- С самого начала, - пробормотала она. - Мне хотелось бы получить пояснения некоторых терминов. Почему рабочих называют "голондринас" и кто такие гаучо?
- Конечно, сеньорита Стюарт. Гаучо - это пастух, "голондринас" - в переводе с испанского "ласточка". Так называют мигрирующих в поисках заработков рабочих. Они передвигаются по сельским районам и выполняют большую часть сезонных работ. Например, стрижка овец или сбор сахарного тростника.
- А чем эстансия отличается от ранчо?
- О, это совсем просто. - Рональд словно начал лекцию и стал похож на одного из профессоров-преподавателей. - Особенности сельского расселения в Аргентине обусловлены в значительной степени структурой землевладения и землепользования, а также типом сельскохозяйственного использования земель. Наиболее характерен хуторской тип поселения: крупные помещичьи усадьбы - эстансии и небольшие хутора - ранчо, которые обычно далеко отстоят друг от друга. Так что главное отличие ранчо от эстансии - количество земли в пользовании. Что-то еще?
- Конечно, сеньор Даррелл, это было только начало.
К концу "краткого" экскурса, во время которого Рональд ознакомил ее с основами устройства и ведения бухгалтерии на ранчо, у Оливии голова шла кругом.
Рональд не верил в этот дурацкий слабый план изначально, но он все же начал срабатывать - Оливия согласилась, как и предсказал Патрик. Но Рональд категорически не верил, что эта городская девчонка сможет разобраться в бумагах и хоть чем-то помочь ему на практике. Все это было придумано для того, чтобы она была занята, не путалась под ногами и, изнывая от безделья, не задавала лишних вопросов. Однако какова конечная цена этого "сдерживания"?! Рональд с тоской думал о собственной загруженности, которая начнет увеличиваться прямо пропорционально тому, как Оливия Стюарт час за часом будет делать все больше и больше ошибок. Одна повлечет за собой другую - и так в геометрической прогрессии. И под занавес, чтобы окончательно не разрушить годами выстраиваемую систему, ему придется нанять опытного аудитора, который месяца через два с грехом пополам исправит ситуацию…
Подобная перспектива не слишком радовала Рональда. К тому же ему не совсем было понятно, почему Патрик настаивал именно на таком варианте, но это была его личная - и весьма настойчивая - просьба и отказать Рональд просто не мог. В свое время Карлос решил проблему: у Оливии не осталось ни одной свободной минуты на размышления, на вопросы и даже на возмущение и при этом Карлос глаз с нее не спускал. Очень удобно.
Рональд бросил взгляд на лицо Оливии. Еще вчера он готов был поверить, что она действительно приехала просто повидаться с отцом. Что она именно такая, какой он увидел ее на кухне, когда она угощала его обедом собственного приготовления: искренняя и настоящая. Ему показалось, что она светится изнутри золотым светом, а ее легкая улыбка и синие глаза сводили его с ума… К тому же Рональд был готов поклясться, что ничего вкуснее он в жизни не ел! Но после утреннего разговора с Патриком все рассеялось как дым, оставив только непонятную, тянущую боль внутри и жгучее разочарование…
12
- Добрый вечер, маленькая сеньорита!
Услышав этот очень низкий, где-то уже на грани рыка, голос, Оливия вздрогнула от неожиданности.
Она вышла подышать: после целого дня, проведенного в кабинете, у нее разболелась голова. Рональд словно почувствовал ее состояние, хотя Оливия и не жаловалась. "На сегодня хватит", - сказал он и принялся убирать бумаги. Она облегченно вздохнула и поспешила покинуть кабинет.
- Карлос! - крикнула она и, бросившись к нему, едва не сбила его с ног от радости.
Оливии показалось, что она встретила давнего и очень хорошего знакомого. Всего за несколько дней она привязалась к этому устрашающих размеров и внешности гиганту. Ей понравилась его грубоватость, его прямота и его своеобразная забота о ней.
- Когда вы приехали? Как дела на ранчо?
