- Уверен, что мои дела не так безнадежны, как вы только что красочно живописали. Но хватит болтовни. Пойдемте в кабинет, мне нужно кое-что с вами обсудить.
Она с деланным безразличием пожала плечами и пошла вслед за ним. Если Оливия и надеялась, что после ее попытки смягчить ситуацию Рональд слегка оттает, то теперь ей только и оставалось, что разочарованно вздохнуть. Он снова стал прежним, точно таким же, каким она его увидела в первый день. Но она никак не могла взять в толк, почему их отношения вернулись на исходную позицию. Ведь накануне все было почти… замечательно!
Рональд остановился и повернулся к ней.
- Вы собираетесь ходить в этом? - Он кивнул на ее брючный костюм, и Оливия растерянно себя оглядела.
Что-то успело случиться с ее одеждой? Еще пару минут назад все было в полном порядке! Ничего страшного она не обнаружила: ни огромного грязного пятна, ни разошедшегося шва.
- Что-то не так?
- Дурацкий костюмчик.
Губы Оливии непроизвольно приоткрылись, и она почти с ужасом уставилась на Рональда.
- Это костюм от Армани. Он из натурального льна, я отдала за него…
Рональд презрительно скривился.
- …Кучу баксов. Можете ничего не говорить, потому что я знаю, о чем вы подумали.
- И о чем же?
- О том, что у такой неотесанной деревенщины хватает наглости говорить подобные вещи.
Краска медленно стала заливать ее щеки и шею. Да! - хотела ответить она, но от его слов у Оливии перехватило дыхание, и она только и могла, что взирать на него в немой ярости.
- Здесь женщины одеваются не так, - продолжил он свои нравоучения, пользуясь ее замешательством. И в этот момент у нее прорезался голос.
- На ранчо я одевалась, как хотела, и мне никто слова не сказал! Я буду надевать те вещи, которые посчитаю нужными, и не собираюсь при этом спрашивать вашего совета. И мне не нужны ваши ханжеские лекции, с которыми вы опоздали как минимум на целый век!
Оливия твердо решила, что ни на какие уступки сверх того, к чему Рональд ее вынудил, она не пойдет. Хватит потакать его капризам! Эдак он решит, что она теперь будет покорно выполнять каждое его дурацкое требование, и совсем ей на шею сядет! В конце концов, не зря же придумали поговорку: клин клином вышибают. Как только он поймет, что ему подобным поведением ничего не добиться - мигом успокоится.
Рональд уставился на нее, словно недоумевал, как такая букашка осмеливается перечить ему, но Оливия, к счастью, не потеряла ни грана своего настроя. Если сейчас она хоть немного уступит, в дальнейшем ей будет гораздо труднее поставить его на место. "Давай, девочка, держись!" - мысленно подбодрила себя Оливия.
- Пойдемте, - проскрежетал он после дуэли взглядов, которая длилась целую вечность.
С этими словами Рональд рывком открыл дверь, у которой они стояли, и посторонился, пропуская ее вперед. Оливия буквально просочилась мимо него на подрагивающих ногах. Она остановилась посередине большой комнаты, которая оказалась кабинетом, и с деланным спокойствием огляделась.
Вдоль стен стояли огромные шкафы, полки которых были заставлены книгами. У окна возвышался - иначе и не скажешь об этой чудовищной конструкции! - массивный письменный стол. В углу стоял небольшой сейф. Вся мебель в комнате была большой, довольно громоздкой и слишком официальной для ранчо. Никаких послаблений в виде фотографий в рамках и стерильная чистота и порядок. Оливия не имела ничего против порядка, но здесь попахивало фанатизмом!
Рональд прошел мимо нее, и Оливии показалось, что ее сейчас снесет ударной волной, вызванной его перемещением по кабинету. Слава богу, обошлось. Ей даже удалось удержаться и не сдвинуться ни на дюйм с того места, где она стояла. Хотя далось это ей нелегко. Рональд уселся за стол, и офисное кресло под ним жалобно скрипнуло.
- Присаживайтесь, - скорее не пригласил, а приказал он.
