- Ты, вонючая скотина! Ты знал, сукин сын, что собираешься сказать, когда пришел сюда весь такой любезный. Ну уж нет, ты их не заберешь - скоро вернется Эрик и вышвырнет тебя к чертям собачьим.
- Эрик у матери. И он все знает, дорогуша. Он уже дважды заявлял на тебя. Эрик намерен передать своего сына под опеку социальной службы. Он не хочет иметь никакого отношения к ребенку. Это твоя вина, Таша. Как, черт возьми, ты могла позволить этому ублюдку держать ребенка над огнем?
Таша изо всех сил пнула плюшевого мишку, измазанного сладостями и калом. Медведь пролетел через комнату и врезался в манеж. От удара дети замолчали.
- Мэл огрызался, как всегда, маленький ублюдок. Сам виноват. Говорила я ему не лезть к Эрику, так разве он послушает? Да плевал он на меня! Прямо как его папаша.
- Ему всего три года! Чего, черт возьми, ты от него требуешь? Он ребенок, Таша, маленький ребенок, которого нужно защищать, купать и регулярно кормить. Он заслуживает, чтобы к нему относились с уважением, любовью и добротой. Ничего подобного ты не можешь дать своим детям, а значит, их нужно поместить туда, где они, по крайней мере, получат самый элементарный уход, то есть чистую постель, еду и одежду, игрушки, гуманное обращение. Я до посинения пытался тебе это втолковать. Ты же всегда плевать хотела на мои слова, и теперь твои шансы исчерпаны.
Таша села на диван и обхватила голову руками:
- А как же деньги? Как я буду жить?
Роберт тяжело вздохнул и взъерошил волосы. Он искренне жалел Ташу, но знал: она не исправится, потому что не хочет. Ее образ жизни уже сложился, и если дети останутся с ней, она и их утянет на дно. Его бы воля, он стерилизовал бы таких, как Таша. Конечно, он никогда не озвучивал подобных мыслей.
Его работа, общение с опустившимися людьми опустошали его. В довершение ко всему еще и больной отец, который жил с ним и которому недавно поставили окончательный диагноз: старческое слабоумие.
Роберт искренне стремился помочь заблудшим матерям, но даже ему иногда приходилось признавать поражение. Это был как раз такой случай.
Ласково положив руку на склоненную голову женщины, он вздохнул:
- Мне очень жаль, Таша, правда.
Она подняла на него свои выцветшие голубые глаза, наполненные слезами:
- Пошел ты.
Ничего другого Роберт и не ожидал от нее услышать. Он отнес чашки на загаженную кухню и почувствовал, как к горлу подступает тошнота. В раковине, поверх детских бутылочек для кормления, лежала пеленка, вся в экскрементах и моче. Она была облеплена мухами и распространяла невыносимую вонь.
Роберт смотрел на все это убожество и запущенность и едва не плакал над судьбой прекрасных детей, которых Таша произвела на свет и принесла из родильного дома в этот ужасный свинарник.
Он уже слишком стар для такой работы. Давно прошли те времена, когда он мог в конце тяжелого дня забывать о работе до утра. Теперь же несчастные дети снились ему по ночам. Мысли об их судьбе угнетали его.
Он вернулся в комнату и сменил малышу пеленки. Скоро сюда придут другие социальные работники. Роберт сделал свое дело, и сделал его хорошо. Он постарался смягчить удар для Наташи. Постарался все ей объяснить.
Но легче ему от этого не стало.
Борис вышел из своего "БМВ" и потянулся. Как всегда, он привлекал к себе взгляды прохожих, но к этому он привык.
Взглядом профессионала Борис внимательно осмотрел улицу, затем вошел в подъезд старого многоквартирного дома. Его тяжелые шаги эхом отзывались на лестнице. Он старался не задевать ни исписанных непристойностями стен, ни заплеванных перил.
На верхнем этаже дверь в одну из квартир была открыта. На пороге стояла, улыбаясь, совершенно голая девушка с грубыми чертами лица. Борис прошел мимо нее в просторную гостиную, заполненную обнаженными девушками и женщинами. Он окинул их опытным взглядом, затем принял стакан от маленького подвижного седовласого мужчины лет шестидесяти в костюме от Версаче.
