У ресторана и бара был общий туалет, так что ей пришлось пробираться мимо мужчин, слонявшихся там безо всякого дела. Это напомнило ей компьютерную игру с кучей противников в лабиринте - и любой из них мог оказаться вампиром. Но ради того, чтобы на время сбежать от унижения, стоило рискнуть.
Оказавшись в укрытии дамской комнаты, Эмма подошла к стене с раковинами, собираясь помыть руки. Заметив свое отражение в зеркале, она в очередной раз поразилась тому, насколько бледной стала. Она так быстро и сильно похудела, что заострились скулы. Эмма попросту была слишком юной и слабой, из-за чего жажда мгновенно на ней сказывалась. Черт, да на ней словно висела табличка "легкая добыча".
Она всегда знала о своей слабости. Смирилась с ней. Как и с тем, что не могла защитить саму себя даже с помощью оружия. Она с трудом обращалась с мечом, а ее навыки в стрельбе из лука были просто смешны - что доказывал хохот тех, кто видел ее тренировки. А ее умение драться? Что ж, скажем так, тут она тоже талантом не блистала.
И все же Эмма не знала, что никогда не сможет иметь детей…
Когда она вернулась, и Лаклейн, встав, помог ей сесть, она заметила, что пока ее не было, он успел вонзить когти в стол. Ничего похожего на случай с ночным столиком в отеле, просто пять аккуратных, глубоких выемок, окружающих видимый след тепла его ладони, который уже начал исчезать.
Ликан снова сел в кабинку. Его брови были нахмурены, словно он пребывал в глубоком раздумье. Казалось, Лаклейн хотел что-то сказать, но передумал. И будь она проклята, если станет нарушать это гнетущее молчание.
Заметив, что Эмма продолжала рассматривать отметины от его когтей, он прикрыл их рукой. Ему совершенно точно не понравилось, что она их разглядывала. Без сомнений, он подумал, что она вспомнила дни - или скорее вечер - когда он устроил погром.
Ей стало интересно, что заставило ликана сделать это. Возможно, он заметил ту любительницу тусовок в прозрачной блузке, сквозь которую был виден пирсинг на сосках, и почувствовал зов природы.
Или, быть может, он сделал это, потому что пожалел о своих унизительных вопросах? Пожалел настолько, что непроизвольно вонзил когти в стол? Эмма покачала головой.
Вряд ли. Слишком явно он этим наслаждался.
- Что нам известно? - спросила Анника, сделав глубокий вздох и тут же поморщившись, когда заживающие ребра дали о себе знать. Она оглядела стоящих рядом валькирий - Люсию, Регину, Кадерин и других, понимая, что те ждали возможности начать действовать, ждали ее указаний.
Не было только Никс. Вероятно, она вновь забрела в соседние владения. Регина сидела за столом и, подключившись к базе данных валькирий, собирала материал об Иво и местонахождении других вампирах. Ее сверкающее лицо освещало небьющийся экран сильнее, чем он ее.
- Хмм. Мы можем быть уверены всего в двух жалких моментах, - сказала она. - Иво Жестокий разыскивает кого-то среди валькирий. И пока он еще не нашел ее, кем бы она не была, потому что нападения не прекращаются. Наши сестры из ковена в Новой Зеландии пишут, что вокруг них всё "кишит" вампирами. Что значит кишит? Нет, на полном серьезе?
Последние слова Анника проигнорировала. Она все еще злилась на Регину за то, что та поддержала Эмму. Из-за нее Эммалин сейчас каталась по Европе с каким-то - как его обозвала валькирия? - красавчиком. Вдобавок ко всему Регине хватило наглости обвинить Аннику в том, что она подавляет племянницу. Не то чтобы Анника не хотела, чтобы Эмма встретила мужчину. Просто она все еще была такой юной! И они ничего не знали об этом мужчине, кроме того, что он достаточно силен, чтобы одолеть вампира. И неужели Регина искренне считала, что Анника почувствует себя лучше, услышав "подруга, уверяю тебя, Эмма просто безумно хочет этого парня…"
Она мысленно встряхнулась, заставляя себя сосредоточиться на ситуации, в которой они оказались.
