- О черт! - выругался Рональд вполголоса. - Он ехал на машине, и она перевернулась.
- Договаривайте.
- Это все.
Рональд машинально привлек ее к себе, и Оливия, всхлипнув, уткнулась носом в его грудь. А у Рональда все в груди переворачивалось. Он с самого начала знал, что Оливия не лгунья, не бессердечная стерва и не истеричка. Она совсем другая, и он должен был сразу принять то, что говорило ему собственное сердце. И он не должен был к ней прикасаться. Особенно после того, как вчера поступил с ней по-свински.
- Простите. - Оливия отодвинулась от него и принялась рыться в своей сумочке. Рональд подал ей свой платок. - Спасибо, - прошептала Оливия, прерывисто вздохнув. - Я выстираю его и верну вам.
- Нам пора на эстансию? - робко спросила Оливия уже в машине.
- Вы что-то хотели?
- Только зайти в пару магазинов.
Из собственного печального опыта Рональд знал, что женщины могут ходить по магазинам до бесконечности и посещение "пары магазинов" может затянуться до позднего вечера. Но, к собственному удивлению, он готов был к любому по продолжительности ожиданию и даже не собирался роптать. Оливия вернулась через сорок минут и уселась так основательно, что он уставился на нее в немом удивлении.
- Вы опять как-то странно смотрите на меня. В чем дело, Даррелл?
- Вы уже сделали покупки? - осторожно осведомился он.
Оливия прищурилась.
- Это снова какой-то подвох?
- Черт, я уже приготовился к многочасовому ожиданию, а вы управились за полчаса, - пробормотал он.
- За сорок минут, - поправила его Оливия и улыбнулась. - Да, теперь я вижу, что ваш жизненный опыт действительно весьма печален.
- Никогда не поздно приобрести другой, - парировал Рональд, и Оливия так и не поняла, что он этим хотел сказать.
Рональд сосредоточился на дороге. Оливия тоже не испытывала желания продолжать беседу, но молчание уже не было таким угнетающим.
- Сегодня вечером мне нужно будет уехать дня на два, - сказал Рональд, когда они уже подъезжали к эстансии.
- Куда вы собрались? - вырвалось у Оливии.
- У меня дела.
- О, простите. Я не должна была спрашивать, потому что это не мое дело…
- Вот именно, - буркнул он, начиная раздражаться из-за непонятной двойственности собственных чувств. Это действительно было только его дело, но Рональду хотелось, чтобы Оливия Стюарт интересовалась его делами и… им самим.
- А как я смогу навестить Патрика, если вас не будет? - спросила она, бросив на него быстрый взгляд, и добавила: - Впрочем, я обращусь к Карлосу…
Надо предупредить Карлоса, чтобы он глаз с нее не спускал и не позволял выходить со двора, подумал Рональд. Однако он помнил, что его грозный помощник, наводивший страх на самых строптивых работников, под воздействием улыбки Оливии превращался в большого плюшевого медведя. Для надежности следует запереть ее в комнате до его возвращения.
- Вы не поедете к Патрику без меня, - со всей возможной мягкостью произнес Рональд.
- Ясно, - бросив на него быстрый взгляд, отозвалась Оливия и стала смотреть в окно.
- Я вовсе не имел в виду, что я вам не доверяю. Это для вашей собственной безопасности.
- Не думаю, что в присутствии Карлоса мне что-то угрожает.
- В таких вопросах я доверяю только себе.
- И на старуху бывает проруха, а вы не Господь Бог, чтобы все предвидеть и предотвратить, - парировала Оливия, и Рональд раздраженно вздохнул.
- Сеньорита Стюарт, я несу личную ответственность за вас перед Патриком. И… я вас прошу, Оливия.
- Хорошо, я не буду ничего предпринимать, - глухо проронила она. - Какие еще будут указания на время вашего отсутствия?
- Проявлять благоразумие.
- Уверяю вас, когда вы вернетесь, эстансия не будет разрушена. Что-то еще? - Оливия видела, что Рональд явно что-то хочет сказать.