- Все в полном порядке, разве что обеды не такие вкусные, - прогудел Карлос, и Оливия зарделась от удовольствия. - Я тут привез вам бумаги. Сеньор Даррелл меня попросил. Ну, я собрал все, что было. Вот. - Он сунул ей в руки увесистый баул.
- А вы уже уезжаете?
- Нет, маленькая сеньорита, я ведь работаю тут, на эстансии Дарреллов. Просто пока сеньор Ромеро болел, я приглядывал за ранчо… И за вами. Сеньор Даррелл очень беспокоился за вас.
- Понятно, - сказала Оливия тусклым голосом. В глазах Карлоса она увидела беспокойство и поняла, что сейчас последует вопрос, на который ей совершенно не хотелось отвечать. Поэтому, обворожительно улыбнувшись, она предварила его слова: - Карлос, я завтра еду к Патрику в больницу. Мне немного страшно, так что пожелайте мне удачи.
- Желаю вам удачи, сеньорита.
Что-то большое и темное толкнуло ее в бок, и, повернувшись, Оливия увидела Шипа. Пес тряхнул огромной лохматой головой и, усевшись на задние лапы, уставился на Оливию. Она с опаской протянула руку и погладила собаку по голове. Шип зажмурился от удовольствия.
- Он оказался совсем не страшный, а очень, очень добрый. Так же, как и вы, Карлос. - Великан смутился, Оливия тоже, и, чтобы избавиться от неловкости, она жизнерадостно провозгласила: - Лаура сегодня приготовила удивительно вкусный мясной пирог. Хотите кусочек?
- Не откажусь, - прогудел Карлос. - Только я с удовольствием попробовал бы вашей стряпни. Когда вы угостили меня своим яблочным пирогом, я чуть пальцы себе не откусил.
Оливия рассмеялась. Она не видела, как от окна отошел Рональд, который со странным выражением на лице наблюдал всю сцену.
Остаток вечера прошел спокойно. Рональд Даррелл в поле ее зрения больше не появлялся, а Оливия не испытывала желания общаться с ним сверх того времени, которое было необходимо для изучения документов. Однако, уже собираясь лечь спать, она вспомнила, что Рональд так и не назвал ей точного времени, когда они поедут в больницу к Патрику. Может, он вообще забыл об этом? Поколебавшись, Оливия решила попытать счастья. Наверняка Рональд еще не спит. Владельцу такого огромного хозяйства не освободиться раньше позднего вечера. Уверив себя, что ее поведение не выходит за рамки приличий, Оливия вышла из комнаты и спустилась вниз.
Рональд действительно еще не спал. Он сидел в гостиной: в руке его был стакан, а на изящном столике перед ним бутылка виски. Едва Оливия вошла в комнату, как ее присутствие тут же было замечено.
- Сеньорита, - чопорно произнес Рональд. - Чем обязан?..
- Я хотела узнать, не забыли ли вы о своем обещании.
- Ни в коем случае.
- Тогда вам не стоит напиваться. Как вы завтра поведете машину?
- Вот это уже мои проблемы.
- Не только, раз я буду вашим пассажиром.
- Уверяю, что доставлю вас к Патрику в целости и сохранности. Что-то еще?
Ух, как он ее злил! И этот взгляд, и искривленные в ухмылке губы, и даже его вызывающая поза! Оливия испытала почти непреодолимое желание вспрыгнуть на стул и стукнуть Даррелла по макушке, чтобы хоть немного встряхнуть ему мозги. Может, тогда он будет вести себя по-другому…
От этой новой мысли она пришла в смятение. Совсем недавно любое проявление бурных эмоций, равно как и возможность физического насилия с ее стороны, показалось бы самой Оливии верхом безрассудства. Но после того злополучного дня, когда она разорвала помолвку, ее чувства перестали соответствовать ее прежним принципам. Они уже не поддавались жесткому контролю и то и дело преобладали над здравым смыслом. Словно внутри Оливии сгорел некий предохранитель и она больше не в состоянии управлять собственными эмоциями.
- У вас больше нет ко мне вопросов? - напомнил Рональд о собственном присутствии.
