Марианна взвизгнула:
- Я горюющая вдова, а ты так со мной разговариваешь!
Патрик потерял терпение:
- Марианна, сядь и помолчи две минуты. Ты получишь свою компенсацию, так что готовь карман.
- Ребята ходят в частную школу. У меня дом, эта квартира, машина…
- Обо всем позаботимся, - сказал Патрик устало. - Теперь скажи, почему Броутон приходил сюда с бейсбольными битами?
Марианна удивилась:
- Ты разве не знаешь?
Патрик вздохнул и сказал как можно более ровным голосом:
- Нет, Марианна, я не знаю. Поэтому я и спрашиваю тебя.
Впервые она затихла и через некоторое время ответила:
- Он требовал у Микки деньги, которые вроде бы ты взял из клуба.
Патрик вытаращил глаза:
- Ты что? Это же мои деньги, мой клуб.
- Не клубные деньги, Пэт, а пятьсот тысяч долларов, которые русский мужик там оставил.
Патрику показалось, будто его хватили по голове топором.
- Пятьсот тысяч долларов, оставленных в моем клубе каким-то русским? Ты что, наглоталась наркотиков или свихнулась? Каким русским?
- Господином Стронским или что-то в этом роде. У него очень заковыристое имя. Он собирает долги для крупных русских наркодельцов. Я думала, что ты с ним заодно. У меня сложилось такое впечатление. Они используют клуб для передачи денег и как место встреч. Ты должен был бы знать, Пэт.
- Черт побери, Пэт, ты - конченый человек, - прокомментировал Вилли, хотя Патрик и сам уже понял весь ужас ситуации.
- Еще кто-нибудь замешан в эти дела? - спросил Келли.
Марианна пожала плечами:
- Я знаю только про Броутона. Но и он ужас какой крутой, хоть с виду дурак дураком.
Она заметила испуг на лице Келли и задрожала от страха. Если уж Патрик напуган, значит, есть чего бояться.
Когда Келли выходил из квартиры, она дрожащим голосом напомнила:
- Не забудь про мою компенсацию. Я хотела бы ее получить до того, как тебя грохнут. Большое тебе спасибо.
- Одного у Марианны не отнимешь - она знает, как окрутить мужика. Неудивительно, что старый Даггон малость свихнулся, слушая ее день и ночь.
- Мы сидим в дерьме, Вилли, - глухо сказал Патрик.
Вилли отпер дверцу "роллс-ройса".
- Да, точно сказано.
- Где искать русского?
- Очевидно, в "Красотках", как она сказала, - ответил Вилли и завел мотор. - Может, тебе стоит заглянуть туда? Сэкономишь массу времени на их поиск. Пусть они сами найдут тебя.
- Они найдут меня, когда захотят.
- Мудро сказано. Хорошо, что ты расстался с Кейт. Русские захотели бы добраться до нее, Пэт. Они живут за счет нечестных полицейских и нечестных чинуш из министерства внутренних дел, это факт. Я имею в виду, что они сейчас все могут - паспорта, оружие и все такое прочее. Один район Лондона, часть Ноттинг-Хилла, они теперь называют Москвой.
- Вилли, - тихо сказал Патрик, - ты не закроешь свою пасть?
Они выехали из Лондона в молчании.
Констебль Харт поставила чашку с кофе на стол Кейт.
- Вы неважно выглядите, мадам.
Кейт потянулась:
- Да, устала. Есть что-нибудь новое?
- Вам звонили, - сообщила девушка. - Роберт Бейтман из социальной службы, по поводу Регины Карлтон. Я сказала, что вы перезвоните ему завтра.
Кейт зевнула.
- Спасибо, дорогуша. Собирайся домой.
Девушка кивнула и сказала ласково:
- И вам тоже надо бы домой.
Зазвонил телефон, и Кейт подняла трубку.
- Привет, Лиззи. Как дела?
В голосе Кейт слышалась радость. Она улыбнулась девушке-констеблю, когда та уходила.
Кейт слушана рассказ дочери о жизни в Австралии. Это была третья поездка Лиззи туда, и у Кейт возникло предчувствие, что на сей раз дочь не вернется. Она ничего не имела против, так как Австралия очень подходила Лиззи, и Кейт знала, что дочь там счастлива - под ярким солнцем, в стране молодости. А ей так хотелось, чтобы дочь была счастлива.