- Мы должны понять, какую цель преследует Иво.
- Мист сбежала из его темницы всего пять лет назад. Может быть, он хочет ее вернуть, - предположила Кадерин.
- И все это только для того, чтобы захватить ее? - спросила Анника. Мист Желанная, считавшаяся самой красивой из валькирий, какое-то время находилась во власти Иво. Но когда восставшие вампиры захватили его замок, она сбежала. Вся та ситуация всегда вызывала в Аннике ярость. Потому что случившееся между Мист и Росом, генералом восставших, было ошибкой.
Еще два дня назад она верила, что Мист оставила в прошлом и того вампира, и всю ту отвратительную ситуацию. И, тем не менее, все услышали, как ее сердце забилось быстрее при одном упоминании вампиров, появившихся в Новом Свете. Собираясь присоединиться к валькириям, отправляющимся на охоту, Мист снова и снова проверяла, как лежат ее огненно-рыжие волосы.
Нет, Мист не забыла генерала. Так, может, и Иво не мог выкинуть из головы свою прекрасную пленницу?
- Возможно, он ищет Эмму, - предположила Регина.
Анника бросила на нее раздраженный взгляд.
- Он даже не знает о ее существовании.
- Это мы так думаем.
Анника потерла переносицу.
- Проклятье, где же Никс? - сейчас было не до догадок, они нуждались в ее даре предвидения. - Еще раз проверь кредитную карту Эммы. Появились какие-нибудь новые покупки?
Регина зашла на страницу с данными по всем кредитным картам ковена, и через минуту у нее была выписка со счета Эммы.
- Эта информация отстает на день. Она покупала одежду. Разве у Эммы могут быть серьезные неприятности, если она занимается шоппингом? А еще счет из ресторана де Крийон. Лучше бы этому жмоту возместить ей расходы.
- Да и в любом случае, что Иво может быть нужно от Эм? - спросила Люсия, дергая тетиву своего лука, как делала всегда, когда размышляла. - Может быть, она и последняя в мире вампирша, но ведь не чистокровная.
- Если рассуждать логически, то всё указывает на Мист, - сказала Кадерин.
Анника вынуждена была согласиться. Вспомнить только красоту валькирии, от которой замирало сердце. Как Иво мог не хотеть ее вернуть?
- Есть еще одна вещь, которая доказывает, что это Мист, - добавила Кадерин. - Она не вернулась с охоты и не позвонила.
Отлично, определились. Пока.
- Попытайся проследить передвижения Эммы. Мы начнем искать Мист.
Регина окинула взглядом разрушения в доме.
- Так мне попросить ведьм обновить заклинание?
- Как нам уже хорошо известно, магическая защита может быть разрушена. Надежна только одна охрана, - Анника тяжело вздохнула. - Мы вызовем древний бич, - и должны будем заплатить призракам той валютой, которую они пожелают.
Регина вздохнула.
- Ну, чтоб его, а я уже начала было привязываться к своим волосам.
Глава 11
На одну из деревушек юга Шотландии опустилась ночь, позволив солнцу бросить последний луч света на гостиницу, где они остановились.
Пока Эмма спала, Лаклейн, одетый лишь в удобные, но изношенные джинсы, сидел на кровати возле нее, попивая уже вторую чашку кофе.
Большая часть его полностью распланированного дня была полна событий, и сейчас он не мог заснуть, хотя его уставшим телом, как никогда, владели абсолютное спокойствие и расслабленность.
Лаклейн успел прочесть один из нескольких современных романов, имеющихся в библиотеке гостиницы, а также послушать краем уха новости. И сейчас мог бы даже назвать себя довольным, если бы прошлой ночью таки овладел ею. И после был бы уверен, что овладеет снова.
Но его шансы равнялись нулю, даже если бы она не дрожала от переизбытка эмоций всю дорогу обратно после устроенного им допроса и его провала. Он думал, что, разозлив ее, вынудит быть более откровенной, такой, как тем вечером из-за погрома в номере отеля. Но вместо ожидаемой искренности она, слегка наклонив голову, кинула на него такой ледяной взгляд, что его сердце сжалось от боли.
