Дэвид прав. Заботливость Кайлы всегда доставляла ей неприятности. Пытаясь кому-то помочь, она создавала себе проблемы.
– С тебя должны были запросить меньшую сумму, потому что ты покупала кафе в конце сезона, – произнес он. – Ты думаешь, люди будут покупать мороженое на День благодарения? Даже если случится чудо, и они будут его покупать, ты успеешь открыть кафе к этому времени.
– Я успею, – упрямо сказал она. – Я специально приготовлю на День благодарения два вида мороженого: тыквенное и клюквенное.
– Впечатляет, – язвительно заметил он.
– Меня не волнует твое мнение, – солгала Кайла. Дэвид вздрогнул, и ей захотелось забрать свои слова обратно. Но она продолжала стоять и ждать, когда он скажет, зачем приехал.
Глубоко вздохнув, Дэвид засунул руки в карманы и уставился на свои очень дорогие ботинки.
Осмелев, Бастигал понюхал его ботинки и отступил, рыча. Ему удалось оставить на ботинке Дэвида пятно белой краски.
– Я понимаю, – произнес Дэвид, – что тебе наплевать, как я живу. Я тебя обидел.
– Ерунда, – быстро сказала она.
Он продолжал говорить, словно не слышал ее ответа:
– Во время нашей последней встречи я вел себя как придурок, Кайла.
– Да, вне сомнения.
– Ты не будешь ко мне снисходительнее, не так ли?
– Нет. Не буду.
– Я нарочно хотел сделать тебе больно, – медленно произнес Дэвид. – Я хотел, чтобы ты уехала.
– Ну, я и уехала. У меня была крайне неприятная поездка на автобусе до Блоссом-Вели.
– Я предлагал вызвать машину.
– Но я поехала на автобусе. Всю дорогу я придумывала сорта мороженого, – солгала она. А потом, словно убеждая Дэвида, что не лжет, прибавила: – Банановое мороженое с перцем, грушевое с корицей, с французским шампанским, с китайской лапшой.
Кайла никогда не размышляла о подобных сортах мороженого. Она только сейчас их придумала. Внезапно она запаниковала, понимая, что не должна позволять ему догадаться, как она на самом деле себя чувствовала во время той автобусной поездки.
"Я нарочно хотел сделать тебе больно. Я хотел, чтобы ты уехала".
– Я не мог оставить все, как есть, – сказал Дэвид. – Кайла, я не могу позволить тебе думать, что ты виновата в нашем расставании. Я поступил так не потому, что ты мне безразлична или не нужна.
Ее сердце замерло. Что он говорит? Она ему небезразлична? Она ему нужна?
Кайла вгляделась в его исхудавшее лицо и внезапно все поняла.
Она не просто небезразлична Дэвиду Блейзу. Он любит ее.
Глава 19
– Кайла? – прошептал Дэвид. – В моей семье были проблемы со здоровьем. Я не хочу, чтобы они передались моим детям по наследству.
Кайла вспомнила, как Дэвид потребовал, чтобы она ему не сочувствовала, но знала, что у него плохая генетика. Хотя он сказал об этом непринужденно, его взгляд был мрачным. Это был тот день, когда они шли домой после купания в озере, а молодой полицейский напомнил Дэвиду отца. И он рассказал Кайле, как умер его отец.
– Ты считаешь, что умрешь от сердечного приступа. Как твой отец, – тихо произнесла она. Ее голос дрогнул, когда она поняла наконец, зачем Дэвид к ней приехал.
– Сердечный приступ может показаться милостью судьбы по сравнению с остальным, – сказал он.
– О чем ты говоришь?
– Я говорю о генетической предрасположенности, – тихо ответил Дэвид. – О болезни моей матери. За предрасположенность к такому заболеванию отвечает ген Е.
Он вытащил из кармана конверт и протянул его Кайле. Она взяла конверт, ничего не понимая. Она посмотрела на него и прочла адрес отправителя "Биллингс и Мортон". Кайла по-прежнему ничего не понимала.
– Это из лаборатории, – сказал Дэвид. – Там делают независимый генетический анализ.
– О боже! – воскликнула она. – И этот человек обвиняет меня в том, что я бросаю деньги на ветер. Сколько же ты заплатил?
– Не важно!
– Бьюсь об заклад, ты потратил столько же, сколько я на новый пол в доме, – сказала Кайла.
