- Именно это всегда говорят после подобных случаев. Он казался таким хорошим человеком.
- Я знаю, но у Клео есть аргументы. Ни мистер Роббинс, ни миссис Роббинс никогда не были подвержены приступам ярости. Они не страдали депрессией или склонностью к самоубийству. На тот момент их финансовые дела были в полном порядке. У них не было неизлечимых болезней.
- Другими словами, отсутствовали объективные причины для убийства и самоубийства. - Макс следил за Клео. - Неудивительно, что Клео не поверила версии, которую ей представили власти. Она слишком хорошо знала своих родителей.
О'Рилли сосредоточенно нахмурился.
- Видимо, существовали какие-то другие факты, и, когда Эберсон продолжил расследование, он вызвал ответную реакцию.
- Со стороны тех, для кого было нежелательно расследование?
- Наверное. Пока я не знаю, Макс.
- Может быть, мистер Роббинс незадолго до своей смерти уволил кого-то из служащих, который был достаточно безумен, чтобы отомстить ему подобным образом?
О'Рилли пожал плечами.
- Он был бизнесменом, владельцем достаточно крупной фирмы электронного оборудования. За годы работы ему приходилось увольнять людей. Это в порядке вещей. Но я не нашел никаких сведений о том, что кто-то из них был психически неуравновешенным или кому-то угрожал. Полиция, наверное, тоже провела подобное расследование.
- Что еще?
- Еще один интересный факт. За два года до смерти Роббинс был свидетелем обвинения на процессе об убийстве. Не знаю, есть ли тут какая-нибудь связь, но обвиняемый был осужден и получил срок.
- Смелое предположение.
- Согласен, но у меня пока нет других версий. - О'Рилли посмотрел на буфетный стол. Его глаза расширились от удивления. - Черт возьми, что это за штука плавает в чаше с пуншем?
Макс проследил за его взглядом.
- Да это Уточка-шуточка. Она плавает где угодно. Ты не представляешь, в каких неожиданных местах она иногда всплывает.
- Неужели?
- Можешь мне поверить. Пожалуй, нам лучше выудить ее из пунша, пока никто не заметил.
Макс направился к большой хрустальной чаше.
- Макс, - позвала Клео. Он остановился на полпути.
- Я здесь, Клео.
- Вот ты где. - Клео появилась из толпы с усталым, но довольным видом. - Я всюду ищу тебя и О'Рилли. Фотограф начинает новую серию снимков. Давайте поторопимся, а то Сэмми опять куда-нибудь запропастится.
- Фотографировать нас? - Макс озадаченно смотрел на Клео. - Меня и О'Рилли?
- Ну конечно же. И всех остальных. - Клео широко улыбнулась и взяла его под руку. - Фотограф уже снял новобрачных. А теперь наступает очередь семейных фотографий.
- Семейных?
Макс посмотрел на О'Рилли.
- Не обращайте на него внимания, - посоветовал О'Рилли Клео. - Он не привык, чтобы его включали в семейные фотографии. - Вы правда хотите, чтобы я снялся со всеми? - спросил О'Рилли.
- Сэмми и Сильвия особенно настаивают, - сказала Клео.
- Вот как?
О'Рилли не мог скрыть своего удовлетворения.
- Да, - подтвердила Клео и усмехнулась.
Спустя десять минут Макс вместе с Клео, Андромедой, Утренней Звездой, Сильвией, О'Рилли и Сэмми образовали тесную дружескую группу вокруг Бена и Триши.
- Пожалуйста, улыбочку, - скомандовал фотограф, хотя в этом не было необходимости.
- Подождите, - закричал Сэмми. - Я забыл Уточку.
- Она плавает в чаше с пуншем, - сказал Макс. - Оставайся здесь, я ее сам достану.
Фотограф наконец запечатлел их на пленке. Портрет всех членов семьи, включая Уточку-шуточку.
18
- Надеюсь, вы оставили за мной мою обычную комнату, мисс Роббинс? - строго спросил Герберт Т. Валенс, заполняя разборчивым почерком регистрационную карточку. - Я не люблю менять свои привычки.