- Я прошу прощения за вчерашний вечер, - выговорил он.
- Неужели?
- Ваш жених…
- Что-о? - не смогла сдержать изумления Оливия. - Откуда вы знаете о… Меле?
- Мне сказал Патрик, о помолвке он прочитал в колонке светских новостей одной из хьюстонских газет.
- Ах вон оно что!
Хорошее настроение Оливии угасло так стремительно, что внутри нее на некоторое время установился вакуум, который постепенно стал заполняться уже привычной смесью раздражения и гнева. Впрочем, она не собиралась ничего объяснять Рональду. Оливия вдруг поняла, что эта маленькая ложь поможет ей держать его на расстоянии. Он будет думать, что она несвободна, а она не станет рассеивать это заблуждение. Уже расторгнутая помолвка с Мелом послужит преградой между ними… А то, что Рональд будет держаться от нее подальше, позволит и ей в свою очередь держать себя в руках.
- Вам не нужно ни о чем беспокоиться, Рональд.
- Правда? - Он мрачнел не менее стремительно, чем Оливия.
- Не я начала этот разговор!
- Мне следовало промолчать?
- Вот именно!
- Довольно! - рявкнул Рональд и остановил машину. - Я всего лишь попросил прощения!
- Ваши извинения приняты. Вы довольны?
- Нет, черт вас побери! Теперь я хочу узнать, скажете ли вы ему об этом?..
- Нет, ведь эта мелочь просто не стоит того. Вы довольны?
- И часто вы умалчиваете о подобных "мелочах"?
- Вы любитель покопаться в грязном белье? Право, Даррелл, я была о вас лучшего мнения. - Оливия поняла, что для равнодушного и сожалеющего о своей ошибке человека Рональд Даррелл проявляет слишком бурные эмоции. Но это ее не испугало и не остановило - наоборот, подхлестнуло. Рональд прорычал что-то невнятное, а Оливия мило улыбнулась. - Это не ваше дело, Даррелл, так что оставьте свои расспросы. С тех пор как мне исполнилось шестнадцать, все решения я принимаю самостоятельно. И мой жених одобряет эту самостоятельность.
- По-моему, вчера вечером это было не только ваше решение! Нас было двое!
- О чем это вы?
- О поцелуе.
- Вы схватили и принудили меня…
- А вы ответили на мой поцелуй!
- О, не многовато ли эмоций по столь ничтожному поводу?! - Оливию словно черт толкал на новые провокации! Она укоризненно покачала головой, а ее улыбка стала еще елейнее.
- Вы лжете! - От возмущения и разочарования, какого он еще не знал, Рональда затрясло. Он бросил на Оливию уничтожающий взгляд и вдруг коротко усмехнулся. - Кажется, я понял, к чему вы готовитесь. Номинальный брак, очень удобный и ни к чему не обязывающий. Который предусматривает не столько чувства, сколько слияние двух капиталов и влиятельных семейств. И мужа, который будет одобрять вашу "самостоятельность"…
Оливия сначала растерялась, потом снова вскипела, но, памятуя о данном самой себе обещании, вместо того чтобы наброситься на Рональда, приторно улыбнулась.
- Вы совершенно правы… Мел из очень богатой и влиятельной семьи. К тому же с ним не возникает много хлопот. И он понимает меня…
- Точнее, мирится с вашими милыми шалостями. Вы так же сговорчивы и взаимно любезны, сеньорита?
- Конечно, мистер Даррелл, конечно.
- Когда-нибудь ваши взаимные маленькие шалости всплывут в одной из бульварных газетенок и вас искупают в дерьме.
- Я так не думаю. Я держу ситуацию под контролем. - Оливия улыбнулась еще приторнее, чувствуя себя бомбой, готовой взорваться в любой момент.
Рональд открыл рот для очередной реплики, но передумал, плотно сжал губы и повернул ключ в зажигании.