- Как бабушка?
Лиззи рассмеялась.
- Ей здесь нравится. Ходит на пляж, а потом жарит мясо на свежем воздухе.
- Звучит хорошо. Есть ли приятные мальчики?
Лиззи притихла:
- Немного, никого особенного.
С тех пор как Кейт прочитала шокирующие записи в личном дневнике Лиззи, - дочь тогда еще училась в школе, - любое упоминание о мальчиках, мужчинах или сексе вызывало у них обеих чувство неловкости. И этот разговор снова напомнил Кейт о том, что никогда нельзя узнать человека до конца. Когда-то она считала себя счастливой - у нее есть милая, послушная дочь-подросток. Затем Кейт обнаружила, что Лиззи принимает наркотики и спит с симпатичным мужчиной, у которого есть дорогая машина. Потом Лиззи приняла слишком большую дозу, Кейт с трудом спасла дочь, и все пошло в их жизни по-прежнему.
Тот момент, когда она чуть не потеряла дочь, стал переломным в жизни Кейт. Тогда она встретила Патрика Келли.
Сейчас она слушала щебетание Лиззи и благодарила Бога за то, что ее девочке снова хорошо. Но звук ее голоса заставил Кейт сильнее почувствовать одиночество.
Ее взгляд упал на фотографию маленькой кроссовки "Найк". Эту фотографию она никогда не забудет.
- Я скучаю по тебе, любимая.
- Я тоже, мам. Как Патрик?
- Ох, хорошо. Ты же знаешь, его ничто не выбивает из колеи.
Лиззи не уловила сарказма в голосе матери.
- Передай ему от меня сердечный привет. До свидания.
Кейт еще некоторое время смотрела на трубку, затем аккуратно положила ее на рычаг. Ей теперь следовало вернуться в свой дом и привести там все в порядок. Лиззи, конечно, будет не хватать того комфорта, который есть в доме Пэта. Еще одна причина, по которой ей стоит остаться в Австралии. Кейт упрекнула себя в том, что она так думает о дочери, но внутренний голос подтвердил ее правоту. Лиззи всегда хотела преуспевать, брать от жизни все. Этому научил ее отец. Дэн был таким же. Интересовался только тем, что ему требовалось, что ему нравилось, что он хотел получить.
Кейт тяжело вздохнула. Почему Лиззи должна о чем-то беспокоиться? Она молода, а у молодых нет настоящих забот. Жизнь кажется им такой долгой, они не знают, как быстро она проходит.
Маленькими глотками Кейт пила чуть теплый кофе, с удовольствием ощущая бодрящее действие кофеина. Ей до боли не хватало Патрика.
То же самое она чувствовала после ухода Дэна. Дэн был любимцем женщин. Он думал, что можно прожить жизнь бездумно, без забот. Кейт хорошо его понимала. Она вообще хорошо разбиралась в людях.
Она слышала, как вокруг разговаривали коллеги, как жизнь шла своим чередом. Но ее это не касалось. Несколько хорошо подобранных Ретчетом слов лишили Кейт того, что составляло смысл ее жизни. Она знала, что никогда не сможет вернуться к Пэту.
Глава 5
Экспертиза выяснила: обе матери побывали на месте преступлений. На их обуви и одежде удалось обнаружить соответствующие микрочастицы почвы, растительности и строительных материалов.
Кейт прокомментировала:
- Можно предположить, что они побывали там с детьми.
- Предположить можно, но я могу докладывать лишь о том, что реально обнаружила, - сказала Лейла.
Кейт тяжело вздохнула.
- Для адвоката такое заключение - не улика, - сказала она.
- Тебе следует поискать помощника для этого дела, Кейт, - посоветовала Лейла.
Кейт затянулась сигаретой.
- Ретчет тоже так думает. Он хочет отстранить меня. Без меня его жизнь резко облегчится.