Оливия со всем возможным изяществом опустилась в кожаное кресло, стоящее рядом со столом.
Рональд стал открывать ящики стола и доставать какие-то бумаги, и от него исходили почти физически ощутимые волны недовольства. Оливия всем своим существом остро почувствовала его близость и напряжение. Наконец перед Рональдом на столе оказались три стопки: толстые журналы, папки и исписанные листы. Он положил на столешницу руки и вперил взгляд в Оливию.
- Согласно завещанию Патрика все его имущество будет принадлежать вам.
Оливия несколько раз открыла и закрыла рот, прежде чем из пересохшего горла вырвалось сдавленное:
- Что?
- Я говорю о завещании Патрика, - жестко повторил он.
Но Оливия прекрасно расслышала, что он сказал. Просто через невообразимую путаницу внезапно смешавшихся мыслей очень четко проступала лишь одна. Она пульсировала в мозгу, как огромный транспарант, написанный страшными черными буквами. Рональд был мрачен с утра и начал этот разговор потому, что Патрик умер… Ее отец умер, а она так и не увидела его, не поговорила с ним!.. Внутри у нее стало так холодно, что Оливия перестала ощущать руки и ноги, а застывающее сердце стало биться через раз.
- Он… он… - задыхаясь, прошептала она.
- С ним все в порядке!
- О боже! - Оливия порадовалась, что сидит, иначе она бы упала. - Вы напугали меня! Раз с Патриком все в порядке, я не понимаю, к чему вы затеяли этот разговор! Я приехала не за каким-то наследством, а лишь для того…
- Да-да, я уже слышал - увидеться со своим отцом. Но это не меняет дела. Я всего лишь сообщаю о том, о чем меня просил Патрик. Вы его дочь, его единственный ребенок и единственная наследница.
Оливия постаралась не показать, как она потрясена заявлением, смысл которого в полном объеме дошел до нее только сейчас.
- Вы, наверное, шутите?
- Нисколько. Теперь, когда вы все знаете, вы должны принять участие в управлении ранчо. По крайней мере, до тех пор, пока Патрика не выпишут из больницы.
Знакомая тактика - Карлос действовал похоже, но сейчас номер не пройдет. Она больше не позволит манипулировать собой, как безмозглой куклой!
- Видите ли, мистер Даррелл, - она слегка наклонилась вперед, - мне будет весьма затруднительно принимать решения, находясь при этом в вашем доме. Позвольте мне вернуться на ранчо.
Оливия мгновенно все просчитала: как только она окажется вне зоны досягаемости для Даррелла, то соберет свои вещички и немедленно помчится в аэропорт. Даже украдет лошадь, если понадобится.
- Никуда возвращаться вам не нужно. Управляющий ранчо Патрика, Ромеро, с сегодняшнего дня приступает к своим прямым обязанностям. Говоря о вашем участии в управлении ранчо, я имел в виду бумаги.
- Бумаги? - переспросила она, все еще не веря, что ее план освобождения рушится, как карточный домик.
- Бумаги… Документацию. Я не могу выполнять двойную работу. Поэтому вы будете помогать мне с бумагами и осваивать теорию. Все, что вам необходимо для работы, - здесь. - Он показал стопку бумаг.
Оливия посмотрела ему в глаза, но видела только холод и отчуждение. Что задумал Даррелл? Она почти до крови прикусила нижнюю губу. Неужели ей придется застрять в его доме, да еще под таким немыслимым предлогом? Нет, это совершенно невозможно.
- Мистер Даррелл, вы переоцениваете мои способности, - с натянутой улыбкой пробормотала она. - Я не могу сделать это… И даже больше - не хочу. Я отказываюсь в этом участвовать и… и уезжаю домой. До свидания.
Оливия с трудом встала и под его тяжелым взглядом на ватных ногах направилась к дверям. Добравшись до своей комнаты, она стала собирать вещи, мучаясь только одним вопросом: как добраться до аэропорта?
- Значит, вы уезжаете, сеньорита?
Оливия подняла голову и бросила неприязненный взгляд на стоящего в дверном проеме Рональда.
- По-моему, это очевидно. Вы отвезете меня в аэропорт?