– Ты, видимо, не до конца понимаешь, Кайла. Это очень серьезный вопрос, – сухо ответил он. – Мне сделали анализ. Открой конверт, и мы все узнаем.
– Узнаем о чем?
– Можно мне рисковать или нет, – приглушенно сказал он.
Кайла уставилась на него, а потом рассмеялась. Видя его удивление, она произнесла:
– До чего же ты глупый, Дэвид!
Он выглядел ошеломленным. Ну, очевидно, главу одной из самых успешных инвестиционных компаний в Канаде никогда не называли глупцом.
Рассердившись, Дэвид скрестил руки на груди.
И тут Кайла задалась вопросом, кто из них двоих по-настоящему глуп. Она должна была давным-давно обо всем догадаться. Ей следовало понять, что терзает Дэвида, когда он ложился спать на лужайке заднего двора у дома своей матери, охраняя дверь. Он защищал все, что любил.
А как он поступал, если кого-то не мог защитить? Когда был не в состоянии контролировать ситуацию? Тогда он уходил в тень и терзался от своего бессилия.
Теперь Кайла совершенно иначе понимала, почему Дэвид не возобновил дружеские отношения с Кевином после того, как она вышла за него замуж. Скорее всего, Кевин вообще ни при чем. Дэвид поступил так из-за любви к Кайле. И ему не удалось бы скрыть свои чувства к ней, особенно если бы он увидел, что она несчастна в браке и нуждается в его защите.
Их любовь так долго была под запретом, но отныне они вольны свободно любить друг друга.
Кайла чувствовала, как ее переполняет любовь к Дэвиду. Ей казалось, что в ее душе наступает весна и комната наполняется радостным светом.
Ей казалось, что любовь к нему сейчас вырвется из ее груди и заполнит весь мир.
Посмотрев на конверт, Кайла, не открывая его, разорвала в клочья.
– Что ты делаешь?! – воскликнул Дэвид.
– Нет, – твердо сказала она, подбрасывая клочки бумаги в воздух и наблюдая, как они приземляются на пол. – Мы притворимся, что открыли его. И мы притворимся, что результаты анализа положительные.
– Положительные? – Дэвид смутился.
– Да. – Кайла решительно кивнула и подошла к нему. Она протянула руку и провела ладонью по его заросшей щетиной щеке. – Мы притворимся, что у тебя наследственная предрасположенность к заболеванию. И мы сделаем вид, что ты пошел к врачу, и он сказал тебе, что у тебя больное сердце. Мы притворимся, что ты можешь умереть в любой момент.
Он смотрел на нее, будучи сбитым с толку и раздосадованным.
И все же Кайла увидела надежду в его глазах и уверенность, которая росла с каждой секундой.
– И пока мы так притворяемся, – сказала Кайла, – мы будем думать, что я сходила к человеку, умеющему предсказывать будущее. Кто славится своими предсказаниями и никогда не ошибается. Цыганка с платком на голове, ярко накрашенная, в огромных, как блюдца, серьгах, которая смотрит в хрустальный шар…
– Как ты можешь сравнивать официальную медицинскую лабораторию "Биллингс и Мортон" с гадалкой!
– Я могу, – продолжала она, ничуть не смущаясь, что он ее прервал. – Мы будем верить, будто цыганка нагадала мне, что я попаду под машину и мгновенно умру.
– Перестань, – сказал он.
– Нет, это ты перестань.
Дэвид казался ошарашенным. Действительно, будучи главой крупной компании, Дэвид Блейз слишком привык, что его беспрекословно слушают, даже если он не прав.
– Разве ты не понимаешь? – спросила Кайла, неожиданно посерьезнев. – Как ты не поймешь, Дэвид? Мы будем жить так, как если бы результаты анализа оказались положительными. Каждый день мы будем проживать так, словно один из нас может мгновенно умереть в любую секунду. Или просто исчезнуть без предупреждения с лица земли. Или измениться до неузнаваемости. И мы с тобой будем наслаждаться отпущенным нам временем. Мы станем радоваться возможности быть вместе, словно сегодняшний день и вот это самое мгновение последние в нашей жизни. Как будто все может неожиданно измениться. Мы с тобой станем жить именно так, Дэвид. – Она встала на цыпочки и поцеловала его в губы.
Мгновение он держался настороженно, словно ей сопротивляясь.
