Глядя через забор на соседский двор, Кайла предположила, что миссис Блейз постоянно работает в саду. Газон был ухоженным, в клумбах росли цветы, сорняков во дворе не было. Теперь она поняла, что, должно быть, в саду работает садовник, на которого сослалась миссис Блейз.
Кайла провела мать Дэвида вверх по лестнице на заднюю веранду. Дом был в прекрасном состоянии, ухоженный и уютный.
Кайла надеялась, что ее собственное жилище однажды будет таким же красивым. Теперь она задавалась вопросом, сколько времени или персонала потребуется, чтобы довести дом до совершенства. Удастся ли ей это сделать после того, как она начнет заниматься бизнесом? Она старалась не унывать.
Кайла легонько постучала в дверь. Когда никто не ответил, она постучала громче. Как только она собралась крикнуть, то услышала в доме топот по лестнице.
Дверь распахнулась. На пороге появился Дэвид Блейз, полусонный и полуголый, не подозревающий, до чего он сексуален и великолепен.
Глава 7
Темно-шоколадные волосы Дэвида были взъерошены после сна. Он немного удивленно рассматривал двух женщин в ночных рубашках, стоявших перед ним.
Кайла отвела взгляд. На Дэвиде были только голубые клетчатые пижамные штаны, сидевшие очень низко на бедрах. Он обладал великолепным телом. Фигура Дэвида стала мощнее и мускулистее за прошедшие годы. Это уже не мальчик, а могучий мужчина в расцвете сил. В темноте ночи Дэвид казался ожившей статуей: красивые плечи, мускулистая грудь, рельефные мышцы на животе. Кайла сглотнула.
Наконец Дэвид полностью проснулся, и его взгляд стал крайне удивленным. До Кайлы дошло, что, хотя ее ночная рубашка идеально подходит для жарких летних ночей, для подобного рода визитов она слишком прозрачная. Ей вдруг стало холодно.
Дэвид неохотно отвел от нее взгляд. У основания шеи Кайлы пульсировала жилка.
– Мама? – мягко произнес он, открывая дверь шире. – Проходи в дом.
Мать посмотрела на него испытующе, а затем выражение ее лица ожесточилось.
– Я не знаю, кто вы, – отрезала она, – но не думайте, будто я не знаю, что пропал мой кошелек.
– Мы найдем твой кошелек, – спокойно и размеренно ответил Дэвид.
Кайла увидела огромную боль в его потемневших глазах, когда мать подошла к нему.
– И розы нужно подрезать, – продолжала миссис Блейз.
Он вздрогнул, и в этот момент появилась женщина в белой униформе.
– Мистер Блейз, извините, я…
Он взглядом приказал ей замолчать:
– Похоже, она оцарапала руки. Обработайте раны.
– Да, сэр.
Кайла была немного шокирована, услышав приказной тон Дэвида. Это был уже не тот мальчик, который гонял на велосипеде, разыгрывал учителей и сидел с ней у костра, слизывая зефир с пальцев.
За его матерью и сиделкой закрылась дверь, и Дэвид вышел на крыльцо. Его лицо было мрачным. Он несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.
– Спасибо, – тихо сказал он. – Где она была? Кайла подумала, что все недомолвки между ними не так уж и важны.
– Она обрезала розы в моем дворе. – Она вручила ему секатор.
Дэвид уставился на секатор, потом посмотрел на сарай, дверь которого была настежь открыта.
– Нужно повесить замок, – произнес он.
– Я не знала, – тихо сказала Кайла. – Когда я сюда переехала, то увидела, что дом и двор очень ухоженные. Я предположила, что твоя мама здорова и сама наводит здесь порядок.
– Один из моих менеджеров следит за тем, чтобы за домом и двором ухаживали. – Он с сожалением посмотрел вокруг. – Все выглядит так, словно тут живут нормальные люди, да?
– Мне очень жаль, Дэвид, – тихо ответила Кайла. – Я ни о чем не знала.
Он улыбнулся немного натянуто.
– Не надо жалости, – предупредил он ее.
– Я тебя не жалею, – слегка вспылила она.
– Что же тогда?
– Это проявление сострадания.
