У Лаки бешено заколотилось сердце. Огонь страсти, пылавший в глазах Ника, был красноречивее любых слов. И все же не это заставило ее покориться его желанию. В его голосе прозвучала такая отчаянная мольба, что она не могла продолжать ставшее после всего пережитого бессмысленным сопротивление…
- Тогда закрой дверь… И должна тебе сказать, я очень боюсь…
- Черт побери, - застонал Ник, закрывая дверь на замок, - не надо так говорить… От твоих слов я чувствую себя последним негодяем.
- Нет, я боюсь не этого, - пробормотала покрасневшая Лаки. - Я знаю, как ты выглядишь без одежды… Мы же спали в одной постели, помнишь?
- Еще как помню, - пробормотал Ник, одним прыжком покрывая расстояние от двери до Лаки.
Ваяв в ладони ее лицо, он нежно поцеловал ее в губы.
- Извини, сначала, наверное, тебе будет немножко больно, но тут я постараюсь сделать все, что в моих силах…
- Нет, ты опять меня не понял, - возразила она. - Дело в том, что я не знаю, что делать… Чувствую себя последней дурой. То есть я хочу сказать… Ну да, я представляю, что должно произойти сейчас между нами, но понятия не имею, как при этом доставить тебе наибольшее удовольствие. Вот что пугает меня!
Поймав ее руку. Ник прижал ее к своей груди и чуть хрипло проговорил:
- Вот где настоящий страх. Я люблю тебя так сильно, что это невозможно выразить словами. И все же, как бы я ни старался, тебе все равно будет больно. Мысль об этом для меня невыносима…
Оба на мгновение застыли, прижавшись друг к другу.
- Тогда давай займемся любовью, Ник, и преодолеем эти барьеры…
- Но сначала надо позаботиться о твоей безопасности, - улыбнулся он, направляясь к двери.
Догадавшись, что он хочет воспользоваться презервативом, Лаки поспешно остановила его:
- Я уже несколько недель принимаю таблетки для предохранения.
Он застонал, услышав ее бесхитростное признание. Значит, она ждала этого дня и одновременно боялась его.
В комнате царила полутьма. За окнами неистово пекло горячее сентябрьское солнце, а в спальне пылал иной обжигающий огонь - огонь неутоленной, давно сдерживаемой страсти.
Через несколько мгновений их одежда в беспорядке валялась на полу, и Лаки, неподвижно стоя у края постели, завороженно смотрела, как к ней медленно приближался Ник. Его обнаженное стройное тело было покрыто бронзовым загаром, который подарило ему горячее солнце Невады. Многократно увеличивавшийся от крайнего возбуждения член упруго покачивался в такт медленным шагам. Лаки почувствовала, как где-то в самом низу ее живота стало медленно разгораться пламя ответного желания.
- Ник…
В ее голосе прозвучало столько неуверенности, что он поспешил ободрить ее.
- Тс-с-с… - приложил он палец к губам. Потом взял руку Лаки и положил ее на свой возбужденный член. Ему казалось, что она боялась именно этого, и ожидал от нее какой угодно реакции, вплоть до отвращения, но вместо этого чуть не потерял сознание от острого наслаждения, когда ее пальчики осторожно двинулись по бархатистой поверхности горячей головки, исследуя все складочки и извилины.
- Боже мой! - сквозь зубы выдавил Ник и закрыл глаза, изо всех сил сдерживая желание глубоко погрузиться в ее девственное лоно. - Делай что хочешь, только не останавливайся…
У нее бешено колотилось сердце. Ощущения от прикосновения к его члену были одновременно приятными и пугающими. Такой большой, такой сильный… У нее замерло сердце при мысли о том, что вся эта мощь окажется внутри ее.
Руки Ника скользнули вверх по ее плечам, и потом вниз, к груди. Ладони мягко накрыли тугие полушария, а большие пальцы принялись круговыми движениями ласкать темные ореолы сосков, постепенно приближаясь к их розовым вершинам. Спираль за спиралью он постепенно увеличивал силу нажима, и когда пальцы коснулись наконец самых кончиков набухших сосков, Лаки чуть не рухнула на колени от пронзившего ее мучительно-сладкого наслаждения. Однако Ник вовремя подхватил ее.