- Да. Но вообще-то я не думал, что вы так быстро сдадитесь.
Оливия медленно выпрямилась и застыла в страшном напряжении. Губы Рональда слегка искривились, и он продолжил:
- Вы очень похожи на свою мать. Она тоже удрала при первых же трудностях.
Он повернулся и вышел. Оливия привалилась к стене, а потом беспомощно сползла по ней на пол. Ее мать сбежала? Джил никогда не говорила об этом. Сказала только, что у Патрика был тяжелый характер, и она, поняв, что у них, кроме воспоминаний о быстротечной влюбленности, нет ничего общего, подала на развод… Оливия сжалась, обхватив руками плечи. Разве не за этим она сюда приехала: разобраться со своим прошлым и узнать своего настоящего отца? Но ведь не такой ценой - быть втянутой в подобную авантюру!.. Вместо того чтобы продолжить сборы, она почему-то встала, отшвырнула сумку и направилась обратно в кабинет.
Рональд Даррелл невозмутимый, как скала, сидел в кабинете и шуршал бумагами.
- Уже собрались, сеньорита? - поинтересовался он, едва увидел Оливию на пороге.
- Мне нужно, чтобы вы мне все рассказали.
Он покачал головой.
- Нет. Если хотите - оставайтесь и разбирайтесь сами.
Его тон говорил, что, если бы дело было за ним, он тут же погрузил бы ее в машину и со всей возможной скоростью увез в аэропорт. Но Оливия даже не обратила внимания на его интонации. Невидящим взглядом она уставилась в окно над его головой. Изображение расплывалось, и она поняла, что в глазах стоят слезы. Она лихорадочно пыталась решить возникшую дилемму и при этом не стать пострадавшей. Если она останется, то она точно чокнутая, как ее и назвал Мел. Если она не останется, то всю оставшуюся жизнь будет мучиться от неопределенности из-за своего оставшегося за семью печатями прошлого и собственной трусости.
В конце концов, выбор сделан. Она пробудет здесь еще несколько дней, примет самое непосредственное участие в этом дешевом спектакле, который навязал ей Рональд Даррелл, а потом поговорит с Патриком и уедет…
- Говоря об управлении ранчо и завещании, вы упомянули, что это воля Патрика. Если именно Патрик дал подобные указания, значит, вы уже сообщили ему о моем приезде.
- Да. Сегодня утром я был у него в больнице. Это целиком и полностью его идея.
- Я хочу видеть Патрика. И не вздумайте продолжать морочить мне голову.
- Завтра мы поедем к нему в больницу.
- А сегодня?.. Я должна заняться этим?.. - Оливия указала на стол.
- Да. - Рональд поднялся и встал за спинкой своего стула. - Садитесь сюда.
Оливия колебалась лишь мгновение, а потом села за огромный стол, охваченная странным безразличием. Наверное, так себя чувствуют роботы… Если они вообще могут что-то чувствовать.
- Что теперь?
- Перед вами непочатый край работы. Смотрите, разбирайтесь.
- Самостоятельно?! - ужаснулась Оливия.
- Хотя бы попробуйте. Сейчас мне нужно уехать, но после обеда я зайду и посмотрю, как у вас идут дела…
11
- Сеньорита, пора обедать!
Услышав голос Лауры, Оливия подняла голову, и экономка тут же всполошилась:
- С вами все в порядке, сеньорита Стюарт?
- Не уверена, - пробормотала Оливия, подумав, что вид у нее еще тот, раз Лаура так реагирует. - Лаура, а сеньор Даррелл, он… Он куда-то уехал?
- Пару часов назад, - подтвердила экономка. - У вас с чем-то возникли проблемы?
Проще было сказать, с чем они не возникли, а не перечислять грандиозный список ее проблем. Оливия кивнула.
- Нужно отложить все дела и пообедать, - авторитетно заявила Лаура. - Вы проголодались и устали, поэтому жизнь и кажется мрачной, а проблемы - неразрешимыми. Вот увидите, что после отдыха все будет по-другому.