- Только один. Вы думаете, у вас есть право вести себя подобным образом?
- Это уже интересно. - Он со стуком поставил стакан на столик и, закинув ногу на ногу, принялся с холодной снисходительностью изучать Оливию. - С каких это пор мне начинают указывать в моем собственном доме всякие городские избалованные дамочки?..
Сейчас он откровенно грубил, явно напрашивался на конфликт. Он провоцировал ее своим вызывающим поведением и оскорбительными интонациями. Случись это двумя неделями раньше, Оливия никогда бы не поступила подобным образом, тем более на "чужой территории" и с человеком, который подогрет алкоголем… Но сейчас, когда сгорел "эмоциональный предохранитель", она перешла черту, отделяющую прежнюю, рациональную, Оливию от Оливии новой, поступки которой не поддавались долгосрочному планированию и здравому смыслу.
Она сложила руки на груди, поджала губы и принялась изучать Рональда с точно такой же холодной снисходительностью.
- Мне уже несколько дней хочется узнать причину вашей антипатии ко мне.
- А вы не боитесь услышать правду?
- Нет.
- Я ненавижу маленьких лживых и изворотливых девиц.
- Не понимаю, какое отношение ко мне имеет ваше суждение о представительницах женского пола.
- О, самое непосредственное.
- Извольте объясниться.
- Я имею в виду причины, заставившие вас приехать сюда. Вы много чего порассказали, только дело в том, что я не верю ни одному вашему слову.
- И почему, по-вашему, я приехала?
- Деньги! - Он почти выплюнул это слово.
Оливия уставилась на него в немом изумлении. Она ничего не понимала. Какие деньги и при чем вообще тут деньги?! Ах, эта глупость с завещанием?! Рональд бросил на нее мрачный взгляд, плеснул себе в стакан из графина и тут же залпом выпил. Наверное, для того чтобы поддержать свой боевой дух.
- Причины, толкнувшие меня приехать в этот дом, слишком далеки от того, что вы себе навоображали. Я не собираюсь ни на что претендовать. Мне нужно увидеть своего отца и разобраться в своем прошлом, получив ответы на некоторые вопросы. Больше я ничего не собираюсь вам объяснять!
- Да и не надо… Должен признать, вы замечательно играете свою роль. Весьма, весьма правдоподобно… как и все подобные вам женщины. Вы настоящий стратег, сеньорита, отдаю должное вашему таланту и снимаю перед вами шляпу!
Стычка грозила стремительно перейти в масштабные боевые действия, а подобное заявление явно выходило за рамки даже этого разговора. Оно звучало не просто как оскорбление, а как обвинение в чем-то ужасном, чего Оливия все еще никак не могла понять до конца.
- Я вас не совсем вас понимаю, - процедила она.
- Да полно! - Рональд досадливо поморщился. - Я уверен, что вы уже продумали все возможные варианты ответов и будете стоять на своем до конца.
- Я ничего не продумывала! - возмутилась Оливия. - Это же была ваша идея - прислать мне это письмо! Если вы были уверены, что я такая… такая алчная, зачем вы его писали?!
- Это была моя ошибка, - глухо проронил он. - Я думал…
На этом самом интересном месте Рональд замолчал и налил себе еще виски, и Оливия, безрезультатно ожидающая продолжения, подумала, что если он продолжит пить такими темпами, то через полчаса вообще будет не в состоянии сказать хоть одно членораздельное слово.
- Так что вы думали? - не выдержала она и получила в ответ довольно туманный, но от этого не более дружелюбный взгляд. - Уж если вы предъявляете мне подобные обвинения, то будьте добры представить доказательства. Я желаю получить пространные объяснения, а не вытягивать из вас по одному предложению.
- Я поддался глупому порыву. Сам не знаю, как это вышло, я даже не помню точно, что написал… И сделал это только потому, что Патрик слишком переживал и мне невыносимо было видеть его страдания. То, как вы мучили его, вряд ли может вызвать у меня симпатию к вам… - обвиняюще проговорил он. - И, пожалуйста, не делайте вид, что вы страшно удивлены и оскоблены. Передо мной вам не нужно играть роль невинной овечки. Хотя не могу не признать, что она получается у вас отменно!