Борис глотнул водки и сказал:
- Это вся партия?
Седой откашлялся и сообщил:
- Нет, но остальные - полная дрянь, поэтому я отдал их Кристи. Он заберет их в Паддингтон. Все они почти не говорят по-английски, лучше их пока попридержать, пусть пообтешутся сначала. У меня их паспорта и прочие бумаги, проблем возникнуть не должно. Сергей объяснил им, что к чему, и, кажется, большинство из них именно такого и ожидали. По крайней мере, скромниц среди них нет. Длинная рыжая девка очень профессионально сделала мне минет. С ее кожей и волосами мы на ней целое состояние заработаем. Китаянки, как и рыжие, идут хорошо, и блондинки тоже. Натуральные, конечно. Черненькая с большими глазами - настоящая стерва, надо держать с ней ухо востро. Видимо, придется выдрать ее как следует. Но хорошо сложена, да и некоторым мужикам нравится немного побороться, так ведь?
Седой захихикал. Девушки настороженно наблюдали за ним.
- Парочка дней без одежды самых трудных уломает. Обычно это срабатывает. Я вызвал команду парней, скоро они приедут и обслужат всех, таким образом мы отделим дрянцо от классного товара. Но я уже сейчас уверен, что некоторые из девчонок могут принести нам кучу бабок.
Борис осмотрел девушек одну за другой. Его взгляд задержался на миниатюрной блондинке с тоненькой талией и большими голубыми глазами.
- Эту отправь сегодня ко мне.
Мужчина кивнул:
- О’кей, док. Но не позволяй Сергею трогать ее, ладно? Он оставляет следы, девчонки по нескольку дней не могут работать. В прошлый раз пришлось наложить восемь швов. Это уже напрягает - приходится вызывать своего доктора и все такое. Нам ведь не нужна огласка, черт возьми.
- Я поговорю с ним, но ты знаешь, какой он упрямый.
- Точно. Но меня его фокусы уже достали. Шлюхам ведь и так несладко приходится, а тут еще он на них бросается. Но самое главное - они потом не могут зарабатывать, а для чего их тогда сюда везли? В этой комнате у нас собран капитал в виде шлюх, дающий больше четверти лимона в год. Когда жарко, можно почувствовать их запах. Некоторые из девок заводят с полоборота. Вот эти две темненькие, которые сидят на диване, - они все время вместе. Думаю, мы могли бы состряпать из них отличное шоу, и им бы это тоже понравилось. Такое всегда идет на ура. Когда девки только изображают лесбийскую любовь, через какое-то время клиенты начинают чувствовать подделку, но реальное, живое лесбийское шоу сведет их с ума. Заставит тратить больше.
- Куда их отправят?
Мужчина пожал плечами:
- Я решил разместить их по квартирам - каждую в паре с опытной профессионалкой. Скоро они освоят мастерство, голова у них работает. Я обещал им, что за два года они смогут выплатить все, что должны, и теперь у них есть к чему стремиться. Я им плету разные байки, чтобы заставить работать. Но в любом случае через несколько лет от них уже мало пользы. Теряют свежесть, начинают выглядеть как шлюхи, - ты понимаешь, о чем я.
Борис кивнул:
- Ты хорошо поработал, Джефф. А куда пойдут те, кого ты отправишь в Паддингтон?
- Квартирки победнее, дешевые задворки рынка. Кого-то будут возить по городу. Девки достаточно убогие, как я говорил, но для нас и это сойдет. Нескольких отправим в салоны. Поставим Беверли выпивку, она их обучит. Так что мы действительно получили неплохую партию. Бывали лучше, но бывали и хуже.
Девушки безмолвно наблюдали за ними. Даже не понимая языка, они знали, о чем идет речь. Борис снова внимательно осмотрел всех. Под его пронизывающим взглядом девушки опускали глаза.
- Отправишь мне эту крошку, а на неделе поговорим.
