Джос, дорогой, кто эта очаровательная дама?!
– Руки прочь, Жак, – шутливо проворчал Джос, выбираясь из машины и обнимая друга. – К Саре "вход воспрещен".
– Вот как! – Француз улыбнулся, от чего в уголках его глаз разбежались лучиками тоненькие морщинки.
Джос помог спутнице выбраться из машины. После долгой езды все тело у нее затекло, и она споткнулась, почти упав на Джоса. Сердце Сары забилось быстрее в неистовом восторге, когда крепкие пальцы Джоса обхватили ее талию и горячее дыхание коснулось ее кожи.
– Луиза просила вас простить ее, но она уже легла спать, – сообщил хозяин, провожая их в дом. – Луиза, моя жена, э-э… как это по-английски?.. Носит дитя, – пояснил он Саре, – и в последнее время быстро утомляется.
– Кого вы ждете на этот раз, Жак? Еще одного мальчика?
Они оказались в традиционной французской кухне – огромной, точно бальная зала, и сверкающей чистотой, как операционная. На выскобленном добела столе накрыт нехитрый ужин – хлеб, сыр, вино.
– Нет, у меня уже два сына, и на сей раз я очень хотел бы дочку, и Луиза тоже, хотя мы будем рады тому, кого пошлет нам Господь. Но что же скажешь ты, Джос? – поддразнил Жак друга. – Разве не пора тебе произвести на свет собственных сыновей? Что скажешь, Сара? – со светлой улыбкой обратился он к девушке. – Как думаешь, из Джоса выйдет хороший отец?
Боль раскаленными клещами стиснула сердце Сары, и в ее сознании вспыхнуло непрошеное, мучительное видение: Джос держит на руках младенца, белокурого и красивого, как Хелен. С изумлением она осознала, что в ней самой всколыхнулось острое, древнее как мир желание – родить Джосу сына или дочь; желание настолько сильное, что Сара едва не застонала, отчетливо понимая, что это невозможно. Почему Джос не скажет старому другу, что я всего лишь его помощница – не более? Жак, без сомнения, ошибся, решив, что нас связывают более тесные и интимные отношения.
– Боюсь, Сара очень устала, – после долгой паузы услышала она голос Джоса. – Поездка была долгой.
– О да, конечно! Идемте, Сара, я покажу вам вашу комнату. А ты, Джос… Ты тоже мечтаешь как можно скорее встретиться с Морфеем или предпочтешь разделить со мной поздний ужин и вдоволь поспорить, как в те благословенные дни, когда мы оба охотились за новостями?
– Ужин – это замечательно, – кивнул Джос, – но вначале я принесу наши вещи.
Он ушел и почти сразу вернулся, неся оба чемодана. Как во сне, Сара двинулась вслед за гостеприимным хозяином по бесконечным коридорам замка. Шествие замыкал Джос. Они долго поднимались по лестнице, и наконец Жак остановился перед массивной дверью.
– Мы разместили тебя и Джоса в Башенных Покоях – комнаты, увы, раздельные, и в них нет места для двуспальной кровати, зато из одной комнаты в другую можно пройти через ванную. Это Луиза придумала поселить вас здесь. Она сказала, что вам понравится вид из окна…
Смятенная, с пылающим лицом, Сара ждала, когда Джос объяснит, что они вовсе не любовники, но, к ее немалому удивлению, он просто толкнул плечом дверь, поставил в спальню чемодан и вышел в коридор.
– Приятных снов, Сара, – небрежно сказал он и, мимолетно поцеловав ее в уголок рта, направился к соседней двери. Оставив свой чемодан в комнате, Джос как ни в чем не бывало вслед за Жаком спустился вниз.
Совершенно ошарашенная, Сара шагнула в спальню. Как и говорил Жак, комнатка оказалась невелика, зато Сара с восторгом поняла, что будет ночевать на самой верхушке замковой башни. Вторая дверь вела в ванную, и Сара, заглянув туда, обнаружила в дальней стене еще одну дверь, видимо, в комнату Джоса. Туда Сара заглядывать не стала, а просто заперла дверь со стороны ванной и пустила воду. Она подозревала, что Джос отправится спать еще не скоро, и не боялась, что, даже вернувшись к себе, он побеспокоит ее. Быть может, он не стал поправлять Жака только потому, что не хотел поставить друга в неловкое положение… Да и, в конце концов, они проведут здесь всего одну ночь. Завтра предстоит поездка в Канн, а Сара сильно сомневалась, что в доме Хелен им достанутся смежные комнаты!
– Сара, проснись!
Она лениво открыла глаза, заморгав от яркого утреннего солнца и на несколько секунд совершенно забыла, где находится, блаженно осознав, что смотрит в глаза Джоса.