А потом Дэвид сдался. Простонав, он поцеловал Кайлу в ответ. Запустив пальцы в ее волосы, он так крепко прижал ее к себе, что между ними не проскочила бы даже тонкая струйка воздуха, не говоря уж о разгневанной собаке.
Бастигал отчаянно наматывал вокруг них круги, истерично лая.
– Бастигал? – позвал его Дэвид, на секунду прерывая поцелуй. – Заткнись и смирись.
Пес замолчал, потом резко сел и взволнованно на них уставился. А затем он осторожно взмахнул хвостом. Вскоре Бастигал радостно колотил хвостом по полу.
Пес словно догадался, что его хозяйка рядом с Дэвидом будет по-настоящему счастлива, и поэтому он может успокоиться.
Дэвид отказался от последней попытки контролировать ситуацию и позволил Кайле любить его. Он наслаждался тем, что она ему давала.
Кайла его любит. Она любит его всей душой, без остатка, и Дэвид с удивлением понимал, что ему необходима ее любовь.
Они с Кайлой по-разному смотрели на жизнь.
Он прагматичен, она капризна. Он старается действовать разумно, она – импульсивно. Он живет рассудком, а она – эмоциями.
Нельзя сказать, что она жила неправильно. И он не жил неправильно. Но каждый из них дополнял друг друга. Они нужны друг другу, чтобы обрести душевное равновесие.
И Дэвид знал, что, возможно, он нуждается в Кайле намного больше, чем она нуждается в нем. Он жил в одиночестве слишком долго, теряя близких людей: сначала отца, потом Кевина, теперь мать.
Кайла тоже страдала. Но она оказалась единственной, кому хватило смелости рискнуть и любить снова. Она была готова к любым обстоятельствам: к шторму и радуге, слезам и смеху.
Дэвид осознал, что только Кайла сумеет показать ему настоящую любовь. Целуя Кайлу в ответ, он чувствовал себя так, будто поцелуем подтверждает сделку.
Рядом с Кайлой он заживет так, как всегда мечтал жить, но боялся надеяться. У него будет жизнь, в которой присутствуют не только огромная квартира, парк автомобилей и успешный бизнес. У него будет новое, совсем иное, насыщенное существование. Жизнь, наполненная любовью, нежностью и смыслом.
И вот Дэвид начал ухаживать за девушкой, которую всегда любил. Он опекал ее так, будто она может исчезнуть в любую секунду или исчезнет он сам. Оба старались наполнить отведенное им время радостью и счастьем.
Вскоре Дэвид понял, что не имеет значения, чем они занимаются. Прыгают ли они на кучу разноцветных листьев клена, которые сгребли во дворе ее дома в Блоссом-Вели, или посещают светскую вечеринку с аукционом предметов искусства в Нью-Йорке.
Не важно, бросают ли они друг в друга снежки после того, как выпал первый снег, или готовят благотворительный рождественский бал, который ежегодно устраивает "Блейз энтерпрайзиз". Не имеет значения, пьют ли они вино в тишине его квартиры, наблюдая за новогодними фейерверками над городом, или сидят с его матерью, наслаждаясь тем, как та радуется CD-диску, выбранному для нее Кайлой.
Не важно, покупают ли они круассаны в пекарне после того, как Дэвид убедил Кайлу, что они должны ехать в Париж весной, или наблюдают за установкой новой мороженицы в кафе-мороженом "Молочные берега" перед его открытием.
Не имеет значения, замечает ли Дэвид, с каким благоговением Кайла впервые смотрит на Лувр, или они гребут на каноэ по озеру, стараясь удержать Бастигала, который норовит прыгнуть в воду и погнаться за плавающими рядом с каноэ утками.
Не важно, спит ли Кайла, положив голову на плечо Дэвида в зале ожидания аэропорта после того, как их полет откладывается из-за тумана, или он смазывает детали старой газонокосилки, чтобы она поработала еще один сезон. Купить новую газонокосилку Кайла ему не позволяет. Она утверждает, что старая газонокосилка навсегда останется в ее памяти.
И, по правде говоря, у них в памяти останется очень много добрых и приятных воспоминаний.
Весна сменилась летом, и Дэвид вспомнил, как ровно год назад увидел Кайлу на Мейн-стрит в Блоссом-Вели. Она ехала на велосипеде, а потом упала, когда ее ужалила пчела.
Дэвид заказал для Кайлы кольцо, и по его просьбе кольцо упаковали в специальный футляр желто-черного цвета в форме пчелы.