- Ясно. Пока не забыл: Сергей говорил тебе о Джулии?
- А что с ней?
- У нее был СПИД в последней стадии. В субботу ребята избавились от нее. Тело не найдут - его перемолотило в дробилке в Северном Лондоне. Но нам нужен кто-то на ее место, чтобы управлять салоном. Думаю, мы могли бы поставить туда Аманду, она достаточно сообразительная, и у нее уже есть соответствующий опыт.
- А Джулия продолжала работать сама?
- О да, она поначалу казалась здоровой, но потом стала выглядеть просто отвратительно. Не хочу даже думать о том, скольких мужиков она заразила. Но она смотрела на вещи просто: "Если они хотят со мной спать, пусть принимают меня, какая я есть". Чувство юмора у нее сохранялось до самого конца. От нее пришлось избавиться, поскольку она слишком много знала. Говорят, она приняла это спокойно. Думаю, была даже рада, как считаешь?
Борис пожал плечами - разговор начал ему надоедать.
- Попозже пришлешь девку.
Садясь в машину, он мурлыкал себе под нос модную песенку. Мимо прошла молоденькая девушка. У нее были длинные темные волосы, бедра при ходьбе соблазнительно покачивались. Он смотрел на нее в боковое зеркало и улыбался. Ему нравились английские девушки, нравилась их уверенность в себе. Борис знал, что у них есть чутье, которое позволяет им не упустить свой шанс, свою жизненную удачу. В Англии деньги почитали как бога. Большинство людей ради денег соглашались буквально на все.
Такая дикость англичан изумляла Бориса.
Он заметил, что девушка смотрит на него. Может, поехать за ней и познакомиться? Но отвлекаться нельзя. В мире множество таких, как она, если знаешь, где искать.
Джимми Пирса мучил страх. Он знал, что Джеки Ганнер и Джоуи Партридж исчезли, и у него не хватало духу сказать об этом Борису, которого новость, несомненно, приведет в бешенство.
Он пил виски, стараясь подольше растянуть бутылку Он знал - пить не следует, но приходилось пить, дабы успокоить нервы.
Жена смотрела на него из кухни. Она чувствовала неладное, но не могла вытянуть из мужа ни слова.
- Выпей, выпей еще, дружок. Давай, напивайся, - произнесла она с издевкой.
- Заткнись, Ширл, ты действуешь мне на нервы.
- О-о, прости, дорогой. Может, мне и дышать через раз?
Ее сарказм не достиг цели, и Джимми продолжал нервно пить.
- Скоро придет мама. Надеюсь, ты повеселеешь к ее приходу. Ты ее знаешь, она сразу начнет допытываться, в чем дело, и не отстанет, пока ты ей все не выложишь. В ней великий талант погиб - ей стоило податься в легавые.
Не услышав на сей раз обычных грязных выпадов мужа в адрес тещи, Ширл поняла, что дело нешуточное. Она подошла к столу, где сидел Джимми, периодически прикладываясь к стакану.
- Ну же, Джим, что стряслось? Должна ли я беспокоиться о детях?
Он посмотрел ей в глаза:
- Я по уши в дерьме, Ширл. Теперь все серьезно.
Она вздохнула, посмотрела сверху вниз на лысеющую голову мужа и мягко сказала:
- Что ты натворил, приятель? Скажи мне, и подумаем, как можно выпутаться. Снова продулся в карты?
Он оттолкнул стакан:
- О, как это похоже на тебя, Ширл. Сразу кидаешься меня обвинять.
Она прищурилась и произнесла сквозь зубы:
- Пока ты, черт возьми, не расскажешь мне, во что влип, я могу только догадываться.
- Где дети?
- Их нет дома, а что? Еще одна телка залетела? Если это так, я тебе яйца отрежу, Джимми. Я не шучу. Отправлю тебя прямиком к ветеринару, он тебя кастрирует, как кота.
Он с досадой сплюнул.
- Нет, Ширл, ты не угадала. Это действительно серьезные неприятности.