Если бы дело было только в еде и отдыхе! Но Оливия встала из-за стола и отправилась за Лаурой.
- На эстансии мы живем проще, чем в городе, и обедаем на кухне, хотя комнат в доме предостаточно. Покойная сеньора Амалия с сеньором - царствие им небесное! - всегда обедали в столовой. Так что, если желаете, я подам обед в столовую.
- Нет-нет, - испугалась Оливия. - Кухня - это прекрасно.
- Я рада, что вы приехали, сеньорита, - сказала Лаура, ставя тарелку фасолевого супа перед усевшейся за огромный стол Оливией.
- Кое-кто настроен менее оптимистично, - не сдержалась Оливия, но Лаура только улыбнулась и покачала головой.
- Даже не представляю, что сейчас испытывает сеньор Патрик. Он так хотел встретиться с вами.
Наверное, не так уж сильно хотел, раз письмо пришлось писать Дарреллу, подумала Оливия, но вслух опять ничего не сказала.
- И вам очень нужна эта встреча, сеньорита, - продолжила Лаура, словно не замечая молчаливости Оливии. - Нельзя оставлять в прошлом темные пятна и невыясненные вопросы, они не дадут вам спокойно жить.
А кто может с уверенностью сказать, что она обретет этот пресловутый "покой", когда "темные пятна" ее прошлого перестанут быть "темными"? Может, потом она с тоской будет вспоминать те дни, когда оставалась в счастливом неведенье? Оливия проглотила тяжелый комок в горле.
- Именно поэтому я и приехала. Но я не предполагала, что все будет так сложно и запутано и что мной будут постоянно командовать и даже угрожать, - выпалила Оливия, забыв о данном себе обещании помалкивать.
Лаура тонко и очень загадочно улыбнулась и поставила перед Оливией тарелку с куском мясного пирога. Оливия направила энергию в другое русло, принявшись усиленно жевать. К концу обеда она поняла, что слова Лауры не были лишены смысла. Она почувствовала себя слегка успокоившейся.
- Спасибо, все было очень вкусно, а пирог просто чудо. Могу я вас попросить дать мне рецепт? Я делала кое-что по тетради Адель, но такого рецепта там не было. Вкус просто изумительный и так удачно подобраны специи… - Оливия обратила внимание, что Лаура смотрит на нее изумленно, и попыталась сообразить, что она сказала не так. - Я, конечно, не ас в кулинарии, но многое умею. Да и Карлос сказал, что у меня неплохо получается…
Глаза Лауры распахнулись еще шире, и она спросила придушенным голосом:
- Вы готовили на ранчо для Карлоса?
- Ну да. Для него и для еще нескольких человек. Мне пришлось это сделать, - Оливия с философским спокойствием пожала плечами, - Амаранта сбежала, не выдержав натиска Карлоса. Не могла же я оставить людей голодными. Правда, сначала я не слишком рвалась выполнять эту работу, но побаивалась, что Карлос меня поколотит. Только позже я поняла, что вся его грубость - напускная и он даже комара не обидит…
- Боже мой! - Лаура покачала головой. - Как же они сейчас будут выходить из положения? Я немедленно пошлю кого-нибудь на ранчо сеньора Патрика.
- Не нужно, сеньор Даррелл уже распорядился об этом. Лаура, я могу вас попросить об одолжении?
- Конечно.
- Когда вернется сеньор Даррелл, поставьте меня в известность.
- Конечно, сеньорита.
Оливия вернулась в кабинет. Стопки бумаг, которые Рональд выудил из ящиков, возвышались на столе неприступными скалами, а Оливия была малюсеньким муравьем, которому эти скалы приходится штурмовать. Через час она поняла, что у нее ничего не получается. И не получится, хотя основы бухгалтерского учета она изучала в колледже. То ли она бездарна, то ли здешний учет настолько запутанный, что нормальному человеку не разобраться… Господи, как ее угораздило попасть в подобную ситуацию?! Оливия так увлеклась, жалея себя и сетуя на свои горести, что едва не вздрогнула, когда в кабинет заглянула Лаура.
- Сеньорита, Приехал сеньор Даррелл.
- Мне уже все равно.