- Я знаю, мистер Валенс. Номер двести десять ждет вас. - Клео подала ему ключ, улыбаясь своей самой любезной профессиональной улыбкой. - Вы также можете, как и в прошлый раз, пользоваться гостиной для проведения семинара.
Валенс пять раз щелкнул ручкой, прежде чем аккуратно убрать ее в карман.
- Надеюсь также, что у вас не возникнут новые проблемы с электричеством.
- Давайте постучим по дереву, чтобы на этот раз не было бури, - ответила Клео с особой доброжелательностью.
- Я не верю в приметы, - объявил Валенс. - Я уже узнал прогноз. Погода будет ясной весь уик-энд.
- Чудесно. Похоже, ваш семинар будет еще более многочисленным. Мы уже разместили пятнадцать участников.
- Пятнадцать - идеальное число. Я не могу гарантировать положительные результаты, если работаю с большим количеством людей. А ведь я известен своей результативностью. Как я вам уже говорил, я должен заботиться о своей репутации.
- Как же, я помню, мистер Валенс. - Клео убеждала себя, что не следует обращать внимание на некоторые странности Валенса, так как он обеспечивал гостинице дополнительных клиентов. Но иногда ее утомляли его холодные чопорные манеры и навязчивые мелкие идеи. - Надеюсь, вы останетесь довольны своим пребыванием у нас.
- Я здесь не для того, чтобы наслаждаться жизнью, мисс Роббинс, - насупившись, сказал он. - Я здесь по делам службы.
Он быстро зашагал к лестнице, а Клео состроила ему вслед гримасу.
- Ты знаешь, Сильвия, мне кажется, у мистера Валенса окончательно испортился характер. Сегодня он комок нервов.
Сильвия выглянула из офиса.
- Думай о доходах, Клео, - посоветовала она.
- Все это так. Может быть, мистер Валенс сегодня поставил себе слишком много задач. Ты заметила, что у Макса и Герберта Т. Валенса есть нечто общее?
- Что же?
- Репутация.
Сильвия рассмеялась.
- Ты права. И все же между ними большая разница.
- Какая?
- Ты любишь одного, а к другому не питаешь особой симпатии.
Клео застыла на месте. Затем повернулась к Сильвии.
- Что ты сказала?
- Ты слышала, что я сказала. Ты любишь Макса.
Клео с тревогой посмотрела на нее.
- Это так заметно?
- Ты отдала ему все, что он хотел, включая себя. Ты щедрая женщина, Клео, но ты никогда не была столь щедрой с другими мужчинами. На каком-то этапе ты всегда говорила "нет". Но только не Максу.
- Я знала, что он другой, как только его увидела. Он мужчина в зеркале, - прошептала Клео. - Тот самый, что у меня в книге.
- У меня тоже было предчувствие, что это именно он, - подхватила Сильвия.
Клео водила пальцем по полированной поверхности конторки.
- Я стала частью его коллекции, - призналась она.
- Будем говорить начистоту, Клео. А Макс стал частью твоей семьи.
Клео задумалась.
- Я хочу открыть тебе одну тайну, о которой не говорила никому. Иногда мне немножко страшно, Сильвия.
- Ты боишься Макса? Удивительно. Максу можно доверить жизнь, и ты это знаешь.
- Я не это имела в виду. - Клео ухватилась за край конторки. - Я боюсь, Макс не позволит себе меня любить. Он знает, как добиться того, чего он хочет, и он знает, как удержать при себе эту вещь. Но ему пришлось слишком долго предохраняться, прости меня за такое слово. Для него это стало второй натурой.
- Ты говорила ему, что его любишь?
- Нет. - Клео потрясла головой. - Я не хочу его принуждать. Я надеюсь, что как-то утром он проснется и поймет, что любит меня. Но иногда я сомневаюсь, что он признает любовь, даже если она с ним рядом. Мужчины бывают такими недогадливыми.
- Возможно, тебе придется сделать первый шаг, Клео. Тебе в этом деле нельзя рассчитывать на Макса.
Сильвия опять спряталась в офисе.
Клео бездумно разглядывала три морских пейзажа, которые оставались в вестибюле. Два других теперь украшали комнату в мансарде.