- Еще раз увижу шлюху на пороге своего дома - покажу тебе, что такое настоящие неприятности. Наша Шерон была в шоке в прошлый раз.
- К черту Шерон.
Он помолчал секунду, затем схватил жену за руку и потащил ее через весь дом к гаражу. Там он запер дверь и тихо сказал:
- Только не ори, ладно?
Она нехотя кивнула. По коже у нее бегали мурашки, и ей уже не очень хотелось знать, что случилось. Он открыл багажник своей машины. Волосы на голове Ширли встали дыбом. Она хотела закричать, но муж зажал ей рот широкой мясистой ладонью.
- Это Томми Броутон, мертвый и в багажнике моей машины. Не знаю, как долго он здесь пролежат, но, судя по запаху, несколько дней. Ганнер и Партридж отсиживались в безопасном месте в Реттендене, а теперь они почему-то исчезли. Когда Борис их хватится, он поймает меня, начнет пытать и будет громко смеяться, если я не смогу сказать ему, куда они подевались. Вот что со мной случилось, Ширл. Ну и какие блестящие идеи тебе приходят на ум? Как мне вылезти из этого дерьма?
Она оторвала его руку от своего лица.
- Ты, неблагодарный ублюдок! Ты притаскиваешь домой труп, а я должна принимать это как должное? Так вот, парень, ты забираешь отсюда Томми и избавляешься от него. Я не хочу, чтобы рядом с моими детьми находился труп. Потом я скажу тебе, как быть дальше. Ты, Джим, можешь не появляться здесь, пока все не утрясешь. Честно говоря, это маленькое происшествие меня доконало. Не хочу тебя больше видеть.
Он притянул ее к себе:
- Ну же, не будь такой злюкой, Ширл, с меня уже и так хватит неприятностей.
Она закатила глаза к потолку и в который раз подумала: что, черт возьми, она нашла в этом человеке, за которого когда-то вышла замуж?
- Отведешь машину к Бинки? А я поеду следом на такси, о’кей?
Она прищурилась:
- Почему это я должна к нему ехать?
- Да потому, что тебя легавые не достают, ведь так, любовь моя? Надо разбить ее, а потом заявить об угоне. Так мы хоть сможем получить страховку.
- Как думаешь, кто пришил бедного старину Томми? - Она смотрела на тело в багажнике. - Ведь это не ты, Джимми? Поклянись мне.
- Да с чего бы мне убивать Томми? Черт побери, да мы с ним такие шикарные аферы проворачивали, глупая ты женщина! Пошевели мозгами: Келли его шлепнул, вот кто. Он просто узнал о том, что происходит.
- Но Келли в больнице - его же подстрелили.
Джимми фыркнул:
- Да ты принюхайся к Томми. От него же разит, дорогая. Он уже целую вечность как мертв. Ты только посмотри на него. Весь зеленый, пятнами покрылся.
- Нет уж, спасибо. Поверю тебе на слово. А теперь закрой багажник. Просто ужасная история.
Джимми с силой захлопнул крышку.
- Так ты поедешь к Бинки или нет? - спросил он.
Она кивнула:
- Конечно, поеду, но ты мне за это по гроб будешь обязан, мерзавец.
Он обнял ее:
- Ты у меня замечательная, Ширл. На таких земля держится.
Она нахмурилась:
- Не такая уж я и старушка, позволь заметить.
Они обменялись улыбками, как обычно прекрасно понимая друг друга.
- Стой-ка, нужно подождать Шерон. Я обещала подбросить ее, она собралась к своему парню. Я ведь могу везти ее и Томми зараз, так ведь?
Ее муж улыбнулся:
- Точно. А мне останется только найти этих двух болванов, Ганнера и Партриджа, и тогда я снова на коне.
- Видишь, Джим? Одна голова хорошо, а две лучше.
- Поживем - увидим, дорогуша.
Бинки посмотрел на "мерс" и прищелкнул языком. Он не любил разбивать классные тачки и по возможности старался этого не делать, хотя заказчикам, естественно, рапортовал о точном выполнении заказа.