К тому времени, как они вернулись в гостиницу, Эмма валилась с ног от усталости. Поэтому даже не запротестовала, когда Лаклейн, раздев ее до белья, усадил их обоих в ванну. Конечно, ему вновь пришлось бороться с нестерпимым желанием. Но, тем не менее, он не стал наказывать ее за это: почувствовав, как она обмякла в его руках, он лишь снова стал нежно гладить ее по волосам, уставившись в недоумении в потолок.
После совместной ванны, он вытер ее полотенцем, одел в одну из ночнушек - надеть его рубашку она больше не просила - и положил на кровать. Эмма взглянула на него с серьезным выражением лица и с опасением произнесла.
- А вдруг ты снова сорвешься?
Когда он заверил ее, что не будет спать, она бросила на пол взгляд, полный тоски, и потянулась к нему рукой, чтобы коснуться. Но тут же провалилась в сон.
Лаклейн посмотрел на закрывающие окна шторы и не увидел ни малейшего намека на лучик, способного пробиться сквозь материю.
Последние две ночи Эмма просыпалась ровно на закате. Не было никакого зевания или медленного пробуждения - она просто открывала глаза и плавно садилась, моментально пробуждаясь ото сна, словно возвращаясь к жизни. И Лаклейн должен был признать, что находил эту чужеродную особенность… жутковатой. Так как впервые видел нечто подобное. В прошлом любой вампир, спящий в его присутствии, уже не просыпался.
Ее глаза вот-вот должны были открыться. Лаклейн отложил книгу в сторону, чтобы не пропустить этого момента.
Солнце зашло. Проходили минуты, а она все не просыпалась.
- Вставай, - сказал ликан, встряхнув ее за плечо. Когда она не отреагировала, он сделал это снова, но уже сильнее. Им нужно было отправляться в дорогу. Лаклейн рассчитывал, что они смогут добраться до Киневейна уже сегодня: ему страшно нетерпелось увидеть свой дом.
Но Эмма еще глубже зарылась в покрывала, откуда послышалось:
- Дай…поспать.
- Если ты не вылезешь из кровати, то я сорву эту ночнушку и присоединюсь к тебе.
Когда она никак не отреагировала даже на это, он забеспокоился и приложил руку к ее лбу - тот оказался холодным как лед.
Лаклейн приподнял Эмму, и ее голова откинулась назад.
- Что с тобой? Отвечай мне!
- Оставь меня в покое. Нужен еще часок.
Лаклейн положил ее на кровать.
- Если ты больна, то тебе нужна кровь.
Спустя какое-то мгновение, она открыла глаза.
Его озарила догадка, от которой все тело сковало напряжением.
- Это из-за голода? - прорычал ликан.
Она взглянула на него, сонно моргнув.
- Ты сказала мне, что пила в этот понедельник. Как часто ты должна питаться?
Когда она не ответила, он снова встряхнул ее за плечо.
- Каждый день. Ясно?
Он отпустил ее за секунду до того, как его руки сжались в кулаки. Она голодала? Его пара страдала от долбанного голода, находясь под его защитой? Он не имел ни малейшего понятия, что делал…
Черт бы все побрал, он не смог позаботится о ней. Лаклейн не только заставил Эмму голодать два лишних дня - но, по-видимому, и не дал охотиться, а ей, чтобы питаться, нужно находить жертву каждый день. Ночь за ночью им бы пришлось проходить через это.
Убивала ли она каждую из своих жертв, как это делали другие вампиры?
- Почему ты мне не сказала?
Ее веки вновь закрылись.
- Зачем? Чтобы ты снова мог шантажировать меня?
Смог бы он дать ей выпить из себя? В его клане стать кормежкой для вампира считалось чем-то оскорбительным, и даже причислялось к чему-то мерзкому. Даже если это случалось против воли, ликан впоследствии все равно страдал бы от позора. Но разве у него сейчас был выбор? Выдохнув, Лаклейн ответил с тяжелым сердцем.
