9
- Кажется, я задремал, - хрипло произнес он и потер руками лицо.
- Вы спали почти полтора часа.
Оливия старалась все делать и двигаться по кухне очень тихо, чтобы не разбудить его. Наверное, чтобы на его лице подольше сохранялось умиротворенное выражение. Несколько раз глаза Оливии, словно притянутые магнитом, замирали на его лице, и каждый раз по ее спине катилась волна мурашек, а внутри живота что-то странно сжималось. Она пыталась определить источник своего странного состояния и не могла. Ей просто приятно было смотреть на него и все!
Рональд открыл глаза и несколько раз недоуменно похлопал ресницами. Потом его взгляд прояснился, но лицо пока не успело принять то жесткое выражение, к которому Оливия видела раньше.
- Послушайте, Даррелл, вы проголодались?
- Что? - Рональд взглянул на нее с недоверием, словно она предложила ему цианистого калия.
- Я спрашиваю, хотите ли вы есть? Обед почти готов.
Рональд подумал о том, что со вчерашнего дня ничего не ел, но это был не слишком весомый аргумент, чтобы остаться и обедать в обществе Оливии. Однако еще одним аргументом в пользу принятия этого предложения было то, что Лаура, его экономка и повариха в одном лице, сегодня отправилась навестить семью сына. Так что дома ему придется довольствоваться чашкой кофе, способной прожечь дыру в желудке - иного кофе он варить не умел! - пережаренной яичницей или сухим и жестким, как подошва сапога, куском вареной говядины.
- А вы решили проявить заботу? - все еще колеблясь, спросил он.
- Что-то вроде того. Знаете, как действуют настоящие профессионалы? Прикармливают дичь, а потом стреляют ее, - сказала Оливия, успев пожалеть о своем порыве.
Приглашение, которого он никак не мог ожидать, усталость, урчание при упоминании о еде в животе и тонкий аромат жаркого - самый весомый аргумент из всех! - плывший в воздухе, от которого рот наполнился слюной… Слишком много доводов в пользу того, чтобы принять это нежданное приглашение.
- Спасибо, что предложили, я чертовски голоден.
Оливия ожидала, что после ее слов он тут же примется спасаться бегством, но просчиталась. Наверное, он всегда действует от противного!
- А где Амаранта?
- Не знаю.
- Вы сама будете подавать на стол?
- Вас это смущает?
Так он не знает, что хозяйка на кухне теперь она?! Что ж, тем приятнее ей будет его реакция. Если таковая вообще будет. Оливия подумала о том, нужно ли было именно сегодня экспериментировать с рецептами из обнаруженной тетради и так ли хороши ее таланты, как она до сих пор самодовольно верила? Но отступать было поздно.
- Ароматы просто изумительные, - сказал Рональд. - Думаю, что в этот раз Амаранта превзошла саму себя, хотя в отсутствие Адель она никогда не баловала Патрика кулинарными изысками.
Оливия не выдержала и открыла карты раньше времени.
- Амаранта? Я же сказала, что ее здесь нет.
- А где она?
- Карлос выгнал ее и заставил готовить меня.
Карлос заставил ее готовить?! У Рональда непроизвольно отвисла челюсть, и Оливия вдоволь насладилась этим зрелищем и растерянностью в его глазах. Рональд огляделся, словно видел отмытую до блеска кухню впервые, и Оливии это было так лестно, что и миллион комплиментов не принесли бы ей большего удовлетворения.
- Как это Карлос не испугался быть отравленным? - с иронией осведомился он.
Оливия, ничуть не обидевшись, рассмеялась.
- Наверное, его внутреннее чутье гораздо тоньше, чем ваше. Карлос мне сказал, что, как только меня увидел, сразу понял, что я должна - просто обязана! - хорошо готовить.
- Правда? - Рональд окинул ее придирчивым взглядом, от которого по спине рванулась новая волна мурашек. - И какими соображениями он руководствовался?
- Он сказал, что у меня глаза добрые.
Они рассмеялись.