- Вы хорошо себя чувствуете?
- Ужасно. - Оливия горестно шмыгнула носом. - Я не смогу с этим разобраться, я ничего здесь не понимаю. Кроме того, половина бумаг на испанском языке!
- Не надо волноваться…
- Что здесь происходит? - За спиной Лауры возник Рональд. - Добрый вечер. Как вы, справляетесь? - поинтересовался он, входя в кабинет. Лаура исчезла, словно растворилась в воздухе.
- Скорее нет, чем да. А вы пришли устроить мне еще один нагоняй?
- Скорее нет, чем да. Возникли проблемы?
- И вы еще спрашиваете! - фыркнула Оливия. Рональд слегка приподнял брови.
- Проблемы у меня возникли со всем сразу! - продолжала она. - Я совершенно ничего не поняла, не стоило даже пытаться! Не знаю, кому пришла в голову эта бредовая идея, но мне она сильно не по душе! Я поняла едва ли одну сотую из того, что вы мне подсунули. Половина бумаг вообще на испанском языке, которого я не знаю. Очевидно, вы также успели запамятовать, что я сугубо городской человек, не только не имеющий никакого отношения к сельскому хозяйству, но и не знающий, с какого края можно начать разбираться в этой абракадабре!
Словно закрепляя сказанное, Оливия хлопнула ладонью по толстому журналу, лежащему столе, и в воздухе тут же заплясали пылинки. Она чихнула.
- Будьте здоровы.
- И вам того же, - пробурчала она и после бесплодных попыток сдержаться чихнула еще пару раз подряд. - Мне это не по силам. Мне не хватает знаний, - подвела Оливия безрадостный итог.
- У вас есть образование?
- Запоздалый вопрос, вы не находите? Да, я училась в колледже, но выбирала дисциплины, которые не имеют ничего общего с управлением ранчо. Я же вам сказала, что я менеджер! К тому же никакие лекции не могут заменить практики, которой у меня не было. Как вы могли даже допустить мысль, что я справлюсь со всем этим?.. На что вы вообще рассчитывали? А ведь я запросто могла - из вредности! - сделать так, что все это хозяйство в кратчайшие сроки придет в упадок или вообще полетит в тартарары. Как…
- Не могли, - прервав ее на полуслове, уверенно заявил Рональд.
Он сел напротив Оливии в стоящее у стола кресло. Она настороженно следила за его передвижениями.
- Вот разобралась бы вам назло и смогла! А может, я вообще подосланный диверсант, вы же ничего обо мне не знаете! И я подозреваю, что вы обо мне точно такого же мнения.
Но Рональд только покачал головой, не утруждая себя словами и тем самым отказываясь вступать в спор. Что ж, его намерение не доводить дело до нового столкновения заслуживало поощрения. К тому же, выплеснув накопившиеся эмоции, Оливия остыла, и нового противостояния ей хотелось меньше всего.
- Ну хорошо, не могу, - обреченно согласилась она. - Даже если бы я разобралась со всем этим, у меня просто совести не хватило бы поступить подло. Но вы можете объяснить, для чего затеян весь этот спектакль? Чтобы преподать мне урок?
- Как вы могли такое подумать, сеньорита!
- Ах оставьте… Как долго, по-вашему, мне придется играть роль в этом дурацком спектакле?
- Мне кажется, что вы так ничего и не поняли, - с металлом в голосе произнес Рональд. - Это не "дурацкий спектакль", а жестокая реальность. Теперь от ваших действий зависит судьба десятков людей. Вы поняли?
- Извините, я просто хотела узнать, как долго мне придется торчать в вашем доме, выполнять эту дурацкую работу и подчинятся вашим требованиям?! - Под конец Оливия невольно повысила голос.
- Это вы завтра решите с Патриком. У вас есть ко мне конкретные вопросы?
- А вы как думаете?
- Хорошо. - Рональд встал, обошел стол, захватив по пути стул, и примостился рядом с Оливией. - С чего начнем, сеньорита? - Глаза его Даррелла сверкнули, и в них Оливии почудилась насмешка. Впрочем, она могла и ошибаться.