Избавившись наконец от Ширли Пирс, он тщательно осмотрел машину. Тачка была шикарная. Потом он сделал несколько звонков, и теперь рядом с ним стоял потенциальный покупатель.
- Как с ней поступишь? - спросил его Бинки.
- Хорошая тачка, пробег небольшой. Я могу переделать ее до неузнаваемости за несколько дней. Сколько ты за нее хочешь? И главное, кто владелец?
Бинки ухмыльнулся, при этом его маленькие глазки практически исчезли в складках мясистого лица.
- Ты становишься слишком любопытным, Саймон. Какая тебе разница, кто владелец?
Саймон пожал костлявыми плечами. В свои девятнадцать он стал профессионалом высшей пробы и знал себе цену. Меньше чем за минуту он мог угнать любую тачку с любого места. Самая изощренная сигнализация оказывалась против него бессильна - он родился угонщиком. И, в отличие от большинства ровесников, он стремился зарабатывать на своем таланте деньги, и серьезные деньги.
- Я хочу это знать, чтобы не пытаться впарить тачку прежнему хозяину. У меня уже был такой случай, и в результате возникла куча проблем. Если человек хочет расколошматить машину, я хочу знать, какие у него на то причины.
Саймон говорил совершенно серьезно, и толстяк объяснил:
- Парень хочет избавиться от машины, чтобы получить страховку. Он очень обрадуется, когда этот шлюховоз исчезнет. Только тебе придется взламывать замок, он забрал ключи.
Юнец хихикнул:
- Да он тебя раскусил. Не доверяет тебе, так?
Бинки засмеялся, но промолчал. В действительности Ширли предупредила: если машину не разобьют сегодня, тогда на ее месте окажется сам Бинки. Но угрозы не очень-то пугали толстяка. Если машина попадет в руки Саймона, можно считать, что она исчезла навсегда. Наверняка уйдет за границу - в конце концов, тачка совсем новая.
- Надо посмотреть изнутри.
Через двадцать пять секунд Саймон уже щелкнул замками. Бинки крякнул:
- Руки у тебя золотые, Сай, ничего не скажешь.
Саймон ухмыльнулся:
- Практика, парень.
Он открыл дверь и осмотрел салон:
- Отличная кожа, но такая вонь, Бинки! Что в ней возили?
Толстяк пожал плечами, отчего его огромный живот заколыхался:
- Хрен его знает.
Парень обошел машину и открыл багажник. Зловоние ударило им в нос, и они уставились на разлагающийся труп.
- Черт, Бинки! Да уж, от такой тачки и впрямь стоит избавиться. Почему ты сам ее не проверил? - Саймон прижал ко рту носовой платок. - Гадость какая.
Бинки уставился на труп своего старинного приятеля Томми Броутона и тяжело вздохнул:
- Я запросто могу запихать его в одну из битых машин и смять в лепешку. Ты все еще хочешь эту машину, Сай?
Тот затряс головой:
- Да что я, чокнулся? Кто это хотя бы?
Бинки развел руками:
- Откуда мне знать? - Он захлопнул багажник и сплюнул в пыль: - Фу! Ну и вонища!
Саймон отошел от машины, расстегнул пальто и стал размахивать полами, развеивая зловоние.
- Забудь, Бинки. Не хочу лезть в такие дела.
- Разумно. Я перегоню ее позже, когда стемнеет. Увидимся, приятель.
Выезжая со двора на полной скорости, Саймон помахал рукой. Бинки вошел в гараж, который служил ему также и офисом. Стены там пестрели фотографиями девочек, на полу выстроились ряды пустых пивных бутылок.
Бинки закурил сигару и выпустил дым через ноздри, чтобы прогнать омерзительный запах, застрявший в носу. Затем он набрал номер на мобильном телефоне.
- Здорово, Бенни, это Бинки. У меня есть для тебя кое-что интересное. Заскочишь ко мне в гараж?
Бинки намеревался немного заработать на этой машине. Кроме того, Томми Броутон был его приятелем. Бинки собирался разобраться, кто и за что пришил Томми.