– Ах. – Дэвид не выглядел убежденным. И ему явно не хотелось принимать от нее как жалость, так и сострадание. – Что ты здесь делаешь? Который час?
– Около четырех. Я беспокоилась о своей собаке. Я не могла уснуть. Я услышала шум во дворе и подумала, что это Бастигал.
– А это оказалась моя мама. Какое счастье, что ты нашла ее, пока она не успела серьезно пораниться секатором. – Дэвид покачал головой. – Она не помнит, что ела на завтрак, но сумела открыть два замка с кодом и разблокировать дверную ручку.
Кайла не решилась еще раз выразить ему сочувствие.
– В доме живет сиделка, но, очевидно, она на что-то отвлеклась. По-моему, она тайком курит на крыльце. Вероятно, она не заперла за собой дверь.
Услышав его тон, Кайла слегка вздрогнула. Не хотелось бы ей оказаться на месте той сиделки.
– Как давно твоя мама стала такой? – тихо спросила Кайла.
Дэвиду не хотелось говорить об этом, но потом он вздохнул, словно решил уступить Кайле.
– Она теряла память последние несколько лет, – приглушенно ответил он. – Все начинается с мелочей, на которые не обращаешь внимания. Приезжая к ней, я замечал зубную пасту в холодильнике. Она надевала разные носки, повторяла уже сказанные фразы. Когда я уезжал, она мне звонила и говорила, что потеряла машину. Потом спрашивала, где мой отец. Так было, пока она еще помнила номер моего телефона. – Дэвид резко остановился и глубоко вздохнул, словно приказывая себе перестать откровенничать. Потом холодно добавил: – Примерно два месяца с ней живет сиделка. Последние несколько недель состояние матери стремительно ухудшается. Мне кажется, ей здесь больше нельзя оставаться.
Кайла промолчала. Она сама пережила горе и знала, что иногда слова утешения только усиливают ощущение одиночества.
Протянув руку, она коснулась груди Дэвида в области сердца. Она не понимала, почему так поступила. Возможно, ей хотелось дать ему понять, что она чувствует, как он терзается.
Кончиками пальцев она ощущала тепло его кожи. Сердце Дэвида билось размеренно и громко. Кайла не знала, успокоило ли его ее прикосновение, однако ей самой стало спокойнее. Она чувствовала его силу и знала, что он достаточно стоек, чтобы справиться со всеми невзгодами.
Мгновение он стоял и смотрел на ее руку, замерев. А потом накрыл ее руку ладонью.
Между ними возникло единение, которое было сильнее любых слов. Кайла вдруг испытала к Дэвиду неведомые ей прежде чувства. Она никогда не чувствовала ничего подобного к своему мужу. Потрясенная до глубины души, она убрала руку с его груди.
Секунду царила напряженная тишина. Потом Дэвид запустил пальцы в свои темные волосы.
– Значит, пса ты не нашла, – сказал он. Кайла испытала огромное облегчение, когда он сменил тему разговора.
– Нет. Я надеялась, что он найдет дорогу домой.
– Извини, я тоже его не нашел.
– Но ты старался. Спасибо за объявления. Благодаря им на поиски вышли орды детей. Я возмещу тебе убытки.
Дэвид пожал плечами:
– Ерунда.
– И естественно, я выплачу вознаграждение, когда пес найдется.
– Забудь об этом, Кайла. Я предложил, и я заплачу.
– Нет.
– Пса нужно сначала найти.
– Ты думаешь, он не найдется? – спросила она, стараясь скрыть панику в голосе.
– О, я думаю, ты его найдешь. А вот дети его вряд ли отыщут. Твой пес робкий парень, верно?
– Да. Как ты узнал?
– Ну, я видел, как он рванул прочь, когда выпал из корзины после того, как тебя ужалила пчела.
– Он поранился?
– Судя по тому, как он бежал, вряд ли. Я заметил тебя раньше. Ты ехала по Мейн-стрит. Твой пес, сидя в корзине, уже тогда выглядел испуганным.
Кайла усмехнулась:
– Он мой маленький воин. Я больше никогда не повезу его в корзине!