Оливия подошла к плите и вытащила из духовки противень. Ароматы стали гораздо сильнее и густым облаком поплыли по кухне, отчего желудок Рональда сворачивался жгутом. Оливия, казалось, только и мечтала о том, чтобы его помучить. Она слишком медленно доставала тарелку и расставляла приборы. Да к черту этикет, оказывается, он голоден, как стая красных волков!
Наконец Оливия выставила на стол огромное блюдо. На слое овощей истекали соком кусочки говядины и свинины, маслянисто поблескивали ломтики копченого сала и колбасы, между которыми проглядывали мазки фасоли. Оливия поставила перед Рональдом чашку с бульоном, на отдельной тарелке гору пышных булок и соусник, полный острого томатного соуса.
У Рональда от этого изобилия закружилась голова. Он с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на еду.
Оливия достала из шкафа тарелку с яблочным пирогом и тоже поставила на стол.
- Где вы так научились готовить? - спросил Рональд.
- Я нашла тетрадку с записями кулинарных рецептов поварихи, которая была здесь до Амаранты, Алели. Кажется, она сейчас приболела. А еще я узнала, что управляющий ранчо вовсе не Карлос, а сеньор Ромеро, который тоже приболел. Вам не кажется это странным, сеньор Даррелл?
- Что именно?
- Что три человека, по сути являющихся главными лицами на этом ранчо, - хозяин, экономка и управляющий - все вместе внезапно приболели.
- Бывает, - равнодушно отозвался он и, продолжая поглощать жаркое, перевел разговор на интересующую его тему. - Кто вы по профессии, сеньорита Стюарт? Повар самой высокой квалификации?
- Боже упаси! Я менеджер в большой и преуспевающей компании. Бизнес-леди, только и всего…
- Все равно нельзя приготовить так вкусно, не имея каких-либо навыков.
- Вы правы, навыки у меня есть.
- Бизнес-леди с навыками чудо-повара?
- Я вовсе не белоручка! - возмутилась Оливия, но уже в следующее мгновение усмехнулась. - А вас удивляет это сочетание?
- Если учесть стиль жизни американских женщин и вашу американскую страсть к быстрой еде, то в моих словах нет ничего особенного.
- Конечно, ваши аргентинские церемонии превратили обычный прием пищи в нечто особенное. Но вообще-то вы правы. В том, что я начала готовить, большая заслуга моей матери, - зачем-то призналась она.
- Ваша мать стала хорошо готовить?
Стала? Ох, она все время забывала о том, что Рональд друг Патрика. Наверняка ее отец делился своими воспоминаниями и оценками с Дарреллом вечерами за чашечкой чаю… или за бутылочкой чего покрепче.
- Да, она умеет готовить и предпочитает делать это сама… - Оливия оставила фразу висеть в воздухе, подчеркнув интонацией ее незавершенность и наконец решилась сесть за стол.
Она с удивлением обнаружила, что половина жаркого бесследно исчезла. Сколько же дней - или недель?! - он не ел?
- Ну и? - поторопил ее Рональд.
- Просто все дело в том, что мама помешана… о, простите, уверена, что пища должна быть полезной и натуральной. Заботясь о здоровом образе жизни, она подсчитывает калории, отдает предпочтение сырым овощам…
- Понятно.
Рональд произнес это так, что Оливия, забыв о своем обещании быть благоразумной и сдержанной, бросилась в атаку.
- Она заботится о нас. У Джэсона было высокое давление и… некоторые другие проблемы со здоровьем, включая лишний вес. И она смогла с этим справиться без всяких медикаментов!
- Но как же тогда вышло, что вы готовите совершенно не так, как ваша мать?
- Как вы понимаете, "вкусно и полезно" - это две такие категории, которые не всегда удачно сочетаются. Поэтому, когда бушевали мои подростковые гормоны, я иногда делала все не так, как хотела мама. В частности, я решила научиться готовить так, чтобы это было непременно вкусно. Я даже записалась на специальные курсы. С тех пор я всегда готовлю дома воскресные обеды, которые исчезают за рекордно короткое время, - не без гордости сообщила Оливия. - Мама, кажется, даже немножко ревновала сначала, но потом смирилась с этими "послаблениями". Все-таки один раз в неделю можно слегка отпустить вожжи. Кроме того, в эти дни она отдыхала от хлопот по кухне…
Рональд молча внимал ей и выглядел довольно миролюбиво. Оливия расслабилась, но, как оказалось, зря.