- С этого момента ты будешь пить из меня.
Еще ни один вампир не кусал его. Деместриу обдумывал подобный акт, споря по этому поводу со своими старейшинами. Но по какой-то причине, в конце концов, выступил "против" такого решения, предпочтя пытки.
- Не могу пить из тебя, - пробормотала Эмма. - Только не напрямую из источника.
- Что? Я думал, твой вид получает от этого удовольствие.
- Никогда этого не делала.
Невозможно!
- Ты никогда не пила из другого существа? Не убивала?
Она вскинула на него глаза, полные муки. Неужели он обидел ее своим вопросом?
- Конечно, нет.
Она не была хищником? Когда-то ходили слухи о небольших фракциях вампиров-повстанцев, которые не убивали - но Лаклейн, конечно же, сразу отбросил эти байки. Как их называли? Обуздавшие жажду? Была ли она одной из них?
Но он тут же нахмурился.
- Так, где же ты берешь кровь?
- Банк крови, - тихо произнесла она.
Это что, шутка?
- Что это еще за черт? И есть ли он поблизости?
Она покачала головой.
- Тогда тебе придется пить из меня. Потому что я только что подписался быть твоим завтраком.
Эмма выглядела слишком слабой, чтобы кусать шею, поэтому он сделал на пальце надрез когтем. Но она отвернулась.
- Прошу, накапай в стакан.
- Ты боишься, что я превращу тебя в себе подобного?
Он бы никогда не подверг ее тому изнурительному ритуалу.
- Или опасаешься, что обратишь меня в вампира?
Она, конечно же, вряд ли в это верила. Единственный способ стать вампиром - это умереть, когда его кровь находится в твоем теле. В то, что вампиром можно стать от простого укуса верили только люди. Обитатели же Ллора знали - вероятность обращения куда больше, если самому укусить кровососа.
- Дело не в этом. Стакан…
Лаклейн не мог понять, какая разница. Как вдруг его посетила догадка. Он сощурил глаза. Быть может, сама мысль пить из него была для нее неприятной. Унизительной. Да она понятия не имела, чем он жертвовал ради нее.
- Пей, сейчас же, - выпалил Лаклейн, и капля крови окрасила ее губы.
Эмма сопротивлялась даже дольше, чем он, если бы голодал так долго. Но, наконец, коснувшись кончиком языка своей губы, она слизнула каплю. Ее глаза вмиг окрасились серебром. И к своему ужасу, он почувствовал мгновенное возбуждение.
Ее маленькие клыки удлинились, и не успел ликан даже моргнуть, как она вонзила их ему в руку.
При первом же глотке ее веки с трепетом закрылись, а из груди вырвался стон. У Лаклейна голова пошла кругом от нахлынувших чувств, он был почти на грани. Потрясенный, ликан застонал и потянулся к Эммалин. Спустив ночнушку с ее плеч, он обнажил ее грудь, накрыв одно полушарие ладонью. Лаклейн сжал сильнее, чем хотел, но когда замер, Эмма выгнулась навстречу его ладони, став непроизвольно двигать бедрами, при этом, так и не прекращая пить.
Снова застонав, он наклонился и разжал ладонь, чтобы теперь взять в рот сосок. Его язык закружил вокруг пульсирующей вершины, став неистово ласкать нежную плоть. И когда Лаклейн, захватив зубами, втянул ее в рот, тут же ощутил быстрые движения ее языка на своей коже.
Наслаждение, которое он при этом испытал, было невозможно выразить словами. И каждый ее глоток усиливал его стократ.
Ему казалось до боли сладким то, как она цеплялась за его руку, лежащую как раз между ее грудей. Словно он смог бы когда-то ее отнять. Ее сосок казался таким твердым между его губ.
Переместив руку на ее бедро, он, нежно поглаживая, заскользил ладонью вверх. Как вдруг, вытащив клыки, Эмма отскочила в сторону.