– Вы два сапога пара. Оба вояки. – Дэвид осмотрел кусты. – Не надо было провоцировать детей, которые ради вознаграждения будут громко звать его, обыскивая улицы. Я поступил неправильно.
– Он объявится, – ответила Кайла с тоской и беспокойством.
– Я надеюсь.
Кайла знала, что должна пожелать Дэвиду спокойной ночи и уйти к себе, но продолжала стоять на месте.
Она задалась вопросом, когда стала такой одинокой. Ей хотелось побыть рядом с Дэвидом. Вероятно, ей просто нужна компания. Ей не хотелось возвращаться в пустой дом и погружаться в беспокойные размышления.
Дэвид смотрел на нее, едва заметно улыбаясь.
– Что?
– С тебя нужно писать картины.
– Что? – снова переспросила Кайла.
– Когда я увидел тебя, то подумал, что неплохо бы написать картину "Девушка на велосипеде". А теперь ты стоишь в белой ночной рубашке на крыльце. Эту картину можно назвать "Девушка в летнюю ночь". – Смутившись, Дэвид пожал плечами.
Кайла наслаждалась его словами, словно цветок, которого слишком долго лишали воды, под летним дождем.
В статье журнала "Лейксайд лайф" о Дэвиде и "Блейз энтерпрайзиз" говорилось, что Дэвид – один из крупнейших частных коллекционеров предметов искусства в стране. Да, стоящий напротив нее мужчина – уже не тот мальчик, который катал ее на велосипеде по улицам с высаженными по краям деревьями.
Нынешний Дэвид – бизнесмен и коллекционер. Неужели он действительно думает, что с нее можно писать картины? Разве она кажется ему привлекательной?
На глаза Кайлы навернулись жгучие слезы, поэтому она отошла, прижала пальцы ко лбу и быстро и небрежно произнесла:
– По-моему, отек на лице стал меньше.
Дэвид взял ее за подбородок, заставляя повернуть к нему голову и посмотреть в его глаза.
Он вглядывался в ее лицо, и Кайла чувствовала себя абсолютно беззащитной. Дэвид словно видел ее одиночество, разочарование и постоянное беспокойство. Он будто смотрел в ее душу.
Ошеломленная Кайла вдруг поняла, что всегда так чувствовала себя рядом с Дэвидом. На нее нахлынула тоска. Но тут Кайла напомнила себе, что поклялась больше не бросать себя на алтарь любви.
Она поклялась удовлетвориться домом, который ей оставили родители Кевина. Она должна восстановить его и навести в нем некое подобие порядка. Кроме того, у нее есть пес, которого она обязательно найдет. И еще она займется бизнесом.
Все это придаст ее жизни смысл.
Ей был ненавистен тот факт, что ночь играет с ней злую шутку и она, словно по волшебству, снова размышляет о любви в присутствии Дэвида.
Она высвободилась, отвела взгляд и бросилась вниз по лестнице через лужайку на заднем дворе.
– Кайла? – позвал Дэвид. – Остановись!
Но она продолжала бежать. С какой стати она должна остановиться? Чтобы Дэвид рассуждал о ее горе? Чтобы он увидел разочарование в ее глазах? Нет, ее ничто не остановит.
– Кайла, остановись. По-моему, я вижу собаку.
Глава 8
Сначала Кайла подумала, что это уловка. Кевин всегда пытался запудрить ей мозги, когда хотел добиться своего.
– Как только мы переедем в другой город, то сможем подумать о ребенке, – говорил он.
Кайла остановилась, повернулась к нему, снова разозлившись на себя, и приготовилась ругаться с Дэвидом, если окажется, что он использовал собаку, чтобы заставить ее делать так, как он хочет.
Дэвид смотрел не на нее. Он подошел к перилам крыльца, внимательно вглядываясь в темноту. Кайла проследила за его взглядом, и вдруг ей показалось, что она увидела малыша Бастигала, который, зажав хвост между ног, пролез через забор Блейзов и направляется на улицу.
Сердце Кайлы радостно екнуло.
Дэвид вошел в дом, надел кроссовки, быстро спустился по ступенькам крыльца и кинулся в самшитовые заросли, не заботясь о том, что он может поцарапаться.