- А ваша мать… Как она отнеслась к этой поездке?
- Мама, она… В общем, она не знает, что я отправилась сюда.
- Вот как?
- Она думает, что я путешествую по Европе.
- А почему вы не поставили ее в известность? - Рональд говорил довольно непринужденно, но Оливия почему-то была уверена, что его ощущения далеки от тех, что он демонстрировал, а настроен он весьма и весьма скептически…
- Не хотела ее волновать. После того как - Она запнулась, поняв, что чуть не проговорилась о своем несостоявшемся замужестве. - В общем, на маму и так свалилось много переживаний. Мне кажется, она не слишком бы воодушевилась, если бы узнала, куда я собралась.
- Почему?
- Как я поняла, у нее остались не слишком приятные воспоминания о первом замужестве. Мама не слишком любит об этом говорить. - Оливия не заметила холода в глазах Рональда, потому что снова мысленно переживала сцену, когда она пыталась выведать подробности о своем настоящем отце, а Джил покраснела и закричала - Оливия впервые видела свою мать в таком состоянии! - что она не желает говорить об этом. - Так что мне пришлось пойти на маленькую хитрость и утаить кое-что, - невесело закончила она.
- Удивительно, что вы вообще решились приехать.
- Вы говорите точно так же, как мой сводный брат Эштон.
- И что, я не прав?
- Я посчитала это важным и приехала… тем более что была уверена, что здесь мне ничто не угрожает…
- Угрожает?..
- Я ехала в другую страну, одна. Вам не кажется, что это достаточный повод, чтобы озаботиться собственной безопасностью?
- И раз вы приехали, значит, были в этой безопасности уверены…
- Вы ведь не думаете, что я совершенно безответственный человек и способна броситься в неизвестность, как в омут? Джэсон навел кое-какие справки и только потом дал согласие на эту поездку.
- Похоже, ваш отчим всегда говорит последнее слово. - Оливия только кивнула, нисколько не погрешив против истины. Она всегда прислушивалась к советам Джэсона.
- И что он узнал? Что у Патрика нет проблем с законом и у него отличная репутация?
- Вроде того.
Оливии вдруг перестала нравиться тема этого разговора. Она стала убирать со стола, давая понять, что данная тема себя исчерпала. К счастью, Рональд вопросов задавать больше не стал.
- Хотите мате? - спросила Оливия, чтобы прервать затянувшуюся паузу.
- Нет. - Рональд стряхнул с себя задумчивость, в которой пребывал несколько последних минут. - Спасибо за прекрасный обед, но нам пора…
Оливия решила, что ослышалась.
- Я провожу вас.
- Нет, сеньорита, я сказал, что нам пора.
- Я не понимаю, - призналась она. - Вы же сами сказали, что с посещениями Патрика нужно повременить.
- Вы пока поживете в моем доме.
- Вы шутите, - убежденно сказала Оливия.
- Нисколько. На сборы у вас двадцать минут. Я и так тут задержался.
- Я никуда с вами не поеду! - как можно тверже заявила она.
- Вы поедете, сеньорита.
Через полчаса она сидела на лошади, которая нервно переступала ногами, а взрыв праведного негодования Оливии сдерживал только Карлос, который посоветовал ей быть разумной и не перечить сеньору Дарреллу, который лучше знает, что делать. Черта с два он знает лучше! Почему ею распоряжаются, как вещью?!
- Вы готовы, сеньорита?
Ответом был ее яростный взгляд, который Рональд прокомментировал вполголоса:
- Готова, - и понукнул лошадь.
Ехать пришлось довольно долго, и эта поездка не шла ни в какое сравнение с краткими прогулками, которые они совершали к пастбищам с Карлосом. Через час у нее заныла спина, потом копчик, а потом и все остальное.
