– Ваш багаж прибудет позже?
– У меня нет багажа, – ответила я с ноткой металла в голосе, давая понять, что разговор окончен.
В конце концов, Григорич отвалил бешеные бабки за этот номер, и я не обязана тут ни перед кем отчитываться. Лифт остановился, юноша подошел к нужному номеру, открыл дверь и протянул мне ключи. Потоптавшись в надежде получить чаевые, он удалился ни с чем. Прости, милый, но я сейчас в таком положении, что и сама бы не отказалась от чьей-нибудь милости. Здесь твоя родина, ты имеешь работу, а у меня нет ни того ни другого. То, что я разыгрываю из себя светскую даму, еще ничего не значит. Завтра я могу оказаться на городской свалке без документов и денег.
Закрыв за юношей дверь, я огляделась. Номер состоял из трех огромных смежных комнат и напоминал президентские апартаменты, которые я видела по телевизору.
И с чего это Григорич так раскошелился? Неужели так любил своего Толика? С трудом в это верится. Может, дело не в этом? Человек оплачивает такие апартаменты только в том случае, если игра стоит свеч. Получается, что Григорич знает, на что идет. Такой жук на ветер деньги выбрасывать не будет. Только непонятно одно – откуда у него такая уверенность, что у меня все получится? А может, он просто решил рискнуть? Что ж, вполне возможно. Он похож на азартного человека.
Я с разбегу плюхнулась на кожаный диван. Живут же люди! Может, все складывается не так уж и плохо? Пусть мой кошелек пуст, но провести неделю в таких апартаментах удастся не каждому, а мне так вообще никогда больше не светит. Все-таки приятно побыть хоть недолго светской дамой и почувствовать себя богатой.
Скинув жакет и оставшись в легком топике, я достала из сумочки сигареты и закурила. Рядом с диваном стоял небольшой столик. Я провела по нему рукой – неужели слоновая кость? В дверь постучали.
– Войдите, не заперто! – громко крикнула я и придвинула к себе пепельницу.
В комнату заглянула миниатюрная японочка и на ломаном русском спросила:
– Может, госпожа желает кофе?
– Как ты сказала – госпожа? – засмеялась я. – Меня так никто раньше не называл.
Японка растерялась. Она явно не поняла моего смеха.
– Конечно, неси кофе, о чем разговор, – подбодрила я ее.
Девушка вышла из комнаты и минут через десять вернулась с подносом, на котором стояла чашечка ароматного черного кофе. Я поинтересовалась, сколько это стоит, но девушка замахала руками, постоянно повторяя, что это входит в стоимость номера и кофе я могу заказать в любой момент, когда мне захочется. Также в стоимость номера входит легкий завтрак, который мне принесут утром. При этом девушка не забыла напомнить, что администрация отеля будет и впредь рада видеть меня в числе постоянных гостей. Что ж, я бы, конечно, не отказалась, да не по Сеньке шапка.
Поклонившись, девушка закрыла за собой дверь.
Неожиданно в моей сумочке зазвонил телефон.
– Как самочувствие? – спросил Григорич.
– Какое может быть самочувствие, когда впервые в жизни находишься в номере люкс? Голова кружится от роскоши!
– Это точно! – засмеялся Григорич.
– Кстати, а почему вы вдруг позвонили? А что, если сейчас я была с Маратом?
– Я знаю, что ты одна.
– Откуда такая осведомленность?
– Костик видел, как Марат проводил тебя до дверей отеля.
– Лысый за мной следит?
– Думаешь, что ты на беспривязном содержании?
– Не доверяете, значит?
– Да нет, деточка, что ты, доверяем. Но, знаешь, как говорят, доверяй, но проверяй. В котором часу он назначил тебе свидание?
– В восемь часов вечера. Подъедет к гостинице.
– Молодец, дочка. Начало хорошее, думаю, что и финал будет сильный.
– А что это вы меня по-отечески дочкой стали называть? Прямо неудобно как-то.
– Просто ты девочка смекалистая. С тобой общаться легко. Я вот недавно сына потерял, думаю, а может, мне дочерью обзавестись?
– Вы это серьезно?