– Джос… – Сонный голос Сары дышал неприкрытой чувственностью. Радость оттого, что он так близко, совсем рядом, оказалась такой сильной, что Сара и не пыталась ее скрыть.
На нем был только небрежно запахнутый купальный халат, и на миг Саре страстно захотелось потянуться к Джосу, коснуться ладонями смуглой теплой кожи…
– Сара, прошлой ночью ты заперла дверь из моей комнаты в ванную, и я не могу принять душ.
Прозаическая реплика Джоса отрезвила ее с беспощадной быстротой. Сара тотчас отпрянула, ужаснувшись, что едва не выдала себя. Еще мгновение – и она и впрямь коснулась бы его… ласкала…
– Пойду приму душ, – отрывисто бросил Джос, отступая. – Через четверть часа ванная будет в твоем распоряжении. Я подумал, что лучше тебя предупредить.
О да, с болью подумала Сара, он же не хочет, чтобы я случайно вошла туда, пока он принимает душ. И перед глазами ее мелькнуло мучительно манящее видение его обнаженного тела.
Она предпочла подождать полчаса и лишь тогда выбралась из постели и распахнула дверь ванной.
Там уже не было никого, но в воздухе еще стоял резкий запах одеколона, которым пользовался Джос. Тоска с такой силой нахлынула на Сару, что в глазах у нее заблестели бессильные слезы. Она даже не знала, что хуже – быть так близко к Джосу или вовсе не видеться с ним. То и другое оборачивалось для нее изощреннейшей пыткой.
День пролетел быстро, хотя Джоса она почти не видела. Почти весь день он провел с Жаком, а Сару в это время занимала Луиза.
Она была на восьмом месяце беременности и сетовала на то, что летняя жара стала для нее сущим адом. Сара тотчас почувствовала родственную душу в этой хорошенькой улыбчивой брюнетке, и утро, проведенное в компании Луизы, оказалось совсем не тягостным.
– Давно ты знаешь Джоса? – спросила Луиза, когда женщины покончили с обедом.
– Несколько недель, – ответила Сара, виновато подумав, что Луиза считает их близкими людьми, хотя ведь это совсем не так.
– Джос очень привлекательный человек – я всегда так считала, и не только потому, что он красив. Нечасто встретишь англичанина, который был бы истинным романтиком, а Джос, мне кажется, очень романтичен. Вот почему он до сих пор не женился. Как-то он сказал мне, что ищет совершенно особенную женщину, которую полюбит всей душой, и ничто другое его не устроит. Я так рада, что это не Хелен. Джос однажды привозил ее сюда, но она мне не понравилась. Одно время Джос был сильно увлечен ею, но теперь…
Луиза осеклась, явно не желая смутить Сару, но та и не думала смущаться – ведь Луиза ошибается. Джос равнодушен к бедной Саре Френч. А к Хелен?..
Слезы комом подступили к ее горлу. Неужели Джос всей душой любит Хелен? Если и нет, все равно Хелен наверняка желанна ему, чего никак не скажешь о Саре.
Они покинули замок только к концу дня, причем Жак и Луиза хором потребовали, чтобы Джос и Сарой снова навестили их как можно скорее.
– Что ты о них думаешь? – спросил Джос, выезжая на шоссе.
Что за странный вопрос, мысленно удивилась Сара. В конце концов, какое значение имеет для Джоса, что я думаю о его друзьях?..
– Они мне очень понравились, – честно ответила она, – особенно Луиза. – И спросила, резко меняя тему: – Когда мы будем в Канне?
– Поздно ночью, но Хелен это вряд ли обеспокоит. Она ведет ночной образ жизни.
9
Сара поняла, насколько прав был Джос, когда, подъехав к дому Хелен, они попали в самый разгар вечеринки.
Вилла располагалась на склоне горы, в нескольких милях от Канна. Должно быть, отсюда открывается замечательный вид на море, устало подумала Сара, выбираясь из машины. В отличие от нее Джос выглядел совершенно свежим и бодрым – как всегда, воплощение мужественности. И это, судя по всему, пришлось по вкусу Хелен, которая вышла им навстречу в узком шелковом платье, подчеркивающем достоинства ее соблазнительной фигуры.
Она бросилась на шею Джосу, и Саре пришлось отвернуться, чтобы скрыть свою боль. Ревность раздирала ее изнутри невидимыми когтями, оставляя жгучие, саднящие, раны.
– Джос, дорогой, наконец-то!.. Ммм… выглядишь просто божественно…
Она поцеловала Джоса, и Сара, как ей этого ни хотелось, не в силах была отвести взгляд от пухлых ярко-красных губ.
– Ты должен немедленно познакомиться с Гарри – он предложил мне чудесную роль в своем новом фильме!
