- Ладно, поговорим, - согласилась Ася. - А о чем?
- Не знаю…
Гонсалес замолчал, глядя в потолок зеленым правым глазом. Тоскливым. Ася выключила свет, прошла к креслу, долго устраивалась в нем, стараясь не очень шуршать своим хирургическим костюмом, наконец нашла удобную позу, замерла неподвижно - и только тогда Гонсалес продолжил:
- Не знаю я, о чем с женщинами можно разговаривать. Забыл. Вот, например, тебе о чем говорить интересно?
- Мне говорить неинтересно, мне интересно слушать. О чем угодно. Обо всем.
- Тогда я тебе обо всем рассказывать буду, - помолчав, сказал Гонсалес. - Ты хороший человечек, тебе можно. А то я все время боюсь, просто сил уже никаких… Ты ведь меня за это не запрезираешь?
- Я тоже все время боюсь, - шепотом призналась Ася. - Это потому, что ничего не понимаю. А вы что-нибудь понимаете?
- И я ничего не понимаю… - Гонсалес повздыхал, поворочался и неожиданно предложил: - Командир, ты лучше вопросы мне задавай. А то я даже не знаю, с чего начать.
- Ладно, буду задавать, - согласилась Ася. - Как зовут вашу маму?
Глава 7
Ася ожидала, что свободные дни накануне ее последнего перед отпуском дежурства будут переполнены суетой и посторонними заботами. И даже - неприятностями. И уж как минимум - выяснением отношений с Тутариным. Он-то к ней - с полным доверием, можно сказать - во все детали посвятил… Ну если и не во все, то кое-что все-таки рассказал. В помощники зачислил. А она, вместо того чтобы оправдывать его высокое доверие, фактически отстранила его от командования. И более того - на время вывела из строя. Правда, на совсем короткое время. В шесть утра он проснулся сам. Поняв, что проспал всю ночь, впал в недолгое недоумение. Почти сразу вспомнил, как она его усыпляла, но почему-то не рассердился. Выслушал ее краткий отчет о проделанной работе: посты в течение ночи регулярно проверялись дежурным персоналом отделения, трижды поились крепким кофе, один раз кормились бутербродами. В отделение никто не входил, из отделения никто не выходил. И экстренных не привозили. И не звонил никто. И вообще не дежурство было, а сон в летнюю ночь… Тугарин покивал, поговорил минутку с кем-то по сотовому, спросил о чем-то обоих автоматчиков, а потом заявил, что тоже бутерброд хочет. Или хоть чего-нибудь. Только кофе не хочет, потому что выспался хорошо, на трое суток вперед…
И даже Асино заявление о том, что днем в отделение придет Гонсалес-старший, не вызвало у Тугарина видимого протеста. Или хотя бы удивления. Выслушал, опять покивал, флегматично сказал:
- Это ж ваше отделение. Я тут не командую. Мало ли кто сюда ходит… Может, у него глаз заболел. Только вот карантин… Светлана Алексеевна разрешит?
Узнав, что следующее Асино дежурство только в пятницу, расстроился:
- А как же тут без вас?… То есть - как мы без вас?… Ведь кто-то должен за порядком следить. А вдруг случится что-то?
- Оставляю вас своим заместителем, - важно сказала Ася. - Надеюсь, что вы справитесь. Если возникнут трудности, обращайтесь к Светлане Алексеевне. Она способна решить практически любую проблему.
- Да я уже понял, - с неудовольствием ответил Тугарин. - Она способна… Чего и боюсь.
Светка, явившаяся на работу почти на час раньше, уже успела наорать на него за то, что спал одетым прямо поверх одеяла, а на Гонсалеса - за то, что опять босиком ходит. То есть лежит… В общем - живет. Это вам не овощной магазин!..
Алексеев тоже пришел на час раньше начала своей смены, печально пошатался по безлюдному отделению, от безысходности пообщался с лежачими старушками - главным образом про сон и аппетит. М-да… Прицепился было к Гонсалесу, но тут пришел Плотников, сказал, что сам больному перевязку будет делать. Алексеев завистливо повздыхал и стал цепляться к Тугарину - глаза, мол, не беспокоят? Тугарина глаза сегодня не беспокоили, и Алексеев пошел цепляться к автоматчикам. Тех глаза наверняка беспокоили после бессонной ночи, но к восьми их сменили новые, а новые смотрели на Алексеева ясными, выспавшимися глазами и на его вопросы честно отвечали: "Никак нет".