Кайла посмотрела на свои босые ноги и тонкую ночную рубашку. К тому времени, когда она успеет обуться и надеть свитер, собака сбежит. Она сомневалась, что Бастигал подойдет к Дэвиду, даже если ему удастся догнать пса.
Сейчас ночь. Вряд ли кто-нибудь, кроме Дэвида, увидит Кайлу в неподобающем виде.
Она поспешила следом за Дэвидом и увидела, что он перебегает пустынную улицу. В мгновение ока он пересек лужайку перед домом, залитую лунным светом, и оказался на противоположной стороне улицы. Забежав за дом, он направился на задний двор.
Кайла последовала за ним. Она любила ходить босиком. Ей нравилось прикосновение бархатистой, влажной травы ухоженного газона к ступням.
Она появилась во дворе к тому моменту, когда Дэвид легко перелезал через низкий забор в соседний двор. Она тоже перелезла через него, приподняв ночную рубашку, а потом побежала. Она не видела Бастигала, но Дэвид, очевидно, видел пса, потому что преследовал его, словно охотничья собака добычу.
Кайла догнала Дэвида, перебравшись через несколько особо колючих живых изгородей. Они оказались в центре лужайки на чьем-то заднем дворе. Кайла посмотрела на темные окна дома.
– Ты его видишь? – прошептала она.
Дэвид прижал палец к губам. Оба услышали шелест в густых кустарниках, обрамляющих газон.
– Бастигал! – позвала Кайла театральным шепотом, не желая пугать собаку или разбудить соседей.
Затрещали ветки, зашуршали листья: пес старался сбежать.
Дэвид осторожно двинулся в его сторону. Кайла пошла на цыпочках следом. И внезапно Дэвид побежал вперед, как спринтер, а Кайла помчалась за ним.
Они осмотрели дворы в трех близлежащих кварталах. В конце концов они оказались на Пичтри-Лейн напротив дома, считавшегося в Блоссом-Вели самым дорогим.
– По-моему, мы его потеряли, – сказал Дэвид и, упершись руками в колени, наклонился вперед и попытался отдышаться.
– Черт побери! – Кайла последовала его примеру и положила руки на колени, глотая воздух.
Она стояла так близко к Дэвиду, что видела, как блестит пот на его лбу, чувствовала запах его разгоряченного тела.
– Не шевелись, – прошептал Дэвид и кивнул в сторону темного кустарника с фиолетовыми цветами.
Одна из веток кустарника покачнулась. Кайла затаила дыхание.
Из кустов вылез кролик. Моргнув, он пошевелил носом.
– Значит, мы гонялись за ним? – спросила она.
– Я так думаю.
– Черт побери! – повторила она.
Но, несмотря на разочарование, Кайла чувствовала, как от бега в ее жилах бурлит кровь, и ощущала себя ожившей. Она тихонько рассмеялась.
Дэвид выпрямился, посмотрел на нее и скрестил руки на груди. Покачав головой, он улыбнулся, а потом захохотал.
Кайла упала на траву, задыхаясь от смеха.
Дэвид плюхнулся на спину рядом с ней.
Ночь была бесшумной. Цветочные ароматы щекотали им ноздри. Черное как смоль небо было усеяно звездами.
– Вот этого мне не хватало, когда мы переехали в Виндзор, – прошептала Кайла. – Нигде нет таких звезд, как в этом городе.
– Да, – согласился Дэвид. – Нигде.
Какое-то время царило молчание.
– А зачем ты переехала в Виндзор? – спросил он. – Тебе всегда здесь нравилось.
"Я надеялась начать жизнь заново, – подумала Кайла. – Я верила, что ребенок поможет нам наладить отношения".
Вслух она ответила:
– Кевин получил там работу.
Она не сказала, что вскоре Кевина уволили, и они не могли позволить себе вернуться, не говоря уже о том, чтобы обзавестись ребенком. Кайли умолчала и о том, какую работу выполняла, чтобы семья держалась на плаву. Она работала официанткой, уборщицей, няней и даже садовником.
Кайла не сказала ему о том, как тосковала по беззаботной жизни в родном городе. Наверняка Дэвид чувствовал то же самое.
– Ты скучаешь по этому городу? – спросила она.