15
- Я не знаю, что мне делать, Лаура! - расстроено сказала Оливия. - Сеньор Даррелл уехал… - черт бы его побрал, из-за новой ссоры с ним и воспоминаний о его бешеном поцелуе я не спала почти всю ночь! - а когда я попросила помощи у Карлоса, он только почесал в затылке и едва не расплакался из-за того, что не смог прийти мне на выручку.
Лаура невольно улыбнулась, представив себе эту картину.
- Мой сын может кое в чем вам помочь, - сказала она, глядя на несчастное лицо Оливии.
- Мне кажется, что ни один человек мне не сможет помочь.
- Антонио вам поможет. Он как раз сегодня обещал приехать…
- Антонио Танзини ваш сын? - удивилась Оливия.
На губах Лауры расцвела широкая улыбка.
- Антонио мой сын, - подтвердила она с гордостью. - Он очень смышленый, окончил университет, был лучшим студентом на своем курсе! Они с Рональдом ровесники, вместе росли. А потом сеньор дал моему сыну денег на образование и оплатил стажировку в США. Теперь Антонио управляющий на хладобойне сеньора Даррелла в Санта-Роса…
Первую половину дня Оливия была занята тем, что пыталась продвинуться в изучении документов и ожидала появления Антонио. Стрелка часов едва добралась до полудня, а Оливия уже чувствовала, что голова у нее распухла и вот-вот лопнет. Чтобы этого не произошло, она закрыла глаза и сжала виски ладонями. Тоненький стук, который только что поселился в ее ушах одновременно с болью в голове, становился все громче, и Оливия даже слегка потрясла головой, чтобы его прогнать. Но оказалось, что это пришел Антонио.
- Добрый день, сеньорита Стюарт.
- Сеньор Танзини!
- Антонио, - с улыбкой поправил он.
- Ох да, простите.
- Мама сказала, что вам нужна моя помощь.
- Да, и все потому, что Даррелл поставил меня в немыслимое положение.
- Рональд Даррелл? - уточнил Антонио.
- Разве в округе есть еще один Даррелл?
- Нет, просто мне это заявление показалось немного необычным. Рон просто не может поставить кого бы то ни было в немыслимое положение.
- Вы слишком в нем уверены. Он заставил меня выполнять работу, к которой я совсем не гожусь, и уехал!
- Ах вот в чем дело. - Антонио ухмыльнулся. - Наверное, он просто не хотел, чтобы вы скучали в его отсутствие.
- Следовало догадаться, на чьей вы будете стороне, - пробормотала Оливия, припомнив, сколь многим Антонио обязан Рональду Дарреллу.
- Не обижайтесь, сеньорита Стюарт. Давайте лучше займемся бумагами, а то у меня не слишком много времени.
- Хорошо.
К чести Оливии, она успела набраться разрозненной информации, и теперь благодаря квалифицированным объяснениям Антонио эта информация складывалась в ее голове, как разрозненные кусочки головоломки, в единую систему. Реальность уже не казалась ей унылой и беспросветной, кроме того, Оливия восстановила веру в собственные способности, решив, что раз сумела разобраться, то она не просто не безнадежная, а очень и очень способная, и никто ее в этом теперь не переубедит.
Несколько раз она ловила на себе задумчивые взгляды Антонио.
- Вы все поняли? - спросил он наконец.
- Да.
Антонио покачал головой - как показалось Оливии, скептически.
- Вы уже были у Патрика? - спросил он, сменив тему.
- Да, вчера Даррелл возил меня в больницу.
- И как прошла встреча?
- Мы едва успели перекинуться парой фраз, как Даррелл вытащил меня из палаты, едва не сломав при этом руку.
Антонио даже не улыбнулся.
- Рон очень беспокоится за сеньора. Патрик помог ему выбраться из нескольких серьезных передряг. Кроме того, несмотря на разницу в возрасте, они очень дружны. Они не могли бы быть ближе, даже если бы Рон был родным сыном Патрика.
- Я понимаю. А когда появилась я, он, видно, решил, что у него появилась конкурентка, которая пытается претендовать на часть симпатии Патрика.
Антонио улыбнулся.