Ася все придумывала, как еще раз устроить Гонсалесу разговор с матерью, но никак не могла улучить момент, чтобы незаметно сунуть ему телефон, - Тугарин не отходил от нее ни на секунду. Переодеваясь перед уходом, она попросила Светку организовать звонок. Светка удивилась:
- А что за проблема? Сделаем. Чего ты раньше не сказала-то? Только ты мне на счет прямо сразу положи чего-нибудь, а то я карточку забыла, а у меня там копейки остались, минут на десять… Не беспокойся, будет наш больной с мамой трепаться, пока обоим не надоест. Тоже мне, проблема! Что за привычка - из всего проблему сочинять?
Выйдя из своего кабинетика вслед за Асей, Светка увидела Тугарина, который нетерпеливо топтался в коридоре, и тут же устроила ему допрос:
- Ты чего здесь делаешь? Ты почему не на боевом посту? Ты с кем больного оставил? С бабой Женей?… А, ну ладно, живи пока… Можешь проводить Асю Палну до выхода. Заодно и драндулет ее из подсобки выкатишь. Железка тяжелая, а она слабая женщина. А ты мальчик здоровенький, не надорвешься. Иди. До свиданья, Ася Пална, счастливого пути.
- До свидания, Светлана Алексеевна, спокойного дежурства…
Выходя из отделения, Ася оглянулась - Светка торопливо шуршала бахилами к пятой палате, на ходу вынимая из кармана мобильник. Даже и не скрывает. Тугарин поймал Асин взгляд, тоже хотел оглянуться, но передумал. Спускаясь за ней по лестнице, ворчливо заявил:
- Я не такой дурак, как вам хочется, Ася Пална.
- А почему вы думаете, что мне хочется, чтобы вы были дураком, господин майор? - на всякий случай спросила Ася, хотя догадывалась, что телефон в Светкиной руке он заметил и хочет, чтобы Ася об этом знала.
- Да ладно, - все еще ворчливо ответил Тугарин. - Конечно, я - злой цербер, а вы все - добрые самаритяне… Только если бы Гонсалес действительно преступником был - черта с два вы бы мимо цербера прошли. И в наручниках он бы круглые сутки сидел… И лежал. И даже на работу самого Плотникова мне наплевать было бы…
- Но-но, - строго оборвала его Ася. - Не поминайте имя Плотникова всуе… А сослагательное наклонение - это что значит? Это значит, что вы уже уверены, что Гонсалес - не преступник? И что никакой опасности ни для кого не представляет? Тогда почему он до сих пор не на свободе?.. Я имею в виду - почему он до сих пор считается заключенным?
- Долгая история, - уклончиво ответил Тугарин.
И замолчал. И молчал все время, пока выкатывал мотоцикл из комнатки под лестницей на первом этаже, куда Ася прятала его на ночь, а потом молча стоял и смотрел, как Ася вынимает из пакета шлем и перчатки и роется в карманах в поисках ключей, но находит только конфеты и маленькую сухую баранку… Стоял, смотрел, молчал и улыбался. Что тут смешного? Наверное, он думает, что это она сама всякой ерундой карманы набивает. Она сгребла все эти конфетки-бараночки и высыпала ему в ладонь. Между прочим, ладонь он подставил с готовностью. Хотя и уставился на конфеты примерно с тем же выражением, с каким Гонсалес-отец смотрел на конфету, которую выдала ему Наташка при знакомстве.
- Пересмотр дела, конечно, будет, - сказал Тугарин, с подозрением рассматривая конфеты на своей ладони. - Это уже ясно… Но - долгая история. Если бы не глаз, мы бы Сергея уже сейчас увезли отсюда. И спрятали бы надежно. Он должен опознать того, который удрал. Он его помнит. Такой свидетель!.. Обязательно увезли бы. Но Плотников говорит, что нельзя… Ася Пална, почему нельзя? Хоть вы мне объясните. Операцию уже сделали, глаз видит, Гонсалес говорит, что уже не болит ничего, все на нем заживает как на собаке… Что тут опасного: взять и увезти? Опасней на месте оставить…
Ася расстроилась. Зачем он ей это говорит? Она и так знает, что Гонсалеса сейчас следовало бы спрятать так, чтобы и милиция не нашла. Местная милиция. Но ведь его действительно нельзя с места трогать. По-хорошему - ему бы вообще дня три лежать на спине неподвижно, как всем остальным после подобных операций. Правда, заживает на нем все с удивительной скоростью, совсем не как на остальных. Но если Плотников говорит, что увозить нельзя, - значит, нельзя.