Лаклейн остался сидеть на корточках в полном недоумении, пытаясь прийти в себя, сбитый с толку собственной реакцией.
- Эммалин, - произнес ликан срывающимся голосом. Коснувшись ее плеча, он перевернул Эмму на спину. При виде ее крошечных клыков, уменьшающихся на глазах, его глаза округлились.
Глаза вампирши снова стали голубыми. Она легла на спину и, закинув бледные руки над головой, закатила глаза в явном экстазе.
Когда она потянулась, ее соски стали еще тверже.
Она взглянула на него и ее полные, алые губы тронула улыбка, прекраснее которой он в жизни не видел. Эйфория - вот что читалось в ее глазах. Кожа Эммалин становилась розовее, а возбуждение Лаклейна все невыносимее. Наблюдать за тем, как ее кожа теплела на глазах, казалось невероятно эротичным.
Каждая деталь этого отвратительного акта, который он с ней разделил, была эротичной.
Черты ее лица стали мягче, тело округлилось - и помоги ему Бог - стало еще соблазнительнее.
Даже волосы засияли ярче, если это вообще было возможно.
И тогда он поклялся, что с этого момента, она будет пить из него, и только из него.
И, милостивый Боже, ей нужно было это каждую ночь…
Встав перед ним на колени, она нагнулась вперед, будто изголодалась по чему-то совершенно иному. Ее обнаженные груди выглядели полными и восхитительными, словно умоляя его обхватить их ладонями.
- Лаклейн, - промурлыкала она его имя. Казалось, он ждал этого целую вечность.
Ликан содрогнулся всем телом, член запульсировал.
- Эмма, - прорычал ликан и бросился к ней.
Но тут же наткнулся на преграду в виде ее кулака. Захваченный врасплох, Лаклейн отлетел в другой конец комнаты.
И когда попытался подняться уже от второго ее удара с момента их знакомства, то понял, что она вывихнула ему челюсть.
Глава 12
Не отрывая от нее взгляда, Лаклейн ударил себя по лицу с противоположной стороны и услышал, как челюсть стала на место. Когда ликан сделал шаг в сторону вампирши, на его лице застыло по-настоящему зловещее выражение.
Каждый высеченный, словно из камня, мускул его обнаженной груди и торса заметно напрягся. Ей показалось или без рубашки он действительно выглядел огромным? Но как такое вообще возможно?
Удивительнее было другое - она совсем не испытывала страха. Овечка Эмма внимательно изучала ликана, думая о том, что бы ему еще такого вывихнуть. Вампиров считали злыми и порочными существами. А она была вампиром…
И прямо сейчас от его пряной, восхитительной крови в ее теле словно разливалось жидкое пламя.
Не успела Эмма даже глазом моргнуть, как ликан оказался сверху. Сжав ее руки над головой, он просунул колено между ее стройных ног.
Зашипев на него, она стала вырываться, в этот раз, будучи способной оказать сопротивление - но все еще была ему неровней.
- Моя кровь придала тебе сил, - сказал он, протиснув бедра между ее ног.
- Я сильнее просто оттого, что попила крови, - бросила она. И это в принципе являлось правдой, но Эмма также подозревала, что дело было в его чистейшей бессмертной крови, выпитой напрямую из источника. - Чья угодно кровь подошла бы.
Он окинул ее снисходительным взглядом.
- Признай. Тебе понравилось то, что ты вкусила.
О, да. Она все еще ощущала силу, ощущала его, и умирала от желания получить больше.
- Пошел к черту.
Лаклейн слегка изменил положение, так что теперь его грудь терлась о ее обнаженные груди. Когда он прижался к Эмме теснее, она почувствовала его твердую, словно сталь, эрекцию.
- За что ты меня ударила?
Резко вскинув голову - единственное движение, которое могла себе позволить в этом положении - она выпалила:
- За все, что ты мне сделал. За те разы, когда подвергал мою жизнь опасности и игнорировал мои желания.
Сейчас ее голос звучал иначе, казался более грудным, хрипловатым, как у тех малышек из службы "Секс по телефону".