- Что получается?! - закричала Оливия. - Какая роль?!
- Притворство! - рявкнул Рональд.
- Притворство?!! Как вы смеете со мной разговаривать подобным тоном, Даррелл?! Как вы можете обвинять меня в таких ужасных вещах?!
- Еще как могу! Патрик отсылал вам десятки писем заказной почтой. Каждый раз он получал уведомление, что письмо доставлено адресату. Но вы ни разу - ни разу! - не послали ему даже ответа.
- Я ничего не получала. То, которое написали вы, было первым и последним, что я получила из Аргентины!
- Да, конечно, вы получили единственное письмо, и вдруг подумали, почему бы не внести в свою скучную жизнь разнообразие и не проветриться в Аргентине. Да вы все просчитали, прежде чем ехать сюда! Ваш отчим навел справки - вы сами об этом проговорились - и узнал о завещании, а мое письмо послужило поводом для приезда.
- Но как он мог узнать?! - в отчаянии выкрикнула Оливия.
- Подкуп, угрозы… Есть множество вариантов.
- Похоже, вы дока в этом деле!
Лицо Рональда превратилось в грозовую тучу.
- Сегодня утром Патрик сказал мне, что долгое время бумаги лежали в его сейфе, и никто не мог знать об этом завещании. Но пару недель назад он заверил их у нотариуса, чтобы впоследствии не возникло сложностей… И сразу же приехали вы!
Оливии показалось, что его тон стал еще на несколько градусов холоднее, и злые слова, срывающиеся с губ, вот-вот будут превращаться в ледышки и, тонко звякая, сыпаться на пол. Еще никто и никогда не оскорблял ее, представив алчной и лживой насквозь лицемеркой. Похоже, Рональд Даррелл дошел до кондиции "что у трезвого на уме, то у пьяного на языке" и решил вывалить на нее все, на что хватило его больной фантазии! Оливия задохнулась от гнева, и тут до нее дошел весь смысл обвинений Рональда.
- Постойте! - отчаянно вскричала она. - Я так не могу… - почти жалобно проговорила она, чувствуя, что головокружение с каждой секундой усиливается и скоро вся комната закружится перед глазами, как детская карусель.
Она почувствовала нестерпимый холод, а горло перехватили спазмы. Рональд был сейчас не в таком состоянии, чтобы лгать… Да и его возмущение не могло быть наигранным. Значит… значит, действительно были эти письма, письма, которых она не получала. Патрик отсылал их, получал извещения о доставке адресату и страдал, думая, что его отвергают… Возможно, что сердечный приступ ее отца был спровоцирован этими переживаниями!
Она привыкла думать, что Патрик О'Хара является ее биологическим отцом. Они не знали друг друга, и Оливия узнала о том, что Джэсон не настоящий ее отец, когда ей исполнилось пятнадцать лет. Она приняла рассказ матери за чистую монету и даже предположить не могла, что Патрик какое-то время, может быть, даже несколько лет, ищет с ней встречи. Но ведь она и не подозревала об этом! Наоборот, она считала, что ему все равно! И тут еще это завещание, о котором ни она, ни Джэсон - в этом Оливия была уверена! - не знали. Это просто невероятное стечение обстоятельств, которое сейчас играло против нее! Но Рональда не переубедишь, он уверил себя, что Оливия приехала, узнав о деньгах!
- Я, правда, ничего не знала, - прошептала она.
- Не лгите мне!
Оливия и не заметила, как Рональд поднялся со своего места, приблизился к ней и встал рядом.
Невольно она попятилась и прижалась спиной к стене. Рональд сделал шаг к ней. Отступать было некуда, и Оливия запаниковала.
- Я больше не желаю с вами дискутировать. Можете оставаться при своем мнении, я больше ни в чем не буду вас убеждать. Позвольте мне уйти.
- Разве наш разговор окончен? - хрипло поинтересовался он.
- Да.