Но она не видела бурного моря, созданного кистью Джейсона. Вместо волн перед ней было то самое призрачное зеркало, скрывавшее ее самые глубокие тайны. Фигура в серебристом стекле уже не являлась загадочной тенью. Это был Макс, человек, которого она ждала всю свою жизнь. Он вошел в эту жизнь и освободил Клео от оков.
Но сама Клео знала, что не отблагодарила его тем же. Макс по-прежнему оставался пленником стекла. Она не сумела дать ему свободу.
Лишь около полуночи Клео и Макс вернулись в комнату в мансарде.
За день Клео страшно утомилась. Было похоже, что участники семинара Валенса сосредоточились на одной-единственной цели: хорошенько отдохнуть и развлечься, а не изучать пять простых правил достижения успеха и процветания. Они все еще шумно веселились в гостиной, но Джордж уверил Клео, что сам справится с ними.
- Еще одна такая группа, и я посоветую мистеру Валенсу искать другое пристанище.
Клео устало опустилась на край постели, сняла серебряные кроссовки и расстегнула заколку в волосах.
- Похоже, эта банда уже определила свои задачи. - Макс наблюдал, как Клео потрясла головой, освобождая волосы. Он улыбнулся чуть заметной загадочной чувственной улыбкой мужчины в зеркале. - И я тоже.
- У тебя был тяжелый день.
- И еще придется потрудиться. - Макс остановился перед ней и взял ее лицо в свои руки. - Но, думаю, я буду на высоте.
- С каких это пор ты специализируешься на иносказаниях?
- С тех пор как прочитал пятнадцатую главу. - Он осторожно опустил ее на кровать и лег сверху. - Это самая занятная глава в "Зеркале".
- Рада, что она тебе понравилась.
Макс был теплым, тяжелым и по-настоящему мужественным. Клео почувствовала, как исчезает ее усталость. Вместо этого ее охватило предвкушение.
Макс смотрел на нее. Его глаза потемнели.
- Мне все в тебе нравится, Клео.
Его губы прижались к ее губам.
Клео улыбнулась под его поцелуем. Затем, немного приподнявшись, она высвободилась из-под него и встала с кровати. Она сняла очки и положила их на ночной столик. Чувствуя себя очень порочной, она принялась расстегивать свою полотняную рубашку.
- Между прочим, ты случайно не прочел шестнадцатую главу? - спросила она.
- Одна из моих любимых. - Макс повернулся на спину и заложил руки за голову. Его чуть заметная улыбка была полна ленивой вызывающей чувственности. - Собираешься разыграть ее для меня?
- Если ты хочешь.
- Хочу. - Его голос был хриплым от желания. - Только помедленнее. Чтобы не упустить ни одной детали.
Вдохновленная поощрением, которое читала в его глазах, Клео неторопливо расстегнула пуговицы и слегка распахнула рубашку, чтобы она наполовину прикрывала груди.
- Не забудь про зеркало, - тихо напомнил Макс.
Клео подошла к трюмо и посмотрела на свое слегка размытое, каким оно ей казалось без очков, отражение. Ее волосы свободными прядями рассыпались по плечам, глаза казались темными и загадочными. Она была таинственной и влекущей.
Она была творением фантазии и одновременно ее автором. Она была соблазнителем и соблазненным. Она ощущала свою женскую силу, переполнявшую ее тело.
Макс неподвижно лежал на кровати. Клео знала, что он наблюдает, как она любуется собой, приказывая ей вместе с ним погрузиться в серебристое Зазеркалье.
Дрожащими пальцами Клео расстегнула застежку джинсов. Она медленно опустила их на пол, оставшись в тонких трусиках.
Она продолжала смотреть в зеркало, переступив через джинсы на полу. Короткие полы рубашки чуть прикрывали ее бедра и ягодицы. Она видела через шелк трусиков островок темных вьющихся волос и знала, что Макс их тоже видит. Она ощутила всепоглощающий жар его страсти и одновременно свою вспыхнувшую радость, что она, Клео, может вызвать в нем такое чувство. Голова закружилась от сознания своего женского могущества и готовности доказать ему свою щедрость.