Для кольца он выбрал идеально чистый блестящий белый алмаз. Он посоветовался с ювелиром по поводу оправы, желая, чтобы кольцо отражало индивидуальность Кайлы и было одновременно красивым, легким и простым.
В день годовщины их встречи Кайла занималась посетителями своего кафе-мороженого. На самом деле люди приезжали из Торонто, чтобы попробовать мороженое с поистине сумасшедшими вкусами, вроде халапеньо. Дэвид вызвал команду дизайнеров, и они преобразили задний двор у ее дома.
Тысячи белых гирлянд развесили на деревьях и кустарниках. В центре двора на лужайке соорудили шатер с полупрозрачными стенками, внутри которого был накрыт стол, установленный на ковре. Стол застелили белоснежной скатертью и накрыли к ужину для двоих.
Каждая свободная поверхность внутри шатра была украшена свечами или цветами.
Шеф-повар готовил восхитительный ужин на кухне Кайлы. Был приглашен официант в элегантном фраке и белых перчатках. В углу двора расположился струнный квартет.
Дэвиду даже удалось нацепить на Бастигала смокинг, который соответствовал его собственному, вплоть до изящного розового галстука-бабочки. Футляр с кольцом Дэвид прикрепил к смокингу на спине Бастигала, а потом закрыл пса в доме.
И тут события стали развиваться неправильно.
А может, и правильно, в зависимости от того, какие воспоминания захотят сохранить Кайла и Дэвид.
Все шло замечательно. Ужин был изысканным, а музыка прекрасной. Летний ночной воздух был наполнен теплотой и ароматами.
Кайла была великолепна, сидя напротив Дэвида в белой униформе кафе-мороженого. Она смеялась и плакала, а потом снова смеялась.
Однажды Дэвид считал себя прагматиком, а Кайлу – романтиком, верящим в чудеса.
Но разве сейчас не происходит чудо? Он и Кайла когда-то получили возможность любить друг друга, но обстоятельства лишили их такого шанса.
Теперь они снова вместе – судьба преподнесла им редчайший и красивейший подарок.
– За второй шанс! – сказал Дэвид, поднимая длинный и узкий бокал с шампанским.
Второй шанс, который стал еще лучше оттого, что жизнь сделала их обоих сильнее. Они подготовились к тому, что потребует от них зрелая любовь.
По знаку Дэвида, когда они закончили ужинать, но им еще не подали десерт, и Дэвид изнывал от желания поскорее сделать Кайле предложение, официант как бы случайно подошел к заднему крыльцу и выпустил Бастигала из дома.
Дэвид предполагал, что пес, который весь день не видел хозяйку, сразу помчится к Кайле и доставит ей кольцо.
Однако в тот момент, когда пес возбужденно мчался через двор, чтобы поприветствовать Кайлу, шеф-повар подавал десерт.
Увидев незнакомца, Бастигал остановился. Затем он зажал хвост между ног и испуганно побежал к забору. Он пролез под воротами и исчез.
Казалось, все в ошеломлении молчали целую минуту.
Потом Дэвид вскочил и погнался за Бастигалом. Кайла рванула за ним следом. Шеф-повар хмуро уставился им вслед.
Прошло несколько часов, прежде чем они наконец-то догнали маленького пса, осмотрев почти все дворы и переулки Блоссом-Вели.
Кайла восхитилась смокингом Бастигала. Дэвид достал кольцо, и она рассмеялась при виде коробочки в виде пчелы. Кайла посерьезнела только после того, как Дэвид встал перед ней на колено.
На ее глаза навернулись слезы. Она прижала Бастигала к груди и расплакалась то ли от радости, то ли от грусти.
– Ты выйдешь за меня замуж? – спросил Дэвид. Кайла посмотрела на него с таким выражением лица, что любой мужчина на его месте поверил бы в прекрасное будущее.
Она не успела ответить согласием, потому что их осветил прожектор.
– Ага, – сказал за спиной Дэвида полицейский. – Мне следовало догадаться, кто это.
Кайла расхохоталась. Это был смех смелой и счастливой женщины, которая любит и любима.
Глаза Кайлы сияли от радости. Казалось, свет ее глаз освещает все вокруг.
Эпилог
Когда-то Дэвид Блейз считал себя самым амбициозным человеком. Разве он догадывался, что в его жизни произойдет такое событие, после которого он будет сильнее любить Кайлу? Оказалось, что он практически ничего не знал о том, какой непредсказуемо-прекрасной может быть любовь.