- Долго еще ехать?! - крикнула Оливия в спину Даррелла.
Он оглянулся, придержал лошадь и поехал рядом с Оливией.
- Устали, сеньорита?
Оливия уже хотела сказать, куда он может отправиться со своим напускным сочувствием и замашками самца-шовиниста, но в последний момент сдержалась.
- Я целый день на ногах, и еще эта незапланированная поездка…
- Мы прибудем минут через двадцать. Эстансия уже видна.
Из-за ветра глаза Оливии слезились, и она ничего не смогла разглядеть. Но минут через десять она уже смогла различить большой дом, а еще через пятнадцать они въехали на огромный - гораздо больше, чем на ранчо Патрика, - двор. Дом тоже был гораздо больше. Пока Оливия глазела по сторонам, Рональд спешился и почти стащил с лошади Оливию, хотя она его об этом не просила.
- Я отведу лошадей в конюшню, а вы проходите в дом.
Она послушно отправилась в указанном направлении, чувствуя себя совершенно обессиленной.
Огромный дом был слишкбм тих. Оливия прошла на кухню, где царила чистота и тоже никого не было. Кухня - это сердце ранчо, потому что приходится постоянно готовить для многочисленных работников и домочадцев, это Оливия уже знала, но здесь все было явно не так. Холодная плита и тишина, словно дом покинут обитателями. Оливия присела на стул и стала ждать Рональда и его пояснений.
Едва слышно скрипнула дверь.
- Сеньорита Стюарт?
- Я здесь, на кухне, - отозвалась она и, едва Рональд появился в дверном проеме, спросила: - Почему здесь никого нет?
- Лаура, моя экономка, приедет завтра утром.
- Вы хотите сказать, что мы здесь одни?
Она получила в ответ хмурый взгляд.
- Уверяю вас, вы в безопасности, так что хватит думать о глупостях. Поднимайтесь, я покажу вашу комнату.
- Нет, я…
Рональд молча шагнул к ней, поднял со стула и потащил за собой. Его недовольный вид лучше всяких слов говорил о том, что запасы его ангельского терпения подходят к концу и никаких истерик он не потерпит. Рональд почти втолкнул Оливию в комнату на втором этаже и захлопнул дверь.
10
После того как ее ярость слегка поутихла, Оливия была вынуждена признаться, что Рональд отвел ей роскошные апартаменты. В обстановке комнаты чувствовалась женская рука.
Его бывшая жена? Мать? Никакой разгадки: ни фотографий, ни личных вещей, все стерильно, словно неизвестный дизайнер только что сделал свое дело и убрался восвояси. Этот стиль, скорее всего, понравился бы матери Оливии. Джил обожала тяжелые портьеры на окнах, антикварную мебель и обилие дорогих безделушек…
Впрочем, хрупкая Джил с ее манерами вдовствующей королевы идеально вписывалась в такой интерьер. Оливия с вожделением смотрела на огромную кровать под пологом, поскольку валилась с ног от усталости и переживаний.
Но еще больше ей хотелось принять душ, и поэтому она отправилась в ванную, роскошь которой удачно дополнялась функциональностью и удобством современной сантехники. Да, Рональд Даррелл явно не бедствовал, раз мог позволить себе подобную пышность в этой глухомани. Приняв душ, Оливия проверила надежность запора двери: изо всех сил подергала ее ручку в разные стороны, и только после этого с удовлетворенным вздохом залезла на огромную кровать. Она уснула, едва ее голова коснулась подушки, и тут же - как ей показалось! - проснулась от легкого стука.
- Сеньорита Стюарт…
Услышав женский голос, Оливия сползла с кровати, завернулась в простыню и приблизилась к двери. Приоткрыв ее, она обнаружила в коридоре женщину с подносом в руках.
- Доброе утро, сеньорита Стюарт. Я принесла вам завтрак.
Оливия посторонилась, пропуская женщину в комнату. На подносе стояла большая кружка изумительно пахнувшего кофе, тосты, джем и масло.