- Я в твоей власти, - тихо напомнил ей Макс.
Клео встретила взгляд Макса в зеркале и поняла, что без слияния с ним она ничто. Только их с Максом союз, сочетание противоположных сил даст им возможность достичь полной гармонии.
Макс излучал свою энергию, и Клео подчинялась ей так же, как он подчинялся ее собственной.
- Я тоже в твоей власти, - прошептала она. От его улыбки у Клео ослабли колени.
- Что ж, это сделает игру еще интересней.
Их связывали узы, подобных которым Клео никогда не знала. Она спросила себя, насколько Макс понимает их прочность.
Клео вытащила руки из рукавов и мягким движением сбросила рубашку. Плотная ткань горкой легла у ее ног. Она увидела в зеркале розовые вершины грудей и обжигающий взгляд Макса.
- Представь, что я тебя трогаю, - сказал он. Их взгляды встретились в зеркале.
- Но ты меня не трогаешь.
- Смотри в зеркало и представляй, что я стою позади тебя. Мои руки лежат на твоей груди. Я чувствую под ладонями твои соски. Они маленькие и спелые, как малина.
- Малина?
- Малина со сливками. Очень сладко, - сказал Макс. - Очень освежает. Я хочу попробовать ягоды. Ты чувствуешь, как я пробую их языком?
Пламя охватило Клео. Соски стали твердыми и напряглись. Она закрыла глаза, но не могла прогнать ощущение.
- Да, я чувствую своим телом твои губы.
- На что это похоже?
Клео на мгновение замолчала.
- Они горячие, блажные. Они обжигают.
- Это ты заставляешь меня гореть, Клеопатра. Где ты хочешь, чтобы я тебя еще тронул?
- Ниже. - Клео открыла глаза и посмотрела на свое отражение. - Опусти руки ниже.
- Вот здесь, между ног?
- Да.
Клео вздрогнула, когда по всему телу снизу вверх побежали волны возбуждения.
- Ты удивительная, Клео. Нежная и теплая. - Макс смолк, будто на самом деле исследовал пальцами все уголки ее тела. - Я вижу, ты уже готова меня принять?
- Да. - Клео почувствовала влагу между ногами. Она снова ищущим взглядом посмотрела в зеркало. - А ты, ты ведь тоже готов?
- Я схожу с ума, - объявил Макс. - Положи свои руки поверх моих.
- Где теперь твои пальцы?
- Там, где ты хочешь…
- Вот здесь, - прошептала Клео. Она коснулась своих шелковых трусиков. Затем провела руками по животу, поднимаясь все выше. Медленно и со значением она взяла в ладони свои груди и предложила их мужчине в зеркале.
- Пожалуй, на сегодня с меня довольно фантазий, - пробормотал Макс. - Не знаю, как ты, но мне пора перейти к делу.
- Мне тоже. - Дрожа от возбуждения и желания, Клео отвернулась от зеркала и подошла к постели. - Я уже давно хотела тебе что-то сказать, Макс.
Он посмотрел на нее глазами, потемневшими от вожделения.
- Что?
- Я тебя люблю.
Не говоря ни слова, Макс притянул ее к себе на грудь. Он сжал ладонями ее лицо и до боли впился ей в губы.
Когда Клео пробудилась через несколько часов, она была одна в кровати. Она повернула голову и увидела у окна силуэт Макса. Призрачная тень в темноте ночи. Она угадала, что он держит обе руки на резной голове орла.
- Макс?
- Не беспокойся, Клео. Я кое-что обдумываю. Спи.
- Я не могу спать, когда ты бродишь по комнате. Что-нибудь случилось?
Макс некоторое время молчал.
- Я не знаю.
Она никогда не слышала такого тона в его голосе. Клео быстро села на кровати.
- В чем дело, Макс?
- Ты помнишь, что ты чувствовала, когда тебя кто-то преследовал в тумане?
- Помню, - подтвердила Клео. - Кажется, это называется предчувствием близкой опасности.
- Оно также называется чувством обреченности.
- Боже мой, - разволновалась Клео. - Это то, что ты сейчас испытываешь?