- Но мы ведь так ничего и не выяснили.
- Мы все выяснили, мистер Даррелл. Я узнала все, что вы обо мне думаете, и не вижу смысла продолжать этот разговор. Особенно когда вы в подобном состоянии. Не думаю, что смогу вас в чем-то убедить, только нарвусь на новые обвинения или вы снова попытаетесь вывернуть мою душу наизнанку! Вам осталось только сказать, что я придумала еще что-нибудь, похлеще, вроде того что я запросто могла организовать покушение. Иначе для чего такие хлопоты, если наследства ждать еще неизвестно сколько!
- А может, все так и было?
Оливия едва не рухнула на пол.
- О!.. Вы садист и извращенец! Я больше не желаю с вами разговаривать! - Она предприняла попытку убежать, но Рональд преградил ей дорогу.
- Вы никуда не уйдете, сеньорита, пока я не узнаю правду!
- Не понимаю, как вы сможете меня удержать!
- Вот так! - Он схватил Оливию и рывком притянул к себе.
- Пустите меня! Вы пьяны! - взвизгнула она. - Кретин!..
Последнее слово вырвалось у нее нечаянно. Все, он меня сейчас пришибет, в ужасе подумала Оливия. Он тряхнул ее, голова Оливии запрокинулась, и перед ее широко распахнутыми глазами оказалось взбешенное лицо Рональда. Его глаза пылали таким огнем, что Оливия мысленно попрощалась со всеми близкими. А потом Рональд наклонился и впился в ее губы.
13
Оливии показалось, что ее впечатали в стену. Широкими ладонями Рональд обхватил ее спину, не давая Оливии отстраниться, а поцелуем он терзал ее губы. Оливии было больно и горько. Сколь ни странный способ избрал Рональд, это было всего лишь наказание. Она застонала от собственной беспомощности, слабо дернулась и неожиданно почувствовала, как он слегка обмяк, а его губы уже не такие жесткие…
Ладони Рональда перестали сжимать ее спину. Одна рука обвила ее талию, другая скользнула вверх, коснувшись плеч, тонкой беззащитной шеи, и легла на затылок. Его поцелуй стал совершенно другим - жарким и ищущим. Оливия не смогла понять, как он изменился так быстро и внезапно. И так же стремительно трансформировались ее собственные чувства. Отчаяние уступило место горячей волне, которая накрыла ее с головой. Эта волна не имела для нее названия, потому что подобное она испытывала впервые в жизни.
Где-то в глубине его груди зародилась низкая вибрация, вырвавшаяся хриплым стоном. Она всхлипнула и вцепилась пальцами в плечи Рональда, потому что ноги сделались совершенно ватными и отказывались ее держать. Их тела восхитительно подходили друг другу, хотя Оливия еще пару минут назад готова была поклясться, что Рональд сплошь состоит из острых топорщившихся углов.
- Ливи… - хрипло пробормотал он, отрываясь от ее губ, и тут же со стоном приник к ее шее.
Оливия вздрогнула и изогнулась, плавясь в его руках и превращаясь в горячее беснующееся пламя. Тонкие пальчики Оливии пробрались в волосы на его затылке. Она думала, что у Рональда жесткая, непослушная шевелюра, но его волосы были густыми и шелковистыми…
- Оливия… Нет… подожди…
Задыхаясь, она отпрянула. По мере того как она приходила в себя, ее глаза заполнялись невыразимым ужасом. Оливия рванулась, пытаясь отстраниться, но руки Рональда сомкнулись вокруг нее, как стальной обруч.
- Ливи, прошу, скажи мне правду. Нет ничего, что я не мог бы понять и даже хоть как-то оправдать. Просто скажи мне эту чертову правду!
Оливия была так ошеломлена, что не услышала в его словах глухой мольбы, смешанной с отчаянием. Господи, о чем это он? На короткий миг она сошла с ума, забыв обо всем. А он, выходит, применил особенную тактику, чтобы получить нужную ему информацию? Она рванулась, стукнула его кулачком в грудь, но Рональд даже не шелохнулся.