– Да уж серьезнее некуда. Вот приглядываюсь к тебе…
Я нажала на отбой. Ладно, Григорич, хорош на гниль давить! Тоже мне, папаша нашелся! Я и так позволяю этим ублюдкам над собой издеваться, но не до такой же степени! С чего бы это Григорич решил мои на больную мозоль наступить? Я вспомнила о своем отце и не смогла сдержать слез. Это была первая в моей жизни потеря. Раньше я даже представить не могла, как больно терять близкого человека. Я никогда не говорила папе, как сильно я его люблю, но знала, что он был единственным человеком, который в меня верил. Мой дурацкий характер не позволил мне плакать на похоронах. За гробом я шла с каменным лицом, но на следующий день дала волю чувствам. Наверное, именно тогда я поняла, кого я потеряла. Узнай отец, что я в Токио, он схватился бы за голову: "Господи, Ирка, куда ж тебя занесло… Давай выпутывайся, пока не поздно!"
Смахнув слезы, я посмотрелась в зеркало и поругала себя за слабость. Мне нельзя расстраиваться, я должна хорошо выглядеть. Порывшись в сумочке, я достала диктофон и положила на стол. Нужно любым способом перехитрить Григорича. Есть целая куча вариантов, как записать на этот диктофон "голос Марата". Можно сделать монтаж или найти мужчину с похожим голосом. Главное, чтобы нас видели вместе.
Я разделась и отправилась в ванную. Огромное джакузи поразило мое воображение. Я тут же залезла в воду. Как все-таки здорово быть богатой хотя бы понарошку!
Закутавшись в полотенце, я прилегла на роскошную двуспальную кровать и закрыла глаза. Сон не шел, в голову лезли всякие мысли. Мое внимание привлек городской телефон. Я сняла трубку и услышала гудки. Телефон работал. Если бы я знала номер своего кабаре, то обязательно позвонила бы Натке. Григорич не дурак, знал, что если в номере и будет телефон, то я все равно не смогу им воспользоваться. Самое ужасное, что мне просто некуда звонить. Я не могу обратиться в посольство, так как не уверена, что мне помогут. Даже если бы мне оказали помощь, то где гарантия, что мафия не расправится с моей подругой?
Ровно в восемь часов вечера я отдала ключ от номера портье и вышла на улицу. Из припаркованного неподалеку джипа показался Марат с огромным букетом бордовых роз. Я молча приняла цветы. Мне еще никогда не дарили таких букетов. Самарские ухажеры приходили на свидания с тюльпанами, гвоздиками, весной – с нарциссами. Гвоздики я вообще на дух не переношу, с ними только на демонстрации ходить. Некоторые приносили розы, но букет состоял… из одного цветка. А что? Дешево и сердито. Вроде бы и знак внимания оказал, и сильно не потратился. Нет, уж лучше вообще не дарить цветов, чем дарить одну розу. А уж решил показать себя с лучшей стороны, то не жлобись!
Вот почему меня смутил букет Марата.
– Вам понравилось? – спросил он.
– Очень. Темно-бордовые розы моя слабость.
– Я старался вам угодить.
– Спасибо. Боже мой, но что же мне делать с этим букетом? Может, поднимемся в номер и поставим его в вазу? Жалко такие цветы носить с собой.
– Вы считаете, нет ничего зазорного в том, если мы поднимемся в номер вместе?
– Думаю, вежливые японцы не обратят на это никакого внимания.
Через пару минут я уже открывала дверь своего номера. Пока он разглядывал апартаменты, я прошла в ванную. Жаль, что розы быстро увядают. Набрав полное джакузи воды, я положила букет туда. Марат зашел за мной следом и улыбнулся.
– Вы считаете, что этим продлите им жизнь?
– Я надеюсь на это. Проходите, пожалуйста. Что будете пить?
– Каплю виски, пожалуйста.
Я выташила из бара ледяную бутылку виски и налила в бокал.
– Пожалуйста.
Марат пригубил напиток.
– Вот это апартаменты! Представляю, сколько стоит это удовольствие! – воскликнул он.