После долгого молчания он ответил:
– Нет, Кайла. У меня нет времени, чтобы скучать.
– А если бы время было?
Он снова долго молчал, потом неохотно сказал:
– Да, думаю, скучал бы. В Блоссом-Вели здорово проводить лето, да?
– Не припомню, когда в последний раз вот так смотрела на звезды, – прошептала Кайла.
– Я тоже.
Это было одно из тех мгновений, что полны совершенства. Его обнаженное плечо почти касалось ее плеча. Краем глаза она замечала, как вздымается и опускается его обнаженная грудь. Запах тела Дэвида смешивался с чистым ароматом росы на траве и запахом ночных цветов.
– Над нами созвездие Орион? – спросил он.
– Да, – ответила Кайла. – Орион-охотник.
– Я помню, как ты удивила меня, назвав все звезды в этом созвездии.
Она тихо рассмеялась:
– Зета, Эпсилон, Дельта. Это его пояс.
– Продолжай.
Она перечислила все звезды в созвездии, а затем они лежали в тишине, смотря на ночное небо.
– Я всегда думал, что ты станешь учительницей, – медленно произнес Дэвид. – У тебя замечательная память, ты с таким восторгом училась.
Кайла промолчала.
– И еще я думал, что у тебя есть дети. Ты всегда любила детей. И ты постоянно работала помощником в том ужасном дневном лагере. Как он называется?
– "Сверкающие воды". И никакой он не ужасный. Он для детей, которых родители не могут отправить в нормальный лагерь.
– Естественно, – сухо сказал Дэвид. – Блоссом-Вели – одна из самых богатых общин в Канаде, и вдруг – нуждающиеся дети. Я даже не знал о них, пока ты не начала там работать.
– На юге полно небогатых людей: садовые рабочие, горничные в номерах мотелей и отелей. – Кайла не сказала ему, что теперь она тоже небогата. – Это маленький неприличный секрет Блоссом-Вели даже сегодня.
– И как ты собираешься это исправить? – спросил он.
Вместо того чтобы почувствовать раздражение, Кайла, как ни странно, ощутила себя с ним в безопасности. Она ответила:
– Я могу внедрить купонную систему, чтобы дети получали мороженое.
– Ах, Кайла, – вздохнул он, покачав головой.
– Да, я хочу изменить мир к лучшему. По одному рожку мороженого за один раз.
– Неудивительно, что эти дети тебя обожали, – с усмешкой вспомнил Дэвид. – Дети, с которыми ты работала днем, не отходили от тебя и по вечерам. Я это ненавидел. Мы такие крутые подростки, а вокруг толпятся маленькие оболтусы.
– Возможно, ты и был крутым, а я не была.
– Я тоже не был, – усмехнувшись, ответил Дэвид. – Но мне казалось, что я крутой. Наверное, все подростки так думают.
Конечно, Кевин тоже считал себя крутым, подумала Кайла. Но он никогда таким по-настоящему не был. Он был забавным, абсолютно очаровательным, симпатичным, спортивным, энергичным, озорным и веселым. Но он не был звездой.
Кевин всегда проигрывал на фоне более привлекательного и сильного лучшего друга.
Когда Дэвид записался на курсы спасателей, Кевин тоже туда записался. Но он не просто хотел быть равным Дэвиду, он жаждал стать лучше его. Если Дэвид переплывал озеро в одну сторону, Кевин переплывал его туда и обратно. Когда Дэвид купил свой первый автомобиль – ржавый и подержанный, – Кевин упросил отца купить ему совершенно новую машину.
Наверное, большую часть времени, пока Кайла была в браке с Кевином, она пыталась убедить его, что он достаточно хорош. Она старалась доказать ему, что ее ничуть не впечатляют успехи Дэвида, о которых писали в газетах и журналах. Она пыталась оправдать ревность и обиду Кевина на своего друга и хотела верить, что безразличие Дэвида пагубно влияет на Кевина.
Но Дэвид действительно был крутым парнем. Он нравился почти всем девушкам в городе.
"И в один из вечеров я была его девушкой, – подумала Кайла. – Я была рядом с ним. Я с ним целовалась. Но потом он меня отверг".