– Одну минутку… – Джос высвободился из объятий Хелен и оглянулся на Сару. – Хелен, Сара едва на ногах держится… Пусть кто-нибудь проводит ее в ее комнату.
Только сейчас Хелен соизволила заметить присутствие Сары, и та с болью осознала, какой разительный они представляют контраст: Хелен, полная жизни, загорелая и стройная, со свежим макияжем и безупречной прической, и она, Сара, – бледная, измотанная, со спутанными волосами и усталым осунувшимся лицом. Неудивительно, что в глазах Хелен вспыхнуло торжество, хотя в первое мгновение она поморщилась, увидев, что Джос приехал не один.
– Ах да… Твоя маленькая помощница. Она будет спать в комнате с одной из горничных. Я пришлю кого-нибудь проводить ее. Ты прав, Джос, – добавила Хелен с ядовитым смешком, – она похожа на выжатый лимон…
И увлекла Джоса прочь, а Сара, молча проглотив унижение, осталась предоставленной самой себе.
Прошло почти полчаса, прежде чем к ней подошла молодая девушка и с виноватым видом тронула за плечо.
– Вы помощница месье Ховарда? – спросила она на хорошем английском языке, и, когда Сара кивнула, прибавила: – Пожалуйста, пойдемте со мной.
Комната, которую Саре предстояло делить с одной из горничных, оказалась настолько тесной, что в ней с трудом поместились две кровати и крохотный комодик. Никакой другой мебели там не было, но Сара так устала, что не обратила внимания на скудность обстановки. Единственная горькая мысль, которая пришла ей в голову, пока она готовилась ко сну, была: а где же будет спать Джос? В постели Хелен? Прекрати, одернула себя Сара, не смей так думать, это не твое дело.
Горничная, которая по воле судьбы оказалась ее соседкой, говорила по-английски так же плохо, как Сара по-французски, но тем не менее оказалась дружелюбной и общительной. Прислуга поднимается в шесть, объяснила она Саре утром, когда будильник вырвал из сладкого сна их обеих.
Девушка ушла работать, а Сара, не в силах снова уснуть, отправилась на поиски ванной, которую ей показали вчера вечером. Комнаты прислуги размещались на верхнем этаже четырехэтажной виллы, там, где когда-то был чердак, и ванная здесь была старомодная, хотя и блистала чистотой.
Приняв душ, одевшись и причесавшись, Сара спустилась вниз и вышла в сад, окружавший виллу. В столь ранний час здесь было совсем безлюдно, если не считать нескольких садовников, трудившихся на клумбах.
Как и думала Сара прошлой ночью, отсюда открывался потрясающий вид на Средиземное море: лесистые склоны гор, белевшие россыпью кубиков виллы, а ниже – яркая, насыщенная синева моря.
Джос еще раньше объяснил Саре, что Хелен сняла виллу на все лето, и сейчас, разглядывая огромный дом, Сара подумала, что эта причуда наверняка стоила актрисе целое состояние. Безудержно веселящаяся нарядная толпа, которую вчера ночью Сара едва разглядела затуманенным от усталости взглядом, сейчас исчезла бесследно, только за столиком у бассейна, под полосатым тентом сидел импозантный седовласый мужчина, явно поглощенный чтением бумаг, которые он разложил перед собой на столе.
Однако шаги он, видно, расслышал, потому что повернул голову и, слегка нахмурясь, оглядел Сару.
Она рискнула улыбнуться и робко поздоровалась:
– Доброе утро.
– Привет. А я-то думал, что в такую рань никто сюда не заявится. Кажется, я не видел вас раньше, а?
– Нет, мы приехали ночью. – Сара представилась и узнала, что ее собеседника зовут Гарри Вайнбергер.
Она мгновенно поняла, кто это такой. Кинорежиссер, о котором говорила Джосу Хелен.
– Что же вас сюда привело? Приглашать соперниц – это что-то совсем не похоже на Хелен. – Полные губы Вайнбергера иронически дрогнули, и холодные голубые глаза одобрительно блеснули, окинув взглядом стройные ноги Сары, затянутые в джинсы.
Он был старше Джоса – лет примерно сорок с лишним, а то и под пятьдесят, но обладал той грубой, почти животной притягательностью, перед которой, как подозревала Сара, редкая женщина сумела бы устоять. И дело тут не столько в его внешности, размышляла она, исподтишка разглядывая собеседника, сколько в том властном ореоле, который окутывает его, в мужской силе, которую он источает всем своим существом. Подобная властность весьма привлекательна для женщин, и Сара хорошо понимала, почему Хелен так ликует, говоря о роли, которую Вайнбергер предложил ей в своем новом фильме.