Теперь он понимает, как мало знал о жизни.
В тот момент, когда он и Кайла стояли на пляже Карибского бассейна, она в белой юбке, полосатой футболке и шляпе, как в тот день, когда он увидел ее едущей на велосипеде, Дэвид решил, что большей любви к Кайле он испытать уже не сможет.
Но потом, когда она согласилась выйти за него замуж, его любовь к ней усилилась до такой степени, что он побоялся, как бы его сердце не лопнуло от восторга. И он снова подумал, что большей любви между ними уже не будет.
Когда доктор усадил Кайлу и Дэвида у себя в кабинете и, едва заметно улыбаясь, поздравил их, Дэвид понял, что его отношения с Кайлой выходят на совершенно иной уровень. И в очередной раз он подумал, что уже не будет счастливее, чем сейчас.
Но он опять ошибся. Любовь Дэвида к жене стала намного сильнее, когда он увидел ультразвуковое изображение их будущего ребенка.
А потом любовь снова его ослепила, когда однажды ночью у Кайлы начались схватки, и он делал все возможное, чтобы облегчить ее боль. И вот наконец он взял на руки свою дочь – сморщенную, громкоголосую, с прилипшими к голове волосами.
И теперь Кайла набирает на двери простой код – один-два-три, – и они проходят по коридору в комнату его матери.
Мать Дэвида сидела в кресле. Когда они вошли, она безучастно на них посмотрела, но при виде ребенка выражение лица миссис Блейз смягчилось.
Она нетерпеливо посмотрела на сверток, который держал Дэвид, и протянула к нему руки.
Дэвид взглянул на Кайлу, молчаливо спрашивая, можно ли передать дочь бабушке. Ведь она живет в собственной реальности. Можно ли доверить такой бедняге с запутанным сознанием хрупкого ребенка, которому всего неделя от роду?
Но Кайла кивнула, ничуть не сомневаясь.
Дэвид передал ребенка своей матери, готовый забрать его в любой момент, если что-то пойдет не так.
Но он успокоился, когда увидел, что его мать ведет себя адекватно.
Он подумал, что нынешний момент тоже запомнит на всю оставшуюся жизнь. Сохранив материнский инстинкт, миссис Блейз аккуратно взяла ребенка на руки, одной рукой поддерживая его под головку, а другой прижимая маленькое тельце.
Дэвид никогда не забудет лицо своей матери, когда она посмотрела на свою внучку. Казалось, забылись все трудности и сложности. Существует только настоящее, приятное и радостное.
– Ее зовут Полли, – мягко сказал Дэвид.
– Но так зовут меня, – удивленно ответила его мать.
– Верно, – тихо ответил он. – Тебя тоже так зовут. Две Полли серьезно посмотрели друг на друга.
Малышка сморщилась, широко раскрыла глаза, тихонько загукала и моргнула, а потом, немного поерзав, высунула маленькие кулачки из-под бледно-розового одеяла и стала им размахивать.
И на лице матери Дэвида появилось радостное выражение, которое он видел каждое рождественское утро, и во время каждого фейерверка, который они смотрели с ней вместе, и в тот день, когда он принес домой щенка. Он вспоминал своего отца и их дружную, прекрасную семью. Он вспоминал лучшего друга, который стал ему почти братом.
Свет в лице его матери отражал радость и слезы, печаль и смех.
Кайла коснулась его руки. Он посмотрел на нее сверху вниз и увидел, что она довольно улыбается.
Из всех даров, которые она ему преподнесла, самым главным была нежность. И вот в чем его самая большая ошибка: однажды он убедил себя в том, что не может создать с ней семью, потому что защищает ее от своей плохой генетики.
Теперь он понимает, что в первую очередь хотел защитить не Кайлу, а себя самого. Потому что человек, любящий всем сердцем, должен быть готов к большой потере.
Даже к невыносимой потере.
И когда Дэвид решил рискнуть и позволил себе любить, любовь не опалила и не испугала его, а каждый день наполняла его душу радостью и верой.
Отныне он по-настоящему верит, что добро всегда победит зло, а в памяти останется намного больше хороших моментов, чем плохих.
И в конце концов, как считал Дэвид, когда уже ничего не будет, даже воспоминаний, останется только одно – вечная любовь.
В любом случае можно верить, что любовь – бесконечная, безусловная и восхитительная – останется с вами навсегда.