Лейла села рядом и тихо сказала:
- Ты можешь сама выбрать, Кейт, - кого-нибудь, кто раньше расследовал преступления такого типа. Он мог бы работать вместе с тобой, а не против тебя. Выбери сама - и гарантируешь себе поддержку. Если же будет выбирать Ретчет, тебя вытеснят.
Кейт хмуро пояснила:
- Ретчета беспокоят мои отношения с Патриком. Он думает, что грязь, в которой вывалялся Пэт, прилипнет и ко мне и вообще к полиции.
Лейла улыбнулась, показав красивые белые зубы:
- Прилипнет, дорогая. Но ты выдержишь. Ты блестящий офицер полиции, даже Ретчет не может оспаривать этого. За годы работы ты раскрыла множество преступлений, все твои достижения записаны черным по белому в полицейских анналах. А твоя связь с Патриком только увеличила твой капитал. Полиция, как ни странно, любит криминальных авторитетов. Подключи хорошего коллегу, Кейт. Найди помощника, специалиста.
- Может быть, ты и права.
Лейла выхватила у Кейт сигарету и затянулась.
- Я думала, ты бросила курить, - заметила Кейт.
- Только на людях. Когда я одна, я дымлю, как волшебный дракон.
Кейт засмеялась:
- Как насчет того, чтобы выпить?
Лейла кивнула:
- Давно пора.
- У меня из головы не выходит этот малыш, Айвор. Где, черт побери, он может быть?
Лейла вздрогнула:
- Вероятно, он уже мертв. Прошло целых четыре дня. Есть что-нибудь новое от его матери?
- Ничего. Она продолжает настаивать на том, что оставила детей на ночь, а когда вернулась домой, их и след простыл. Отец находился в Ливерпуле - у него твердое алиби. Ни у кого больше ключей от квартиры нет, ребята были заперты в комнате. То, что она рассказывает, невероятно, но она ни разу не отступила от своей версии.
Лейла предупредила:
- Как только ее адвокат разберется в деле, ты к ней не подступишься. У них появится заключение психиатра. Тебе нужна помощь сейчас же. Позволь мне просмотреть мои папки, возможно, я кого-нибудь найду. Если Каролина была там, возле мусороуборочной машины, у тебя есть козыри. Надеюсь, второго мальчика найдут живым. Пока я сочувствую Каролине и надеюсь, что если ты все-таки будешь привлекать ее к суду, то с большим количеством улик.
От усталости и волнения Кейт выглядела старше, чем обычно. Она должна найти ребенка, и как можно скорее.
- Я собираюсь допросить Андерсон снова в пять часов, - сказала она. - Каролина только и делает, что ест. Да-да, ест. Одному Богу известно, что происходит у нее в мозгах. Я должна предъявить ей обвинение сегодня, и я это сделаю, что бы ее защитник ни говорил. Она в своем уме, я готова держать пари. Думаю, она просто смеется над нами.
Лейла усмехнулась:
- Не в первый и не в последний раз.
- Верно. А как насчет того, чтобы вечером выпить?
- Позвони мне по мобильному. Почему бы тебе не прийти ко мне домой? Я приготовлю бутерброды.
- Уговорила. Увидимся попозже. И пожалуйста, просмотри свои папки. Вдруг и впрямь найдешь кого-нибудь относительно нормального для работы со мной.
Провожая взглядом Лейлу, Кейт впервые за весь день искренне улыбнулась. Лейла была хорошим другом, а Кейт как раз очень нуждалась в друге в данный момент своей жизни.
Ретчет хочет подсидеть ее, Пэта вот-вот арестуют. А ей надо сделать все, чтобы не пойти ко дну вместе с ним.
У нее еще есть несколько козырных карт в рукаве. Пусть недруги будут начеку. Кейт Берроуз сердита, и чем скорее Келли и Ретчет поймут это, тем лучше.
Дэвид Менторн был веселым ребенком. Он смеялся, шагая по парку в ботинках на толстой подошве. Его друг и товарищ по проказам Джонатан Лайт тоже хихикал. Оба крепкие, белобрысые и голубоглазые, мальчики походили друг на друга, как братья. Сегодня они прогуливали школу. В свои двенадцать лет они думали, что знают больше, чем родители и учителя, и потому время от времени искали приключений.