- Ах… я…
Ее хриплый голос и судорожно вцепившиеся в его плечи пальцы недвусмысленно свидетельствовали о разгоревшейся в ней ответной страсти. Только это и нужно было знать Нику, чтобы продолжать дерзкие ласки. Значит, ей понравились его прикосновения. Он готов был поклясться чем угодно, что она не будет холодной рыбой в постели! И это было для него самой приятной новостью.
- Тебе это нравится, детка? В ответ она смогла лишь слабо застонать. Его руки соскользнули с груди на спину и вниз остановившись на гладких бедрах. Властно прижав ее к своей изнывавшей от вожделения плоти, он осторожно коснулся внутренней поверхности ее бедер. Медленно и осторожно, и только один раз. Пока один. Лаки инстинктивно выгнулась ему навстречу, и по всему ее телу прокатилась волна горячего возбуждения. Ее губы невольно прошептали его имя.
- Еще? - тихо спросил Ник и снова прикоснулся к набухшему бутону между ее ногами, но на этот раз не пенисом, а большими пальцами обеих рук, слегка погрузив их между припухшими складками. И снова она испытала столь острое наслаждение, что чуть не потеряла равновесие. И снова Ник успел удержать ее в своих объятиях.
- Ах… я… Боже мой…
- Постой, это еще не все, - прошептал Ник, едва сдерживая жгучее желание войти в ее девственные глубины.
Одним сильным движением он уложил ее на постель. Ее густые волосы широким веером рассыпались по подушке. Ласковые руки и горячие губы Ника прикасались к самым потаенным местам ее тела, вызывая невероятно сладостные ощущения, о существовании которых Лаки прежде даже не подозревала. Внутри ее нарастало напряжение, и она не знала, как избавиться от этого сладостно-тягостного ощущения, как получить наконец разрядку.
- Ах, Ник, что ты делаешь? - воскликнула она, с удивлением глядя, как его голова опускается ниже ее пупка и продолжает двигаться в том же направлении. - О Боже! - испуганно прошептала она, угадав его намерения, - Нет… не надо… я не могу…
И тут же с невольным стоном выгнулась всем телом, покорно раздвигая ноги и позволяя тем самым Нику удобно устроиться между ее бедрами.
- Хорошая моя… девочка моя любимая… тебе понравится, вот увидишь, - прошептал он, нежно целуя бархатистую кожу на внутренней поверхности бедер.
Найдя крошечный бугорок, прикосновение к которому должно было довести Лаки до экстаза, он не сразу приступил к делу. Наоборот, он, стал медленно ласкать языком средоточие ее женственности. Все его мужское естество жаждало погрузиться в ее тело, но он слишком хорошо понимал, что для этого еще не настало время. Чтобы Лаки не почувствовала боли от дефлорации, ее нужно было довести до высшей точки накала. Ни за что на свете Ник не хотел сделать ей больно.
Лаки стонала и извивалась под его умелыми ласками, от которых чуть не сходила с ума. Внутреннее напряжение бесконечно росло.
- Я больше не могу, - простонала она и уперлась руками в его сильные плечи. - Это слишком сильно…
Рука Ника вновь скользнула в курчавые завитушки между ногами, но на этот раз его ласки были сильнее, настойчивее, и вскоре он почувствовал конвульсивное вздрагивание ее тела, говорившее о приближении оргазма.
Это произошло совершенно неожиданно для нее. Ослепляющая, сокрушительная волна невероятного блаженства накрыла ее с головой, на какое-то время почти лишив сознания.
За первой волной последовала другая, потом третья, постепенно наполняя все ее существо чистой безотчетной радостью.
Не теряя времени, Ник приподнялся на локтях над таявшей в невероятном наслаждении Лаки и осторожными, но настойчивыми толчками стал проникать в нее.
Его вторжение настолько точно совпало с одной из горячих волн блаженства, что Лаки не сразу поняла, что произошло. Постепенно приходя в чувство после пережитого оргазма, она вдруг почувствовала в себе присутствие чего-то сильного, горячего и очень твердого.