- Плотников знает, что говорит, - озвучила Ася известную всему отделению аксиому. - А вы бы лучше охрану почаще меняли. Люди устают к концу вахты.
- Где их взять, людей-то? В субботу еще четверо наших приедут, вот тогда… - Тугарин вдруг замолчал на полуслове, сделал выражение лица типа "все равно не поверю" и осторожно спросил: - Ася Пална, а как это у вас получилось? Или он резиновый?
Он смотрел на ее руки. Она тоже на свои руки посмотрела: что там такого необыкновенного, в ее руках? Ничего необыкновенного. Обыкновенный гвоздик, просто свернутый кольцом. Тот самый, который Василек сунул в карман ее куртки. Когда она искала ключи, это колечко попалось под руку, вот она и стала машинально крутить его на пальце.
- Нет, не резиновый, обыкновенный… - Ася сняла кольцо из гвоздя с пальца и положила его в кучку конфет на ладони Тугарина. - Ладно, мне пора. До свидания, господин майор.
- Значит, слабая женщина, да? - задумчиво спросил майор, осторожно подцепляя свернутый кольцом гвоздь пальцами свободной руки и внимательно разглядывая его. - Ну-ну, будем знать…
Голос у Тугарина был почти зловещим. Ася удивилась. Чего это он вдруг?… А! Наверное, решил, что это она гвоздь кольцом согнула. Голыми руками. Вот так и рождаются легенды. Светка была бы в восторге.
- Вы что, всерьез полагаете, что я на это способна? - спросила Ася со всем доступным ей сарказмом. Легенды надо душить в зародыше, как показала практика. А то завтра от нее еще и не того будут ждать. - Это не я… Это ребенок мне в карман сунул, когда я из дому уезжала.
- Какой ребенок?
- Младший, конечно. Старшие такими глупостями не занимаются. А Ваське всего пять лет, так что он всегда что-нибудь…
Ася замолчала, глядя на Тугарина. Судя по выражению его лица, на ее глазах рождалась новая легенда - о небывалой силе ее младшего ребенка. Ну, это - пусть. От Васьки все равно никто ничего ожидать не будет. А если и будет - так не дождется.
Она надела шлем, проверила, застегнуты ли карманы, натянула перчатки и оседлала мотоцикл. Как всегда перед дорогой, настроение тут же улучшилось. Ася махнула Тугарину рукой и потихоньку покатила по аллейке под уклон, радуясь, что ночь была такая спокойная - никакой усталости! Конечно, сейчас лучше не очень-то гонять, все-таки после ночного дежурства реакция может быть уже не та, несмотря на все зелья тети Фаины… Но и гонять особой необходимости не было. К тому же по пути следовало заехать в какой-нибудь магазин, положить деньги на Светкин телефон. А вот и магазин с плакатиком "билайна"… А вот и сонная девочка, которая только что открыла окошко в своем отгороженном закутке и уже готова принимать платежи… Эй, денег маловато. Свой телефон тоже следовало бы поддержать материально.