Дэвид жил с матерью-одиночкой, отец давно исчез. Мать работала в Лондоне и ездила туда каждый день. Мать Джонатана, наоборот, не работала и всегда торчала дома. Никого, казалось, не заботило, чем ребята занимались.
Когда мальчики приблизились к живой изгороди около карьера, где добывали гравий, они все еще смеялись. Они знали, что могут шуметь, сколько захотят. Когда Джонатан стал изображать походку киношного Франкенштейна, Дэвид покатился по земле, умирая со смеху. Вскоре ему стало не до веселья.
Под кустами он увидел туго набитый черный мусорный мешок. В этом не было бы ничего необычного, если бы из мешка не торчала детская рука, посиневшая и распухшая. Дэвид замер. Смех застрял у него в горле.
Джонатан думал, что друг все еще шутит, легонько толкнул его ногой и с удивлением увидел, как Дэвид встал на четвереньки и пополз подальше от живой изгороди.
- Посмотри, что там под кустами, - хрипло сказал Дэвид. - Там человек.
Джонатан заглянул под кусты, и у него перехватило дух.
- Что же нам теперь делать?
Дэвид сел и выдавил:
- Надо кому-нибудь сказать.
Джонатан кивнул, но при этом все время напряженно думал: "Мы попадем в историю". Дэвид поднялся на ноги и предложил:
- Пойдем к рабочим в карьере. Пусть они решают, что делать.
Ребята пролезли через дыру в изгороди.
- Полиция захочет допросить нас, - взволнованно сказал Джонатан. Два паренька неожиданно оказались причастны к чему-то очень серьезному.
Кейт краем глаза увидела Патрика, и сердце ее заколотилось. Когда он подошел к ее машине, она повернулась к нему. Она знала, чего он хочет, но решила не поддаваться.
- Пожалуйста, Кейт, на одну минуту.
- Уходи, Пэт. Неужели ты еще мало горя мне причинил?
Он крепко взял ее за руку и потащил к своему "БМВ". Сцена разыгралась на глазах у всех, перед полицейским участком, но Кейт не хотела превращать ее в скандал. В машине она дала волю гневу:
- Как ты смеешь так поступать со мной!
В его глазах была мольба, и она поняла, что не должна смотреть ему в лицо или слушать его, иначе она пропала. Он умел ее уговаривать.
- Извини, любовь моя, но я должен поговорить с тобой. - Он ловил ее взгляд, надеясь увидеть в нем хоть проблеск участия.
- Неужели ты думаешь, что прекрасные слова могут изменить то, что произошло? - спросила она горячо. - Тогда ты еще больший подлец, чем я думала. Ты постоянно лгал мне…
- Я никогда не лгал. Просто я никогда не рассказывал тебе всего. В этом разница.
- Результат один. Ты знал, что твои дела скомпрометируют меня. Куда делись правдивость, доверие, честность? Сейчас ты сидишь в дерьме, а я не собираюсь оказаться там же вместе с тобой. Ты обещал мне спокойную жизнь…
Патрик смотрел на нее, подбирая слова. Она стала еще более привлекательной, чем раньше. Он обожал ее, и она это знала. Клуб для него ничего не значил - его привлекал лишь доход, приносимый подобными заведениями.
- Послушай. Кейт. Ты мне нужна сейчас, нужна просто позарез. Моя любовь к тебе безгранична. Я люблю тебя больше всего на свете. Когда тебя нет со мной, я скучаю по тебе утром, когда читаю газеты и пью кофе, скучаю днем, скучаю вечером. Мне не хватает тебя в постели. Я скучаю по тебе до боли, но я не за тем пришел, чтобы просить тебя вернуться. Я пришел попросить тебя об одном одолжении.
Она изумленно открыла рот от такой откровенной наглости:
- Что?
Он внятно повторил:
- Я прошу об одолжении.
- Ты бесстыжий наглец, Патрик Келли. Ты унизил меня перед моим начальником, скрыв информацию, которая, как ты знал, поставит меня в неловкое положение, а теперь просишь о каком-то одолжении. Разве я похожа на идиотку?
- Ты знаешь, Кейт, ты сейчас говоришь как полицейский, - сказал Патрик раздраженно. - "Скрыл информацию…" Почему не сказать "заткнул пробку", как говорят нормальные люди?