Медленно открыв глаза, она посмотрела на грациозно нависавшего над ней сильного широкоплечего мужчину и обеими руками обняла его за шею.
- Ах, Ник… Все кончилось… Это было так чудесно…
- Нет, детка, все только начинается, - хрипло пробормотал Ник и начал ритмично двигаться внутри ее.
Лаки с изумлением ощутила возвращение чувства горячего возбуждения и только тут осознала, что Ник уже вошел в нее, а она даже не заметила этого момента.
Вернувшаяся страсть заставила ее ритмично двигаться навстречу настойчивым толчкам Ника, тем самым удваивая взаимное наслаждение. Предчувствуя неотвратимое наступление оргазма, Ник вздрогнул всем телом.
- Теперь моя очередь, - простонал он и наклонил голову к ее груди, не в силах больше противиться властной неизбежности.
Его руки скользнули под ее ягодицы, приподнимая их так, чтобы контакт двух горячих тел был максимально тесным. Подчиняясь инстинкту. Лаки обвила его тело своими длинными ногами, плотно прижимаясь к его бедрам.
Никак не ожидая такого откровенного проявления страсти с ее стороны. Ник на мгновение забыл, что нужно дышать. Закрыв глаза. Лаки полностью отдалась восхитительным ощущениям, вызванным настойчиво двигавшимся внутри ее твердым горячим стержнем.
Слишком долго сдерживаемый оргазм Ника обрушился теперь с такой сокрушительной силой, что он чуть было не потерял сознание от невыносимо острого наслаждения.
Чувствуя внутри себя пульсирующий поток спермы, Лаки еще теснее прижалась к Нику всем своим разгоряченным телом. Теперь она стала настоящей женщиной и была бесконечно благодарна ему за это, одновременно испытывая безграничное счастливое удовлетворение. Осознав, что Ник полностью доверился ей, показав ее власть над собой, она не могла не ответить ему тем же, отбросив последние сомнения в его искренности.
- Я люблю тебя, Лаки… люблю тебя, - шептал Ник, осыпая нежными поцелуями ее лицо и шею. - Скажи, тебе хорошо?
- Хорошо? Нет! Я чувствую себя на седьмом небе от счастья! - улыбнулась она, осторожно разжимая кольцо объятий и опуская ноги с его спины.
Ник тоже довольно улыбнулся и, сорвав с ее губ последний нежный поцелуй, перекатился на бок. Прежде чем она успела запротестовать, он ловко подсунул руки под ее плечи и одним движением перекатил на себя. Ощутив частое биение ее сердца, он стал нежно гладить ее по спине, по волосам, по плечам…
В полном молчании прошла не одна минута. Прежде чем Лаки начала понемногу остывать.
- Тебе было очень больно? - спросил наконец Ник, одновременно желая узнать правду и боясь ее.
- Не знаю, - вздохнула Лаки. - Мне было слишком хорошо, чтобы я могла это почувствовать…
- Слава Богу! - пробормотал он. - А теперь тебе нужно первым делом принять ванну, а я пойду к себе в комнату, чтобы принять душ.
- А почему мы не можем…
Ник закрыл ей рот нежным поцелуем, а потом сказал:
- Потому что для тебя, детка, это случилось впервые. Хочешь ты того или нет, но после этого тебе все равно будет немного больно. А теплая ванна снимет ощущение дискомфорта, это я тебе обещаю.
- Придется поверить опытному специалисту, - улыбнулась Лаки и, встав с постели, послушно направилась в ванную комнату, совершенно не стесняясь своей наготы, словно они с Ником занимались любовью в тысячный раз.
Перекатившись на спину, Ник уставился в потолок, прислушиваясь к звукам льющейся воды.
- Я думал, что действительно опытен в сексе, - с улыбкой пробормотал он. - Но что-то мне говорит, что мне еще предстоит научиться очень многому кое у кого…
Тихо рассмеявшись, он встал с постели и, собрав свою одежду, направился к двери.
- И я еще на что-то жалуюсь? Должно быть, я и вправду не совсем здоров…
Спустя несколько дней Ник зашел в комнату Лаки и увидел, что она сидит, сложив ноги по-турецки, на постели. Одной рукой она прижимала к уху телефонную трубку, другой же рассеянно перебирала колоду карт.