- Да.
Она испуганно подумала, уж не было ли ее признание в любви причиной его растерянности и беспокойства. Он не откликнулся на ее откровение, но выразил свою любовь с такой сумасшедшей страстью, что Клео была потрясена.
Открываясь ему, она шла на риск. Она это понимала. Макс не привык к любви, напомнила она себе. Она не могла предугадать, какова будет его реакция.
"А что, если", - с ужасом подумала она…
А что, если Макс почувствует себя пленником ее любви. А что, если он сочтет это принуждением. А что, если он не захочет подставлять щеку для поцелуя. А что, если он хочет только одного: быть членом семьи в "Гнездышке малиновки". А что, если ему нужна Клео только потому, что ему нужен домашний очаг. А что, если он не любит ее так, как она хочет быть любимой. А что, если она допустила ошибку, сказав ему о своей любви.
- Как ты собираешься поступить? - спросила Клео.
- Не знаю. Я испытывал такое чувство всего раз или два в жизни. И всегда за этим следовало несчастье. - Макс отвернулся от окна. - Пожалуй, я позвоню О'Рилли.
- Сейчас?
Клео прищурилась, разглядывая циферблат часов. С большим облегчением она поняла, что он позабыл о ее неуместном признании в любви, и теперь с трудом следовала за его мыслью.
- В два часа ночи?
- Я знаю.
Макс потянулся к телефону и взял трубку. Внезапно он застыл на месте.
- В чем дело, Макс? - Клео поднялась с кровати и подошла к нему. Она увидела вдали странное оранжевое сияние. - Что это такое?
- Приют. Он горит.
- Боже мой! - Ужас охватил Клео. - Андромеда, Утренняя Звезда и все остальные сейчас спят. Мы не можем оставить их в беде.
Она принялась торопливо искать очки.
- Успокойся, Клео. - Макс уже был у стенного шкафа. - Прежде всего надо проверить, оповещены ли пожарные.
- Да, конечно.
Клео схватила телефонную трубку, но в темноте и без очков не могла набрать номер. Она шарила рукой в поисках выключателя и наконец зажгла свет. Трясущимися пальцами она надела очки и нажала кнопки.
- Не старайся, - сказал Макс, натягивая рубашку. - Они уже знают. Слышишь сирены?
Пронзительный вой подтвердил догадку Макса.
- Слава Богу. Макс, мы тоже должны туда спешить.
- Я поеду. А ты оставайся здесь.
Макс уже был одет. Он застегнул молнию на брюках.
- Нет, я поеду с тобой.
Клео схватила джинсы. Макс был непреклонен.
- Ты останешься здесь.
- Почему?
- Тут что-то не так, я боюсь за тебя.
- Конечно, не так. Приют в огне.
Клео надела джинсы и теперь пыталась застегнуть рубашку. Она так сильно дрожала, что не могла попасть в петли.
Макс открыл свой кожаный саквояж и вытащил оттуда какой-то предмет. Клео замерла, увидев, что это револьвер.
- Откуда он у тебя? - шепотом спросила она, пока он заряжал оружие.
- Я держу его наготове с того дня, как за тобой гнались в тумане. - Макс поднял голову. - Не волнуйся, когда все кончится, я от него избавлюсь. Я не собираюсь держать револьвер в доме.
- Боже мой, Макс, - сказала Клео, все еще не веря своим глазам.
Макс остановился перед ней и взял ее за плечо.
- Слушай меня, Клео. Я хочу, чтобы ты оставалась в гостинице. Ты поняла? Здесь ты в безопасности. Тут есть люди. Джордж на дежурстве. Сильвия у себя в комнате. Все кругом освещено. Ты должна оставаться здесь.
Она внезапно осознала особый смысл его слов.
- Ты беспокоишься обо мне? Но сейчас главное не я, а Приют.
- Мне это не нравится, Клео. Мне кажется странным пожар в Приюте в это время ночи. Оставайся здесь, тут ты в безопасности, а я выясню, что там случилось.
- Но, Макс…
Клео бросилась за ним.
- Оставайся здесь, Клео.
Макс открыл дверь.