Ее телефон пиликнул в кармане. Радуется, что про него вспомнили. Благодарит хозяйку за правильные мысли и благородные намерения… А нет, не хозяйку он благодарит. Сообщение. Ее счет пополнился двадцатью долларами. Иногда тетя Фаина клала на ее счет какие-нибудь деньги. Так, на всякий случай - вдруг Ася забыла… Но чтобы двадцать долларов?… Она за три месяца столько не проговаривает. Откуда же ее телефону привалило такое богатство? С утра пораньше…
Потом выяснилось, что это Гонсалес-отец расстарался. Тетя Фаина сказала, что он специально собрался в больницу пораньше, чтобы успеть по дороге Асин телефон оплатить. Вот ведь суеты сколько получилось…
А больше никакой суеты не было. В доме было тихо, старшие ушли в школу, младшие ходили за тетей Фаиной по огороду, оказывали неоценимую помощь. Главным образом - советовали, где что можно посадить. Чужих детей сегодня опять не было. Самостийные пациенты, страдающие соринкой в глазу, тоже пока не появлялись. Ася с аппетитом позавтракала в тишине и одиночестве, посидела несколько минут перед телевизором, с удивлением разглядывая прелестную мордашку дикторши каких-то новостей и с отвращением слушая ее голос, с восторгом излагающий эти новости: опять где-то что-то взорвали, есть жертвы; пронесся ураган, есть жертвы; случился пожар, есть жертвы… Дикторша делала серьезное лицо, а голос просто ликовал: есть жертвы! Некрофилия, что ли? При приеме на работу на телевидении следует требовать справку из психдиспансера…
Ася выключила телевизор, свалилась на бок, вытянулась на диване во весь рост и тихо позвала:
- Кошки, идите ко мне.
Обе кошки пришли тут же, хотя еще минуту назад в обозримом пространстве их не было. Взялись просто ниоткуда. Мягко вспрыгнули на диван, принялись ходить по ней, наверное выбирая место помягче, мягкого места не нашли, устроились обе с обоих боков и принялись на два голоса уговаривать ее поспать. А ее и уговаривать особо не надо было, она помурлыкала немножко вместе с кошками, поулыбалась от удовольствия - и уснула.
Ближе к часу ее разбудил телефон.
- Ты что, спишь? - изумилась Светка.
- Угу, - сказала Ася, опять закрывая глаза.
- Ну и молодец, - одобрила Светка. - Тогда я майору скажу, чтобы он тебе не звонил по пустякам. Правильно?
- Угу, - сказала Ася и стала понемножку просыпаться.
- А то он уже меня достал: когда Асе Палне можно позвонить, когда Асе Палне можно позвонить?
- Зачем? - Ася совсем проснулась, открыла глаза и села. - Что там у вас случилось?
- Ничего не случилось. Тьфу-тьфу-тьфу.
- Свет, не морочь мне голову! Если ничего не случилось, зачем майор хотел мне звонить?
- Так влюбился же, - объяснила Светка.
- А… а я подумала, что, не дай бог, серьезное что-то, - успокоилась Ася. - Напугала ты меня. Да, а сама чего звонишь-то?
- Так надо же мне знать, спишь ты или не спишь! - строго сказала Светка. - А то я майору сказала, что спишь. А если не спишь - так это я, выходит, его обманула. Представителя органов при исполнении! Представляешь? По-моему, за это статья полагается.
- Вот это хорошо, - обрадовалась Ася. - Ты не знаешь, какой срок тебе светит? А то я уж давно мечтаю от тебя избавиться, но если, например, придушу - так это самой срок мотать…
- Ага, проснулась наконец, - с удовлетворением отметила Светка. - Ну, теперь отвечай как нормальная: ты поняла информацию?
- Какую? - удивилась Ася. - Ты же сказала, что у вас там ничего…
- Ась, это я тебя когда-нибудь придушу, - пообещала Светка. - Я тебе сказала, что майор в тебя влюбился. Это что - не информация? К размышлению.
- Ну и над чем тут размышлять?
- Ты собираешься когда-нибудь замуж выходить? - помолчав, холодно осведомилась Светка. - Вот только честно мне ответь!
- Нет, не собираюсь, - честно ответила Ася. - А за кого?
- Например, за майора.
- Свет, ты с ума сошла? Он же при исполнении!
- Ну и что?!
- Ну и то! - Ася помолчала, горестно вздохнула и значительно сказала: - Детям нужен отец, а не герой невидимого фронта. И герой не должен быть обременен семьей и бытом. Герой должен быть одинок и свободен как ветер. Потому что служба днем и ночью.
- Почему ж сразу герой? - немножко обиделась Светка. - Может, он и не герой вовсе…
- А если не герой - то зачем он вообще нужен? - удивилась Ася. - Чтобы краснеть за него? Чтобы идти по улице в трех метрах от него и делать вид, что ты этого труса знать не знаешь?
- Это какого труса? - испугалась Светка.
- Ну, того, который вовсе не герой. Ты же сама только что сказала, - напомнила Ася.