- Флаффи, ты уверена, что с тобой все в порядке? - произнесла она в телефонную трубку.
- Конечно, милая! - бодро отозвалась Флаффи. - У меня все хорошо, так же хорошо, как и было все восемьдесят четыре года моей жизни до твоего появления. Тот факт, что ты переехала на другую квартиру, еще не значит, что я не могу справиться со своими проблемами.
- Никуда я не переехала! - возразила Лаки. - Я продолжаю платить за аренду, и в квартире остались кое-какие мои вещи. Просто я вынуждена временно жить в другом месте, ради собственного же блага.
Услышав последние слова, Ник нахмурился. Неужели ей не нравится жить в доме Шено?
- Я перекрасила волосы! - сказала Флаффи, чуть картавя, по обыкновению. - Ты просто умрешь, когда увидишь!
- И в какой же цвет? - поинтересовалась Лаки, не сдержав улыбки, которую старушка, слава Богу, не могла увидеть,
- Мигель сказал, что этот цвет называется "черный, как сердце ведьмы".
- Сердце ведьмы? Ты шутишь?
- Ничуть, клянусь Всевышним! С таким цветом волос я немного похожа на Эн Миллер… Ну ты, конечно, помнишь эту роскошную длинноногую танцовщицу?
Разговаривая с Лаки, Флаффи попыталась пнуть ногой проходившего мимо нее кота, но промахнулась. Кот все же зашипел и, выгнув спину дугой, отскочил в сторону, сбив при этом со стола стоявшую на нем вазочку.
- Что там за шум? - поинтересовалась Лаки.
- Опять этот чертов кот! - возмущенно воскликнула Флаффи. - Теперь мне придется подметать осколки. Ладно, поговорим позже. Мне надо идти, - и, помолчав секунду, она добавила: - Если надумаешь прийти в гости, приводи с собой своего красавчика, ладно?
С этими словами она повесила трубку. Не замечая присутствия Ника, Лаки откинулась на спину, задумчиво улыбаясь. Подбросив колоду карт в воздух, она рассеянно наблюдала, как они, покачиваясь словно огромные снежинки, стали падать на пол.
- Тебе плохо в моем доме? - негромко спросил Ник,
От неожиданности Лаки чуть не подпрыгнула.
- О Боже! Ник! Ты напугал меня до полусмерти! Я не заметила, как ты вошел.
- Вот именно, иначе ты бы не стала говорить, что чувствуешь себя в моем доме словно в заточении.
Ее слова обидели его. Это было видно по всему его поведению. Особенно по тому, что руки были засунуты в карманы слаксов. Лаки уже знала, что этот жест выражает его крайнее огорчение.
- Я говорила с Флаффи,
- Это я уже понял, - коротко сказал Ник. - Кому же еще придет в голову покраситься в цвет "черный, как сердце ведьмы"?
- Она сказала, что теперь похожа на Эн Миллер…
Ник улыбнулся против своей воли.
- Ник?
- Что, милая? - отозвался он, шутливо повалив ее на постель и тесно прижимаясь к ней.
- Кто такая эта Эн Миллер?
Ник звонко расхохотался, потом еще раз взглянул на ее озадаченное лицо и снова расхохотался громче прежнего.
- У меня есть отличная идея, - прошептал он, принимаясь осыпать поцелуями ее шею.
Лаки улыбнулась и обеими руками обвила его шею, чувствуя, как напрягся его член.
- Знаю я все твои идеи, - пробормотала она, осторожно лаская его через брюки и с замирающим сердцем чувствуя его немедленную бурную реакцию.
- У меня тоже есть одна идея… - озорно прошептала она. - Если ты покажешь мне свою, я покажу тебе мою…
Через минуту они уже лежали на постели, сбросив с себя всю одежду, и жарко ласкали друг друга.
Нежно касаясь губами атласной кожи ее грудей. Ник слегка покусывал набухшие соски. Лаки стонала и извивалась под ним, изнывая от желания снова ощутить внутри себя его горячую пульсирующую плоть, но Ник не хотел торопиться.