– Я этим даже не интересовалась. Номер оплатил муж, я никогда не занимаюсь оплатой счетов.
– Штуки на три баксов, наверное, тянет.
– На сколько? – опешила я.
– На три тысячи долларов.
– Не может быть!
– Может. В этой гостинице самый дешевый номер стоит пятьсот долларов.
– Я и не подозревала, что муж заплатил такие большие деньги…
"Неужели Григорич смог так раскошелиться? – подумала я. – Господи, да зачем это нужно? Может, именно этим он хотел заинтересовать Марата – моей мнимой состоятельностью? Он же сам говорил, что у Марата баб полным-полно, только все они такие же, как я, – без флага и родины". У меня даже пот на лбу выступил. Я отвернулась, достала платок и незаметно промокнула лицо. Затем постаралась взять себя в руки и спросила:
– Ну что, куда едем?
– Из такого номера и уходить не хочется, – улыбнулся Марат. – Я вас сильно скомпрометирую, если мы поужинаем в ресторане этого отеля?
– А какая здесь кухня?
– В основном японская.
– Тоже интересно попробовать.
– Она на любителя. Кто-то плюется, а кто-то жить без нее не может.
– Тогда уж лучше поужинать в ресторане, где мы познакомились…
– Ирина, а как вы посмотрите на то, если я отвезу вас к морю? Это тихое местечко вам понравится. Небольшой ресторанчик, похожий на поплавок. Вы не боитесь со мной ехать?
– А почему я должна бояться? Я вам доверяю.
– Спасибо. Я обязательно оправдаю ваше доверие. Ну что, едем?
– Конечно. Для этого мы и встретились.
Мы спустились в холл. Я отдала ключ, и мы вышли на улицу. Марат посадил меня на заднее сиденье и сел рядом. За рулем сидел незнакомый мужчина.
– Я взял водителя, для того чтобы немного выпить, – прошептал он мне на ухо.
Приехав к морю, я сняла туфли и с удовольствием прошлась по песку.
– А вот и ресторан, – Марат указал на незатейливое строение, находившееся метрах в пятидесяти от берега.
– А как же мы туда попадем? – поинтересовалась я.
– Можно по канатной дороге, а можно на лодке. Так даже интереснее.
– Странно, впервые в жизни вижу ресторан, стоящий посреди волн.
– Мы же в Японии. Здесь и не такое можно увидеть.
– Послушай, а этот ресторан не может утонуть? – перешла я на "ты".
– Нет. Он стоит тут уже черт знает сколько, – засмеялся Марат. – По крайней мере, когда я приехал работать в Токио, он уже тут был.
– А давно ты тут работаешь?
– Пять лет.
– Немало. Домой не тянет?
– В последнее время для меня домом стал Токио. Так что ты решила? Как хочешь добраться до ресторана?
– По канатной дороге.
– А может, лучше на лодке?
– По канатной дороге. Я еще никогда в жизни не ходила по мосту, который висит над морем.
– А ты упрямая, – улыбнулся Марат, слегка обняв меня за плечи. – Кстати, я рад, что твое официальное "вы" наконец исчезло.
Мы шли по канатному мосту и любовались морем. Свежий ветер дул в лицо, пахло йодом и водорослями, ни о чем плохом думать не хотелось.
Ресторан напоминал небольшую яхту. Столики окружал легкий полумрак, играла живая музыка. Мы сели. Официант зажег свечи.
– Тебе нравится? – поинтересовался Марат.
– Очень. Чудесное местечко!
– Знаешь, я без ума от твоей непосредственности. Ты такая состоятельная дама, жена крупного бизнесмена, а ведешь себя как ребенок. Тебе все нравится. Ты даже не разучилась удивляться. Хотя людей, имеющих большие деньги, редко можно чем-нибудь удивить.
Марат сделал заказ и пригласил меня на танец. Мы вышли в центр зала. Я положила руки ему на плечи и пристально посмотрела в глаза. Он обнял меня за талию. Когда танец закончился, Марат отвел меня к столику и помог сесть. Неожиданно в нашу идиллию грубо вмешался телефонный звонок. Марат достал свой мобильник и с удивлением перевел взгляд на меня. Звонок раздавался из моей сумочки. Я покраснела и тихо произнесла:
– Это муж.