Кейт возразила:
- Потому что, в отличие от так называемых нормальных людей, у меня есть немного мозгов и я не хочу разговаривать как низкопробный гангстер. Извини, Патрик, присутствующие, конечно, не в счет.
Колкость попала в цель - Кейт видела, что он пришел в ярость.
- Ты, злобная сука! Налетаешь на меня - давай, продолжай. Я знаю о тебе больше, чем ты сама. Я знаю о тебе все. Ты можешь выпячивать свое "я" перед маленькими поганцами в полицейском участке, но не смей разговаривать таким тоном со мной. Я подобрал тебя и отчистил после того, как твоя глупая кобылка Лиззи перетрахалась почти со всеми в Грантли, а затем наглоталась таблеток и устроила переполох. Я никогда не упрекал тебя, подруга. Я выслушивал твои рассказы об этом жеребце Дэне и закрыл очень многие дела из-за тебя, так что не называй меня гангстером. Когда я был нужен, я всегда оказывался рядом. Знаю, я не ангел, но если кому-то хочется посмотреть на чьи-то сиськи, в чем проблема? Лишь бы я не показывал ему твои. В чем, собственно, дело?
Она пристально смотрела на его лицо, которое еще любила. Она всегда хотела, чтобы он был рядом, - даже когда у него прибавилось морщин и седины. Он был великолепен, потому-то Кейт в свое время и не смогла устоять перед ним. Но теперь этот номер не пройдет.
- Не говори со мной так, Патрик Келли. Я не состою в полку твоих проституток.
Он с раздражением хлопнул ее по руке:
- Перестань называть меня Патрик Келли. Ты говоришь как моя несчастная мать.
- Не дотрагивайся до меня. Ты не можешь без насилия. Сильный мужчина, крепкий мужчина. Ты не производишь на меня впечатления, Патрик Келли. Никакого впечатления. Ты врал, интриговал и разрушал доверие, которое, как я думала, существовало между нами. Мне требовалось то, чего ты никогда не мог мне дать, а именно честность. Я всегда была с тобой честной, но мне не нужны твои темные делишки. И я не делала ничего такого, что могло бы оскорбить тебя.
Она говорила правду. Он мучился, зная, как она страдает. Однако перед ним стояла задача, которую следовало решать.
- Ты нужна мне, Кейт, - повторил он настойчиво. - Я хочу попросить тебя сделать для меня то, что, я знаю, не в твоих правилах. Но я тем не менее прошу, любимая, ведь сам я сделал бы для тебя все, что угодно.
Кейт притихла, почувствовав в его словах тревогу, даже страх.
- Ты не поверишь, в какое дерьмо я попал, - продолжал он. - Я не могу выбраться, не навредив очень сильно некоторым людям. Я говорю это тебе потому, что ты хочешь честности. Черт побери, ты на сей раз ее получишь. Мне нужно, чтобы ты пошла против всех своих принципов, чтобы помочь мне. Я знаю, ты сделаешь так, если я тебе все объясню.
Он посмотрел в ее настороженные глаза, и ему очень захотелось ее поцеловать. Но он знал: этого делать нельзя. Он сам разрушил близость и доверие, и требовалось время, чтобы их вернуть. Время, которого у него не было.
- Боже мой, что ты натворил, Пэт? - тихо спросила она.
Страх в ее голосе рассердил его. Она думает, что он убил Даггона. До него это наконец дошло, и ему стало до боли обидно.
- Вся моя проблема в том, что я стал партнером в одном бизнесе. Клянусь Богом, Кейт, это правда. Я не прошу ничего невыполнимого. - Он попытался взять ее за руку, но она отпрянула. - Прошу тебя запомнить: я был с тобой в ту ночь, когда умер Даггон.
Она вспомнила ту ночь: он надолго уходил, его якобы ждали партнеры, чтобы переговорить насчет строительства площадки для игры в гольф.
- Где же ты был, Патрик? С кем ты был тогда, если не с Даггоном?
Он отвел взгляд:
- Этого я не могу тебе сказать.
- Ты был с женщиной или с мужчиной?