- Еще не время, любимая… позволь мне еще немного насладиться твоим телом…
От его откровенных слов по всему телу Лаки пробежала дрожь. Закинув руки на шею Ника, она конвульсивно выгнулась навстречу его неустанным ласкам.
Они занимались любовью, лежа на рассыпанных картах и даже не замечая этого. В руках Лаки были зажаты несколько карт, но она этого не чувствовала.
Ник отлично знал, как довести ее до оргазма. И когда он подобно лесному пожару опалил сладостным огнем все ее существо, Лаки не чувствовала ничего, кроме нежных рук и губ Ника. Уже потом, переполненная счастливым удовлетворением, она лежала в объятиях Ника и вдруг заметила зажатую в руке карту. Повернув карту лицом вверх, она ахнула:
- Боже мой!
- Что такое, милая? - спросил Ник. - Тебе неудобно лежать?
- Ты только посмотри. Ник! Оказывается, пока мы занимались любовью, я все время держала в руке эту карту!
Ник взглянул на карту и улыбнулся. Это был король червей.
- Все правильно! Это и есть я, твой король! Днем и ночью к твоим услугам!
- Ну вот еще! - фыркнула Лаки, поднимаясь с постели и направляясь в ванную. К ее ягодицам прилипло несколько карт, но она их не заметила.
Ник вошел в ванную вслед за ней. Открывая краны с водой, она капризно пожала плечами:
- Что в этом смешного? Лично мне это показалось очень символичным…
- Ага, как и эти карты, что прилипли к твоей попке, - улыбнулся Ник, снимая с ее ягодиц квадраты плотной глянцевой бумаги.
- Сыграем? - неожиданно лукаво улыбнулась она.
- О Боже, - с притворным отчаянием застонал Ник. - Что я сотворил?
Втащив его вместе с собой под душ, Лаки обняла его за талию, не замечая упавших на кафель карт.
- Я не что, а кто… Жадная и ненасытная…
Со счастливым смехом оба скрылись за завесой водяных струй, а когда вышли, карты превратились в комки размокшей целлюлозы и медленно исчезали в дренажном отверстии.
- Я хочу снова выйти на работу.
От неожиданности Ник замер на месте. Потом, в отчаянии швырнув в сторону ботинок, сказал:
- Черт возьми, Лаки! Ты же знаешь, тебе нельзя! А что, если…
- Нуф-Нуф и Наф-Наф всегда будут рядом со мной! - быстро проговорила Лаки.
Закатив глаза. Ник постарался не рассмеяться, услышав, какие забавные имена дала она двум телохранителям, ни на шаг не отходившим от них, куда бы они ни пошли.
- Ты же сам вчера ездил в казино, - продолжала Лаки. - И ничего с тобой не случилось. Я больше не могу сидеть здесь в четырех стенах и смотреть, как Шари расставляет вазы с букетами и жарит цыплят! Я устала от бесконечной игры с твоим отцом в покер. Я устала намеренно проигрывать ему в карты. А в шашки он и сам жульничает!
- Я знаю, - мягко улыбнулся Ник.
- Ну? И что ты скажешь насчет моего предложения? - настойчиво повторила Лаки.
Тяжело вздохнув, он поднял вверх обе руки в знак своего окончательного поражения.
- Согласен. Но с условием, что ты будешь ездить на работу и возвращаться домой в одно время со мной.
- Договорились! - радостно воскликнула Лаки, протягивая руку Нику.
Его брови чуть приподнялись при виде такого, как ему показалось, слегка неуместного в домашней обстановке жеста, но Лаки тут же предупредила:
- Если мы не пожмем друг другу руки, наш уговор не может считаться действительным.
Скорчив недовольную мину, он пожал протянутую ему руку, понимая, что ему еще не раз придется идти на уступки этой милой чертовке, с каждым днем все больше завоевывавшей его сердце.
- Мартин и Дэвис будут рядом. Тебе придется смириться с их постоянным присутствием или же ты вообще не поедешь в казино, - сказал Ник, называя телохранителей их настоящими именами.
- Я же сказала, что согласна терпеть их. Я согласна на все, лишь бы хоть на несколько часов выйти из этого дома!