- Спасибо, но, право, не стоило приносить завтрак сюда… - пробормотала она.
Женщина постелила на изящный столик белоснежную салфетку и поставила на нее поднос. Потом она повернулась к Оливии.
- Меня зовут Лаура, я веду хозяйство в доме сеньора Даррелла.
На вид Лауре было чуть больше пятидесяти, в ее черных волосах проблескивали серебряные нити, но выглядела она прекрасно и легкая полнота ее совершенно не портила.
- Доброе утро, сеньора Лаура. Я Оливия Стюарт, э-э-э… дочь Патрика О'Хара.
- Очень приятно, но зовите, пожалуйста, меня просто Лаурой. - Женщина так очаровательно и тепло улыбнулась, что Оливия просто не могла посчитать грубостью следующий вопрос. - Я могу узнать, почему у дочери Патрика другая фамилия?
- Дело в том, что в двухлетнем возрасте меня удочерил второй муж мамы, Джэсон Стюарт.
- Хорошо. - Лаура кивнула, то ли выражая удовлетворение тем, что Оливию удочерили, то ли тем, что она получила ответ на свой вопрос. - Если вы хотите еще что-нибудь, кроме кофе и тостов…
- Нет-нет, - поспешно отказалась Оливия, - этого достаточно.
- Сеньор Даррелл ждет вас после завтрака внизу. Приятного аппетита.
Луара тихо выскользнула из комнаты, прикрыв за собой дверь, а Оливия рухнула на кровать и откинулась на подушки. Рональду придется ждать ее долго… Потому что ее промедление будет маленькой местью за все, что он заставил ее испытать. О, это будет только начало. Она представит ему такие капризы, что жизнь покажется ему адом и он не раз пожалеет, что заставил ее приехать в свой дом! Она отыграется по полной программе на этом наглом мужлане, она…
- Сеньорита Стюарт, если вы не спуститесь через десять минут, я выломаю дверь и лично приволоку вас в гостиную.
Оливия метнула подушку в сторону двери, из-за которой раздался голос несносного Даррелла. При этом она едва не перевернула поднос с кофе на постель. Подушка не произвела никакого грохота, но позволила Оливии выплеснуть ярость. Не то чтобы она испугалась угрозы - она просто знала, что Рональд способен поступить так. Поэтому Оливия старалась не слишком задерживаться сверх оговоренных десяти минут. Она умылась, причесалась, глотнула кофе и отправилась на "битву". Будет ли она последней или так ей придется начинать каждый прожитый здесь день?
Рональд ждал ее в гостиной и выглядел так, словно он всю ночь провел на ногах либо всю ночь пил… Лицо осунувшееся, глаза покраснели. А еще он выглядел очень мрачным.
- Доброе утро, - поздоровалась Оливия, но Рональд взглянул на нее так хмуро, что она тут же поняла: это утро вовсе не доброе.
- Уже почти полдень, сеньорита.
- Вы всегда так оптимистично смотрите на жизнь?
- Что вы имеете в виду?
- Теорию полупустой бутылки, - невозмутимо ответила Оливия, и правая бровь Рональда взметнулась в безмолвном вопросе. Она охотно пояснила: - На полупустую бутыль смотрят два человека. Пессимист думает: осталась всего половина, а оптимист - еще половина!
- Какое отношение это имеет ко мне? - Рональд прищурился.
- Вы смотрите на жизнь с позиции пессимиста и не хотите видеть хорошего в моем позднем пробуждении.
- А оно есть, это хорошее?
- Если вы сейчас в таком настроении, трудно даже представить, в каком состоянии вы встали. Вряд ли вам было бы слишком приятно мое общество с раннего утра. Да, хочу еще вас предупредить, что согласно исследованиям американских психологов ворчание и мрачное расположение духа в тридцатилетнем возрасте заканчивается вконец испорченным нравом. Если вы не измените свою жизненную позицию, то вскоре ваши домочадцы разбегутся, и вам придется коротать старость в одиночестве.