- Я сказала?! - ужаснулась Светка. - Да ничего подобного! Да чтоб мне провалиться!.. Э-э-э… Так что, Ася Пална, можно майору вам позвонить или вы сильно заняты? Или, наоборот, вы отдыхаете?
- Ты дашь отдохнуть, - проворчала Ася. - Что, опять майор подслушивает?
- Так точно.
- Ладно, пусть звонит, может быть, действительно что-нибудь толковое скажет, - решила Ася. - Ой, Свет, ты бы знала, до чего мне эта история все нервы вымотала… Это тебе в кайф, ты без катаклизмов жить не можешь. А я женщина слабая.
- Я в курсе, - ехидно сказала Светка.
- Тем более! - Ася демонстративно не заметила Светкиного ехидства и заговорила с печальным упреком: - Ты в курсе моей тонкой душевной организации, но все равно втравливаешь меня в свои авантюры и этим травмируешь мою ранимую психику. Нарочно, что ли?
- Никак нет! - жизнерадостно отрапортовала Светка. - А по какому телефону вам можно звонить, Ася Пална?
- Лучше по домашнему. А то сотовый уже два раза в день заряжать приходится.
- Виновата! - гаркнула Светка без малейших признаков раскаяния. - Больше не повторится! Разрешите выполнять?
- Разрешаю, - обреченно сказала Ася. - Вот интересно, что ты опять там выполнять задумала? Ладно, пока…
Кошки дождались, когда мобильник пиликнул, обозначив конец разговора, и полезли на Асю, пытаясь заставить ее опять лечь. Она сгребла их в один пушистый горячий ком, свалила на диван и поднялась. Спать уже не хотелось. И думать об этой детективной истории не хотелось. Она просто не знала, как к этому ко всему относиться. Всё-таки не кино, все по-настоящему. Страшно. А эти все ведут себя так, как будто не происходит ничего особенного. Хотя, может быть, для них ничего особенного и не происходит. Для них это просто привычная работа, так чего бояться-то… И Светка, кажется, тоже ничего не боится. Но Светка - это явление особое. Ее вмешательство в любое серьезное событие мгновенно лишает это событие всякой серьезности и превращает просто в повод поразвлекаться. Легкомысленная она, эта Светка. Однако следует признать, что общение с ней сильно успокаивает.
А может, и на самом деле беспокоиться особо не о чем. Гонсалеса все-таки уже охраняют… Тугарин сказал, что для охраны выбирают проверенных и подготовленных. Да и сам Тугарин очень похож на проверенного и подготовленного, не будем скрывать… Ладно, не будет она пока беспокоиться.
После этого волевого решения Ася и вправду как-то успокоилась. Даже не особо тянуло позвонить в отделение, узнать, как там что. Если сами не звонят - значит, все в порядке.
Тугарин позвонил после обеда. Ася сначала насторожилась. Но он сказал веселым голосом:
- Добрый день, Ася Пална. Я вас ни от чего важного своими разговорами не отрываю?
- Нет, - не слишком ласково сказала она. - А я вас?
- Это вы про то, что я должен находиться на боевом посту? - Тугарин вздохнул и понизил голос: - Меня Светлана Алексеевна из палаты прогнала. Сказала, чтобы я звонил вам из ординаторской, на домашний телефон, а то у вас сотовый разрядился. Ну, вот я и звоню.
- Зачем? - подозрительно спросила Ася.
- Ну как это зачем… - Тугарин опять вздохнул и неожиданно безмятежно заявил: - Чтобы Гонсалес матери мог позвонить, зачем же еще… Хотя он сегодня уже два раза ей звонил.
- Господин майор, это вы жалуетесь на нарушение тюремного режима или хвастаетесь своим благородством?
Тугарин не обиделся. Смешливо фыркнул и весело признался:
- Хвастаюсь. А скоро генерал опять придет. Он в магазин пошел, опять за апельсинами, наверное. И за каким-то печеньем с орехами. Печенье Светлана Алексеевна разрешила… И чай тоже разрешила, хотя сказала, что заваривать доверит только бабе Жене. Ася Пална, а вы сегодня больше не придете?
- Что случилось? - Ася сделала очень озабоченный голос. - В моем присутствии есть необходимость? Отвечайте прямо, господин майор!