– Скажи, что все нормально, а то он будет волноваться.
– Пусть поволнуется, – улыбнулась я и постаралась не обращать внимания на настойчивые звонки. Минут через пять мне все-таки пришлось взять сумочку и отправиться в туалет. Убедившись, что одна, я достала телефон.
– Привет, солнышко! – обрадованно закричал Григорич. – А я уже волноваться начал. Звоню, звоню, а ты все трубочку не берешь.
– Что случилось?
– Соскучился. Где ты находишься?
– Можно подумать, ты не знаешь!
– Не знаю.
– Что, лысый не уследил?
– А он за тобой и не следил.
– Я сижу в ресторане. Ты обещал звонить только по мере необходимости…
– А сейчас как раз и возникла необходимость. Я тебя потерял и хотел узнать твое местонахождение.
– Ты меня хочешь подставить?
– Что ты такое несешь?
– Если Марат увидит мой телефон, то сразу поймет, с кем имеет дело. Сам подумай, муж не может звонить из Пусана по радиотелефону, это невозможно! Я сказала, что у меня в Токио вообще никого нет, а тут радиотелефон. Здесь же одна кнопка! Дураку понятно, что я поддерживаю с кем-то связь в городе. Марат поймает меня на лжи и перестанет мне доверять.
– Ну, извини, дочка, я и не знал, что ты у меня такая умная. Я как-то об этом и не подумал.
– В следующий раз надо думать!
– Просто мне хотелось узнать, есть ли какие-нибудь сдвиги.
– Еще рано говорить о сдвигах.
– Дочка, трахни его хорошенько сегодня ночью, и он все расскажет, – противно засмеялся Григорич.
– Я не хочу слушать подобную чушь! – разозлилась я. – И запомни: если будешь доставать меня своими звонками, я выкину этот телефон.
Затолкав трубку в сумочку, я поправила прическу и вернулась на прежнее место. Марат сидел ко мне спиной и разговаривал по сотовому. Моего появления он не заметил:
– Скажи этой твари, что я закопаю ее собственными руками. Работать она не хочет! Урою, или будет пахать в три смены, пропуская по десять клиентов в день! Возмущаться вздумали! У себя на родине надо было возмущаться, а тут работать! Короче, мне сейчас некогда, если эта сука будет и дальше артачиться, продай ее туркам. Можно было бы, конечно, ей хребет переломать, но от этого проку никакого. Вчера Али был, просил четверых продать. Выбери самых непослушных, желательно из малоимущих или неполных семей, и продай. Цена такая же, как и в прошлый раз. Перевоз в Турцию и оформление документов – это уже его проблемы.
Я потеряла дар речи. Мне казалось, что этот голос принадлежит другому человеку. Его слова спустили меня с небес в страшную реальность. Закончив разговор, Марат положил трубку в карман пиджака. Увидев мое замешательство, он сделал изумленное лицо:
– Ирина, что случилось? Тебя кто-то напугал в туалете?
Я стояла как каменная. Марат внимательно посмотрел мне в глаза и поинтересовался:
– Ты слышала?
– Слышала.
– Я так и понял. Что ты слышала?
– Все.
Марат почесал затылок и расцвел в улыбке.
– Сядь, на тебе лица нет. Я сейчас все объясню.
Я села и закурила.
– Ирина, постарайся понять меня, хотя ты живешь совсем в другом измерении. Я добытчик, занимаюсь коммерцией и поэтому обязан решать самые разнообразные вопросы. Я же мужчина, поэтому выражаюсь не всегда деликатно. Ты ведь не знаешь, как работает твой муж. Я думаю, что он выражается ничуть не лучше меня. Это нормально в нашей среде. Да не смотри ты на меня так, а то я и в самом деле чувствую себя виноватым.
– Марат, а чем ты занимаешься? Каким товаром торгуешь?
– Фруктами. Я торгую фруктами. Хочу наказать одну из продавщиц, у которой огромная недостача.
– Ты врешь. Я не дурочка и все поняла.