- Не вижу в этом ничего смешного! - обиделась Оливия.
- Простите, сеньорита. Я не думаю, что Рон боится конкуренции. Скорее он подумал о другом.
- И я догадываюсь, что вы подумали о том же, - сказала она устало. - Но вы ошибаетесь. Меня не интересуют деньги Патрика, верите вы мне или нет.
- Простите, наверное, у вас создалось неправильное впечатление. Я вовсе не считаю вас охотницей за деньгами. Но зная Рона… В общем, он вполне мог так подумать.
- А он так и подумал. Особенно после того, как узнал, что Патрик составил завещание в мою пользу и примерно за две недели до моего приезда заверил его у нотариуса… Он заявил мне, что я узнала о завещании и прикатила получить свое!
Антонио покачал головой.
- Я сожалею, сеньорита.
- Вы сожалеете, но не удивлены.
- Верно.
- А могу я поинтересоваться, чем именно вы не удивлены: решением Патрика или мнением Даррелла?
- И тем, и другим. Что касается решения Патрика… Он больше не женился, у него нет детей и родственников. Вы его единственный ребенок, увидеться с которым он мечтал долгие годы. К слову, Патрик человек весьма состоятельный, и не только по местным меркам…
- Да уж, удивляться нечему, особенно если учесть, что своего ребенка он не видел долгие двадцать лет и решил оставить все деньги, по сути, незнакомому человеку. Который мог оказаться каким угодно авантюристом!
- Теперь вы рассуждаете, как Рон.
- Наверное, вы правы. - Оливия вздохнула.
- Рональд… не обидел вас?
Обидел? Нет! Только обвинил в алчности, лицемерии и изворотливости, устроил парочку скандалов и поцеловал так, что она мгновенно потеряла разум! Вместо ответа Оливия отрицательно покачала головой, но, наверное, что-то в выражении ее лица подсказало Антонио, что она не совсем честна.
- Вы говорите мне правду, сеньорита?
Ну почему ее не могут оставить в покое? Почему все считают нужным спросить, как у нее дела, здорова ли она и не нужно ли ей что-нибудь? И хуже всего, что вопросы эти задавались с самым искренним желанием помочь. Мир, в котором жила Оливия, не имел ничего общего с местом, где она находилась сейчас. Фальшивые улыбки, притворное сочувствие и необходимость всегда держать себя в руках, всегда делать вид, что все в жизни прекрасно и улыбаться, улыбаться, улыбаться… Одиночество…
Она всегда была одинока в том, в своем мире. И вот теперь она начала узнавать что-то другое, людей, которые не прячут свои чувства, не притворяются ради того, чтобы о них сложилось "правильное" мнение. И вся беда в том, что она никак не могла приспособиться, она словно балансировала ровно на середине тонкого мостика между двумя мирами. Сейчас она не принадлежала ни к одному из миров, и это делало ее беспомощной и разбитой.
- Истинную правду, - мрачно подтвердила Оливия. - А почему вы так настойчиво интересуетесь? Даррелл славится жестоким обращением с женщинами, детьми и животными? Он сидел в тюрьме? Или состоит на учете у психиатра?
- Ни то, ни другое, ни третье. - Антонио улыбнулся.
Оливия поняла, что он не собирается посвящать ее в сию страшную тайну. И тут же ощутила столь сильное любопытство, что у нее даже ладони зачесались.
- Антонио, вы не должны останавливаться на полпути, - проникновенным голосом сказала она. - Если вам есть что мне сказать и о чем предупредить, сделайте это, пока не поздно.
- А почему может быть поздно? - слишком уж простодушно спросил Антонио, но в его глазах Оливия разглядела лукавые искорки.
- Обстоятельства, видите ли, могут сложиться по-разному, - напустила она туману и поняла, что Антонио колеблется.
Неизвестно, что побудило его продолжить рассказ - то ли он действительно поверил в какие-то "обстоятельства", то ли на это у него были свои причины, но он ответил:
- Все дело в Джованне Андреас.
- А кто она?
- Бывшая невеста Рональда.