– Ну, хорошо, я открою правду, только не бросайся в истерику. Я контролирую в Токио несколько ресторанов, магазинов, бензоколонок и фирм досуга. На всех этих предприятиях трудятся наши соотечественницы.
– Ты продаешь девушек в рабство?
Марат заерзал на стуле и опустил глаза, но ответил довольно твердо:
– Я работаю с проститутками.
– А как они становятся проститутками?
– Да очень просто. Думают, тут медом намазано, денежки просто так с неба сыплются. Валят сюда эшелонами, даже не представляя, чем заниматься будут. Большая часть даже профессии не имеет.
– Но ведь они, наверное, думают, что будут тут танцевать, петь, работать официантками…
– Чушь! В Японии безработица, своих девать некуда. В каждой области науки и промышленности жесткая конкуренция, а тут наши девахи с песнями и плясками.
Здрасьте вам! Я спляшу-станцую, а вы обеспечьте мне безбедную жизнь! Здесь даже высококвалифицированные специалисты не всегда могут найти достойную работу. Нормальные девки разве поедут просто так на край света? Голову надо включать.
– Ты считаешь их дурами? – удивилась я.
– Нормальные девушки сидят дома, книжки читают, приобретают нормальные профессии, а ненормальные рыщут по свету и ищут себе на задницу приключений. Ты же не поехала черт знает куда на заработки, а вышла замуж и живешь спокойно.
– А если бы я поехала?
– Если бы ты поехала, я бы с тобой за одним столиком не сидел, – резко произнес Марат. – Послушай, мы приехали отдыхать. Так давай расслабимся и не будем говорить о моей работе. Это мои трудности, и они касаются только меня. Давай лучше прекратим этот разговор.
– Хорошо, – улыбнулась я.
И тут я увидела нечто такое, что вздрогнула. Неподалеку сидел мой ночной спаситель, совершенно один. Он потягивал коктейль и не отводил от меня глаз.
– Идиот, – прошептала я, неловким движением опрокидывая рюмку.
– Что ты говоришь? – с удивлением переспросил Марат.
– Я говорю, что руки у меня дырявые. Хорошо, что хоть рюмка упала не на колени, а то мой костюм был бы испорчен. Говорят, что пятна от спиртного очень тяжело выводить.
– Тебе ли переживать! – засмеялся Марат. – Ты можешь купить себе еще с десяток таких костюмов!
Ах, если бы ты только знал, дурья твоя башка, что у меня этот костюм единственный и, скорее всего, первый и последний в жизни, вздохнула я.
Я вяло ковырялась в тарелке, время от времени посматривая на Марата. Когда он вышел в туалет, я не выдержала и подошла к столику своего спасителя.
– Привет, Идиот. Ты сам сказал, чтобы я тебя так называла.
– Мне все равно, – безразлично пожал он плечами. – Привет.
– Ты меня узнал?
– Тебя невозможно не узнать. В прошлый раз ты была проституткой, убившей своего сутенера, а в этот ты – вполне обеспеченная дамочка. Умеешь перевоплощаться.
– Послушай, у меня совершенно нет времени. Сейчас придет мой кавалер, и ему не понравится, что я торчу у твоего столика. Пошли танцевать. Это будет выглядеть так, будто ты пригласил меня на танец.
– Я не танцую.
– Хватит дурить. Поднимай свою задницу!
Я схватила парня за руку и потащила в центр зала. Прильнула к нему и нежно засмеялась:
– Вот это встреча! Ты рад?
– Ну, как тебе сказать, чтобы не обидеть?
– Что ты тут делаешь? – пропустила я колкость мимо ушей.
– Ужинаю.
– А я-то подумала, что ты тут ради меня!
– Ты сумасшедшая.
В зал вошел Марат и встал напротив нас. Я сделала вид, что его не замечаю. Он постоял и отправился за столик.
– Это и есть твой кавалер? – спросил мой ночной знакомый.
– Он самый.
– Какое наказание ты придумала на сей раз?
– Пока не решила. А ты спрашиваешь, чтобы знать, кому карманы почистить?
Парень сурово свел брови и не ответил на мой вопрос.