- Вот как?.. - только и смогла выдавить она. - И что случилось? Она полюбила другого? Или она… умерла и теперь он скорбит о своей потере?
- В некотором смысле она умерла. Для Рона. - Антонио встал и походил по кабинету, потом снова сел. - Она была нашей сокурсницей. Их с Роном роман начался совершенно неожиданно для всех. Джованна была очень привлекательной девушкой, красавицей, но немножко холодной. Ходили слухи, что у нее есть очень богатый и влиятельный покровитель, но наверняка не знал никто. Она искусно кружила головы мужчинам, дразня и ускользая, и это, наверное, сыграло решающую роль в том, что Рон увлекся этой девушкой.
В Оливии при этих словах вспыхнуло какое-то непонятное жгучее и очень неприятное чувство.
- Вы оправдываете его, - пробурчала она.
- Нисколько. Рон был молод и, если позволите, несведущ в женских хитростях, а Джованна была общепризнанная красавица, осознавала свою красоту и власть над горячими сердцами мужчин…
- Вы прямо поэт, Антонио, - не сдержала сарказма Оливия.
- Может, мне на этом остановиться, а остальное вы додумаете сами? - недовольно осведомился Антонио.
- Извините, Антонио, я больше не буду.
Он помолчал, словно настраиваясь на нужный лад, и повел повествование в прежней манере:
- Джованна словно приворожила его, и Рон едва не забросил учебу. Через два месяца они объявили о помолвке. Рон представил ее родителям, Джованна познакомила его со своей семьей. Она часто бывала на эстансии, гостила у него. А через полгода все закончилось.
- Она бросила его! - выдохнула Оливия.
- Сеньорита!
- О!
- Да, она бросила его. Неожиданно и ничего не объясняя. Но и это было не все.
Она оказалась беременной от другого мужчины! - хотела вставить Оливия, но неимоверным напряжением воли удержалась от этой реплики.
- Пока Рон метался, пытаясь узнать, что вдруг случилось с чувствами Джованны, из дому пришло известие, что его отец арестован по обвинению в деловой нечистоплотности. Вы даже не представляете, что это значило! Репутация Джонатана Даррелла до сих пор была безупречна, у него были обширные деловые связи, в его руках находился большой бизнес и он являлся одним из самых состоятельных и преуспевающих бизнесменов Аргентины. В одну минуту это все перестало существовать, его счета были арестованы, а полиция грозила ему конфискацией имущества. У сеньоры Амалии было слабое сердце, и она слегла от переживаний, а бывшие друзья семьи не очень спешили на помощь. За исключением одного человека - Патрика О'Хара. Накануне суда сеньора Джонатана отпустили домой, а вечером его нашли в своем кабинете мертвым. В его руке был зажат пистолет. Это стало одним из самых весомых аргументов в обвинительном заключении. Дело было представлено так, словно сеньор Даррелл под тяжестью собственной вины застрелился.
Рон не сломался только благодаря поддержке сеньора Патрика, который потратил большую часть собственного состояния, чтобы нанять лучших детективов и адвокатов, и глаз не спускал с Рональда, чтобы тот не наделал глупостей. Разбирательство длилось почти год, и в результате победителем оказался Рон. Детективы смогли найти доказательство, что документы, изъятые полицией и подтверждающие вину его отца, были сфальсифицированы и подброшены в сейф, а Джонатан вовсе не застрелился под тяжестью собственной вины, а был убит накануне суда. Честное имя семьи было спасено, но бизнес находился на грани краха, заказчик этого преступления остался неизвестен, и, самое главное, Джонатана было не вернуть. Рон принялся выстраивать все заново, собирать осколки своей некогда счастливой жизни. И еще он поклялся, что найдет злодея и отомстит. Сколько бы времени и средств для этого ни понадобилось.
Антонио оказался настоящим интриганом и умолк на самом интересном месте своего рассказа.
- И он нашел? - дрожащим от переживания голосом спросила Оливия.
- Да.
- Антонио, продолжайте! - взмолилась Оливия.